Текст книги "День её свадьбы (СИ)"

Автор книги: Hrizantemka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Я знаю, что главы небольшие по размеру и в них мало событий, но у меня так лучше получается и благодаря этому, я могу писать быстрее и выдавать обновления чаще. Главу в 10-15 страниц я буду писать полмесяца минимум, потом столько же вычитывать, переписывать и, в конце концов, приму решение не выкладывать. Т.к. автор страдает не проработанным “комплексом отличника” даже в том, в чём он не профессионал. Спасибо тем, кто это понимает.

Гарри открыл глаза и тут же зажмурился от яркого солнечного света, пробравшегося сквозь небольшую щель в шторах и бьющего прямо в лицо.

Мерлиновы подштанники! Где это он?

Голова трещала, будто по ней пару раз прошёлся агрессивный бладжер, окончательно лишив его возможности пользоваться своим серым веществом по назначению. Вторая попытка. Он сменил положение тела, чуть сдвинувшись выше, и снова открыл глаза. Тут же сощурился, от чего на лбу пролегла заметная складка. Без очков изображение было размытым, но тем не менее, Гарри чётко понимал, что находится в незнакомом помещении. Он больно ущипнул себя, из-за чего вскрикнул и убедился, что пока ещё жив. Так… хорошо… Что мы имеем? Он лежит на диване, заботливо укрытый пледом, руки, ноги целы, побоев, судя по всему, нет, так как чувствует он себя неплохо, если не считать, разве что, головы… Значит, он не в плену у Пожирателей – вряд ли стоило бы надеяться на столь галантное обращение с их стороны. Гарри огляделся по сторонам и заметил рядом журнальный столик, на котором было что-то похожее на очки! Точно! Рука нащупала нужный предмет и, нацепив их, молодой человек почувствовал себя гораздо увереннее.

Взору открылась средних размеров уютная гостиная в светлых тонах. Диван располагался справа от камина, в котором потрескивали тлеющие угли, отдавая последнее тепло. Возможно, поэтому было немного прохладно, и Гарри непроизвольно зарылся в плед по самую шею. Два винтажных кресла с небольшими подушками на них, узорчатый ковёр на полу, в чьей цветовой гамме переплелись коричневые и бежевые оттенки, несколько окон, в которые усиленно било солнце, ища бреши в занавесках, словно желая заглянуть в гости и составить компанию постояльцам дома. Каменная кладка была выбеленной, а сами стены украшены картинами с изображениями цветов. В углу одиноко пристроился большой книжный шкаф, полностью укомплектованный тем, для чего, собственно, предназначался. Прямо по курсу – проём, ведущий, скорее всего в коридор, а сбоку – деревянная лестница на второй этаж. Миленько… Только изучение деталей интерьера никак не помогло приблизиться к загадке его местонахождения.

Гарри потёр пальцами виски, надеясь, хоть немного уменьшить головную боль. Хоть она и была последнее время постоянной его спутницей, привыкнуть к этому так и не удалось. И после каждой попойки он чувствовал себя одинаково паршиво. Ещё раз. Диван, кресла, камин, ковёр… Стоп! На аккуратном столике, где находились очки, располагался бутылёк и клочок бумаги. Дико хотелось пить, и поэтому рука непроизвольно дёрнулась к флакону. Он принюхался и залпом отправил содержимое во внутрь. Точно, антипохмельное.

Слава Мерлину!

Где бы он не находился, хозяин этого чудного места – святой человек. Пальцы тянутся к записке и, увидев аккуратный, до боли знакомый почерк, Гарри ощущает удар бладжером в солнечное сплетение. Становится трудно дышать, будто невидимая сила изнутри сдавила его легкие.

«Гарри! На столе антипохмельное зелье, выпей, как только проснёшься. Ещё тебе бы не помешало принять душ – ванная на втором этаже, там же чистая одежда. Если проголодаешься – можешь воспользоваться холодильником, хотя сомневаюсь, что в тебя что-то полезет. Обязательно дождись меня, есть разговор. Если надумаешь сбежать – из-под земли достану и сделаю то, что не удалось даже Волан-де-Морту».

И подпись: Гермиона.

Хотя он бы узнал этот почерк из тысячи других!

Гермиона?

Записка выпадает из рук, и он, присев на диване, в панике запускает пальцы в собственные волосы, будто хочет на голове найти какие-то скрытые точки и заставить мозг работать.

Как он тут оказался?

Сердце выдаёт удар за ударом с такой силой, что кажется эти звуки эхом отзываются в комнате. В памяти начинают мелькать слайды, будто он просматривает фотоплёнку на старом проекторе. Вот он идёт по улице и краем глаза замечает женщину, которая следит за ним несколько дней.

Проклятые журналисты, нигде от них нет покоя!

Затем какой-то бар, запах сигарет, виски… много виски и разговор с незнакомкой. Для чего он подошёл к ней? Что он нёс? Неудивительно, если сегодня в газетах ему уже перемыли все косточки. Хорошо хоть Джинни улетела по работе, и ему не придётся выслушивать очередную истерику. Только не сегодня… Так, он отвлёкся, это совсем неважно. Да… он говорил с журналисткой о Гермионе. Точно. Нашёл с кем откровенничать! Идиот! Он точно идиот! Джинни права – пьянство делает посмешищем не только его, но и всех его близких. А дальше…

Мерлин и Моргана!

Вот он уже видит лицо Гермионы, такое родное, любимое, по которому ручьём льются слёзы. Он что-то лепечет, вцепляется в её колени… Она покрывает его лицо поцелуями, прижимает к себе…

Проклятье! Где тут истина, а где фантазии? Ведь он может выдавать желаемое за действительное? В конце концов, если заглянуть в его сны, то там Гермиона и не такое вытворяла. Не дай Мерлин ей прознать об этом, а то точно не избежать третьей «Авады»… Или она и вправду его целовала?

Гарри хотелось со всего маха долбануться головой об стену, хотя вряд ли бы это помогло. В конце концов, раз он находится у неё дома, то они точно как-то пересеклись. И им предстоит разговор. И от осознания этого начинали трястись колени, возвращая его в нелёгкое детство, где постоянно приходилось ждать оплеух от Дадли. Гарри стало невероятно стыдно. Мало того, что он не разбирал где явь, а где игры его воображения, так ещё судя по обрывкам воспоминаний, предстал он перед подругой не в лучшем виде. Вряд ли его пьяное тело в баре выглядело впечатляюще! Так паршиво и мерзко ещё не было. Он бухнулся обратно на диван, уткнувшись лицом в подушку с такой силой, что оправа от очков больно врезалась в кожу.

Арагог тебя подери!

Гермиона – единственный человек в этой вселённой, перед которой ему не хотелось выглядеть пьяным опустившимся чудовищем. Но, судя по всему, он превзошёл самого себя. Щёки залила краска стыда, словно у скромной старомодной и впечатлительной барышни. Первой мыслью было сбежать, трансгрессировать отсюда побыстрее, чтобы не видеть осуждения в любимых шоколадных глазах, не оправдываться… Но он тут же отмёл её. Желание встретиться с подругой оказалось сильнее, иногда даже казалось, что он душу ради этого готов расколоть, уподобляясь Волан-де-Морту. Гарри тяжело вздохнул, принимая неизбежный факт того, что придётся шагнуть в этот страх. Поговорить с ней. Объясниться. Если понадобится – вымаливать на коленях прощение. И самое лучшее, что он мог пока сделать – это принять душ и постараться привести себя в приличное состояние. Он наверняка выглядит омерзительно. И, смирившись с неминуемым, Гарри поплёлся по направлению к лестнице: судя по инструкции, наверху располагалась ванная.

***

Гермиона всю ночь не сомкнула глаз. После вечерних приключений в маггловском баре в голове роем пчёл перемещалось столько мыслей, что за ними трудно было уследить. Как только ей удалось немного успокоиться, она вывела Гарри на улицу и трансгрессировала прямо сюда. Уложила его на диван в гостиной, благо он быстро отрубился. Затем посильнее затопила камин, приготовила зелье и поднялась в спальню. Даже тёплый душ не принёс должного расслабления и успокоения. В итоге, произучав деревянные балки на собственном потолке до самого утра, Гермиона написала записку, трансфигурировала чистую одежду из своей старой пижамы, и отправилась в кофейню.

Помощница сегодня выйдет только в обед, а пока необходимо переделать кучу дел. Да и Гарри в любом случае проспит до полудня после всего произошедшего. А ей нужно отвлечься, проветриться и подумать. Закончив работу и дождавшись миссис Брегг, Гермиона медленно побрела домой, наслаждаясь уже весенним ярким солнцем и зимней морозной свежестью. Ей нравился этот контрастный горный климат. Она шла с пакетом ароматных булочек, слушая первые птичьи трели и любуясь сверкающим россыпью бриллиантов снегом, который ещё плотно покрывал дорожки из брусчатки и слепил глаза.

***

Осторожно повернув ключ в замке и оказавшись внутри, Гермиона не услышала ни звука. Неужели ещё спит? Она осторожно сняла шапку, шарф, пальто и, войдя в комнату, замерла на полпути, чуть не выронив пакет.

Гарри не спал. Он сидел на диване, опустив голову и, скрестив руки в замок. Влажные после душа волосы как обычно торчали в разные стороны. Увидев её, он резко вскочил и замер, переминаясь с ноги на ногу и рассматривая, судя по траектории, узоры на ковре.

– Привет, – дрожащим голосом произнесла Гермиона, сама не понимая, почему он звучит так предательски неуверенно.

– Привет, – отозвался Гарри, не решаясь взглянуть на неё.

Он чувствовал себя первоклассником, впервые заговорившим с понравившейся девочкой. А ведь это Гермиона! С которой они дружили семь лет, участвовали в сражениях спиной к спине, спали в палатке чуть ли не обнимку, чтобы согреться.

Гермиона сделала пару шагов и поставила пакет на стол. Запах булочек с корицей сразу заполнил комнату, вызывая слюноотделение и ощущение невероятного уюта.

– Ты затопил камин, – отметила она, пытаясь справиться с дрожью в руках.

– Да. Было прохладно, – он неуверенно взглянул на неё. – Прости, Гермиона. Я плохо помню, что вчера нёс, но мне очень стыдно…

Гарри не сказал ничего особенного, но, видимо, нервное напряжение достигло пика и Гермиона не выдержала.

– Стыдно?! Тебе стыдно?! – она, словно разъярённая пикси, схватила с кресла подушку и принялась колотить своего гостя, вынуждая его отгораживаться руками. – Гарри Джеймс Поттер, да как ты мог дойти до такого? Я что, таскалась с тобой за этими проклятыми крестражами, чтобы ты после победы губил свою жизнь в этих вонючих барах?! Решил довести до конца начатое Реддлом? Раз у него не получилось тебя угробить, так что же? Нужно самому?

– Герми…

– Что? Только попробуй ещё раз так нажраться и я сама тебя убью! – она замерла, так как он выхватил у неё подушку и отшвырнул в сторону.

Совсем рядом, глаза в глаза: зелёный холод «Авады» и обволакивающее тепло шоколада… Как тогда на свадьбе…

– Гарри, – произносит она одними губами и внезапно кидается на него, сжимая в объятиях. В тех самых – крепких, родных, спасительных, способных вытащить из любой ямы отчаяния.

Вздох облегчения… Словно камень упал с души. Молодой человек осторожно обнимает её в ответ, моля Мерлина лишь об одном – чтобы этот миг длился вечно. Он мечтал об этом с того самого дня собственной свадьбы, когда совершил главную ошибку своей жизни…

Пряный запах выпечки и самой Гермионы обволакивают его, усиливая ощущение покоя и умиротворения. Гарри закрыл глаза и тяжело вздохнул, пряча лицо в любимые пышные волосы.

Гермиона только сейчас осознала, как её друг вытянулся и раздался в плечах. Из плена его рук высвобождаться совсем не хотелось, но столь близкий контакт тел начинал действовать на неё волнительно. Поэтому, собрав волю в кулак, девушка всё-таки отстранилась и строгим тоном, напоминающим профессор Макгоннагалл, произнесла:

– Пообещай мне, что я больше никогда, слышишь, никогда, не увижу тебя пьяным!

– Обещаю, – Гарри снова виновато опустил глаза, испытывая разочарование от того, что пришлось выпустить подругу из объятий.

– И никаких опасных вылазок, пока хотя бы обучение не окончишь!

Победитель Тёмного Лорда ухмыльнулся. Сколько раз он слышал подобные ультиматумы, сопровождаемые истерикой, от Джинни, и ни один из них не мог вразумить его. Более того, Гарри после этого, будто назло, принимался за старое с удвоенным рвением. Сейчас же всё было по-другому, словно он давал Непреложный обет, который нельзя нарушить. Он готов был пообещать Гермионе что угодно, даже сразиться одновременно с Василиском, Венгерской Хвосторогой и толпой дементоров, освободить всех домовиков или предотвратить Гоблинские восстания.

Гарри молча кивнул, ведь количество обрушенных на него с утра впечатлений, ощущений, эмоций не поддавалось столь быстрому перевариванию и осознанию.

– Хорошо, – подытожила Гермиона и, прихватив пакет с булками со стола, направилась в сторону двери. – Пошли, ты же, наверняка, голоден.

========== Глава 2. За чашкой кофе ==========

На кухне было гораздо светлее. Не встретив препятствия в виде теневых штор, весеннее солнце уже вовсю хозяйничало в помещении, преломляя многочисленные лучи в стеклянных вставках шкафов и отбрасывая радужные блики. Простой деревенский стиль, напоминающий кантри. Гарнитур нежно-оливкового цвета, занавески в клетку с милыми рюшками, круглый белый стол, посредине которого красовалась ваза с ромашками, возникшими явно не без помощи магии, и несколько стульев.

Гермиона включила чайник и, достав из холодильника необходимые ингредиенты, принялась готовить бутерброды.

Гарри пристроился за столом и молча наслаждался возникшей идиллией. Картина была невероятно домашней и тёплой, словно они были супругами и жена с утра готовила ему завтрак. Загремели какие-то баночки и по кухне распространился ароматный запах кофе, пленя и вызывая ещё большее умиротворение. По лицу расползлась дурацкая улыбка, выдавая то, что он выпал из реальности и находится где-то в параллельной вселенной в заложниках собственных фантазий. Наконец бутерброды были нарезаны, кофе сварен и пышные булочки из бумажного пакета перекочевали на большое блюдо и заняли почётное место в центре стола. Сама же хозяйка, сунув гостю под нос горячую чашку с белой молочной пеной, расположилась рядом и, подняв на него глаза, приказным тоном произнесла:

– Ешь.

Гарри отхлебнул глоток. Кофе был изумительным, гораздо лучше того пойла, который приходилось заливать в себя в Министерстве с похмелья после бессонных ночей. Под её пристальным взглядом он снова начал смущённо краснеть, чувствуя себя идиотом. Видно, Гермиона поняла его неловкость и, немного повернув голову, принялась разглядывать ромашки. Какое-то время они молчали. Он неспешно прожёвывал бутерброд, когда она снова заговорила.

– Почему ты просто не пришёл и не поговорил со мной?

Гарри едва не поперхнулся. Да, рассчитывать на то, что удастся избежать дальнейшего разговора не приходилось. Если уж Гермиона что-то вбила себе в голову, то противиться этому бесполезно – она шла к цели с адской настойчивостью, способной пробить Великую Китайскую стену.

– Что смешного, Гарри? – раздался второй вопрос, когда на его губах мелькнуло подобие улыбки.

– Просто подумал, что если бы Волан-де-Морт обладал твоей упёртостью и навыком планирования, то точно захватил бы весь мир и у меня бы не было шансов.

– Ну… планов по порабощению мира у меня пока нет, так что можешь расслабиться и ответить на мой вопрос, – не унималась подруга.

Гарри закрыл глаза и тяжёлый вздох вырвался из его груди. Память толком не восстановилась и он до безумия боялся этого разговора, боялся нарушить хрупкий мир, напугать её и снова потерять. Гермиона выжидающе молчала, явно не желая отступать.

– О чём, Герм? Ты не писала… и я решил, что…

– Да хотя бы о том, что любишь меня! – словно гром среди ясного неба выпалила она. – Или это проявляется только после бутылки виски?

Гермиона сама с трудом сдерживала дрожь в руках. Сердце выдавало кульбит за кульбитом, внутри живота спиралью закручивался страх, постепенно распространяясь по всему телу. Но ей хотелось ясности.

В Гарри словно попала молния или «Авада» или, как минимум, «Конфудус». Так… значит, он и вправду всё выболтал вчера в баре именно Гермионе. Молчание. Секунда. Две. Три. Гарри понимал, что смысла отпираться нет. Да и терять уже было нечего. Он набрал в легкие побольше воздуха и на одном дыхании произнес:

– Да. Я люблю тебя, Гермиона!

Она моргнула и ему показалось, что в тёплых карих глазах собирается влага.

– Прости… я не знаю, почему не понял этого раньше. Ты… ты ничего мне не должна, и я знаю, что ты не свободна… и…

Девичья рука, накрывшая его ладонь, прервала бессвязный поток слов. Гарри казалось, что по телу прошёл электрический разряд, видно нервы были на пределе. Он бросил на неё неуверенный изумрудный взгляд из-под тёмных ресниц и заметил бегущую по щеке слезу… А потом неожиданно Гермиона всхлипнула и резко прильнула к его губам, от чего сердце едва не остановилось. Одно касание, такое детское и невинное, на которое он даже не успел среагировать, но оно значило для него больше, чем что-либо в этом мире. Больше, чем собственная жизнь.

– Я свободна, Гарри… по крайней мере, пока… ещё… но если бы ты тянул дольше, то…

Как? А тот мужчина? Его ненавистный двойник…

Гарри тут же отогнал тревожные мысли, пытаясь собрать воедино всё услышанное. Плевать! Пусть идёт к Мордреду этот проклятый ублюдок! Наплыв эмоций чуть было не вызвал магический всплеск и Гарри, недолго думая, повторил недавний манёвр подруги, только действуя намного настойчивее. Гермиона ахнула, оказавшись в плену его требовательных губ, но сопротивления не последовало, наоборот, её руки нежно скользнули по плечам, обвивая шею, зарываясь в волосы, заставляя чуть ли не постанывать от приятных ощущений. Губы партнерши были податливыми, влажными, сохранившими вкус кофе. Гарри осторожно раздвинул их языком и проник внутрь, испытывая ощущение эйфории. До этого он целовал Гермиону только в мечтах и это ни шло ни в какое сравнение с реальностью. Это был лучший день в его жизни, и лучший поцелуй… Приходилось сдерживаться, так как он боялся напугать её, обрушив сразу всю лавину собственной страсти. Тело отреагировало предательски быстро, неудобство в паху выдавало крайнюю степень его возбуждения. Он перевёл этот пылкий поцелуй в более томный, неспешный и ласковый. Танец языков закончился и теперь он играл поочередно с её губами. Прикусывал, облизывал, брал в плен…

Первой пришла в себя Гермиона и отстранилась, пытаясь привести в порядок сбившееся дыхание. Расширенные зрачки, раскрасневшееся лицо, растрёпанные волосы – более прекрасной картины Гарри не приходилось видеть.

– Гарри, я не могу… так…

Сердце ушло в пятки. Ему показалось, что оно вмиг стало хрустальным и летит с высоты на каменный пол, где через секунду разлетится на миллионы мелких осколков.

– Прости, – пролепетал он, уже не в силах скрыть дрожь в теле. Его словно бил озноб.

– Нет, Гарри… ты не так понял… я…

Ну всё! Сейчас она скажет, что относится к нему как к другу и предложит забыть об этом чудесном поцелуе. И он снова останется один, мучаясь и возвращаясь в данное воспоминание.

– Я тоже люблю тебя! – неожиданно из её уст вырывается совсем не то, что Гарри ожидал услышать, и ему хочется попросить повторить, чтобы удостовериться, что это не галлюцинация и он всё правильно понял, что он не бредит и не сошёл с ума.

– Просто… мы торопимся… и Джинни…

До Гарри доходит смысл её сомнений и вздох облегчения вырывается из груди.

– Я разведусь. Гермиона, ты же не думаешь… Чёрт, да я бы никогда…

Она прикладывает палец к губам и согласно кивает, показывая, что поняла его.

– Я в любом случае собирался… бумаги подготовил…

– Мне жаль её, – вздохнула Гермиона.

– Да… но я не смогу сделать её счастливой… Со мной ведь непросто… Мне кажется, Джинни сама подумывала об этом.

– Ну, думать – одно, а сделать – другое, – Гермиона снова положила ладонь на его руку и он перевернул свою, осторожно переплетая их пальцы.

– Почему ты не писала мне?

– О, Гарри! Тот танец на твоей свадьбе… он… в общем, я взглянула на тебя и всё поняла. И подумала, что просто дура, раз не видела этого раньше. А теперь ты – муж Джинни… и я… я там явно была бы лишней… Да сколько я писала тебе в пустоту, можно было бы энциклопедию издать… просто не отправляла…

На этот раз Гарри просто обнял её, не переходя границ и стараясь сдержать вновь нарастающее возбуждение. Он был счастлив. Невероятно счастлив. В эту самую минуту он понял, что может преодолеть что угодно, лишь бы не потерять её снова, продолжать держать в руках, зарываться в пышные волосы, чувствовать родной запах, слышать стук сердца и быть рядом. Всегда.

========== Глава 3. Реакция миссис Поттер ==========

После тяжёлого разговора Гарри с Гермионой перекочевали в гостиную, где сидя у камина он, слегка обнимая её, слушал истории об Австралии, о том, как появился бизнес-план по открытию кофейни и как она училась печь свои булочки. Кто бы мог подумать, что Гермиона Грейнджер променяет карьеру в Министерстве на маленькое кафе в деревенской глуши? Однако Гарри понимал её. Сказать по правде, он до сих пор не мог найти себя и то, чем хотел заниматься. В Аврорат попал просто плывя по течению и потому, что все от него этого ждали.

– А чего хочешь ты сам? – вопрос как дротик, попавший прямо в «десятку», заставил национального героя задуматься.

«Тебя»! – так и вертелось на языке, но Гарри не осмелился произнести это вслух. За подобный напор от Гермионы можно и парочку боевых получить, не успеешь и оглянуться.

– Не знаю, Герми… я не думал об этом. Я последнее время вообще мало о чём думал…

– Во-во, – строго отметила она. – Судя по тому, что ты вытворял, мозг должен был расплавиться от количества выпитого алкоголя.

– Вот мы и дошли до стадии, когда ты начинаешь меня пилить? – не удержавшись, рассмеялся Гарри.

– Да я просто боюсь за тебя! Ты не представляешь, что я испытала, когда увидела тебя в таком состоянии!

– Ну всё-всё… я же дал тебе обещание, помнишь? – он чмокнул её в макушку.

– И попробуй только не сдержать его!

– Я когда-нибудь обманывал тебя, Гермиона?

– Нет, – она подняла голову и их глаза снова встретились, за чем последовал поцелуй: неторопливый, нежный и волнующий. Гарри, конечно, заводился быстро. Хотелось смести девичью неуверенность, показать всю силу своего желания, опалить её своими губами, но он решил не спешить. Да и Гермиона была права, официально он являлся женатым человеком и, конечно, данный факт не мог не стоять между ними.

***

Камин Гермиона не подключала к общей сети, так как это не являлось необходимостью. Навещать волшебнице было некого, из старых знакомых она немного общалась лишь с Невиллом, преподававшем травологию в Хогвартсе, но и с тем пересекалась только в своём кафе, куда он стал иногда наведываться на пару с Итаном.

Поэтому, когда начало вечереть и уютные улицы Хогсмида постепенно готовились к включению фонарей, Гарри пришлось отправиться на железнодорожную станцию. Трансгрессировать он не стал – организм был ещё ослаблен, да и просто хотелось посидеть в тишине в пустом купе, покачиваясь в такт вагону, и любоваться на бескрайние равнины, холмы, слегка покрытые снегом; наблюдать, как кровавое солнце уходит на ночной покой, прячась за вершинами гор. Вспоминать сегодняшний день и представлять счастливое будущее – а то, что оно будет именно таким, Гарри не сомневался.

***

До возвращения Джинни оставалось три дня. Бумаги на развод готовы, но Гарри не решался пустить их в дело, не переговорив с супругой. Всё-таки она заслуживала объяснений лично. А пока он убрался в доме и усиленно взялся за себя: побрился, подстригся и облазил дюжину маггловских магазинов, обновляя гардероб. Последнее время он совсем не уделял внимания своему внешнему виду, и теперь предстояло это исправить. Каждый вечер перед сном он отправлял Гермионе Патронуса с пожеланиями спокойной ночи. Теперь в его памяти поселились новые прекрасные воспоминания, и голубоватое сияние, исходящее от привычного оленя, ослепляло своей мощью. В ответ его посещала маленькая юркая выдра, тёрлась об его щёку носом и, делая круг по комнате, испарялась. Гарри был счастлив и это не могло омрачить ни ворчание Кикимера, ни вопли Вальбурги, которая изредка принималась за старое.

***

Вот и настал «день икс». Гарри пил на кухне чай, когда хлопнула входная дверь и звонкий голос его супруги принялся отчитывать старого эльфа. Чем бедный Кикимер не угодил Джинни, Гарри не знал, да и не проявлял интереса к данной теме.

Стук каблуков стремительно приближался и вот – их взгляды встретились. Джинни сразу уловила изменения во внешности мужа: побритый, с аккуратной прической, в новой одежде он выглядел просто великолепно. Но что-то смутило её настолько, что вместо того, чтобы обрадоваться, она язвительно выдала:

– Надо же! Чай вместо огневиски, мистер Поттер? И это в семь вечера? Может, мне стоит провести проверку на оборотное?

– И тебе, здравствуй, Джинни.

Его тон почему-то пугал девушку. Эта непонятная решительность, спокойствие и уверенность. Она давно не видела супруга таким. Липкое ощущение, что произошло непоправимое, медленно подкрадывалось к самому горлу, затрудняя дыхание. Она резко развернулась на каблуках, намереваясь покинуть кухню, но приросла к полу, услышав в спину:

– Я хочу развестись.

Удар. Ещё. Сердце, казалось замедлилось и ждало реакцию своей хозяйки. Обида. Злость. Бессилие. Ярость. Всё смешалось. Взбунтовавшиеся эмоции рвались на свободу, сметая остатки благоразумия, словно тайфун атакующий любое препятствие встретившееся на его пути.

Поворот. Вскинутая палочка. Но невербальный «Экспеллиармус» Гарри вмиг делает её безоружной.

– Хватит уже кидаться своим летучемышиным сглазом, Джинни, – его взгляд, напоминавший по цвету «Аваду», казалось прожжёт на ней дыру.

Из глаз брызнули слёзы. Страшная догадка пронзила мозг, заставив усомниться в собственных силах. Неужели она просчиталась?

– Ублюдок! Ты спал с ней? Спал, да?

– О чём ты, Джинни? – Гарри меньше всего хотелось быть втянутым в истерику, но разговор уже вышел из спокойного русла.

– Смотрю наша «мисс Заучка» времени зря не теряла! Ну и как она в постели? Такая же зануда, как и в жизни? Небось, каждый шаг комментирует и с книгами сверяет?!

– Джинни, прекрати! – молодой человек резко встал на ноги. – Я ни с кем не спал! И Гермиона тут не при чём. Мы с тобой просто не подходим друг другу…

– Врёшь! – она подлетела и набросилась на него с кулаками. – Это всё из-за неё! Дрянь! Какая же она дрянь! Я же сама её попросила! Да она бы и не подошла к тебе, если бы не я!

Гарри, увертываясь от ударов, наконец перехватил её запястья своими и больно сжал, заставив остановиться. Её чайные глаза метали молнии.

– Хватит, Джинни! Прости меня… Я был ужасным мужем… Я портил тебе жизнь почти два года. Давай разорвём этот порочный круг. Я согласен на любые твои условия. Давай не будем усложнять, пожалуйста.

– Чёрта с два! Пошли вы оба к безносому! – она выдернула руки и вызывающе уставилась на него, буквально выплёвывая каждое произнесенное слово. – Я не согласна ни на какой развод! Я есть и буду миссис Поттер, понятно?! А если наша «мисс Правильность» хочет спать с чужим мужем – пусть расхлебывает последствия!

– Что за детский сад, Джинни! Я могу это сделать и без твоего согласия! Я просто хотел по-хорошему!

– Не можешь!

– Ещё как могу!

– А вдруг я беременна!

Лицо Гарри скривилось в презрительной ухмылке.

– Мы были последний раз близки около полугода назад, думаю к сегодняшнему дню были бы уже заметны некоторые изменения в твоём теле!

От бессилия Джинни снова набросилась на него с кулаками.

– Подонок! Мразь! Ненавижу тебя!

– Хватит! – голос Гарри прозвучал настолько властно, что жена замерла. – Бумаги готовы и я пущу их в ход, нравится тебе это или нет. Прости, но это моё последнее слово.

Джинни шарахнулась от мужа, словно получила пощёчину. Внутри всё полыхало. Как же она ненавидела сейчас Гермиону Грейнджер. Как она могла так недооценить соперницу? Зачем она вообще пошла к ней? Пусть бы пил дальше сколько в него влезет!

– Предатели! – она кинулась к выходу из кухни. – И не надейся, что я уеду из собственного дома. Я пока ещё миссис Поттер.

Стук каблуков перекочевал на лестницу, ступени которой предательски поскрипывали, и Гарри, опустившись на стул, тяжело вздохнул и обхватил голову руками.

Перед Джинни было стыдно и неловко. Он не хотел делать ей больно. Он помнил её жизнерадостной смеющийся девчонкой, получающей удовольствие от каждого мгновения, от каждой мелочи, а минуту назад перед ним стояла озлобленная истеричка. И в этом есть часть его вины. Но, впервые в жизни, никакое чувство вины, стыда и самопожертвования не могло пересилить желания собственного счастья. Гарри ещё немного посидел в тишине, приводя мысли в порядок, а потом направился к камину, где исчез, поглощенный зелёными всплесками летучего пороха. Он заранее снял номер в «Дырявом котле» и перевез туда часть своих вещей ещё до приезда супруги.

***

На следующий день Гарри лично вошёл в кабинет к Кингсли и, положив на стол документы, коротко бросил:

– Господин Министр, прошу не затягивать. Для меня это очень важный вопрос.

Бруствер не успел ничего уточнить – Поттер исчез так же быстро, как и появился, поэтому он просто уткнулся взглядом в бумаги и оторопел. Развод?! Национальный герой решил разорвать брак с чистокровной волшебницей?! Да это же скандал! Тем более Джинни Уизли – дочь героев войны. Мерлин Всемогущий! Что же ему делать?! Зная характер супруги Избранного, Министр понимал, что это дело очень дурно пахнет. И, похоже, он оказался между двух огней: всеми Уизли и самим победителем Тёмного Лорда. Проклятье!

========== Глава 4. На ковре у Министра или “семейный совет” ==========

Время шло. Гарри с усердием посещал аврорские курсы, но уже не кидался на амбразуру, не рвался в рейды, оставаясь простым студентом. Параллельно вечерами он читал книги по психологии, данные ему Гермионой, и находил в них много интересного. Всё-таки у магглов есть чему поучиться. Он вначале не поверил, что из депрессии Гермиону вытащили какие-то советы из книг, но сейчас, взглянув на это по-новому, находил в них действительно ценные вещи. Он осознал, что столько лет страдал искусственно навязанным чувством вины, вообразив, что судьба всего мира находится на его плечах и взваливая на себя ответственность за всё происходящее. Посмотреть на это со стороны оказалось весьма полезно. Однако Гарри так и не сумел понять, на что хочет потратить свою жизнь. Действительно ли отлавливать Пожирателей – его призвание? На самом деле, Аврорат привлекал его всё меньше с каждым днём, и он ходил туда скорее по привычке, нежели от большого желания.

Гарри с нетерпением ждал выходных, которые проводил с Гермионой. Она составила графики выхода своих людей в кофейне таким образом, что полностью освободила эти дни. Они много гуляли по маленьким улочкам старого Лондона, любуясь местами обшарпанными зданиями, старой архитектурой и старались избегать центральных туристических мест. Во-первых, там с легкостью можно было наткнуться на магов, а во-вторых, толпы народа их совсем не привлекали. Им настолько нравилось общество друг друга, что, порой, они выбирали унылые спальные кварталы, где и посмотреть-то было не на что, зато не было лишних ушей и глаз. Их свидания проходили весьма невинно и непривычно для их возраста, но спешить не хотелось. Они словно навёрстывали то, чего были лишены в юности: прогулки по берегу реки, держания за руки, парки аттракционов, вредная еда из McDonald’s, объятия, поцелуи на ветру, сопровождаемые обветренными губами и счастливыми улыбками.