Текст книги " Улетела сказка (СИ)"

Автор книги: Хэленка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

  – Интересно, ей так нетерпелось посвящать тебя в подробности?

  – Еще, она очень настаивала на твоем визите к психологу...

  – Ну, конечно, кабинет-то платный! Они в сговоре. Они заманивают невинных жертв, как в секту, – Але хотелось хоть немного разрядить обстановку, – Ты знаешь мое мнение.

  Дэйвид вздохнул:

  – Похоже, мне самому скоро психолог понадобится.

  Аля засмеялась:

  – Я предупреждала, оставь меня в покое. Она, реально, подорвала твою уверенность в себе.

  – Ну, в себе-то я уверен. Хорошо, Ванька уехал!

  – Да, уж, ты, похоже, был в гневе. В очередной раз.

  – Почему 'был'? Слушай, давай посидим немного где-нибудь, мне надо прийти в себя. Мне срочно нужен хороший кофе.

  – У тебя еще и на кофе деньги остались? – подколола она. Почему-то, увидев его слабость, она почувствовала себя увереннее.

   Глава 7

  Через два дня анализ крови был готов и ничего, к счастью, не обнаружено. Аля вздохнула с облегчением.

  – Спасибо!

  – За что? – нарочито равнодушно спросил Дэйвид.

  – За хорошую новость. Это на данную минуту, а так, у меня масса причин тебя благодарить, я, только, не всегда это делаю. Почти никогда.

  Он пожал плечами:

  – Если я нервничал, представляю, в каком состоянии была ты.

  – Да, мне было... некомфортно. И я все время думала, что делать, если все сложится не так благополучно.

  – Ну, и что же ты надумала делать? – осторожно спросил он.

  – Идти к Марине, – вздохнула Аля.

  Дэйвид кивнул:

  – Вполне разумно, особенно в свете того, как старательно ты пыталась утаить, прежде всего от нее, что произошло.

  – У тебя, похоже, была идея лучше? – усмехнулась она.

  – Конечно! Я бы на тебе женился, – абсолютно бесстрастным голосом сообщил он.

  Аля посмотрела на него, онемев на минуту, а потом захохотала, как сумасшедшая.

  – Рад, что разбудил твое чувство юмора!

  – Ты это говоришь, только потому, что никакой опасности больше нет, – отсмеявшись, сказала она.

  – Я сделал бы это, и ты это знаешь.

  – Тогда, меня бы посадили за развращение несовершеннолетних.

  – Ты сама – несовершеннолетняя.

  – Ну, значит, нас обоих посадили бы. Но больше всего меня веселит, когда я представляю лица моих родителей и бабушки, явись ты с подобным предложением.

  Дэйвид хмыкнул:

  – Я очень надеялся на то, что твой папа – пацифист.

  Еще через несколько дней он опять повез Алю к врачу, как она не упрашивала его остаться дома. Одной было как-то спокойнее. Снова было страшно, и она даже не заметила, что он нежно гладит ее руку. Уже не надеясь сбежать, она вошла в кабинет, Дэйвид последовал за ней. Анализы оказались в порядке и врач, отправив парня ждать снаружи, отвела ее в операционную. Она сделала обезболивающий укол и, подождав немного, пока лекарство подействует, начала свою работу.

  – Слушай, может, заодно, девственность тебе вернем? – видимо, чтобы отвлечь ее, спросила врач.

  – Это возможно? – удивилась Аля. Отвлечься было необходимо, боль, несмотря на укол, она чувствовала.

  – Конечно, все равно шью, – похоже, у врача было чисто медицинское чувство юмора.

  – И кого я этим обману?

  – Прежде всего, себя. И, потом, неизвестно, кто тебе в жизни попадется, вдруг, парень будет с пунктиком на эту тему.

  – Мне не нужен парень 'с пунктиком', – отрезала Аля, терпеть уже сил не было, горло сжал спазм, на глазах выступили слезы. Врач сделала еще укол, но легче стало совсем ненадолго.

  – Придется терпеть, больше нельзя колоть, немножко осталась.

  Немножко было слишком долгим, и Аля, не сдержавшись, застонала.

  – Будешь орать, позову парня, – пригрозила врач.

  – С ума сошла?! – полностью забыв от боли, как надо вести себя со старшими, прошипела девушка.

  – Это ничего, другие матом ругаются. С виду приличные женщины, а ругаются, как сапожники.

  Врач, отвлекая ее, стала рассказывать что-то о своих пациентах, но Аля уже не слышала, прикусив до крови руку, она пыталась не заорать, и не дать боли захватить ее всю.

  – Все, молодец, – едва услышала она и не поверила своему счастью. Впрочем, не зря не поверила, выпустив окровавленную руку изо рта и расслабившись, она заорала от вдруг пронзившей боли.

  – Извини, просто обработала, теперь точно, все.

  Аля, расслабляясь, растеклась в кресле, боль отступала постепенно и слишком медленно.

  – Отдохни, приедешь ко мне через неделю на осмотр. На сегодня свободна, ровно не сиди. Лучше, вообще, не сиди.

  – А что делать? В школе, например?

  – В понедельник уже можно. Два-три дня постарайся сидеть только на одной ноге, вот так, – показала врач. Аля кивнула.

  Она старалась не разлеживаться долго, зная, что за дверью нервничает Дэйвид, и, несколько минут спустя, быстро одевшись, и умыв лицо, чтобы не так очевидны были следы слез, вышла. Он, забыв, что касаться ее не рекомендуется, сжал Алю в объятиях, ей показалось, что он слегка дрожит всем телом. Сегодня, точно, все пациенты пялились на них с любопытством.

  – Будешь меня жалеть – начну плакать, – предупредила Аля, на всякий случай.

  – И не думал.

  – Тогда, нечего меня тискать!

  – О! Ты, похоже, в порядке, – насмешливо прокомментировал он.

  – На том свете ты тоже спросишь 'Ты в порядке?'?

  – Только не это! Я надеялся, хоть на том свете от тебя избавиться!

  – Ха! Так я и поверила! Пошли отсюда.

  Ехать целый час пришлось стоя, и Аля порадовалась, что Дэйвид не внял ее уговорам и не остался дома: всю дорогу она почти лежала на нем, сил держать себя в вертикальном положении самостоятельно не оставалось.

  – От тебя лекарствами пахнет, – прошептал Дэйвид на ухо.

  – Извини, – пробормотала она в ответ.

  – Хорошо, не кровью. Я, в последнее время, очень плохо переношу запах крови.

  Аля подняла на него глаза, убеждаясь, что правильно поняла фразу 'в последнее время'.

  – Извини, еще раз.

  Дэйвид обнял ее за плечи одной рукой, другая придерживала ее талию, чтобы девушка не упала.

  – Сколько раз говорить, не трогай меня! Лучше бы тебе расслабиться и заняться собой, – посоветовала она.

  Но Дэйвид и не думал расслабляться.

   Глава 8. Конец начала

  

  Оставалась последняя ночь свободной жизни, завтра должны были выписать бабушку. Аля думала об этом с сожалением, одновременно, испытывая стыд от этого сожаления. Она уже привыкла к тому, что Дэйвид рядом всегда, что ей не нужно заботиться о чем-то, беспокоиться о каких-либо проблемах, переживать или нервничать: теперь за нее переживал, нервничал и беспокоился, заботился о ней исключительно он. Аля чувствовала себя, будто плыла по теплому нежному спокойному течению под названием Дэйвид, и точно знала, что доплывет туда, куда надо. Пришло время учиться снова быть самостоятельной, и от этого было грустно и тоскливо.

  Проснувшись среди ночи, Аля увидела парня, сидящего напротив на ее кровати и внимательно ее разглядывавшего.

  – Что? – спросила она шепотом, почему-то горло перехватило, больше она не могла выдавить ни слова.

  Тот только головой помотал. Аля села на кровати, не сводя глаз с него.

  – Я разбудил тебя? – нехотя спросил Дэйвид.

  Она почувствовала себя так, как будто отвлекла его от чего-то, очень важного. Девушка пожала плечами, говорить она все еще не могла.

  – Подвинешься? – пробормотал он, явно не рассчитывая на согласие.

  Аля сразу кивнула, вдруг передумает...

  – Тащи подушку, – она уже могла говорить почти нормально.

  Дэйвид лег с краю, осторожно приобняв ее одной рукой. Она повернулась лицом к нему и уткнулась в плечо носом.

  – С тобой хорошо, – еще раз сообщила она.

  – Я помню... – вздохнул Дэйвид, – но хочу, чтобы было еще лучше.

  – Тебе?

  – Нам.

  – Чем мы ближе, тем меньше вероятность, что когда-нибудь это случиться.

  – Почему? – Дэйвид приподнялся на локте, чтобы видеть ее лицо.

  – Вряд ли я захочу потерять такого друга, как ты.

  – Что за глупости? Ты читаешь женские журналы?

  – И причем здесь женские журналы? – засмеялась Аля.

  – Это там пишут чушь типа 'никогда не занимайтесь сексом с другом, это может плохо кончиться'.

  – Откуда такая просвещенность?

  – У Верки нашел, прочитал, надо же проверить, чем морочат голову моей сестры.

  – Ты остался недоволен... Ну, конечно, на тебя же не угодишь! Тебя ни классики не устраивают, ни журналы. Бедная Вера, ей приходится с тобой сосуществовать уже двенадцать лет.

  – А еще говорила, что со мной хорошо! Уже мечтаешь поскорее избавиться? – он, как будто, шутил, но Але показалось, что в голосе проскользнула боль.

  – Нет, мечтаю, чтобы ты остался.

  – Блин! Да, что с тобой такое?! Зачем ты мне это говоришь?!

  – Потому что ты спросил, – растерялась Аля, – Извини, я не хотела тебя огорчать.

  – Огорчать? Это называется совершенно по-другому... Слушай, а, может, мы попробуем? Просто, попробуем, если ты скажешь 'нет', я смогу остановиться, правда, – в его голосе было столько надежды, что у Али опять сжало горло.

  – Нет. Если бы был хотя бы один процент, что я смогу потерпеть, я бы сказала 'да'.

  – Аля, тебе не нужно будет терпеть. Тебе понравится, я обещаю.

  – Ты не понимаешь слово 'нет'?! – взорвалась она, не выдержав разговора, – Еще одно слово, и ты вылетишь ни только из моей кровати, но и из моей квартиры!

  – Хорошо-хорошо, я молчу, успокойся, ты же знаешь, я тебя не трону.

  – Ты разозлил меня!

  – Прости.

  – Как я теперь усну?

  – Не знаю. Хочешь, спою тебе колыбельную?

  – Хочу, – обиженно протянула девушка.

  – Ты серьезно? Не боишься, что после моего пения спать не сможешь не только сегодня, а еще месяц?

  – Не боюсь. Уверена, что поешь ты не хуже, чем рисуешь.

  – Ты меня идеализируешь. Да и рисую я весьма посредственно. Закрывай глаза, – он начал тихонько напевать что-то на французском.

  Песня была такая красивая и такая грустная, что Аля подумала, что теперь, она, и правда, не заснет, но, когда открыла глаза, было уже светло.

   Глава 9. Грабитель входит без ключа

  

  После обеда Аля привела домой бабушку, уложила ее на кровать, рассказала все последние новости, принесла чая, в общем, окружила вниманием и заботой. Это помогало отвлечься, давно у нее уже не было ощущения, что кому-то из родных она нужна. Потом, на помощь пришла бабушкина подруга, жившая в соседнем доме. Она больше часа развлекала Зинаиду Григорьевну рассказами о противной невестке, так что, когда гостья ушла, бабушка вздохнула с облегчением. Аля накормила ее ужином, включила телевизор, и они так и просидели вдвоем весь вечер: бабушка, пытаясь понять, что произошло за месяц ее отсутствия с героями любимого сериала, а Аля, читая, наконец, 'Грозовой перевал', на который с надеждой косилась несколько последних дней. Дэйвид был совершенно прав: книга захватывала, и она знала уже, что обязательно дочитает ее до конца, но влияла она на настроение Али не лучшим образом. Девушка снова стала погружаться в черное болото отчаяния. Когда бабушка уснула, Аля еще долго сидела в кровати, продолжая чтение, пока не услышала негромкий, но отчетливый стук в окно. Она оцепенела от ужаса: кто может стучать в окно второго этажа среди ночи? Стук повторился, и Аля, как во сне, встала на колени на кровати, чтобы приподнять штору. Через секунду, она отодвигала стекло, впуская Дэйвида внутрь. Тот, молча, сел на подоконник снаружи, снял кроссовки, протянул ей, и ввалился прямо в ее кровать. Аля поставила кроссовки на пол и покачала головой, разговаривать, даже шепотом, не рекомендовалось: бабушка спала очень чутко. Парень быстро скинул одежду и залез под ее одеяло, снова прижимая к себе одной рукой.

  – Ты псих, – прошептала Аля прямо в его ухо. Дэйвид хмыкнул, весьма довольный таким определением.

  Когда она проснулась, рядом никого не было. Девушка подскочила в постели от ужаса, первой мыслью было: он уже пьет чай с бабушкой, с Дэйвида станется. Но бабушка еще спала, ни парня, ни его вещей в ее квартире не было.

  'Может, я начала страдать галлюцинациями', подумала Аля вставая и собираясь в школу.

  Когда она вышла, Дэйвид, лучезарно улыбаясь, уже ждал ее внизу.

  – Как спалось? – поинтересовался он.

  – Меня мучили кошмары: снилось, что ты влез ко мне в окно.

  Улыбка парня стала еще шире, она поняла, что это галлюцинацией не было.

  – Как ты ушел? – в ужасе спросила она.

  – Как пришел, так и ушел, – спокойно ответил парень.

  – Только попробуй еще раз выкинуть что-то подобное! Это опасно!

  – Да, ладно, что там опасного, всего-то второй этаж, не смертельно.

  – Я серьезно! Еще раз явишься, я с тобой больше разговаривать не буду, никогда!

  Дэйвид только хмыкнул, он, очевидно, не воспринимал ее угрозы всерьез.

  – Дэйв, пожалуйста, я тебя умоляю, не делай так больше, я сейчас на колени встану и буду так стоять, пока ты мне это не пообещаешь.

  В его глазах промелькнуло что-то темное и, как показалось Але, нехорошее, но он только нехотя протянул:

  – Обещаю.

   Глава 10

  Наступили, действительно сложные времена. Аля настолько 'подсела' на постоянное общение с Дэйвидом, что каждая минута, проведенная без него, теперь была настоящим испытанием. Еще и надо было делать вид, что все в порядке.

  'Все это становится крайне назойливым, надо что-то делать', но что делать, она не знала.

  Хотя теперь они общались перед школой, как только бабушка выходила на работу, на всех переменах, да и после занятий, почти все время, пока бабушка была на работе, Дэйвид проводил у Али. На все дополнительные он таскал ее с собой, так что теперь она рисовала очередное уродство, пока он занимался рисунком с очень спокойным ровным дядечкой, которого звали Рустам Русланович. Спустя месяц таких занятий, Рустам заметил вслух, что еще не встречал в своей жизни человека, более неспособного к художественному творчеству, чем Аля. Дэйвид бросил на того настолько уничижительный взгляд, что преподаватель съежился и принялся извиняться.

  – Да, все нормально. Думаете, я сама этого не знаю? Не обращайте на меня внимания, я просто муза, – скромно сказала она.

  Рустам хмыкнул, но цель была достигнута – Дэйвид сразу успокоился, похоже, полностью согласный с таким определением.

  Аля посещала все тренировки, почти привыкнув к специфическому аромату в зале и постоянным подколам парней.

  – Почему я могу рисовать с тобой, но не могу тренироваться? Это проявление сексизма во всей красе! – периодически возмущалась она, но Дэйвид оставался непреклонен.

  Она не имела ничего против занятий английским, где могла быть полезной, составляя Дэйвиду пару в заданиях вместо Ивана, но французский стал настоящим кошмаром. Мало того, что за ее занятия платила чужие, фактически, люди, она никак не могла втянуться: остальные, а языками занимались все вместе, за исключением Веры, которая ходила на эти уроки с подружкой своего возраста, занимались давно, и довольно бегло болтали, пока Аля пыталась освоить азы. Здесь она не только не могла быть полезной, но и чувствовала себя обузой, усложняющей жизнь всем окружающим.

  Так или иначе, но все рабочие дни они проводили вместе, кошмаром стали вечера и выходные.

   Глава 11. Весело, весело... но не всем

  На день рождения обещали приехать родители, хотя это и не было желанием Али. Она, вообще, предпочла бы забыть об этом празднике. Раньше, особенно в детстве, она жалела, что ее день рождения совсем рядом с новогодними праздниками, теперь появилось преимущество: можно было попытаться проскочить все проклятые торжества одним махом. Буквально за пару дней мама вызвала ее на переговоры и сообщила, что приехать они не смогут. Аля вздохнула с облегчением, уговорить бабушку, что ее рождение – не повод для празднования, было делом легче легкого. Никто больше был не в курсе. Утром она проснулась с чувством тяжести на душе, но с большим желанием настроиться на то, что этот день самый обычный. Только бабушка вышла на работу, в дверь позвонили. На пороге – сияющий Дэйвид с букетом.

  'Господи, где в конце декабря он умудрился раскопать сирень?', Аля только и могла, что пялиться на него, в молчаливом изумлении.

  – Мне будет позволено поцеловать именинницу? – торжественно произнес парень.

  – Как ты узнал?! Надеюсь, больше ты никому не рассказывал?

  – Извини, тебе необходим праздник, я уверен.

  Аля застонала:

  – Может, лучше не ходить в школу?

  – Это меня не остановит. Давай, изобрази улыбку и вперед широким шагом.

  – Спасибо, – вздохнув, пробормотала она, почувствовав укол совести, – Я знаю, что ты хочешь, как лучше. В чьем саду ты нарвал букет?

  Дэйвид только самодовольно-загадочно ухмыльнулся. Настроение девушки сразу поднялось на несколько баллов:

  – Когда ты так улыбаешься, я вспоминаю, что ты – совсем еще ребенок.

  – Легко обидеть влюбленного поэта, – без обиды в голосе ответил он.

  – Не знала, что ты еще и стихи пишешь, 'Евгений Онегин' не твоему перу принадлежит? – поморщившись от слова 'влюбленный', поддела Аля.

  – Я в душе поэт, где-то очень глубоко. Пошли в школу, опоздаем.

  То, что все остальные будут ждать на пороге, она уже не сомневалась. Аля напряглась, когда Лиза, Вера и даже Андрей бросились обнимать ее с совершенно искренней радостью, но, похоже, заранее предупрежденные Дэйвидом, они были крайне аккуратны в своих прикосновениях. Вера подарила чудесный браслет из бисера, сделанный самостоятельно и пообещала, что если его не снимать, исполнится желание, которое можно загадать сейчас. Аля посмеялась, но загадала, ей ужасно хотелось уговорить бабушку завести котенка. Раньше ее всегда окружали несколько кошек и собак, в большом дворе бабушки и дедушки находилось место для всех.

  'Мне исполнилось шестнадцать лет, и я впадаю в детство. Хотя, у меня есть желания, и это уже неплохо', подумала она.

  Лиза протянула фирменный пакет какого-то магазина, если можно судить по качеству пакета – весьма дорогого.

  – Что это? – с опаской спросила Аля.

  – Я заметила, что ты любишь носить водолазки, и у тебя нет подходящей под коричневый костюм.

  Аля глянула в пакет и нащупала что-то супермягкое волшебного золотисто-бежевого оттенка.

  – Спасибо, я не смогла найти ничего похожего, так что, могу честно сказать, что это именно то, что я хотела.

  Лиза расцвела. Андрей переминался с ноги на ногу, испытывая дискомфорт. Кажется, даже слегка покраснев, он неловко протянул небольшую коробочку. Аля тоже было не по себе. Заглянув внутрь, она обнаружила пару коричневых кожаных перчаток.

  – Ну, вечно ты мерзнешь, – пробормотал парень, будто оправдываясь, – Не знаю, как это ты в Питер собираешься...

  – Уже не собираюсь, – отозвалась она. – Как будем праздновать?

  – Идем после уроков в кафе! – жизнеутверждающе заявила Вера.

  'О, нет, и Марина тоже!', за все это время Аля почти не общалась ни с ней, ни с остальными взрослыми членами семьи.

  Впрочем, день прошел вполне успешно и, как ни странно, приятно. Если кто-то и был на нее обижен за то, что она не появлялась слишком долго, он настолько хорошо прятал чувства, что даже Аля со своей высокой чувствительностью и стремлением к самоуничижению, не заметила ни малейших признаков.

  После обеда Дэйвид проводил ее домой.

  – У меня тоже есть подарок, но ты его получишь чуть позже, скажем, после каникул. Хорошо?

  – Если буду хорошо себя вести?

  – Примерно так. Пока – вот, – он протянул тонкую папку.

  Аля почти не удивилась, увидев рисунок.

  – О! Я в одежде?! Приятно, – на рисунке девушка, похожая на нее кружилась, волосы и платье летели по ветру, весь он был каким-то светлым и веселым. – Только, я не такая.

  – Я хочу, чтобы ты была такой.

  – Да, знаю я, знаю, – отмахнулась она.

  – Что тебе подарили родители? – поспешил сменить тему Дэйвид.

  Аля замялась.

  – Мама прислала деньги, чтобы я приехала на каникулы.

  – Поедешь? – напряженно спросил он.

  – Не знаю. Ехать?

  – Бог мой! Ты просишь совета?! Если я честно скажу, что не хочу, чтобы ты уезжала, это будет верхом эгоизма.

  – Нет, не будет, я тоже не хочу, – тщательно глядя под ноги, ответила Аля.

  – У тебя на это другие причины.

  'Не настолько, насколько ты думаешь', подумала она, но говорить вслух, что целые каникулы без него – слишком тяжелое наказание, не стала.

  – И, если мама меня увидит в моем нынешнем состоянии, она сразу все поймет.

  – Она скоро приедет сюда, увидит и все поймет. Пора возвращаться к нормальной жизни.

  – Я стараюсь. Здесь она будет думать, что я скучаю по дому.

  – Если ты так скучаешь, почему не приехала на каникулы. Замкнутый круг.

  – Я все продумала. Не приехала, потому что не хотела после возвращения скучать еще сильнее.

  – Не знал, что ты – мастер вранья. Я буду рад, если ты не поедешь. Мне совершенно не улыбается, чтобы ты там с 'желающими' встречалась.

  – Да, ладно, парни у нас там скромные, робкие, хорошо воспитанные, ну, большинство из них.

  – Но, как я ни хочу, чтобы ты осталась, у меня есть условие.

  – С каких пор ты мне условия выдвигаешь?

  – Не вредничай. Мы на все каникулы и на Новый год едем в горы, ты поедешь с нами.

  – Меня не отпустят и мне стыдно смотреть в глаза членам твоей семьи.

  – С чего это тебе стыдно?

  – Я не появлялась месяц, не звонила, не поблагодарила.

  – Ой, не смеши! Марина опять поговорит с твоей бабушкой. Она умеет убеждать. Как ты собираешься отмечать Новый год?

  – Во сне.

  – Ну, и все. Давай, без выкрутасов. Марина заедет завтра вечером.

  – Что мне в горах делать две недели?

  – Я тебя буду учить на лыжах кататься. Меньше двух недель у тебя это, точно, не займет.

  – Ты слишком оптимистичен. Я сломаю что-нибудь в первый же день.

  – Не бойся, я о тебе позабочусь.

  'Уже один обещал обо мне заботиться, как-то плохо все закончилось', как обычно Аля не стала озвучивать самые темные мысли.

   Глава 12. 'Дорогие Россияне!'

  Через несколько дней она уже ехала в машине Марины, мрачно глядя на унылый пейзаж за окном.

  'Зачем я согласилась, буду только настроение всем портить'.

  Хотя, казалось, никто на ее мрачный вид не обращает ни малейшего внимания: Лиза, Вера, Марина и, к удивлению Али, даже Александр весело переговаривались, шутили и смеялись. Она прикрыла глаза.

  'Все это веселье и праздничное настроение никак не вписываются в мой мир'.

  Машина въехала в тоннель, а когда вынырнула из него, Алю ослепило: на смену грязной унылой осени за несколько минут пришла зима. Снег был повсюду: на земле, деревьях, встречных машинах, даже воздух был наполнен огромными пушистыми снежинками. Девушка улыбнулась, наконец-то что-то, кроме дождя.

  Ее унылое настроение мгновенно сменилось тихой радостью, она, как в детстве, почувствовала приближение чуда и мысленно поблагодарила Дэйвида за то, что он заставил ее ехать.

  Наконец, машина медленно вкатилась через уже открытые ворота в огромный двор. Машина Георгия уже стояла внутри, и Аля увидела, как ей навстречу, заразительно улыбаясь, идет Дэйвид. Он был в одном свитере грубой вязки, джинсах и высоких ботинках, в волосах – не успевшие растаять снежинки. Сейчас он был похож на американскую суперзвезду, хотя, среди американских суперзвезд вряд ли можно найти такого красавца.

  – Вот, кому еще могло не повезти в жизни так, как мне? – только Але пробормотала еле слышно Лиза, – Все самые классные парни в этом городе – мои братья.

  – Привет, – не переставая лучезарно улыбаться, сказал он, – Похоже, ты уже не жалеешь, что я вынудил тебя ехать с нами?

  – Как я могу жалеть, у меня есть возможность провести с тобой целые две недели.

  – Мне нравится твой настрой... и твои косички, – он потянул за одну.

  – Я давно заметила, что с того времени, как ты впервые переступил порог школы, ты почти не повзрослел, – Аля легонько хлопнула его по руке.

  Дэйвид засмеялся и, похватав вещи из машины, они направились к небольшому домику из красного кирпича, стоявшему в глубине двора.

  – Мы все здесь поместимся? – запоздало удивилась Аля.

  – Конечно. Правда, отдельной комнаты на каждого нет, но места вполне достаточно для всех.

  Аля посмотрела вопросительно.

  – Нет, – с сожалением произнес он, – Ты – вместе с Лизой и Верой. Хотя...

  Они, побросав основную часть вещей в коридоре, с одной Алиной сумкой поднялись наверх, оставили все в шкафу комнаты, где ей предстояло провести две недели и сразу спустились.

  'В последнее время я постоянно переезжаю с места на место', подумала она.

  – Аля, ты елку наряжать или на стол накрывать? – весело спросила Тася, только увидев девушку.

  – Стол, – не раздумывая, ответила она. Несмотря на резкое улучшение настроения, елка была чем-то чрезмерно праздничным.

  Все было готово буквально за несколько минут до того, как президент, как обычно с виду уже серьезно попраздновавший, появился на экране телевизора с новогодней речью.

  – Ручки у всех готовы? – взволнованно спросила Вера.

  – Будем конспектировать? – Аля не имела ни малейшего представления, зачем в новогоднюю ночь кому-либо могут понадобиться ручка.

  – Ты что, не знаешь?! – Вера была, похоже, шокирована, – А желание загадывать?

  Аля посмотрела удивленно, и пока, Лиза подавала ручку и листок бумаги, Вера взахлеб рассказывала, что желание надо записать, сжечь и выпить шампанское с высыпанным в него пеплом, и все это, пока бьют Куранты.

  'Дурацкая затея, впрочем, весь этот праздник вообще дурацкая затея. И, потом, все успеть, просто невозможно', подумала Аля, но, заразившись общей суетой и воодушевлением, взяла ручку и глубоко задумалась. У нее не было желаний. Куранты уже ударили в первый раз, а она так и не знала, что написать. Аля собралась сжечь пустую бумажку, чтобы никто не приставал с расспросами, но, ее взгляд упал на Дэйвида.

  'Хочу, чтобы исполнилось желание Дэйвида. Легко и благополучно'.

  Когда листочек догорал, она пожалела, что не добавила еще и 'быстро'. Как ни странно, ей даже удалось допить шампанское, пока часы били.

  Подарки в этом доме тоже не дарились просто так. Каждый принес что-то упакованное в подарочную бумагу и положил в большой мешок, потом подарки вытягивали вслепую, кому что достанется. Але 'повезло' – она вытянула зонт, мальчишки засмеялись.

  – Хочешь поменяться? – спросил Дэйвид, еще не развернувший свой подарок.

  – Нет, мне нравится, теперь у меня есть личное солнце, – зонт был, в самом деле, очень красивый и, главное, ярко-оранжевого цвета.

  Все успели проголодаться и быстро переместились за стол. Неожиданно, без стука, но с криками и поздравлениями, в дом ввалилась целая толпа.

  – Не пугайся, это соседи, – предупредил Дэйвид, – Они немного дикие, но симпатичные.

  Поднялась суета: поиски посуды, стульев, рассаживание гостей и так далее. Алю познакомили с гостями, но их было слишком много, и она особо не пыталась запомнить имена, уверенная, что встречается с ними в первый и последний раз. Поев, включили музыку, начали танцевать. Аля никогда не была большой поклонницей танцев, сейчас – тем более. Она потихоньку выскользнула за дверь и села на крыльцо, любуясь снегом, луной, вдыхая морозный чистый воздух. Ее уже стало потряхивать от холода, но вставать не хотелось, все это: крыльцо, снег, легкий морозец, напоминало детство. За спиной послышались шаги. На ее плечи накинули какую-то теплую большую шкуру. Дэйвид приземлился рядом.

  – Ты пряталась?

  – Угу...

  – От меня?

  – От тебя разве спрячешься?

  – Тебе грустно?

  – Неа... Мне хорошо.

  Он встал и исчез в доме, но через несколько минут вернулся с еще одной шкурой и заставил Алю подняться, чтобы подстелить ее на крыльцо.

  – Теперь хорошо, – удовлетворенный своей работой, гордо заключил он.

  – Так и заснуть можно, слишком хорошо. Спасибо.

  – Держи, – он протянул коробку, перевязанную лентой.

  – Вроде, я уже получила подарок, или это тот, что с дня рождения остался?

  – Нет, это другой, открывай.

  В коробке она обнаружила боксерские перчатки и квитанцию об оплате.

  – А тренер в курсе? – удивленно протянула девушка. Дэйвид кивнул. – Как же плохая примета?

  – Он сказал, что ты все равно торчишь в зале каждую тренировку, хуже не будет. Кроме того, с тех пор, как ты появилась, ребята стали чаще выигрывать.

  – А остальные?

  – Они мечтают надрать твою красивую задницу.

  – Спасибо, ты, как всегда, на высоте, – Аля быстро коснулась губами его щеки. – Но ты, как обычно, пытался поставить меня в неловкое положение.

  – Каким образом?! – возмутился Дэйвид.

  – Предполагалось, что подарка для тебя у меня не окажется, так ведь?

  – Предполагалось?..

  Она встала и, пройдя в небольшую прихожую, нырнула рукой в карман своей

  куртки и вытащила кассету.

  – Это тебе.

  – Семьдесят пятый год? Где ты его взяла?

  – Брата попросила, он нашел.

  – Спасибо, вот уж не ожидал от тебя.

  – Почему?

  – Ты, вдруг, услышала, что мне нравится, запомнила, да еще и нашла.

  – Не очень высокого ты обо мне мнения...

  – Я о тебе самого высокого мнения, но, думаю, ты не станешь спорить, что полностью зациклена на себе.

  – Какую бы гадость ты не сказал, спорить я не буду. Непонятно только, если я такая мерзкая эгоистка, что же ты так нежно меня любишь?!

  – Люблю?.. Ну, да, люблю.

  Из дома с шумом вырвалась вся толпа.

  – Мы идем поздравлять всех с Новым годом! – заорал Андрей жизнерадостно, – Одевайтесь!

  Переглянувшись, они оба обреченно вздохнули, оделись и пошли по поселку. Соседские ребята водили их из дома в дом, везде пили, танцевали, в паре мест уже начинались небольшие драки, в общем, веселье в разгаре. Так развлекались, пока Аля не заметила, что Вера совершенно обессилела. Оставив соседей, вернулись домой, Вера сразу поднялась наверх.

  – Я тоже спать, – сообщила Аля Дэйвиду так, чтобы, кроме него никто не слышал.

  – Пошли.

  – Я знаю дорогу.

  – Пошли, – настойчиво повторил он.

  Переодевшись в ванной, она обнаружила, что Дэйвид уже преспокойно занимает ее кровать.

  – Ааа?.. – только и смогла выговорить Аля.

  – Ложись, будет холодно, так что я делаю тебе одолжение.

  Она все еще стояла в нерешительности, когда, переговариваясь, вошли Лиза и Андрей.

  – Ты тоже здесь спишь? – спросила Аля появившегося парня.

  – Не парься, я не претендую не твою постель, в отличие от некоторых, – фыркнул тот.

  – Мы решили, что вместе будет веселее, – добавила Лиза.

  – Мне уже весело, – протянула Аля, но перебралась через Дэйвида поближе к стенке.

  Еще не меньше часа ей не удавалось уснуть под негромкое бормотание Лизы, Веры и Дэйвида, периодически прерываемое довольно громким смехом Андрея. Наконец, усталость взяла свое, и она отключилась.

   Глава 13.

  

  Когда Аля открыла глаза, было светло, но все кроме нее спали глубоким безмятежным сном. Она не сразу поняла, откуда исходит чувство дискомфорта.

  'Вот засранец!', до нее, наконец, дошло, что горячая ладонь Дэйвида лежит на ее груди, под футболкой. Она осторожно, чтобы не разбудить его, убрала руку и тихонечко встала.