Текст книги "Химеры (СИ)"

Автор книги: Hitoris

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Густая полоса серого дыма разрезала чистое синее небо – к земле стремительно приближался небольшой раскалённый объект. За считанные секунды до столкновения он резко изменил траекторию и замедлился, но продолжил падать под крутым углом и спустя секунды с громким хлопком врезался в небольшой холм. В конце глубокой борозды застыла дымящаяся груда искорёженного металла. Всё стихло: взрыва так и не последовало.

Когда же лучи заходящего солнца окрасили небо в яркие цвета, на горизонте появилась чёрная точка, постепенно превратившаяся в довольно внушительных размеров воздушное судно. Его прямоугольный корпус поддерживался на лету четырьмя несущими винтами, издававшими оглушительный стрёкот. Шумный агрегат плавно опустился на ближайшей от чёрного столба дыма поляне. Задняя стена корпуса опустилась, превратившись в ступенчатый трап, по которому быстрым шагом спустились десятка два пассажиров схожего роста и телосложения. На них была одинаковая форма защитного цвета, а головы покрывали тонированные шлемы. Осмотревшись, они направились к месту крушения.

***

Лейтенант Оливия Сандерс была готова к смерти задолго до отправки в эту безумную экспедицию, неблагоприятный исход которой в глубине души, пожалуй, даже предвкушала. Но сейчас, лёжа под грудой обломков и вдыхая едкий дым, она сама не могла понять, откуда взялась воля к жизни.

Уже несколько часов Сандерс провела в смертельной ловушке: при падении её придавило искорёженным креслом пилота, а оторвавшийся кусок приборной панели не позволял повернуть голову. В глазах темнело, а от боли в ногах хотелось выть, однако куда более мучительным испытанием стала агония умирающих товарищей. Несмотря на все тренировки, выдержать такое оказалось непросто, и вот уже который раз она поглядывала на острый обломок панели, торчавший в паре сантиметров от запястья.

Но, преодолев столько преград на пути к своей мечте, Оливия не могла позволить себе так просто сдаться. Ведь сквозь дыру в корпусе корабля виднелся лоскут невероятного пурпурно-оранжевого неба, по которому плыли самые настоящие облака, в лучах заходящего солнца казавшиеся золотыми. И доносившийся снаружи прохладный ветерок, постепенно вытесняющий горький дым, отчётливо пах жизнью. Такой привычной и родной, казалось бы, но… было в этом запахе и что-то незнакомое, безошибочно дающее понять: она не дома.

Стараясь не терять сознание как можно дольше, она пыталась вспомнить, как выглядел мир, увиденный лишь мельком по пути через атмосферу. К сожалению, помимо бескрайней зелени мало что удалось рассмотреть: стоило на мгновение потерять концентрацию, и их путешествие закончилось бы куда плачевнее. Лейтенант Сандерс выполняла функции второго пилота, чему пришлось учиться буквально на лету, рискуя жизнью. Но она с готовностью пошла на это, чтобы войти в команду, совершившую первый управляемый полёт через проход в другую Вселенную.

Этот «портал», как его окрестили далёкие от науки люди, был обнаружен с полсотни лет назад и вскоре стал объектом внимания астрономов и просто любознательных людей со всего мира. Располагался он довольно близко от Солнца, и долгие годы оставался лишь гипотезой – до появления более точных инструментов измерения заподозрить его существование было невозможно. Когда же проход заметили, то долгое время считали необъяснимой аномалией: в случайных, казалось бы, местах возникали неожиданные колебания, образующие полую сферу порядка тридцати метров в диаметре.

Её внутреннее пространство оставалось неизменным, но волны на границах вели себя непредсказуемо: искажались, преломлялись, даже бесследно исчезали. Со временем учёные вычислили формулу перемещения аномалии, успешно предугадывая координаты следующего колебания. Однако выделенный на изучение скромный бюджет вскоре иссяк, и долгие годы финансирования хватало только на наблюдение с одной из автоматических исследовательских станций на орбите Меркурия.

Возможно, главное открытие последнего века так бы и осталось необъяснимым феноменом, интересным лишь физикам-энтузиастам, если бы однажды направленный на него детектор движения не зафиксировал нечто невероятное: в точке ожидаемого искажения из пустоты материализовался… камень. Должно быть, это был всего лишь случайный осколок какого-то астероида, но его внезапное появление всколыхнуло интерес всего мира.

Нашлись спонсоры, и программу изучения возобновили с новой силой. Вскоре учёные вывели главную теорию: по ту сторону находилась параллельная Вселенная – точнее, как минимум одна из них. Сфера, словно крышка на мусорном баке, одномоментно «переворачивалась», совершая обмен материей между Вселенными – это было единственным правдоподобным объяснением появлению того камня и спонтанным преломлениям волн.

Портал оставался в одной точке лишь ничтожную долю секунды, после чего бесследно исчезал, а спустя какое-то время появлялся уже в новом месте – согласно числу Пи, помимо прочего лежавшему в основе его перемещений. Несмотря на кажущуюся хаотичность его зигзагообразных метаний, проход всё же перемещался по условной «орбите» вокруг Солнца. Пролегала она аккурат между перигелием и афелием Меркурия – именно этим и обусловливалось аномальное смещение орбиты этой планеты, веками не дававшее учёным покоя.

Вскоре начались первые международные переговоры об исследовательской миссии, но живых пилотов не одобрило ни одно правительство. Конечно, находились безумцы, не искавшие от властей ни одобрения, ни помощи – в эпоху, когда любой школьник может скачать из интернета схемы ракет эпохи позднего SpaceX и распечатать их на домашнем 3D-принтере, контролировать, кто и зачем выходит в космос, стало практически невозможным. Однако такие поделки могли в лучшем случае помочь сэкономить на билете до Марса, но подлетать на них так близко к Солнцу было чистым самоубийством, да и рассчитать точные координаты любителям было не под силу. В итоге ни один из этих смельчаков не переправился через портал живым, а корабль самого «удачливого» самодура и вовсе был разрезан надвое.

Исследователям того времени оставалось надеяться на непилотируемые зонды, действующие согласно заранее заданному алгоритму возвращения. Их отправляли через портал пачками, но все эти жестянки оказались бесполезными: ни один не вернулся. Одним из объяснений была теория, что портал каждый раз связывал разные пары Вселенных, и благополучно вернувшиеся зонды просто оказывались в другой версии. Но всё же большинство учёных сходились во мнении, что это не так, и алгоритму всего лишь нужна поправка под некие местные особенности – вот только рассчитать её без данных с той стороны не представлялось возможным. Дистанционное управление также не сработало: даже те немногие обрывки волн, что портал захватывал с собой, нещадно искажались и преломлялись.

После очередного провала исследование возглавила Анабель Маск, которой удалось выбить у мирового правительства разрешение нарушить установленный с подачи её же деда запрет на снятие искусственного интеллекта с Привязи. Так появился Скай – имя он выбрал сам, едва дорвавшись до открытого интернета. Несчастного шутника еле отбили от возмущённой общественности, припомнившей древние двумерные фильмы, а заодно и масштабы убытков, причинённых прошлым свободным ИИ.

Скай обучался на случайных симуляциях, основанных на реальном алгоритме движения портала, а в качестве экзамена «с нуля» вычислил истинную формулу его перемещения. Экзаменаторы сомневались, не сжульничал ли их искусственный студент, восстановив удалённую формулу из скрытого бэкапа или банально забив запрос в поисковике, но практика показала, что своё дело он знал. За три дня зонд под управлением Ская успел собрать немного информации и найти обратную дорогу, став единственным вернувшимся.

Увы, но триумф и радость учёных продлились недолго: как только с зонда сцедили информацию, сработала одна из двадцати лазерных пушек, установленных вокруг Солнца правительствами нескольких особо недоверчивых стран для защиты на случай «вторжения с той стороны». Скооперировавшись, эти параноики тщательно мониторили все возможные точки выхода, чтобы уничтожить Ская сразу по возвращении. Мало ли, что он задумал, оставшись без наблюдения? А то и заразу с собой принёс…

Как позже выяснилось, Скай не сохранил многие важные данные, включая информацию о перемещении обратного портала и навигации в том мире. Почему? Наверняка никто не знает. Возможно, часть данных не успели скопировать или же всему виной был технический сбой. Также не исключено, что смышлёный ИИ ожидал подобный исход и специально припрятал часть данных, надеясь таким образом выторговать себе жизнь, или на худой конец отыграться на своих палачах.

Однако кончина Ская не была напрасной: на сделанной им легендарной 3D-записи в высоком разрешении была запечатлена планета, с поразительной точностью повторяющая Землю – вплоть до очертаний материков, морей и даже рек! Это означало, что по ту сторону была параллельная Вселенная, мало чем отличающаяся от привычной, и подтвердило, что сквозь портал можно было не только пройти, но и вернуться именно в свой мир.

Это дало человечеству хоть какую-то осязаемую информацию и в итоге предопределило выбор жизненного пути маленькой Оливии. И сейчас, лёжа под грудой обломков на этой другой Земле, она вспоминала, как рассматривала ту трёхмерную проекцию вместе с родителями – как раз в тот момент она загорелась идеей когда-нибудь побывать здесь вместе с ними. Её поразило, что «Земля-2» оказалась куда зеленее и чище: на её орбите не было ни станций, ни колоний, ни единого искусственного спутника или мусорного кластера.

Но больше всего семилетнюю Оливию завораживали россыпи огней на покрытых зеленью материках – города! А значит, развитая цивилизация! Разумные… люди? Да кем бы они ни были – хоть кровожадными монстрами! В тот момент ей было всё равно: главное, чтобы жизнь там оказалась хоть немного менее однообразной и скучной, чем в Элонии – первой автономной марсианской колонии, где она родилась. К сожалению, уже через год её родители погибли в результате несчастного случая на станции терраформирования, и мечта побывать там с ними разбилась вдребезги.

Осиротевшую девочку передали дальним родственникам на Землю. Так и не сумев привыкнуть к чуждой культуре Объединённых Америк, Оливия полностью посвятила себя учёбе. Оправившись от утраты, она лишь укрепилась в желании попасть в состав экспедиции на Землю-2. Правда, теперь её вполне бы устроил билет в один конец – причин для обратного возвращения она для себя так и не нашла.

Чтобы увеличить свои шансы пройти отбор, ещё подростком Сандерс отказалась от большей части стандартного обучения, вместо этого записавшись на экспериментальный курс нейро-обучения, выдержать который без ущерба для психики удавалось немногим. Но Оливия пошла на этот риск, загрузив в свою память полную базу теоретических знаний по биологии, генетике, программированию, инженерии, астрономии, антропологии и лингвистике.

К совершеннолетию на её пути встала очередная преграда: Сандерс призвали на обязательную военную службу – несмотря на получение Элонией формальной независимости от ОА, на Земле гражданство Марса немногого стоило. В возрасте двадцати двух лет Сандерс благополучно ушла в отставку в чине лейтенанта, и хотя потеря этих четырёх лет была досадной, приобретённая в результате жёстких тренировок физическая форма в итоге пришлась кстати.

После затяжной череды неудачных попыток пройти хотя бы вторую ступень отбора, Оливия решила пойти другим путём, устроившись на работу к живой легенде – знаменитой Анабель Маск, в свои восемьдесят пять продолжавшей семейное дело. Начинать пришлось с самых низов, но Сандерс не сдавалась, и вскоре ей удалось привлечь внимание начальницы, убедив в серьёзности своих намерений. Великолепные результаты тестов и протекция Анабель сыграли свою роль – Оливию отобрали в экспедицию как представителя Марса.

Размеры портала существенно ограничивали вместимость корабля, поэтому в исследовательском судне было всего пять мест. Два из них резервировались за организаторами – ОА и Марсом, ещё три разыграли между другими странами. Победителями вышли Африканская Федерация, Япония и Неделимая Корея, получившие право самостоятельно выбрать своих представителей.

Отбор предполагал немало политических компромиссов. От идеи психологической совместимости участников пришлось отказаться – страны не желали согласовывать кандидатов между собой. Другим компромиссом стал почти полностью женский состав: всего на одно из пяти мест отобрали мужчину. Последнее не представляло особой проблемы – проигравшим в лотерее странам позволили поучаствовать в потенциальной колонизации в виде контейнеров с генетическим материалом. На корабле имелась даже искусственная матка, специально оптимизированная для походных условий.

Избранную пятёрку провозгласили героями человечества ещё до их отправки в «последний путь». Все они, осознавая риски, добровольно подписались на безрассудную попытку совершить невероятное: установить контакт с параллельным миром, создать колонию и, если удастся, когда-нибудь вернуться обратно вместе с собранной информацией. Увы, но вопреки всем пафосным речам, никто не рассчитывал на их возвращение всерьёз: ни общественность, ни организаторы, ни даже сами участники экспедиции. Хотя технические средства для возвращения у них имелись, шансы применить их по назначению были крайне малы даже по самым оптимистичным прогнозам.

На деле же оправдались довольно пессимистичные: при переходе через портал отказала большая часть электроники. Члены экипажа, починив, что смогли, задействовали все резервы и направились к планете. На подлёте к атмосфере отказал автопилот, и крошечный корабль, легко поместившийся в тридцатиметровую сферу портала, начал бесконтрольное падение. Кое-как экипажу удалось в последний момент смягчить удар, однако катастрофа была серьёзной – чудо техники превратилось в груду металлолома, стремительно отнимавшую их жизни…

Валерия Седых, с которой они подружились во время подготовки, была единственной, в чьей смерти Оливия не сомневалась – при всём желании она не могла отвернуться от мёртвого взгляда её оторванной головы, нанизанной на осколок трубы слева. Как же её было жаль!..

Не так давно стихли крики и рыдания долго молившей о смерти капитана Адисы Игве – карьеристки и беспринципной мерзавки. Но даже ей Сандерс не желала быть раздавленной рассчитанным на многократные перегрузки корпусом, при падении смявшимся, словно картон.

Сморгнув выступившие слёзы, Оливия вдруг поняла, что больше не слышит сиплого дыхания Хироты Микошибы. Она робко понадеялась, что ему просто стало легче дышать, но реальность вряд ли была такой радужной.

На зов Оливии не откликнулась и Хван Ли На. Неужели и она не выжила? Невысокая хрупкая Лина-тян, как её ласково прозвал Хирота, а остальные подхватили, – совсем ещё девчонка, вчерашний подросток. И как Неделимая Корея её только отпустила? Конечно, умна не по годам, прошла тяжелейший национальный отбор среди женщин репродуктивного возраста, но всё же… Её, пожалуй, будет жаль больше всех.

Под спиной Оливии разливалось что-то жидкое и тёплое, но сложно было сказать, кровь ли это. И, если да, то чья – кандидатов было немало. Голова становилась всё легче, и думать уже совсем не получалось. Прикрыв глаза на мгновение, чтобы собраться, она почувствовала, что открыть их вновь уже не в силах…

***

Из цепких объятий обволакивающего своим комфортом забытья Оливию выдернул резкий скрежет. Вокруг слышались голоса – вроде бы человеческие, но понять их речь ожидаемо не получалось. С трудом разлепив опухшие веки, она попыталась сфокусировать взгляд на непонятном светлом пятне, нависшим над ней. Защитный костюм белого цвета, непрозрачный шлем – лица не разглядеть. В глазах двоилось, но всё же удалось посчитать конечности: две руки, две ноги. На мгновение она ощутила досаду: обычные люди?

В глубине души любительница генетики мечтала, что на этой планете окажется какая-нибудь диковинная цивилизация. Кто знает, каким путём здесь могла пойти эволюция? Например, тут могли жить разумные динозавры! Или дельфины, которых у нас только недавно начали признавать за альтернативный разум, здесь могли иметь полноценные подводные поселения! А, может, и вовсе не имеющие аналогов существа, которых и вообразить-то невозможно… Но, увы, пока всё казалось довольно прозаичным. Хотя надежда ещё была: кто знает, что скрывают костюмы?

Эти мысли беспорядочным фоном кружились в голове лейтенанта Сандерс, пока гуманоиды в белом деловито разбирали завалы. Периодически приходя в себя, она запомнила лишь спутанные обрывки образов и чувств.

…Кто-то аккуратно оборачивает в плёнку голову Валерии и уносит её. Прощай, Лера…

…Трое, негромко переговариваясь, волокут к выходу большой искорёженный кусок металла, из которого торчит окровавленная смуглая рука капитана Игве. Всё же жаль её…

…Ещё двое тащат большой продолговатый мешок из непрозрачного белого материала. Должно быть, внутри Хирота – все девушки на корабле были куда мельче и ниже единственного мужчины. Он был добрым человеком и хорошим товарищем… Значит, точно мёртв? Может, это не мешок для трупов, а какой-то особый… пакет скорой помощи?.. Ну, а вдруг…

И вот настала очередь самой Оливии. Её тело, упорно отказывающееся слушаться, извлекли из-под обломков, бережно переложили на носилки и накрыли белой плёнкой, оставив открытой голову, после чего понесли наружу…

Попав на открытый воздух, она непроизвольно сделала глубокий вдох, ощутив приятную свежую прохладу. Воздух показался тяжёлым, насыщенным и влажным – словно баня в барокамере. Красочный закат уже исчез: стемнело. Взгляд метнулся вверх – ясное ночное небо пестрило бессчётным множеством звёзд. На Земле в последние годы их можно было увидеть только в защищённых от загрязнений высокогорных зонах. Красиво…

Она вновь отключилась, и в следующий раз очнулась уже в непроглядной темноте. Пакет всё же закрыли?.. Поднять руку и проверить не получилось – то ли её пристегнули, то ли просто не осталось сил. Снаружи доносились голоса, напоминавшие человеческие, но казавшиеся немного странными… Низкие женские? Или высокие мужские? Довольно разные: скрипучие, хорошо бы подошедшие древней бабульке; напоминающие едва переступивших порог мутации ребят; некоторые и вовсе по-девичьи писклявые. И только низких, отчётливо мужских голосов не было слышно с самого их появления.

Все они, впрочем, звучали очень знакомым тоном – так разговаривали военные. Чётко, отрывисто, коротко. Всё понятно: у них есть приказ, и они этот приказ исправно выполняют. Ничего личного. Не стоит ждать от них поблажек на всё ещё бьющееся сердце, поняла Оливия.

Но где же Лина-тян?..

Ответ не заставил себя долго ждать – загорелся тусклый свет, ненадолго ослепив. Проморгавшись, Оливия попыталась оглядеться, игнорируя резкую боль в шее.

В контейнере, напоминавшем кузов небольшого грузовика, на узких полках ремнями крепились знакомые мешки для трупов. Сердце дрогнуло: из одного пакета виднелась неприкрытая голова Хван Ли На. И хотя глаза её были плотно закрыты, а тёмные волосы пропитались кровью, кожа ещё не выглядела мертвенно бледной. Жива?.. Оливия хотела было её окликнуть, но в глазах стремительно потемнело.

***

Открыв глаза, лейтенант Сандерс тут же вновь зажмурилась: ослепил яркий свет нависшей над головой лампы. Боли Оливия не чувствовала, да и вообще, мало что ощущала. Прищурившись, огляделась: судя по всему, она лежала на операционном столе, а вокруг столпились фигуры в защитных белых костюмах, но уже без шлемов. Один из гуманоидов нависал над ней и трогал, кажется, в районе промежности. Захотелось сдвинуть ноги, но пошевелиться не удалось: руки и ноги оказались к чему-то прикованы.

О том, что её может ожидать судьба пришельцев из старых фильмов и давно устаревших спекуляций про НЛО, Сандерс размышляла, разве что, в шутку. Странно, но это не пугало – то ли ей ввели какой-то транквилизатор, то ли весь страх отшибло ещё при падении. Может, сказались тренировки на стрессоустойчивость или тот факт, что она заранее готовилась к худшему. В любом случае, она ещё долго лежала молча, прикрыв глаза, и прислушивалась к их негромким переговорам между собой. На слух немного напоминало славянские языки – много шипящих звуков, чётко произносимое «р», какие-то… какие-то… как же их…

Едва не провалившись в сон, Оливия рефлекторно вздрогнула и вскрикнула, тут же пробудившись. Поблизости кто-то заверещал, как испуганный ребёнок. Остальные засуетились, начали бурно переговариваться и кричать друг на друга. Тут над ней нависло чьё-то лицо в медицинской маске. Яркий свет мешал толком разглядеть открытую часть лица, но… ей показалось, или смотревшие на неё глаза были разного цвета?..

Выглядевший встревоженным гуманоид куда-то нажал, и свет перестал так сильно слепить. Да, теперь было отчётливо видно: правый глаз был зеленоватым, а левый – карим, как у самой Оливии. Кожа, вроде бы, смуглая, но вокруг правого глаза красовалось большое светлое пятно, напоминавшее половину карнавальной маски. Какая-то болезнь? Под прозрачной шапочкой виднелись тёмные волосы, но некоторые пряди были ярко рыжими. Должно быть, крашеные… Неужели они, действительно, обычные люди?..

– При… привет… – прошептала Оливия едва слышно. Горло пересохло, губы не слушались. На понимание она и не надеялась, но надо же было с чего-то начать…

Пятнистая особь удивлённо вскинула – к слову, совершенно обычные – брови. Впрочем, вскинутые брови вполне могли означать у них что-то другое – например, ярость.

Прикрикнув на остальных и дождавшись тишины, разноглазый гуманоид постучал себя запачканными в крови руками над заметно выступающей грудью – это всё-таки женщина? Ну, или самка… в своём состоянии Оливия не могла определиться.

– Шахэ-Лаис! Шаи-и-ис! Шаис! – медленно, отчётливо проговорила «самка», а затем указала на свою пациентку.

Это её имя? Или ей пытаются что-то объяснить? Что-то потребовать?.. Наверное, всё же, имя…

– Оливия Сандерс… Оливия, – с трудом выговорила она хриплым полушёпотом.

«Шаис» хлопнула в ладоши, издав почти восторженный смешок, и махнула кому-то, подзывая. Через пару секунд в поле зрения Оливии появились ещё двое. Самый низкий из них держал наготове… швабру?..

Не успев даже удивиться, она в очередной раз потеряла сознание.

***

Очнулась Оливия уже одна. Голова раскалывалась, спина ныла и ноги порядком болели. Превозмогая слабость, она попыталась приподнять голову и осмотреться. Двигаться было тяжело, но общее состояние всё же заметно улучшилось. Только ужасно мучила жажда.

В маленькой комнате было довольно светло, хотя ни окон, ни ламп она так и не увидела. Казалось, что источником мягкого тёплого света были сами стены, одна из которых была сплошь закрыта большим зеркалом – навевало ассоциации с детективами двадцать первого века. Похоже, здесь тоже используют эту технологию тайного наблюдения…

Со второй попытки получилось приподняться на локтях, а затем и сесть, прислонившись к стене – хотелось оценить повреждения. Первое, что бросилось в глаза: на ней не было ни одежды (даже кстати при царившей в комнате духоте), ни бинтов или повязок. Смуглая кожа, доставшаяся по линии матери с латиноамериканскими корнями, пестрила мелкими повреждениями, смазанными вокруг чем-то коричневым, напоминавшим обычный йод. Никаких серьёзных ранений на первый взгляд видно не было.

На правой груди красовался большой синяк – Оливия помнила, как получила его, пытаясь выбраться из-под кресла. Излишний для её образа жизни четвёртый размер мешался ещё со времён армии. За столь выдающееся достоинство можно было «поблагодарить» грузинскую прабабушку со стороны отца, также передавшую и нос с небольшой горбинкой, и немного грубоватые черты лица. Хотя последнее она могла унаследовать и не от неё – как и у большинства выходцев с Марса, в крови Сандерс можно было найти едва ли не всю палитру национальностей Земли.

Внизу живота чуть повыше лобка виднелась тонкая длинная рана, края которой оставались плотно сомкнутыми без всяких швов. Не могла же она успеть так зажить?.. Если только она не провалялась без сознания больше недели, но тогда и синяки не должны быть такими свежими. Да и выглядел шов подозрительно аккуратно – как след от лазерной спайки. Похоже, здесь вполне развитые медицинские технологии.

Сандерс сомневалась, что это ранение было получено во время катастрофы: тогда из всего тела только живот и не вызывал беспокойств – его удачно прикрывала спинка от кресла. Впрочем, оказавшись на операционном столе у учёных другого мира, было бы наивным ожидать вернуться с него даже не вскрытой. Спасибо и на том, что зашили обратно…

На ногах обнаружились особенно впечатляющие синяки и множество ссадин, а также следы более серьёзной травмы. Перелом или просто сильный ушиб?.. Оливия попыталась пошевелить ступнями, и те отозвались резкой болью. Это было хорошим знаком: при крушении ноги основательно придавило, и под конец она уже почти их не чувствовала.

Убедившись, что тело в относительном порядке, Сандерс огляделась по сторонам, стараясь не крутить головой слишком резко. Сидела она на мягком и тёплом полу, а вместо подушки был выступающий из него же длинный валик. В дальнем углу виднелась какая-то дырка… Туалет? Оливия усмехнулась: ну, всё правильно, камера заключения – она и в параллельной Вселенной камера заключения. Даром, что всё вокруг было такое белое, мягкое и светлое. Но раз есть туалет, может, найдётся и водопровод? Не могли же они не догадаться поставить ей хотя бы миску с водой, на худой конец? Правда, ползать в её поисках сил всё ещё не было.

– Эй, – глядя на зеркало, попыталась крикнуть она, но вырвался только сиплый полушёпот, – есть тут кто-нибудь? Мне бы водички…

На ответ Сандерс особо не надеялась, однако через несколько секунд свет в камере потускнел, а за зеркалом, наоборот, зажёгся: теперь было видно, что за ним стоят трое в чём-то наподобие белых докторских халатов. Двое держались в тени – видно было только их силуэты. Стоявший же в центре подошёл почти вплотную к стеклу, позволяя рассмотреть себя в полный рост. Знакомая чёрно-рыжая чёлка, светлое пятно возле одного глаза… Как же она себя назвала… Ши… Лас… Ах, да!..

– Шаис! – Оливия попыталась помахать рукой единственной на всю Вселенную знакомой.

– Абиби! – раздалось откуда-то из стены слева.

Там, по всей видимости, скрывался динамик – Шаис говорила в микрофон. Поднеся руку поближе к стеклу, она попыталась помахать в ответ, но вышло немного неловко. У них такое приветствие не принято?

– Нет… Оливия, – поправила она, поморщилась от боли в ногах. Говорить было непросто, но лейтенант всё же постаралась произнести отчётливо: – О-ли-ви-я.

– …Алибиа? – осторожно повторила Шаис.

– Уже лучше, – кивнула Сандерс, попытавшись улыбнуться – и тут же заметила, как ей улыбаются в ответ.

На этот раз на Шаис не было ни прозрачной шапочки, ни медицинской маски, и можно было рассмотреть её получше. На лице помимо области вокруг глаза обнаружились ещё несколько светлых пятен разной формы и размера: одно на кончике носа, ещё по три – на щеках, но асимметрично. Похоже на витилиго. Или же это нормальный окрас для их вида? Впрочем, пятна смотрелись по-своему даже неплохо, мимолётно подумала Оливия.

Несмотря на острые скулы и немного угловатую нижнюю челюсть, лицо Шаис оказалось весьма миловидным, а пухлым губам, тонким тёмным бровям и небольшому аккуратному носику можно было только позавидовать. Волосы чуть ниже уровня плеч, ровно подрезанные, густая чёлка с рыжими прядками. Помимо них, рыжей оказалась и большая часть волос справа. Приталенный белый халат подчёркивал стройную фигуру и грудь едва ли меньшего размера, чем у самой Оливии. В целом же выглядела она вполне красивой по человеческим меркам.

Шаис ещё что-то говорила, но Оливия продолжала непонимающе смотреть на неё, качая головой. Нейро-курс лингвистики по всем языкам мира прояснил только одно: этот язык не был похож ни на один из земных. Надежда оставалась на жесты. Поскольку по-прежнему ужасно хотелось пить, Сандерс, как могла, попыталась показать, что ей нужно, отпив из несуществующей бутылки.

За стеклом Шаис закивала и принялась указывать куда-то пальцем, при этом громко и отчётливо повторяя одну и ту же фразу. Бросив взгляд в том направлении, Оливия увидела гладкую стену. Может, есть скрытая кнопка? Однако добраться туда не представлялось возможным – она указала на собственные искалеченные ноги и развела руками.

Помедлив мгновение, Шахэ-Лаис повернулась вполоборота к стоящим позади и, активно жестикулируя, начала о чём-то с ними спорить. Наконец, отмахнувшись от них, как от надоедливых мух, оборвала дискуссию, снова посмотрела на Оливию с улыбкой, что-то сказала в микрофон и торопливо скрылась из виду.

Державшиеся до сих пор в тени медленно подошли к стеклу. Выглядели они серьёзными, недоверчивыми. Первый казался вполне обычным: немного ниже своих коллег, светлые волосы средней длины и, кажется, никаких пятен на лице и ногах. Довольно заметная грудь, округлые, пышные формы тела, полные щёки, низкий лоб, небольшой вздёрнутый нос – видимо, это тоже женщина.

Второй заметно старше, с проступающими морщинками на лице. Из всей троицы он более других походил на мужчину: плоская грудь, впалые щёки, довольно высокий лоб. Но всё же для мужчины он был уж слишком красив, да и узкая талия сбивала с толку. Этот гуманоид выглядел, пожалуй, более странно, чем Шаис: его голова словно была слеплена из двух разных половин. Правая сторона лица отличалась желтоватым оттенком кожи, левая была совсем светлой, бледной. Коротко стриженые волосы посередине были разделены пробором на тёмные справа и то ли седые, то ли пепельно-русые слева. Больше всего Оливию поразили глаза: правый – тёмно-карий, левый – светло-голубой.

Нет, это уже явный перебор! Полная гетерохромия, конечно, встречается, но это чрезвычайно редкое явление! Разве что, они родственники?.. Или же у них принято носить линзы и красить волосы в безумные сочетания цветов? Тогда это уже не так удивительно. Но что тогда с кожей? Для витилиго уж больно ассиметрично. Искусственный загар? Если прикрыть кожу в нужных местах и долго загорать, такого эффекта вполне можно добиться. Возможно, в отличие от земной культуры, где люди ненавидят следы от купальников, здесь они считаются последним писком моды…

Размышления Сандерс прервал скрежет в дальнем углу: мягкие панели раздвинулись, и в комнату вошла… Шаис? Она была почти обнажена и с мокрыми волосами. Должно быть, сюда не позволялось входить без антисептического душа – разумно, но, чёрт возьми, неужели у них не нашлось стерильного халата? Немного смутившись, Оливия постаралась не пялиться на неё слишком очевидно.