Текст книги "Девочка-криминал"
Автор книги: Helga Duran
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
7. Кирилл
– Что за тайник, Валерия? – осторожно поинтересовался я.
Денежки меня очень даже интересовали. Еще больше, чем сама Валерия.
– Я не могу тебе сказать, дядя Кирилл. Пока что.
– Почему?
– Я не достаточно сильно тебе доверяю, – честно призналась Валерия.
– А Никите? Ему покажешь тайник?
– Нет.
– Тогда хватит трепаться об этом! – снова вспылил я. – Ты понимаешь, что нельзя говорить о таком каждому встречному?
– Мне кажется, что ты считаешь меня глупой, дядя Кирилл. Или маленькой? Конечно, я не собиралась рассказывать об этом всем подряд. Я понимаю, что это опасно. За деньги могут же и убить. Я только тебе рассказала, потому что у нас сейчас откровенный разговор.
Откровенный разговор? У меня такое чувство, что что бы я сейчас спросил у Валерии, занимается ли она онанизмом и бреет ли она лобок, она бы мне сказала, как есть. Разве можно быть настолько откровенным с человеком, которого видишь едва ли не впервые? У меня скоро фляга от девчонки засвистит. То есть она мне доверяет, но не доверяет. Это как это?
– Ты не боишься, Валерия, что я буду тебя пытать, чтобы узнать про денежки Вакулы? А потом заберу их, а тебя убью?
– Пф! Ну, конечно, нет! Я нужна тебе для чего-то другого. Иначе, зачем ты меня спас?
Еще неизвестно, кто кого спас. Не завали она двоих, я мог бы не справиться в одиночку.
– Давай отдохнем! – предложила Валерия.
– Нельзя!
– Меня тошнит, и пить охота!
– Потерпи! Осталось идти пару километров.
– Почему бы нам просто не остановить машину на трассе и не поехать домой?
– Это опасно.
– Ты такой зануда! – злобно бросила мне Валерия и замолчала.
Остаток пути мы шли молча. Наверное, девчонка и впрямь утомилась, раз перестала балаболить. Вскоре запахло дымом, и послышался лай собак. Мы вышли к какой-то деревушке в несколько домов.
Подойдя еще ближе, мы увидели несколько жителей, на автобусной остановке.
– Будь здесь! – приказал я Валерии, когда мы подошли достаточно близко к трассе.
Она устало рухнула на траву, не сказав мне ни слова поперек, что меня очень обрадовало. Сил препираться у меня тоже не осталось. Пришлось отдать Валерии свой автомат. Не переться же вместе с ним. Моей целью было позвонить Нику и сообщить о месте нашего нахождения, а не пугать мирных граждан. Видок у меня и так был, как с войны.
Сердобольная женщина, которой я напиздел о том, что мы с дочерью попали в аварию, и нам нужна помощь, разрешила мне воспользоваться ее мобильным, сообщила название деревни, а еще дала мне с собой бутылочку воды и два вареных яйца, что было тоже кстати.
Я вернулся к девчонке, которая сидела, обняв колени руками, и снова ревела.
– На, вот, – протянул я ей воду и яйцо.
Второе я захомячил по дороге. Жрать хотелось неимоверно. И выпить бы чего покрепче.
Валерия жадно попила, и начала чистить яйцо, поливая его своими слезами. Я присел рядом с ней, зябко ежась в мокрой куртке на голое тело. К вечеру похолодало. Скорее бы Ник нас забрал.
– Ты все еще убиваешься по Климу? – участливо спросил я Валерию.
Нужно было отвлечь ее как-то. Понятное дело, что у девчонки шок и стресс. Жалко ее немного.
– Угу, – буркнула Валерия. – Это же все из-за меня?
Я не знал, погиб ли Клим на самом деле, но мы с девчонкой, моими стараниями, уже причисли мужика к мертвецам. И даже уже оплакивали.
– Не надо его жалеть, Валерия. И себя не вини! Клим сам выбрал свой путь. Это была его работа и его выбор. Не твой!
– Я понимаю, но мне все равно больно! Почему я не родилась в простой семье? Почему все так?
В чем-то я понимал стенания девочки. Если мы с Ником, Клим, Вакула, и даже мать Валерии сами выбрали свой путь, то девчонке досталось то, что досталось. Она такую судьбу не желала. Она лишь пешка во взрослой игре.
– Медведь там еще остался, – снова всхлипнула Валерия, и я перевел взгляд с дороги на нее.
Медведя ей жалко? Игрушку? Серьезно? Слава богу, двоих ею убиенных ей не жалко. Это, наверное, хорошо, что она понимает, что не стоит жалеть того, кого пришлось пустить в расход, чтобы выжить.
Сколько мне было, когда я впервые убил? Не человека. Просто убил. Я не считал за людей тех, кого убивал. Такие же подонки, как и я, как Вакула, Ник и Клим, не заслуживают человеческого отношения. Валерия вообще никак не вписывалась в этот стройный ряд.
Я пока не решил, как относиться к девчонке. Как к невесте Ника? Как к безмозглому ребенку, за которым нужен глаз да глаз? Как к женщине, на которую у меня очень четко встал?
Если до сегодняшнего дня Валерия была для меня просто средством для достижения цели, то за сегодняшний день многое изменилось. Во мне самом. Я больше не мог относиться к Валерии, как к вещи, бездушному предмету.
Это было плохо. Очень плохо. Я не должен сближаться с ней больше, чем того требуют обстоятельства.
Я смотрел на грязную, заплаканную, растрепанную, перемазанную моей кровью девочку и понимал, что теперь я не смогу пустить ей пулю в лоб или перерезать ей горло. Не смогу.
Ник приехал довольно быстро. Напротив автобусной остановки, которую я выдал ему за ориентир, остановились две наших машины и бронированный «Джип» Вакулы, из которого вышел Ник.
Он помахал нам рукой, и Валерия первой сорвалась с места. Едва поднявшись на гудящих от усталости ногах, я поднял с земли автомат и заковылял навстречу Нику. Туфли, хоть и дорогие, явно не предназначались для путешествия в несколько километров, поэтому нещадно натерли мне ступни. Все о чем я мечтал, переставляя ноги – это помыться, напиться и, возможно, жестко поебаться перед сном.
Я неотрывно смотрел на Валерию, которая с разбегу бросилась на шею моему другу. Он закружил ее в объятиях, а потом, когда он опустил ее на землю, девчонка притянула его голову к себе и поцеловала Ника. Сама.
Нику, похоже, понравилась внезапная атака Валерии, потому что когда я подошел к сладкой парочке, они все еще жадно сосались.
Я тяжело вздохнул. Мне бы отвернуться от них или сесть в машину поскорее, но я продолжал смотреть на Валерию, точнее, на ее реакцию. Первый поцелуй, как-никак.
Ник ее отпускает, и теперь я могу видеть, как она становится красной от смущения. Ее губешки, со смазанной помадой, растягиваются в счастливой улыбке. Валерия не выдерживает взгляда Ника, который смотрит на нее голодными, горящими глазами. Девчонка сначала смотрит себе под ноги, а потом переводит взгляд на меня, и ее улыбка из смущенной превращается в самодовольную.
Мне отчего-то становится грустно. Вот, о чем я и говорил – охота началась. Ник развратит эту мисс наивность настолько, насколько у него хватит фантазии.
Зачем я об том думаю, если это неизбежно? Без понятия. Я просто устал.
8. Лера
Я бессчетное количество раз представляла нашу с Никитой встречу и наш первый поцелуй. Мне это виделось более романтичным и радужным. Я в красивом платье, а Никита смотрит на меня, как на королеву, боясь дышать.
Это должно было случиться точно не после бойни, в которой я потеряла близкого друга.
Получилось, как получилось. Меня и так подташнивало от волнения, а когда он вышел из машины, высокий, сильный, красивый, и улыбнулся мне, сердце чуть не выпрыгнуло. Пахло от Никиты просто потрясающе! Запах был мягче, чем от Кирилла, но у меня голова закружилась от этого ароматного горячего облака, когда я повисла на шее мужчины.
Никита целовал меня вовсе не нежно, как мне мечталось, а наоборот, так жестко и жадно, как будто я его собственность. Его губы были твердыми, а язык довольно проворным и наглым.
Я пока не поняла, понравился ли мне наш первый поцелуй. Может, это от того, что я все иначе представляла, а может, потому, что я больше не целовалась ни с кем?
А как целуется Кирилл? Тоже грубо и властно? С виду он такой и есть. Он даже смотрел на меня теперь с каким-то раздражением, как будто я его жутко утомила. Мужик реально странный…
Кирилл и Никита посадили меня между собой на заднее сиденье папиного броневика и переговаривались о том, что произошло, обсуждая, как им быть дальше.
Вначале я жадно вслушивалась в их разговор, но потом, когда поняла, что приоритетной задачей было найти Клима, я потеряла к мужской беседе всякий интерес и сосредоточилась на Никите.
Он привлек меня к себе, уложив мою голову к себе на грудь, и это было так здорово! Я обняла мужчину за талию, просунув руку под его распахнутую куртку, и хотела, чтобы эта поездка не кончалась никогда.
Рядом с Никитой я почувствовала себя в безопасности. Мне было так тепло и уютно в его объятиях, что даже не верилось, что так будет теперь всегда. Я слушала, как его размеренный, тягучий, как мед, голос, эхом ворочается у него в груди, а в животе творилось что-то невообразимое. Все кишки то заматывало в узел, то они ухали разом вниз, как будто я катаюсь на американских горках прямо сейчас.
За окном замелькал знакомый пейзаж, и я поняла, что мы подъезжаем к моему дому. Волнение охватило меня с новой силой, до дрожи, до трясучки.
– Эй, малыш, ты замерзла? – отвлекся Никита от разговора с Кириллом, заметив, что меня колбасит.
«Малыш»… Так меня еще никто не называл.
Я отрицательно мотнула головой, но Никита сильнее оттопырил полу своей куртки, плотнее заворачивая меня в нее.
Мы приехали.
Никита помог мне выбраться из высокого внедорожника, но не отпустил, а приобняв за плечи, проводил в дом. Краем глаза я заметила, что сад и мамин цветник зарос, качели на которых я любила качаться в детстве, сломаны.
Воспоминания, начали накатывать волна за волной, так, что слезы на глаза наворачивались.
Внутри дома ничего не изменилось. Здесь был полный порядок. И тишина. Гробовая.
Я вдохнула глубже. Запах изменился. Больше не пахло выпечкой или садовыми цветами, которые мама любила расставлять в невероятных количествах по всему дому. Пахло… ничем. Пустотой. Было холодно, темно и мертво. Может быть это от того, что уже вечер, а я реально замерзла?
Никита убрал от меня свою руку, и стало еще холодней. Крадучись, как воровка, я прошлась по дому, с жадностью вглядываясь в мебель и стены. Никита шел чуть позади меня и молчал, как будто боялся помешать мне поздороваться со своими ощущениями и воспоминаниями.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж, где располагались спальни, где была моя комната в том числе. Идти пришлось через коридор. Тот самый коридор. Вот здесь лежала бабушка вся в крови, а здесь дед…
Тут сделали ремонт. Пол заменили, стены выкрасили, но не для меня. Все было в крови, как и прежде.
Хорошо, что я не видела маму мертвой. Я стала свидетелем того, как убийца насиловал ее, но мертвую видеть не могла. Никита спас меня раньше, чем маму убили.
И на похоронах я у мамы не была, поэтому смерть ее до сих пор не приняла. Как будто она уехала, но вернется. Не скоро, но вернется. Так же и с Климом.
Когда его труп привезут в город, я должна взять себя в руки и посмотреть на него мертвого, иначе он тоже «уедет» следом за мамой, а я буду ждать уже двоих до конца жизни.
Дедушку с бабушкой я отпустила, а вот маму не смогла. А в том, что отец жив, я не сомневалась ни на секунду. Уверенность в том, что папа среди живых, была настолько четкой, что я знала, что просто нужен подходящий момент для нашей с ним встречи, только и всего.
– Лер? – окликнул меня Никита, когда я в нерешительности остановилась у дверей своей комнаты. – Все нормально? – обеспокоенно спросил он.
Ничего не нормально, но надо привыкать и обживаться заново вместе с призраками и пустотой, как в доме, так и в сердце.
– Да, – выдавила я из себя и уже решительно открыла дверь детской.
Никита вошел следом за мной и присел на кровать, застеленную розовым покрывалом. Здесь было много чего еще розового, и здесь мой спаситель нашел меня перепуганную до смерти. И спас.
Оглядевшись, и немного успокоившись, я тихонько подошла к Никите, который все это время рассматривал меня с нескрываемым любопытством.
Он притянул меня к себе и накрыл губами мои губы. Резко, горячо, взахлеб. Теперь я с полной уверенностью могла сказать, что мне нравится делать с ним это. Вся моя тоска и страхи, мгновенно улетучились. Никита сам меня поцеловал. Не я его. Значит, я ему понравилась?
Боже, спасибо! У меня камень с души свалился. Мой любимый мужчина был сейчас со мной. Рядом. И это придавало мне уверенности в себе. Но, как выяснилось, эта близость ненадолго.
– Мне нужно отъехать, Лера, – оторвавшись от моих губ, сообщил мне Никита. – Кир о тебе позаботится. Его комната напротив твоей. Зови его, если что.
– Хорошо, – хриплым от волнения голосом тихо ответила я.
– Я скоро вернусь, и мы поговорим. Хорошо? Тебе нужно отдохнуть. Поспи, если хочешь.
Я еле заметно кивнула в ответ. Никита чмокнул меня в лоб, резко поднялся на ноги и вышел, оставив меня одну.
9. Лера
Оставшись одна, я загрустила еще больше. Так стало херово, что душа заболела. Очень сильно хотелось есть, но я решила сначала помыться.
Хотела быстренько сполоснуться, но в душе меня расквасило так, что я долго не могла нарыдаться, стоя под горячими струями воды.
Когда-нибудь боль от потери семьи пройдет? Быстро ли умер Клим? Мгновенно или в муках? Как скоро вернется папа? Что будет со мной дальше? Какие планы на жизнь у Никиты и Кирилла?
Все эти вопросы раздирали мое возбужденное сознание. Хватит ли у меня сил разобраться со всем этим? У меня теперь есть Никита. И немного Кирилл. Но это не их война, не их ответственность. Это моя боль и мои страдания.
Я завидовала выдержке и жестокости Кирилла. Вот бы и мне такой стать. Я была уверена, что этот мужчина способен испытывать чувства и эмоции, по крайней мере, я видела его страх, злость, его возбуждение и его улыбку. Как он умеет выключать это в себе? Отвлекаться на то, что важно прямо сейчас, в эту секунду?
Наревевшись до хрипов в горле, я заставила вылезти себя из душа. Нужно было поесть и поспать. Я прошла в комнату и осмотрелась заново. Куда спрятать оружие? Наверняка в доме полно охраны, поэтому разгуливать вооруженной было бы лишним. Позаимствованный сегодня у Кирилла пистолет я сунула под матрас, туда же обойму от него. Свой ствол я решила хранить под подушкой. Мало ли?
Нож и ворованную гранату я спрятала в коробку из-под обуви в гардеробной. Да, я украла гранату из сумки Кирилла. Я воспользовалась моментом, когда он пополз из багажника в салон, чтобы открыть дверь, а я стырила лимонку и засунула ее в карман куртки. Пригодится. За пистолет позаимствованный он не спросил с меня. Пока что. А может и не спросит. Совру, что посеяла в лесу. Не придет же он ко мне с обыском? А вдруг придет? Это мой дом вообще-то! Я тут хозяйка теперь!
Папин перстень был мне велик, поэтому я вдела в него шнурок и повесила на шею. Буду носить так.
Следующей проблемой было, что надеть. Сумка с моими вещами и медведем осталась в машине, то, в чем я сюда приехала было грязным до невозможности, а детские вещи, что висели в моем гардеробе нетронутыми, были мне малы.
Если трусики я с трудом, но все же натянула, то лифчики были малы на размер. То же самое было с футболками и штанами. Роясь в своих шмотках я снова предалась воспоминаниям. Это платье покупала мне мама после дня рождения, а эти джинсики мы с ней купили в Италии, как и куртку… Каждая вещь носила свои собственные воспоминания. Вот шорты, в которых я любила ходить на пляж. Они были достаточно свободными, поэтому с легкостью налезли на мою жопень. Еще мне удалось найти майку, которая раньше была велика. Пока на этом все. Хотя, если поискать…
Желудок свело от голода, поэтому было не до примерок. Зато, обувь была в пору. По крайней мере, кроссовки, которые мне приглянулись, сидели, как влитые. Я заплела влажные волосы в косу и пошла к Кириллу. Ходить по дому одной было неловко. Тут, конечно, все мое, но с порядками новыми не мешало бы ознакомиться.
Я нетерпеливо постучала в комнату Уманского.
– Войдите! – услышала я его голос из-за двери.
Когда я вошла, Кирилл сидел на кровати, устало ссутулив широкую спину, опираясь локтями о колени. Одежды на нем не было, только полотенце, обмотанное вокруг бедер.
– Я есть хочу! – с порога заявила я.
Кирилл вскинул голову, смерил меня взглядом и выпрямил спину.
– Иди ешь! Забыла, где в этом доме кормят?
– А ты?
Мне совсем не хотелось идти одной в столовую. Я не знала, кто сейчас прислуживает в доме. Я надеялась, что мужчины представят меня охране и слугам, чтобы я не выглядела самозванкой.
Кирилл нехотя поднялся с кровати, а я продолжила на него смотреть. Я не могла этого не делать, потому что мне нравилось то, что я вижу.
– Хватит на меня пялиться, Валерия! – одернул меня мужчина.
– Почему? – ничуть не смутившись, спросила я.
– Мне не нравится, что ты смотришь на меня, как… – Кирилл осекся и тряхнул влажными волосами, которые он зачесал назад.
– Как кто, дядя Кирилл? – с вызовом спросила я.
Он на секунду прикрыл глаза, как будто я его выбесила, а потом тяжело вздохнул.
– Дай мне минуту, – буркнул он и скрылся за дверью гардероба.
Я прошла в комнату дальше, пользуясь тем, что меня оставили в ней одну. Это была комната для гостей. Здесь никто не жил раньше, потому что гостей мы с ночевкой не принимали. Гости в нашем доме вообще были редкостью. Я не задавалась вопросом, все ли бандиты так живут. Мне разрешалось приглашать подруг, и то редко. Где сейчас Катька и Вика? Что с ними? Я понятия не имела. Они уже должны были закончить школу, в отличие от меня. Может быть, вышли замуж или учатся за границей?
Моим подругам родители разрешали ночевать друг у друга, ходить в гости к остальным одноклассникам или просто гулять с ними. Меня мои родители таким не баловали из соображений безопасности. Я плакала от зависти и обиды, но теперь я понимаю папу, он хотел меня просто защитить.
А я хотела быть обычной девочкой. Чтобы свободу мою не ограничивали так жестко, не контролили меня ежедневно, ежеминутно. Мои родители с детства приучали меня к одиночеству?
Я свободна сейчас. И что мне от этой свободы? Я же сама себе не принадлежу. Допустим, найду я Катюху и Вику. Что дальше? Я с ними из разных реальностей. О чем мы будем разговаривать? О моде и путешествиях? О парнях? Что мне им рассказать? Про жизнь в монастыре? Перестрелку, в которую я попала? Что я ищу отца и убийцу моей семьи? Им может быть, и было бы интересно, только нельзя такое никому рассказывать, опять же, из соображений безопасности.
Спасибо, папочка, что теперь мои друзья, подруги, близкие люди, моя семья и она же охрана – это два мужика, которые самовольно захватили мой дом и мою жизнь. А один из них скоро станет моим мужем. А что ждет наших с Никитой детей? Все то же самое, что было со мной? Я такой жизни своим детям не желаю. Нет. Только не я. Я не должна повторять ошибок взрослых. Вот когда мы уже будем с Никитой в Америке, тогда и можно детей заводить, чтобы не бояться за их крошечные, уязвимые жизни.
А какую интересно комнату занял Никита? Может быть, мы будем жить с ним в одной комнате? И спать на одной кровати? Мы еще не поженились, но разницы-то нет. Зачем оттягивать то, что все равно скоро случится?
10. Кирилл
Я прекрасно понимал, что с сексуальным воспитанием и мужским вниманием в монастыре было туго, но не до такой же степени! Взгляды любопытной девчонки теперь раздражали меня до злости.
Будь это взрослая, опытная девушка, мне бы польстило внимание с ее стороны. Но Валерия – это просто ребенок без детства. Я не знал, что делать с ее нескрываемым интересом ко мне как к мужику, как реагировать на ее признание, что я ей понравился, что она хочет заняться со мной сексом. А как вам то, что многомужество и многоженство для нее норма? Просто не обращать на ее слова и взгляды внимания? А на нее саму?
Вырядилась хер пойми во что! Даже лифчик не надела! В доме полно мужчин, кроме нас с Ником. Этого Валерия не учла или ей похер? А может, ей нравится, когда мужики пялятся на ее троечку? Упругую, девственную, молодую грудь? Я ее сиськи не разглядывал. Мне что больше заняться нечем? Мили секунды хватило оценить то, что спрятано у нее под майкой. Не спрятано, а наоборот выставлено на всеобщее обозрение. Смотрите, как мои сосочки задорно торчат под тонкой тканью! Нравится? Даже у импотента встанет.
Со мной это случилось тоже. Хотеть малолетнюю девчонку, поцеловавшуюся сегодня впервые, было неправильно, глупо и аморально. Натягивая боксеры на свой отказывающийся успокаиваться член, я почувствовал себя таким ублюдком!
Нужно поговорить с Валерией об ее странных желаниях и мыслях. Хотя бы попытаться объяснить ей, что правильно, а что нет. Девчонка вырвалась на свободу и решила пуститься во все тяжкие? Если Ник ее оприходует в ближайшее время, то, возможно, Валерия успокоится. А что если нет? Что если ее понесет по хуям, как по волнам? Мне было не все равно, перед кем она будет ноги раздвигать. Это блядство только будет отвлекать, а нам всем нужно собраться, как никогда.
У Смирновой должен быть один мужик, один хозяин, который будет говорить ей, что ей делать и когда. Иначе ничего не выйдет. Мы уже вроде бы определились, что это будет Ник. Валерия от него без ума, он походу тоже ею загорелся. А я? Я уже вызвал шлюху. Мне нужно сбросить напряжение на кого-то, кто не Валерия. На покорную женщину, которая за деньги с удовольствием обслужит мой ноющий член по высшему разряду.
Не шибко-то хотелось обсуждать с девчонкой ее вагину, но кто-то должен это сделать, пока она не отбилась от рук окончательно. Она и так при каждом удобном случае зубы показывать удумала. Что дальше? Почует власть, будем мы с Ником на побегушках у нее, а может, и оба в койке будем ублажать ее прихоти, пока ей чего-то другого не захочется попробовать.
От грязной картинки, как мы с Ником вдвоем насаживаем девственную Валерию на свои безумствующие члены, у меня в глазах потемнело от возбуждения. Член заныл до боли, яйца затрещали, а сердце зашлось так, что дышать стало больно. Скорее бы приехала Тори и раздвинула для меня свои длинные ноги!
Блядь, я ее всю изъебу! Буду долбить ее дырки, пока сил хватит, а как устану, прикажу Тори высосать из меня всю эту дурь, что затеял мой хуй, относительно Валерии.
Уф! Нужно сосредоточиться на войне. Вот, что больше всего достойно внимания. Я так близко был к цели, что почти касался ее рукой.
Я быстро оделся, и мы с Валерией пошли в столовую. Она больше не произнесла ни слова. Я шел чуть позади нее, оценивая ее фигуру с тыла, скрипя зубами. Она была идеальна! Стройные упругие ноги, без намека на целлюлит, как это бывает у всех молоденьких девочек. Попка тоже класс! Не большая и не маленькая, ладно перекатывалась в такт ее шагам.
Я немного завидовал Нику, который в ближайшем будущем станет обладателем всей этой вкуснятины.
Мы пришли в столовую. Я позвал горничную и повара, представил им Валерию.
– Есть еще одна горничная и домработница, но их нет сейчас в доме, – сообщил я Валерии. – С охраной и водителем я познакомлю тебя позже.
Девчонка кивнула, села за стол, обвела помещение взглядом, а потом пробежала пальцами по скатерти. Взяла нож и повертела его в руках.
– Дом хорошо охраняется? Сколько у вас охранников, дядя Кирилл? – спросила Валерия.
Я сел на свое место, напротив девушки и положил руки на стол.
– Не беспокойся, Валерия. Ты в безопасности. Если что, мы с Ником всегда рядом, и у тебя тоже есть оружие. Если нужно что-то еще, патроны, например, обращайся.
– Ты позволишь мне вооружиться до зубов?
– Почему нет? – пожал плечами я. – Я убедился, что ты умеешь обращаться с оружием. Мне будет спокойнее, если ты будешь хорошо вооружена и сможешь в случае форс-мажора постоять за себя.
– А Никита скоро вернется?
– Не думаю. Пока не решит все вопросы, связанные с перестрелкой, домой не жди. – Валерия вздохнула и опустила глаза. – Это важно. Ты же понимаешь?
Нам принесли ужин. У нас с Ником не было особого расписания по приемам пищи, поэтому повар почти всегда готовил на скоряк или разогревал приготовленное заранее. Нам подали запеченное мясо, овощи на гарнир, салат и какие-то еще закуски.
Я смотрел, как Валерия молится, а потом с жадностью набрасывается на еду. Никогда не видел, чтобы женщины так много ели. Те бабы, с которыми мне приходилось общаться, едва ли осиливали лист салата или канапе с икрой. А тут…
Я улыбнулся и налил себе коньяка. Спиртное было просто необходимо. Мозг и тело до сих пор были под напряжением. Налить и девчонке немного коньяка, чтобы лучше спалось?
– Валерия, хочешь выпить?
Она удивленно вскинула на меня глаза и замерла с едой во рту.
– В смысле спиртное? Я ни разу его не пробовала, – дожевывая пищу, призналась Валерия. – Кроме церковного «Кагора», – добавила она.
– Хочешь попробовать?
– Да, – выдохнула она, а ее глаза загорелись любопытством.
Я плеснул девушке немного в стакан и протянул ей. Когда она брала его, наши пальцы соприкоснулись всего на миг, и меня бросило в жар. Я понимал, что Валерия совершеннолетняя, но у меня затаилась гаденькая мысль, что я спаиваю ребенка.
С недоверием и тщательностью Валерия понюхала содержимое стакана, а затем осторожно отпила жидкость. Ее лицо на глазах порозовело и зарумянилось.
– Жарко стало, – захихикала девчонка. – Прикольно!
Я улыбнулся ей в ответ. Валерия меня забавляла. Меня давно уже ничего не удивляло и не трогало за душу. Только не сегодня и только не она.
