Текст книги "Одержимые наследники. Северная бабочка"
Автор книги: Иман Кальби
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Влада невольно сама усмехается…
– Увейдат, мне за сорок лет… Какая из меня эскортница?
Подходит к ней вплотную, целует глубоко в губы.
– Самая высокооплачиваемая, куколка… Опытная… То, что нужно для дядюшки Васеля… – сам себе смеется…
Он все – таки переговорил с Анваром… Ему и самому было немного не по себе от ситуации. По – мужски его понимал… В жизни юноши всегда бывает тот самый период, когда гормоны опережают мозг… а еще когда влюбляешься в кого – то, кто старше… Нашел его прячущимся под лестницей в старой части дома.
– Привет, пацан. Ну что, остыл? – садится рядом.
Анвар все еще надутый, не смотрит на него…
– Послушай, парень… – продирает горло, пытается подобрать слова, – не всегда все то, что ты видишь, на самом деле так, как кажется… Знаешь, вот ты ведь любишь играть в игры с друзьями… Почему ты играешь? Потому что это приносит тебе удовольствие и радость, как и твоим друзьям… Муж и жена тоже играют в игры… Иногда тебе может со стороны показаться, что это какая – то странная, жестокая игра, но на самом деле это по обоюдному согласию. И это обоим приносит радость и удовольствие… Я люблю Владу. Больше себя люблю. Поверь мне, я никогда не сделаю ей плохо или больно… Мы просто играли… Придет время, ты подрастешь, и ты тоже будешь играть в такие игры… Помяни мое слово…
– Кажется, я ее люблю! – выдает Васелю малец искренне. И это даже подкупает… Ему правда скверно на душе.
Он знающе выдыхает.
– Очень даже тебя понимаю… Я бы тоже ее любил на твоем месте… В этом нет ничего постыдного…
– Когда я вырасту, дядя Васель, я женюсь на ней! – поворачивается на мужчину и выдает резко на одном дыхании…
Васель хлопает его по плечу. Смысл ему сейчас что – то доказывать этому засранцу. Пройдет время, и он сам будет с иронией и даже с умилением вспоминать эти моменты…
Анвар с легкой ностальгией и неизменной иронией вспоминал теперь, сидя в той самой комнате, этот эпизод, который, действительно, не раз заставил его еще покраснеть про себя. Микаэл названивал уже пятый раз. Впереди было много дел, хотя наверняка они найдут время и поразвлечься, как всегда…
– Звонит твой сын, Влада. Что ж, пойду его уговаривать не писать отказ от вашей фамилии, – усмехается, встречая скромную улыбку Влады в ответ. Для нее все это не шутки… Микаэл и правда та еще заноза для всей семьи… Что ж, от осинки не родятся апельсинки…
Глава 3
Микаэл
Тем же вечером, Ливан
Сегодня Микаэл был доволен собой. Затянулся сигаретой, отпил глоток холодного виски, мазнул взглядом по хорошенькой фигуре официантки. Ничего так, куколка. Завтра бы надо провести полный осмотр своего нового стаффа. А осматривать было что. Он только что стал единственным и полновластным владельцем знаменитого на весь Ближний Восток «Казино ду Джунья» … Сколько миллионов долларов здесь было проиграно, сколько судеб сломано, сколько заправских аферистов вмиг смогли сорвать золотой куш… И теперь эта история целиком и полностью принадлежит ему, Аиду.
Увейдат младший не захотел пойти по стопам отца и заняться политикой, за что имел постоянное, перманентное его недовольство. И хотя папа с детства видел в нем своего главного наследника, того, кому должно было перейти по умолчанию управление государством – Сирией, сам он видел себя не премьер – министром, а королем. Королем своего собственного царства – царства ночных клубов, казино, гостиниц и ресторанов. Как он сам над собой смеялся, его главными клиентами были человеческие грехи – а он удачно продавал то, что позволяло с роскошью и размахом эти грехи совершать… Империя росла. Настолько, что без протекции своей влиятельной семьи он смог стать одним из крупнейших бизнесменов региона. И вот, Ливан покорен. Культовое место всех воротил и аферистов арабского мира отныне принадлежало ему…
Самым приятным было то, что он его не покупал, а просто выиграл… Почти все свои крупные приобретения он выигрывал. Никто пока так и не мог обыграть Микаэла Увейдата в покер. Он был первоклассным игроком. Фантастическим.
Настроение было на высоте. Бледный бывший владелец казино Мишель Алдон с досадой на расстроенном лице и испариной на лбу подписывал бумажки, то и дело бросая на Мекала яростные взгляды.
– Не нервничай так, Мишу, – все по – честному, ты же знаешь… – издевательски проговорил тот в ответ.
Алдон лишь сверкнул в направлении молодого мужчины злобным взглядом.
Протянул ему бумажки порывисто. Микаэл же, напротив, взял их спокойно и стал внимательно изучать. В таких вопросах нельзя было поддаваться импульсивности.
– Не хватает купчей на землю. Что ты прикажешь мне делать, если завтра власти Джуньи прибегут ко мне и скажут, что отныне на этой земле планируется снести казино и построить монастырь? Ты мне предлагаешь устраивать здесь вечеринки с монашками?
Сидевший подле Микаэла Анвар усмехнулся. Мика был рад, что в такой день его брат был рядом.
– Сейчас, надо позвонить жене, она достанет из сейфа в спальне… Привезет.
– Звони жене, – протянул Микаэл.
Через полчаса в зал на негнущихся ногах заходила молодая красавица – жена Мишеля Алдона. Микаэл пробежался по ней быстрым взглядом. Красивая, породистая сучка. Очевидно, вышла замуж за этого пузатого старика из – за бабок. Никакими другими харизматичными достоинствами, кроме толстого пивного живота и залысины, этот типок не обладал. Таких баб Микаэл тоже презирал. Бытовая проституция мало чем отличалась от профессиональной…
– Красивая у тебя жена, Мишу, – бросил он открытый, наглый взгляд на крашенную фигуристую женщину. Та непроизвольно ответила ему острым ответным кивком, таким, женским. Голодная самка… Усмехнулся. А можно и поиграть…
– Предлагаю сделку, Мишель. Играем в рулетку. Прямая ставка. Стрэйт.
Выигрываешь ты – отдаю тебе пять процентов акций, так уж и быть. На безбедную старость хватит… Сколько там тебе осталось. Выигрываю я – трахаю в соседней комнате твою жену и … отдаю пять процентов акций ей… Бьюсь об заклад, с тобой она после моей победы не останется…
– Какой же ты гадкий, самонадеянный сопляк, Увейдат, – проговорил тот, закрывая рукой свою залысину.
Увейдат усмехнулся. Он так и не понял, Мишель сомневается или просто утопает в своем отчаянии, плохо контролируя эмоции.
– Этот, как ты говоришь, «сопляк» только что на ровном месте оставил тебя с дыркой в штанах. Ну так что? Спроси мнение своей принцессы на этот счет. Мне кажется, она совсем не против…
– Играем, – решительно отвечает за муженька крашеная блондинка, смотря прямо в глаза Микаэлю.
– Лили! – злобно шипит муж сзади. – Не лезь!
– Заткнись, Мишель! Это ты заставил меня сделать ЭКО и забеременеть от тебя сразу двойней в первый же год нашей совместной жизни. Мне теперь надо думать, как их вообще содержать после того, как ты все просрал!
Микаэл усмехнулся. Да, конечно, именно о будущем детей сейчас эта течная сучка и думает… А то как же…
Ритмичное позвякивание шарика по ребрам рулетки, напряженное ожидание – неотрывный взгляд всех присутствующих на игровой стол…
Шарик останавливается. Мишель сипло хрипит, а Микаэл разводит руками с кривой усмешкой на губах.
– Победитель забирает все.
Анвар усмехается, качая головой.
– Зря ты влез в игру с ним, Мишель! Этот дьявол никогда не проигрывает… Удача, видимо, выбрала его в свои любовники…
Жена Мишеля как – то чрезмерно резко вскидывает голову и сама, не теряя времени, направляется было к соседней комнате, но Микаэл останавливает ее цоканьем языка.
– Нет, киска, разденься – ка для начала здесь.
А вот теперь в ее глазах огонек сомнений, теперь она вмиг поумерила пыл. А что, рассчитывала на романтичный трах при свечах? С чего бы?
– Деньги получить хочешь? Ну же, еще немного – и сможешь послать на три буквы этого старого импотента.
Она рвано выдыхает и все – таки стаскивает с себя почти все вещи, оставаясь лишь в белье.
Микаэл удовлетворенно хмыкает, переводя взгляд на Анвара.
– Нравится тебе жена Мишеля, Анвар?
– Хатыра (араб. – здесь «клевая»), – отвечает тот, скользя по ее изгибам.
Оба похотливо ухмыляются.
– Слышишь, киска, ты нравишься моему брату. Пожалуй, развлечемся с тобой вдвоем с ним…
Она всхлипывает, дергается, но с места не сходит.
Лицо Мишеля закрыто руками, он бормочет себе под нос «ублюдки»…
Верно подмечено. Фактически, они ведь оба ублюдки… Бастарды своих великих отцов… Не оправдавшие их надежды… Он, Микаэл, так точно…
– Пойдем, киска, – встает Увейдат со своего стула и шлепает по ходу движения женщину по заду, – поверь, тебе понравится. Покажем тебе, что такое нормальный трах молодых мужиков, а не старого торчка – сморчка…
***
– Как будешь отмечать свой день рождения, Мика? – спрашивает Анвар, заводя автомобиль.
– Не знаю пока… Не решил…
– Так ведь уже завтра…
– Да по хер. В одном из клубов или ресторанов… Много нужно для веселой тусы – телки, бухло, друзья..
– А семья?
– Нет, достали… Уехал из Дамаска, разосравшись с ними со всеми. Не хочу их видеть…
– Зря ты так, Мика, – поучительно отрезает Анвар, – твоя мама не заслужила… Она… любит тебя…
Увейдат – младший в ответ лишь закатывает глаза.
– Мама тоже достала своим этим дурацким посредничеством. Все еще надеется сделать из меня идеального сына для отца, – усмехается, смотря в даль, – раньше надо было думать, когда…
Он не договорил, лишь махнул рукой…
– Ты та еще заноза в заднице для них Мика…
– Заноза в заднице – это Амаль, Анвар. Девчонка совсем отбилась от рук. Эта ее жизнь во Франции полностью разрушила ее мозг. Даже жаль отца в чем – то… Ведет себя, как шлюха…
– Ты это о чем? – удивленно поднимает на него глаза Анвар.
Микаэл злобно усмехается…
– Не хочу об этом, брат. Сегодня у меня слишком хорошее настроение. Ты сыт или продолжим? – поднимает на него глаза с плотоядной усмешкой.
Брат хватается за его озорной и пугающий блеск в глазах и его губы в ответ растягиваются в порочной улыбке.
В этот момент у Увейдата звонит телефон. Смотрит на дисплей.
– Хара (араб.-дерьмо), надоела уже…
– Кто, Алёна? – спрашивает со знанием дела Анвар.
– Она самая… Давно бы слил ее уже, но отвалил за нее Аллюшу слишком много бабла… Вот, все думаю, может все – таки удивит меня чем – то девочка… Зря что ли слывет одной из лучших эскортниц… И что вы в ней нашли? До Аллюша она была под тобой, или я путаю что – то?
– Да, я тоже с ней потусил пару раз. Правда, мне она досталась задарма… – смеется, – просто познакомились на какой – то презентации… Покатал ее пару раз на машине, подарил пару цацек с сопутствующими дивидендами, а потом ее увидел со мной Аллюш Ты ж его знаешь, ни одной юбки не пропустит. Трахает все, что движется…
Микаэл усмехнулся.
– Да, Али совсем другой, не такой, как Фахд… Фахд точно знает, что ему нужно… И хрен ты залезешь к нему в голову… Тот еще лис, хоть я его и люблю… И не скажешь, что братья…
– У них разные матери, этим все сказано…
Микаэл задумался…
– Я часто думаю, Анвар, что я больше сын Кариму, чем Васелю… Знаешь, говорят, в первые три года закладывается связь родителей с ребенком… Может в этом вся проблема… Может поэтому он меня так не переносит…
– Не говори глупостей, Мика, он обожает тебя! И все, что он делает, из любви к тебе! – горячо ответил Анвар. – Я не знал своего отца, а ты его помнишь? Карима…
– Размыто… Очень размыто… Его не стало, когда мне было почти пять… Это чудовищно мало… И чудовищно много, чтобы проложить между мной и Васелем пропасть…
– Постарайся найти общий язык с родителями, Мика. Поверь мне, это того стоит…
Друг лишь усмехнулся, отвлекшись на очередной звонок назойливой Алёны…
Глава 4
Микаэл
Он вальяжно и равнодушно скользит по женским телам, извивающимся под ритмичную музыку. Сколько кисок, только и ждущих того, чтобы дать… Кому за деньги, кому просто так – ради похоти… Потому что это категория шлюх… У каждой из них есть цена… Все в этом мире фарса покупается и продается… Правда, когда – то он думал, что есть и другой мир, где не было места грязи и похоти… Где женщины были чистыми от природы, обещанными и принадлежащими лишь одному мужчине… Иногда он сам себе забавлялся – он насквозь погрязший в пороке, зарабатывающий на нем деньги и ни дня без него не живущий, в душе так активно искал чистоты… В том мире женщины не шлюхи, они богини… Его мать, например…По крайней мере, так он думал в детстве… Да, когда – то он думал о ней именно так, пока… Впрочем, возвращаться сейчас к этим неприятным воспоминаниям не хотелось… Они и так слишком часто его преследуют…
– Скучно, Анвар, – как же скучно, – выдыхает сигаретный дым, закидывая голову, – поехали что ли погоняем по городу. Или что еще поделаем…
Тот в ответ сверкает своими миндалевидным черными глазами. Игриво и развратно.
– То ли еще будет, братец. Ты ведь еще не видел мой сюрприз к твоему дню рождения…
– Ну давай быстрей свой сюрприз, – нетерпеливо и скептически отвечает Микаэл. Он почти не верит в то, что его сегодня что – то удивит, да и вообще, весь этот восточный традиционный антураж был немного не его историей… Его напрягало чрезмерное количестве арабской музыки, богатые и яркие цвета интерьеров… Его стихия – черно – белый минимализм, дип – хаус, все то, что было не здесь, в этом помпезном восточного стиля заведении, куда притащил его как раз обожающий все такое Анвар, выросший в эстетике арабской роскоши Эмиратов…
В этот момент помещение погружается в полный мрак, загораются электрические свечи, но настолько искусно сделанные, что целиком и полностью создают антураж какого – то сказочного средневековья. На фоне старинных каменных стен этого дома действительно есть ощущение, что ты переносишься в какую – то сказку… Восточную… Это стало сразу понятно, когда из мрака на центр зала выплыла девушка, укутанная в вуали. Ее тело пока почти не было видно, но умело подобранный свет все же уже демонстрировал очертания фигуры – стройной, удивительно гибкой и дико аппетитной.
– Хара (араб. – мат), Анвар, ну какой на фиг танец живота. Это твой сюрприз? Ты ж знаешь, я ненавижу танец живота. Стриптизершу лучше бы нанял или акробатку…
– Подожди, Микаэл, не рыпайся. О ней говорит весь Ближний Восток. Она царица. Сейчас увидишь, отвечаю…
Музыка стала еще более динамичной, били барабаны, зазывно играла зурна и домра…И девушка начала исполнять танец, который почти никто из присутствующих до сих пор не видел. Микаэл сам не понял, как его зрачки расширились, поглощая представление, поглощая эту пока еще видную только по очертаниям тени танцовщицу… Он равнодушно относился к танцу живота, видя в его исполнительницах только одну из версий шлюх, еще и весьма вульгарную. Для него танцовщицы были давалками из самой низшей категории, потому что, как проститутки, предлагали свои услуги всем… Пусть и не всегда это заканчивалось сексом… Но эта колдунья на сцене, казалось, была не из этого мира. Она заманивала, завлекала, одурманивала, то ли в комнату напустили каких – то благовоний, от которых одновременно и голова кружилась, и сердце учащенно билось.
– Это Оксана, чертовка. Лучшая танцовщица в регионе. По ней все с ума сходят. Самая дорогая беллидэнсерша. Правда, сама она себя запрещает называть танцовщицей. Говорит, она альмия…
– Куз ухт, что еще за альмия, Анвар? Заткнись, дай посмотреть, – хрипло ответил Микаэл, не в силах отвести от нее взгляда.
Музыка на секунду остановилась. Девушка исполнила очередной поворот, скинула с себя одну из вуалей, открыв взору откровенный лиф и аппетитную грудь с животом. Нет, она не была худышкой, она была охуенной – подумал Микаэл, – изящная, гибкая, и в то же время дико аппетитная, такая, что хотелось ее трогать. Мять ее плоть, лапать, оставляя на белоснежной коже красные следы.
Она танцевала уже не менее пяти минут и то, что творилось в зале, можно было назвать одним словом – исступление. Воздух сейчас был наэлектризован желанием, восхищением, обожанием. Микаэл почему – то непроизвольно собственнически то и дело бросал взгляды на других мужчин и с удивлением замечал, что в их глазах нет привычного снисхождения и пошлости, которые обычно сразу читались у всех клиентов, смотрящих на танец бэллиденсерш. То, что делала Оксана с публикой, было чистым порабощением. На нее все смотрели с обожанием и преклонением. Теперь на ней была только последняя вуаль, закрывающая голову, словно фата. Фантастическое тело, едва прикрытое утонченным зеленым костюмом в драгоценных камнях, теперь можно было рассмотреть в полной красе, и член Микаэла уже болезненно ныл. Теперь она подошла совсем близко, так, что чувствовался аромат ее тела, ее парфюма, так, что можно было увидеть испарину на ее красивой груди от интенсивного танца. Она в очередной раз прокрутила свое тело так, что дух сперло, а потом одним движением скинула с себя последнюю вуаль, открыв лицо и волосы.
Когда шикарная копна огненно рыжих волос заструились каскадом по плечам, когда он увидел ее сочные пухлые губы и голубой лед его взгляда встретился с зеленым огнем ее огромных глаз, Микаэл понял, что проваливается в какую – то темную, зовущую бездну. Его тело горело и требовало только одного – обладать.
Она упала на колени перед ним, так, что ее волосы рассыпались по его ногам. И он не понял – застонал про себя или вслух. Закрыла глаза, словно выпивая последние аккорды сладострастной музыки. Вмиг все затихло, зал разразился бурными овациями. Оксана грациозно встала, конферансье оперативно подбежал и накинул ей на тело нечто похожее на абайю – какой – то зеленый плащ, теперь закрывший ее полностью от голодных глаз.
Дружелюбно улыбнулась. Микаэл снова посмотрел в эти огромные зеленые глаза, в которых уже не было демонического блеска, но все равно дыхание сперло. Он хотел ее. Хотел так сильно, как никого никогда не хотел.
Анвар подошел к девушке и галантно поцеловал за руку.
– Колдунья, Оксанка. Как всегда, божественно. – Он умел заливать в уши женщинам, его испорченный сводный братец…
– А вот и виновник торжества. Наш мрачный снежный король Микаэл, познакомься.
Он подвел девушку с Микаэлу, который с минуту смотрел на нее из того же положения в котором прибывал, вальяжно раскинувшись на диване, а потом неспешно грациозно встал, слишком близко… Теперь он был на голову выше. А еще его взгляд парализовал, она поняла это, еще когда выступала и словно свет сквозь пелену танца и движений видела этот холодный свет его глаз… Горящий чем – то недобрым, пугающим…
– Приятно познакомиться, Оксана, – ответил тихо.
– С днем рождения. Надеюсь, Вам понравилось мое выступление для Вас, – выдавила из себя улыбку, не выдержав, отведя взгляд.
Он проигнорировал ее смущение. Взял ее за подбородок, повернул голову к себе и снова заставил посмотреть на него.
– Нет, не понравилось, – ответил Микаэл, изрядно удивив Оксану. – Ты выступала не для меня, а для всех них, – чуть кивнув, показал в сторону зала. – Для меня же ты выступишь отдельно. Прямо сейчас. Там, – указал в сторону одной из комнат, утопленных в глубине внутреннего двора. – Плачу в пять раз больше. И не твоему сутенеру, – пренебрежительно указал в сторону менеджера девушки, – а тебе лично в карман…
Анвар с интересом присвистнул. Ему нравился появившийся, наконец, огонек в глазах Микаэла. Значит, угодил братцу…
Оксана далеко не первый раз танцевала для одного мужчины. Конечно, танец на публике исполнять всегда легче. Всегда найдется тот, кто будет смотреть с одобряющей поддержкой, с восторгом, хотя бы дети… Они всегда видят в танцовщицах не кусок аппетитного, подчас доступного мяса, а добрую фею, прекрасную принцессу из сказки… С приватом было тяжелее. Но сегодня было сложно втройне… Этот мужчина внушал ей страх и волнение, сковывал, от одного его взгляда хотелось убежать и спрятаться…
Она переодела костюм. Теперь на ней был более лаконичный, но не менее открытый костюм из черной полупрозрачной тафты. Бусинок и побрякушек почти не было, да и Оксана их не очень любила. Она была уверена в красоте и пластичности своего тела, знала, что исполняет танец безукоризненно. А объёмные блестяшки на бедрах часто использовались для отвлечения внимания – от отсутствия профессионализма и аппетитных форм.
Прошла в комнату. Он уже на месте, вальяжно раскинулся на диване, попивает виски. Красивый… Опасно красивый… Слишком красивый… На таких лучше не смотреть, просто даже не заговаривать. Чтобы не влюбиться…
Он поднимает на нее глаза и молча кивает, приглашая начать. Играет музыка, заранее приготовленная ею для выступления. Она исполняет свой танец – на этот раз более спокойный, чувственный, но такой же на грани… Извивается и падает на пол, начиная пропускать через свое гибкое тело волнообразные движения. Это слишком эротично, крайне откровенно. Резко поднимает корпус, рассыпая в воздухе копну своих ярких волос, и теперь вплетает в танец элементы, так любимые в Персидском заливе и чем – то походящие на западный бути – дэнс… Это страстно и эффектно… И его дыхание спирает. Она видит, как в его глазах теперь играют отблески синего цвета. Он неимоверно прекрасен, когда возбужден. Какой – то снежный барс. И она невольно бросает на него взгляды. Не может не смотреть… Хотя мысленно и ругает себя за это, потому что знает, что в такой ситуации, при таком близком контакте, грань между ними слишком тонка… И отдуваться придется ей.
Музыка заканчивается, она извивается и оседает в последнем пируэте. Грудь продолжает вздыматься, дыхание потихоньку восстанавливается. Она поднимается, мило улыбается и, не дождавшись его аплодисментов или комментариев, спешит побыстрее выйти из пространства, где им, как ей показалось, стало уже тесно друг с другом.
Но он и не думал хлопать. Он настигает ее почти у выхода и впечатывает в стену. Хватает за волосы и властно сжимает одну из грудей.
– Сколько? Сколько нужно, чтобы ты продолжила? – хрипло шепчет ей на ухо.
– Простите, мне пора… Я не танцую больше двух танцев за вечер. Устаю. Иначе это уже не будет качественно… – пытается нелепо откреститься, параллельно освобождаясь от его захвата. Не первый раз к ней так пристают. Но почему – то именно сегодня по – настоящему страшно и… как – то волнительно…
– Ты меня не поняла, киска… Мне нужен другой твой танец… Сейчас… На моем члене… Так сколько?
Он разворачивает ее и накрывает ее губы своими, властно, даже болезненно, бесцеремонно проталкивая язык внутрь. Она теперь отталкивает его резко и решительно.
– Ты что себе позволяешь, козел?! Думаешь, тебе все можно! Не смей! Я не проститутка и не продаюсь…Я профессиональная танцовщица. Это всего лишь танец! Что бы Вы себе ни напридумывали!
На секунду ей удается отстраниться от него, но он снова возвращает ее обратно, к стене, талию крепко сжимает одна его рука, а вторая теперь исследует аппетитные ягодицы. Задирает ее полупрозрачное платье, бесцеремонно и грубо просовывает руку под трусики и пальцем больно вторгается внутрь. Она вскрикивает от ужаса и неожиданности. Он усмехается.
– А это что такое, профессиональная танцовщица? – вытаскивает влажные пальцы оттуда и проводит ими по ее щеке, оставляя мокрый след…
Она горит от страха и стыда, а он снова впивается в ее губы с хриплым стоном.
– Давай, не ломайся. Я же говорю, что не обижу… – шепчет, параллельно расстегивая ширинку, – я видел твои призывные взгляды. Вон, течешь уже для меня. Цену говори быстрее. Или сама вытащи сколько нужно из кармана. Там пачка, тридцать косарей. Если еще и отсосешь своим сладкими губами, забирай все. Я сегодня щедрый…
О чем говорит этот сумасшедший? Тридцать тысяч долларов? Господи, куда ее притащил Пьер… Это что за отмороженные богатые сыночки, не знающие ни слова «нет», ни цену деньгам… Оксана панически понимает, что надо действовать решительно. Она со всей силы пытается оттолкнуть, но он словно прирос к полу, нависая над ней. Неравный бой. Она что есть мочи набирает в легкие воздуха и визжит так истошно, что слышно даже через громкую музыку снаружи.
В комнату тут же врывается обеспокоенный Анвар и горе – менеджер Оксаны. Оба совершенно обескураженные картиной.
Девушке, наконец, удается вывернуться от захвата Микаэля. И она, пользуясь этим, со всей силы бьет его по яйцам. Анвар жмурится – то ли представляя весь спектр боли братца, то ли понимая, какую лавину спровоцировала эта девчонка. Ровно три секунды понадобились Микаэлю, чтобы восстановить контроль и из согнутого положения снова принять вертикальное. Он поднимает лицо и все с удивлением видят, что его сотрясает беззвучный смех.
– Ей Богу, Анвар! Какая дикая киска! Она мне определенно нравится! Сто лет не получал по яйцам!
Оксана выбегает из комнаты вся в слезах, а ее менеджер стоит в смятении в дверях, не понимая, то ли бежать за ней, то ли остаться и объясниться с господином, который только что получил от его подопечной…
– Простите, Господин Микаэл… Я… Я наложу на нее санкции… – мямлит невнятно…
– Пошел вон, идиот. –тот обрубает его на полуслове, – беги за ней, накинь на нее что – то, она почти голая.
Они остаются один на один с Анваром. Микаэл поднимает на друга ошалевший, словно пьяный взгляд.
– Хочу ее. Для себя, –отрезает.
