Текст книги "Предельное ускорение (СИ)"

Автор книги: Ie-rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Предельное ускорение ==========

Иногда кажется, что купить можно всё. И действительно – так только кажется.

Недостатка в деньгах не испытывал ни один из них, поэтому они оба могли себе позволить приходить в «Парадиз», небрежно роняя в руки охраны то кредитку Ли, то кредитку Джина. И перед ними тут же распахивали двери зала для «очень важных персон». Внутри в полумраке курили дорогие сигары и кальян, меж столиками сновали полуобнажённые официанты разного пола, на небольшой высокой сцене в бликах света то изгибалась сладострастно стиптизёрша, то танцевал какой-нибудь эффектный парень, а в дальней стороне вели в уютные роскошные номера широкие ступени лестницы. Иногда у столиков останавливались красавцы в коже, принимая заказы или выслушивая особые пожелания клиентов.

Ли впервые пригласил Джина в это место месяца два назад, а раньше они встречались в мотелях. Временами требовалось сбросить напряжение, иначе это могло плохо сказаться как на спортивной карьере Джина, так и на финансовых делах, но женщины его никогда не привлекали. Дядюшка был очень мил и внимателен, поэтому от взора его не укрылось беспокойство племянника. К счастью, всё разрешилось быстро и просто после первой же беседы с глазу на глаз, с тех пор они будто бы случайно встречались где-нибудь и шли в мотель. Почти два года «случайных» встреч, а после Ли сказал, что Джин, пожалуй, готов к чему-то более изысканному. Так они сюда и попали.

Обычно они приходили за час до полуночи, немного сидели в зале, поднимались в номер – иногда с девушкой или юношей из персонала, а уходили спустя час или два. Сегодня же им пришлось задержаться на совете директоров, поэтому пришли они к полуночи.

За столик решили не садиться, только выпить чего-нибудь у барной стойки и подняться в номер вдвоём – всё-таки больше недели не виделись нормально – в приятной обстановке.

Едва Ли успел сделать заказ, как к нему подошёл какой-то то ли знакомый, то ли деловой партнёр и отвёл в сторонку. Джин недовольно нахмурился, взял со стойки бокал с красным вином и лениво повернулся к сцене. Вспышки света выхватывали из тьмы обнажённую мулатку, обвившуюся вокруг шеста и плавно покачивающуюся под тихую музыку. Ей под ноги бросали купюры и кредитки. Музыка стихла, девица собрала свой «урожай», ухватила одного из зрителей за галстук и увела вверх по ступеням.

Джин уже отворачивался от сцены, когда ожили басы. Коротко хлопнули, будто разорвав ткань пространства, и мерно запульсировали, вызвав внутреннюю дрожь. Задрожал не один Джин. Он отметил, как все гости в зале насторожились и уставились на сцену в почти осязаемом предвкушении. С басами сплёлся сладкий шёпот: «Полночь…»

Парень в кожаных брюках и обвитый ремнями появился на сцене подобно вспышке молнии. Неподвижно стоял и словно упивался направленными на него лучами света. Высокий, гибкий, с широкими плечами и узкими бёдрами, длинноногий. Светлая кожа матово блестела, расчерченная тёмными полосами узких ремней и бледными линиями шрамов. Яркие рыжие волосы были разбросаны в лёгком художественном беспорядке. Не японец, черты лица слишком резкие и жёсткие, но…

Джин стиснул бокал пальцами и с трудом сглотнул. Этот парень в коже напоминал огонь даже сейчас, когда стоял неподвижно и свысока смотрел на тонущий в полумраке зал. Ритм набрал скорость, к нему присоединилась бас-гитара – и рыжий на сцене начал танцевать. Гибкое тело сплеталось с мечущимися по сцене пятнами света, пропадало в тенях, возникало из пустоты под гитарные аккорды… Словно пляшущий на ветру огонь, который невозможно погасить. Джин ни разу не видел ничего подобного. И танцор двигался так непринуждённо и легко, так естественно, подчиняя себе музыку, что Джин невольно шагнул к сцене, чтобы посмотреть поближе.

Его остановила рука Ли.

– Даже не думай, – тихо произнёс он и покачал головой. Блики света заставили его седые волосы почти что засиять серебром, но Джин вновь устремил взгляд на сцену, где танцевал рыжий.

– Почему?

– Посмотри на его форму, – коротко велел Ли. – Его может купить только тот, кому он это позволит. Ну и… это весьма специфичное удовольствие – не для каждого. Ещё и дорогое.

– Дороже, чем обычно? – недоверчиво хмыкнул Джин. Цены здесь кусались даже с точки зрения таких состоятельных людей, как они с дядей.

– Дороже, – невозмутимо подтвердил Ли. – Просто выкинь из головы.

– Но один раз? Мы могли бы купить его вместе, пополам.

– Джин… – Ли вздохнул. – Это не обычный мальчик, к которым ты привык. Это – совершенно иной мастер, который знает дорогу в рай, но показывает её только тем, кто заслужит. И если он пожелает иметь с тобой дело, тебе придётся выполнять его приказы, какими бы они ни были, и терпеть. Он может быть мягким, если захочет, и если ты заслужишь, а может быть жестоким, хотя никогда не перегибает палку. Теперь понимаешь? Мало того, что ты заплатишь солидную сумму, так ты заплатишь её за то, чтобы стать на время его собственностью. Передумал?

Джин рассеянно выпил вино одним глотком, словно виски, и отставил бокал в сторону. Он не сводил глаз с парня на сцене и пытался представить себе, на что это будет похоже. Прежде он о подобном никогда не задумывался.

– Ты не привык к такому, мой мальчик, – продолжал убеждать его Ли. – Эти развлечения действительно не для всех.

– Один раз. Мне интересно, – подытожил Джин и двинулся к сцене. Он остановился у возвышения и принялся наблюдать за быстрым танцором, и наблюдал до тех пор, пока не смолкла музыка. С последним звуком рыжий застыл – точно так же, как в самом начале. На его коже блестели крупные капли пота, но дышал он ровно и размеренно, словно не танцевал только что почти десять минут.

Пятна света расползлись в стороны, и рыжий, небрежно сунув пальцы за широкий ремень на поясе, спустился со сцены.

– Давно не виделись, рыжий, – приветливо улыбнулся Ли, заступив ему дорогу.

– Давно, – негромко отозвался танцор по-английски. По губам его скользнула слабая улыбка, что стремительно испарилась тут же. Зато в воздухе до сих пор будто бы остался след от его голоса. Каждый звук, произнесённый рыжим в коротком незначительном слове, жил сейчас под кожей Джина, вибрировал внутри, заставляя испытывать такое сильное возбуждение, которого прежде чувствовать ему не доводилось – даже в опытных руках Ли.

– Как ты смотришь на…

– Никак, – перебил рыжий, посмотрел сверху вниз, скользнул взглядом по лицу Джина. – Я занят сегодня.

Он коротко кивнул Ли, прошёл мимо Джина, обдав его горячим терпким запахом. На ходу отстегнул один из ремней и с лязгом защёлкнул конец на галстуке импозантного мужчины, уставившегося на рыжего с немым обожанием во взгляде. Один повелительный жест – клиент медленно опустился на колени и последовал за рыжим на четвереньках, словно собачонка.

Джин проводил колоритную пару ошарашенным взглядом. Кажется, он начинал понимать, что имел в виду Ли, когда отговаривал его от этой затеи. Джин выдохнул с некоторым облегчением – ему не слишком нравилась роль собачки в собственном исполнении. По крайней мере, прилюдно он такое делать не желал.

Ли увлёк его за собой, и он послушно зашагал следом, пока не оказался в знакомом уже номере.

– Что это вдруг на тебя нашло? – потянув с его плеч пиджак, спросил Ли.

– Ну…

– Ран как предельное ускорение, да? – Короткий смешок вызвал досаду.

– Ран?

– Хоаран. Обычно его называют просто Ран или «хозяин» – проще выговорить, чем это языколомное прозвище. Его имени я не знаю. Никто не знает, наверное. Когда имеешь дело с Раном, начинаешь понимать, что значит подчиняться и просить. И быть наказанным. – Голос дядюшки прозвучал внезапно так томно и мечтательно, что Джин насторожился.

– Тебе понравилось бегать за ним на четвереньках и выполнять приказы?

– Мда, я же сказал, что это не для тебя. Ты в этом ничего не смыслишь пока что. Может быть, позже когда-нибудь…

В этом Джин сильно сомневался. Он оттолкнул Ли и заперся в ванной, чтобы подготовиться. Пока занимался всеми необходимыми мелочами, в мыслях против собственной воли возвращался к Рану – или как его там называли. Огонь, живой огонь. Или предельное ускорение. Всего лишь один шаг – и к нему можно было прикоснуться. То, как он двигался, как смотрел, как говорил…

Джин помотал головой, постаравшись выкинуть рыжего из мыслей, и вернулся в комнату к дяде. Потом он расслабленно лежал на кровати, Ли тщательно массировал ему спину, а он по-прежнему думал об огне. И когда Ли перевернул его, то восхищённо присвистнул, полюбовавшись на эффект от одних этих чёртовых мыслей.

– Ты меня сегодня удивляешь… – пробормотал Ли перед поцелуем.

Джин широко развёл ноги и сердито буркнул:

– Скорее, ну же.

Сегодня Джину хотелось больше огня, а обычные ласки и нежность Ли даже немного раздражали. В общем-то, кончил он только благодаря мыслям о рыжем и воспоминаниям о танце.

На обратном пути Джин старательно вертел головой по сторонам, но рыжего не увидел ни в коридорах, ни в зале, ни у выхода.

***

К следующей полуночи Джин уже знал, что Ран не относится к персоналу клуба, а является одним из владельцев. И собственными глазами убедился, что он на сцене появляется лишь раз в неделю. Кроме того, Джин расспросил официантов и выяснил, что клиентов Ран берёт под настроение, а если сказал «нет», то лучше тихо и молча свалить, иначе можно вылететь за дверь клуба навсегда.

Спустя неделю Джин любовался на танец Рана с предельно близкого расстояния, буквально пожирал его глазами. И заступил ему дорогу после танца.

– Привет. – Приветствие беспомощно повисло между ними. Ран спокойно смотрел на него и молчал. – Я…

– Иди домой и не путайся под ногами, – с лёгкой издёвкой в голосе посоветовал Ран. Джин сжал пальцами его запястье, упрятанное в кожаный наруч, и заставил остановиться. Тот холодно изучил чужие пальцы, медленно повёл взглядом вдоль руки и наконец посмотрел Джину в лицо. Посмотрел так, что пальцы Джина расслабились сами по себе и бессильно соскользнули с кожаного чехла. Светло-карие глаза Рана в быстрых вспышках света казались то жёлтыми, то золотистыми, как у тигра. Взор же будто придавливал к полу, расплющивал.

– Ран, – робко позвала его какая-то женщина. Он отвернулся от Джина, подошёл к видной холёной даме и протянул ей руку с изысканным поклоном. Они танцевали под медленную музыку у столика, а Джин стоял возле сцены и наблюдал, сжимая кулаки до боли.

Кажется, эти двое перебрасывались короткими фразами во время танца, и ладонь женщины смело скользила по груди Рана. Тот уверенно держал партнёршу и вёл в танце. Стремительный разворот – и он поддержал даму, откинувшуюся назад, медленно склонился над ней. Она тронула губами его шею, оставив на коже алый след от помады. Потом он отпустил её, она обошла вокруг него, положила ладони ему на плечи, дотянулась губами до подбородка, а затем принялась ласкать губами и языком ухо.

Больше Джин не выдержал: круто развернулся и ушёл из зала.

Ночами он караулил Рана у клуба, но напрасно. Тот появился лишь спустя неделю: подъехал к крыльцу на зелёной «феррари», бросил ключи одному из охранников и исчез за дверью. Охранник отогнал автомобиль Рана на подземную стоянку. Джин заехал следом и припарковался рядом. Большую часть ночи он проторчал в машине, а ближе к утру выбрался из салона и притаился за колонной у лифта. Рисковать в клубе не хотелось, зато здесь вряд ли кто-то помешает побеседовать с Раном на равных.

Ран появился через полчаса. Выглядел он непривычно для Джина: в светлой футболке и простых джинсах. Зато теперь Джин убедился, что тот не старше, чем он сам, да и казался вполне домашним – совсем не так, как в клубе.

Ран выудил из кармана ключ и завозился у дверцы машины. Пора. Джин метнулся к нему и обхватил руками, но внезапно наткнулся на локоть, задохнулся от силы удара и попятился назад. Перед глазами мелькнула толстая подошва ботинка, а потом нахлынула тьма.

***

– Крепко приложил…

– Не городи ерунды, слегка дал по башке, сейчас очухается. О, ну что я говорил?

Джин снова моргнул, приоткрыл глаза и дёрнулся, но вскоре убедился, что сидит на стуле, а руки скованы наручниками за спиной.

За массивным столом в стороне от окна обнаружился седовласый мужчина с породистым лицом, а на краю того самого стола – Ран. У двери статуями застыли два охранника.

– Ну что ж… – протянул седой. – У нас есть снимки этого кадра и его дяди. Даже их хватит, чтобы наделать шума в прессе.

– К чему такие сложности? – презрительно фыркнул Ран. – Я могу просто набить ему морду и отпустить, пускай проваливает.

– А если вернётся?

– Снова начищу рыло, – безразлично пожал плечами он и отбросил со лба рыжие волосы.

– А если вернётся не один?

– Будет весело.

– Только сними эти чёртовы наручники, – тихо пробормотал Джин, – и не прячься за охрану… до смерти затрахаю, сволочь.

– Нет, ну ты слышал? – возмутился седой.

Ран вскинул левую руку, заставив напарника умолкнуть, затем оттолкнулся от стола, выпрямился и неторопливо подошёл к Джину, бросил ладони ему на колени и медленно-медленно наклонился вперёд, замер, когда губы оказались на уровне уха Джина. Взгляд Джина устремился в ворот футболки, скользнул по груди, различив светло-коричневый кружок. Горячие ладони даже сквозь ткань брюк обжигали его, в воздухе висел терпкий и одновременно знойный аромат, а лёгкое ровное дыхание щекотало ухо. Этого оказалось довольно, чтобы возбуждение захлестнуло Джина с головой. Удерживать глаза открытыми… Это превратилось в почти невыполнимую задачу.

Ран, не коснувшись его кожи, повернул голову, едва заметно прищурился и прижался к его губам своими. Джин от неожиданности опешил и послушно раскрылся навстречу проворному языку. То, что делал языком Ран… Словно они лежали на диване, обнажённые, и он двигался в теле Джина – почти то же самое.

Джин глухо застонал – не смог сдержаться.

– Похоже, тебе нужно кое-что совершенно иное, а не оттрахать хоть кого-то до смерти, – тихо произнёс Ран и, выпрямившись, шагнул в сторону. Седой выразительно фыркнул, заставив Джина покраснеть. У него, чёрт возьми, стояло. Просто от близости Рана. Стояло, как скала.

– Ну и что? – с глухой яростью бросил он. – Просто сними с меня наручники, и посмотрим, такой ли ты смелый, как кажешься.

– Хочешь подраться? – просиял Ран. – Не вопрос.

Он обошёл Джина и остановился за спиной, внезапно вновь наклонился к уху и отчётливо предупредил:

– Проиграешь – будешь моим рабом, уяснил?

– Надолго? – как можно беспечнее спросил Джин.

– Навсегда.

– А если выиграю?

– Разве победителю можно хоть что-то запретить? – со смешком ответил вопросом на вопрос Ран и расстегнул наручники. От внезапной атаки он ушёл стремительно и изящно. От стула тоже уклонился с коротким смешком. Пропустил над плечом кулак и коротко ударил Джина двумя согнутыми пальцами в грудь, как ястреб клювом. Всего один тычок, а Джину уже пришлось отступить и лихорадочно растереть сведённые болью мышцы. Более того, отступление сыграло Рану на руку. Точнее, на ноги. Ногами он дрался великолепно и явно превосходил Джина в скорости.

Короткие выпуклые мышцы давали Джину преимущество в силе – способность концентрироваться и наносить опасные удары, собирать всю мощь воедино и – пусть на краткий миг – выпускать её полностью. Его противник относился к иному типу. Длинные гибкие мышцы одаривали его пластикой, стремительностью, лёгкостью и выносливостью.

Опыт Джина говорил ему, что необходимо подловить Рана. Одного удара, угодившего в цель, будет достаточно. Наверное. Если же Ран подловить себя не позволит, то выиграет просто потому, что Джин выдохнется гораздо раньше.

Ран тратил куда меньше сил на уклоны и быстрые перемещения, а его удары были стремительными, точными и болезненными. Некоторые из них отбивали чувствительность и лишали Джина возможности использовать то одну руку, то другую. Причём Ран без труда мог врезать и ногой по голове – дотягивался без усилий, а поймать за ногу мерзавца не выходило – больно шустрый.

Джин ушёл в глухую защиту. Выжидал, привыкал к скорости и движениям противника, отдавал ему инициативу. Пока что. И таки подловил на обманном отступлении, впечатав кулак с силой в корпус Рана. Ликование пропало тут же, потому что Джин вспомнил про его проклятую выносливость. Кулак будто в дерево влетел. Ран лишь шагнул назад и сделал медленный выдох, коротко усмехнулся и ответил ногой, заставив Джина отлететь к столу. Предплечья, которыми Джин блокировал удар, онемели. Ноги у него из железа, что ли?

Через пару минут дыхание Джина засбоило, а одежда промокла от пота. Солёная капля попала в глаз, вызвав неприятную резь. Ступни Рана всё так же бодро рассекали воздух – если зазеваться, то можно опять отключиться.

Джин изловчился и поймал Рана за запястье, сам не ожидал, а пока думал, что делать дальше, тот просто шагнул к нему, бросил свободную ладонь на затылок и влажным языком мучительно медленно провёл по щеке. Горячо, сладко, изумительно и… Джин замер, из головы вылетело, как надо правильно дышать. Ран отстранился, плавно повернулся к Джину спиной и от души врезал локтем в солнечное сплетение, заставив согнуться от боли. Тут же навстречу носу прилетел кулак, а после точно и резко ударило у основания черепа.

***

Пришёл в себя Джин уже на диване. Охранники испарились, как и седой, а на месте седого, закинув ноги на стол, развалился Ран. Он смотрел в окно на занимавшийся рассвет, держал в руке стакан с молоком и выглядел немного сонным.

– Это было нечестно, – проворчал Джин, усевшись на диване и потрогав нос. Кажется, не сломан.

– Я с детства дрался за деньги в боях без правил, поэтому разговорчики про честно или нет оставь при себе. Ты, знаешь ли, тоже меня предупредить забыл о начале поединка, когда накинулся на стоянке. Кстати… Ты проиграл. Второй раз. На стоянке я сам тебя уложил, без помощи охраны.

Ран всё так же смотрел в окно. Неторопливо поднёс к губам стакан и сделал глоток.

– Ты серьёзно? Ну, про раба? Как ты это вообще представляешь?

– Не про раба. Легко. Я приказываю – ты выполняешь. Чем лучше будешь справляться, тем быстрее получишь то, за что хотел заплатить. Чем хуже будешь справляться… тем чаще будешь наказан.

– С какой ста…

– Заткнись.

– Но…

– Ты знаешь значение слова «подчиняться»? Я приказываю – ты выполняешь. Если нет, заплатишь, но не деньгами. Ты проиграл. Твоё слово хоть чего-нибудь стоит? – Ран повернул голову и смерил Джина оценивающим взглядом. – Или ты ничтожество, которое прячется за внушительным состоянием? Моим ты побудешь неделю ровно. Отсчёт начнётся сегодня в полночь. Через неделю – скатертью дорожка.

Джин стиснул зубы, но промолчал.

– Сейчас ты пойдёшь домой, а к полуночи явишься в клуб. Обращаться ко мне можешь «мастер» или Ран. Услышу «рыжий», шкуру спущу. На входе покажешь это. – Ран бросил ему широкий браслет с замысловатыми узорами. Серебристый, но не из серебра. – Надень и не снимай без моего разрешения.

– Куда надеть?

– А куда наденется?

– На правую или левую?

– Всё равно. – Ран допил молоко, отставил стакан и прикрыл глаза. – Уходи.

Джин растерянно нацепил браслет на правое запястье, поднялся, потоптался на месте, но Ран никак не отреагировал. Может быть, и вовсе уснул. Когда Джин распахнул дверь кабинета, он и ухом не повёл.

***

Честно говоря, мысль послать всё к чёрту была, но в клуб он всё-таки пришёл. На входе его встретили и отвели куда-то вниз по узкому коридору, впустили в небольшую комнатку и вручили белый конверт. Оставшись в одиночестве, он конверт распечатал и выудил записку. Твёрдый уверенный почерк, английские слова. Ран велел сесть у стены, сдвинуть заслонку и смотреть – все остальные действия запрещались. Смотреть Джин должен был до тех пор, пока Ран не придёт к нему.

Он послушно опустился на стул, сдвинул заслонку и полюбовался на пустой номер. В похожем он проводил время с дядей. Нынешняя позиция давала Джину прекрасный обзор: видно дверь, барную стойку слева, а широкая кровать почти перед самыми глазами.

После полуночи скрипнула дверь, впустив в номер Рана. За ним шёл ещё один человек. Джин с изумлением узнал в нём Ли.

– Неожиданно, не думал, что ты согласишься после того, как отшил меня недавно, – повесив пиджак у двери, сказал дядя.

Ран прислонился к барной стойке спиной, опёрся локтями и чуть откинулся назад.

– Тебе вредно много думать.

– Почему? – Ли подошёл к нему, положил ладони слева и справа от его локтей и немного наклонился.

– Тебе не идёт, – хмыкнул Ран. – Ты знаешь, чего я хочу сейчас?

– Догадываюсь.

– Тогда выполняй.

Ли припал губами к его шее, осыпал поцелуями. Ран прикрыл глаза и едва заметно улыбнулся. Ли медленно провёл ладонью по широкой груди, оплетённой узкими ремнями, потом провёл и губами, опустился на колени, лизнул кожаные брюки возле молнии раз, другой, осторожно расстегнул массивную пряжку, вновь лизнул чёрную кожу, высвободил пуговицу и справился с молнией. Когда плоть Рана выскользнула из плена тесных брюк, он сильнее откинулся назад и слегка закусил губу.

Ли старательно провёл языком по всей длине, погладил пальцами у основания, затем обхватил губами и мерно задвигал головой. Посасывал, время от времени вновь лизал, запускал за щеку. Остановился он от лёгкого прикосновения к плечу. Ран кивнул в сторону кровати, куда они и перебрались. Ран хотел раздеться, но Ли попросил:

– Можно мне? Пожалуйста?

Ран уронил руки вдоль тела, и Ли шагнул к нему вплотную, отстегнул один из ремней, медленно стянул и разжал пальцы, позволив кожаной полоске упасть на ковёр. Отстегнул ещё один ремень, ещё и ещё, пока все они не перекочевали на пол. Прижался губами к шее Рана, осыпал поцелуями, спустился к груди и обвёл языком светло-коричневый кружок.

Это оказалось последней каплей. Джин смотрел на лицо Рана и мечтал оказаться на месте дяди, чтобы попробовать на вкус эту светлую кожу, чтобы прикоснуться ладонями к твёрдому гибкому телу. Возбуждение болезненно отзывалось покалыванием даже в кончиках пальцев.

Опустившись на колени, Ли медленно потянул вниз кожаные брюки. Одновременно снимал их и тёрся губами о напряжённую плоть, потом толкнул Рана на кровать, забрался сам и сжал коленями узкие бёдра.

Ран вытянул руку в сторону, нащупал что-то и внезапно накинул на шею дяде тонкий шёлковый шарф, затянул петлёй и намотал свободный конец себе на запястье и ладонь.

Ли удовлетворённо вздохнул и медленно опустился на бёдра Рана.

Джин наблюдал, затаив дыхание. Чёрт возьми… Без всего? Вот так вот просто? Должно быть, дяде больно, хотя по нему и не скажешь.

Ли задвигался сначала медленно, но почти сразу здорово нарастил темп, а Ран преспокойно дёрнул за шарф, затянув его на шее партнёра туже. Движения Ли стали резкими и неловкими: он рывком приподнимался и опускался обратно так, словно хотел, чтобы Ран вколотился в него весь, вновь подавался вверх и тут же с силой – вниз. Ран неторопливо намотал шарф на руку ещё, сдавив шею Ли сильнее. У того постепенно лицо наливалось кровью, а движения ускорялись. Всего пара минут – и Ли почти что скакал верхом на Ране, будто мчался на лошади. Из широко раскрытого рта вырывалось сипение, лицо побагровело совсем, а набухшая плоть билась о живот в такт рывкам.

Ран ослабил немного петлю, позволив Ли сделать столь необходимый вдох. И этот вдох не позволил Ли достичь желанного блаженства. Он задвигался медленнее, ленивее. Неровное дыхание с хрипом вырывалось из груди, мешалось со сдавленными стонами.

И Ран опять затянул шарф на резком выдохе, заставив Ли обезуметь, задёргаться, почти что забиться в конвульсиях. И опять он не позволил дяде кончить, отпустив шарф в самый неподходящий момент.

Джин смотрел на всё это и ёрзал на стуле, сходя с ума одновременно от бешенства и от желания развязки. Он чувствовал себя так, словно не со стороны смотрит, а участвует в этом бессмысленном истязании. Брюки здорово мешали, поэтому он не выдержал, расстегнул их и запустил туда руку. Его ладонь двигалась в том же темпе, что и Ли. Сейчас – неторопливо, потому что Ран позволил дяде дышать, а когда шарф сдавил чужую шею, Джин заработал рукой с удвоенной скоростью. В отличие от Ли, он таки не сдержался и залил пальцы тёплой влагой. Задыхался и смотрел широко раскрытыми глазами на продолжавшуюся игру.

Так долго… Джин считал дядю очень хорошим и опытным любовником, но никогда у них это не было настолько долгим.

Ран вновь намотал шарф на руку и сдавил шею Ли, тот задёргался, захрипел, сотрясаясь всем телом, и, наконец, забрызгал живот Рана белыми каплями, а после обессиленно рухнул сверху. Переводил дух он недолго. Вскоре приподнялся и принялся вылизывать светлую кожу, сдвинулся и взял в рот плоть, недавно дарившую ему наслаждение. Через несколько минут кожа Рана была чистой, как после душа, а Ли выглядел довольным и счастливым, как будто побывал в раю.

Джин задумчиво разглядывал Рана и пытался понять, что для него могло быть привлекательным в этом занятии, ведь он сам ничего не получил. Ли вот явно упивался блаженством, ну а Ран…

Чёрт! Джин соскочил со стула и заметался по комнатушке в поисках хоть чего-нибудь, чтобы успеть привести себя в порядок. Интуиция подсказывала ему, что «хозяина» отнюдь не обрадует то, чем он тут занимался, пока подглядывал.

Поздно. Ран зашёл в помещение как раз в тот миг, когда Джин торопливо застёгивал брюки.

– Разве я разрешал тебе прикасаться к себе?

– Н-нет.

– Что бывает с теми, кто не подчиняется приказам? Без моего разрешения – никакой мастурбации.

Джин промолчал. Ран прошёл мимо него, опустился на стул и закинул ногу на ногу. Он молча разглядывал Джина.

– Всего неделя, поэтому слово нам не нужно. Раздевайся.

– Что?

Ран тихо вздохнул, поднялся, перевернул стул спинкой вперёд и уселся на него верхом.

– Раздевайся. Можешь не спешить.

Джин всё так же пялился на него и пытался соображать. Конечно же, он понимал, что тут не богадельня, но вот так вот сразу раздеваться и выставлять себя напоказ…

– Пф… если ты даже не способен гордиться своим телом, то что ты собирался мне предложить неделю назад? – ядовито поддел Ран.

– Я собирался заплатить, предлагать, вроде как, должен был ты, – огрызнулся Джин.

– Ты собирался заплатить, – задумчиво повторил Ран и загнул один палец, затем загнул второй, добавив: – Ты собирался много заплатить. И ты собирался предложить мне себя. Ну и? Тебя и так уже ждёт суровое наказание, а каждая новая ошибка делает его ещё суровее. С полуночи ты весь мой – с одеждой и без. Раздевайся.

– Тогда я бы хотел, чтобы меня раздел ты.

– Какая наглость, надо же. Тебе предстоит это заслужить. Пока ты заслужил лишь наказание, а не поощрение, – насмешливо отметил Ран, сложил руки на спинке стула и опустил подбородок на скрещенные запястья. Джин буквально кожей ощущал его взгляд. Ладно, тут Ран прав: Джин красив и стыдиться ему нечего. Медленно сбросил с плеч пиджак, аккуратно повесил на спинку другого стула, развязал галстук и снял, затем расстегнул манжеты рубашки и взялся за пуговицы. Покосившись на Рана, наткнулся на всё тот же обжигающий взгляд. Пальцы как будто онемели и перестали слушаться. Последние три пуговицы Джин едва одолел, позволил рубашке соскользнуть с плеч, подхватил и отправил на стул. Повозился с брюками, стянул и их, затем носки и, наконец, трусы. Теперь он был полностью обнажён и возбуждён, и одежда больше этого не скрывала. Ну и чёрт с ним. Он постарался расправить плечи и принять наиболее непринуждённую позу, хотя почти каменный стояк здорово этому мешал. Плоть выразительно потемнела от прилившей крови, а возбуждение только нарастало под внимательным взглядом Рана.

– Травмы?

– Что?

– У тебя были какие-нибудь травмы? Последствия остались?

– Не понимаю, какое…

– Мне нужно знать, что с тобой делать можно, а что нельзя. Я не собираюсь тебя калечить. И ещё. Ты можешь задавать вопросы, но не можешь требовать объяснений. Запомни это. Я могу в течение этой недели делать с тобой всё, что захочу, а ты должен подчиняться. Когда и что начнётся, решаю я. Когда закончится, тоже решаю я. Можно тебе кончить или нельзя, тоже решаю я. Ты собирался заплатить за это, напоминаю. Сейчас ты получаешь всё это бесплатно. Мне не хочется заподозрить тебя в умственной отсталости – это будет скучно. А я не люблю, когда мне скучно. Травмы?

– Ничего такого, – буркнул Джин, начиная ясно осознавать, во что он вляпался по самые уши.

Ран посмотрел на браслет на его правой руке, затем на цепочку на шее.

– Сними её.

– Нет. – Это был подарок покойной матери.

Ран лениво поднялся и медленно приблизился, обошёл вокруг, затем неожиданно надавил большим пальцем там, где шея переходит в плечо. Джин стиснул зубы от ослепительной вспышки боли. Неподчинение и боль – простая формула. А потом по шее скользнули горячие пальцы. Джин вздрогнул, словно от удара. Слишком контрастно, потому что теперь пальцы были нежными. Они расстегнули цепочку и уронили её на сложенную на стуле одежду.

– Ты можешь потом надеть её опять, но будешь снимать при каждой нашей встрече, – прозвучал возле уха тихий голос. – Когда мы вдвоём, есть только я – никого больше. Теперь опустись на колени. Медленно.

Этот голос… Когда он звучал именно так: немного хрипло, переменчиво, негромко – Джин готов был сделать всё, что ему скажут. И он медленно опустился на колени.

– Хорошо, и скрести руки за спиной. Это хорошая открытая поза, которая не позволит тебе солгать и покажет тебя таким, какой ты есть.

Ран прошёл мимо к дальней стене комнаты, а Джин послушно скрестил за спиной руки. В такой позе он не мог даже чуточку прикрыть себя и спрятать то, какое впечатление на него производили сама нынешняя ситуация и голос Рана. Ну, не только голос, но и сам Ран.

Тот тем временем выкатил к центру комнаты небольшой стол на колёсиках. Квадратная столешница даже меньше метра и в длину, и в ширину. Разглядывая Джина, Ран постукивал пальцами по столешнице. Опять это чувство, будто не глазами смотрит, а руками трогает.

– Ты понял, зачем я приказал тебе смотреть? – Слабый кивок в сторону смотрового отверстия.

– Чтобы заставить поревновать?

Немного запрокинув голову, Ран тихо засмеялся, хмыкнул и широко улыбнулся.

– А ты слишком много мнишь о себе. Впрочем, ревность – чувство тоже неплохое, с которым интересно иметь дело. Это было опасно?

Джин не сразу понял, к чему относился последний вопрос, но всё же понял правильно.

– Да. Ты мог задушить его.

– Как думаешь, почему он заплатил мне за то, чтобы я подушил его?

– Ему такое нравится? – предположил Джин.

– Считаешь, он любому заплатил бы за подобное?

– Н-нет. Наверное, он знал, что ты сможешь вовремя остановиться и сможешь контролировать процесс.