Текст книги "Священные Традиции Брачных Ухаживаний (ЛП)"

Автор книги: HeyJude19

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Драко смотрел ей вслед, когда она уходила, заставляя себя не думать о худшем, что могла придумать его мать.

***

«….Приобретение и дарение волшебником любимых цветов ведьмы указывает на то, что он имеет одобрение своих родителей, чтобы претендовать на её руку. Принятие указанных цветов со стороны ведьмы указывает на то, что она и, следовательно, её семья поддерживают эти притязания…» – Глава 3, стр. 51, Священные Традиции Брачных Ухаживаний, Аполлония Нотт

Вчера Нарцисса заявила, что ничего не знает о подозрениях Драко, и настаивала на том, что её отношения с Гермионой Грейнджер были не более чем взаимовыгодным способом обеспечить финансирование юной ведьмы для её благотворительных проектов и в то же время поддерживать имя Малфоев на нужном уровне.

Драко вздохнул и понадеялся, что это всё. Пэнси, с другой стороны, была слишком тихой на этой неделе, и он не видел, чтобы она слонялась вокруг кабинета Гермионы. Хотя не знал, радоваться этому или волноваться.

– Драко! Мне нужна твоя помощь, пожалуйста, побыстрее!

Только вспомни дьявола, как он явится…

Голова Пэнси появилась в дверном проёме. Драко встал и вышел вслед за ней из кабинета. Он замер, увидев её стоящей в одиночестве в пустом кабинете Гермионы.

– Э-э-э… Пэнси? Почему мы в кабинете Грейнджер?

– Замолчи и встань здесь.

Она схватила Драко за плечи и отбуксировала его к столу Гермионы. Она усилила давление, пока он не опустился на его край.

– Отлично, оставайся здесь, – приказала Пэнси и схватила что-то у него из-за спины.

– Подержи это, – скомандовала она, и Драко обнаружил, что ему в руки сунули большой букет очень ярких фиолетовых фиалок.

–Пэнси, что за…

– Тихо! И делай, что я говорю. А теперь, – она потянулась к его волосам, и он отпрянул от её руки, но она осталась невозмутимой.

– Какого хрена, Пэнси?

Она проигнорировала его протесты и продолжила, слегка растрепав волосы, стала укладывать их пальцами на один бок.

– Если ты уже закончила издеваться надо мной, не мог бы я…

Пэнси нетерпеливо подняла руку, чтобы заставить его замолчать, отступила назад и с минуту задумчиво смотрела.

– Прекрасно. А теперь не двигайся, или я заколдую тебя, и запомни, я никогда ни о чём тебя не просила, так что, пожалуйста, сделай мне это одолжение.

С последним предупреждающим взглядом от Пэнси Драко остался в кабинете Гермионы, сжимая цветы.

Он отсчитал секунд двадцать, прежде чем раздались голоса, и его охватила паника.

– …Почему ты не могла просто прислать мне сову, я действительно не вижу необходимости в том, чтобы ты продолжала приходить ко мне на работу, когда я… О!

Гермиона вошла в свой кабинет, а Пэнси следовала за ней по пятам, и обнаружила Драко в той же позе, в какой его оставила Пэнси: небрежно прислонившись к столу с букетом цветов.

– Малфой, что ты здесь делаешь?

Он понятия не имел. Ни одной чертовой зацепки.

– Я… э-э-э… Я…

– О боже, Драко, ты принёс цветы для Гермионы?! – воскликнула Пэнси.

Драко открыл было рот, чтобы возразить, но при виде ошеломлённого, но полного надежды выражения лица своей прекрасной коллеги – в сочетании с пылкими кивками головы Пэнси за спиной Гермионы – протесты замерли у него на губах.

– Ты… ты действительно принёс их для меня? – тихо спросила Гермиона, и розовый румянец залил её хорошенькое личико. Пэнси продолжала бешено кивать, широко раскрыв глаза, а Драко протянул Гермионе фиалки.

– Э-э, вот, держи.

– Благодарю… они прекрасны. Фиалки – мои любимые, откуда ты знаешь? – она снова смотрела на него с открытым, искренним выражением надежды, и это почти раскололо Драко надвое. Пэнси начала молча и отчаянно тыкать пальцем в себя.

– О, э-э… Пэнси мне рассказала.

Гермиона повернулась, чтобы улыбнуться подруге, которая тут же изобразила на лице совершенную невинность. Драко прищурился, глядя на неё.

– Ну разве это не прекрасно! Драко узнал твой любимый цветок, подарил тебе букет, и ты приняла их. Чудесно!

Драко собирался задушить одного из своих самых близких друзей. Он бы даже сам сдался, сэкономив Поттеру время на расследование и бумажную волокиту.

Гермиона просияла, глядя на него.

– Ещё раз спасибо, это был такой замечательный сюрприз. Ты, гм, случайно не свободен сегодня во время ланча? Мы могли бы…

– Извини, Грейнджер, может быть, в другой раз. Пэнси, можно тебя на пару слов?

Не дожидаясь ответа, Драко пронёсся мимо Гермионы и крепко схватил Пэнси за плечо. Он практически втащил её в свой кабинет, захлопнул дверь, а затем набросил заглушающие чары.

– Какого чёрта ты творишь?! – взорвался он.

Пэнси фыркнула, совершенно не смутившись его вспышкой, и осмотрела свои ногти.

– Расслабься, Драко, я просто подталкиваю тебя в правильном направлении. Знаешь, ты мог бы сказать спасибо.

– Спасибо? СПАСИБО?! Какого чёрта я должен благодарить тебя за то, что ты так опозорила меня перед Грейнджер? – прогремел он.

– О, хватит драматизировать, – огрызнулась она. – Я лишь сделала вид, будто ты осознанно выбрал её любимые цветы, подумаешь. Ей же явно понравился этот жест.

– Не лезь в мои личные дела, Пэнси, я серьёзно, – предупредил Драко.

– Хорошо, – сказала она, прежде чем распахнуть дверь и выйти. Драко снова захлопнул за ней кабинет и подавил желание стукнуться головой.

***

«…наиболее уместно дебютировать предполагаемую партию на семейном балу. Это событие может быть организовано либо ведьмой, либо семьей волшебника, но должно происходить в доме предков…» – Глава 4, страница 87, Священные Традиции Брачных Ухаживаний, Аполлония Нотт

– Привет, Малфой. Я не вовремя?

Драко оторвался от своего отчёта по проклятому перу, свойством которого было заставлять пишущего разгласить всю личную и финансовую информацию, увидев Гермиону в дверях.

– Вовсе нет, – ответил он, думая про себя, что у него есть всё время на свете для Гермионы. – Тебе что-то нужно?

Она подняла кусок толстого кремового картона, который, к сожалению, был знаком Драко. – Твоя мать пригласила меня на рождественский бал, который должен состояться в Мэноре.

– Неужели она это сделала?

– Да, и я была… Ну, это действительно глупо, но сначала я отклонила её приглашение, но потом она заглянула ко мне домой, чтобы лично вручить мне ещё одно, и настояла, чтобы я присутствовала.

Драко не знал, какая часть этой фразы потрясла его больше всего.

– Почему ты отказалась? Если у тебя уже есть планы, то моя мать не должна нарушать их.

– Дело не в этом, – поспешно сказала Гермиона. – Это просто… ты знаешь, бал проходит в Малфой-Мэноре, и я… не была уверена, что мне будет удобно вернуться… – она неловко замолчала и уставилась в пол.

От стыда, клокочущего в животе, его чуть не стошнило прямо на стол.

– Грейнджер, от имени моей матери мне очень жаль. Она не имела права заставлять тебя окунаться в воспоминания… той ночи, – тихо ответил он.

– Я действительно хотела бы присутствовать на балу, хотя бы для того, чтобы отплатить ей за доброту и помощь в моей благотворительной работе, но…

– Грейнджер, ты абсолютно ничего не должна моей матери. Чёрт возьми, моя семья, да и весь волшебный мир, честно говоря, в неоплатном долгу перед тобой.

Щёки Гермионы покраснели от его похвалы.

– Очень любезно с твоей стороны.

– Это правда.

Он смотрел ей в глаза на мгновение дольше, чем это было принято в профессиональной среде.

– Ну, как бы то ни было, я сказала, что очень хочу присутствовать, просто немного волнуюсь, и она… предложила кое-что, что могло бы сделать это событие менее волнительным для меня.

– Она подумала, что если я не буду одна, как свидание или не свидание, а скорее эскорт… о боги, это звучит ещё хуже… Я имею в виду, – она сделала ещё один вдох, чтобы собраться. – Твоя мать считает, что если бы кто-то сопровождал меня на этом вечере, я могла бы чувствовать себя там комфортно. Когда я сообщила ей, что в настоящее время ни с кем не встречаюсь, она сказала, что… – ещё один глоток воздуха, но Драко уже знал, чем закончится эта фраза, – что ты сможешь выполнить эту роль.

Если бы Драко не был так потрясён абсолютным отсутствием угрызений совести у матери, загнавшей его в такое ужасное положение, он бы снял шляпу перед этой женщиной. Это был мастерский приём эмоциональной манипуляции.

– Моя мать, – медленно повторил он, – сказала, что я буду сопровождать тебя на балу?

Гермиона выглядела подавленной.

– Только если ты захочешь! – пискнула она. – Я не предполагала… о борода Мерлина, это была ужасная идея, прости меня, Малфой, конечно, ты не захочешь видеть меня в качестве своей пары.

– Я этого не говорил.

– Ой. Но, вероятно, у тебя уже есть кто-то, с кем ты идёшь или думаешь пригласить, и хотя твоя мать сказала, что это не так, мне не стоило предполагать…

– Я не собирался ни с кем встречаться на балу.

– Ну, в таком случае… ты не будешь сильно возражать, если мы пойдём вместе?

Он действительно хотел сказать, что это ужасная идея. Он хотел сказать ей, что они оба были обмануты и сыграли на руку его матери и, вероятно, Пэнси. Он хотел сказать, что влюблён в неё уже несколько месяцев, и это совсем не то, как он стал бы ухаживать за ней. Он хотел сказать, что она слишком хороша для таких, как он, и он ни в коем случае не заслуживает того, чтобы держать её под руку на рождественском балу в своём доме.

Но его эгоистичная натура победила, как обычно, и он ответил с натянутой улыбкой:

– Я совсем не возражаю, Грейнджер.

========== Часть 3 ==========

«…хотя они и не имеют такого же юридического веса, как подписанный договор о помолвке, семейные реликвии означают в обществе, что помолвка была согласована всеми сторонами и может служить официальным объявлением о предстоящем браке. Некоторые из наших древних семей пользуются “обручальными украшениями”, такими как тиара Дома Нотт, золотой и рубиновый браслет Дома Шеклболт и изумрудное ожерелье Дома Малфой…» – Глава 5, страница 132, Священные Традиции Брачных Ухаживаний, Аполлония Нотт.

В течение недели, предшествовавшей рождественскому балу в Малфой-Мэноре, Нарцисса испытывала странное недомогание каждый раз, когда Драко заходил к ней поговорить. Смирившись со своей судьбой и отчаянно надеясь, что посещение бала с Гермионой удовлетворит нелепую жажду матери вмешиваться, Драко оставил попытки противостоять ей.

В вечер бала он беспокойно расхаживал перед камином в гостиной, облачённый в свой лучший чёрный парадный костюм. Он согласился встретиться с Гермионой здесь, чтобы проводить её в бальный зал. Эта часть Поместья находилась далеко от печально известной гостиной ужасов прошлого, но Драко не хотел рисковать и подвергать Гермиону чрезмерному стрессу.

Она приехала в четверть восьмого, сразу после начала бала. Предупредив Драко, что ей будет легче опоздать по моде и, возможно, смешаться с толпой в бальном зале.

Пока она отряхивала мантию, Драко восхищался её выбором вечернего туалета. Гермиона была одета в идеально сшитое серое шёлковое платье с облегающим лифом и длинными расклешёнными рукавами. Её волосы были более гладкими, чем он когда-либо видел, и собраными в замысловатый узел на затылке, без единого дикого завитка. Макияж более ярким, чем обычно, а цоканье туфель указывало на то, что она выбрала для вечера довольно высокий каблук. Когда она подошла к нему с улыбкой, он подумал, что Гермиона выглядит как настоящая чистокровная жена.

Всё это было неправильно.

Конечно, она выглядела потрясающе, но совсем не так, как Гермиона.

Гермиона, которая выглядела прекрасно в шесть часов вечера в пятницу, с усталыми глазами и беспорядочно торчащими кудрями, записывая в последний момент отчёт в своём кабинете, и, казалось, была на грани безумия, когда Драко заходил, чтобы убедить её: «Иди домой и действительно проведи чёртов уик-энд, Грейнджер, отчёты всё ещё будут здесь в понедельник».

Гермиона, которая была великолепна, когда она быстро проходила мимо его кабинета по утрам в своей простой и строгой рабочей мантии, потягивая чай и неся слишком много папок одновременно.

Гермиона, которая обескураживала его, когда спорила до полного покраснения лица или пока не покрылась пятнами, с их общим заклятым врагом в бюджетном отделе министерства, потому что этот идиот осмелился проверить последнее расследование их департамента и сам допустил ошибку.

Гермиона, которая обезоруживала его искренней улыбкой всякий раз, когда они вместе работали над тяжелейшей задачей, умудряясь найти решение, объединив усилия.

Женщина, стоявшая перед ним, явно была порождением Пэнси и его матери. Они превратили и без того исключительную ведьму в какую-то незнакомку, которая, как они думали, подойдёт Драко.

А на её шее, с внезапным ужасом понял он, висело очень знакомое украшение.…

– Грейнджер… это ожерелье!

– О, это слишком, я знаю, но твоя мама прислала его сегодня утром и настояла, чтобы я надела его на вечер.

– Значит, она…

О, мама, скажи мне, что ты этого не делала…

Гермиона озадаченно посмотрела на его прищуренные глаза и неожиданно холодный тон.

– Д-да. Она сказала, что это будет для неё большим одолжением, но, боже, я так нервничаю, когда это висит у меня на шее. Только на один вечер, она упомянула, что это как бы реликвия.

– Действительно, на самом деле это…

– Мисс Грейнджер, вот вы где! – Нарцисса внезапно появилась рядом с Гермионой, сияя при виде украшения на горле молодой ведьмы.

– Здравствуйте, миссис Малфой, ещё раз спасибо за то, что разрешили одолжить ожерелье, оно действительно красивое, – выпалила Гермиона.

– Не переживай об этом, дорогая, – ответила Нарцисса, властно махнув рукой. – А теперь, – она взяла под руку Гермиону, – у меня есть несколько членов Визенгамота, с которыми ты просто обязана встретиться, и, конечно, леди Стэнвик спрашивала о тебе после нашего ланча. Позволь мне проводить тебя в бальный зал, и мы сможем…

– Прости меня, мама, но разве не я должен…

– Мисс Грейнджер останется с тобой до конца вечера, дорогой. На ужин я усадила вас вместе за мой столик. И конечно же, ты сможешь монополизировать её, когда начнутся танцы.

И, оставшись с разинутым ртом, наблюдал, как Нарцисса мягко, но твёрдо повела Гермиону в бальный зал. Драко стоял неподвижно, пытаясь собраться с мыслями и успокоить бешеный пульс. Наконец он решил вмешаться.

Но Драко опоздал. Он слишком долго колебался, и теперь Гермиона и Нарцисса вошли в зал, взявшись за руки, и были немедленно сфотографированы, потому что его мать, конечно же, заручилась услугами светского фотографа на этот вечер.

Растущий ужас охватил его, когда он понял, что фотографии Гермионы Грейнджер, расхаживающей по залу Малфой-Мэнора в печально известном изумрудном обручальном колье, несомненно, станут сенсацией Ежедневного пророка. И хуже всего было то, что Гермиона понятия не имела обо всём этом. Она была совершенно не знакома с идиотскими и устаревшими обычаями ухаживаний, но завеса будет поднята завтра, когда заголовки газет станут кричать о состоявшейся помолвке между ней и наследником Малфоев.

Драко шёл целеустремленно, чтобы догнать её и снять проклятую штуковину с шеи Гермионы, если придётся, но снова было слишком поздно. Многие из собравшихся гостей заметили ожерелье на Гермионе, и если бы Драко не был так обеспокоен, то громко бы рассмеялся над выражениями их лиц.

Кингсли Шеклболт чуть не выронил стакан с виски. Молли и Артур Уизли широко раскрыли глаза и разинули рты. Минерва Макгонагалл перевела взгляд с Гермионы на Драко, словно только что застала их целующимися в коридорах Хогвартса после комендантского часа. Гораций Слизнорт поперхнулся яйцом. Сёстры Гринграсс склонили головы друг к другу и горячо зашептались. Пэнси изящно потягивала шампанское с выражением свирепого триумфа в глазах.

От внимания Драко не ускользнуло, что в этом году в списке приглашённых было на удивление много гриффиндорцев, бывших членов Ордена Феникса и множество Уизли.

Тонко, как Ревун, мама.

Гарри Поттер и его рыжеволосая жена болтали с Роном Уизли и той из близняшек Патил, которая согласилась выйти за него замуж. Эта чётверка вежливо кивнула ему и помахала рукой, и Драко был благодарен, что, по крайней мере, эта группа не догадалась об истинном значении ожерелья.

Нарцисса держалась рядом с Гермионой в течение всего часа, подводя её к тем или иным гостям, Драко мог уловить только обрывки разговора, когда стратегически размещался поблизости.

– О да, мисс Грейнджер и Драко работают вместе в Министерстве, разве вы не знали? Из них получилась отличная команда! Мой Драко специализируется на проклятых артефактах, а мисс Грейнджер – эксперт по исследованиям и анализу. Довольно комплементарная пара, не правда ли?

Драко скрипнул зубами и попытался сосредоточиться на разговоре с Теодором Ноттом, который понимающе ухмылялся ему, придурку, но не смог сдержать хмурого взгляда на слова матери. Не то чтобы всё, что она говорила, было неправдой, но восприятие – это всё, и Нарцисса точно знала, как это будет выглядеть на страницах светской хроники. К счастью, правила этикета не давали гостям упомянуть о предполагаемой помолвке между Гермионой и Драко в лицо. Замечательно.

Как раз в тот момент, когда Драко почувствовал себя безнадёжным и был на грани того, чтобы публично отчитать мать, объявили ужин. Но ничего предпринять он не успел, ведь Нарцисса села прямо между ним и Гермионой. А поскольку сам министр магии Кингсли Шеклболт тоже сидел за их столом, Драко вряд ли мог затеять разборки.

Во время ужина Гермиона тепло болтала с Кингсли и его женой, а Нарцисса выглядела слишком довольной собой. Гермиона несколько раз вовлекала Драко в разговор, и тот заставлял себя отвечать как можно более спокойно и сердечно, даже если ему хотелось кричать.

Когда пытка Драко закончилась объявлением о танцах, и воздух наполнился вальсом, он воспользовался шансом встретиться с матерью.

Она пыталась ускользнуть, заявив, что ей нужно поговорить с дирижёром оркестра, но на этот раз Драко не позволил ей сбежать.

Не успел он отойти от стола и на несколько футов, как его окликнул тихий голос:

– Малфой?

Он остановился, как всегда, когда его имя срывалось с её губ. Драко вздохнул и повернулся к Гермионе.

– Грейнджер, дай мне минутку, мне срочно нужно поговорить с мамой.

Он ожидал, что она улыбнётся и отмахнётся, но вместо этого она выглядела немного расстроенно. Неужели он чем-то обидел её? Они почти не общались весь вечер.

– Конечно, может быть, ты найдёшь меня, когда закончишь? Мне было интересно, если… если ты хочешь, может быть… потанцуешь со мной?

Глядя в её сияющие карие глаза, Драко хотел сказать «да» немедленно. Ему хотелось утащить её на танцпол и прижать к себе до конца вечера. Ему хотелось заключить её в объятия и тихим шёпотом рассказать обо всём, что он мог бы сделать с ней, если бы она позволила.

Но он не мог так поступить с Гермионой. Потому что в ту же секунду, как они начнут вальсировать вместе, большая часть подозрений зала подтвердится, и светский фотограф получит все необходимые доказательства, чтобы опубликовать свою спекулятивную историю о намерениях Драко жениться на Гермионе. Это было неправильно, и Драко не позволит превратить Гермиону в очередную непристойную историю на жёлтых страницах.

Теперь Драко было ясно, что Гермиона испытывает к нему не только дружеские чувства, и он более чем отвечал ей взаимностью. Но он не хотел, чтобы ситуацией манипулировали другие, чтобы кто-либо заставлял их сойтись. Он хотел, чтобы всё происходящее было настоящим и естественным, а не таким формальным из-за устаревших представлений об ухаживаниях.

– Я не уверен, что это лучшая идея, извини, – сказал он решительно и отвернулся, прежде чем смог увидеть или услышать её ответ.

Подойдя к матери, он взял её за локоть и прошептал на ухо:

– Сейчас. Пойдём в маленькую гостиную.

Нарцисса поджала губы, но милостиво подчинилась, и они легко разминулись в толпе, Драко старался не забывать кивать и вежливо улыбаться проходящим гостям.

Когда они вошли в комнату, мать проскользнула мимо него, царственно остановившись у камина, и повернулась, ожидая, что он заговорит.

– Ты должна положить конец этой шараде, мама. Сейчас же, – приказал Драко.

– Я понятия не имею, о чём ты говоришь.

– Не прикидывайся дурочкой, тебе это не идёт, – огрызнулся Драко, и она прищурилась, но замолчала.

– Я признаю, что это заняло у меня немного больше времени, чем следовало бы, но нет нужды говорить, что твой предосудительный поступок сделал намерения совершенно ясными.

– Предосудительный? Правда, Драко? – она выгнула бровь.

– Ожерелье Малфоев, ты сошла с ума? – прошипел он. – Ты действительно считала, что я не узнаю его? Половина зала знает, что означает эта штука, так же как и тот чересчур нетерпеливый стервятник с камерой, которого ты наняла.

Нарцисса ничего не сказала, не подтвердив и не опровергнув его обвинения, но её молчание было равносильно признанию вины.

– Грейнджер понятия не имеет, ни о чём, – мягко взмолился он. – Ты играешь на её наивности и незнании чистокровных обычаев, и это должно прекратиться.

– Ты слишком остро реагируешь, – его мать усмехнулась. – Судя по тому, что рассказала мне Пэнси, и по тому, что я видела собственными глазами, вы оба влюблены друг в друга. Скажи на милость, какой грех я совершила, просто помогая процессу ухаживания?

– Мои чувства к ней не имеют значения! Она сейчас разгуливает по бальному залу из-за тебя и Пэнси, совершенно не подозревая, что все улыбаются, шепчутся и сплетничают за её спиной из-за этого проклятого ожерелья! Как ты думаешь, что она почувствует, когда завтра утром узнает, что ношение этой чёртовой штуки означает, что я, по сути, сделал ей предложение? Мы даже не ходили на свидание! Почему вы хотите, чтобы на неё оказывалось такое давление? Тебе не кажется, что она достаточно пережила из-за нашей семьи?

Грудь Драко тяжело вздымалась к концу его тирады, он не мог понять, как его мать и Пэнси могли быть такими невнимательными, такими жестокими.

После нескольких секунд молчания его мать лишь нетерпеливо вздохнула.

– Ты действительно собираешься стоять здесь и говорить мне, что не хочешь ухаживать за мисс Грейнджер?

– Я НЕ ХОЧУ УХАЖИВАТЬ ЗА ГРЕЙНДЖЕР!

Нарцисса открыла рот, чтобы ответить, но быстро закрыла его, уставившись куда-то за Драко.

Обернувшись, он с ужасом обнаружил, что в дверях гостиной стоит Гермиона. Судя по выражению искренней обиды на её лице, она определенно слышала, что он только что выкрикнул в лицо матери.

– Грейнджер, я…

– Простите, что прерываю, я просто хотела пожелать спокойной ночи перед уходом, – дрожащим голосом произнесла Гермиона, обращаясь к Драко.

– Ты уходишь? – воскликнул он. – Но…

– Спасибо за чудесный вечер, миссис Малфой, – торопливо проговорила Гермиона, снова обращаясь к Драко и Нарциссе. – Но мне действительно пора.

– Нет, пожалуйста, оставайтесь, мисс Грейнджер. Драко и я только…

– Нет, правда, мне пора. Я… мне нехорошо. Ещё раз спасибо, что пригласили меня, – Гермиона выдавила из себя эту фразу, словно ей было больно. Она на мгновение встретилась взглядом с Драко, и её чувства были видны как день, разрушая его. Она была расстроена и унижена.

Гермиона развернулась и практически убежала. Он мог только смотреть на пространство, которое она занимала миг назад, желая, чтобы его мозг ускорился и понял, как, чёрт возьми, исправить этот бардак.

Нарцисса повернулась к нему.

– Драко, почему ты это сказал?

– Потому что это была правда, – хрипло ответил он. – Я не хочу ухаживать, я хочу встречаться с ней. Я хочу быть в нормальных отношениях, на наших собственных условиях, а не связывать себя безумными каракулями какой-то чистокровной ведьмы из 1800-х – он в ярости повернулся к матери. – А теперь, благодаря тебе, я упустил этот шанс.

Нарцисса покачала головой.

– Нет, иди за ней. Теперь иди к ней, Драко.

С недовольным ворчанием и из-за интриг матери, и из-за собственной глупости он помчался по коридору обратно в бальный зал. Бросился сквозь толпу, но Гермионы нигде не было. Как раз в тот момент, когда он подумывал о том, чтобы заручиться помощью Поттера и его свиты, он столкнулся с расстроенной Пэнси.

– Драко, прости, я только что видела Гермиону.

– Куда?.. Где она?

– Она пронеслась мимо меня в сад несколько минут назад, и если ты поторопишься, то сможешь поймать её до аппарации. Она была в ужасном состоянии, мне так жаль.

– Прекрати, Пэнси, я разберусь с тобой позже, – коротко бросил он и поспешил в дальний конец комнаты. Он выскочил через стеклянные двери на заснеженную каменную веранду позади поместья, и холодный декабрьский воздух обжёг лёгкие.

Неподалёку он увидел стройную фигуру в сером, бегущую к краю площадки. С его длинными ногами он, вероятно, мог бы догнать её, но когда был в двадцати ярдах, она внезапно остановилась.

Драко тоже словно прирос, не понимая, что её остановило, потом он увидел, как вздрагивают её плечи. Через миг уже всё тело стало сотрясаться, плечи осунулись, она вся словно уменьшилось в размерах.

Стоило подойти прямо сейчас, но он не мог, он молчал и смотрел, как она прошла последние десять ярдов, прежде чем растворилась в воздухе. Засунув руки в карманы, вяло побрёл обратно к дому, чувствуя, как внутри всё сжимается. Он наложил несколько согревающих чар и просидел остаток вечера на веранде.

Через несколько часов, когда бал закончился, к нему пришла мать.

– Только что прилетела сова. Она отправила ожерелье обратно.

Драко ничего не ответил, мать шагнула вперед и протянула ему письмо. Его пронзительные серые глаза жадно изучали строки, он узнал почерк Гермионы. Сердце упало от холодных и жёстких слов в её послании. Она формально поблагодарила его мать за приглашение и драгоценности, а также сказала, что она, к сожалению, должна отказаться от любых будущих чаепитий и обедов с миссис Малфой, так как у неё слишком много дел в министерстве. Драко вообще не упоминался.

– Что ты будешь делать? – спросила мать.

– Что я могу сделать? – Драко глухо рассмеялся. – Что я могу сделать? Знаешь, после смерти отца я подумал, что смогу сам принимать решения в своей жизни. Но я полагаю, что просто выдавал желаемое за действительное.

Он резко встал и шагнул к ней, но Нарцисса мягко положила руку ему на плечо.

– Как бы то ни было, мне очень жаль. Я думала только о твоём счастье, дорогой, но вижу, что, возможно, ошиблась.

Драко коротко кивнул и ушёл к себе.

========== Часть 4 ==========

На следующее утро в комнату Драко влетела встревоженная Пэнси, она появилась из камина, нервно заламывая руки.

– Я не могу её найти. Драко, я очень волнуюсь.

Не нужно было объяснять, о ком идёт речь. Он сам уже перепробовал два способа связаться с Грейнджер, но всё оказалось тщетным. Дверь квартиры она не открыла, а сова, которую он послал, почти сразу же вернулась с письмом в статусе «не доставлено».

– Её нет дома, я только оттуда, – сказала Пэнси, расхаживая взад-вперед.

– Как ты к ней проникла?

– О, – ответила Пэнси, нетерпеливо махнув рукой, – Для меня открыт доступ, так что просто аппарировала. Должно быть, она забыла об этом в спешке. Квартира была пустой, я думаю, она не спала у себя прошлой ночью.

Он подавил нарастающую панику и как можно спокойнее сказал:

– Вероятно, провела ночь у Уизли или Поттера.

– О, Драко, я вела себя так глупо! – разрыдалась Пэнси. – Она была так добра со мной после всего… после нашего ужасного прошлого! Она простила меня, и мы смогли подружиться, а я всё гадала о её личной жизни, и я думала… Я думала, что помогаю! Я думала, что делаю что-то хорошее!

– Тебе не следовало вмешиваться, – строго сказал он.

– Я знаю, – Пэнси вздохнула и вытерла слёзы. – Мне действительно жаль, Драко, я была ужасным другом и для тебя. Я просто хочу извиниться перед ней, вот и всё. Даже если она никогда больше не захочет меня видеть, я просто хочу, чтобы она знала, я сожалею.

Драко обнял её за плечи и нежно погладил:

– Грейнджер не сможет не простить тебя.

Пэнси печально кивнула, но не выглядела слишком убеждённой.

– Ты видел свежий Пророк?

Драко замер. Он совершенно забыл о прессе. Почувствовав его тревогу, Пэнси уточнила:

– Твоя мать об этом позаботилась. Есть несколько снимков с мероприятия, но без неё.

Он со свистом выдохнул, оказывается, всё это время задерживал воздух. По крайней мере, последствия не будут такими публичными.

– Я знаю, что ты злишься на меня, но надеюсь, что сможешь всё исправить с Гермионой, – тихо сказала Пэнси и повернулась, чтобы уйти.

Драко мог только пожать плечами, чувствуя, что его шансы не так уж велики.

– Я увижу её завтра на работе, там она от меня не ускользнёт.

***

Конечно же он ошибся, Гермиона нашла единственный способ сбежать от Драко. Она просто не появилась на работе.

Он ждал и ждал всё утро, широко распахнув дверь, чтобы не пропустить момент, когда знакомый силуэт пройдет мимо его двери. К обеду Драко был в таком отчаянии, что загнал в угол её секретаря и изрыгнул какую-то ложь о том, что ждёт отчета от Гермионы с самого утра. Та ему сообщила, что Гермиона взяла отгул по болезни.

Драко нахмурился и вернулся к своему столу. Грейнджер никогда не брала больничных. Это было то, над чем он всегда подшучивал. Гермиона Грейнджер должна была быть буквально в агонии, прежде чем решит пропустить рабочий день.

Ничего другого не оставалось, ему нужен был Избранный.

Сунув под мышку книгу из библиотеки Поместья, он зашагал по коридору и решительно постучал в дверь Поттера, пока самообладание ещё не покинуло его.

– Войдите, – последовал резкий ответ.

Когда он закрыл за собой дверь, то увидел палочку Поттера у себя между глаз.

– Назови мне хоть одну вескую причину, почему я не должен тебя заколдовать на месте?

Всё ещё держа книгу в руках, Драко мог лишь обезоруживающе поднять руки вместе с ней.

– Потому что я не тот, кого ты должен заколдовать. Тебе стоит злиться на Пэнси и мою мать.

Гарри поднял бровь, но продолжал угрожающе держать палочку в полной боевой готовности.

– Ты знаешь, где Грейнджер, – пошёл в наступление Драко. – И я ни на секунду не поверю, что она больна.

– Это тебя не касается, Малфой, – пожал плечами Гарри.

Драко закрыл глаза и сделал успокаивающий вдох, сдерживая все оскорбления, которые так хотели сорваться с языка.

– Пожалуйста, – выдавил он. – Я не смог связаться с ней, чтобы всё объяснить. Чтобы извиниться.

Гарри ещё мгновение подозрительно смотрел на него, а потом опустил палочку.

– Допустим, что я знаю, где сейчас находится Гермиона. Почему я должен пустить тебя к ней?

– Значит, с ней всё в порядке? – с надеждой спросил Драко, получив в ответ довольно странный взгляд от Гарри.

– Ну, – медленно произнес Гарри, тщательно взвешивая свои слова. – Физически она в полном порядке. Но что бы ты ни сделал в субботу, это сильно на неё повлияло.