Текст книги "Land and Leaf/ Земля и листва (ЛП)"
Автор книги: In_Dreams
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Густая пелена тумана повисла над пышным зеленым балдахином, сотканным кронами деревьев. Когда солнце достигло зенита в бледном небе, далеко впереди Драко смог увидеть его первые лучи, проглядывающие сквозь покров облаков. Воздух был влажным и доставлял чувство дискомфорта, пока Драко полулежал в изгибе ствола древнего кедра, который был таким крепким, что в нем можно было жить, если бы не его удаленное расположение от города – Боярышниковой Преграды.
Удаленное настолько, что его было трудно отыскать.
Именно здесь, в бескрайних и дремучих дебрях лесов королевства Леснодол, Драко находил убежище от обитателей Боярышниковой Преграды, возвышаясь над миром и ожиданиями, в которых больше не было иллюзий.
Даже бесконечная красота королевства его больше не впечатляла. Драко скучал, и ему были необходимы перемены. Перерыв вдали от Леснодола и родителей. Он нахмурился, откинувшись на толстую ветку, и прикрыл глаза. Но этого никто никогда не допустит.
Теперь он был взрослым эльфом, обладающим всеми правами, и, казалось бы, способен поступать так, как ему заблагорассудится. Практиковаться в магии без осуждения и исследовать бескрайние мировые просторы за пределами Леснодола и Недалечья, как он хотел в детстве, когда был полон мечтаний и надежд на будущее.
Но теперь, когда Драко исполнилось двадцать три, он чувствовал усиливающееся гнетущее давление. Мечты практически исчезли, надежды испарились и покинули его, словно яд, со временем вытекающий из раны. Теперь его ждало унылое будущее: жизнь, запертая в капкане бюрократии и клетке Боярышниковой Преграды, расположенной между древней рощей и отвесным утесом. Там он будет обитать в течение бесчисленных столетий, пока время, наконец, не возьмет свою плату. Его усталое тело больше не будет способно к исследованиям, к путешествиям, он не сможет увидеть другие миры, о которых так мало знал. Истории о них были давно утрачены.
Нахмурившись, Драко открыл глаза и застегнул капюшон своего лесного плаща на шее. Он поднял ладонь и, через несколько мгновений напряженного сосредоточения, смог вызвать искры магии, которые таились под его кожей.
Он чувствовал, как магия в его крови пробуждается, волнуется и кружится, а затем с мягким покалыванием срывается с кончиков пальцев.
Где-то там существовали другие миры, он знал, что существовали, где искусство магии до сих пор было благородной и почитаемой традицией. Здесь, в Леснодоле, владение магией стало настолько редким даром, что почти вымерло. И на него неодобрительно смотрели те, кто не был одарен этой способностью. Практикование в магии было даже объявлено вне закона в Боярышниковой Преграде.
Ему уже давно не хотелось говорить с кем-либо о собственных слабых способностях, несмотря на то, что он знал – они были унаследованы по линии его матери.
Он резко выдохнул, и ярко-золотые искры зашипели и исчезли, оставляя его руку прохладной, а волнение в крови утихшим. Он посмотрел на кончики своих пальцев, на пятна грязи и фрагменты коры, застрявшие под ногтями после путешествия и подъема на дерево. Но когда даже намек на его магию не вернулся, он опустил руку.
Последние остатки тумана почти рассеялись, и солнце сияющим теплом теперь пробивалось сквозь зеленый балдахин над головой, роняя струящиеся лучи сквозь кроны деревьев. Чтобы потом приземлиться на мох и кустарник далеко внизу.
Драко вздохнул и снова закрыл глаза. Рано или поздно ему придется вернуться, и он полагал, что вариант «поздно» будет оптимальным выбором. Возможно, он мог бы даже вздремнуть после обеда и не спеша вернуться в Преграду.
Его глаза распахнулись от звука хруста ветки внизу, и Драко напрягся, автоматически потянувшись рукой к кинжалу, висевшему в ножнах на поясе. Но когда он посмотрел вниз, перегнувшись через край ветки, то с усмешкой закатил глаза.
– Что тебе надо? – Крикнул он, снова устраиваясь поудобнее на своей ветке. Подумав, он добавил. – И как ты меня нашел?
– Меня послали за вами, милорд, – крикнул в ответ Теодор Нотт, один из королевских посланников – Вам назначена аудиенция у короля.
Драко протяжно и тяжело вздохнул, скрестив руки на груди.
– Я скоро вернусь.
Ему не нужно было видеть Теодора, чтобы знать, что мужчина переступал с ноги на ногу по лесному покрову, разрываясь между желанием оставить Драко в покое и его собственными интересами, заключающимися в успешном возвращении. – Король сказал, что дело не требует отлагательств.
– Браво, король, – проворчал Драко, закатывая глаза. Но он крикнул в ответ. – Хорошо!
Он начал грациозно спускаться с высокого кедра, а затем спрыгнул с высоты шести футов с тяжелым хрустом подлеска под его ботинками. Драко с усмешкой встретил ореховый взгляд Теодора. – Как ты меня нашел?
Губы Теодора дрогнули в улыбке.
– Вы оставляете след, милорд. Но он виден лишь тому, кто знает, где искать.
Драко нахмурился, покосившись на своего старого друга.
– Я ничего не оставляю.
Расплывшись в ухмылке, Теодор покачал головой, пускаясь в долгий обратный путь в скалистый город – Боярышниковую Преграду.
– Я думаю, ты никогда не узнаешь. Иногда удобно иметь возможность найти тебя. Опустим, что король послал меня три часа назад.
Драко почувствовал приступ самодовольства при этой мысли. Он накинул капюшон плаща на светлые волосы. Тяжелая ткань зацепилась за острый кончик уха.
– По крайней мере, я не сделал процесс поиска слишком легким для тебя.
*****
Драко хмуро уставился в пол, напряженно сидя в своем кресле.
– Эти твои детские повадки, – разглагольствовал король, размахивая руками. Его длинные светлые волосы были идеально уложены. – Ускользать, прятаться весь день, разведывать дикие места… Это нужно прекратить!
Драко плотно сжал губы, стараясь не закатить глаза.
Король остановился и повернулся, посмотрев на него ясными серыми глазами, такими же, как у Драко. Люциус Малфой, король Леснодола, был его отцом. Драко ничего так не хотелось, как снова вернуться в лесные дебри. Он уже привык спать на дереве, и если бы это было в его власти, он однажды ушел бы в лес, чтобы никогда не возвращаться. Таким образом, Драко бы сбежал от сокрушающих ожиданий народа Боярышниковой Преграды и своих родителей.
Его мать наблюдала за происходящим, опустив уголки накрашенных губ. Кожа вокруг ее глаз была натянута, а светлые волосы собраны в элегантный пучок. Нарцисса Малфой, королева Леснодола.
– Драко, как наследный принц Леснодола…
Драко раздраженно фыркнул, не обращая внимания на хмурый взгляд матери.
– Я знаю, – он пренебрежительно махнул рукой. Он уже выслушал эту лекцию большее количество раз, чем мог сосчитать. От горечи Драко скривил губы. – У меня есть определенные обязанности, которые я должен выполнять.
Глаза его матери сверкнули.
– Драко, это огромная честь, – отрезала она, и ее тон не оставлял места для возражений. – Жители Леснодола уважают тебя, и однажды ты поведешь их за собой. Но такому, как ты сейчас, еще очень далеко до подобного лидера. Ты будешь чтить традиции этого королевства, и это окончательно.
Драко почувствовал, как холодная пустота поселилась в его душе при мысли о жизни, от которой ему придется отказаться, когда он вступит на престол в Боярышниковой Преграде.
В Леснодоле существовала традиция, согласно которой законный наследник начинал свое правление в двадцать пятый день рождения, вне зависимости от возраста его родителей. Поэтому единственной возможностью покинуть трон было однажды навязать его своему собственному наследнику.
Вот только Люциус и Нарцисса никогда бы не покинули королевский дом и Преграду, даже тогда, когда Драко пришел бы к власти.
Не такой жизни желал бы он своему собственному ребенку, поэтому Драко не был заинтересован в выборе подходящей леди, которая была бы рядом с ним и произвела бы на свет его наследника. Его мечты были намного грандиознее и масштабнее.
Несмотря на то, что король Леснодола занимал высокое положение в обществе, и немногим в королевстве так повезло, эта позиция не казалась такой могущественной, когда это касалось потворства мрачным интересам двора. Большинство придворных были у власти так долго, что их жажда наживы превзошла всю мыслимую коррупцию.
Его отец находился у власти два столетия. Люциус Малфой уже не видел различий между справедливостью и жадностью или злобой и милосердием.
Маленький, стоящий на утесе и окруженный скалами, город Боярышниковая Преграда очень отличался от бескрайнего величия диких лесов Леснодола.
Драко крепко сжал тонкую серебряную вилку в кулаке. Выдыхая сквозь зубы, он ослабил хватку, позволив вилке упасть на замысловатую вышивку скатерти. Драко обратил гневный взор на свою мать, не в силах смотреть в лицо отца, искривленное смесью разочарования и досады.
– Это все?
Королева Леснодола цокнула языком и покачала головой. Он чувствовал пристальный взгляд отца, и холодная дрожь пробежала по его спине.
– Это все.
Коротко кивнув, Драко встал со своего места и вернулся в тихую, тесную скорлупу своих покоев.
*****
Это было совершенно необыкновенное ощущение – вырваться из королевства Каскадии в мистический край, известный как Недалечье. Гермиона слышала о его бескрайних просторах, о густом тумане, который висел в воздухе и превращал все вокруг в плотное вездесущее облако, но никогда не видела это своими глазами.
Преграду между Недалечьем и Каскадией было нелегко преодолеть. В конце концов, не предполагалось, что у кого-то возникнет намерение покинуть королевство, где родился. По крайней мере, в нынешние времена. Но после нескольких месяцев изучения и исследований ей удалось совершить этот подвиг.
Не то чтобы она не любила Каскадию с ее светлыми пляжами и накатывающими волнами, сверкающими природными озерами и грохочущими водопадами, просто ей нужно было что-то иное. Мир был слишком велик, а его королевства бесчисленны, и это разжигало в ней жажду приключений, чтобы оставаться на одном месте. Постоянное солнце утомляло, а горы были коварны в своем бесконечном величественном массиве и красоте.
Однажды она вернется. Ее родители поймут, она знала – они видели намеки в ее поведении в последнее время. Необходимость большего. Все, что она знала, это то, что существовали и другие миры, но о них не было никакой информации, которую было бы возможно найти. Это было сделано для того, чтобы препятствовать молодым гражданам Каскадии переходить на суровые и беспощадные земли Недалечья.
И теперь Гермиона знала почему. Туман был густым, как мглистый смог, и прилипал к ее коже и одежде, словно темное облако. Как рядом, так и вдалеке, она могла слышать звуки из других королевств за пределами мира Недалечья. Слабое щебетание птиц, хруст веток, шелест листьев на деревьях и плеск волн, возможно из самой Каскадии.
Но больше всего ее беспокоило затишье магии в ее крови. С тех пор как она прошла через Каскадию в Недалечье, ее магия затихла, и она не могла вызвать даже ее отголосок. Гермиона не была уверена в своей готовности признать значение этого факта. Но не могла и удержаться от мыслей, проносящихся в ее голове.
Ее магия была такой же частью ее самой, как и глаза шоколадного цвета или буйные кудри. Она чувствовала себя одновременно обезоруженной и обнаженной, и ни то, ни другое не обнадеживало.
Означало ли это, что в других мирах не было ни магии, ни владеющих ею? Может быть, это были вовсе не королевства эльфов, а королевства смертных?
Тяжело сглотнув стоявший от волнения ком в горле, Гермиона вытерла руки о тонкий материал брюк, доходящих до колен. Прохладный влажный воздух Недалечья коснулся обнаженной кожи ее рук и ног, вызывая мурашки на теле и холод в душе.
Она сделала шаг вперед прежде, чем смогла бы убежать назад сквозь разрыв в материи в Каскадию. И, борясь с желанием укрыться в тепле у своего любимого ручья или погреться у горячих источников, Гермиона отважилась пройти дальше в Недалечье.
Теперь она слышала все отдаленные звуки отчетливее. Но громче всего остального был смешанный гул тысяч голосов. Жители и существа других королевств, будь то эльфы, люди или кто-то еще, говорили с ней. Звали ее.
Мгла царства между мирами клубилась облачными клочьями настолько далеко, насколько мог видеть ее острый взгляд. Звуки отдавались эхом как снаружи, так и внутри. Но она все же двинулась вперед, ускоряя шаги, когда прохладный воздух превратился в легкий ветерок и внезапно перешел в проносящиеся мимо порывы. Гермиона продолжала идти, обхватив себя руками и ссутулив плечи, больше всего желая почувствовать хотя бы намек на магию, струящуюся по ее венам.
Она взяла с собой только рюкзак, наполненный едой и необходимыми припасами, и то немногое оружие, что у нее было – скромный серебряный кинжал и лук ручной работы с дюжиной стрел в кожаном колчане. Их оперение было небезупречно, а сами они были погнутыми от многократного использования и старости. Она не была умельцем в обращении ни с тем, ни в другим – обширные и полноводные земли Каскадии уже давно не знали врагов. Ее главной надеждой было найти источник воды, ведь она могла бы изготовить крючок и удочку из самых простых материалов.
Она замерла, услышав шепот королевства впереди. Шелест ветра взывал к ней, листья и ветви танцевали на прохладном бризе, прилетающим из Недалечья. Сделав еще один глубокий вдох, Гермиона стала красться вперед до тех пор, пока другие звуки не стихли, за исключением бесконечного лесного вальса. Она стояла на границе королевства, и откуда-то из глубины ее души пришло инстинктивное очень древнее понимание как ее пересечь, идущее с тех времен, когда эльфы свободно пересекали земли между мирами. До того, как политика и давнее соперничество между королевствами не привели к таким существующим ныне резким разделениям.
Не зная, куда приведет ее путь, Гермиона подбодрила себя и
пересекла границу Недалечья.
*****
Ее первая ночь в чаще леса оказалась темной и горестной, зловещее эхо от звуков, издаваемых разными существами, слышалось вокруг. У Гермионы не было никакой передышки от звуков нового мира, в котором она очутилась.
Это место совсем не походило на Каскадию с ее жарким солнцем, широкими пляжами и возвышающимися горными вершинами.
Лес простирался настолько, насколько хватало глаз. Глухое лесное царство высоких древних деревьев, чей пышный полог был настолько густым, что почти не пропускал лучи солнца. И здесь было намного прохладнее по сравнению с теплым климатом, в которым она выросла. На рассвете она поднялась со своей импровизированной постели, устроенной под наспех сооруженным навесом из толстого брезента, собрала рюкзак и отправилась дальше.
Близился полдень, когда Гермиона увидела первые намеки на пейзаж за деревьями – пышный зеленый луг, усеянный множеством полевых цветов. Ручей бежал по направлению к ней, когда она приблизилась к поляне. Гермиона выяснила, что единственной магической способностью, которая перешла в этот бескрайний лес, была способность очищать источник воды.
Она наполнила свою фляжку и сделала большой глоток, прежде чем идти дальше. Вода была холодной и свежей.
Солнце стало одновременно ярче и теплее, когда она выбралась из-под полога леса на луг. Там Гермиона задержалась, наслаждаясь его красотой и растениями. Стайка кроликов промчалась мимо, но слишком быстро, чтобы она могла подумать о возможности поймать их. И, спустя достаточно долгое время, она поднялась, чтобы продолжить путь.
Она не встретила ни единой души – ни смертной, ни волшебной, с тех пор, как вырвалась из Недалечья.
И поэтому для Гермионы стало большим сюрпризом, когда она вернулась в лес и обнаружила блестящий наконечник стрелы в поле своего зрения. А также глубокую морщину на лбу ее владельца под капюшоном тяжелого зеленого плаща, в то время как остальная часть его лица оставалась в тени.
– Ты пила воду из королевского ручья, – сказал лучник. Его голос был резким и с акцентом, которого она никогда раньше не слышала.
Гермиона замерла и, пока она раздумывала, не потянуться ли за своим кинжалом, она услышала шорох в лесу и краем глаза уловила движение других фигур.
– Говори, – потребовал мужчина, натягивая тетиву лука. – Объяснись.
– Я не знала об этом! – Гермиона ахнула, и каждый мускул напрягся, когда до нее дошло значение его слов. – Я не представляла, что ручей был…
– Священным, – провозгласил мужчина и ослабил тетиву своего великолепно выполненного изогнутого лука, в то время как его темный пристальный взгляд оставался прикованным к ней. – Все знают, что королевский ручей священен. Как и королевский луг.
– Я не знала, я даю слово, – выдохнула она, снова бросив взгляд на лес. Другие лучники появились на земле, и на деревьях. – Я… я пришла через Недалечье. День назад.
– Недалечье, – Лучник моргнул, опуская лук, и уставился на нее – она видела его широко раскрытые карие глаза. Он сбросил капюшон, обнажив заостренные уши. Значит, эльф.
– Да, – Гермиона кивнула. У нее пересохло в горле, и она с трудом сглотнула. – Я пришла из Каскадии.
Лучник нахмурился, но убрал стрелу в роскошно украшенный колчан и закинул длинный лук за спину.
– Каскадия, – его губы скривились в усмешке. – Это другое королевство, не так ли? Как ты вообще попала в Недалечье? Я никогда не слышал о возможности добраться отсюда туда.
Гермиона сглотнула, паника сдавила ее грудь.
– И где это «отсюда», могу я спросить?
Лучник моргнул и покачал головой, глядя на нее с любопытством. Остальные лучники также приблизились. Всего их было четверо, и Гермиона напряглась, съежившись.
Первый лучник ответил:
– Это Леснодол, королевство леса.
– Леснодол, – выдохнула она, повторив. Она никогда не слышала о таком месте.
– Именно, – лучник обменялся взглядом со своими товарищами, его лицо было мрачным. – И ты отправишься c нами к королю в Боярышниковую Преграду.
*****
Король Люциус был устрашающим и царственным одновременно. Его длинные светлые волосы были перевязаны лентой на затылке, а на голове красовалась корона, сплетенная из серебряных веточек. Его жена, королева Нарцисса Леснодольская, была самой красивой женщиной, которую Гермиона когда-либо видела. И она трепетала перед ними обоими.
Дочь каскадийских торговцев, Гермиона никогда не встречала членов королевской семьи, которые жили на другой стороне королевства.
Ее вытолкнули перед ними, сидящими на возвышении на одинаковых тронах из серебряных ветвей, переплетенных с веточками редких лесных деревьев. Лучники, которые обнаружили Гермиону, изложили суть ее преступления – питье из ручья и нахождение на лугу. Хотя Гермионе и то, и другое казалось довольно невинным и безобидным, и вполне похожим на то, что она делала бы ежедневно в Каскадии без последствий.
Леснодол, кажется, был иным. И его столица, Боярышниковая Преграда, была столь же пугающей, сколь и опасной, возвышавшейся на краю утеса и окруженной толстой стеной и бесконечной боярышниковой рощей.
Краем глаза она уловила какое-то движение и, подняв взгляд, встретилась со взглядом серых глаз эльфа на другом конце комнаты. На его лице на мгновенье промелькнуло удивление, прежде чем оно приобрело бесстрастное выражение с оттенком скуки. По его светлым волосам она могла предположить, что он был родственником короля и королевы, возможно сын. Хотя, несмотря на его статус, он носил не корону, а обычный лесной плащ с капюшоном, как у лучников.
Сын прошел в переднюю часть комнаты. Он следил за происходящим с умеренным сдержанным интересом.
Взгляд короля Люциуса был холоден, когда он смотрел на нее.
– Гостям из Недалечья не рады в Леснодоле. Вы будете освобождены только с одним предупреждением, и если Вы нарушите еще хоть один из наших законов, наказание будет гораздо суровее. Вы отправитесь обратно к тому проходу, через который прибыли, свершите то колдовство, что привело Вас сюда, и вернетесь в свое собственное королевство.
Ледяные голубые глаза королевы Нарциссы были устремлены на нее, а светлые глаза их сына сузились, хотя его лицо ничего не выражало.
– Понятно, – Гермиона поперхнулась, во рту у нее пересохло.
Она все равно не была уверена, что хотела остаться в Леснодоле после такого приема.
Но проблема состояла в том, что она не знала, сможет ли она воспользоваться магией, которая привела ее в Леснодол. Заклинание, что она применила, чтобы войти в Недалечье, было еще активно, когда она ступила в лес, но для возвращения могло потребоваться больше магической энергии, чем у нее имелось.
Однако, если король Люциус был готов отпустить ее, она не собиралась вдаваться в подробности. Гермиона собиралась уйти. Боярышниковая Преграда была темным и мрачным местом, и она страстно желала вернуться в бескрайние дикие леса.
Взмахом руки короля ее отпустили. И она поспешила скрыться.
*****
Гермиона вздохнула, шагая по проторенной тропе через лес. Ее глаза бегали, рассматривая деревья впереди. Попытка найти обратный путь к проходу, через который она вошла сюда из Недалечья, оказалась непростой задачей, и Гермиона уже потратила несколько часов на поиски.
Все начинало выглядеть одинаково: бесконечные раскинувшиеся рощи и леса с редкими
небольшими полянами. И каждый раз сердце Гермионы выпрыгивало из груди в
страхе, что она снова вернулась на королевский луг.
Но она все равно продолжала идти, сырость почвы под ее ногами начала просачиваться через мягкую кожу сапог. Солнце было скрыто за толстым слоем облачного покрова, а бледный туман опустился между деревьями Леснодола. Гермиона накинула на плечи свой дорожный плащ, но он был сшит для более умеренного климата Каскадии, и она боялась, что с наступлением темноты он будет недостаточно согревать.
Тяжело вздохнув, она остановилась и достала из рюкзака ломтик хрустящего хлебца и флягу с водой. Откусывая хлеб, она продолжила путь, стараясь не пить слишком много воды. Гермиона не знала, как лучники обнаружили ее в тот день, и не горела желанием снова столкнуться с ними. Она сомневалась, что королевский двор Леснодола проявит снисходительность во второй раз.
Гермиона не была уверена, сможет ли перейти в Недалечье, как она сделала до этого, но изгнание из Леснодола не оставляло ей иного выбора, кроме как попытаться.
А если она не сможет… Что ж… Она подавила панику, поднимающуюся при одной только мысли об этом, и ускорила шаг. Гермиона принесла с собой книгу, которой воспользовалась в первый раз, так что, возможно, в ней был указан другой путь.
Она чуть не подпрыгнула от неожиданности, услышав над собой ровный голос.
– Ты осознаешь, что уже трижды прошла по этому пути?
Ее рука метнулась к кинжалу на поясе, вытаскивая его из ножен, когда она посмотрела вокруг и вгляделась в зеленый балдахин крон наверху. Обычно ее чувства были острее, но она была сама не своя с тех пор как покинула Каскадию.
С широко открытыми от страха глазами, сжимая рукоять кинжала, Гермиона видела, как кто-то в капюшоне, спрыгнув, приземлился перед ней. Усмешка скривила его губы, остальная же часть лица оставалась в тени. Он откинул капюшон с головы, и ее охватили одновременно удивление и замешательство, когда она увидела, что это был белокурый эльф из королевского двора. Тот, кого она приняла за сына короля.
Пока Гермиона рассматривала его внешность, смысл его слов дошел до нее, и она почувствовала, как румянец заливает ее щеки.
– Я ухожу, я обещаю. Мне просто нужно вернуться в то место, откуда я вошла, чтобы добраться до Недалечья, – она запнулась, надеясь, что он поверит ее словам.
Но блондин просто небрежно махнул рукой в сторону ее кинжала, и Гермиона снова вложила его в ножны, несмотря на тревожные звоночки в глубине ее сознания. Он усмехнулся, отворачиваясь от нее и оглядываясь назад.
– Ты не уйдешь, если не сможешь найти дорогу, – он засмеялся, и Гермиона почувствовала приступ раздражения, несмотря на ее положение.
– Я найду путь, – с вызовом бросила она, прикусив нижнюю губу. – Со временем. Как долго ты следил за мной?
– С тех пор, как ты покинула двор. Не смущайся, я знаю эти леса лучше, чем кто-либо, как и способы оставаться незамеченным, – он пристально смотрел на нее в течение долгой, напряженной минуты, что-то прикидывая, прежде чем скрестить руки на груди. – Назови мне свое имя.
Она хмуро взглянула на него, взвешивая преимущества отказа или лжи, и решила, что ни то, ни другое не поможет ей выбраться из этой ситуации.
– Гермиона.
– Гермиона, – протянул эльф, повторяя. – Очаровательно. И откуда же ты взялась, Гермиона?
Она расправила плечи, глядя ему в глаза.
– Как я уже сказала твоему королю, я прибыла из Каскадии. Через земли Недалечья.
Он помедлил, глядя на нее. Его губы приоткрылись, а прядь светлых волос упала на его серые глаза.
– Значит это не ложь? Ты пришла из другого королевства?
– Не ложь, – подтвердила она, борясь с желанием закатить глаза. – Теперь ты отпустишь меня, чтобы я могла покинуть твой дурацкий лес? Нет нужды говорить своему отцу, или дяде, или кто он тебе…
– Мой отец, – отрезал он, словно слово было болезненным и, как будто, неприятным.
– Понимаешь ли в чем дело, Гермиона… По закону Леснодола я должен сообщить о твоем затянувшемся пребывании в нашем лесу.
– Я заблудилась, хорошо? – процедила она сквозь зубы. Эльф, вернее принц, пренебрежительно махнул рукой.
– Мне все равно, останешься ты или нет, – сказал он, пожимая плечами. Слова были грубыми. – Я не скажу своему отцу, что ты еще здесь, но ты сделаешь кое-что для меня взамен.
Ее губы скривились, и Гермиона фыркнула. Но он поднял руку, прежде чем она успела высказаться.
От его следующих слов нервная дрожь пробежала по ее телу.
– Ты возьмешь меня с собой в Недалечье.
Она поперхнулась.
– Я не могу взять тебя с собой! Если ваш король был готов наказать меня за то, что я прошла через луг, я даже не могу представить, какое будет наказание за похищение его наследника!
– Смерть, – сказал эльф вкрадчиво. Хмурый взгляд был тверд. – Наказанием станет смерть.
– Категорически нет, – вздохнула она, качая головой. Гермиона снова пошла по тропинке, пока не вспомнила, что по-прежнему не знала дороги. Она сердито выдохнула. – Пожалуйста, просто укажи мне дорогу. Даже если ты сможешь направить меня обратно на луг, я уверена, что смогу найти оттуда путь.
Принц поджал губы, его глаза сузились.
– Если ты не хочешь помочь мне, почему я должен помогать тебе?
– Это невероятно эгоистично с твоей стороны, – Гермиона вздохнула, сверля его взглядом. – Если лучники вашего короля снова найдут меня, кто гарантирует, что они не будут стрелять на месте?
– Они будут, – сообщил ей принц. – Если только ты не будешь со мной.
Его губы дрогнули, но что-то мелькнуло в его глазах, что-то искреннее.
– Я знаю, что ты ничего не знаешь обо мне, но пожалуйста. Покажи мне, как добраться до Недалечья, и я обеспечу тебе безопасный проход через Леснодол.
Именно в этот момент Гермиона поняла, что он нес с собой свой собственный рюкзак, как будто бы не собирался возвращаться в Преграду. Элегантный изогнутый лук и колчан с тончайшими стрелами свисали с его плеча. Она посмотрела ему в глаза, ища в них намек на ложь. Гермиона выдохнула:
– Так ты серьезно… Как тебя зовут?
– Драко, – ответил он, и с надеждой приподняв брови. – И у тебя действительно нет выбора. Эти леса – настоящий лабиринт, даже для того, кто с ними знаком. У постороннего не будет ни единого шанса.
– Драко, – повторила Гермиона, изогнув губы. Она долго колебалась, прежде чем выдохнуть. Возможно, она пожалеет об этом, но лучше сообщить ему обо всем сейчас.
– Я не знаю, смогу ли я провести хоть кого-то из нас в Недалечье. Моя магия не действует с тех пор, как я покинула Каскадию.
Его глаза распахнулись от удивления.
– Ты владеешь магией?
– Да, – она моргнула, настороженно глядя на него. – А ты? Неужели в Леснодоле нет магии?
– Есть, – ответил он низким голосом и выдохнул. – Но это редкость. Никто не говорит об этом, потому что магические семьи почти вымерли.
Она тяжело вздохнула.
– Это многое объясняет. В любом случае, мне нужно будет найти другой способ попасть в Недалечье. И, как ты понимаешь, это может занять некоторое время.
Его пристальный взгляд снова остановился на ней.
– Я не собираюсь возвращаться в Боярышниковую Преграду, Гермиона. Вне зависимости от того, сколько времени это займет.
Собравшись с духом, она решительно кивнула ему.
– Тогда показывай дорогу.
========== Часть 2 ==========
Когда последние следы солнечного света исчезли, и все вокруг погрузилось в мягкую темноту сумерек, Драко посмотрел на девушку-эльфа рядом с собой. Он почти усомнился в собственном остром слухе, когда она в тот день сказала, что пришла из другого царства.
Она была его средством выбраться из Леснодола, и, если ему повезет, он сюда не вернется.
Из Недалечья Драко мог бы отправиться в любой мир и царство, которое бы пожелал, и начать все сначала, позволяя грузу родительских ожиданий свалиться с его плеч.
Он никогда раньше не слышал о царстве Каскадии, из которого она пришла, но, возможно, оно стало бы хорошим стартом. Он задавался вопросом, почему изначально она вообще
решила уйти оттуда.
Драко еще не определился, хотел ли он рассказать ей о своих собственных зачатках магии.
Но если был шанс, что это помогло бы ей перейти через границу между царствами, он так и сделает.
– Расскажи мне о Каскадии, – попросил он, когда они разбили импровизированный лагерь на ночь. Драко просто бы взобрался на самое высокое дерево, которое смог найти, и спал бы там, но Гермиона выглядела так, словно ее затошнило только от одной мысли об этом. Ее глаза расширились от страха, когда она уставилась на крепкие ветви.
– Там не так много деревьев, – сказала она с легким смешком, глядя на темные тени
бесконечного леса, простирающегося во всех направлениях. – Но зато очень много воды – бассейнов, рек и озер. А в горах есть тысячи водопадов, которые ниспадают в горячие источники. Жители Каскадии строят домики на пляжах и устраивают большие сборища по вечерам, где готовят рыбу и морских существ, пойманных в этот день, отдавая им должное.
Пока она говорила, сидя на лесном покрове, на ее губах играла улыбка, и Драко словно мог видеть все это своим внутренним взором. Он искоса улыбнулся ей и сел рядом, согнув колени перед собой.
– Звучит здорово. Почему тогда ты решила уйти?
Она пожала плечами.
– Там, действительно, здорово. И у меня никогда не было намерения уходить навсегда, – она бросила на него мрачный взгляд. – Я просто хотела увидеть больше – повидать мир,
понимаешь?
Драко кивнул, чувствуя, как ее слова отзываются глубоко в душе.
– Мне знакомо это чувство.
– Глубоко в сердце Каскадии есть водоворот, – продолжила она, как бы в раздумье. – И когда эльфы достигают определенного возраста, они отправляются в путешествие, чтобы
