Текст книги "Не испугайся тени прошлого (СИ)"
Автор книги: Ilith
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Приехав домой, я постарался выкинуть все рабочие мысли из головы. Надо же отдать должное стряпне Тамилы. Уже моя посуду, я поймал себя на том, что стою и улыбаюсь, прокручивая забавные моменты, происходившие во время ужина с детьми, когда я был у нее дома.
Тамила
Не нравится мне активность вокруг меня в последнее время. Игорь, приезжающий пообедать из Краснодара, вроде как предупредить насчет Владленовича, помощь предлагает, внешний вид его мой заботит. Что-то в горах ему было на это как-то наплевать. Сейчас конечно с ним стало легче общаться. Во всяком случае, со мной уже не проскальзывает эта надменность и холодное презрение, что так и перло из него при нашей первой встрече. Такое впечатление, что он в моем лице нашел развлекалочку. Ну это ладно, лишь бы в жизнь не лез, хотя поползновения есть, но пока личные вопросы старается не задавать. А уж целование руки... какой же женщине будет не приятно внимание такого мужчины, но... меня это только настораживает.
Тут еще как-то само взялось шефство над неприкаянными. Это я об Игнате и Артеме. Вот чего меня потянуло на заботу о них? Видимо, инстинкт сработал: пригрела ребенка, пригрей и его близких. Я же вижу, как Денису не хватает отца, да и с Игнатом, насколько я поняла, он очень тесно общается – вроде как большая мужская компания. Полинка еще к ним потянулась – скучает по отцу, а тут вроде как сплошь положительные мужчины: сильные, умные... эээ... опасные. Подруга бы сказала: 'Хватай и беги, пока не отняли'. Причем она бы попыталась схватить всех. С ней даже не обсудишь эту ситуацию, у нее там в командировке любовь наметилась, чувствую, она там и останется. Да уж... надо бы завести временную интрижку на стороне, да нет времени и сил. А то близость таких самцов начинает во мне будить зверушку, причем не хомячка. Всё же я нормальная здоровая женщина.
Новости от кума меня не порадовали. Где-то компания Артема и Игната схлестнулась интересами с москвичами, вот они сейчас и делят там что-то. Кум сам в эти разборки не хочет лезть и меня пытается как-то прикрыть. А как прикрывать, если Денис у меня живет, да и Игнат заезжает проведать мальчика. В итоге решили, что дадим им направление поисков, а сами по возможности останемся в стороне. Это не наша война.
Разговор с Игнатом вышел достаточно напряженным. Я могу его понять: друг в больнице, творится черте что, поиски, видимо, зашли в тупик. А тут еще я вся такая... с указаниями: 'Иди туда, да ищи то, а почему – не скажу'. Сама бы себя такую умную послала бы или бы долго трясла как грушу, с вопросом, где брала инфу. Но ничего, сдержался. Ну что я могу ему сказать или пообещать – лишь то, что присмотрю за Денисом. Игнату с Артемом сейчас прикрытый тыл нужен, нечего ребенка втягивать в неприятности.
Через неделю разобралась с фирмой Геннадия Владленовича, а тут появился еще один клиент со срочно-обморочной проверкой... и опять почему-то потребовали меня. Я очень надеюсь закончить с ним до майский праздников, а дальше меня не будет ни для кого на несколько дней.
Я была неприятно удивлена, когда новым клиентом оказался тот тип, который залетал к Владленовичу. Вот и чего им от меня надо, что они передают меня друг другу, как переходящее знамя. Но хоть в этом случае мне не так часто приходится находиться в его офисе, да и на обед-ужин меня не приглашают – уже облегчение. Остается быстро справиться со своей работой и попросить руководство больше меня так не подставлять, хотя премию за предыдущую работу я получила очень даже хорошую. Всё также периодически замечаю, как за мной пытаются следить, но вроде как для галочки, потому что на машине не преследуют.
За 2 недели до майских праздников я успешно разделалась с неприятным клиентом, побывала несколько раз с детьми у Артема, продолжая подкармливать его. Даже представлять не хочу, как тоскливо валяться в больнице, не имея возможности даже нормально встать. Ничего, гипс с ноги обещали скоро снять, да и руки тоже вроде как должны были срастись. Бороду он всё же сбрил, хотя она ему и шла – такой забавный лесной мужик получался. Игнат заезжал к нам несколько раз на ужин, но разговоров о его делах мы не вели. То, что он рассказал до этого, я передала куму, а сейчас наступило затишье. Лишь бы не перед бурей.
На майские праздники я отправила детей в поездку, организованную школой Артема. Полинку взяли под его личную ответственность с обещанием, что она будет себя хорошо вести. Вслед направились люди, чтобы присмотреть за ними.
Вечер... я сидела на втором этаже кафе за угловым столиком лицом к огромному окну в пол, выходящему на шумную улицу. Я могла сполна насладиться одиночеством, если 'наслаждение' применимо к моему состоянию сегодня. Ровно 3 года назад умер Мишка. На столе стояло 2 стопки водки и кое-какая закуска, а я мыслями была далеко от мельтешащих за окном огней, от гула людей...
Кухня, ночь... ребенок спит в своей комнате, а я с мужем сижу за столом, который накрыт также по-спартански. Ему надо выговориться впервые за столько лет, впервые за эти годы я вижу, как он столько пьет... и не пьянеет... Он ухмыляется, говоря, что эта особенность организма его не раз спасала. Отрывистые фразы буквально выплевываются им. Какой настоящий мужчина захочет признаваться в слабости... он тоже не хочет, но надо... прежде всего для меня.
– Я не знаю, сколько мне осталось... день, два, неделя, месяц... может, год... Я и так свое, видимо, пережил, из друзей не осталось никого. Знаешь, как страшно умирать... – он выпивает очередную рюмку не закусывая. – Когда меня не станет, продавай свою квартиру, покупай другую и переезжайте туда жить с Полинкой. С оформлением поможет кум, он же отдаст тебе деньги за мою хату. Девочка ты небедная, за эти годы, что мы живем вместе, через подставных лиц на тебя оформлено достаточно жилой и нежилой недвижимости, кое-какая земля, останется только правильно этим распорядиться со временем.
– Но я же ничего не подписывала, – возразила я.
– Не волнуйся, даже экспертиза покажет, что подписи твои, – горько усмехнулся он, – на это моих умений хватило.
– Что случилось?
– Не могу тебе сказать, просто прими как должное. Считай, что я тебя уже отпустил, так что мне, думаю, следует съехать.
Я попыталась было возразить...
– Не перебивай. Никаких расследований, что напишут в некрологе, то со мной и случилось... Жаль, что дочь не успеваю вырастить... но и так мне дали слишком много.
Я молчала, а он пил. Передо мной грелась стопка водки...
– С людьми, которые тебе всегда помогут, я тебя уже давно познакомил, не бойся, обращайся. С проблемами иди к куму, я был ему как сын, теперь и вы его семья.
Тишину на кухне прерывает бульканье наливаемой водки и стук посуды.
– Надеюсь, своей смертью я раздам последние долги. Иди спать, я лягу в большой комнате.
Вспоминая это сейчас, у меня слез не было... я его оплакала и отпустила уже в тот день... Через 3 дня его не стало. Причина смерти – остановка сердца... Попросила кума сказать правду... Он нехорошо так глянул на меня, помолчал несколько секунд... и ответил: 'Ты и сама прекрасно знаешь, что дело не в здоровье. Оставь всё, как есть'.
Из раздумий меня вырвал скрип отодвигаемого стула. Я посмотрела на мрачного Игоря, который махнул официанту рукой, и тут же перед ним появилась рюмка и целая бутылка водки. Он налил, поставил передо мной, а себе взял мою, уже теплую.
– Помянем, – коротко сказал он, подержав несколько секунд рюмку в руках, и опрокинул в себя, даже не поморщившись.
– Помянем, – прошелестела я и повторила за ним.
Мы молчали... как-то это было правильно... Нам принесли горячую еду, видимо, Игорь позаботился, не спрашивая меня. Но мне было на данный момент всё равно... Медленно поглощая содержимое тарелки, я всё также смотрела в окно...
– Где вы познакомились, – нарушила я тишину.
– Где-то в горах.
– Лет 15 назад?
– Да.
– Кто должен?
Игорь как-то зло усмехнулся:
– А ты много знаешь.
– Ничего, кроме того, чтобы держаться подальше и от его должников, и от его кредиторов.
– Я ему жизнью обязан, – немного помолчав, ответил Игорь.
Я пробормотала:
'Чувство смерти всё острей:
По опасному ущелью
Я затравленных зверей
выводил из окруженья.'
– А говоришь, что ничего не знаешь, – подозрительно сказал он.
– Его строки, я просто предположила. Так что можешь не волноваться, с тебя не спросят, – меня немножко отпустило напряжение. – Так ты зачем преследуешь меня?
– Долг отдаю.
– Таким экстравагантным способом, не давая мне спокойно жить?
– Извини, если помешал, но мне надо было убедиться, что ты жена 'Старого'.
– Ты же знаешь, что я никогда не была замужем.
– Не думаю, что для вас важен был штамп.
Я молча кивнула. Попросив разрешения закурить, Игорь достал трубку. Я, как завороженная, наблюдала за тем, как он ее набивал и раскуривал. Его затяжка – и до меня доносятся легкие фруктовые нотки.
– Дай вдохнуть, – прошу я.
Он несколько удивленно протягивает мне трубку. Я качаю головой, встаю, опираюсь на подлокотники его кресла и слегка наклоняюсь к нему. Без слов он меня понимает... Несколько секунд медленно набирает дым в рот, подается ко мне. Я наклоняюсь ниже, почти касаясь губами его губ. Он медленно выдыхает мне теплый островатый дым с легким фруктовым вкусом. Я буквально пью его, ощущая легкое покалывание на языке.
– Спасибо, – я выдыхаю ему в губы, отстраняюсь и сажусь обратно.
– Теперь друзья? – спрашивает он после очередной затяжки.
– Друзья, – я протягиваю ему руку для рукопожатия.
Он улыбнулся и поцеловал мне пальцы.
Игорь
Две недели до праздников я с Тамилой не виделся, звонил пару раз узнать, как у нее дела. Она отшучивалась, что всё прекрасно, но меня настораживали ее последние два клиента, у которых она проводила проверку. Дело в том, что проверка велась у легальных фирм, но вот о том, что этим двум были подконтрольны несколько фирм-однодневок, через которые отмывались деньги, было известно узкому кругу лиц. К тому же часть денег проходила из Москвы и с южных строек. Для меня пока оставалось загадкой, почему требовались услуги именно Тамилы, ведь в ее конторе таких специалистов, как она, было несколько.
Как я узнал, Тамила отправила детей на отдых на майские праздники, и мне стало интересно, чем она сама собирается заняться. Но... никакого активного отдыха, судя по всему, она не планировала. Для нее это было странно, так как все выходные у нее обычно были буквально забиты всяческими мероприятиями, на которые она частенько тягала детей или ехала сама. А тут два дня она не вылезала из спортклуба или дома. Припомнил, что вроде как должна быть годовщина смерти Михаила, для уверенности съездил на кладбище, чтобы уточнить дату. Так и есть – завтра. Интересно, что она будет делать.
Рано утром Тамила побывала на кладбище, где провела минут 10, поставив в вазу черную и белую розы на длинных ножках, а потом поехала домой. Вечером направилась в кафе в центре города, где на втором этаже заняла дальний столик, полускрытый растениями. Я занял соседний так, чтобы видеть ее, и заказал себе кофе. Вечер может оказаться очень длинным.
Тамила сидела с отсутствующим видом, глядя в огромное панорамное окно на огни города, которые кидали цветные блики на ее лицо. Когда ей принесли две стопки водки и нехитрую закуску, я подумал, что она кого-то ждет. Но нет, вторая рюмка была поставлена со стороны окна, где никак нельзя было сесть. Значит одна. Пока я пил кофе, она так и сидела, не шелохнувшись. Немного поколебавшись, подозвал официанта, сделал заказ, попросив также принести бутылку водки и стопку.
Я подсел к Тамиле, и нам принесли заказ. Мы помянули. Через некоторое время перед нами поставили и заказанную мной еду. Я думал, что так в молчании мы и будем сидеть. Вопрос Тамилы о том, где мы познакомились с Михаилом, конечно, был закономерен, ведь не просто так я к ней приехал в этот раз. Но то, что она спросила о долге, меня задело.
Дело не в том, что я оказался должен, а в том, что чувствую, что надо отдать долг человеку, которого нет, а я не знаю, как это сделать. Что она знает о жизни 'Старого'? Говорит, что ничего, кроме того, что надо держаться от его знакомых подальше. Кем же он был тогда? Почему практически никто ничего о нем не знает?
И я ей, оказывается, мешаю жить. Задевает. Ведь я не хочу ей ничего плохого. А как ей доказать? Она чересчур осторожна, видимо, жизнь научила или Михаил. Я, кажется, начинаю догадываться, что он в ней нашел: мягкость и забота о ближнем сочетается в ней с жесткостью и жестокостью по отношению к возможной угрозе. Прекрасно осознавая свою женственность и притягательность, она умело может это прятать под грубостью и намеренной небрежностью в уродующей ее одежде. Так интересно выцарапывать ее из раковины, в которую она быстро прячется, как улитка, стоит только проявить к ней излишний интерес.
Острый ум в женщине многих мужчин отталкивает, а уж вкупе с точными язвительными комментариями – такое ядерное сочетание рядом с собой может позволить себе далеко не каждый мужчина. Она цельная, настоящая, живая... Со своим устоявшимся мировоззрением и ценностями. Она надежная... вот это сейчас очень редкое качество.
Размышляя о ней, я попросил разрешения покурить, она безразлично кивнула. Но стоило Тамиле увидеть трубку, как она завороженно стала наблюдать, как я ее набиваю и раскуриваю. Что ее так зацепило?
Я удивился ее просьбе 'вдохнуть', неужели она умеет курить трубку? Не знал. Но она покачала головой, встала с кресла, сделала пару шагов ко мне и положила руки на подлокотники, слегка нависая надо мной. Я набрал в рот терпко-острого дыма, она наклонилась ко мне, почти интимно, без пошлости, без подтекста, слегка приоткрывая губы, едва не касаясь моих... Я медленно выдыхаю... Мы смотрим глаза в глаза, словно пытаясь разгадать друг друга. Ее радужек цвета виски практически не видно – зрачки расширены от полумрака. На секунду она с наслаждением прикрывает глаза, и теплое табачно-фруктовое дыхание касается моих губ, когда она благодарит.
Тамила плавно перетекла в свое кресло. Был ли это акт доверия? Я с надеждой и некоторой робостью, несвойственной мне, спрашиваю:
– Теперь друзья?
– Друзья, – отвечает она, протягивая руку для рукопожатия.
Я улыбнулся и с трепетом поцеловал ее пальцы.
Закончив ужин, мы еще немного посидели молча. Потом я вызвал такси и проводил ее до дома. Прощаться я вышел из машины. Она вновь протянула руку для рукопожатия, а я вновь ее поцеловал.
– Почему-то ты ни разу не пожал мне руку, – заметила Тамила.
Я улыбнулся:
– Друзей у меня мало, а уж среди женщин их не было вообще, так что вношу разнообразие в прощально-приветственные жесты. Ты же не против?
– На сколько я понимаю, что если бы была против, то все равно бы это ничего не изменило, – в ответ как-то грустно улыбнулась она.
Я развел руками, показывая, что ничего не могу с этим поделать. Она улыбнулась по-настоящему.
– Самоуверенный мальчишка.
– Эй, я старше тебя, – сделав обиженный вид, возразил я.
– Это комплимент, – сказала она и, махнув на прощанье рукой, отправилась к подъезду.
'Поразительная женщина!' – думалось мне, пока я смотрел ей вслед.
Игнат
Между майскими праздниками Артему наконец-то сняли гипс, так что это дело было решено отметить выездом на природу. Я договорился с базой на Маныче, где мы частенько останавливались, когда ездили на охоту. База была небольшой, но хорошо обустроенной: уютные домики, причал с лодками, которые можно было взять в аренду, чтобы порыбачить, мангалы, настоящая русская банька, после которой можно купаться прямо в реке. Самое главное, что она была немного в стороне от поселка, так что тишиной и покоем можно было наслаждаться в полной мере.
Тамилу долго уговаривать не пришлось, так что мы приехали туда на двух машинах еще вечером последнего рабочего дня. Нас встретил Иван – пожилой, но еще крепкий мужчина, который и заправлял всем на базе. Загнав машины под навес, мы начали потихоньку выгружаться, посадив Артема около домика руководить процессом. Поселиться мы решили в одном домике, где было 3 небольшие комнаты: 2 спальни, выходящие в импровизированную кухню-гостиную. Быстро раскидав сумки: еду в холодильник, вещи в комнаты, мы решили поужинать на воздухе.
Погода стояла просто сказочная. Тишина нарушалась плеском воды, шумом ветра, в темноте изредка ухали совы, бабочки бились о горящий над столом фонарь.
Тамила всех пристроила к делу: детей послала разогревать в микроволновке еду (когда она успела ее приготовить?), меня – резать хлеб, даже Артем выкладывал всяческую зелень на тарелки, а сама споро накрывала на стол, расставляя приборы.
Вдали от города, на природе, аппетит просыпается просто зверский. Мы молча с упоением жевали ужин, запивая его ароматным чаем с травами, который заварила Тамила по своему хитрому рецепту, и наслаждались звеняще-чистым воздухом. С реки тянуло холодом, так что было решено сильно не задерживаться, чтобы успеть выспаться и встать с утра пораньше. Я решил половить рыбу, а дети захотели ко мне присоединиться. На мое предложение порыбачить Тамила со смехом ответила, что медитация над удочкой ее не сильно прельщает, хотя азарт рыбной ловли ей знаком.
Быстро убрав со стола и вымыв посуду, мы разбежались по своим комнатам спать.
Я встал затемно по будильнику, решив, что разбужу детей чуть позже, а пока поставлю чайник и сделаю нехитрый завтрак из бутербродов. Выйдя в общую комнату, я с удивлением обнаружил там Тамилу, которая собиралась варить кофе на электрической плите. Она была одета в широкие штаны со множеством карманов а-ля милитари, бесформенную кофту крупной вязки с закатанными по локоть рукавами, на ногах были легкие кроссовки, волосы с лица она убрала цветастой банданой, свернутой в ленту.
– Доброе утро, – улыбнулась она.
– Доброе, – ответил я, – не думал, что здесь кто-то будет варить кофе.
– Будешь?
– Не откажусь.
Я пошел на улицу умываться, и уже через 15 минут мы сидели на улице и слушали трели просыпающихся птиц. Мы почти одновременно отпили из чашек. Тамила с удовольствием зажмурилась. А я был удивлен слегка пряным привкусом, пощипывающим язык.
– Очень необычный кофе, – сказал я, – первый раз такой пью.
– С имбирем, – ответила она.
– Замечательное место, главное, что тихое.
– Это верно, – согласилась она, делая очередной глоток пряного кофе.
– Я думал, нам не удастся сюда попасть, обычно тут не пробиться, особенно на праздники.
– Значит, нам повезло, – чуть улыбнулась она, – дети подышат воздухом, Артем хоть отойдет от больничной палаты, которая, наверно, ему уже насточертела, да и ты развеешься после городского дурдома.
Допив кофе, мы пошли будить детей. Артем тоже встал, заявив, что отоспался в больнице на всю оставшуюся жизнь. Пока остальные умывались, Тамила взялась готовить бутерброды. Подтянувшийся после утреннего туалета народ, отказался завтракать, удостоив своим вниманием только чай с травами.
– Тебе помочь? – поинтересовался я, когда она достала мясо из холодильника.
– Сиди уж, – улыбнулась она, – я вам тормозок небольшой соберу, чтобы вы там с голоду не начали сырую рыбу есть.
Подождав, когда зевающие дети допьют чай и быстро соберутся, я взял удочки и снасти и пошел с ними к лодке, о которой еще вчера договорился с Иваном.
Какая красота на реке: солнце еще не встало, на улице легкие сумерки, слышен мерный плеск весел и сонное пение птиц. Денис уже не первый раз на рыбалке, а вот Полину пришлось учить, как правильно обращаться с удочкой. Рыбалка оказалась неплохой: на крючок попадались гибридики, красноперка, совсем немного окуня. Совсем кошачий улов мы выпускали. До 11 часов мы увлеченно таскали рыбу и прекратили это занятие, только когда почувствовали, что солнце палит уже почти по-летнему. Ну что ж, штук 25 приличных хвостов на троих – отличный результат. Полина гордилась своими достижениями – самый крупный гибрид был ее.
Возвращаясь к домику, мы застали прелюбопытнейшую картину: на улице на столе около дома в одних плавках на животе лежал Артем, а над ним трудилась Тамила. Полина аж присвистнула:
– Хороший экземплярчик у тебя под руками, мама.
– Доча, у кого-то язык без костей, – ответила Тамила, не прекращая разминать спину Артему.
– Устами младенца... – начала девочка.
– Сейчас младенец пойдет чистить улов, – прервала она дочь, кинув взгляд на садок.
Полина с мольбой в глазах посмотрела на меня с Денисом. Я развел руками:
– Раз мать сказала чистить, значит, чистить. К тому же это же наша добыча, так что и разделывать ее нам.
Тамила дала указание, где что лежит из чистяще-режущих предметов, и мы занялись делом неподалеку от домика. Руки-то заняты, а глаза нет-нет, да возвращаются к тому, как умело она делала массаж. Это ж сколько сил надо, чтобы ворочать такого мужика, как Артем. Несмотря на то, что за месяц лежания в больнице он похудел, всё равно мышечной массы у него было более чем достаточно. Да уж... Аполлон Бельведерский... Сейчас незагорелый, блестящий от масла, он был похож на греческую статую. Интересно, что ощущает Тамила, чувствуя в руках такой образец? Вот что-нибудь не чуждо ей чисто женское? Ведь за доступ к телу Артема у нас на работе не один ноготь был сломан, а сколько уж шиньонов выдрано... не счесть. Ведь молодая женщина, должно же в ней что-то зашевелиться? Я себя стал чувствовать натуралистом в засаде на редкую пернатую...
– А попросите маму, она и Вас так разложит.
Я вздрогнул от такой детской непосредственности.
– Пожалуй, не буду, – осторожно ответил я. Вот же ж наблюдательная.
– Зря, – пожала Полина плечами, – Вам бы понравилось. Она хорошо делает массаж.
Я неопределенно кивнул и продолжил заниматься рыбой. Мысли приняли совсем другой оборот. Интересно, а каково это почувствовать ее руки на своей спине. Я не доверял себя женщинам-массажистам, потому что мою массу могли хорошо промять только мужские руки. А вдруг... Э... не, батенька, думать об этом мы не будем, а то мысли примут несколько фривольный характер, а мне не до этого. Но взгляд всё же упрямо возвращался к ее фигурке в уже мокрой от пота борцовке. Нелегко ей приходится.
Артем
Наконец-то с меня сняли этот гипс, и я могу быстро-быстро сделать ноги из ненавистной мне больницы! Как меня уже достали медсестры. Нет, они, конечно, милые, предупредительные, но... не собираюсь я здесь ни с кем тесно общаться. Уф! Забирали меня Денис с Игнатом. Я еле-еле дождался выписки, чтобы побыстрей рвануть домой. Жаль, что за руль я пока не скоро сяду, нога-то правая была сломана.
Дом, милый дом... какое-то запустение, несмотря на то, что везде ни пылинки. Конечно, Денис же жил у Тамилы, а здесь месяц никого не было. Ничего, скоро всё вернется на круги своя.
Игнат предложил выехать на природу на праздники, я с радостью согласился. Хоть из меня сейчас помощник в быту никудышный, да и порыбачить не удастся, но просто подышать воздухом было бы просто замечательно. Дениска тоже ухватился за эту идею, сказав, что мы обязательно должны взять с собой Тамилу с Полиной. Похоже, он привязался к этой девочке. Мы с Игнатом были не против.
Идея идеей, но... нас ждало разочарование – наша любимая база была занята как раз на эти выходные, а искать что-то еще в неизвестном месте не очень хотелось. Денис, уже позвонивший Полине и получивший согласие Тамилы через нее, огорчился, что придется что-то придумывать другое, а он уже настроился на рыбалку с Игнатом. Я перезвонил Тамиле, пообещав найти какое-нибудь другое место, но уже не на Маныче. Та согласилась.
Через час случилось чудо – позвонил Иван, который заправлял хозяйством на базе, и сказал, что у него отказались как раз от нашего любимого домика, так что если мы не передумали, то вполне можем заехать хоть в конце рабочей недели. Естественно мы с радостью согласились и оповестили об этом наших дам. Дальше вечер прошел в телефонном обсуждении необходимых вещей и продуктов на эти несколько дней отдыха. Игнат буквально топал ногами, чтобы мы не брали много еды, так как он надеялся на хорошую рыбалку. Тамила успокоила, что много – не мало, и пообещала взять на себя ужин, который мы съедим по приезду туда, так как готовить на ночь глядя никому не хотелось бы.
Я успел за 2 дня на работе так вымотаться, что одна нога меня практически не держала, вторая гудела натруженными с непривычки мышцами, руки представляли собой почти бесполезные грабли. Не понимаю, как можно было так устать, просто перекладывая листы бумаги и подписывая их. Так что по приезду на базу меня выгрузили на лавочку в качестве надсмотрщика. Иван поприветствовал нас, отдал ключи и удалился. Он вообще был немногословным человеком, не лезущим в чужие дела.
Эх, какое наслаждение сидеть вот так на природе! Быстренько поужинав, мы завалились спать, потому что Игнат, зараза, собрался с детьми на рыбалку. Мне оставалось только от зависти грызть локти. Ну ничего, придет и на мою улицу праздник.
Поднялись все рано. Тамила уже успела заварить нам чай, пока мы умывались на улице, зябко кутаясь в свитерах от утренней прохлады, которая тянулась от реки.
Выпроводив наших рыбаков, мы с Тамилой решили заняться приготовлением обеда на нашу ораву хотя бы в части чистки овощей. Мне торжественно вручили нож и картошку, сказав, что раз гипс сняли, значит, я здоров. 'Тиранша, – про себя улыбнулся я, – ей бы сержантом в армию'. Руки меня не очень хорошо слушались, сказывался гипс и перетруженность от писанины и компьютера в последние дни, поднывала спина и периодически давали о себе знать ребра, про ногу я вообще молчу. Казалось, что я превратился в колоду. Весьма противное ощущение для человека, привыкшего к активному образу жизни. Всё время пока я выполнял трудовую повинность, Тамила внимательно приглядывалась ко мне. Чего это она?
Закончив с овощами, мы вышли на улицу, где она меня оставила у домика, а сама, по ее словам, пошла осмотреться, что здесь и как.
Погода радовала солнышком и теплом. Чувствовалось, что еще чуть-чуть и наступит лето. Уже даже ночи были достаточно теплыми, несмотря на близость речки. Где-то через час вернулась Тамила и, скептически посмотрев на мои попытки размять конечности, скрылась в доме. Через некоторое время она вернулась с одеялом и простыней и стала застилать ими стол, вкопанный на улице перед домиком.
– Раздевайся, ложись, – приказала она.
Я обалдел и подозрительно спросил:
– Зачем?
Она критично меня оглядела и ответила:
– Ну явно не для использования в эротическом плане, советами замучают. В порядок тебя приводить будем.
Я согласился с ней и скрылся в домике, чтобы хотя бы натянуть плавки, а то что-то вот стеснительно мне было в трусах. Дожились. Увидев меня, выходящего в плавках, Тамила лишь хмыкнула и сказала лечь на спину. Я вскарабкался на стол, и она прикрыла мой торс тонким одеялом, пояснив, чтобы я пока не замерз, и занялась ногами... О да... Похоже, старею... никакой оргазм не сравнится с тем, как постепенно уходит ломота и боль. После массажа ног она стала делать мне пассивную гимнастику. Не понимаю, как у нее хватает сил поднимать мои окорочка. Закончив с ногами, перешла на руки – и вот оно счастье... а... каждая мышца и суставчик буквально вопили о своей невыразимой радости от того, что творили с ними ее руки. Прошлась по грудной клетке, не разминая, практически лишь растирая, чтобы погонять кровь. Э... нет, давай-ка лучше живот сильно не трогать... и ниже верхнего пресса не спускаться... у меня там один орган немассированный месяц... Не мог же я пользоваться услугами медсестер... Кажется, она прочла мои мысли и попросила теперь перевернуться на живот. Фух, хорошо, что она отвернулась налить масла в руки, а то не избежать конфуза.
Спинка... моя спинка... Я знал, что Тамила сильная, но что вот так проработать каждую мышцу – это надо иметь недюжинную силу и умение. Последнего ей не занимать. Это ж уже сколько времени она меня так ворочает, наверно, с час. Вот и рыбаки наши вернулись с уловом, я как раз лежал лицом к ним, наблюдая, как они чистят рыбу. Игнат периодически зависал, глядя на Тамилу. Я его понимаю... есть на что посмотреть, когда она в обтягивающей борцовке.
А Полинка, конечно, молодец. Надо же было предложить Игнату во всеуслышание напроситься на массаж. Нечасто увидишь его стушевавшимся. Тамила лишь тихонько хмыкнула. Вскоре, закончив, она оставила меня отлеживаться на столе, а сама пошла мыть руки.
Тамила
Приглашение на природу на праздники не сильно поломало нам планы. Самое смешное, что мужчины хотели попасть на мою базу, а там, естественно, мест не было. Наш с Полинкой любимый домик, стоявший в дальней самой живописной части базы, мы просили Ивана оставить за нами, а в остальные не пускать чересчур буйные компании. Хотелось всё же отдыха, а не очередных пьяных разборок. Я предупредила Ивана, чтобы он пока не проговорился, кто настоящая хозяйка, Полинка с радостью поддержала интригу.
Мишка очень любил эти места. Он частенько выбирался на охоту в сезон, да и половить рыбу был не прочь. Мы по возможности выезжали сюда семьей. Когда мы там были, база для остальных была закрыта. В то время я не знала, кому она принадлежит, и вот сейчас это замечательное место отдыха было моим. С Иваном у нас никогда не возникало разногласий. По глобальным вопросам он обращался ко мне, а с мелочевкой справлялся сам. В его честности и порядочности я ни разу не усомнилась, полностью доверяя управление базой, в том числе и сдачей в аренду домиков.
Приехали мы поздно вечером, уставшие после трудовой недели и последних событий. Сейчас на всех фронтах, судя по всему, было затишье. Так что все были вымотаны еще и ожиданием, чувствуя, что неприятности на этом не заканчиваются.
Наутро, выпроводив рыбаков, я пошла пообщаться с Иваном. Тот был рад меня видеть, всё же не часто в последнее время удается выбраться сюда. Он с гордостью водил меня по базе, показывая последние изменения, рассказывая последние окрестные новости и сетуя на не совсем путевого внука, вернувшегося недавно из армии. Мол, не может никак себя пристроить в жизни уже полгода. Я попросила его познакомить нас, чтобы попытаться помочь с работой, предупредив, что ничего заранее не обещаю. Иван согласился со мной, заметив, что Мишка тоже всегда сначала смотрел на человека, прежде чем пообещать что-либо сделать.
