Текст книги "Мамонизация отряда (СИ)"

Автор книги: Иниира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Коридоры и залы казались бесконечными, но, что странно, ни один из них не повторялся. Сколько вору пришлось блуждать там, он и сам не знал. Амулет на груди начал нагреваться. Шпиц седьмым чувством понял, что это значит, что его сила на пределе. В животе урчало от голода. Свой рюкзак хитрец облегчил, незаметно переложив провизию в вещевые мешки мага и героя, с собой он оставил только воду и теперь расплачивался за это. Из-за утренней суматохи, связанной с потерей амулетов, он толком и не поел. Неудивительно, что его желудок скоро затянул арию влюблённого кита. В этот момент он вышел из пещеры в какой-то сад. Поскольку небо оставалось багровым и освещение от факелов было столь же скупым, мужчина этого даже не сразу понял, но деревья явно не растут в подземельях. В саду были аллейки, по которым прогуливались монстры и инкубы, и беседки, в которых они же предавались любви. Шпицу поплохело, такого стояка он давно не испытывал, а такой похоти не испытывал никогда. Если раньше между женщиной и тысячей монет он всегда выбирал монеты, то сейчас не было той суммы и количества богатств, которые он согласился бы принять вместо последней деревенской дурнушки. Голод и тревога за филейные части Леоны ушли на задний план. Сейчас мужчину буквально терзал сексуальный голод, а Леона виделась райским садом и панацеей, без которой мужчина готов был умереть, истекая семенем и кровью через разорвавшиеся яйца. Несчастному весельчаку и гуляке пришлось унизиться и опуститься до онанизма в ближайших кустах. Мрачно смотря на белую субстанцию, замаравшую траву, Шпиц впервые придумал много нелестных слов и о холодной Леоне, и о не работающем благословении Лидии, и о Говарде, который затащил его в этот поход. Зато теперь стало полегче. Голод желудка теперь был сильнее и здорово помогал отгонять голод похотливого посоха. Хорошо хоть вода есть. Блуждая по саду, воришка вышел ко дворцу. Это был величественный, дворец облицованный розовым и чёрным мрамором, с высокими шпилями, множеством башенок и открытых переходов между ними. На верхних этажах были большие балконы, на которые приземлялись гарпии и суккубы. А ещё этот дворец охранялся из рук вон плохо. Ну это с точки зрения Шпица. Всё-таки в землях Ордена королевские владения охраняются лучше. Ненамного, конечно, но стражники не милуются прямо на посту. Пока одна парочка занимается соитием, вторая наблюдает больше за ними, лаская свои срамные органы, вместо того, чтобы следить за обстановкой.

Шпиц проник во дворец с одной мыслью, что в любом дворце должна быть кухня. Вскоре чуткий нос вора привёл его как раз туда. Повара, как ни странно, готовили еду. Большинство были кикиморами. Эти монстры были хорошо известны Шпицу и он их люто ненавидел. Однажды он пытался ограбить дом, в котором служанкой работала кикимора, после этого случая он предпочитал работать на землях Ордена. Так вот монстродева выгнала его из дома МЕТЛОЙ! Как какую-то крысу! Хуже этого позора был только акт разрядки в саду, который недавно провёл мужчина. С другой стороны, это были довольно милые монстры, вроде голставров, но только поумнее. По крайней мере с точки зрения Шпица. Так что проныра практически безнаказанно просочился между столами и сковородками и утащил с кухни кусок жареного мяса и ломоть хлеба. В конце-концов, это Говард может ничего не есть сутками, он герой, ему по статусу положено, а Шпиц не такой, ему по статусу положено хорошо питаться, поскольку тонкое искусство изъятия лишних ценностей на беззаконных основаниях незаметно для окружающих требует много сил и нервов. Съев мясо и хлеб в тёмном чулане, мужчина почувствовал себя веселее. Яйца частично опустошены, а вот живот частично полон. Пора бы решить, что делать дальше. В принципе с этим вопросов не возникало. Своих товарищей он не встретил, оставаться на землях с таким жутким влиянием на психику и похоть нельзя, значит пора бы развернуться. Но если во дворце есть кухня, то почему бы не найтись ма-а-а-ахонькой сокровищницы? Ну хотя бы на пару мешков. При здешнем уровне охраны просто грех не пошарить здесь на предмет того, что хорошо липнет к рукам Шпица. Если он не пограбит монстров, то Верховная точно не простит, а грехов у вора было столько, что ему бы потребовалось каяться у Лидии часа три, а не один час. В тот раз он рассказал о самых тяжёлых грехах. В остальном он не раскаивался, поскольку всегда находил удобные оправдания. Да и как говорил его незабвенный учитель: «Вор грешит не тогда, когда крадёт, а тогда, когда даёт себя поймать». Однако в этих грехах каяться не принято.

Интуиция бывалого жулика не подвела и в этот раз. Шпиц довольно быстро нашёл нужную комнату. Как он определил, что это именно она? Она единственная была заперта и рядом с ней стояла стража. Две богомолки и демоница. Последняя, правда, была занята с каким-то мужчиной. Судя по обращению «госпожа», это был её слуга. Интересно, а если бы у демоницы был муж, он бы совращал молоденьких служаночек? Их соитие казалось довольно жёстким по человеческим меркам. Демоница скакала на слуге с такой силой и азартом, что у нормального человека уже болели бы суставы и нежные части тела, но, судя по экстазу на лицах обоих партнёров, им это нравилось. Осталось только решить, как отвлечь богомолок и вскрыть дверь. За углом удалось взобраться наверх, хватаясь за элементы лепнины, далее проныра прошёл по балкам к тому месту, где стояли стражницы. Вор буквально повис над ними, стараясь не привлекать внимание к своей персоне. Он привязал верёвку к балке и достал из своего воровского мешка пару ампул. Их он швырнул одну за другой, но не под собой, а в сторону. Звон разбиваемого стекла заставил всех посмотреть туда, а не наверх. Две жидкости, смешавшись, создали огромное зловонное облако дыма. И пока стражницы откашливались и старались понять, что произошло, Шпиц задержал дыхание, зажмурил глаза и, подобно ртути, скользнул аккурат между монстрами. Замок он открывал на ощупь, но Шпиц давно научился «видеть руками». Так что вскоре он смог приоткрыть дверь и нырнуть внутрь. У него было несколько минут, может и меньше, так что вор быстро оглянулся. Такого беспорядка он давно не видел. Довольно большое круглое помещение было завешено гобеленами и картинами. Явно дорогими, правда, с весьма однообразным сюжетом. Монстры и инкубы занимаются всяким развратом в различных пейзажных композициях. Странно, но нигде не было сцен, как зажаривают людей или едят их живьём. Если и были сцены с едой, то сплошь плоды или мясо с такими костями, которые явно не могут принадлежать человеку. Уж больно большие. Но поражали не картины и гобелены, а то, что на полу из белого мрамора стояли сундуки и лежали мешки. Сами сундуки и мешки не вызывали нареканий, только вот часть их была открыта и манила блеском золота и драгоценных камней. Местами просто высились кучи монет и ожерелий. Оружие и доспехи с красивыми узорами стояли по углам. И главное никакого дракона или грифона внутри нет, как утверждали известные вору источники. Однако не стоило быть беспечным. Шпиц старался не терять головы. Всё оружие и доспехи, платья и украшения наверняка относятся к проклятым вещам. Некоторые закрытые сундуки тоже напрягали. Почему они закрыты, если стоящий рядом раскрыт настежь? Ещё какие-то странные горшки расставлены между ними. Одни полны дорогими каменьями, вторые закрыты крышками и чувствуется аромат масел, а третьи вроде как пустые, но может на дне лежит что-то ценное? Леона как-то предупредила о мимиках, да и Шпиц не первый день на свет родился. Так что скорее всего там его и поджидает коварная ловушка. Так что вор не стал хватать каштаны из огня. Он быстро подскочил к ближайшему мешочку и быстро запустил туда руку. Мешочек был набит монетами и ювелирным хламом. Шпиц попробовал одну монетку на зуб. Похоже всё-таки золото. И весит эта «кубышка» прилично. Кинув её в заплечный мешок, вор приготовился к побегу. Требовалось затаиться. Наверняка стражницы заметят, что дверь приоткрыта и зайдут в сокровищницу, что бы проверить, не прокрался ли сюда кто. Тогда их можно будет огреть чем-нибудь по голове, например, вот этим золотым жезлом, который просто сам просился в руки. Шпиц ждал, но никто не заходил. Это насторожило вора и он наконец решился приоткрыть дверь и самому посмотреть, что там творится. В коридоре было пусто. То есть совсем никого не было. Мимо пролетела какая-то маленькая мамоно, то ли имп, то ли девочка-суккуб, но она не обратила внимание на мужчину. У Шпица едва мировоззрение не перевернулось. Однако вскоре он услышал топот множества ног по коридору. Может его шутка с дымом заставила сбежать стражниц и вернуться с подкреплением? Что вообще происходит? Абсурдность ситуации сбивала с толку, но теперь наступал такой нормальный и обычный этап его работы. Унесение ног с места преступления. Вор задал стрекача по коридорам, остановившись только один раз, чтобы отдышаться и спрятать прихваченный жезл в вещьмешок к уже имеющемуся трофею. Обратный путь был проделан быстро и практически без остановок.

Как же Шпиц обрадовался, когда снова вышел в зал с фонтаном, где в одном из проходов Леона порадовала его своими сисечками. В зале он нос к носу столкнулся с ламией-привратницей, однако не растерялся. Первым поклонился и заговорил:

– Не подскажете мне, прелестная ламия, как мне пройти к воротам, а то я заплутал в этих коридорах, а меня снаружи жена дожидается, такая же милая ламия, как вы. – На язык мужчины будто медовый пластырь наклеили. И конечно немного неловкая улыбочка. Что вот же я обалдуй, заблудился в трёх соснах.

Монстродева не раскусила лесть бабника, она тоже разулыбалась и указала на один из провалов:

– Вам сюда. Вы счастливчик. Вчера ворота были закрыты и никого не пропускали. Хотя с чего это вы так разделились со своей супругой?

– Ох, знаете, я такой рассеянный. Она решила пойти вперёд, чтобы к ужину кабанчика зажарить, а я искал ей подарок и заблудился.

– Ну значит готовьтесь к горячей ночке, которая продлится ни одну ночь.

– Ух, я так её люблю, что готов вовсе не покидать её объятий, но мне не хочется, чтобы она считала меня ленивым. Ещё раз благодарю за помощь. Прощайте!

– Отчего же прощаетесь? Может ещё встретимся. Хотя, пускай будет так. Прощайте!

Шпиц радостно побрёл к выходу. Немного кружилась голова и вору не верилось, что он так легко, как ему казалось, отделался. Интересно, как там лошади? Ламия сказала, что ворота были закрыты вчера, значит он проплутал по подземелью и дворцу не больше суток. А ведь и правда, спать захотелось только сейчас. Мужчина почесал грудь и обомлел, медальона не было. Видимо он просто сгорел, не выдержав нагрузки. Шпиц нахмурился и попытался вспомнить, когда это могло произойти. Последний раз он помнил как начал нагреваться амулет ещё до выхода в сад, а там его охватила такая похоть, что он потерял концентрацию. После этого грудь ничего не жгло. Видимо там он и потерял медальончик. Шпиц поспешил к выходу и вскоре увидел знакомые ворота, только изнутри и широко распахнутые. Он отсалютовал ящеркам-стражницам и поспешил в сторону бывшего лагеря. Если его товарищи уже выбрались – это хорошо, если нет, значит они точно уже обратились. Шпиц и на свой счёт не мог сказать что-то однозначно. Может и он уже не человек?

========== Первая линия. Душа и сталь. ==========

Опять он рассердился. Я не понимала, что же я сделала не так. Может, дело не во мне? Я-то справлялась со своими обязанностями, а вот мой любимый вредничал. Наверное не стоило бежать от этих монстров и сражаться с ними. Может, стоило с ними поговорить? Уверена, что они бы всё поняли. Но, с другой стороны, я не дам им съесть любимого, сперва пусть попробуют меня прокусить! Обломают и зубы, и когти. Эх, не могу я пока всего его прикрыть и даже защитить толком не могу. Не могу даже стать удобнее. Он уже сказал, что однажды возьмёт другую, а меня оставит дома. Не хочу пыль собирать и скучать, ожидая его. Я ведь его знаю, он может на месяц пропасть, а потом заявиться как ни в чём не бывало, а ты лежи и мучайся сомнениями, а хорошо ли ему с другой, а жив ли он ещё? С тех пор, как мы вступили в эти зловещие земли, я ощутила странную энергию, она вливалась в меня, не спеша, потихоньку. Я даже нашла в себе силы немного меняться. Это воистину благое место! Благодаря этой силе, я стану удобнее. А ещё я чувствовала, что становлюсь прочнее. Не могу объяснить как это, но вот было такое ощущение. Просто стала крепче и всё. А вообще поход не пошёл впрок милому. Сначала его не устраивали монстры, что маячили повсюду, но старались в бой не вступать. Я же говорю, всё, что нужно было, это просто поговорить с ними, они явно не настроены на боевой лад. Затем он вообще набросился с топором на беззащитные ворота. Конечно он герой и привык действовать напрямик. Увы, но вынуждена признать, что в этом виновата я. Я слишком хорошо его защищаю. Конечно Говард и сам парень хоть куда и может уклоняться от ударов, но пропусти он парочку и, глядишь, стал бы осторожнее. Однако из-за того, что я оберегаю его, он совсем потерял осторожность. Стал самоуверенным и считал себя неуязвимым. Ему повезло, что я не могу его связать или сковать, чтобы он не лез в пекло. Я несовершенна и пламя дракона или её когти наверняка смогут меня уничтожить или повредить и тогда он и сам пострадает. Мантикора всё-таки смогли оставить на мне заметные царапинки. С другой стороны, милый так долго находится в моих объятиях, практически каждый день, по несколько часов. Надеюсь, я не слишком тяжёлая?

Этого следовало ожидать. Вера в собственную неуязвимость снова притупила его бдительность. Удар по шлему не причинил вреда ни мне, не любимому. Керамический кувшинчик раскололся на мелкие черепки, когда ударился об меня. Я выдерживала когти монстров и удары мечей, что мне какой-то сосудик? Запоздало я успела подумать, что кувшинчики бывают не пустые и там может содержаться всё, что угодно. Будь у меня сердце, оно бы заколотилось сейчас от волнения набатом. Но, к счастью, там оказалась всего-навсего какая-то липкая субстанция. Ничего страшного, просто запачкалась немно… ой. Странная смесь смогла каким-то образом немного впитаться в меня и я ощутила необычное волнение и тепло. Да что со мной такое? Через весь мой металл пробежала мелкая дрожь. Какое странное, но приятное чувство. Ой, а это что такое? В паховой раковине ощутилось явное давление плоти. У Говарда иногда бывает такое, по утрам, но сейчас вроде не утро, да ещё разгар боя. Что же это такое происходит? А уж какие от этого чувства я испытывала и не передать. Будто меня только выковали и опустили в ледяную воду, только в данном случае это походило на моментальный нагрев. Я себя так не ощущала, даже когда милый вляпался в горящую смолу. Да что же это такое? Мне захотелось разорвать на мелкие нитки его панталоны и плотно обхватить паховой раковиной его плоть. Между нами такая тонкая преграда, но она прочнее крепостных стен! Меня заливал поток чувств, с которыми я не могла справиться, которых я не понимала. Огонь, кровь, сталь, боль – всё смешалось внутри, но это была не та ярость битвы, которая охватывала меня на полях сражений. Это было чем-то иным. Мне хотелось, чтобы любимый скинул с себя всю одежду и погрузился в меня полностью обнажённым. Я бы смогла его защитить от всего. Я была бы очень удобной и не стала бы натирать его кожу или придавливать волоски гибкими сочленениями. Говард, разденься! Прими меня как… не знаю как, но не так как обычно. Мне казалось, я сойду с ума. Я даже не заметила, как он вытирал меня пучком травы. А в лагере он взял и снял меня с себя. Если бы я могла кричать, я бы закричала! Однако он меня начал снова гладить промасленной тряпочкой, он делал это очень тщательно и тёр меня во всех местах, как и много раз до этого, но теперь эти чувства были очень острыми и яркими. Во имя Арес, натяни меня на своё обнажённое тело! Мне хочется немного другого масла. Я же знаю, что твой пот не только едкий, но ещё и довольно масляный. Не знаю, что тут подействовало, может просто с меня сняли эту странную жидкость, а может всё дело в поглаживаниях тряпочкой, но я успокоилась. И как только рыцарь надел меня, так я сразу постаралась как можно плотнее прижаться к нему. Во мне что-то билось, что-то росло. Я не понимала этих чувств. Казалось, что моя любовь к милому переполнила меня и вышла на новый уровень. Так бывает, когда тебя после долгой ковки начинают ещё сильнее разогревать, чтобы закалить. После этого у тебя появляется новый уровень прочности. Это как кожаный чехол, который поверх меня надевают, чтобы я голенькой не появлялась на поле боя, но при этом твой статус разительно меняется. Понять эти чувства я пока ещё не могла, поэтому решила считать это новым видом колдовства, направленным на то, чтобы смутить меня и не дать выполнять свой долг.

Мы продолжили поход. Пока Говард сопровождал монахиню, проверяя направление какого-то потока, меня посетила очень странная мысль. А ведь мечница в чём-то была права, сказав, что он не может жить со мной. Он и я совершенно разные. Конечно, женщины не так хороши как я. Я могу заключить милого в свои объятия полностью, меня практически нельзя повредить, если это не когти дракониц и их пламя. Но мужчины и женщины похожи друг на друга, а я не похожа на милого. Мне доводилось видеть детей и наблюдать, как они растут, превращаясь во взрослых. Причём растут очень быстро. Мы с Говардом всего пять лет вместе. Но я видела как наш сосед ещё недавно неуверенно переставлял ноги, а теперь он вырос и начал резво бегать. А я за пять лет практически не изменилась. Но самое страшное было в том, что Говард тоже начнёт изменяться. Я не знаю когда, но это начнётся. Люди называют это старостью. Я не хочу, чтобы Говард менялся. Я хочу, чтобы мой любимый оставался таким же, какой он сейчас. А ещё я начала ревновать его не к другим доспехам, а к женщинам. Они явно нравились любимому и он им нравился. Но он мой и только мой! Я сама могу дать ему всё, что нужно! Я постараюсь. Главное это задержать моего милого в этом месте. Тогда я смогу набрать очень много этой странной энергии и стать гораздо сильнее.

Поход пришлось прервать, поскольку люди должны спать. Мне же сон был не нужен. Для того, чтобы быть ко всему готовым, Говард не стал снимать меня и это было ещё одной ночью, которую он провёл во мне. Он был так беззащитен во сне, что я чувствовала большую ответственность за него. Но в тоже время это было совершенно невероятное опьяняющее чувство, что только благодаря мне он может так сладко спать. Пока милый и его команда отдыхали, я ощутила странные флюиды. Наверное это и был тот самый поток демонической энергии. А потом нас обокрали. Какие-то странные женщины сняли медальоны с женщин и вытащили бутыль из мешка. А вот мужчины им не дались. За мага встали четверо элементалей. Местность явно пошла им на пользу, они стали сильнее и больше. Одна из незнакомок перекинулась с ними несколькими словами и ушла. Когда же их руки потянулись к милому, я даже смогла немного двинуться, чтобы приподнять руку. Мне это стоило больших усилий, но женщина замерла, а потом улыбнулась одними глазами, поскольку половина лица была скрыта повязкой. Она сказала: «Будь счастлива» и тоже отступила. А воришка явно их почувствовал, что-то проворчал и перевернулся на другой бок. Мне хотелось бы обсудить эту ситуацию, но не было никакой возможности это сделать. Всё-таки я стала ещё недостаточно сильной.

Утром был переполох по поводу краж. Ну с меня и спросу не было. Я и пошевелиться-то едва смогла. А элементали напускали на себя загадочный вид и говорили, что ночью тоже спали и ничего не видели. Ох, что-то они темнят. Однако вывести их на чистую воду я не смогла. Моё состояние вообще было ужасное. Я всё знала, видела, но не могла ничего поделать. Как разбитый параличом человек, я могла только фиксировать происходящее, но противостоять, увы, нет. Так что дальнейший поход меня грызло чувство беспомощности, которое было хуже, чем зуд от ржавчины. Дальнейшие события только ухудшали наше положение. Монстры подстроили несколько ловушек и нас стало меньше, потом мы побежали. Я знаю, почему Говард не вступил в сражение, в составе преследователей были слизи, которые были нам явно не по зубам. И ещё невесть кто там мог быть. Может какие-нибудь доспехоеды или маги, применяющие заклинание ржавчины. Странно, но я не думала о том, что милый может беспокоиться о себе. Я думала только о том, почему он не может на меня положиться как прежде. Бег через подземелья продолжался. Когда отстала монахиня, я не заметила, а маг вместе с элементалями внезапно резко замедлился, будто жук, попавший в мёд. Было видно, что даже вдох ему даётся с трудом. Но я не смогла предупредить любимого и вскоре мы оказались наедине. Сейчас бы и поговорить с Говардом о нашем будущем, но у меня всё ещё не было достаточно сил. Только любимый почему-то впал в холодную ярость. Ну зачем ему кровь этих монстриц? Сколько можно меня игнорировать? Я есть у тебя, сладкий, так куда же тебя постоянно несёт? Да, Говард казался мне теперь очень сладким, вернее вкусным. Не могу понять, почему у меня проснулись такие гастрономические ассоциации? А если подобраться к источнику таинственной силы, стану ли я сильной настолько, чтобы наконец вступить с ним в разговор? Вот теперь от меня требовались поистине недюжие усилия. Я заставляла Говарда идти туда, откуда шли странные импульсы, настоящие клубы странной силы. Кроме слизей нам на пути никто не встретился. Но слизи и сами не проявляли интереса. Так что мы двигались достаточно свободно. Говард начал что-то бормотать под нос.

– Что это? Почему я свернул здесь? Хочу пойти направо, но словно кто-то толкает влево. Я могу сопротивляться этой силе, но вдруг она благая? Да, наверное, это сама богиня ведёт меня к логову врага!

Воодушевлённый такими размышлениями, милый стал более послушным, но я на него обиделась. Ну какая такая богиня? Это же я, Я тебя веду! Туннели вывели нас в странный сад. Такие деревья росли только в демонических землях. Я их и раньше видела, но здесь они были особенно большими и густыми. Кроме того вокруг росли очень странные кусты и цветы. В некоторых цветках голые девушки творили непотребство с мужчинами, но любимый решил на них не отвлекаться и я с ним была согласна. Внезапно я почувствовала странное жжение. Медальон! Говард повесил его между своей рубашкой и мной. Через несколько минут жжение закончилось, а остатки медальона ссыпались вниз. Мне удалось слегка приподнять край нагрудной пластины и осколки покинули нас. Мне всегда не нравилась эта цацка. Очень скоро мы вышли к дворцу, где путь нам перегородили монстры. Одна из них, покрытая частично чешуёй и с длинным зелёным хвостом, обнажила меч и вышла вперёд.

– Стоять! Кто вы такие и зачем идёте сюда?

Вы? Она сказала вы? Но неужели с нами ещё кто-то есть? Я привыкла, что, даже если я и милый вместе, как сейчас, все всё равно видят только Говарда, а я для них простая безмолвная и безвольная вещь. Но кажется, у монстров свой взгляд на это. А вот милый подрастерялся, он завертел головой, но тем не менее держал говорившую в поле зрения.

– Кто это мы? Я один. И я пришёл, чтобы убить лилим, если вы меня не пропустите, то я и вас порублю на котлеты.

– Один так один. Нам разрешено пускать сюда только героев.

– В смысле разрешено?

– Госпожа Тернея решила, что герои могут беспрепятственно проходить к ней и бросать ей вызов. Вы должны победить её либо в постели, либо за столом, либо на мечах. Ибо Тернея является лучшей фехтовальщицей, едоком и любовницей. Ещё никто не смог её одолеть. Первый, кто её одолеет, станет её мужем. Кстати, она обучала меня лично владению мечом. Но мне запрещено скрещивать клинки с героями до того, как те сразятся с госпожой.

– Какое оригинальное решение. – Говард задумался, но потом всё-таки кивнул. – Ладно, раз ваша повелительница столь благородна, то чем я хуже монстра? Но предупреждаю, я долго ждать не буду! И ещё, я выбираю честный бой на мечах.

– Уверяю вас, герой, Тернея никого не заставляет долго ждать. Два часа не слишком много?

– Нет.

– Если захотите омыться, поесть или попить, вам всё будет предоставлено.

Только сейчас желудок любимого издал неприятный звук. И почему я не могу готовить? Я даже почувствовала вибрацию от этого урчания, однако он отмахнулся от предложения ящерки.

– Есть еду и пить воду демонических земель? Увольте. У меня есть запас сухарей и вода с собой. Я не против немного освежиться, но прислуживать при омовении мне не нужно, я сам всё сделаю.

Говарда проводили в купель, где он помылся в гордом одиночестве, вернее в небольшой компании меня и оружия, но кто будет считать это за компанию? Впервые в жизни я так завелась от вида его обнажённого вида. Особенно от тугой плоти, которая стояла торчком, хотя время явно было не утреннее. Я вся затрепетала, особенно паховая раковина. Мне так хотелось коснуться его плоти своим металлом, уверена, что он будет к этому времени тёплым и влажным. Может таинственная сила, которая так сильно меня изменила, даст мне возможность создать в себе лоно, способное принять Говарда? Лоно? Принять? Откуда у меня эти странные мысли? У меня внезапно появились знания, о которых я ранее не подозревала. Это наверное всё благословенная сила и её источник где-то рядом. Ах, милый, давай поскорее разберёмся с твоим врагом и припадём к этому источнику! Я почему-то уверена, что тогда у нас с тобой всё получится!

Страшный грохот привёл меня в чувство. Оказывается, я смогла каким-то образом приблизиться к самому краю купели, в которой был мой любимый, но сил ещё было недостаточно и я просто упала. Рыцарь вскочил и хмуро оглядел помывочную, но никого не увидел, тем не менее он грозно рыкнул:

– Это кто тут мой доспех разбрасывает? Не испугаете!

А затем он вылез из купели и голым взял меня на руки. Его клинок даже коснулся края кирасы и латной перчатке. Это было такое счастье! Я даже передать не могу. Не представляю, что сейчас могло бы произойти со мной, будь я обычной девушкой. Я и раньше его видела нагим, но он ещё никогда не вызывал столько эмоций. В общем-то он голым у меня не вызывал никаких эмоций. Теперь же я готова была скакать от радости, желательно верхом на любимом. Его клинок вызывал у меня странные чувства. Мне казалось, что между слоями стали у меня уже всё начало плавиться. Я с трудом дождалась, когда Говард всё-таки помоется. “Натяни меня, натяни меня на голое тело!” – мысленно молила я. Рыцарь начал одеваться и я снова оказалась отделена от его плоти слоями этой проклятой ткани! Я уже ревновала милого к одежде, поскольку она была ближе к нему, чем я. Перекусив сухарями и запив их водой из вещмешка, любимый отправился в приёмную, которую ему показали ещё по дороге сюда. А затем снова пришла ящерка и торжественно произнесла:

– Герой, именуемый Говардом, Лилим Тернея ждёт вас на арене.

Последовав за хвостатой воительницей, мы и правда оказались в большом круглом зале внутри дворца, больше похожем на крытую арену. Вдоль стены наверху шли галереи в три ряда и они были заполнены зрителями. Их пёстрые одежды контрастировали со стенами песчаного оттенка. Под моими сапогами шуршала древесная стружка. На арене сначала были только мы, зрители шумели и улюлюкали. Затем в куполе открылся люк и вниз спустилась суккуба. Но что это была за суккуба! Высокая и при этом заметно мускулистая. Седые волосы с зелёными прядями, белые крылья, зелёные одежды, которые практически ничего не прикрывали. Местами была видна зелёная чешуя, а из-под юбки выглядывал хвост ящерицы. Ноги были скрыты сапогами в виде когтистых лап, но это могли оказаться и не сапоги. В руках она держала прекрасный меч полуторку, с гардой в виде скрещенных драконьих лап и фаллическим черенком. От этого монстра веяло невероятной силой. Неужели она и есть источник той энергии? Лилим приземлилась перед Говардом на расстоянии пяти шагов. Я чувствовала, как он напрягся.

– Я, лилим Тернея, приветствую тебя, герой! – мамоно отсалютовала мечом.

– Я, человек и герой Говард. Я поражу тебя, Тернея, или паду в бою! – Ответил милый.

– Раз ты настоящий герой, то яви своё благородство. Разве это справедливо, что двое выходят против одного?

– Какие двое? Я не понимаю, о чём ты? – Милого уже всё раздражало. Он хотел со всем покончить, а его всё ещё задерживают. Хотя для меня это было благом. Чем дольше мы здесь находимся, тем скорее я стану достаточно живой, чтобы раскрыться перед Говардом и поведать ему о своих чувствах.

– Ну как же? Ты и твой доспех. Только не проси меня тоже надеть доспех. У тебя он особенный. Это очень надёжный компаньон и оружие, а мне передали, что ты согласился сражаться на мечах, а не на доспехах.

Говард несколько мгновений размышлял, а потом взял и снял меня. Я видела, как ему стало тяжело. Сила этой Тернеи буквально разрывала панталоны, вызывая увеличение его странной части тела, к которой у меня появилось не менее странное влечение. Кроме того он едва держался на ногах. Поединок начался почти сразу, милый не умел сдерживаться. Быстрый обмен ударами, точными и сильными, никто так и не завершил атаку. Это был танец, опасный, но не смертоносный, противники просто проверяли, на что они способны. Однако Говард двигался не так легко как прежде и он довольно быстро вспотел, видимо сила мамоно продолжала давить его, а он сопротивлялся, поскольку он всё-таки герой, а не простой человек. Однако всё же силы явно были не на его стороне. Привыкнув ко мне, он опасно подставился и пропустил удар. Я испугалась, но заметила, что крови нет. Неужели мне показалось? Говард отскочил, зашипев от боли и схватившись за бок, но кроме пота там ничего не оказалось, хотя рубашка была порвана. Тернея благородно дождалась, пока рыцарь придёт в себя, и снова атаковала. На милого обрушился целый град стали, но ему удалось отбить почти все выпады лилим, почти все… Я сама не успела заметить, когда её меч нанёс удар в область бёдер, срезав половину панталон. Его клинок из упругой плоти тут же показался во всей красе. Я даже почувствовала впервые запах. И первым запахом в моей жизни был аромат мужского начала моего любимого! Затем уже я стала различать нотки пота и другие запахи, но этот момент останется в моей памяти надолго, до самого моего конца. Клинок милого явно стал несколько больше, чем он бывает по утрам. Наверное это всё та самая неясная энергия. Нет, Говард, остановись! Спроси лучше у этой прекрасной монстрицы, где находится источник странной силы, пусть эта энергия омоет тебя, вдруг твой клинок сможет сравниться в размерах с тем, что держишь сейчас в руках. Ещё один коварный выпад и любимый рухнул на колени. Силы покинули его. Тернея занесла над головой меч и затем обрушила его на Говарда… Не-е-е-е-ет! Перед взором пролетели картины того, как меч буквально располовинил героя, в сторону полетели кровь и внутренности.