Текст книги "Шепот в городе"

Автор книги: Инга Снежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Господи, опять эти проклятые колготки, последняя пара. Стрела поехала, – через минуту запричитала она, – как мне всё это надоело! Что за страна у нас такая, колготки купить невозможно! В брюках идти придется.

Встретившись взглядом с застывшим от ужаса сыном, она сорвалась окончательно.

– А ты чего сидишь? Нет того, чтобы по дому матери помочь! Работаю, как проклятая! Никакой благодарности! Маленький изверг! Нет того, чтобы хоть как-то посочувствовать, сидит, не шелохнётся!

Её визгливый голос звенел и вибрировал, вызывая желание заткнуть уши маленькими детскими ладошками и бежать, не оглядываясь.

Скоро голос затих, хлопнула входная дверь. Это мама ушла на работу, Он встал и прошелся по комнате, наслаждаясь тишиной. В кресле у комода лежали те самые рваные колготки. Он неуверенно потрогал их пальцем, затем вздохнул, и отправился собирать портфель в школу.

***

Влад заехал за мною ровно в восемь, и минут через пятнадцать мы уже заходили в «Манхэттен». Я украдкой взглянула на него и еще раз поразилась, до чего же он хорош. Надеюсь, он тоже не был разочарован, ведь я постаралась выглядеть соответствующе случаю. Народу было немного, и мы выбрали уютный столик, расположенный в глубине зала. Место было приятным, еда удивительно вкусной, а разговор задушевным. Оказалось, что Влад был представителем одной из самых благородных, по моему мнению, профессий, ветеринар. Мало того, он был владельцем ветеринарной клиники, находящейся в том самом здании, откуда он выходил в момент нашего знакомства.

– Наверное, животных очень любите? – задавая вопрос, я улыбалась слегка кокетливо и смотрела на Влада с неподдельным интересом.

– Безусловно. Животные, в отличие от людей, не умеют ни притворяться, ни предавать, их намерения всегда просты и очевидны, – ответил он.

– Но ведь их намерения определяются скорее инстинктами, чем высокими душевными порывами? – задала я вопрос, провоцируя Влада моментально стать защитником всего звериного сообщества. Видимо, сказалась профессиональная привычка подталкивать собеседника к дискуссии.

– Если мы говорим о домашних животных, то их искренняя любовь к хозяевам зачастую не знает границ, – сказал он, с улыбкой разглядывая меня.

– Да, конечно. Я смотрела «Хатико» и знаю, что у данного персонажа есть реальный прототип.

– Поверьте, кошки тоже проявляют чудеса необыкновенной привязанности. Этим свободолюбивым созданиям с древности приписывают просто мистические способности и говорят об их связи с потусторонним миром. Этого я утверждать не могу, – улыбнулся Влад, – но знаю, что кошки способны очень остро переживать разлуку с хозяевами. Известны случаи, когда после смерти человека его кошачий питомец отказывался от пищи, с тоской сидя на любимом месте хозяина. Так что смею утверждать, что и кошки, и собаки способны переживать очень глубокие чувства.

– Не стану спорить. В доме моих родителей, сколько я себя помню, всегда были животные. А вот я не могу себе этого позволить из-за сильной занятости. Не хочу, чтобы питомец большую часть жизни проводил в одиночестве.

– А кто ваши родители, Марина?

– Замечательные люди. К телевидению они никакого отношения не имеют, – не вдаваясь в подробности, ответила я, – А ваша семья?

– К сожалению, своих родителей я уже потерял, – с грустью ответил он.

– Очень сожалею.

– Да. Одному в этом мире достаточно непросто. Тяжело, когда рядом нет любимого человека.

– Кажется, вы намекаете мне на то, что неженаты? – спросила я, иронично прищурившись.

– Абсолютно верно, – улыбнулся он, – хочу, чтобы вы просто знали об этом, а не думали о том, как сформулировать неудобный вопрос о моём семейном положении.

– А вы довольно самоуверенны, – засмеялась я, – с чего вы вообще решили, что меня интересует данный вопрос?

– Просто я хорошо знаю женщин. Вас всегда интересует данный вопрос.

– Признаётесь в том, что вы знатный ловелас? Большой знаток женской психологии?

– Признаюсь в том, что вы очень нравитесь мне, Марина. И по этому поводу предлагаю нам перейти на «ты».

Теперь уже мы оба рассмеялись и соприкоснулись бокалами, которые тут же мелодично зазвенели.

– Что ж, я согласна, – сказала я, а про себя подумала, что, в конце концов, это меня ни к чему не обязывает

– У тебя тоже прекрасная профессия, уже на ты продолжил разговор Влад. – Представляю, насколько интересно быть в центре самых значимых событий города.

– Рада, если моя передача тебе действительно нравится. Только в основном за ними стоит рутинная ежедневная работа. Для того, чтобы вышел пятиминутный сюжет, что называется, на злобу дня, приходится потратить уйму времени, поговорить с множеством участников событий, целый день носясь по городу, и уже из всего этого материала выбрать самые драгоценные крупицы.

– По-моему, у тебя блистательный талант брать интервью. На днях смотрел, как ты сумела вывести на эмоции начальника убойного отдела, подведя к теме многолетней беспомощности полиции в поимке маньяка.

– Конечно, вырабатывается некая профессиональная тактика ведения диалога.

– Даже я сегодня это почувствовал, – хитро прищурившись, сказал Влад. И мы снова рассмеялись.

Пока мой спутник расплачивался по счёту, я вышла в вестибюль и остановилась перед зеркалом поправить причёску.

– Извините, пожалуйста. Вы ведь Марина Шепот?

Услышав эти слова за своей спиной, я обернулась и увидела молодую девушку в костюме официантки, которая не слишком уверенно смотрела на меня.

– Вы меня, наверное, не помните, я Наташа Савченко, училась с вами в школе на два класса младше вас. Вы ведь дружили с Лерой Терёшиной?

Девушка явно смущалась, и я решила её приободрить.

– Вы ведь хотите мне что-то сообщить? Я слушаю внимательно.

– Дело в том, что я видела ваш вчерашний сюжет про маньяка, и снова про Леру подумала. Ведь кто бы мог представить, что она жертвой Чулочника станет. А вот сейчас вас встретила и вспомнила кое-что. Не знаю, правда, нужно ли это говорить вам. Возможно, это не имеет никакого значения. Особенно сейчас, когда прошло уже столько времени.

– Говорите, – я смотрела на неё уже очень внимательно.

– Лера незадолго до своей гибели к нам заходила. А потом к ней мужчина пришёл. Она его явно ждала. Не знаю, может быть, это всё совершенно неважно, – засомневалась девушка.

– Нет, почему же, расскажите мне всё, пожалуйста.

– Так вот, – заговорила она чуть увереннее, – лицо этого мужчины я плохо разглядела, он, как зашёл, сразу спиной ко мне сел, да и был в бейсболке, натянутой до самых глаз. Только видно было по всему, что он был гораздо старше, чем она, и они как будто отношения выясняли. Лера, вроде как, просила его о чём-то, даже руку протянула и по лицу его погладила, а он руку оттолкну и сказал что-то очень резкое. Потом встал и быстро вышел. Даже заказать ничего не успел. А она сидела ещё какое-то время очень расстроенная. Потом расплатилась за кофе и тоже ушла. Тогда я не предала этому особого значения. Ведь после её убийства сразу все про маньяка говорили. Я не знаю, может это всё глупости какие-то, не с маньяком же она здесь встречалась?

– Нет, почему, это может быть довольно важно. Узнать этого мужчину смогла бы при встрече?

– Ну, вряд ли, – смутилась она, – видела его только мельком, вполоборота, когда он уже к выходу пошёл.

Вот голос у него был такой своеобразный, с хрипотцой, что ли. Хотя, может быть, просто простыл человек.

– Всё равно, спасибо тебе, что рассказала. Возьми мою визитку. Вдруг вспомнишь ещё что-то, позвони тогда.

– Ну, хорошо, конечно.

Я попрощалась с Наташей.

Влад, уже покинувший зал ресторана, помог надеть мне пальто, и мы вышли на улицу.

– Твоя знакомая? – задал он мне вопрос.

– Учились в одной школе, – ответила я, не вдаваясь в подробности.

Он подвёз меня домой и вежливо распрощался у машины, чуть сжав на прощание мою ладонь.

– Позволь, я позвоню тебе завтра?

Я посмотрела на него внимательно и улыбнулась.

– Не вижу причин для отказа.

Оставив ему свой номер телефона, я двинулась в сторону родного подъезда. Взглянув наверх, я увидела, что в окнах моей квартиры горит свет.

«Мама что ли с таким поздним визитом?» – мелькнуло в моей голове.

Я открыла дверь своим ключом и вошла в квартиру. В ярко освещённом коридоре, небрежно облокотившись о дверной косяк, стоял Денис.

– Привет, Мари.

Только он называл меня этим дурацким прозвищем, придумав, что это сокращение от имени Марина.

– Извини за дерзкое вторжение. Ты так и не поменяла замок, а я замёрз, дожидаясь тебя у подъезда.

От одного звука его голоса я почувствовала, как у меня перехватило дыхание, а сердце разлетелось на тысячи мелких частичек.

– Мог бы позвонить, – ответила я, стараясь предать своему тону максимальную отстранённость.

– Личная встреча всегда лучше

Он смотрел на меня, не отрываясь. В его взгляде, как всегда, странно сочеталась лёгкая ирония и пронзительная нежность.

– Ты давно приехал? – задала я вопрос, и сама услышала, как предательски дрогнул мой голос.

– Уже несколько дней назад. Решил навестить родительский дом. Он постепенно приходит в полное запустение. Знаешь, мне даже пришло в голову, что дома тоже умирают вместе со своими хозяевами.

Как и все творческие люди, Денис был склонен к высокопарным выражениям.

– Конечно, если нерадивые наследники навещают их только раз в год, – не сдержавшись, ответила я, подхватив его интонацию.

Он засмеялся.

– Я принимаю твой упрёк, Мари. Но поверь мне, я был очень загружен работой, совсем закрутился. Одна столичная галерея организовал мою персональную выставку. Скоро открытие.

– Да уж. Даже в нашей глухой провинции мы слышали о твоих потрясающих успехах.

Денис был довольно популярным художником с лёгким налётом элитарности. То, что называется «широко известным в узких кругах». В столице его искусство было куда более востребованным, чем в маленьком провинциальном городишке, откуда он был родом, и где зародилась наша большая и светлая любовь.

Мы оба тогда приезжали в родной город навестить родных. Только я была первокурсницей, и училась в областном центре, а Денис получил образование и начал карьеру художника в Москве. Туда же несколькими годами ранее, оставив семью, переехал его отец, тоже художник. Только, в отличие от Дениса, его карьера не задалась, и он вскоре умер от пьянства и прочих излишеств, не выдержав натиска богемной жизни. Мама же Дениса несколько лет назад слегла от тяжёлой и, как выяснилось впоследствии, неизлечимой болезни. В этот период Денис переехал на малую родину, чтобы ухаживать за матерью. Это совпало с пиком нашего романа. Мы оба просто потеряли голову, и даже думали соединить наши судьбы навсегда. Но вскоре после того, как мама Дениса скончалась, он принял решение вернуться в Москву. Слишком уж тяготила его провинциальная обстановка и отсутствие карьерных перспектив. В родной город после этого он наведывался не чаще одного раза в год, а наши отношения превратились в мучительную череду встреч и расставаний, на которой я, как казалось, год назад сумела поставить жирную точку. Разрыв дался мне очень тяжело. Последний визит Дениса совпал с убийством Леры. Тогда он поддерживал меня, как мог, но вскоре после похорон столичная жизнь снова поманила его своим ярким круговоротом. Мне же не оставалось ничего, кроме как лить слёзы, вспоминая своего прекрасного принца. Или же отправляться следом за ним, поставив крест на любимой работе

Денис придвинулся чуть ближе ко мне и заглянул прямо в глаза.

– Не сердись на меня. Ведь ты сама отказалась переезжать. Вспомни, сколько я звал тебя с собой.

– Похоже, что ты не сильно печалился. Слышала, что твоя холостяцкая постель довольно редко пустовала.

Он удивлённо взглянул на меня.

– Господи, Мари, ты ревнуешь?

– Ничего подобного, – я старалась казаться безразличной, но у меня это плохо получалось.

– Кстати, а что за перец привёз тебя сегодня домой? – чуть насмешливо спросил он.

– Какое это имеет значение? Не думаю, что ты сохранил право задавать мне подобные вопросы.

– Ты права, Мари. Они все не имеют никакого значения.

Он шагнул ближе. Я ощутила его запах и почувствовала горячее дыхание на своей шее.

– Я соскучился, – шепнул он, – иди ко мне.

В моей голове погас свет. Ненавидя себя за эту слабость, я шагнула в его объятия.

***

Несмотря на позднюю осень, утро выдалось довольно солнечным. Стараясь не разбудить Дениса, сладко спящего в моей постели, я приняла душ и начала готовить завтрак. Ночь была бурной, и нам было необходимо восстановить силы.

Взбивая омлет, я вспомнила о вчерашнем разговоре в кафе с Наташей и решила, что должна сообщить о нём Петрову. Через минуту я набрала его номер и пересказала Саше суть нашего вчерашнего разговора с официанткой.

– Что ж, получается, что у Леры были отношения с каким-то взрослым мужиком? – спросил он.

– Похоже на то. Только я понятия не имею, кто это мог быть. От самой Леры я никогда о нём не слышала.

– Непонятно даже, местный ли он. Надо опросить свидетелей, может быть, кто-то о нём слышал. Только тут такое дело, начальство и слышать не хочет о выделении Лериного дела в отдельное производство. Не видит достаточных оснований. Придётся нам с тобой проводить расследование на добровольных началах.

– Хорошо. Сообщи, если будет нужна помощь.

Я положила трубку и услышала сзади голос Дениса

– Доброе утро, Мари.

– Разбудила тебя? – спросила я, прижимаясь к нему и нежно целуя.

– Давно пора было, – ответил он, излучая блаженство.

– Я приготовила завтрак.

– Из тебя получится образцовая жена. Никогда не сомневался в твоих способностях.

Я засмеялась и, не в силах сдерживаться, снова поцеловала его.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спросила я во время завтрака.

– Сегодня придут рабочие. Нужно кое-что привести в порядок в родительском доме, вынести старый хлам, – с готовностью ответил Денис. – А ты? Как обычно, снимаешь что-то для вечернего эфира?

– Да. Готовлю пару сюжетов. Но нужно будет перед этим забрать машину из сервиса. Сейчас вызову такси.

– Не нужно. Моя машина рядом на стоянке, я довезу тебя.

– Договорились. Иду одеваться.

Через несколько минут я вышла во двор и присвистнула. Судя по марке ожидавшего меня автомобиля, дела у знаменитого художника шли совсем неплохо.

– Ограбил банк? – игриво спросила я у Дениса, окидывая взглядом крутой внедорожник, который он припарковал у моего подъезда.

– Просто удачно продал несколько картин.

– Судя по всему, твоё искусство ценится весьма недёшево.

– Ну, думаю, что это совсем неплохо, – засмеялся Денис. – Действительно, в последнее время у меня были совсем неплохие заработки. Просто одна американская галерея приобрела несколько моих картин, и я неожиданно стал довольно популярен в штатах.

– Поздравляю. Приятно иметь дело с всемирной знаменитостью.

– Хочется верить, что ты любишь меня не только за это.

– Безусловно, не только. Но за это тоже, – сказала я с нарочитой серьёзностью.

Денис на секунду посмотрел на меня удивлённо, но потом мы рассмеялись и поехали в сторону автосервиса, где вторую неделю томилась моя малолитражка. Выйдя из машины, я помахала Денису рукой.

– Ну, пока. Спасибо, что подвёз.

– Давай вместе где-нибудь пообедаем и обсудим планы на вечер, – предложил он.

– Не возражаю. Нужно будет только созвониться предварительно, не знаю точно, во сколько будет перерыв.

– Надеюсь, ты сохранила мой номер?

– Ты просто самоуверенный болван, – рассмеялась я.

– А ты – прекрасная фея. Буду ждать звонка.

Он уехал, а я отправилась к зданию автосервиса.

***

Тихий стук в дверь избушки разбудил его. За окном было ещё раннее утро, и скупой осенний рассвет едва позволил различить в темноте пожаловавшего в такую рань гостя.

Он подошёл к двери и раскрыл её.

– Здорово, – глухо сказал пришедший человек, входя в

плохо освещённое помещение. – Что нужно? Зачем звал?

Он взглянул на гостя, зло прищурившись.

– А то ты сам не знаешь, зачем? Деньги, мне нужны деньги.

– А не хватит тебе? – спросил посетитель, резко сделав шаг вперёд. Полусгнившие полы избушки жалобно скрипнула под его сильными ногами.

– Нет, не хватит, – хозяин чуть отступил назад, но голос его звучал по-прежнему уверенно. – Задумал я на курорт съездить, здоровье поправить. А к кому мне обращаться, как не к тебе?

Гость криво усмехнулся и окинул его колючим взглядом.

– Думаю, хватит уже обращаться. Всё, банк закрыт.

В голосе визитёра послышались металлические нотки, но хозяин не спасовал, а продолжил с напором.

– Ну, так открыть придётся. Сам думай. Целый год уже грех такой на душе ношу. А на моём веку грехов итак предостаточно.

– Я уже заплатил тебе сполна, чтобы ты язык свой за зубами держал, – заметил гость и уже развернулся, чтобы выйти.

– Не согласен, – голос хозяина зазвучал громче. – Думаешь, чего мне стоит тебя, сволочь, покрывать? Денег ему жалко! А невинную душу не жалко тебе?

Посетитель остановился, глядя на говорившего мужчину через плечо.

– Опять же нападение на женщину было, я по телеку видел, – продолжил тот, захлёбываясь словами. – Не знаешь, чьих рук это дело? Не хочешь платить, расскажу всё ментам и разбирайся с ними, как хочешь.

Он так разнервничался, что неожиданно его начал донимать кашель, остановить который ему всё не удавалось. Он с трудом успокоил его, и прохрипел, глядя гостю прямо в глаза.

– Душегубец. Лучше уж плати, дороже выйдет.

– Ладно, хватит чушь нести, – резко прервал его собеседник, – будут тебе деньги. Жди звонка.

С этими словами он развернулся и вышел, закрыв за собой скрипучую дверь.

Светлана Алексеевна сидела, уронив руки на колени, в глубокой задумчивости. Только что она заперла дверь за Сашей Петровым, Лерочкиным одноклассником, который служил в полиции. Когда-то даже, кажется, он был в неё влюблён. Только Лера взаимностью ему так и не ответила. Но это было давно, ещё в школе. После её гибели вышло так, что, именно он вел тогда это дело, задавал какие-то вопросы. Она плохо это всё помнила. Горе обрушилось на неё так внезапно, что буквально сбило с ног, не давая возможности стоять, ходить, слышать и говорить. Даже дышать ей было больно.

Весь тот жуткий период она была, как в тумане. Потерять единственную дочь. Да ещё таким диким, нелепым образом! Такого она не могла бы пожелать даже самому злейшему врагу.

Светлана одна воспитывала дочь. Лерин отец был обычным водителем с автобазы. Поженились они, когда Свете было уже под тридцать, и женихов особо перебирать ей не приходилось. С Евгением они прожили около шести лет. Через год после свадьбы родилась Лера, которая внешне оказалась вылитый отец. Он был очень смазливым парнем, и все женщины в их окружении прямо млели, когда его видели. По этой причине, даже сам того не желая, он был нарасхват у прекрасного пола, и Светлане приходилось терпеть постоянные измены мужа.

Их призрачному семейному счастью пришёл конец, когда в лихие девяностые автобазу, на которой трудился Женя, закрыли, и он был вынужден устроиться работать вахтовым методом в северных широтах. Там, в далёких краях, он повстречал бойкую повариху, которая так крепко вцепилась в него своими хищными лапками, что стало ясно, назад в семью она его уже не вернёт. Евгений развёлся с женой и уехал с новой пассией покорять просторы огромной страны. Больше Светлана его не видела, так же как и алиментов на содержание дочери. Теперь, спустя много лет, ей приходилось одной тащить на свих хрупких женских плечах свалившееся на неё горе.

Маньяка так и не нашли. Все эти месяцы она каждый день думала о том, что проклятый убийца ходит по земле, а свою девочку она уже не увидит никогда.

Но сегодня Саша сказал, что расследование Лериного убийства возобновляется. «В связи со вновь открывшимися обстоятельствами», кажется, так он выразился. Есть основания полагать, что её убил не орудующий много лет в их краях маньяк. Кто же тогда? Светлана Алексеевна сидела в кресле, потрясённая до глубины души. Она уже потеряла надежду поквитаться с проклятым чудовищем, лишившим её главного смысла жизни. Сегодняшний визит Саши застал её врасплох. Он объяснил Светлане Алексеевне, что ему необходимо уточнить некоторые детали. Она видела, как Саша, задавая свои вопросы, старается не бередить её душевные раны. Но разве такое возможно? Что же это такое делается? Кто вообще мог желать смерти её девочке?

Она, как могла, старалась взять себя в руки и вспомнить, как просил Саша, было ли в поведении Леры в последнее время, перед самой её гибелью, что-то необычное. Возможно, новые знакомства. Какие-то телефонные звонки?

О новых знакомствах она ничего не знала. А вот звонки странные действительно были. Незадолго до того, как Лера к Пете переехала. Звонил мужчина. Его низкий голос был слышен, когда Лера брала трубку, стоя рядом.

– Кто, непонятно, конечно, – пояснила она Саше, – но точно мужчина.

– Так, может быть, Петя?

– Нет, – отвергла она его предположение. – Петю она всегда Петрушей называла. Да и голос у этого был такой низкий, взрослый, что ли. Она сразу в другую комнату разговаривать выходила. С Петей такое редко бывало. Другой это человек был.

Сейчас, проводив Сашу, она снова предалась воспоминаниям.

Незадолго до своей гибели Лера изменилась как-то. То весёлая была, радостная, шутила все время. А то вдруг хмурая ходила, замкнутая, слова из неё не вытянешь. Сейчас несчастная мать была уверена, что началось всё, в том числе и звонки эти странные, после того, как в марте месяце Леру отправили от школы в областной центр на курсы повышения квалификации. Вот после этих курсов Леру будто бы подменили. И материнское сердце подсказывало ей, что это как-то связано с теми звонками неизвестного мужчины. Кто это был, Лера никогда не рассказывала. Может быть, познакомилась с кем на курсах этих? Как-то застала её с заплаканными глазами. Бросилась спрашивать, что случилось, но Лера отмахнулась. А через несколько дней пришла домой с цветами и говорит, что всё, мол, мама, поздравь, выхожу замуж за Петю Селиванова. И вскоре переехала к нему. Светлана Алексеевна очень рада была за неё, Петя отличный парень, семья такая замечательная, обеспеченная, отец – важный человек и сына к делу пристроил. Мама у него прекрасная женщина. Светлана знакома была с нею ещё с юности. Всё так хорошо складывалось, уже готовились к свадьбе.

Господи, да кто же тогда, если не маньяк, убил её девочку?

Светлана Алексеевна допила успокоительные капли из своего стакана. Пора собираться на работу. Она вытерла слёзы, и отправилась переодеваться. Скоро уже надо будет выходить из дома. Только чётко слаженный ритм жизни не позволял ей полностью утонуть в собственном горе.

***

Вернувшись из автосервиса на своей машине, я активно включилась в обычный рабочий график

Вась-вась вызвал меня в свой кабинет и дал задание снять сюжет на тему работы охранников в супермаркете.

– Представляешь, Марина, опять скандал вышел. Старушку остановил охранник и попросил показать содержимое сумки. По камерам было видно, как бабуля весьма бодро тащила с полок деликатесы и прятала их в сумочку. Охранник действовал согласно инструкции, не грубил. Только в случае отказа пригрозил вызвать полицию. Бабушка тут же успешно изобразила сердечный приступ, а может быть, с перепугу, и вправду ей стало нехорошо. К тому же она оказалась родственницей какой-то шишки из администрации города. И теперь вокруг события упорно раздувают скандал. – Вась-вась посмотрел на меня своим плутовским взглядом, – уж будь добра, Мариночка, разберись с ситуацией, как ты умеешь, объективно, но строго.

– Хорошо, сделаем. Постараюсь с обеих сторон осветить ситуацию.

До самого обеда мы занимались журналистским расследованием случая из супермаркета.

Я взяла интервью и у самой старушки, с удовольствием живописавшей мне ужасы магазинного беспредела, и у директора супермаркета, а в заключение у Сергея Ивановича Селиванова, начальника группы охранных предприятий, в одном из которых трудился обвинённый охранник, кстати, отца Пети Селиванова. Мужчина чётко отвечал на мои вопросы. Он отстаивал правоту своего сотрудника, который ни в чём не нарушил свои должностные обязанности и вежливо общался с пожилой женщиной.

Короче говоря, время пролетело незаметно. Ближе к двум часам наметился небольшой перерыв, и я набрала Денису.

– Привет.

– Привет. Ждал твоего звонка.

Я слушала его голос и просто таяла от удовольствия.

– Твоё предложение ещё в силе? Могу вырваться ненадолго.

Решили встретиться в том самом кафе, в котором я недавно разговаривала с Сашей. Денис появился минут через пять, будто поджидал за углом.

Мы сели и сделали заказ.

– Ты быстро приехал, – заметила я, приступая к трапезе.

– Был недалеко. Дела кое-какие. Плюс ко всему, решил закупить продукты и приготовить нам романтический ужин. Возможно, даже при свечах. Ты не возражаешь?

– Конечно, нет, – улыбнулась я, – помню про твои кулинарные таланты.

– Похоже, я весь состою из достоинств, – усмехнулся он, поглядев на меня лукаво. – Кстати, как поживают твои родители? Вчера я даже не успел спросить.

– У них всё хорошо. Виделись на выходных. Мама по-прежнему блистает на сцене, отец оперирует.

– А Светлана Алексеевна? Как она? Скоро ведь Лерина годовщина.

– Я стараюсь навещать её по возможности. Конечно, она ещё не пришла в норму. Но старается держаться.

– Я видел выпуск про новое нападение Чулочника. Похоже. Это повторяется каждую осень.

– Да. Видимо, каждый год у него начинается осеннее обострение, которое свойственно для психически неадекватных людей.

– Страшно подумать, – задумчиво произнёс он, – Лерин убийца до сих пор на свободе.

– Да. Но в её случае всё обстоит по-другому. Новые факты указывают на то, что Лерин убийца, скорее всего, не Чулочник, а кто-то другой.

Я коротко изложила ему всё, что знала по этому делу.

– Получается, почти год думали на Чулочника, а это совершенно другой человек, который знал об особенностях его почерка? – задумчиво произнёс Денис.

– Видимо, да. Расследование продолжается. А вот перерыв у меня закончился, – сказала я, увидев, что на экране телефона высветился номер Славки Бурцева.

– Мне пора. До вечера, – сказала я, поднимаясь с места.

– Постарайся вернуться не поздно. Буду ждать тебя с ужином.

Было приятно услышать в его голосе ноты заботы и нежности.

– Сделаю всё от меня зависящее.

Я помахала ему рукой и отправилась трудиться дальше лёгкой походкой счастливой женщины.

1996 год.

Отец всё-таки ушёл из семьи. После скандального объяснения с матерью, в ходе которого до него долетали непредназначенные для детских ушей фразы, тот просто собрал вещи и хлопнул дверью. Перед этим он заглянул в детскую, понуро обнял сына.

– Прости, сынок. Вырастешь, поймёшь, – шепнул он мальчику в самое ухо, и вышел из квартиры.

Больше он их не навещал и с сыном не встречался, вероятно, боясь скандалов со стороны матери.

Теперь мальчику приходилось отдуваться за двоих.

Если раньше её гнев перераспределялся между двумя близкими ей мужчинами, то теперь за свою неудовлетворённость жизнью она с лихвой отыгрывалась на младшем. За грехи старшего, кстати, тоже доставалось ему.

– Ты весь в своего отца, – кричала она, совершенно не заботясь о чувствах собственного ребёнка, – такой же эгоист. Видишь же, что я не могу открыть этот проклятый уксус, но тебе даже в голову не приходит помочь.

Уксусная эссенция была необходима в качестве компонента при завершающем этапе окрашивания колготок в чёрный цвет. Почему-то именно чёрные колготки было совершенно невозможно купить, и женщины, привыкшие к изобретательности в стране вечного дефицита, приспособились красить колготки телесного цвета с помощью специального химиката, продававшегося в хозяйственных магазинах.

Он взял бутылку с уксусом, аккуратно надрезал пластмассовую крышку и начал тянуть её вверх, пытаясь освободить бутылочное горлышко от тугой пробки.

– Дай сюда. Ни о чём тебя попросить нельзя, руки не из того места, как и у папаши твоего.

С этими словами она резко дёрнула наполовину открывшийся сосуд на себя. Ядовитая жидкость метнулась вверх и выплеснулась прямо на запястье его левой руки. Мальчик закричал, пронзаемый нестерпимой болью. Кожа на руке покраснела и пошла пузырями.

– Чёрт, до чего же ты криворукий! – воскликнула мать. – Ну-ка, покажи.

Она схватила его за обожжённую руку и дернула на себя. Её крепкая ладонь уцепилась прямо за место ожога. Он ещё громче закричал, а мать, едва промыв водой рану и наложив марлевую повязку, продолжила его отчитывать.

– Ты невозможный ребёнок, тебя ни о чем нельзя попросить, всё сделаешь плохо. Ты точная копия своего отца, вырастешь таким же эгоистом и бездельником.

Она ещё долго продолжала бубнить, а он свернулся калачиком в углу своей детской кроватки и тихо поскуливал от боли и обиды.

Через какое-то время он уже не вслушивался в её слова, чувствуя, как на смену обиде в его душе поднимается ярость.

***

Рабочий день уже близился к завершению, когда позвонил Влад. Его звонок застал меня врасплох, четно говоря, я совсем забыла о нём, загруженная работой и согреваемая мыслями о предстоящем ужине с Денисом. Влад предложил сегодня встретиться с целью культурного проведения досуга. А именно, похода в кино.

– Извини, Влад, но сегодня никак не получится, – вежливо отказалась я, не посчитав нужным вдаваться в причины своего отказа.

– Ничего страшного, ответил он, – а когда у тебя найдётся время?

– Видишь ли, в чём дело, – решив быть предельно честной, сказала я, – в моей жизни появились обстоятельства, из-за которых в мои планы не входят новые отношения.

– Видимо, потому, что в твою жизнь вернулись старые? – с грустью проявил чудеса догадливости Влад.

– Ты правильно догадался, – ответила я, – извини, сама не ожидала, что так выйдет.

– Не извиняйся, я понял. Мой номер у тебя определился. Я всегда буду рад услышать твой голос. Звони, когда сочтёшь нужным.

Я нажала отбой и задумалась. Всё-таки Влад оказался классным парнем. Только на сегодняшний день моё сердце хотело видеть рядом с собой совсем другого человека.

И этот человек ждал меня дома. Еще на лестничной площадке я почувствовала чудесные ароматы, доносящиеся из-за двери квартиры. Денис встретил меня в коридоре, с радостной улыбкой и широкими объятиями. Вокруг его мощного торса был повязан мой кухонный передник, подарок мамы, которая всё ещё не теряла надежды сделать из меня хорошую хозяйку.

Мы сидели друг напротив друга, поглощая вкуснейший ужин. Вино тоже было замечательным.

– Знаешь, – сказала я, – сейчас мне хочется представить, что этого тяжёлого года не было в нашей жизни. Что мы совсем не расставались, Ты не уезжал в свою Москву, а Лера жива и здорова. Господи, ты не представляешь, как тяжело мне было после её смерти. Как будто из жизни вырвали какой-то важный кусок.