Текст книги "После смерти (ЛП)"

Автор книги: Her private Story

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Я подошла к окну, и почувствовала солнечное тепло на своей коже. Так странно… так… необычно… вдруг я услышала, что кто-то идет по тропинке, и прижалась к стене. Почему я должна все время прятаться? Но если они узнают кто я? Чего я хочу, ведь такие как я убийцы! Нет… просто… просто немного понимания… ведь не все вампиры -убийцы. Каллены например. Я глубоко вздохнула. Я уже так давно не вспоминала о них. Эдвард, наверно ,все еще ждет меня. Он этого не понимает, но ждет. Но какой… какой смысл быть с ними без… Джаспера? Мы должны были прийти к ним вместе… вдвоем… я видело это.

Я села обратно на диван, и попыталась сосредоточиться. Говард сказал, я должна заглянуть в будущее, как в книгу… не задумываясь об этом. Я покосилась на роман, лежащий рядом со мной. А что, если я увижу что-то такое, что-то страшное? Я закрыла глаза, и постаралась сосредоточиться, мне нужно узнать когда зайдет солнце… просто узнать когда солнце скроется за тучами… это же так легко… ничего не получается, может, я потеряла свои способности? Может, я больше не могу видеть будущее? А может… может просто не хочу?

Сегодня я не могла усидеть на одном месте. Я бесцельно шаталась по дому, ожидая, когда, наконец, придет Говард. Но, похоже, он сегодня нескоро вернется… Я подошла к большому зеркалу в резной деревянной раме… и зачем его повесили в коридоре? Я поправила прическу, волосы так растрепались, и мне понадобилось какое-то время, чтобы хоть как-то их уложить. Я окинула себя изучающим взглядом. На мне было светло-зеленое платье из тонкого льна, оно выгодно подчеркивало насыщенный цвет моих темных каштановых волос. В темном коридоре мое бледное лицо смотрелось как-то особенно ярко, как луна ночью… Я постаралась улыбнуться, но ничего не получалось. Неужели это так сложно? Раньше я все время улыбалась… ну одну маленькую улыбку, мне больше и не надо… сейчас… кто бы мог подумать, что это такое сложное занятие – улыбаться? Наконец я выдавила из себя жалкое подобие радости, но даже на похоронах люди выглядят счастливее. Ладно, Рим строился не за один год, может со временем я научусь даже смеяться. Эти пять лет… мне как будто приходится учиться всему заново. Как если бы я опять родилась, это мое второе рождение, но обычно когда люди рождаются, они живут… а я…

Вдруг я услышала знакомые звуки. Где-то на улице… я не слышала их так давно… потому что не хотела их слышать… вот и сейчас, я влетела в гостиную, и быстро закрыла все окна. Но я все равно это слышала. Кто-то играет на… гитаре… ненавижу… ненавижу гитару. Неужели обязательно играть на ней в парке? Какой противный, и очень любимый звук… я прикусила нижнюю губу, ожидая, когда же это закончится… это настоящая пытка… тяжелое испытание прошлым. В голове тут же заиграла знакомая мелодия, я знаю ее так хорошо…

И даже когда мне исполнится тысяча,

Знаешь, я, вряд ли смогу объяснить,

Почему мое сердце стало твоим в тот день.

Но если судьба решит, что я должен смотреть в другую сторону,

Тогда мир никогда не узнает,

Самую великую историю, когда-либо рассказанную…

Успел ли я сказать, как сильно я люблю тебя, и как сильно ты мне нужна

Сегодня… и всегда.

Я думал что вот-вот заплачу, но почему-то не могла. Как же все это невыносимо, как же это все больно. На улице играют что-то веселое, радостное, а я слышу только это… Я закрыла глаза… ну где же ты?

На меня смотрела пара ярких глаз, какого-то непонятного медного оттенка. Но такие красивые… Казалось, что человек смотрит не на меня, а куда-то вдаль, сквозь меня. Я протянула руку, и дотронулась до любимого лица. Он закрыл глаза, и покачал головой… он почувствовал? Вряд ли. Джаспер снова открыл глаза и обернулся. Рядом с ним стояла какая-то девушка. Она положила руку ему на плечо, и ободряюще улыбнулась. У нее были такие идеальные черты лица, такие яркие золотые волосы, что на нее хотелось смотреть вечно. Казалось, Джаспер думал так же. Он слегка улыбнулся, и опустил голову. Девушка засмеялась и уткнулась лицом ему в плечо.

– Скажи, а когда мы поженимся, мы уедем из Трентона?

Я открыла глаза, в голове все еще звучали слова той девушки. Поженятся, они женятся… Джаспер женится… Трентон… он там… он жив… А вдруг это опять игра воображения? Вдруг еще одна страшная галлюцинация? Но все было так реально… так… правдиво… Мой кошмар превратился в реальность. Он забыл меня… Джаспер забыл меня, и скоро женится… Голова чудовищно болела, я как будто начала слепнуть, ноги не слушались меня. Я упала на пол и закрыла глаза. Когда я их открою, мне будет лучше… ему будет лучше… Джаспер счастлив с ней… счастлив… он жив… и теперь нам обоим будет лучше, если я… забуду. Я должна забыть… чтобы ему было хорошо… ради него… просто забыть. И у меня получилось…

                                                                                                                                  Глава 7

Следующая остановка – Бостон

Я совершенно не хотел иметь попутчика, но, похоже, у меня просто не было выбора. Я пугал Ангелину, я вселял в нее страх, ужас, отвращение, сомнение, но через какое-то время, когда мои способности переставали действовать, она возвращалась. Никогда не видел человека упрямее, даже… даже Элис была не такой.

Ангелина сидела на широком бархатном диване, и смотрела в окно. Начало июня – самое отвратительное время года, даже на севере страны становится солнечно и тепло. Наверно, чтобы совсем избежать солнца нужно поселиться где-нибудь… на Аляске. Я поморщился. Никогда не любил снег… холод… дождь. А сейчас это моя стихия. Когда я был человеком, каждый дождливый день я воспринимал как наказание, сейчас… как дар. Из-за этой мерзкой погоды нам приходится уходить все дальше и дальше на север. Мы остановились в небольшой гостинице в Уестрели, пережидая, когда кончится солнечный день.

– Джаспер, как ты стал… таким?

– Вампиром?

– Да.

– Просто, однажды, попал в неудачное время, в неудачное место... а ты?

– Однажды заменила… одну зависимость другой. Наркотики… кровь… наркотики, наверное, даже лучше, они приносили хоть какую-то радость, а здесь… вечный голод… и никакой эйфории в конце. Знаешь, в моей жизни было всего две радости, первую ты теперь знаешь, а вторая – театр. Но однажды все рухнуло, у меня не было никакого таланта… люди и критики это конечно видели, директор театра это тоже замечал, и он предложил мне другую работу. Она лучше оплачивалась... это были тоже своего рода представления… продавать себя за деньги, за кокаин. Когда поняла, во что вляпалась, было уже поздно. А такой… такой я стала по каким-то счастливым обстоятельствам… оказалась в нужном месте в нужное время.

– Почему же ты все время провела в Оствидж-холле, ведь первый год…

– Ты думаешь, я была одной из этих проституток?!.. Джаспер, ну я же не так низко пала. Нет... моя история намного красивее. Париж… я убежала от семьи в столицу высокой моды, хотела стать актрисой, моделью… просто знаменитой, и для меня было неважно как. Я думала, что все могу. А Мулен Руж, объяснил, что я не права, и показал настоящую жизнь, а не глупую мечту. Так, маленькая глупая Николь превратилась в Ангелину... Я просто хотела убедиться, что с моей семьей все в порядке... насколько это конечно возможно в Оствидж-холле. Думала, что помогу сестре, но ты опередил.

– Николь… Ники… ты сестра Кейтлин! Но она сказала, что ты убежала, и что тебя больше не видели.

– Думаешь, я заявлюсь домой в своем настоящем обличие? С бледной кожей и горящими от жажды глазами? Хотя, они бы вряд ли заметили разницу... Нет, я выбрала первое попавшееся лицо, и надела свою маску. Сейчас перевоплощения даются мне на удивление легко, – Ангелина самодовольно улыбнулась, – настоящий талант!

– Как ты это делаешь… лица?

– Просто могу выдернуть у человека из воспоминаний самый яркий образ… могу стать случайным прохожим, которого только что увидела на улице… способов много. Но, конечно, есть вероятность небольших погрешностей… секущиеся кончики например… или грудь не того размера… или…

– Я понял.

– Вот и молодец. А ты? Эмоции да?

– Как…

– Ты думаешь, я не заметила, что мое настроение меняется как у какого-нибудь невменяемого маньяка… или у девочки-подростка… или у беременной. Последние два варианта сразу отпадают, первый не отрицаю, но и соглашаться не буду. Я хорошо себя знаю, а эти перемены на меня не похожи. Так забавно было чувствовать стыд, можешь еще раз?

– Тебе никогда не было стыдно?

– Я всегда уверена в том, что я делаю. Моя профессия научила меня, что стыд – это вообще удел слабых и глупых девочек… мне нравится, как блестят твои волосы при таком освещении, Джаспер.

– Спасибо.

Я подошел к окну, и стал наблюдать за людьми, которые гуляли по улице. Сквозь тонкий тюль люди могли видеть что-то блестящие, но вряд ли они могли догадаться, что это вампир, прячущийся от солнца. Да они вряд ли посмотрят в сторону этого, полу развалившегося отеля, они слишком заняты обществом друг друга. Разве может кто-то из них хотя бы подумать, что сейчас за ними наблюдет что-то… страшное, опасное? Даже если бы подумали, то не поверили бы. Люди слишком ограничены, ограничены своим миром… семьей… работой. Они не могу замечать ничего удивительного, потому что просто не хотят, и я им завидую.

Ангелина встала с дивана, и подошла к окну. Она положила голову мне на плече, и посмотрела мне в глаза.

– Ты бы хотел снова стать человеком, Джаспер? Хотел бы, чтобы это твое «не в то время, и не в том месте» никогда не случилось?

– Если бы люди жили чуть дольше отведенного им срока.

– Лет двести?

– Мне бы этого вполне хватило.

– Потому что она тебя младше на сто лет?

– Ангелина, довольно. Когда ты перестанешь спрашивать о ней?

– Просто хочу знать о тебе все. Я думала, ты уже смирился.

– Есть вещи, с которыми я смириться не могу.

– Понятно…

Вдруг я почувствовал, как Ангелина напряглась, по коридору кто-то шел... остановился около нашей комнаты. Я медленно подошел к двери, и остановился, ожидая, что же человек предпримет дальше. Он явно колебался... боялся... но эмоции какие-то слишком яркие… четкие… возбуждение… страх… смущение. В дверь постучали, и я резко открыл ее. На пороге стояла маленькая девочка в бархатном красном платье. Ее длинные каштановые волосы были убраны в тугой пучок. Девочка так и застыла, высоко подняв руку над головой. Когда я открыл дверь, глаза девочки расширились от удивления. Она была поражена тем, что увидела. Девочка протянула мне маленький белый конверт

– Ты, Джаспер?

– Да.

– Значит это тебе.

Как только я взял конверт, она развернулась и убежала. Ее дыхание сбилось, это понятно, она перестала дышать, когда я открыл дверь. Из-за чего она так волновалась…

Я посмотрел на маленький конверт, который я держал в руках, и закрыл дверь. Никто не мог знать, что я здесь. Потому что меня никто не знает. Я повертел конверт в руках, и сел на диван. Ангелина положила руки мне на плечи, и с интересом смотрела то на меня, то на конверт.

– Открывать не собираешься, Джаспер?

– Да… сейчас… не понимаю, откуда он…

Я аккуратно разорвал конверт, и вытащил маленькую карточку. На белой чистой стороне были неразборчиво нацарапаны пара строк. Я попытался разобрать почерк... похоже, это писал ребенок… наверно эта девочка... когда я разобрал, что здесь написано, я потерял дар речи. Судорожно перевернул карточку другой стороной. Фотография. Мне понадобилось меньше секунды, чтобы понять, кто на ней изображен.

«Она жива, Джаспер. Элис не умерла. И тебе стоит навестить Бостон».

Ангелина провела рукой по моей голове, и тихим спокойным голосом шепнула мне на ухо

– Похоже, наша следующая остановка – Бостон.

                                                                                                Глава 8

                                                                            Из прошлого в настоящее

Я села на пол, и огляделась по сторонам. Наверное, упала... голова все еще кружилась, и я никак не могла понять, что произошло. Я встала и отряхнула светло-серое платье. Слегка пошатываясь, я прошла в гостиную, и села на диван. У меня было какое-то странное ощущение… чувство, и я никак не могла понять, что со мной. Я была чем-то очень сильно расстроена, как будто во мне были отголоски какой-то прежней боли, обиды… я прикусила нижнюю губу, пытаясь вспомнить, что со мной произошло. Я услышала звуки гитары и… и дальше пустота… все это так странно… Я понимала, что упускаю что-то важное, но никак не могла понять что же это… я испытывала что-то очень сильное… так сложно разобраться в своих чувствах, эмоциях, если бы был кто-то, кто мог бы помочь… был… я тряхнула головой, вряд ли кто-то другой сможет понять мои чувства, даже я сама их не понимаю. Я откинулась на спинку дивана, и закрыла глаза. Рука наткнулась на что-то твердое, лежащее рядом со мной. Я открыла глаза, и посмотрела на маленькую синюю книгу. Я знаю, ее… Дориан Грей... почему я ее постоянно перечитываю?.. голова снова закружилась…

Я открыла глаза, и посмотрела на настенные часы, половина четвертого. Что же я делала весь день? Я поднялась с дивана, и подошла к окну. Солнце зашло за тучи, похоже, скоро начнется дождь. Я могла видеть срывающиеся с неба дождевые капли. Возможно, если я прислушаюсь, я даже услышу, как они падают на тротуар. Я увидела молодого человека, который пробежал по улице, направляясь к моему дому. Он поднял на меня свои темно-красные глаза, кивнул, и зашел в дом. Я могла слышать, как Говард зашел в прихожую, сейчас поднимается по лестнице... так быстро… дверь с грохотом распахнулась. Говард в спешке подбежал к небольшому комоду, и стал доставать оттуда какие-то вещи, бумаги. Не оборачиваясь, он нарушил тишину, которая окутывала меня все это время:

– Элис, собирайся, мы уезжаем.

– Что-то случилось?

– Пока нет, но я бы на твоем месте поторопился. Возьми пару платьев… лучше просто самое необходимое, у нас очень мало времени.

– Насовсем?

– Да… Элис, не стой же, прошу! Нам, правда, нужно уйти… Я обещаю, я отвечу на все твои вопросы, но чуть позже.

Я быстро поднялась в свою комнату, и остановилась в растерянности… самое необходимое… я вытащила из шкафа пару платьев, и взяла со стола маленькую черную шкатулку с украшениями, быстро прошла в ванную, и взяла оттуда еще пару вещей. Я могла бы прожить без всего этого… самое необходимое… я бросила на пол сумку, и быстро побежала по коридору. Я подбежала к дивану в гостиной, и схватила маленькую книжку. И зачем она мне? Почему, когда я подумала о самом необходимом, я подумала о… Дориане Грее? Но, тем не менее, я не бросила книгу, в душе почему-то не было ни единого сомнения, что она нужна мне. Я вернулась в свою комнату, и бережно положила книгу в сумку. Я оглядела комнату, понимая, что сюда больше никогда не вернусь. Вся моя жизнь – сплошные переезды, но почему-то мне так тяжело расставаться с каждым домом. Я как будто оставляла часть себя... сейчас я и не догадывалась, какую важную часть себя, я заживо похоронила в этом доме. С прошлым нужно расставаться с улыбкой, но почему у меня ничего не выходит? Я понимала, что тут осталось что-то такое важное… такое родное и любимое... но что это может быть?

– Элис, нам нужно идти, – Говард стоял в дверях моей комнаты, как несколько дней назад, когда мы шли на прием... в тот день… что же случилось в тот день?

Говард спустился по лестнице, взяв мою сумку. Я спустилась следом за ним, быстро надела тонкий синий плащ, и мы вышли на улицу. Холодные дождевые капли били по лицу, ветер растрепал волосы, но мне было не до этого. Я подбежала к Говарду, который уже открыл для меня дверь машины, и напряженно смотрел куда-то вдаль.

Я быстро села в Роллс-ройс, бросив последний взгляд на дом. Я смотрела на него до тех пор, пока мы не повернули с улицы, и он перестал быть виден.

– Почему ты вдруг решил уехать, Говард? Что случилось?

– В целях безопасности… тут… в общем, лучше бы отсюда уехать.

– И куда теперь?

– Хочешь пару лет побыть студенткой Гарварда? Ты же говорила, что тебе тут скучно

– Мы что, едем в Бостон? Это же огромный город…

– Не волнуйся... там есть все… лес…

– Нет… просто это так далеко.

– Ну, ты пересекла океан, подумаешь, несколько сотен километров… можем на поезде... хотя нет… так безопаснее… и…

– Я плохо помню нашу поездку в Европу.

– Ну... ты же не со мной туда… ехала.

– Правда? Прости, я плохо это помню... ты знаешь, я не помню ничего из своего прошлого.

– Но я не говорю о временах, когда ты была человеком…

– Я… я помню тебя и… Энтони…

– И Джаспера?

– Джаспера?.. Кхм… ну… вроде бы нет. Хотя… Джаспер… не очень... а должна?

Говард резко нажал на тормоз. Я слышала, как заскрипели шины. Говард так сильно сжал руль, что его пальцы побелели. Он смотрел на меня с каким-то испугом. А я никак не могла понять, что же я такого сказала. Казалось, он потерял дар речи. Наконец, он глубоко вздохнул, его взгляд стал мягче… добрее.

– Элис, когда ты говорила, что хочешь начать жить заново, ты это имела ввиду?

– Что… это?

– Ты как будто шутишь... расскажи мне свою жизнь.

– Ты и так все знаешь, Говард.

– Элис, я хочу услышать твою версию событий.

Я послушно пересказала Говарду все то, что он и так прекрасно знает. Как меня превратил Энтони, как он умер... Дальше были какие-то расплывчатые образы… и Говард. Моя история слишком короткая, чтобы в ней было что-то яркое и интересное… что-то любимое. Мне снова показалось, что я что-то упускаю, но, наверное, я просто не могу вспомнить о своей человеческой жизни. Как всегда. Когда я закончила, Говард откинулся на сидение, его руки бессильно опустились на колени. Он очень долго смотрел на мокрое стекло, дождь с такой силой барабанил по нему, что казалось, оно вот-вот разобьется. Я смотрела на Говарда, уже не надеясь понять, что с ним происходит. Он закрыл глаза, покачал головой, и усмехнулся. Я положила голову ему на плечо, и прислушалась к тихому урчащему мотору.

– Как же ты это делаешь…

– Что делаю, Говард? – но он как будто не слышал меня. Он провел рукой по моей голове, и обнял за плечи.

– Как же ты его забыла… почему сейчас… неужели воспоминания о нем стали настолько болезненными… но ведь сейчас появилась надежда… надежда, что он… Элис, почему же ты это сделала… и не осталось ничего… как если бы его у тебя никогда не было… но ты не можешь так просто забыть… знаю что не можешь...

– О ком ты говоришь, Горвард?

– Джаспер Уитлок… Элис… я говорю о Джаспере... тебе ничего не напоминает это имя?

– …нет…

Говард погладил меня по голове, и глубоко вздохнул. Джаспер… Уитлок… я не помню его… но почему тогда мое сердце так больно сжалось, а дышать стало так трудно?..

                                                                                                                     Глава 9

                                                                                                                 Соблазн

Я смотрел, как листок медленно падает на серый выгоревший ковер. Тишина, которая царила сейчас в комнате, была обманчива, внутри меня все кричало, разрывало изнутри. Ну почему... почему постоянно появляется что-то, что напоминает о ней. Это же неправда. Чья-то злая шутка, издевательский поступок судьбы, которая мстит за то, что я нарушил ее планы с Кейтлин. А может это наоборот подарок? Невозможный подарок... Кто мог послать это? Врагов у меня теперь предостаточно... сколько всего я натворил за эти пять лет. Но о ней знают немногие... Так кто же это?

Ангелина обошла диван, и подняла фотографию. Она долго ее рассматривала, наклонив голову на бок. Она села рядом со мной, поджав под себя ноги. Ангелина смотрела то на меня, то на фотографию, как будто искала какое-то сходство. Она отбросила прядь своих золотых волос, упавшую на ее идеальное, словно вытканное из слоновой кости лицо.

– А я надеялась, конкуренции не будет... полагаю, сейчас ты вскочишь с дивана с криком, что мы срочно должны сесть на ближайший поезд до Бостона.

– Это... скорее всего подделка.

– Как фотография лохнесского чудовища? До чего же дошла современная техника, может рисовать людей из воздуха!.. Ну не глупое ли предположение?

– Ты думаешь, она настоящая?

– Фотография лохнесского чудовища? Нет, не думаю.

– Я про эту фотографию.

– Как можно сделать такую красивую, четкую подделку? А почему у нее волосы короткие? Вроде бы длинные были...

– Может просто очень похожий человек... это не она. Ведь Элис...

– Жива.

– Ангелина, ты опять...

– Но я же тысячу раз говорила, что в... мертвых превратиться куда сложнее... воспоминания о них как будто черно-белые, а я видела вполне ясную яркую картинку. Ну, за исключением цвета глаз. Тебе мало доказательств того, что она...

– Не существует. Это какая-то глупая уловка. Приманка.

– Ну, хорошо... мне же лучше. Эти большие шумные города... Не горю желанием встретиться с твоей бывшей... Что ты на меня так уставился? Эта тема снова под запретом?

Я подошел к окну. Я чувствовал себя словно загнанный зверь, это комната была моей клеткой, и сейчас как будто сжималась. Я не должен в это верить, это обман... Я закрыл глаза, фотография стояла передо мной, со всеми ее ужасными деталями. С этими подробностями, которые могут быть только в реальной жизни... На заднем плане, в самом углу большого зала официант, судорожно пытается поймать выскользнувший из рук бокал с чем-то темным... наверное, вино. Зал был наполнен людьми, танцующими парами. Несколько девушек с восхищением наблюдали за одной парой. На них смотрели абсолютно все. И я тоже. Но я не был поражен красотой танцующих, их грацией, молодостью... я был поражен ими… ею. Молодой человек весело улыбался красивой миниатюрной девушке, с которой танцевал. Она же смотрела куда-то вдаль, словно сквозь него. Любая другая фотография не произвела бы на меня такого впечатления, если бы... если бы не до боли знакомые черты... ее лица. Она почти не изменилась, только волосы стали короче, шелковые локоны красиво обрамляли ее идеальное лицо. Ее лицо... недавно я убедился, что даже собственным глазам не всегда можно верить. И вот новое испытание. Но скорее это проверка моей выдержки... а может быть веры? Нет, это не возможно. Я уже пять лет уверяю себя в нереальности ее существования, и почему какая-то липовая фотография в один момент разрушает все... разрушает меня.

Я смотрел, как солнце садится, и уносит вместе с собой весь мой покой и здравомыслие. Я наблюдал за последними лучами солнца, как когда-то наблюдал за растворяющимися эмоциями в старом горящем доме. Там была смерть... там была Элис. Я с силой ударил рукой по маленькому деревянному столику, стоящему у окна. Дерево треснуло, и старый столик буквально рассыпался у меня на глазах. Я услышал сдавленный смешок у меня за спиной, и обернулся. Ангелина подошла ко мне и взяла за руку.

– Ну, наконец-то, хоть какая-то нормальная реакция, Джаспер.

– По-твоему, крушить все подряд – это нормально?

– А стоять два часа без движения у окна это, конечно, куда нормальнее, – она провела рукой по моим волосам, и тихим бархатным голосом продолжила. – Ты не должен так убиваться, Джаспер. Ты же съедаешь себя изнутри... оставь что-то и другим... Зачем рассуждать о чем-то, что могло бы быть, когда перед тобой что-то, что действительно есть. И это что-то может быть куда лучше...

Ангелина встала напротив меня, сжала в руках ворот рубашки, и притянула к себе. Она поцеловала меня в щеку, и тихо шепнула:

– Вот видишь, и совсем не страшно.

Затем сделала маленький шаг в мою сторону так, что расстояние между нами исчезло совсем, и я мог чувствовать каждый миллиметр ее тела. Она прижалась своими губами к моим, провела рукой по моей рубашке, и расстегнула верхнюю пуговицу. Я резко оттолкнул ее от себя. Тяжело дыша, Ангелина провела рукой по своим золотым волосам, и засмеялась.

– Ладно тебе, Джаспер, что ты как маленький.

– Больше никогда так не делай.

– Никогда никогда?

– Совсем.

Ангелина села в широкое бархатное кресло, свесив свои длинные стройные ноги с подлокотника. На ее лице была ироничная улыбка, взгляд быстро скользил по моему лицу. В ней сейчас смешивалось очень много чувств, но, пожалуй, самыми сильными из них были удивление и разочарование. Спокойным, претендующим на равнодушие голосом, Ангелина решила продолжить разговор, который меня совершенно не интересовал, скорее наоборот, не мог вызвать ничего кроме раздражения.

– Меня все хотят... а ты опять все портишь.

– Я должен извиниться?

– Нет... я попробую сама все объяснить за тебя. Итак... я тебе совсем небезразлична, даже больше чем небезразлична... но естественно, ты это вслух не скажешь, ты же джентльмен. Несколько недель для тебя маленький срок, и ты пытаешься соблюдать хоть какие-то рамки приличия. Не нужно, Джаспер, правда... и второй вариант, ты хранишь верность любимой подружке... но это совсем глупо, учитывая тот факт, что ты считаешь ее... Что я опять коснулась запретной темы? Как бы то ни было, моя прекрасная репутация совершенно не пострадала. Ладно, не буду торопить события...

Я смотрел на Ангелину с долей раздражения, и отчасти равнодушия. Может, в чем-то она и права, хотя, очень в этом сомневаюсь. До сих пор не понимаю, что удерживает меня от того, чтобы не убить ее. И почему последним живым существом, которое я убил за эти несколько недель, была лиса. Человеческая смерть стала для меня совершенно невыносима. Это даже хуже, чем когда я отказался убивать людей в первый раз. Тогда я просто устал от той боли, страха, который они испытывали, не переставая думать о том, чтобы убить еще раз, а сейчас мне стало именно противно. За эти несколько недель, я стал как будто мягче, неужели это из-за Ангелины? Не думаю... я до сих пор вижу в ней Элис. Помню, как она появилась из-за поворота такая... живая. Это был такой красивый обман, который прожег меня изнутри, но насколько эта картинка... эта маска была прекрасна.

Я поднял с пола фотографию, и долго рассматривал ее. Это тоже маска, тоже иллюзия и, кажется, я попался. Я повернулся к Ангелине, она, похоже, была очень занята тем, что прожигает взглядом стену. Удивление и разочарование переросли в обиду. Я не чувствовал себя виноватым. Если теперь она решит остаться здесь, я не расстроюсь. Хотя, за эти несколько недель, она стала для меня другом. И если не считать ее периодически неадекватного поведения, и вечных попыток стать больше чем друзьями, мы с ней отлично поладили, может, однажды ее попытки и увенчаются успехом. Но я очень сомневаюсь. С каждым днем и разговором, мы становимся все ближе, у нас даже слишком много общего. Но я знал, что нужно соблюдать дистанцию, и знал почему... Никогда бы не подумал, что когда-нибудь буду с кем-нибудь так близко после... Элис. Ангелина посмотрела на меня, и похоже уже знала, что я скажу.

– Мы уезжаем, Джаспер?

– Да.

– Ты решил это, когда впервые увидел фотографию...

– Ты можешь не ехать.

– Я не могу не ехать... ты же говорил, что поехать в Бостон будет неправильно.

– Я и не отрицаю. Поехать в Бостон будет серьезной ошибкой, а не поехать – катастрофой.

– Катастрофой... да, пожалуй, другого слова и не подберешь. Значит, ты все-таки поверил, что она...

– Нет... я еду просто, чтобы убедится.

Ангелина усмехнулась, и поднялась с кресла. Она надела яркий красный плащ, выгодно подчеркивающий ее идеальную фигуру. Ничего не говоря, Ангелина открыла дверь, и вышла из комнаты. Я вышел следом за ней, крепко сжимая в руке фотографию.

                                                                                           Глава 10

                                                                                       Призраки

Я быстро привыкла к Бостону, хотя и привыкать было особо не к чему, просто новые стены, и безжизненные хмурые пейзажи. Я все та же «сестра» Говарда, которая занимается ровным счетом ничем. Чтобы как-то развлечься в этой скучной вечности, я решила поступить в Гарвард. Мой «брат» предлагал просто купить для меня место, но я отказалась. Имея деньги и молодость, ты можешь получить практически все. Но в чем же смысл твоей жизни? Получив, все что хочешь, разве захочешь жить дальше. Нет никаких преград, трудностей. Вокруг тебя пустота, которую просто нечем заполнить. Разве живет тот, кому не к чему стремится? Поэтому я планирую поступать в Гарвард, как минимум раз десять… Должна же я как-то занять себя, а что же я делала все это время раньше?

Я попыталась вспомнить хоть один свой день целиком, но все время что-то упускала. Что-то невероятно важное. Из огромной стопки учебников и тетрадей, которую я несла в свою комнату выпала книга. Я успела подхватить ее до того, как она коснулась пола. Я поставила стопку книг на пол, и нежно провела рукой по обложке маленькой книжки, что же в ней такого особенного? Что заставило меня взять ее с собой сюда, в Бостон? Я открыла первую страницу, на ней крупными буквами было выведено название, имя автора, и дата издания, чуть ниже был небольшой карандашный рисунок. Я провела пальцем по тонкой карандашной линии. Она немного смазалась, но рисунок от этого стал еще красивее. А разве его можно испортить? На меня смотрел красивый молодой человек. Уголки его губ слегка тронула улыбка, а глаза… в них было так много, что невозможно описать. Я села на маленькую кушетку, не в силах оторваться от чудесной находки. Неужели это нарисовала я… этот взгляд, я ведь помню что-то такое, это так… важно… так необходимо. Как воздух. Но он мне не нужен, я могу не дышать. Но обойтись без него, похоже, не могу. Голова закружилась, руки бессильно опустились на колени. Я слышала какие-то голоса… отголоски воспоминаний, наверное, и голос… такой знакомый… «Эллис, пожалуйста... помни, что я люблю тебя»... я помню... но кто же ты?

Я вышла из дома и пошла по тихой маленькой улочке. Я часто выходила сюда на прогулку. Мы жили в небольшом пригороде, рядом с океаном. Сколько времени мы уже здесь? Неделю, а, кажется, вечность… нет, вечность намного длиннее… я знаю... я догадываюсь. Мне нравится это место, пожалуй, даже больше чем наш прежний дом. Я могла чувствовать редкие капли дождя, срывающиеся с неба, прохладный морской воздух… Я глубоко вдохнула, и свернула в сторону пляжа. Одно из достоинств Бруклайна – люди почему-то предпочитают прогулкам тихие вечера дома. Редко кого можно увидеть на пляже, он как будто целиком принадлежал мне.

Я сняла неудобные туфли, и пошла босиком по прохладному песку. Но сегодня я была на пляже не одна. На меня с каким-то испугом смотрел пожилой мужчина, на вид ему было лет семьдесят. На нем был потертый серый костюм и котелок. Он крепко сжимал в руке деревянную трость. Мужчина сделал шаг, но пошатнулся, и чуть не упал. Я подошла, и спросила, не нужна ли ему помощь. Но он как будто потерял дар речи, я никак не могла понять, что же его так пугает, и уже хотела уйти, когда он вдруг заговорил со мной.