Текст книги "История третья. Гарри и Узы родства (СИ)"

Автор книги: Hoshi_Murasaki

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

–Ты забыл добавить – снимет пятьдесят баллов с Гриффиндора, – пресерьезно добавила она и демонически захихикала. Очень тихо, чтобы мадам Пинс не выгнала нас из библиотеки за шум.

*

Свои рефераты мы сдали вместе с заданием по зельеварению, чтобы Снейп уж точно их не проглядел.

Судя по тому, что на следующий день профессор подкараулил нас в коридоре, без предисловий сгреб за шкирки и повлек за собой – он прочитал эти сочинения даже очень внимательно.

–Мы на историю магии опоздаем! – радостно сказала Гермиона, не поспевая перебирать ногами. О своей «астме» она давно забыла, Снейп, кажется, тоже, и хорошо!

Ответом ей стало глухое рычание, от которого шарахнулся случившийся на пути Пивз, а следом за ним и Филч, который как раз пытался полтергейста изловить. Нет, право, такому рыку и Пушок бы позавидовал! Эх, бедный песик, где-то он теперь? При школе его оставить, ясное дело, не разрешили, отправили на историческую родину… Хагрид очень переживал!

Снейп пинком отворил дверь своего кабинета, забросил нас обоих внутрь и вошел следом. Я еще подивился: профессор, прямо сказать, здоровяком не кажется: даром что высокий, но худой, однако силы не занимать…

–Что. Это. Такое, – раздельно проговорил он, швырнув Гермионе ее сочинение.

Потом подумал и запустил в меня моим рефератом: я сразу узнал свои каракули и красные пометки Снейпа. Видимо, сперва он проверял это безобразие автоматически, поправляя ошибки, а потом, когда дошел до выводов, озверел не хуже оборотня в полнолуние.

–Сочинение, сэр! – сказала она. – Вы же задали нам, когда заменяли профессора Люпина, вот мы и…

–А почему только вы двое озаботились выполнением задания? – вкрадчиво произнес Снейп, нависнув над нами, а мне почему-то вспомнился василиск.

–Потому что профессор Люпин его отменил на прошлом занятии, а мы уже написали, – честно сказал я. – Жалко же, мы старались!

–Я вижу, как вы старались, – заверил он, сверкая глазами. – Я спрашиваю, что это за ненаучная фантастика?! Отвечайте, пока я не снял с Гриффиндора полсотни баллов за хулиганство!

–О, как ты и говорила, – кивнул я Гермионе.

–Селезенка пока при мне, – заверила она, приняла вид пай-девочки и затрещала: – Сэр, это никакая не фантастика, все мои выводы подкреплены наблюдениями! Возможно, я ошиблась, но, согласитесь, такая версия имеет право на существование!

–Эванс? – прищурился Снейп.

–А что сразу Эванс? – скопировал я Пивза. – Я читал ее работу, да, и тоже согласен, что в волшебном мире может случиться и не такое. Но сам сделал упор на другое, вы ведь прочитали, правда?

–Эту работу вам стоило сдать преподавателю маггловедения, – мрачно сказал Снейп. – Так. Извольте пояснить, мисс Грейнджер, какие цели вы преследовали, сочиняя это… произведение?

Она и пояснила, подробно и с примерами.

–Разве не этого вы добивались, сэр? – спросила она, закончив монолог. – Нет, правда, вы же хотели, чтобы мы догадались, кто такой профессор Люпин? Или я ошиблась?

–Кому еще вы об этом рассказали? – перебил он.

–Никому, – честно ответил я. – Гермиона догадалась первой, а потом уж я. Ну и все.

–Прекрасно, – процедил Снейп, отобрал у нас работы (я даже не успел посмотреть, что он там начеркал!) и швырнул в камин, не обращая внимания на горестный вопль Гермионы. – Двадцать баллов Гриффиндору. Но если кто-нибудь узнает, от кого и за что вы их получили…

–Нам не жить, – завершил я. – Какие-то обстоятельства изменились, сэр? В смысле, вам тоже теперь не надо, чтоб кто-то знал о… гм… болезни профессора Люпина?

–Да, – отрезал он. – А теперь пошли вон!

–А можно вопрос, сэр? – заканючила Гермиона.

Она бы Снейпа еще за рукав схватила! А уж взгляд… даже ее Живоглот так не смотрит, когда выпрашивает подачку! Что там, Шварц – и тот не умел состроить настолько жалобную морду!

–Нельзя!

–Это по другому поводу, сэр, – сказала она. – Про этот мы забыли, честное гриффиндорское!

Снейпа заметно перекосило.

–Ну что еще у вас?

–Понимаете, во время того матча, когда дементоры на стадион вломились, двое видели Грима, – серьезно произнесла Гермиона. – Рон Уизли и Гарри. И теперь все боятся его еще больше, чем дементоров!

–Да, – кивнул я. – Но я уверен, что это была какая-то приблудная собака.

–А как он выглядел? – неожиданно серьезно спросил Снейп.

–Ну… Большой пес, с волкодава размером, – пожал я плечами. – Дождь лил, а видел я его всего пару секунд, когда молния сверкнула. Кажется, черный, но он был весь мокрый, поэтому точно не скажу.

–Можете передать однокурсникам, что призраки не промокают от дождя, – ответил Снейп после паузы. – Это, скорее всего, действительно была бродячая собака.

–Сэр, а можно последний вопрос? – отважился я.

–Нет.

–Ну пожалуйста, скажите, почему вы так не любите профессора Люпина?

–Не ваше дело.

–Он был другом моего отца, да? – выпалил я, уцепившись за дверной косяк и за Гермиону – Как и Блэк, да? Кстати, а почему мне никто не сказал, что Блэк – мой крестный?

Снейп прекратил выпихивать нас за дверь, снова закрыл ее и уставился на меня своим фирменным взглядом.

–Откуда вы это взяли, Эванс? – ледяным тоном спросил он.

–Тетя обмолвилась, – соврал я, не моргнув глазом. – Когда тетушка Мардж упомянула про беглого преступника, тетя Пэт тоже посмотрела телик, увидела этого Блэка и сказала что-то вроде «неужели это он?». А потом, когда мы за покупками к школе ходили, вся Диагон-аллея была оклеена листовками с фоткой Блэка. Ну вот… я одну оторвал, тете показал, и все сошлось. Она мало что знает, но вроде бы мама упоминала, когда писала, что я родился, кого в крестные выбрали. Это правда?

–Да, – после паузы выговорил Снейп. – Но я бы на вашем месте не стал радоваться, Эванс.

–Ага, я уже слышал, Блэк хочет меня убить, – кивнул я. – Только зачем?

–Не имею представления. Возможно, желает завершить начатое.

–В смысле, начатое Во… сами-знаете-кем?

–В том числе, – Снейп отвернулся к камину. – Эванс… Зная вашу с мисс Грейнджер настырность, уверен, вы и сами докопаетесь до истины.

–Но?..

–Что?

–Вы так сказали, как будто имели в виду какое-то «но», – пояснила Гермиона.

–Верно, – профессор посмотрел на нас через плечо. – Блэк действительно был другом вашего отца, Эванс, и вашим крестным. Но это именно он выдал убежище вашей семьи сами-знаете-кому. Он был хранителем тайны: никто, кроме него, не знал, где скрывались Поттеры…

–Но зачем? – поразился я. – Зачем он это сделал?!

–Не знаю.

–Сэр, но раз его посадили в тюрьму, то… он на суде не давал показаний, что ли? – удивилась Гермиона. – Или отказался говорить?

–Не было суда, – неохотно ответил Снейп. – В те годы приспешников сами-знаете-кого сажали десятками, были бы доказательства. А дюжина магглов и убитый Петтигрю… этого оказалось более чем достаточно.

–А кто такой Петтигрю?

–Еще один друг вашей семьи, – вздохнул он. – Питер. Он погнался за Блэком, но не совладал с ним и погиб. То, что от него осталось, передали его матери буквально в спичечном коробке.

–Ясно-понятно… – пробормотал я. – В смысле, ничего не понятно, но вы хоть по-человечески сказали, что случилось. И вы думаете, что Люпин мог помочь Блэку пробраться в Хогвартс, так, сэр?

–Блэк и сам может это сделать, если пройдет мимо дементоров, – мрачно ответил Снейп. – Впрочем, однажды это ему уже удалось…

–Считая Азкабан – дважды, – поправила Гермиона.

–Это уже мелочи, мисс Грейнджер. Главное то, что Блэк прекрасно знает Хогвартс и его окрестности.

–И потайные ходы, – хором сказали мы, переглянувшись, а я добавил:

–О них много кто в курсе. Правда, часть обвалилась, часть перекрыта, но кое-что точно осталось.

–Уж мне ли не знать, – с непонятной иронией произнес Снейп и снова помрачнел. – Убирайтесь. И если вы хоть словом обмолвитесь о нашем разговоре, сотней баллов Гриффиндор не отделается!

«Да уж, он точно найдет, за что их снять», – читалось в глазах Гермионы.

–Конечно-конечно. Спасибо, сэр, – сказал я, хватая ее за руку и пятясь к двери. – Всего доброго, сэр…

Мы выскочили в коридор и переглянулись.

–Все еще больше запуталось, – сказала Гермиона и по моему примеру почесала в затылке, поставив буйную гриву дыбом.

–Как запуталось, так и распутается, – философски ответил я и потащил ее прочь из подземелий.

На историю магии уже не было смысла идти, но у нас оставалась уйма времени на то, чтобы поискать потайные ходы!

*

Мы облазили пару тоннелей (я вспомнил, что на пути к Тайной комнате видел уйму ответвлений, вот их мы и проверяли) и вернулись в гостиную грязные, в паутине и еще невесть в чем. По счастью, там обнаружились только близнецы Уизли.

–Где это тебя носило, Эванс? – с заметным уважением в голосе спросил Фред.

–Там и сям, – уклончиво ответил я, помогая Гермионе вычистить паутину из волос, пока она смахивала с меня плесень.

–Ставлю галлеон против желудя, что эти двое искали потайные ходы, – с уверенностью произнес Джордж. – Как успехи?

–Сомнительные, – сказала Гермиона, благоразумно промолчав о лазе в Тайную комнату. – Но мы еще поищем.

–Эх, молодость! – с завистью сказал Фред.

–Молодость… – повторил Джордж с таким трагическим вздохом, словно из него уже песок сыпался, братья о чем-то зашептались, а потом он позвал: – Идите-ка сюда!

Он вытащил из-под мантии большой квадратный лист старого пергамента и торжественно протянул нам.

Пергамент был совершенно чист, на нём не было ни единой строчки.

–Опять ваши шуточки? – подозрительно спросила Гермиона.

–Вовсе нет! Это, девочка, секрет нашего успеха, – ответил Джордж и нежно погладил пергамент.

–Нелегко с ним расстаться, – сказал Фред. – Но мы решили, что вам он нужнее.

–Мы-то его наизусть знаем, – прибавил Джордж. – Вдобавок надо давать дорогу молодежи, поэтому мы и вручаем его вам. Нам он больше ни к чему.

–И что с ним делать? – с интересом спросил я, повертев пергамент в руках.

–Объясни ему, Джордж.

–Когда мы учились на первом курсе, Гарри, мы тогда были совсем ещё зелёные, беззаботные и невинные…

Я не удержался и зафыркал.

–Нет, мы правда такими когда-то были, – заверил Джордж. – Ну так вот, мы как-то рассорились с Филчем.

–Взорвали в коридоре грязевую бомбу, а Филч почему-то на нас разозлился…

–…затащил в свой кабинет и, как водится, стал грозить…

–…наказанием…

–…четвертованием…

–…мы слушали, слушали и вдруг заметили ящик с табличкой: «Конфисковано, очень опасно».

–Дальше можете не рассказывать, – вздохнул я.

–Ну а как бы ты поступил на нашем месте? – пожал плечами Фред. – Джордж кинул ещё одну бомбу, и, пока Филч суетился, я открыл ящик и взял вот этот кусок пергамента.

–Что тут плохого? – прибавил Джордж. – Филч не знал, как с ним обращаться. Хотя, раз отобрал его у кого-то и убрал в ящик для опасных вещей, то догадывался, что это.

–И что же с ним делать? – живо спросил Гермиона. – Вы выяснили?

–Ага! – Фред самодовольно улыбнулся. – А вам, малявки, достанется все готовенькое…

Он вынул волшебную палочку, коснулся ею пергамента и произнёс:

–Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость.

Тотчас на пергаменте, в том месте, которого коснулся Уизли, одна за другой стали появляться тоненькие чернильные линии. Линии соединялись, пересекались, расползались, как паутина по краям пергамента, и скоро наверху распустились, как цветы, выведенные зелёными чернилами слова:

«Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост.

Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новейшее изобретение – Карту Мародеров!»

На карте были видны все до единого закоулки замка и территория на много миль вокруг. Но, что самое удивительное, по ней двигались крошечные чернильные точки, и каждая была подписана. В левом верхнем углу профессор Дамблдор вышагивал по своему кабинету; миссис Норрис, кошка завхоза, кралась по четвёртому этажу, выслеживая прогульщиков, Пивз носился в Зале почёта. Были там ещё потайные ходы, куда мы никогда не забредали! Некоторые из ходов вели…

–Прямо в Хогсмид, – Фред указал один из них. – Их семь. Филч знает об этих вот четырёх, об остальных – только мы. В тот, что за зеркалом на пятом этаже, можешь не ходить. Мы сунулись было прошлой зимой, а там потолок обвалился. И вот сюда тоже лучше не ходить: прямо над выходом Гремучая ива. Зато этот ведёт в подвал «Сладкого королевства». Мы этим ходом частенько лазаем, он, кстати, начинается в горбу старой ведьмы за дверью.

–Спасибо нашим предшественникам, – вздохнул Джордж и дружески похлопал по названию карты.

–Верно. Да, Гарри, не забывай стирать карту… – предупредил Джордж.

–…а то кто-нибудь ещё узнает её секрет, – закончил за Джорджа Фред.

–Дотронься до неё волшебной палочкой и скажи: «Шалость удалась!» – и карта исчезнет.

–Ну, дорогие дети, – сказал Фред голосом Перси, – ведите себя хорошо!

–А почему вы передаете карту Гарри, а не Рону? – тут же спросила Гермиона.

–Потому что малышу Ронни не хватит отваги под носом у Филча посреди ночи отправиться в Хогсмид, – серьезно сказал Джордж. – Увы, он удался не в нас.

–А в вас чувствуется авантюрная жилка, – продолжил Фред и вдруг понизил голос: – Вдобавок Джинни проговорилась летом, что ты, Гарри, вовсе не Эванс.

–Но мы – могила.

–Роток на замок! А что смешного?

–Нет-нет, все в порядке, – заверил я. – Спасибо. И… насчет моей фамилии… об этом распространяться не надо. Это не я так решил, если что, а… думаю, сам директор.

–Не переживай, – потрепал меня по макушке Фред, и близнецы удалились, довольные собой.

–Вот это сокровище… – прошептала Гермиона, разглядывая карту. – А раз у нас есть мантии-невидимки, а еще хроноворот, то мы…

–Невидимы и свободны! – воскликнул я.

========== Часть 6 ==========

Разумеется, еще до Рождества мы облазили Хогвартс вдоль и поперек. С картой это было легче легкого, отметил я. Но даже неведомые Мародеры не знали хода в Тайную комнату!

–Интересно, кто это был? – спросила как-то Гермиона, когда мы сидели на парапете и грызли засахаренный миндаль (даже дочь стоматологов признала, что от десятка орешков вреда не будет).

За сладостями мы смотались посреди недели в Хогсмид, и нас не засекли, даже мантия-невидимка не понадобилась. Да и как в ней будешь расплачиваться за покупки? Конечно, потайной ход вел аккурат на склад, но мы же не воры!

–Хм… Давай применим твой любимый дедуктивный метод, – предложил я. – Тут есть миссис Норрис, следовательно, когда эта компания училась в Хогвартсе, она уже была тут. Но кошки, даже волшебные, живут не очень долго, значит…

–Ничего это не значит, – перебила она, тиская Живоглота, а потом указала на карту. – Вот, видишь, это я, это ты, а это Невилл. А вон Люпин пошел. Нас и Живоглота уж точно здесь не было всего три года назад!

–Виноват, оплошал, – кивнул я и задумался. – Знать бы, у кого карту отобрал Филч и как долго она у него хранилась…

–Давай не будем у него спрашивать, – серьезно сказала Гермиона. – Или хотя бы сперва выучим ее как следует. И разберемся, как она работает…

–Ага, с хроноворотом-то мы уже разобрались, и с эликсиром жизни тоже, – фыркнул я. – Что-то мне это компьютерную игру напоминает: пока одну миссию выполняешь, на тебя еще десяток побочных валится, а без них уровень никак не пройти!

–Точно. И каких-то данных не хватает, а без них не получается сложить мозаику, – вздохнула она. – Ну, я про твоего крестного. Слушай… А может, Люпина спросим? Раз мы наверняка знаем, что он учился с твоим отцом и Блэком и дружил с ними, так может, расскажет, как дело было?

–Стоп, – сказал я. – Мы с тобой бараны. То есть, это я баран, а ты овца… блин, больно же!

–А ты не обзывайся, – строго сказала Гермиона. – Что ты хотел сказать?

–Хагрид! Хагрид сто раз повторял, что это он доставил меня к тете, что Дамблдор ему доверяет… неужто он ничего не знает о Блэке?

–Голова… – протянула она и спрыгнула с парапета. – Пошли скорее, пока не стемнело! Мы так и так давно у него не были, он обрадуется… Вот и конфеты с пирожными кстати пришлись, нам тут многовато будет, а ему в самый раз!

И мы, отловив Невилла в гостиной, устремились в гости.

Хагрид, само собой, нам обрадовался, гостинцам тоже, только очень волновался.

–Гарри, не надо тебе бродить где ни попадя, – выговаривал он, разливая чай по ведерным кружкам.

Мы с Гермионой еще в начале семестра притащили Хагриду пару фунтов нормального чая, потому что пить его травяные сборы было опасно для жизни, а ему внезапно понравился самый обычный черный цейлонский с бергамотом. Правда, он туда еще мяту клал, мелиссу или зверобой, но это можно было пережить. – Кругом дементоры, видишь, что на стадионе случилось!

–Но мы же не где ни попадя, а у тебя, – пожал я плечами.

–Ага, ага, а откуда угощение? – спросил он. – Будто я не вижу, что пирожные совсем свежие, не в школе приготовлены, а в Хогсмид-то вас только по выходным пускают!

–Хагрид, – вздохнула Гермиона. – Ты не поверишь, но совиной почтой даже из Лондона можно заказать эти несчастные пирожные.

–Правда? – удивился он.

Я тоже не знал, возможно ли это, или же Гермиона сочиняет, но показал ей большой палец, и она довольно улыбнулась.

–Знаешь, Хагрид, – печально сказал я, когда мы слопали все пирожные, – я думал, ты мой друг…

–А что не так, Гарри? – встревожился он, хватаясь за бороду.

–Да всё так, – закручинился я, разглядывая чаинки на дне кружки, будто гадать по ним собирался. – Я понимаю, тебе просто велели не говорить мне правды, и что тут поделаешь? Конечно, приказ директора есть приказ, но если бы ты хоть словечком намекнул, мне было бы куда легче…

–О чем ты?! – воскликнул Хагрид, придя в необычайное замешательство.

–Он о Блэке, – пояснила Гермиона и жалостливо погладила меня по голове, а я тяжело вздохнул.

–А что Блэк? – заерзал наш большой волосатый друг. – Бродит он где-то поблизости, вот, даже в школу ухитрился пробраться! Я потому и говорю тебе, Гарри, не ходи никуда без присмотра, а уж тем более вечерами!

–Да-да, я знаю, все думают, что он охотится на меня, – кивнул я.

–Вот именно! Тебе поберечься надо, а ты, поди, думаешь, это все шуточки, взрослые из ума выжили, панику на ровном месте развели!

–А почему ты мне не сказал, что Блэк – мой крестный отец? – похоронным тоном спросил я. – Почему я узнал это не от доброго друга, даже не от директора или декана, а совершенно случайно?

–И о том, что они с Джеймсом Поттером дружили – тоже, – добавила Гермиона с осуждением. – И ты ведь сам показывал нам колдографии! И подарил Гарри альбом, там есть снимки со свадьбы его родителей, только без подписей. А оказывается, тот веселый парень, шафер, и есть Сириус Блэк!

Это мы уже давно вычислили: хоть на листовках Блэк выглядел ужасно, Гермиона оказалась права – отмыть его, постричь, откормить, и получится тот самый красавец с колдографии.

Если честно, Блэк был намного интереснее моего отца, а еще у него имелась этакая сумасшедшинка в глазах, но не злая. Тогда – еще не злая. Что же с ним случилось? Почему он выдал убежище моих родителей?

Глазастая Гермиона высмотрела на колдографиях Люпина: тоже совсем еще молодого, без седины и морщин. Правда, он и тогда выглядел усталым, словно после тяжелой болезни, но улыбался ясно и радостно… Хотя почему «словно»? Он ведь в самом деле был болен.

Ну а еще одного парня мы опознали как Питера Петтигрю: в газетных подшивках нашелся его портрет (он получил Орден Мерлина посмертно, тогда заметку и напечатали). Это был невысокий толстячок, и мне показалось странным, что именно он попытался задержать сильного и очень опасного волшебника… С другой стороны, тут же подумал я, Невилл тоже кажется тем еще тюфяком, но если его довести, мало никому не покажется! Может, этот Петтигрю впал в состояние аффекта, узнав, что мои родители погибли, а виновен в этом Блэк? Тогда понятно… Обезумевшая крыса и кошку может загрызть, я читал!

–Он… – Хагрид глотнул чаю, обжегся, подышал открытым ртом, потом выговорил: – Они с Джеймсом и впрямь были не разлей вода, как братья прямо. Проказничали так, что близнецам Уизли и не снилось! А учились отлично, прямо как ты, Гермиона… – Он хлюпнул носом, закрыл лицо руками и прорыдал: – Мне правда запретили говорить об этом! Сказали, если ты узнаешь, что Блэк был другом Джеймса, шафером на свадьбе, а потом твоим крестным стал… а потом предал, то ты будешь очень сильно страдать…

–Хагрид, я ведь все равно об этом узнал, – серьезно сказал я. – Многие были в курсе, те же Уизли! Не могу сказать, что я весь исстрадался, но это было очень неприятно! Ну хватит реветь, а? Скажи лучше, что произошло? Как Блэк навел Волдеморта на моих родителей?

–Да не говори ты этого имени вслух! – замахал он на меня руками.

–При тебе не буду, обещаю, а ты мне расскажи обо всем! Я ведь все равно дознаюсь, только это будут слухи и сплетни, правды в них ни на кнат, сам понимаешь!

–Ну ладно… ладно, – вздохнул Хагрид и щедро плеснул себе в чай огневиски. – Только не говори никому, что это я тебе… Ох, Гарри… Отец твой никому не доверял так, как Блэку! Немногим тогда было известно, что твои родители знают, что сами-знаете-кто за ними охотится…

–А зачем? – тут же спросила Гермиона.

–Было какое-то пророчество, только я его не знаю, – честно ответил Хагрид. – Сами-знаете-кто о нем услыхал, ну и… Но у Дамблдора было много тайных агентов, и один из них сообщил, что Джеймсу и Лили грозит опасность. Дамблдор тут же дал им знать и посоветовал спрятаться в тайном укрытии. А для верности подсказал воспользоваться заклятием Фиделиус…

–Это что? – поинтересовался я.

–Ну, это такое сложное заклинание, оно запечатывает тайну в сердце Хранителя. Никто ее не раскроет, если сам Хранитель не выдаст… Сам-знаете-кто годами мог искать Лили и Джеймса и не нашел бы их, даже если бы заглянул к ним в окошко!

–Так… Выходит, Хранителем стал Блэк? – спросила Гермиона.

–Ага. Джеймс говорил Дамблдору, что Блэк скорее сам погибнет, чем их выдаст, что он и сам подумывает об укрытии. Но Дамблдор всё равно за них тревожился. Он даже себя предлагал в Хранители тайны, вот как!

–Значит, он подозревал Блэка? – деловито спросила Гермиона.

–Не то чтоб подозревал… – замялся Хагрид. – Но ему сообщили, что кто-то переметнулся на сторону врага и сообщает ему обо всем.

–Но отец, думаю, настоял на своем, – кивнул я.

–Да, настоял… Ваш дом спрятали под Фиделиусом, а две недели спустя…

Хагрид снова всхлипнул, и я отставил бутылку с огневиски подальше, чтоб он не надрался прежде, чем расскажет обо всем!

–Дай угадаю, две недели спустя Блэк предал моих родителей? – сказал я.

–Да, Гарри. Говорят, ему надоело быть двойным агентом, он захотел открыто присоединиться к сами-знаете-кому, как его братец… вот и выдал убежище. А дальше ты и сам знаешь: сами-знаете-кто убил Джеймса и Лили. И тебя хотел убить, да почему-то лишился волшебной силы и сгинул… – Хагрид утер нос. – А Блэк остался ни с чем: хозяин пропал как раз тогда, когда о предательстве узнали, вот он и решил податься в бега…

«Что-то это даже на голливудский боевик не тянет», – читалось по глазам Гермионы, и я показал ей кулак, чтоб не спугнула Хагрида. Он разговорился, спасибо огневиски, и мог сказать что-нибудь интересное!

–Я тогда его видел, – Хагрид понизил голос. – Наверное, самый последний перед тем убийством… Это же я тебя спас, говорил уж… вынес из развалин, Лили-то с Джеймсом уже погибли. Я тебя вытащил, на лбу у тебя рана… а тут Сириус Блэк на своём мотоцикле. Я-то тогда не знал, чего он явился… что он Хранитель тайны. Я подумал, он помочь прилетел! Бледный как смерть, весь трясётся. А я-то, я-то! Я его утешать стал!

Хагрид снова разрыдался, и Гермиона принялась его успокаивать.

–Откуда мне было знать, что ему наплевать на Лили и Джеймса, что он шпион, – продолжил он, дотянувшись до бутылки и хлопнув еще стаканчик. – А он ещё говорит: я крёстный Гарри, отдай его мне, я, мол, о нём позабочусь… Ха! Я тебя не отдал, Дамблдор велел мне отвезти тебя к тётке. Блэк поспорил-поспорил и согласился. И дал мне свой мотоцикл… Мне, говорит, он больше не нужен! И как это я не догадался? С чего это он отдаёт любимый мотоцикл? И как это он больше не нужен? Эх, дубина я, дубина! – Хагрид постучал себя по голове. – Дамблдор-то знал, что Блэк – Хранитель Джеймса. Блэк хотел улизнуть в ту ночь, думал, у него есть часа два, пока Министерство обо всем узнает. А отдай я ему тебя!.. Он бы повёз тебя на мотоцикле да и кинул в море. Сына-то лучшего друга! Да что уж там, переметнулся волшебник на сторону тёмных сил, нет для него ни свата, ни брата…

Хагрид замолчал, потом добавил:

–Но далеко он не убежал. Министерство магии сцапало его на другой день. Только прежде его Питер Петтигрю нашел: он чуть с ума не сошёл от горя, знал, что Блэк – Хранитель тайны, и сам стал его искать… А он был такой… неприметный, не ровня Блэку с Джеймсом, способности не те, но души в них не чаял! Они его в шутку Хвостом звали, дескать, таскается за ними хвостиком… А умер как герой! – Он тяжело вздохнул и закончил: – Очевидцы, магглы – им потом память стёрли, – уверяли, что Петтигрю со слезами укорял Блэка: «Как ты мог, Сириус! Лили и Джеймс наши друзья!» Потянулся за волшебной палочкой, но куда там… От него почти ничего не осталось… Потом рассказывали: улицу всю разворотило, всюду трупы, магглы кричат, а Блэк стоит и хохочет над тем, что от Питера осталось – одеждой окровавленной и… и…

–Фрагментами тела, – помогла Гермиона, любившая точные формулировки не меньше, чем Невилл.

–Ага… Ну а оттуда Блэка уже авроры забрали. Питер получил Орден Мерлина посмертно, да разве его матери это утешение?

–Думаешь, Блэк спятил? – спросил я.

–Откуда ж мне знать? Может, когда сами-знаете-кого не стало, Блэк умом подвинулся… Уж больно убийство это было… бессмысленным, – нашел нужное слово Хагрид. – Ну… его в угол загнали, а он и…

–Ясно-понятно, – перебил я. – А что еще говорят, Хагрид? Я слыхал, Блэка в тюрьме сам министр видел, и на сумасшедшего тот не походил. Вдруг он на меня охотится, чтоб внимание отвлечь, а на самом деле хочет Волдеморта вернуть?

–Кто ж его знает? – гулко вздохнул Хагрид, даже не отреагировав на запретное имя. Если честно, я не понимал, что в нем такого ужасного! – Если так, с таким-то преданным да способным слугой сам-знаешь-кто таких дел натворит…

–Ох, и не говори, – протянул я. – Ну вот, теперь я обо всем знаю, спасибо тебе.

–Ты уж не высовывайся из замка-то, – жалобно попросил великан. – Я вас обратно сам провожу, а то темнеет… И если в гости соберетесь, лучше записочку черкните, чтоб я вас прямо у входа встретил! Я хоть и не волшебник, а увижу этого Блэка – голыми руками шкуру с него спущу!

–Хагрид, а Люпин ведь тоже был другом моего отца? – спросил я. – Он на фотках есть.

–Ага, дружили они, – подтвердил тот. – Четверо их было: Джеймс с Блэком, Люпин да Петтигрю. Как с первого курса сошлись, так всегда вместе были…

–А ты знаешь, что Люпин – оборотень? – непосредственно спросила Гермиона, и Хагрид подавился огневиски.

–Что… кто… как?.. – выдавил он, прокашлявшись.

–Он оборотень, Хагрид, – серьезно повторила она. – Правда, преподаватель очень хороший, и человек добрый, но… Интересно, когда он заразился: во время учебы в школе или уже после?

–Да что ты такое говоришь… – забормотал Хагрид, и стало ясно: он и впрямь ничего не подозревал.

–Забудь, у Гермионы от учебы какие-то странные фантазии в голове заводятся, – поспешно сказал я, осторожно подцепляя струны, отвечающие за память. – Давай еще по кружечке чаю! А что, пирожные уже кончились?

–У меня ячменные лепешки есть, – обрадовался Хагрид и встал, чуть не своротив стол. М-да, мои упражнения в сочетании с огневиски начисто нарушили его координацию движений. – Ну там… сами возьмите…

Мы ушли от Хагрида, только когда он захрапел. На дворе было темным-темно, луна едва светила сквозь тучи, но мы хорошо знали дорогу, а потому не плутали.

–Ну вот на кой ты ляпнула про оборотня? – спросил я.

–Интересно было, знает он или нет, – пожала плечами Гермиона. – А ты обратил внимание…

–Естественно! – воскликнул я и затормозил. – Питер Петтигрю – Хвост! Один из четверки неразлучных друзей… чье наследство сейчас лежит у меня за пазухой!

–Думаешь, это они?

–Так все сходится. Хвоста мы опознали, спасибо, Хагрид проговорился. Лунатик… ну?

–Люпин?

–Конечно! А Сохатый и Бродяга – это мой отец и Блэк, только не знаю, кто из них кто. И откуда такие дурацкие прозвища…

–Ну… – произнесла Гермиона, подумав, – Блэк же сбежал из дома, помнишь? Может, он поэтому Бродяга?

–Да, возможно, – кивнул я. – А вот почему отец – Сохатый… Не потому же, что ему все подружки изменяли?

–Выясним, – серьезно сказала она. – Зато теперь у тебя есть две отцовские вещи: мантия-невидимка и карта.

–Карта была общей.

–Тогда у каждого в компании имелось бы по копии. А она одна.

–Размножим, – понял я намек. – Как мантии. И дополним. Полезная штуковина! Кстати… мы не знаем наверняка, были ли еще такие карты. Вдруг это единственная, угодившая в чужие руки, а у Блэка есть точно такая же, и с ее помощью он попадал в школу?

–Ага, а в Азкабане он ее где хранил? – прищурилась Гермиона.

–Ну… он мог припрятать ее в укромном месте. Да хоть выучить наизусть, как близнецы!

–Одно дело – вызубрить, где какой ход начинается, а другое – отслеживать, где бродят преподаватели и прочие, – парировала она.

–Тогда ему просто повезло, – буркнул я. – Идем в замок, холодно… Даже снег не радует, а все эти гадские дементоры!

–Проверь сперва, чтоб не нарваться на старост или учителей, – сказала Гермиона. – А то нам влетит за то, что бродим снаружи так поздно.

–Ага, – кивнул я, вынул карту и подсветил немного. – Так… Филч далеко, Снейп у себя в кабинете, остальные тоже… Перси на месте торчит, наверно, у него совещание с Пенелопой…

–Не совещание, а свидание, – хихикнула Гермиона, глядя на точку с подписью «Пенелопа Кристал», это была староста Рэйвенкло.

–Ой, какая разница… У нас в гостиной, как всегда, полно народу, проскочим. Сейчас, только Рон пройдет, и мы двинем.

–Гарри, – произнесла она изменившимся голосом. – Гляди…

Я посмотрел, куда она указывала, и остолбенел. Неподалеку от точки, обозначавшей Рона Уизли, маячила еще одна. И она была подписана «Питер Петтигрю»…

–Но это невозможно, – произнес я и зачем-то потряс карту. Я б по ней и постучал, как по забарахлившему телику, если б не держал на весу. – Может, глючит? Показывает устаревшие данные?

–Кто ж ее знает… – пробормотала Гермиона, глядя, как Рон с Петтигрю проходят в гостиную. – Или Петтигрю после смерти стал привидением?

–Не-а, привидений карта отдельно показывает, – помотал я головой, – вон Серая Дама, а вот Миртл…

–Тогда откуда же он взялся?

–Без понятия… Может, правда глюки? – с надеждой произнес я.

*

Надо ли говорить, что ситуация не прояснилась, а только еще больше запуталась?