Текст книги "Демон внутри него (СИ)"

Автор книги: Хлебушек Хесуса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Молчи или он умрет! – рычал зеленоглазый лис, указывая на Майка.

– Убивай хоть всех, но я верну своего лисенка и весь мир! – крикнул Робин.

Демон щелкнул пальцами, и в волка ударила молния, от чего тот громко прокричал. Боль раздавалась по всему телу и кроме нее будто уже ничего не существовало в мире. Ток прекратился и Майк замер на месте. Он был весь черный. Через пару мгновений тело стало рассыпаться в порошок. Гуд тяжело дышал от злобы и горя. Он только что увидел смерть своего друга. Он вновь умер.

– Хватит! Что тебе сделали земляне? Что тебе сделал весь мир?! – прокричал Робин, и голос его иногда срывался.

– Когда-то давно. Давным-давно я сбежал на Землю, – начал свой рассказ зеленоглазый, взлетев.– Сбежал от разрушений. Бежал от войны…между моим народом и пятилами…хм, зачем я говорю их название, ведь ты и представления не имеешь, как они выглядят.

– Так ты из-за злобы решил уничтожить наш мир? – опешил Робин.

– Нет…я хотел сделать мир лучше, но… Пятимерное существо трехмерные не увидят, и я решил вселиться в трехмерного. Зеленоглазый лис. Это было так давно, что я не помню, когда, но помню, что сделали со мной. Меня навеки заперли в этом теле.

Робин слушал внимательно и удивлялся новыми открытиями.

– Я хотел лишь сделать жизнь лучше для землян. Показал им манипуляции с пространством, а меня сочли злым колдуном, – тяжко усмехнулся лис, – и заперли в теле лиса на века.

Он хотел помочь всем, но…его обидели? Из-за этого он стал злобным? Робин подошел ближе к зеленоглазому, когда тот спустился на пол. Лис стоял к нему спиной и смотрел прямо в пол.

– Но я нашел одну замечательную штучку, – усмехнулся зеленоглазый и развернулся к Гуду. Стал смотреть прямо в глаза.– Я мог передаваться от отца к ребенку, тем самым копя энергию, чтоб вырваться в будущем и отомстить.

– Но зачем? – спросил Робин.– Все давно позабыли о том колдуне! Зачем мстить миру, когда давным-давно все были необразованными и боялись магии?

– Николас же перевел тот стишок, помнишь? – улыбается лис.

– И что? Никто бы в современном мире не воспринял эти слова всерьез. Хватит…демон! Остановись!

– Хах, я не демон. Это же все выдумано. Я пятимерное существо…и, наверное, уже последнее из своего рода. Во вселенной было только две расы, которые жили в пяти измерениях. А теперь я последний из своего рода.

– Мне жаль, что у вас произошла война. Мне жаль, что погиб весь твой народ, но, прошу, дай шанс нам. Дай нам жизнь.

– Но…ты посмотри, я все разрушил.

– Но ты можешь все вернуть. У тебя есть машина парадоксов. Помнишь, ты же хотел сделать лучше жизнь для землян? Так сделай, – мило улыбается ему Робин.

Зеленоглазый медленно подошел к Робину и стал обвивать лапами его за талию, прижимаясь к нему. Гуд впервые, за столько долгое время расставания с Ником, почувствовал теплоту тела своего любимого.

– Ему впервые за такое огромное время стало страшно, – с грустью проговорил зеленоглазый.

– Кто из вас это сказал? – спросил Гуд, после трехсекундной паузы.

– Он. Николас Пиберий Уайлд, – вздохнул лис.

– Тебе стало страшно?

– Страшно, что он может умереть, – ответил Ник.

Робин посмотрел в глаза Нику, из которых текла алая жидкость.

– Почему ты плачешь? Почему у тебя кровавые слезы? – спросил кареглазый, вытирая кровь.

– Потому что я вижу время, а для трехмерного существа это больно. Кровь и идет из глаз. Но, чтобы это тело не умерло от недостатка крови, я постоянно восстанавливаю клетки крови Уайлду, – ответил пятимерный.

– Так…пошло чередование. Но ты посмотри. Я вернул Ника, и он сам помог себе вернуться.

– Я не до конца тут.

– Но ты уже можешь вернуться полностью.

– Нет, – усмехнулся пятимерный.– Хотя признаю, что ты победил, – сказал он и сильнее прижался к Робину.– И ты прав. Зачем должны все страдать?

– Ты вернешь все на свои места? – улыбка на мордочке Робина стала постепенно появляться.

– Мы вернем все на свои места. Дай пять, – весело сказал зеленоглазый лис и дал самому себе пять.

Лис воспарил над полом и подлетел к машине парадоксов. Он начал обрывать некоторые кабели на верху машины, понажимал разные кнопки, но затем остановился. Робин уж подумал, что он одумался, но увидел, как он полетел к решетке. Открыв дверь, введя пароль в кодовую панель, о выпустил Стивена с Винсентом.

– Папа, я спасаю мир, – улыбался Николас.

– Эй, я тоже, – вставил свое словечко пятимерный.

Лис вновь вернулся к машине парадоксов, а Робин подбежал к Винсенту со Стивеном и обнял их крепко.

– Как же я рад, что с вами все хорошо, – улыбался Гуд.

– Что происходит? – спросил Винсент.

Робин принялся объяснять все им, хотя сам немного не понимает, но ясно одно, что теперь все вернется на свои места, а демон вовсе и не демон.

– Народ, знаете что? – странно произнес зеленоглазый, спускаясь рядом с ними на пол.

– Что? – спросил Стивен, сделав паузу в две секунды.

– Я не хороший лис! – заявил зеленоглазый, улыбаясь.

Робин, как и отцы, вздрогнул и уже начал готовиться опять к ужасу. Что если он передумал? Что если он обманывал, чтобы запутать его и дать ложную надежду на возвращение?

– Но и не плохой тоже, – улыбнулся лис, продолжая свою речь.– Я не герой, я не воин, я не царь и не властитель этого мира! Я просто идиот! – прокричал зеленоглазый, смеясь и взлетая.– Идиот из пятого измерения, который хотел наладить жизнь землянам, но не подумал, что они самостоятельны. И я прошу прощения у всех вас и у Николаса Уайлда.

– Прощаю, но больше не смей такое вытворять, – усмехнулся Ник.

Порой их чередование, кто говорит из одного тела, сбивает с толку. Голос же один и тот же, но говорят два разных существа. Ник и его демон.

– Теперь вернем все на свои места, – хлопнув в ладоши, зеленоглазый развернулся к машине парадоксов и принялся дальше отключать ее.

– Опускаем удерживающее поле и запускаем распад частиц, – говорил сам себе лис.

– Я хочу знать, что ты делаешь? – задал вопрос Робин, глядя на Ника.

– Милый, мы отключаем машину, – пояснил Ник.

– И возвращаем все на свои места, – добавил пятимерный.

– Как ты все вернешь на свои места? – спросил Винсент.

– Отключив машину, время начнет возвращаться назад. Все время повернется вспять и вернется на пару дней назад. Все, кроме этого зала, – игриво подмигнул зеленоглазый.

– Почему?

– Я начну объяснять, да вы не поймете, – фыркнул пятимерны и продолжим отключение машины.

– Проще говоря, весь этот зал и есть машина парадоксов. Вся остальная цитадель исчезнет, кроме этого зала, – пояснил Ник.

Зал затрясся. Лучи стали сверкать сильнее, а вся машина зашипела. Пар из труб, искры из проводов, дыра в метр образовалась на крыши. Весь зал стал потихоньку разрушаться.

– Поехали! – крикнул зеленоглазый, и весь зал затрясся сильнее.

Облака на небе ускорили движение, как и солнце. Оно уходило теперь на восток, а вставало на западе. Окружающее все стало меняться. Дома принялись восстанавливаться. Трещины исчезали, лава уходила, пепел пропадал. Разрушенный город от ядерной бомбы, был как в обратной перемотке. Ударная волна двигалась в эпицентр, а все ею разрушенное восстанавливалось, животные, что погибали от ее удара, оживали. Ядерный гриб исчезал, а бомба не летела в город. Миллиарды жизней возвращались, вся планета начинала цвести и оживать вновь.

Ник радостно кричал, держась за трубу на полу, что шла к машине парадоксов. Робин держался за клетку, а Стивен с Винсентом держались за лапы, прижимаясь к стен бывшей их заключительной камеры, где их держал демон.

Время вернулось на свои круги. Бело-голубоватые лучи исчезли, и зал медленно погружался во мрак. Лисы встали с пола и заулыбались. Они смотрели на небо через трещины и дыры в стенах и на потолке. Яркое голубое небо и яркое солнце. Лисы заулыбались и прокричали от счастья.

– Это еще не все, – проговорил зеленоглазый лис, поднимаясь с пола.

– Что-то еще? – удивился Робин.

– Ну…так-то мы вернулись назад. До убийства соседа, но после смерти мед.сестры в больнице.

– Но…все вернулось же, – улыбнулся Стивен.– Конечно, жаль мед.сестру, но вернули все назад ведь.

– Энергии нет…и, – медлит пятимерный.

– Мы падаем! – заорал Ник и повалился на пол, хватаясь за трубу, которую он недавно держался.

Зал стал падать вниз. Все предметы вспарили вверх. В панике, лисы схватились за то, что было рядом и приготовились к удару.

Контакт.

Зал упал на землю и потолок во многих частях развалился, как и левая стена зала. Пол весь потрескался. Цилиндрическая решетка вся деформировалась. Провода свисали с потолка и покачивались в разные стороны от удара.

Гуд посмотрел на улицу и увидел хвойный лес. Как? Они же должны были быть в городе.

– Я знаю, о чем вы все подумали. Где же город? Я переместил зал от города на пять километров, чтобы ничто не пострадало. А еще и спрятал машину парадоксов в лесу, – зеленоглазый спрыгнул на землю и, лизнув указательный палец правой лапы, поднял его вверх.– Шоссе прямо в город в километре отсюда. Идите прямо и прямо. Не заблудитесь.

– А ты? – спросил Гуд, подходя к своему лисенку.

– А мы…– сказал зеленоглазый лис, разворачиваясь к Гуду.

Лапы лиса подкосились и он стал падать. Но Гуд быстр и успел подхватить своего лиса.

– Эй, что происходит? – в глазах Робина читалась паника.

Стивен и Винсент подбежали к ним и сели рядом. Робин гладил по голове Ника и страшно боялся. Чего он боится? Боится, что Ник умирает? Но умирает ли он?

– Я отдаю контроль над телом полностью Нику, – пояснил пятимерный.

– Это занимает очень много энергии…и я опять потеряю сознание, – говорит Ник и гладит Робина по щеке.– Со мной все будет хорошо.

– Я буду ждать тебя, Никки, – улыбнулся Робин, целуя его лапку.

Ник улыбнулся и поглядел на Стивена. Видно, что тот сам дрожит от страха за сына.

– Боишься за сына, Стиви? – усмехнулся по доброму лисенок.– Не волнуйся. Все с ним будет хорошо.

– Я хочу сказать, что мне жаль тебя и твой народ, – сказал Стивен, взяв Ника за лапу.

– Зато я вернул мир, – подмигнул пятимерный.– А еще внес маааааленькое изменение, – усмехнулся он.

– Какое? – удивились все трое.

– Он каким-то чудом установил закон для всех стран мира, что те разрешают однополые браки, – улыбнулся Ник и стал постепенно закрывать свои глаза.

– У всех должны быть равные права. Хоть что-то я хорошее сделал, – сказал пятимерный и замолк.

Глаза Ника закрылись, и тот уснул. Трое лисов посидели немного и пошли к шоссе, чтобы выйти в город. Неся спящего Ника на своих лапах, Робин посматривал на него и улыбался. Он рад, что все вернулось. Немного подождать и Ник к нему вернется. Все станет на свои места.

– Почему ты выбрал образ лиса? – спросил Ник, стоя рядом со своей копией.

– Потому что лисы милые, – пояснил он, улыбаясь.

Впервые Ник видит его добрую улыбку. Обычную добрую улыбку без намеков на стремление убивать и обманывать.

– Могу поотвечать еще на твои вопросы, – продолжал улыбаться он.

– Так…хм… Ты начал свое пробуждение на папе, а закончил на мне. На моем отце попыток для того, чтобы вырваться было больше, чем на мне…так почему ты не дождался меня?

– Я мог бы и еще подождать, – начал он, – но…вы же геи. Я мог дождаться твоего ребенка, ведь я бы сразу захватил контроль над его телом, но ты любил Робина, а не девушек. Было понятно, что нужно атаковать тебя. А Стивен…ну, он же тоже гей. Я и пытался вырваться и овладеть его телом, но успокоился, когда у него появилась Лорис.

– Кстати…насчет мамы…почему она сошла с ума?

– Тексты на латыни проникали в ее сознание и сводили с ума. Интересно то, что латынь была нашим языком…и у вас она появилась тоже. Латынь у нас второй был язык, который использовался. Первый был галлипилинский. Те круги что-то значат, верно? – усмехнулся он.

– Слова. И как вы только писали их? Это же трудно выводить! – хихикнул Ник.

– В пятом измерении легче писать.

Ник вздохнул и, подойдя ближе к лису, обнял его. Пятимерный сильно удивился, но обнял в ответ.

– Спасибо, что вернул все назад.

Он лишь кивнул и погладил Ника.

– Прости…но Лорис не вернуть. Это были очень сильные слова. Они проникли глубоко в ее подсознание. Для трехмерных это означает, что уже не вернуть их в прежнее состояние. Она осталась сумасшедшей.

– Кто написал эту книгу? – перевел тему Николас.

– Она очень древняя. Даже я не знаю, кто ее написал. Может мой народ…может ваш…может оба. Кто знает? – мило улыбнулся он.– Кстати, у меня для вас сюрприз.

– Какой сюрприз? – опешил Ник и отстранился.– Что ты опять захотел сделать?

– Сюрприз на твое двадцатилетие, – мило улыбался он.

– Я хочу знать, что ты задумал.

– Одно слово.

– И какое оно? – выпрашивает Ник.

– Лисенок, – улыбнулся лис.

– Стой…нет, – заулыбался Ник.– Я же не смогу…

– Ну, тебе повезло, – погладил он Ника по голове.

– У меня с Робином будет ребенок? – спрашивает Ник.

– Да.

– Наш собственный ребенок, которого я рожу? – уточняет он.

– Да, – протянул он с улыбкой.

– Ладно, это правда необычно, – говорит Ник, широко улыбаясь и держась лапами за свою голову.– Ух…но Робину пока не буду говорить. Пусть побудет все в тайне.

– Ага, – подмигнул лис.

Еще пару минут он болтали, даже позабыв о недавней вражде. А затем настало время просыпаться. Нику не захотелось его отпускать. Впервые. Он даже удивился. Но все заканчивается. Нужно просыпаться.

– А как же ты? – спросил Ник.

– А что я? Буду рядом с тобой всегда, построю здесь свой новый мир…ты можешь помочь мне с идеями для мира, – улыбался он.– Просто пофантазируй.

– Но…мы еще увидимся?

– Не знаю, – пожал плечами он.– И я решил остановиться. Мне тысяча с хвостиком лет. Обычно мы живем двести пятьдесят годиков…но я перебирался из одного тела в другое, а это словно обновление. Теперь я решил остановиться. Умру вместе с тобой.

– Двести пятьдесят лет? Ухты. Вот это вы долгожители, – улыбался Ник.

– Да…прощай, Николас.

– Прощай…ох, я даже имени твоего не знаю…– виновато опустил глаза Ник.

– Как зовут твоего плюшевого лисенка?

– Тод, – ответил Ник.– О…так тебя Тод зовут?

– Да, – улыбнулся он.

– Прощай, Тод, – улыбнулся он ему и закрыл глаза, а открыв, оказался у себя дома, лежа на диване, а рядом сидел Робин, который ждал возвращения своего лисенка.

– Привет, Никки, – с нежной улыбкой произнес кареглазый лис и поцеловал в губы Ника.

Шли годы, лисы становились взрослыми, умными и самостоятельными. Сдали два экзамена в школе, потом поступили в институт. Ник обучался на биохимика. Как же он хотел им стать, вот и учится. А Робин обучается, как руководить компаниями. Кто ему помогает? Правильно, его отец. Теперь вся компания будет переходить в лапу Робина…но, конечно, Винсент будет ему помогать.

Свадьба. Ник и Робин вышли друг за друга замуж и теперь имеют одну общую фамилию – Гудайлд. Получилась она, как вы догадались (наверное), от скрещивания их фамилий. На свадьбе присутствовали лучшая подруга Ника, ее девушка, лучший друг Робина, Крис с Алексом, отцы Ника и Робина, и сам Финник. Все же Николас и Финник вновь стали общаться, чему они сами оба рады. Фенек даже прощения попросил за свое такое ужасное отношение к геям, хоть сам и остался натуралом. А также и Стивен с Винсентом сыграли свадебку. А что? Им тоже можно.

А в двадцать лет Николас забеременел. Хоть он и знал, что так случится, но все равно был удивлен. А каково же было удивление Робина и их отцов.

И вот появился на свет маленький и милый рыжий лисенок. Глаза у него были зелеными, а вот хвостик и ушки полностью рыжие, как у Робина. Лисенка назвали Тодом в честь любимого плюшевого лисенка Николаса…а также и в честь пятимерного существа, который одумался и вернул мир.

Комментарий к Я не хороший...но и не плохой тоже. И вот конец! :)

Спасибо всем, что следили за этим фанфиком, оценивали его, переживали за героев и что оставляли отзывы :D

А еще в планах у меня есть дополнительные главы. Хочу написать одну или две главы про жизнь Ника и Робина во взрослой жизни с Тодиком, хочу написать главу про Криса и Алекса, главу про Стивена и Винсента(хотя в фанфике и так про них есть две главы, но хочу еееещееее :) ) и пару глав из разряда того “что могло бы быть” Альтернативные вселенные. Например, Джек/Джон.

Кому интересно, то можете подождать и эти дополнительные главы.

Все, конец. Еще раз спасибо, что следили за этим фанфиком! :D

====== Дополнительная глава №1 (Джон/Ник) ======

Дома никого нет. Николас сможет отдохнуть и сделать уроки в полной тишине. Просидев на диване минут двадцать, листая ленту новостей, лис сел за стол и достал учебники с тетрадями. Но чего-то не хватает. Чего же?

– Чай, – сам себе сказал Уайлд и ушел на кухню, захватив с собой телефон.

Поставив чайник разогреваться, Уайлд включил телефон и стал общаться с Робином, который и написал Нику первый, чему зеленоглазый был несказанно рад.

Но вдруг, будто что-то ударилось об дверь. Ник вздрогнул, но подумал, что соседи случайно задели дверь. Уайлд успокоился и продолжил печатать сообщение Робину, как в дверь кто-то застучал. Именно, что застучал. Уверенно застучал! Кто-то желает в гости к лисенку. Зеленоглазый подумал, что, может, его родители приехали домой с лапами полных пакетов еды и вот стучатся, чтобы Ник помог им уже.

Лисенок подошел к двери и посмотрел в глазок. С той стороны двери в глазок глядел на Уайлда лис с очень страшной улыбкой.

– Николас Уайлд! – протянул фамилию Ника тот лис, что стоит за дверью.

У лисенка полились слезы. Ему стало страшно. Очень страшно! Уайлд убежал на кухню, взял телефон, набрал номер Робина и, взяв в лапы нож, вышел в коридор.

– Да, Никки, что такое? – спросил Робин, взяв трубку.

– Я знаю, что ты здесь, Уайлд! Открой дверь! – стучит лис в дверь. Пытается выломать ее.

– Это он! – плачет Ник.– Это Джон! Робин, спаси меня, прошу!

– Ник! – испуганно закричал Робин.– Сейчас! Полицию еще вызову! Не открывай ему дверь!!!

– Я не хочу умирать! Робин! – сильнее заплакал Ник.– Я люблю тебя!

Но Робин уже не отвечал, а из телефона слышались гудки. Ник обронил телефон на пол и выставил перед собой нож, приготавливаясь атаковать. Джон, спустя две минуты выбил дверь. Бедный лисенок стоял подальше от него и смотрел на лиса, который поднимался с пола и злобно улыбался.

– Вот мы и встретились, Никки, – облизнулся Джон.

– Я не хочу умирать! Прошу, не надо! – плачет Ник, выставив еще дальше от себя нож на встречу Джону.

– Я тебя просто трахну и все, – подходит Джон все ближе к нему.

– А потом убьешь! – истерически кричит Ник.

– Оттрахаю тебя, как сучку, а потом оставлю лежать на холодном полу в своей конче, даааааа! – радовался Джон, вновь облизнулся, а из-за спины показался топор.

– Нет! – закричал Уайлд и убежал в туалет, закрыв за собой дверь на замок.

– Не уйдешь, Никки! – разбежался Джон и ударил топором по двери.

– Нет! Прошу! – кричал Ник и прижался в угол, держа перед собой нож, заливаясь слезами.– Помогите!

Лис снова замахнулся и ударил по двери. Та вновь затрещала, что очень пугало Ника.

– Прошу, остановись! – молил Ник.

Снова удар по двери. Снова треск, снова все шире становился проход и уже Ник мог разглядеть морду лиса, который улыбался, как не нормальный…да он и есть не нормальный!

– Остановись! Нет! Хватит!

Дверь трещала и, когда дыра была достаточной, Джон просунул свою морду туда и посмотрел на Уайлда.

– А вот и Джонни! – громко произнес он, от чего Уайлд сильнее закричал.– Попался, лисенок!

– Нет! – вопил Ник.

Где же соседи? Все на работе! Вот же невезуха! Джон просунул лапу и захотел открыть замок, но Уайлд замахнулся и ударил того по лапе ножом.

– Ах ты ж грязная сука! – закричал от боли Джон, останавливая кровь своей другой лапой.– Ну ты у меня получишь! Я тебя до смерти затрахаю! Будешь реветь, прыгая у меня на члене!

Джон достал из своего кармана бинт и перевязал лапу, чтобы остановить кровь. Откуда у него бинт? Будто что-то уже подобное с ним происходило.

– Прошу, не надо! – просил Ник, вытирая слезы, но те не переставали литься.

– Ооо, нет, сучка, сейчас я тебя достану оттуда! – Джон смеялся и снова рубил дверь топором.

Когда же проход был для него свободен, Джон ворвался в ванную комнату и, схвативши Уайлда за шкирку, понес лисенка в коридор, ударил об стену и бросил на пол.

– Прошу, не надо! – молился Ник, стоя на коленях перед Джоном.– Пощади меня! Пощадиии! – лисенок снова залился горячими слезами.

Он уже ничего не мог разглядеть из-за слез, которые льются и льются из его глаз. Джон поднял его и, разорвав наполовину футболку Уайлда, сам стал расстегивать свои штаны. Ник попытался убежать, но маньяк схватил того и ударил об стену. Бедный лисенок упал в лапы психа и прокричал от боли.

– Нет! Не надо! Прошу! Стой! Хватит! Нет! – кричал Уайлд, царапая когтями Джона, за что получил немалого леща по морде.

Ник даже побоялся, что сейчас потеряет сознание, так как очень больно и темно стало. Джон стал сам царапать Ника своими когтями, а клыками впивался лисенку в шею и в ключицы. Ник вновь не выдержал и заплакал. Он пытался вырваться, но становилось все хуже и хуже. Но потом Уайлд почувствовал, словно Джон стал нежно того гладить по спине… заметив это, Уотсон зарычал и снова стал кусать, царапать, бить Уайлда.

Взяв зеленоглазого лиса к себе на лапы, псих отнес его в спальню родителей лисенка и кинул его на их кровать. Ник сразу стал отползать от него и кидаться подушками, но это его не спасет от того, что будет.

Сняв с себя всю одежду, Джон прыгнул на кровать и прижал Уайлда в матрас, нависая сверху. Убирая остатки разорванной футболки с Ника, Джон кусал до крови свою жертву в шею.

– Я хочу жить, пожалуйста! – кричал Ник, рыдая.

Джон разозлился и ударил свою жертву по морде, от чего лисенок вновь вскрикнул от боли. Уотсона веселит это, хоть и подбешивает. Жертве не спастись. Все его жертвы обречены на изнасилование и гибель. Но вот Ник… Его хочется трахать каждый день и не убивать. Он особенный?

– Я не буду тебя убивать, – шепчет на ухо Уайлду лис, тем самым пугая его.

Стянув с Уайлда штаны и нижнее белье, Уотсон встал на колени, схватил зеленоглазого за голову и приблизил к своему половому органу, который уже весь подрагивал от возбуждения. Ник не решался ничего делать. Он глядел прямо на член лиса и паниковал. Если он не начнет ничего делать, то это может плохо кончиться. Собственно долго ждать и не пришлось. Открыв пасть лисенка, не прилагая особых усилий, Джон вставил свой половой орган Уайлду в пасть и принялся двигаться.

Ник зажмурил глаза и принял то, что сейчас происходит. А что ему еще делать? Откусить член Джону? Тогда от него точно ничего не останется, да и не сможет это сделать. Во-первых, он сильно упругий, во-вторых, это противно будет.

Все глубже и глубже проникал своим половым органом Джон в пасть Уайлда, закатывая глаза от удовольствия. Получив вновь удар по щеке, Ник принялся сам участвовать во всем этом, слегка полизывая языком его ствол. Слезы вновь текли из глаз. И от боли и от стыда, и от страха, что будет дальше.

– Ну, давай, работай лучше, лисенок, и я отблагодарю тебя своим семенем.

Ник поморщился, но повиновался. Всхлипывая, Уайлд облизывал член своего насильника и проглатывал капельки спермы, что выступали из его головки.

Чувствуя, что скоро кончит, Джон схватил Ника за уши и стал ускоряться, долбя бедного лисенка в пасть. Зеленоглазый понял в чем дело. Было понятнее, когда дыхание Уотсона начало сбиваться. Зарычав от удовольствия, Джон стал кончать лисенку в рот. Ник закряхтел, глотая сперму. Несколько струек семени капали с уголков губ лисенка, что очень нравилось маньяку. Высунув член из пасти своей жертвы, Джон обкончал зеленоглазого. Сперма попала на голову, задела уши и попала на спину. Лисенок вздрогнул, ощущая все это на себе, а еще ему стало плохо оттого, что он проглотил сперму своего насильника!

– Как же возбуждающе ты выглядишь, когда весь в сперме! – издал смешок Джон, облизываясь.

Приблизив к себе Ника, Уотсон принялся лизать лисенка в щеки, затем он, оставляя влажную дорожку, поднялся вверх и облизывался около уха Уайлда. Задевая языком свою сперму, Джон слизывал и глотал ее, а затем возвращался к уху лисенка и кусал.

Зеленоглазый стонал от боли и жмурился. Но почему-то ему даже понравилась эта ласка. Джон так его облизывает, он покусывает его в ушко, а лапами нежно гладит по спине. Но дрожь расходилась по всему телу, а слезы все также шли из глаз. Лисенок хотел бежать, но не получится.

Толкнув Николаса на кровать, Джон навис сверху и пошло улыбался. Все, лисенку конец. Он понимает, что Уотсон будет его трахать. И трахать жестоко.

– Прошу, не надо, – проскулил Уайлд.

– Ммм, еще как надо, – все также улыбался Уотсон и провел двумя пальцами по щеке Уайлда.

– Я не хочу умирать, – всхлипнул Ник и, подумав, что объятия его спасут, и он так и сделал. Обвил лапами его за шею, глядя в глаза со слезами.

Обмазав свой половой орган своей спермой, Джон вернулся к заплаканному Уайлду.

– Ммм, принимаешь участие? – усмехнулся Джон и, приподняв лапами его за бедра, наставил свой половой орган на отверстие Уайлда и стал входить в бедного лисенка, продалбливая с усилием путь.

Уайлд громко застонал от боли и задергался, чтобы вырваться, но Джон ему этого не давал, сжимая сильно ягодицы.

Изгибаясь дугой, Ник кричал, и бил Джона, если доставал и мог, потому что Уотсон хитер. На подлете мог поймать его лапу и сжать сильно, впиваясь когтями в кожу. Вскоре сопротивления Уайлда ему надоели и лис поставил раком его, лапой голову прижал к кровати и задвигался, ускоряя темп. Но лапки лисенка все же были свободны, и тот продолжал сопротивляться, крича.

– Да заткнись ты, еблан! – разозлился Джон и сильно ударил Ника по бедрам. Шлепок раздался по всей комнате.

– Мне больно! – лисенок рыдал навзрыд и колотил по кровати.

– Слушай меня внимательно! – оскалился Джон и схватил Уайлда за уши, тянув на себя.– Я буду трахать тебя так больно, что ты не видел такого ни в одном порно. Я тебе разорву всю задницу, если ты не успокоишься! Ты понял меня, мудак?!

– Да, – ответил Уайлд, вытирая слезы.

Джон вздохнул. Все же надо связать тому лапы, чтоб не мешался. Но чем?

– Ткань, – произнес Уотсон и оторвал ткани с одеяла.

Этим и можно связать лапки лисенку, что он и сделал. Без сопротивлений не обошлось. Так просто давать связывать себя Николас не хотел, но вновь получил удар лапой по ягодице, а затем и боль раздалась по всему телу, от чего хотелось кричать и рыдать, но он сдерживал себя.

Связав лапы Уайлда за спиной, Джон улыбнулся и вновь задвигался в лисенке, но уже быстро, не жалея его.

– За ошибки надо отвечать. Верно, Никки? – стонал от удовольствия Джон.

Но Ник ничего не ответил, лишь вскрикивал от боли, когда Джон вновь входил в него.

– Отвечай на вопросы, сучка! – рыкнул Джон и поцарапал спину Уайлда до крови.

– Да! Да! Дааааа! – вновь зарыдал Ник, жмурясь.

Задевая каждый раз простату Уайлда головкой члена, Джон заставлял содрогаться свою жертву, заставлял лисенка стонать, заставлял его получать удовольствие среди боли.

(Повторы. Да, знаю. Но так нужно. Это выделение!)

И вот Уайлд кончает со стоном, полного удовлетворения. Да, он ощутил удовлетворение, которое разошлось по всему его тело и заставил слегка улыбнуться.

– О, вижу, что тебе понравилось, – улыбнулся Джон, остановившись.– Ну, я тебе обещаю, что сегодня ты будешь изливаться спермой много раз.

– Нет, прошу, – безысходно проговорил Уайлд.

Джон провел лапой по животу Ника, заставляя его вздрагивать и прикусывать губу. Собрав сперму с меха Ника, Уотсон облизнул свою лапу и проглотил семя лисенка, улыбаясь и удовлетворяясь вкусу. Ту сперму, что не попала на мех лиса, а на кровать, Джон решил скормить своему лисенку. Медленно задвигавшись в нем, лис собрал сперму в лапы и поднес ее к морде лисенка.

–«Что он хочет?» – подумал Ник.

Джон заставил открыть пасть Уайлда резким толчком вперед и стал кормить лисенка его же собственной спермой! Уайлд согласен глотать сперму Джона…хоть тоннами, но свою он ни за что не будет глотать.

– Нет, прошу! – прокряхтел Ник, с трудом глотая свое семя.– Хоть твою, но не мою!

– Ох, какие мы, – издевательски усмехнулся Джон и потянул Ника за хвост.– Ту сперму буду, а эту не буду. Хитрый какой. Что дали, то и жри!

Ускоряя темп, Джон начал напрягаться, а дыхание сбиваться. Оба лиса поняли, что кое-кто скоро кончит. Резко входя и быстро выходя из Ника, Джон высовывал язык и получал удовольствие от трения его члена об стенки ануса. Момент оргазма, и теплое семя лиса заполняет все пространство внутри лисенка.

Выйдя из Уайлда, Джон стряхнул пару капелек спермы ему на спину, а затем перевернул лисенка к себе мордой. Заплаканные глаза, стекающие с губ остатки спермы и вид беззащитного лисенка – сильно заводят Джона вновь.

– Джон, я хочу жить, не убивай меня, – прошептал Ник, шмыгая носиком.– Пожалуйста.

Джон молчал, легонько проводя своими двумя пальцами по щеке Уайлда. Лисенок вздрагивал от таких ласк. Все тело постепенно расслаблялось, но внизу продолжало тянуть от боли.

– Я уже говорил, что не убью тебя, – ответил Джон и начал вновь входить в Ника.

– Как же больно! – простонал Ник, изгибаясь.

– А мне приятно, – усмехнулся Уотсон, облизываясь.

Ускоряя темп, Джон глядел на Ника, который всячески старался угомонить свою боль, заглушить или убежать. Но никуда не деться.

Легонько кусая в шею лисенка, Джон чувствовал дрожь тела беззащитного подростка. Надавливая сильнее челюстью, слышались стоны боли, вызванные от укусов. Резки толчок и Ник кончает с громким стоном себе на живот. Закатывая глаза от наслаждения, Николас повиливал хвостом в разные стороны, иногда легонько ударяя об лапы Джона. Не веря себе, но Уайлд уже решил и не стараться вырваться. Пусть лис делает то, что делает, ведь лисенку уже стало это нравиться.

Выйдя из Уайлда, Джон немного подрочил себе, чтобы довести до оргазма, и кончил с удовлетворительным рыком лисенку на живот и морду. А Ник и высовывал язык, чтобы ловить свежую сперму лиса. Это сильно удивило Джона, хоть даже и обрадовало.

Через час, когда силы иссякли полностью у обоих лисов, Джон оделся и ушел из квартиры Уайлдов, оставляя одного лисенка лежать в кровати, полностью в сперме.

После того случая прошло три недели. Больница, следователи, психологи и многое другое. Но Нику не нужна была никакая помощь. Подавленным себя он не чувствовал. Новость об изнасиловании подростка рассказали, чтобы предостеречь, но не назвали имя и вид того, кто был изнасилован, ради целостности морального здоровья лисенка. Другие подростки могут над ним и поиздеваться после такого случая, так что все молчат об Нике.

Ник искал. Искал его. Он хотел с ним увидеться, чтобы сказать кое-что. Зеленоглазый приходил к заброшенной больнице почти каждый день, надеясь встретить его, но каждый раз его не было.