Текст книги "Все бесконечные решения (СИ)"

Автор книги: Hitch_642

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Не плакал. Был пьян в хлам, – отмахнулся он, поморщившись.

Эллисон кивнула.

– Ну конечно. Ты себя в зеркало видел?

Пятый недовольно нахмурился.

– Не похоже, что ты сейчас с похмелья, – улыбнулась она.

– А по-твоему, почему Клаус там пытается докопаться до Антарктики в поисках обезболивающего? – прошипел мальчик.

Эллисон подалась вперёд, чтобы выглянуть через дверной проём в коридор, куда ушёл Четвёртый.

Пятый недовольно нахмурился. Переодеваться при Эллисон он не собирался, а отвлечение в виде поиска рубашки закончилось слишком быстро. Поэтому он внимательно посмотрел на ту, что держал в руках, сделал вид, что сегодня она к его глазам не подходит, и стал искать что-нибудь другое.

– Мы вернёмся в свой мир, где ты в разводе с тем парнем, Питером, – сказал он. – И вернём тебе Клэр.

– Его имя Патрик, Пятый.

– Неважно.

Эллисон закатила глаза. Конечно, ещё бы для Пятого было важно то, что имеет значение для неё. Но тем не менее он, кажется, действительно хотел помочь. Она медленно кивнула.

– Как мы это сделаем? Снова перенесемся в Даллас?

Пятый усмехнулся. Бросив все рубашки обратно в шкаф, прошёл к столу. Отобрал у сестры тетрадь, которую та хотела взять и захлопнул.

– Никаких больше перемещений во времени. Не дальше, чем на пять минут. Я не готов.

– Ты не готов? – Эллисон не сдержала насмешливую улыбку. Не то чтобы Пятый каждый день признавал, что он что-то не может сделать.

Мальчик невозмутимо кивнул.

– Не хочу окончательно впасть в детство или снова подвергнуть мир опасности из-за какой-нибудь банды Клауса.

– Вообще-то, – послышался голос с кухни, – Мы предпочитали называть себя…

– Заткнись и ищи таблетки! – рявкнул Пятый, наконец, дав себе волю при возможности хоть на кого-то наорать.

Эллисон вздрогнула от неожиданности и искренне посочувствовала Клаусу, которому приходилось делить квартиру с этим маленьким неуравновешенным психом.

– Тогда как мы это сделаем? – спросила она.

Пятый опустил взгляд на тетрадь. Казалось, теперь он совершенно забыл о своих эмоциях и полностью погрузился в свои расчёты и планы.

– Я пытался решить это с тех пор, как мы с тобой говорили о Клэр три дня назад. И пришёл в никуда. Перемещения во времени не безопасны. Без чемоданчика, по крайней мере.

– Тот эмо-Бен ещё ответит мне за него! – пообещал Клаус, возвращаясь в комнату со стаканом воды и пачкой обезболивающих.

Пятый смерил его долгим взглядом, но стакан принял молча.

– Вчера Клаус подал мне отличную идею, – начал он.

Эллисон удивлённо изогнула бровь, недоверчиво глянув на Четвёртого. Тот почти обиделся.

– Перемещениями во времени можно спровоцировать ещё один апокалипсис или же настроить против себя Комиссию.

– Но Херб вроде добрый, – неуверенно протянул Клаус. – Вряд ли он станет…

– Станет, – отрезал Пятый, посмотрев на брата с крипово-злобной улыбкой.

– Какой у тебя план? – нетерпеливо спросила Эллисон.

Пятый повернулся к ней.

– Я подумал о перемещениях не во времени, а между мирами. По сути, каждое наше путешествие создавало отдельный мир. Это как бесконечный набор копий нашей вселенной, которые отстоят друг от друга в промежуточной разнице…

– Пятый, – перебил мальчика Клаус, заметив непонимание на лице сестры. – Попроще.

– Мы переместимся через пространство, как твои любимые «Слайдеры», – пояснил Пятый, обречённо вздохнув.

– Они не мои, а Бена, – пробубнил Клаус.

– Неважно.

Эллисон скептически хмыкнула.

– Ты так умеешь? Перемещаться через пространство?

Пятый поджал губы.

– Ни разу этого не делал. Я могу перемещаться в пространстве, разрывая ткань реальности. Думаю, это что-то между этим и путешествиями во времени. Попробую найти способ. Но в этот раз один я экспериментировать не стану.

Эллисон была возмущена. Мало того, что Пятый затеял новую опасную авантюру, так он ещё и хотел подвергнуть риску всю семью.

– Есть вероятность, что я застряну в другом мире. Или не смогу вернуться в этот. Вместе будет проще исправить это, – аргументировал Пятый, с долей страха глянув на Клауса. Не на Эллисон, она не поймёт.

Клаус улыбнулся.

– Старик прожил сорок пять лет с пластиковым манекеном, Элли, – поддержал брата он. – Думаю, он имеет право ждать, что мы пойдём с ним в этот раз.

– У нас есть реальный шанс вернуть Клэр, – обрадовавшись поддержке, заверил Пятый.

Эллисон с надеждой посмотрела на него. Мысли о риске отпали сами собой, когда она поняла, что у неё действительно снова появится возможность увидеть дочь. Эллисон кивнула.

– Хорошо, – после недолгого молчания согласилась она. – Мы сделаем всё так, как ты скажешь, Пятый.

Она хотела добавить столь важное «спасибо», но мальчик, услышав начало предложения, нетерпеливо открыл тетрадку и полностью погрузился в новые расчёты. Клаус улыбнулся, жестом приглашая Эллисон оставить брата одного.

Хотя сам он недолго следовал своему же решению, и заглянул в комнату Пятого, едва выпроводив Эллисон. Мальчик стоял перед шкафом и застёгивал пуговки на своей рубашке – на той, которая, по каким-то глупым заявлениям, якобы подчёркивала его глаза.

– Ты ведь в курсе, что хамить было необязательно? – усмехнулся Клаус, прислоняясь к стене. – Всё-таки с любимой сестрой разговаривал.

Пятый нервным движением застегнул верхнюю пуговицу.

– А ты ходил за таблетками или грел уши? – раздражённо спросил он.

– Ты нам всем усложняешь задачу, – пробормотал Клаус.

Пятый недовольно посмотрел на него и опустился на пол, чтобы зашнуровать ботинки. Сделал вид, что ему не особо хочется знать, о чём говорил брат. Правда, ненадолго.

– И в чём же заключается ваша задача? – с безразличием ехидно спросил Пятый.

Клаус улыбнулся.

– В том, чтобы любить своего маленького братика, – сказал он и ловко увернулся от полетевшего в него ботинка.

========== Часть 4 ==========

Ваня откинулась на матрас и уставилась в исписанный формулами потолок. Исписано в комнате было вообще всё. Ей было бы не по себе, но в комнате собралась вся её семья, так что волю эмоциям дать не получится.

Они делали это ради Эллисон.

Пятый повернулся к ним и положил ручку на стол.

– Вроде готово, – неуверенно проговорил он.

– Вроде? – недоверчиво переспросил Лютер.

– Пятьдесят четыре процента, что мы вернёмся в свою вселенную со второго раза, – пояснил мальчик и сделал глоток кофе. – Семнадцать на то, что мы сразу окажемся там, где надо. Если понадобится, я сделаю семь прыжков подряд, после чего мне придётся восстановиться. И ещё семь. Вы выдержите всё проще, так как будете всего лишь пассажирами.

Диего, подкидывавший свой ножик, замер.

– Пятьдесят четыре процента? – возмутился он. – Семнадцать? Не с первого раза?!

Ваня повернулась к Эллисон, молча опустившей взгляд в пол. Если братья сейчас начнут ругаться, ей бы не хотелось, чтобы ссора огорчила сестру. Она и так была как на иголках с момента, когда Клаус сообщил, что Пятый может вернуть их обратно в мир, где Клэр всё ещё существует.

– Тебе надо бы пересчитать свои формулы, Пятый! – ядовито прорычал Диего.

Пятый хотел ответить – вернее, съязвить, но не успел ничего сказать, как почувствовал, что Клаус мягко опустил ладонь на его плечо, слегка сжимая. Мальчик сделал глубокий вдох, собирая все остатки терпения.

– Что Пятому надо, Диего, – тихо сказал Клаус, – так это отдохнуть.

Пятый удивлённо поднял брови и глянул на улыбнувшегося ему брата. Не решаясь посмотреть на остальных, он уткнулся лбом в спинку стула, уступая усталости. Пускай поговорят пока между собой, он последние часов семьдесят только расчётами и занимался.

Лютер обеспокоенно нахмурился и внимательно посмотрел на формулы, заполнившие, казалось, каждый крохотный миллиметр пространства. До Диего медленно дошло, что все эти выведенные мелким почерком, стертые и переписанные по сто раз формулы не могли появиться за один день.

– Можешь считать ещё, – радушно разрешил он.

Пятый тихо хмыкнул, не поднимая голову.

– Он ещё ни разу этого не делал, Диего, – встала на сторону Пятого Ваня. – В плане, не путешествовал между мирами.

– Как и тогда, с перемещением в Даллас, – поддержал Клаус.

– Из-за него я провел два месяца в психушке, – сердито зашипел Второй.

Пятый тихо засмеялся. Если бы у него были силы ругаться, он бы высказал свое мнение о том, из-за чего на самом деле его брат оказался в той ситуации.

– Ещё и ржёт, – недовольно проворчал Диего, скрестив руки на груди.

Клаус снисходительно улыбнулся ему и положил ладонь на затылок Пятого. Осторожно взъерошил отросшие волосы. Ваня одобрительно кивнула ему – не стоило сейчас позволять Диего и Пятому ругаться, так что лучше было сразу успокоить того, кто был более стабилен эмоционально.

Лютер, видевший все семь стадий парадоксального психоза воочию, с их выбором более адекватного брата бы не согласился.

– Почему ты так против возвращения домой? – вдруг спросил он.

Пятый резко поднял голову, с любопытством посмотрев на брата.

– А в самом деле, – протянул Клаус. – Кажется, ты один тут возмущаешься.

Диего нахмурился. Он открыл рот, чтобы ответить, но, к его собственному удивлению, слова никак не захотели произноситься. Поняв, что он снова борется с заиканием, Лютер виновато посмотрел на остальных. Провоцировать брата ему не хотелось.

– Юдора Петч в этой вселенной жива, – вдруг тихо сказал Пятый, нарушив воцарившуюся тишину. – Я угадал, Диего?

Все повернулись к нему. Мальчик сделал глубокий вдох и поставил подбородок на локти, выглядя по-детски забавно, выглядывая из-за спинки стула. Только вот в глазах его читалось столько понимания и пережитой боли, что сравнить его с ребёнком сейчас было бы глупо.

Диего поднял взгляд на него. Он правда старался не смотреть ни на кого больше, потому что знал, что даст слабину. Он знал, что выглядит потерянным, сломленным. В его памяти снова и снова представала Юдора. Упрямая, своенравная – ослушавшаяся его из своей упёртости.

– Ты ничего не понимаешь, – прошипел, наконец, он.

Диего хотелось дать волю эмоциям. Хотелось выплеснуть досаду, злость, скорбь – всё это смешалось, запуталось в невероятно тяжёлый узел в его душе. Он услышал свой голос – хриплый, тихий, полный яда. И он продолжил говорить.

– Если бы не твои приятели из Комиссии, Пятый, – поднял палец он, указывая на брата, – она была бы жива.

– Она спасла Клауса, Диего, – мальчик выпрямился, серьёзно сощурив глаза. – Ты на её месте поступил бы не так?

– Ты не можешь понять, что я чувствую, – сказал Диего. – Ты же всю жизнь был один. Ты хоть кого-нибудь когда-то любил?

Услышав это признание, Харгривзы неуверенно переглянулись. Им всем резко захотелось покинуть комнату – определённо, они были тут лишними. Однако вместо этого Пятый поднялся на ноги.

– Задний двор, – сказал он. – Потолкуем, если не боишься со мной связываться.

Прежде чем Клаус, стоявший ближе всех, успел схватить его, Пятый исчез в голубой вспышке. Диего неуверенно посмотрел на братьев и тут же поднявшись, вышел из комнаты.

На улице моросило – Диего пожалел, что зонта у него не было. Но так даже лучше. Крутые парни не ходят под зонтом. Сейчас ему было не до этого, поэтому он был благодарен хотя бы случайности за сохранение его репутации.

Обойдя многоэтажку, Диего вышел во двор. Детская площадка пустовала – горки и качели, видимо, привлекали малышей только в более солнечную погоду, сейчас же их предпочтение явно было отдано пледам и горячим кружкам какао.

Разглядев в сумерках сидевшего на скамейке брата, Диего подошёл к нему.

Пятый скрестил руки на груди. Откинувшись на спинку скамейки, он запрокинул голову назад, подставляя лицо холодному дождю. Услышав шаги Диего, он даже не подумал двинуться с места. Лишь лениво приоткрыл глаза, насмешливо посмотрев на брата, и снова закрыл их.

– Сядь, не нависай как Лютер, – проворчал он.

Диего непонимающе нахмурился, но послушно опустился рядом.

– Я не спал последние трое суток, – поделился Пятый, вдруг положив голову на плечо Диего. – Дождь так успокаивает.

Второй напрягся и шокированно уставился на брата. Обычно фразы типа «пошли-ка выйдем» означают что-то более агрессивное. Он неуверенно кивнул, не пытаясь отодвинуться. Что ж, может, ему тоже не помешает остыть.

– Ты прав, Диего, – пробормотал Пятый. – Я никогда никого не любил, кроме Долорес, которая по определению не могла ни умереть, ни уйти от меня. Хотя она пару раз пыталась подать на развод.

– Я не должен был так говорить, – вздохнул Диего. – Прости, просто я боялся, что ты…

– Узнаю, какой ты сопливый тюфяк в душе? – Пятый вдруг засмеялся.

Диего приложил все усилия, заставляя себя не пихнуть мальчишку плечом.

– Не хочу, чтобы ты считал, что я виноват, – вдруг тихо сказал Пятый. – Да, Хэйзел и Ча-Ча пришли за мной, но твоя подруга на самом деле просто попалась им под руку.

Диего промолчал. Пятый, который практически просит прощения – просит не винить его, это что-то новенькое.

– Если тебя утешит, – подумав, добавил мальчик, – то на их месте я бы так не поступил. Одно дело исполнять приказы Комиссии, но Петч не была их целью.

Диего показалось, словно ему дали под дых, и в лёгких резко кончились все запасы воздуха. Рвано вздохнув, он кивнул.

– И ты не прав, – сказал Пятый. – Я знаю, каково это, вернуться во вселенную, где те, кого ты видел погибшими, живы.

Диего непонимающе нахмурился.

– О чём ты? – уточнил он.

– О вас, полудурок, – Пятый усмехнулся. – Я видел вашу смерть уже три раза, и я понимаю тебя, почему ты не хочешь возвращаться в свой мир.

Диего вдруг почувствовал себя маленьким ребёнком – тем заикающимся мальчиком, помешанным на соревнованиях с братьями. Пытающимся доказать, что второй номер не означает то, что он хуже Первого. Слабым, уязвимым. Он посмотрел на Пятого. Мальчик замолчал, оставив брата наедине с мыслями. Он лениво ковырял песок под ногами носком ботинка и, кажется, выводил какую-то формулу не глядя.

Так по-детски.

Нет.

Диего, наверное, впервые за всё это время по-настоящему понял, с кем говорил. Не с эгоистичным ребёнком, вернувшимся спустя семнадцать лет. И даже не с братом-ровесниками. Он помнил, как был рад видеть лицо брата там, в больнице, спустя несколько месяцев, помнил, как посчитал его милым, когда Пятый уснул на руках у Лютера. Трудно было не воспринимать язвительного подростка за человека, прошедшего через столько всего.

Кажется, только теперь Диего осознал, насколько долгую жизнь прожил его брат прежде, чем вернулся домой. Теперь, когда злость и досада сошли на нет, он понял, кем на самом деле был мальчик, что сидел рядом с ним, расслабленно закрыв глаза и доверчиво положив голову ему на плечо. Пятый был стариком. Измученным, уставшим, прожившим полную одиночества жизни, сохранившим одно единственное чувство из далёкого детства – любовь к своей семье. Любовь к братьям, к сёстрам. Диего стало не по себе от мысли, что он собирался высказать Пятому всё, что накопилось, пока спускался по лестнице во двор. Когда думал, что Пятый буквально вызвал его на дуэль.

Старик просто хотел поговорить со своим младшим братом. Мягко, спокойно. Хотел понять. Может, утешить.

– Я не спал уже часов семьдесят, так что если продолжишь молчать, Диего, то я просто усну, – недовольно проворчал Пятый.

Диего усмехнулся.

– Извини, старик, – сказал он, запнувшись на втором слове. – Задумался.

– О, для тебя такое, должно быть, в новинку.

И вот опять: язвит. Но в этот раз Диего пропустил сарказм мимо ушей.

– В нашей реальности, – начал он, – Юдора погибла.

– Но не здесь, да? И как отреагирует на её возвращение в нашем мире, как думаешь?

Диего поморщился. Обрекать любимую на жизнь призрака – даже если её ничто бы не держало в этом мире. И всё равно он не собирался вот так просто сдаваться. Ему не хотелось думать о том, была ли эта Юдора его Юдорой. Определённо, не хотелось. Значение имело только то, что она была жива. Что она вернулась к нему.

– Мы можем забрать её с собой, Пятый? – спросил он.

– А она согласится?

Об этом он даже не думал.

Диего почувствовал, словно его облили ледяной водой.

Он поднял голову, глядя на прохудившееся небо, и понял, что так оно и было. Посмотрел на Пятого, который слегка дрожал в своей тонкой рубашке, обхватив себя руками. Подумав, стянул с себя тёплую куртку и, подвинувшись, накинул её на плечи брата. Пятый удивлённо посмотрел на него, подняв голову.

– Ты пришёл со мной подраться, а в итоге следишь за тем, чтобы я не замёрз, Номер Два? – насмешливо протянул он, впрочем, кутаясь в куртку.

Диего хмыкнул.

– Без номеров, помнишь? Мы команда Ноль.

Пятый закатил глаза.

– Да что ты? Не забыл, что моё имя это буквально циферка? – ядовито улыбнулся мальчик.

– А, – неуверенно отозвался Второй. – Извини.

Пятый кивнул.

– Так ты хочешь остаться здесь? – спросил он.

Диего покачал головой. Нет. Он не хотел попрощаться с родными навсегда. Ему даже не хотелось ставить себя перед таким выбором. Наверное, весь ужас читался по его лицу, потому что Пятый, усмехнувшись, снова положил голову ему на плечо, наваливаясь почти всем весом на брата. Диего был ему благодарен. От внимательного и сочувствующего взгляда становилось только хуже. Согласится ли Петч пойти с ним? С её точки зрения, странный лохматый парень, мечтающий стать полицейским, появился в её жизни всего несколько месяцев назад.

– Она мне даже не поверит, – прошептал Диего.

Его голос отвратительно дрожал. К счастью, Пятый, кажется, не обратил на это внимание, даже если и заметил. Пригревшись в чужой куртке, он и впрямь сейчас походил на человека, не спавшего несколько дней и державшегося только на очень крепком кофе. А может, чувство такта было ему не чуждо. В редких, очень редких случаях, но всё же.

– Метать ножи может любой, твоя способность похожа на очень качественный фокус, – проговорил Пятый. – Но она определённо точно поверит, если увидит ребёнка, умеющего телепортироваться.

Диего повернул голову к Пятому. Он подождал немного, не веря своим ушам.

– Ты поможешь мне? – спросил он. – Уговоришь её пойти с нами?

Пятый криво усмехнулся.

– Нет, Диего. Я помогу тебе не выглядеть полным психом перед твоей девушкой. Остальное за вами.

Диего понимающе кивнул. Да, так действительно было бы лучше. Он очень хотел, чтобы Юдора пошла вместе с ним. Но она имела право на своё мнение.

– Сделаю всё, что от меня зависит, но, как и в случае с Эллисон… Выбирайте сами. Хватит с меня всех этих решений, – тихо добавил Пятый.

========== Часть 5 ==========

Пятого тошнило. Он почувствовал, что падает, только тогда, когда стоявший рядом Лютер поймал его под руки. Ударившись затылком о крепкий живот брата, мальчик поднял голову.

– Сколько пальцев я показываю? – спросил Клаус, выставив перед лицом Пятого ладонь.

– Восемь, – неуверенно пробормотал Пятый.

– Перебор, – усмехнулась Ваня.

Услышав голос сестры, он повернулся к ней.

– Это который? – спросил он.

Никто не мог обвинить его в том, что он сбился со счета, перемещаясь.

– Одиннадцатый.

Пятому хватило сил только на то, чтобы удивлённо поднять брови. Его всё ещё поддерживал Лютер, и если они снова оказались не в своей вселенной, ему определённо нужно было сделать перерыв.

– Кажется, теперь мы там, где надо, – заметил Диего, указав рукой на стоявший неподалёку старенький букинистический магазин. – Вон там, на витрине, комиксы про академию амбрелла и ванины книжки со скидкой девяносто процентов.

Ваня недовольно глянула на брата, но ничего не сказала.

Пятый попытался оттолкнуться и встать прямо, но вместо этого только вяло пошатнулся.

– Спокойно, – притормозил Лютер. – Мы вернулись.

Пятому хотелось верить, что он был прав.

Эллисон неуверенно посмотрела на закрытую дверь перед собой. Крепче сжав в руке журнал, постучалась.

Теперь огромное, неуничтоженное здание академии было не занято воробьями, а в жутко обставленной гостиной висел портрет сбежавшего семнадцать лет назад ученика. Эллисон предполагала, что сможет найти Пятого в его комнате, и с облегчением выдохнула, услышав его голос в ответ на стук.

Она прошла в комнату – исписанные стены, видимо, оставались чем-то неизменным во всей мыслимых и немыслимых вселенных.

Пятый лежал на своей кровати, отстраненно глядя в потолок. К счастью, он хотя бы догадался прихватить с собой нормальную одежду, и ему больше не нужно было носить дурацкую форму.

Из которой он, впрочем, уже почти вырос.

Эллисон подошла ближе и остановилась, ожидая, что скажет Пятый. Тот только молча кивнул ей. Третья опустилась на край кровати.

– Пришлось раньше лечь спать, – сказал Пятый. – Клаус и Лютер настояли. Они внизу, если ищешь любовь своей жизни.

Эллисон поморщилась, но не стала отвечать на колкость. Вместо этого она развернула журнал, демонстрируя обложку. Счастливо улыбающаяся малышка и её отец, надпись «мы отлично справляемся» над до тошноты милым фото. Пятый поднял бровь.

– Это она? – спросил он.

Эллисон кивнула.

– Этот выпуск вышел за пару дней до конца света, – сказала она. – Мы вернулись туда, куда надо.

Пятый усмехнулся и уставился в потолок.

– Отлично. Рад, что ты всем довольна, – устало выдохнул он.

Эллисон улыбнулась и протянула ему картонный стаканчик, который держала в другой руке.

– Специально заехала за кофе для тебя, – призналась она. – Подумала, тебе станет полегче.

Увидев стаканчик, Пятый торопливо оттолкнулся от подушки, неуклюже усаживаясь на кровати. Не поблагодарив, выхватил его из рук сестры и сделал сразу несколько глотков, запрокинув голову назад и закрыв глаза от удовольствия. Эллисон тихо засмеялась.

– Этот кофе стоил того, чтобы вернуться сюда, – хмыкнул Пятый, наконец, опустив руку.

– Помогло? – улыбнулась Эллисон.

Пятый кивнул.

– У перемещений во времени свои последствия, а у перемещений между пространствами, видимо, свои. Тебя вот сейчас полторы штуки, – признался Пятый.

– Тогда ложись обратно, – обеспокоенно попросила она.

– Вот и Лютер так сказал. Какие же вы всё-таки с ним одинаковые, – закатил глаза мальчик, но послушно облокотился на подушку, нагло всучив сестре пустой стаканчик. – Мне уже лучше. Правда. По крайней мере, Клаусов было три, когда мы в последний раз виделись.

– Я боялась, что выйдет снова как с Далласом, – призналась Эллисон, ставя стаканчик на пол.

Пятый пожал плечами.

– В этот раз у меня было больше времени. Тогда я просто попал в примерно тот же промежуток времени, из которого переместился в последний раз.

Эллисон не хотелось снова ворошить прошлое. Что бы она ни сказала, ничего приятного из этого не выйдет.

– Ты не против, если я… – Пятый вдруг накрыл глаза ладонью и улыбнулся, – Видеть больше одной Эллисон выше моих сил.

Эллисон торопливо кивнула, не обратив внимания на колкость.

– Да, конечно.

Пятый закрыл глаза и улегся на бок, подтянув колени к подбородку. Пролежав так какое-то время, довольно хмыкнул.

– Да, так определённо лучше, – сказал он.

– Как там Диего?

– Вроде в порядке, – неуверенно ответил Пятый. – Это было его решение, а уж стал ли он от его принятия счастливым, меня не касается.

Пятый явно пытался выглядеть безразличным, но обеспокоенно поднятые брови выдали его истинные чувства. Эллисон не стала продолжать этот разговор. Всё они волновались за брата, но никто не мог сказать, верным ли было его решение.

– Завтра полечу в Лос-Анджелес, – сказала она. – Хочу её увидеть.

Пятый улыбнулся, к удивлению Эллисон.

– Передавай привет своему ребёнку, – сказал он.

Эллисон кивнула. Кажется, Пятый на неё совсем не злился, но она определённо знала, что её слова причинили ему боль. Она замолчала, думая о том, какими бесконечными ей казались дни с момента, когда Пятый пообещал вернуть их в свой мир, пока он проводил свои расчёты. Только расписание аэропорта остановило её от того, чтобы сорваться с места и полететь домой, к дочери прямо сейчас. Ничего, она переночует в академии и вылетит утром.

Эллисон повернулась к Пятому. Он лежал тихо, тоже не говорил ни слова. Казался спокойным, но она могла видеть движение беспокойных зрачков под тонкой кожей закрытых век.

– Что теперь думаешь? – спросила она.

Пятый отозвался не сразу. Он понял вопрос – о дальнейших планах на целую жизнь. Вторую, новую, не такую одинокую.

– Вычисляю, когда следующий конец света, – сказал он, наконец.

Молчание сестры было достаточно красноречивым, чтобы понять её реакцию.

– Считай, меня это успокаивает, – усмехнулся он.

Эллисон засмеялась. Пятый всегда казался ей странным, так что такому ответу она ничуть не удивилась.

– Наконец-то хотя бы одно моё решение привело к чему-то хорошему, – вдруг тихо пробормотал Пятый, резко посерьёзнев.

Ей не хотелось бередить старые раны, тем более теперь, когда Эллисон знала, каким, оказывается, ранимым может быть её чёрствый брат. Она не была уверена в том, что лучше сказать, поэтому молчала какое-то время, собираясь с мыслями.

– Прости меня, – наконец, ответила она, поморщившись.

Просить прощения у Пятого? Это что-то новенькое.

Мальчик чуть повернул голову к ней и открыл глаза. Смерил её долгим, расфокусированным и блуждающим взглядом. Эллисон непонимающе нахмурилась, пытаясь разгадать эмоции по этому взгляду. До неё не сразу дошло, что он просто пытается справиться с головокружением и понять, какая из Эллисон, которых он видел, – настоящая. Она снисходительно улыбнулась. Придвинувшись к Пятому ближе, мягко положила ладонь на его глаза.

– Не мучай себя, – негромко сказала она, осторожно проводя холодными пальцами по горячему лбу в надежде, что это поможет унять боль. – Так лучше?

Пятый медленно кивнул.

– Немного, – слабо пробормотал он. – Гул стал тише. Не убирай руку. Спасибо.

Услышав слова искренней благодарности, Эллисон изогнула бровь, но ничего не сказала. Его голос был слишком тихим для того, кто привык скрывать любые слабости.

– Ты была права, – сказал он. – Насчёт того, что я виноват перед тобой и остальными. Не то чтобы я совершил ошибки или сожалел. Просто я в самом деле был тем самым гонцом.

Эллисон покачала головой.

– Даже если ты правда был виноват, не стоило говорить тебе об этом так… резко, – возразила она.

Пятый вдруг усмехнулся.

– Неужели побоялась задеть мои чувства? – насмешливо спросил он. – Эллисон, я прожил жизнь в два раза более долгую, чем твоя. Поверь, мои чувства не так легко задеть.

Эллисон не стала напоминать, как застала последствия его срыва. Отняв ладонь с его глаз, переместила её, зарываясь в волосы брата. Пятый напрягся. Не то чтобы он испытал слишком много ласки от кого-то из близких – утешений Клауса пару недель назад было явно недостаточно, чтобы привыкнуть.

Она не стала отвечать. Пятый посмотрел на сестру с лёгким удивлением. Глубоко вздохнул и уткнулся носом в подушку, позволяя усталости взять верх.

Позволяя Эллисон позаботиться о своём старшем брате, которому совершенно не нужна была ничья забота.

Пятый верно заметил: он был старше, чем она, и точно не нуждался в её материнской заботе, хотя предыдущей жертвой заботы Эллисон была Ваня. Его внешний вид не мог обмануть никого из Харгривзов – для всех было очевидно, что он прошёл через много лет бесконечных испытаний. Но, видимо, для самой Эллисон нужно было увидеть другую сторону заносчивого брата. Узнать о его слабостях. Она знала, что семья для Пятого всегда была важнее, чем всё остальное. Но одно дело знать, и другое дело – увидеть. Увидеть его настоящего, также, как и все, способного на простые человеческие эмоции, чтобы понять то, о чём она даже не хотела задумываться. Понять, что она тоже скучала по нему все эти годы, что он пропадал в одиноком апокалипсисе.

– Тебе нужно поспать, – констатировала Эллисон. – Утром станет лучше.

Пятый согласно кивнул и слегка нахмурился, словно собирался что-то сказать, но промолчал.

Эллисон почему-то казалось, что она точно знала, о чём он хотел бы её попросить, но ни за что не стал бы.

– Я останусь с тобой, пока ты не уснёшь, – мягко проговорила она, чуть улыбаясь. – Если хочешь.

Что-то подсказывало Эллисон, что оставаться долго ей с ним не придётся.

Пятый тут же растянул губы в ядовитой улыбке, защищаясь.

– Подоткнёшь одеялко и споёшь колыбельную? – язвительно спросил он.

Она пожала плечами. Ей почему-то вдруг очень-очень захотелось обнять своего вредного брата.

– Если настаиваешь, – в тон ему отозвалась Эллисон.