Текст книги "Золотой билет"

Автор книги: Habi_tat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

4 Белая комната

Раньше я много слышал о рае и аде, о жизни после смерти и тому подобной чепухе.

Но то место, где я очутился было ни на что не похоже. Ни тебе райских кущ среди журчащих фонтанов, ни дыма, ни пепла, ни грешников, корчившихся на раскаленной сковороде. Обычная белая комната без окон и дверей. Абсолютно пустая.

Я сидел на каменном холодном полу, обхватив колени руками, и повторял про себя, как ребенок в детском саду, за которым почему-то не пришла мама: сейчас за мной придут, сейчас придут. Кто и зачем придет, я не знал, но упрямо твердил: сейчас, вот сейчас. Ну…

Не буду же я сидеть в этой комнате вечно.

– Почему не будешь? Будешь, если не согласишься на наши условия, – раздался за спиной чей-то насмешливый голос.

Я обернулся. Эфемерное существо, чей силуэт отдаленно напоминал человеческий, смотрело на меня сверху вниз. Я в изумлении уставился на него, не в силах проронить ни слова, как если бы вдруг увидел перед собой говорящую тень.

– То есть вы хотите сказать…, – начал было я.

– Да, именно так. Теперь ты бессмертен. Впереди у тебя вечность, уйма времени, чтобы подумать о себе, о том, как и для чего ты жил.

Хорошенькое дельце! Еще бы знать ответы на эти вопросы. Жил и жил, как все, о чем тут особенно размышлять. Тем более, сейчас, когда и жизнь-то, собственно, уже позади. Какой в этом смысл?

– Я с тобой согласна, никакого, – усмехнулась Тень. – Мы в тебе не ошиблись, ты нам подходишь.

– Кому это – «вам»?

– Тебе это знать не обязательно.

– А если я откажусь?

– Тем хуже для тебя. Останешься в Белой комнате. Но ты же этого не хочешь, не так ли?

Не то чтобы я боялся уединения. Временами оно мне даже нравилось. В детстве я мечтал поселиться на необитаемом острове, как Робинзон Крузо. Представлял, как буду купаться в море, есть кокосы, ловить на удочку барракуд – чем не райская жизнь?

– Только учти, – предупредила Тень. – В Белой комнате у тебя не будет ни моря, ни кокосов, ничего. Только ты сам и твои никчемные мысли, от которых никуда не деться.

– Что, даже плеера никакого не дадите? Так и оставите сидеть в тишине?

– Ну как тебе сказать, – Тень деликатно кашлянула. – Тишина ведь понятие относительное. Здесь бывает тихо, а бывает, и нет. В этой комнате иногда происходят странные вещи. Временами вдруг включается громкая музыка, слышатся шорохи, стуки, крики, голоса. Может погаснуть свет, испортится воздух, стать слишком холодно или наоборот – жарко. Словом, все очень и очень непредсказуемо. Тебе вряд ли понравится.

– А от чего зависят эти вещи, можно узнать?

– Надо полагать, от твоего внутреннего состояния. А оно будет не очень, я тебе обещаю.

В том, как Тень маячила неподалеку, как напряженно ожидала моего решения, чувствовался какой-то подвох.

– Не дави на меня! – рассердился я. – Мне надо подумать.

– Думай, – великодушно разрешила Тень. – А чтобы тебе не было скучно, я могу одолжить тебе немного энергии.

– Для чего?

– Ну, это тебе решать. Но вообще-то все тратят ее на сны наяву.

– Сны наяву? – я привстал от радостного предвкушения. – А летать я в этих снах смогу?

– Сможешь, – заверила Тень. – Только не надейся улететь отсюда. Это невозможно.

По правде говоря, я и не помышлял о побеге. Куда тут бежать? И главное, зачем?

А вот полеты наяву – это другое дело, что может быть лучше! Ребенком я любил летать во сне. Поднимался в облака и парил высоко над землей, ощущая себя вольной птицей.

Но с возрастом эти сны стали посещать меня реже и реже. И вдруг такое предложение. Разве я мог устоять?

– Вот и славно! – хлопнула Тень в ладоши.

Лишь много позже я понял, что это была уловка. Мне подсунули завлекательную приманку, и я как последний болван ее заглотил. Вместо того чтобы побыть одному и поразмыслить о своем теперешнем положении, я сразу кинулся развлекаться.

Успею, думал я, впереди уйма времени (а разве не так успокаивал я себя раньше?) Зачем копаться в себе, когда в моем распоряжении целый парк аттракционов, игр и забав.

Обладая невероятным количеством энергии, я погружался в волшебный мир фантазий – силой мысли строил сказочные города и выдумывал фантастические пейзажи. Я побывал на Луне и нырнул на дно самого глубокого океана. Это ни с чем несравнимое ощущение, когда можешь дышать под водой, плавать с дельфинами и в мгновение ока появляться там, где захочешь, хоть в пустыне, хоть на Северном полюсе. Раскурить трубку мира с индейским вождем, поглазеть на динозавров, забраться на Эверест? Нет ничего проще. Стоит только пожелать и весь мир у твоих ног. Мне казалось, я попал в рай.

Но на рассвете придуманный мир рушился, и приходилось создавать его заново.

Впрочем, это не огорчало меня, а лишь еще больше подстегивало мою фантазию.

Господи, думал я, за что мне такое счастье? И сам же себе отвечал: заслужил! Это компенсация за ту бесцветную жизнь, что я вел на земле. Торжество справедливости.

Но однажды случилось непредвиденное. Я обнаружил себя, лежащим в Белой комнате на полу. Я был так истощен и слаб, что не мог пошевелить даже пальцем.

Краем глаза я заметил в углу Тень.

– Ты согласен? – спросила она холодно.

И тут я осознал всю нелепость и безвыходность своего положения. Меня обманули! Заманили в капкан. Чтобы творить, нужна энергия, много энергии. А откуда ее взять мертвецу? Своих запасов у меня нет, а выданное Тенью, я израсходовал – набрал кредитов, за которые, похоже, мне теперь не расплатиться вовек.

– Ты прав, подарков больше не будет, – подтвердила она. – Время платить по счетам.

– Вы заберете мою душу?

– О нет, не бойся, это не к нам, – Тень рассмеялась. – Ты просто будешь работать на нас. Соглашайся! Не хочешь же ты быть запертым в Белой комнате навсегда.

А как бы вы поступили на моем месте? Одиночное заточение в замкнутом пространстве без каких-либо внешних раздражителей и утех. Поговорить и то не с кем. Ну, день я буду вспоминать о былом, ну два. Допустим, продержусь так неделю. Но ведь впереди у меня, как уверяет Тень, не год, и не два, а целая вечность. О чем мне думать? О себе? Тоска. О будущем, которого у меня нет, о безрадостном настоящем? Может, пока ты жив, бессмертие и кажется подарком судьбы, но какой от него прок в пустой Белой комнате?

Я представил, что Тень сейчас уйдет, бросит меня одного, и мне стало так страшно, что я почти закричал:

– Я согласен! Выпустите меня отсюда!

5 Остров. Встреча с Рэнди и Остином

Очнулся я оттого, что кто-то с силой хлопал меня по щекам.

Я лежал на песке, в глазах рябило от солнечного света. Поблизости шумел морской прибой, временами до меня долетали соленые брызги и детский счастливый смех.

– Эй ты, новенький!

Я повернул затекшую шею и сфокусировал взгляд на бородатом человеке в панаме.

– Хай! Я Рэнди, – бородач приветливо помахал рукой.

– Где я?

– Добро пожаловать в Таиланд, на остров Самчанг. Не фонтан, конечно, но бывает и хуже, ты уж мне, чувачок, поверь. Давай, поднимайся, хорош прохлаждаться. Время не ждет!

Я приподнялся на локтях, чтобы получше разглядеть своего нового знакомого:

– Ты кто?

– Я же сказал, Рэнди. Твой товарищ по несчастью. За что «они» взяли тебя?

– Кто – «они»? Куда – взяли?

– Ну ты, чувак, даешь! – засмеялся бородач. – Слушай, мне сейчас некогда. Иди вон в то кафе, подсядь за столик вон к тому седому чуваку в темных очках и скажи, что ты новенький. Он все тебе объяснит, а я побежал. Время – деньги. Бай! Вечером увидимся.

Поднявшись, я стряхнул с одежды песок и побрел в сторону прибрежной кафешки.

Человека в темных очках звали Остином. Возраст его определить было трудно. Несмотря на седину, он не выглядел старо – лет пятьдесят, может чуть больше. Крепкий, загорелый. Вступать со мной в беседу он явно не спешил, потягивал мандариновый сок и изредка бросал взгляд на малышню, резвившуюся у кромки моря. Должно быть, приглядывал за внуками, а может, это были его собственные дети – поди разбери.

– Вы здесь с семьей? – спросил я первое, что пришло на ум.

Он приподнял очки и удивленно покосился на меня:

– Нет. Один.

– Давно прилетели?

Не выпуская стакана из рук, мужчина уставился на меня с нескрываемым любопытством:

– Давно… А ты, я так понимаю, хм… новобранец. Можно поинтересоваться, как ты очутился на этом пляже?

Я задумался. А действительно – как? Я ничего об этом не помнил.

И тут до меня вдруг дошло, что и бородач, и этот, седовласый не обычные туристы. Вернее, они вообще не туристы, а как выразился Рэнди, мои товарищи по несчастью. А раз так, можно не опасаться, что Остин решит будто я «того», псих. И я выложил ему все. Рассказал про свой последний в жизни репортаж, про пальбу, устроенную рехнувшимся пчеловодом и даже про то, как попал в Белую комнату и был коварно облапошен Тенью.

– Я тоже попался на эту удочку, – Остин допил сок, отодвинул стакан и, сняв очки, устало прикрыл глаза ладонью. – Почти все попадаются. Тебе еще повезло, что ты не подсел на видения иллюзорного мира, как наркоман на иглу. Хотя не знаю, можно ли назвать везением тот факт, что тебя оторвали от иглы раньше, чем этот мир тебе опротивел.

– А он должен был мне опротиветь?

– Сложно сказать. В любом случае, это же были только твои фантазии.

– Не может быть! – не поверил я. – Там все было таким реальным и ярким…

– Видения наркомана тоже яркие. Но от этого они не перестают быть галлюцинациями.

Я не нашелся что ответить, поэтому спросил:

– С тобой все было по-другому?

– Да.

– А можно поподробней?

– Тебе правда это интересно?

– Очень!

Он махнул официанту, чтобы тот принес счет и повернулся ко мне:

– Поначалу сны наяву меня забавляли. Потом начали утомлять. Наступило пресыщение. Я все испробовал, все удовольствия, какие есть на свете, испытал, меня больше ничто не радовало. Не хотелось ни летать, ни строить воздушные замки, меня не покидало чувство, что все это уже когда-то было со мной. А дальше-то что? Бесконечное повторение одного и того же? Думаю, рано или поздно такие мысли приходят в голову всем.

Я прекрасно понимал, что имел в виду Остин.

В детстве я зачитывался приключенческими романами, грезил путешествиями и боялся, что умру раньше, чем успею повидать мир. Мои родители никогда не ездили в отпуск, они считали, что тратить деньги на отдых – значит, выбрасывать их на ветер. Лучше купить телевизор или новый кухонный гарнитур. Лето они проводили на даче и были этим вполне довольны, а меня отсылали в пионерлагерь, хоть я не очень-то такой отдых любил.

Однажды, лет в четырнадцать я проснулся ночью оттого, что где-то на улице играла музыка. Я узнал мелодию, это была ламбада. Перед глазами тотчас пронеслись кадры из популярного видеоклипа начала 90-х: чернокожий мальчик танцует под пальмами с юной красивой блондинкой. Счастливые! – подумал я с завистью, – а вот я никогда этого не увижу. От жалости к себе я заплакал. Мне страшно хотелось попасть в таинственный мир под названием «заграница». Но в те годы поездка в другую страну приравнивалась к путешествию в Зазеркалье, куда заглянуть могли только избранные.

Я, к великому огорчению, в их число не входил, но верил, что день, когда моя мечта осуществится, наступит. И едва у меня появилась возможность выезжать за рубеж, я жадно кинулся наверстывать упущенное. В отпуске ни минуты не мог усидеть на месте. Мне во что бы то ни стало, нужно было везде побывать, обойти все музеи и монастыри, искупаться в водопаде, залезть на слона, сплавиться на плоту по извилистой горной речке. В поисках впечатлений я мотался по отдаленным пляжам, скакал по горам, нырял с аквалангом и даже исследовал в одиночку заброшенные пещеры. Но постепенно интерес к приключениям стал угасать. То ли пропал эффект новизны, то ли я подустал, но все виденные курорты стали казаться мне одинаковыми. Если раньше в путешествиях меня манила неизвестность, я наслаждался каждым мгновением, не думая о времени и деньгах, то теперь мне и ехать-то никуда не хотелось. Может, лучше новый ноут купить? – лениво прикидывал я. Но не поехать не мог. Пугала мысль: а вдруг упущу что-то важное? Где же быть счастью, если не там – в Тридевятом царстве за далекими морями и океанами?

И я перестал жить настоящим. Весь год, как робот ходил на работу, писал на автомате статьи, отвечал на звонки, а все свободное время считал дни до отпуска. Листая красочные буклеты, я представлял, как сниму домик у моря, буду просыпаться с первыми лучами солнца, встречать на пляже рассвет, нырять в набежавшую морскую волну…

Я буквально жил этими мыслями, был ими так увлечен, что мой мозг начал воспринимать мечты, как нечто уже свершившееся. Иначе как объяснить, что в действительности все повторялось по одному сценарию. С первых же минут на море меня не покидало чувство, что я никуда отсюда не уезжал. Подъем с восходом солнца, когда сон особенно сладок, уже не казался мне таким заманчивым, как прежде и совершенно не вдохновлял. Я говорил себе: нет, не сегодня, долгий перелет, смена часовых поясов, я не спал, мне необходим отдых. А море, ну что море, оно никуда не денется. Вот завтра…

Но назавтра вновь находились причины, чтобы подольше поспать.

Я обзывал себя слабаком, мучился угрызениями совести. Смешно сказать, я даже злился на солнце, считал его виновником всех своих бед. Наконец, чертыхаясь, я выволакивал свое сонное тело на пляж, где, сидя на камне, продрогший и злой, дожидался восхода.

Но утро как нарочно выдавалось пасмурным, в придачу начинал накрапывать дождь.

«Зря только встал в такую рань!», – жалел я себя и плелся обратно.

Мысль, что завтра придется повторить все сначала, действовала на нервы.

И если поутру, отодвинув шторку, я видел в небе облака, означавшие, что идти никуда не нужно, то засыпал как младенец и чувствовал себя хорошо. Пока днем какая-нибудь старушка из курортниц не отлавливала меня, чтобы как бы невзначай поинтересоваться:

– А что это вас нынче не было на пляже?

Сердце мое сжималось:

– Так ведь тучи…

– О-о, молодой человек, вы многое потеряли! – с укором восклицала она. – Тучи раздуло ветром. Рассвет был изумительной красоты, лазоревые, в алых лучах небеса. Это что-то!

Она блаженно прикрывала веки, как если бы солнечный диск все еще сиял перед ней.

Я был взбешен – вот старая карга! Все настроение только испортила.

И на другой день решительно шел на пляж. Небо с утра было ясным, заря – желтой. Ну да, красиво, – думал я, прислушиваясь к себе, пытаясь вызвать из глубин сознания восторг, ну или хотя бы нотку умиления. Но эти чувства, видимо, дремали где-то очень глубоко.

Я пожимал плечами: солнце как солнце. У нас дома рассветы не хуже. И уходил досыпать.

Близился день отъезда. Чтобы успеть к парому, пришлось встать пораньше. Над морем вспухал гигантский багряный шар, обрамленный шлейфом золотистых облаков.

Я любовался причудливой игрой света и тени, и во мне закипала обида. Вот так всегда! – досадовал я, – только начнешь что-то чувствовать, как – хоп и уже конец. Game over. Пора по домам. Нет, две недели – это возмутительно мало. Месяц отдыха, вот что мне нужно!

Однажды я так и сделал. Нарисовал в уме картинку идеального отпуска, купил билет и улетел в тропический рай. Я предвкушал, что в этот раз погружусь в нирвану по полной.

И надо ж такому случиться, в первый же день, купаясь в море во время шторма, я повредил ногу – оцарапал вынырнувшей из пучины доской. Страховки у меня не было (как обычно, понадеялся на русское авось). Впрочем, даже если бы и была, я вряд ли бы ею воспользовался. Царапина совсем крошечная, заживет, как на собаке, – подумал я.

Но прошла неделя, а ранка и не думала заживать, наоборот, стала глубже и загноилась.

Боли я не испытывал, поэтому как ни в чем ни бывало продолжал купаться и загорать.

И лишь когда зараза распространилась по всей ноге, помчался в аптеку за бинтами и йодом. Вечерами, после примочек, все было как будто в порядке, но наутро я, как библейский Иов неизменно просыпался с пузырящейся пеной на язвах, которые теперь исчислялись десятками. Врач (мне все же пришлось обратиться к нему), выписал мазь и посоветовал как можно скорее лететь в Россию, предположив, что холод и покой инфекцию убьют, иначе дело мое – дрянь.

Отдохнул, называется! – ворчал я про себя. – Дернула же нелегкая искупаться!

Проклиная все на свете – тропический влажный климат, жару, комаров, я в каком-то полубреду перебрался в другую провинцию. Надеялся, там станет легче. Но болезнь и не думала отступать. Мазь не спасала. Мне даже начало казаться, что у меня заражение крови, и я скоро умру. А может, подсознательно мне этого и хотелось. Подозреваю, последние годы я только и делал, что всюду искал смерти и вот, похоже, нашел…

Я не полетел на Родину, решил: раз уж мне суждено погибнуть, то какая разница, где – дома или на чужбине это случится. На море оно может даже и лучше, и я бросил по этому поводу дергаться и переживать. У меня не было ни книг, ни ноутбука, ни интернета, я ничего не делал и никуда не спешил. Лежал целыми днями на пляже в тени кокосовых пальм или валялся в бамбуковой хижине с распахнутыми настежь окнами. Никогда прежде мне не было так спокойно и так легко. Я просыпался от звонкого щебета птиц и долго слушал шелест пальмовых листьев, по верхушкам которых пролегала обезьянья тропа – это означало, что макаки вышли на утреннюю охоту. Меня не терзали мысли, что нужно куда-то идти и встречать рассвет – на пляже, где я жил, «показывали» только закаты. Язвы на ноге со временем затянулись, так что напоследок я даже смог немного поплавать и понырять. Пожалуй, это был лучший отпуск в моей жизни.

6 Я – зависимый?

– Примерно то же самое произошло и со мной в Белой комнате, – сказал Остин, когда я закончил свой рассказ. – Перепробовав все, я задумался – а какая в сущности разница, сидеть в пустой комнате или на берегу океана?

– Ну, у океана все-таки лучше, – заметил я.

– Когда в душе пустота – нет.

– И ты выбрал Белую комнату?

– Да.

– И тебе не было страшно?

– А разве тебе было страшно в бамбуковой хижине?

– Но я-то думал, что умираю.

– А я уже был мертв! Правда, если бы я не угодил в ловушку Тени, пытаясь сбежать в придуманный мир, то сейчас был бы совсем в другом месте. Но дело в том, что если бы я тогда был другим, «они» бы меня не взяли. Я уже был у «них» на крючке.

– Ты говоришь, как Рэнди, загадками. Кто такие – «они»?

– А кто, по-твоему, Тень?

– Понятия не имею.

– Она служит тем, кто охотится за такими, как мы.

– Опять загадки… Хорошо, а кто тогда мы?

– Неужели ты до сих пор не понял? Мы – зависимые. Те, кем легче всего управлять.

Признаться, заявление Остина меня ошарашило. Я – зависимый? От чего? Я не пью, не курю, других вредных привычек тоже вроде бы не имею.

– А разве зависимость бывает только от водки и сигарет? – сощурился он.

– Слушай, раз уж я такой тупой, может, объяснишь для примера, за что «они» взяли тебя?

– Какое это имеет значение? Если я здесь, значит, не таким уж хорошим парнем я был.

– Нет, ну а все-таки.

– Ну окей. Допустим, я скажу, что резал младенцев и что? Ты отшатнешься от меня, как от чумного и вряд ли даже захочешь выслушать до конца. А если выяснится, что я погорел на денежных махинациях, то все нормально, с кем не бывает. Ведь так?

Заметив мой испуганный взгляд, Остин ободряюще похлопал меня по плечу:

– Расслабься. Правда в том, что я не делал ни того, ни другого. Не причинял зла детям и не химичил с отчетными документами. Но тем не менее я здесь. И хватит об этом.

– Ты часом не чокнутый? – на всякий случай я отодвинулся от Остина подальше.

– Ну, это больше по твоей части, – подмигнул он. – Они же тебя окружают, не меня.

– Ты сейчас и есть мое окружение. По-моему, только полный псих мог добровольно заточить себя в Белую комнату.

– Ты так думаешь? А, по-моему, это было бы самым здравым решением.

– Тень удивилась твоему выбору?

– А то! Но она сказала, что уже слишком поздно, я «им» должен, поэтому пойду с ней.

– Значит, вы с Рэнди служите «им»?

– Рэнди да, я уже нет. Я отказался на «них» работать, как только выплатил долг.

– Но почему тогда ты до сих пор на острове?

– А где мне, по-твоему, быть?

– В Белой комнате. Не могли же «они» отпустить тебя просто так.

Остин снисходительно усмехнулся:

– Ты все еще веришь, что Белая комната наказание, что-то вроде карцера? А, ну да, так сказала Тень. Не хочу тебя расстраивать, но слова Тени – блеф. Белая комната – это путь к свободе, которой я, увы, предпочел мир своих грез. Так зачем «им» меня туда возвращать?

Пришел Рэнди. Плюхнулся в плетеное кресло и протянул мне устройство, чем-то похожее на мобильный телефон:

– Держи. Твой рабочий инструмент.

– Я должен буду отвечать на звонки?

Бородач вопросительно взглянул на Остина, но тот дал понять, что не принимает никаких претензий. Расплатился за сок и вышел из кафе, даже не попрощавшись.

– Странный он какой-то, – пробормотал я.

– Не то слово, – согласился Рэнди. – Пойдем-ка, лучше прогуляемся, чувачок.

Мы спустились к морю и направились к буддийскому храму, который виднелся вдали.

По дороге я узнал, что на острове мне предстоит заняться сбором чужой энергии. Идея показалась мне столь фантастически нелепой, что я развеселился:

– Звучит так, будто речь идет о сборе яблок.

– В каком-то роде так и есть, – хмыкнул Рэнди.

– Ты это о чем?

– О нашей работе.

– Поясни.

– Представь, что у тебя есть сосед, который имеет сад, где растут ароматные сладкие фрукты, но сам он почему-то к ним равнодушен. Может, ему лень собирать урожай, не нравится вкус или он не знает, что с ними делать. Плоды в его саду осыпаются и гниют.

– Да-да, кажется, я тебя понял. И тут появляемся мы и приставляем нож к горлу: делись!

– Вот сразу видно, что ты из России, – Рэнди осуждающе покачал головой. – Зачем нож, когда люди добровольно расстаются с тем, что им не нужно, не понимая истинной ценности того, что у них есть. Мы никого не грабим, мы лишь берем то, что дают, не пропадать же добру. Нет, если тебе нравится отнимать чужие яблоки силой, можно пойти другим путем, стать, например, хейтером или троллем, намеренно провоцировать людей на конфликт. Но мой тебе совет, поработай пока в ночном клубе. Шумновато, конечно, зато энергия льется рекой.

– И что я там буду делать?

– Раздавать энергетики и с помощью медиатора или как мы его тут называем – отмычки, – он кивнул на «телефон», – собирать утечки. Хотя мне больше нравится слово «сливки». Это легко. Встаешь за барную стойку, включаешь режим ожидания, а там уж медиатор сам настраивается и скачивает излишки. Гляди сюда: красная шкала – это твой долг, зеленая – приход. В конце смены идешь на кассу, скидываешь то, что накачал на главный комп и получаешь свой процент. Сумма высветится на синей шкале. Ну а дальше меняешь эти циферки на живые деньги. Все ясно?

– А что означает желтая шкала?

– Это…, – Рэнди запнулся. – Так, ничего. Устаревшая опция. Еще вопросы есть?

– Где я буду жить?

– Да где хочешь, на что денег хватит.

– Еду тоже самому покупать?

– Вот чудак! Зачем тебе еда? Мертвым она ни к чему. Нет, есть-пить ты, конечно, можешь, только какой в этом толк? Пустая трата наличных. Еще вопросы? Тогда на вот, держи-ка флаеры, раздай по-быстрому прохожим и дуй назад.

Рэнди сунул мне пачку разноцветных пригласительных билетов в клуб «Magic Hell».

– Через час жду тебя у входа. Смотри, не опаздывай.