Текст книги "Пандора Шоу (СИ)"

Автор книги: Grafonorojdennuy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Хочешь, чтобы я повторил? – в запале воскликнул он. – Хочешь, чтобы я вновь выпрашивал снисхождение? Умолял? Легко!

И он упал перед ней на колени, приложив руку к груди. Смех-таки вырвался у нее изо рта.

– Пандора, любовь всей моей жизни… – начал покрасневший от этого Таддеус, но она его прервала.

– Вставай! – фыркнула Пандора, дернув его за плечо. – Быстро!

– Я обязан!..

– Вставай, говорю! – прошипела она, потянув его за рукав. – Актер погорелого театра… Помню я, как так вышло. Помню, не забываю. Вставай же, ну!

Таддеус тяжело поднялся с колен, все ещё недовольно поглядывая на нее. Пандора оперлась поясницей на перила и бросила на него серьезный взгляд.

– Я знаю, из-за чего это случилось, Таддеус, – спокойно произнесла она. – Знаю, что иначе ты поступить не можешь. Более того, я знаю, что будь я на твоем месте, то скорее всего поступила бы точно также… Но легче мне от этого не становится. – Ее голос стал тверже и холоднее. – Знать, что твой мужчина женат, что у него есть ещё один ребенок… Ни одна женщина не будет от такого в восторге.

– Я знаю, – после паузы сказал Таддеус и тяжело перевел дух. – Я поэтому и приехал. Я хочу тебя… обнадежить. Даже, возможно, обрадовать.

– Даже так? – подняла брови Пандора.

– Да, – серьезно кивнул Таддеус и выдохнул, словно собрался прыгать с отвесной скалы. – Я собираюсь развестись с Эринией Мерсер.

Волны под ними тихо шептали что-то в склизких морских камнях. Ущербная луна смотрела на них с чистых, угольно-черных небес. Морской бриз мягко оседал на влажном песке, не добираясь до большой земли.

Пандора Шоу моргнула, впервые за весь день не зная, что сказать.

– Это решение обдуманное, – продолжил Таддеус, воспользовавшись ее ступором. – Я не могу – и не хочу! – больше мучить ни себя, ни тех, кому наши отношения с… кхм… женой доставляют мучения. С меня хватит. Все. Я хочу с этим покончить.

– Хочешь, – медленно проговорила Пандора, – но не можешь.

– Сейчас – нет, – помявшись, признал Таддеус.

– Любопытно, – коснувшись подбородка, сощурилась Пандора. – Почему?

– Я… – Таддеус посмотрел на воду, облизнул губы. Глубоко вздохнул. – Этот брак – то немногое, что связывает меня с…

– …богемой Лондона, – тонко усмехнулась Пандора. – Со всеми этими влиятельными снобами, способными отстегнуть тебе лишнюю тысячу другую на очередной научный проект. Да уж… Я тебя понимаю. Кто захочет терять?..

– Ты права, – с обезоруживающей честностью согласился Таддеус, заставив ее вновь умолкнуть. – Я не могу отказаться от всего этого… банально потому, что покровительство этой самой богемы – это все, что позволяет мне оставаться на плаву. Я – бывший отброс, рожденный на нижних уровнях, в грязи, пыли и сере, под звуки шрапнелей и грохот металла. Я – молодой выскочка, чужак. Крайне талантливый… но от этого ещё больше ненавидимый теми, у кого таланта кот наплакал. То бишь всеми. Всеми этими влиятельными снобами, которые готовы отстегнуть мне лишнюю тысячу другую на научный проект… и которые брезгливо морщатся от одного моего вида. Чем выше я поднимаюсь, тем больше вероятность того, что я свалюсь вниз. Я же не просто так ошиваюсь на бесконечных праздниках этих толстосумов – я ищу выгодных партнеров. Как для себя, так и для своих друзей! Тимми, Колм, Роб, Нами… Все они из одной со мной трясины. Все они – второй сорт для этих высокородных ублюдков. На кого они ещё могут положиться, кроме меня?..

Таддеус сделал было отчаянное движение в ее сторону, но в последний момент остановился. Пандора поняла, что он хотел взять ее за руку.

– Ты рождена на земле, близ моря. Ты презираешь наши законы, называешь их глупостью, порой самой настоящей дикостью, – продолжал он, откинув каштановые волосы назад. – Ты говоришь верно. Я люблю движущийся Лондон. Это место, где я родился и вырос… где встретил тебя. Наш сквер навсегда останется в моем сердце, но… я не могу не признать, что нравы моего города подчас отсталые и глупые. Я бы все отдал, чтобы это изменилось. Чтобы ты говорила о моем Лондоне с любовью и восхищением, а не с брезгливостью и отвращением. Но… – Он перевел дыхание. – Боюсь, пока это невозможно. Что мне остается, кроме как подстраиваться под тенденции и настроения болота, в котором я барахтаюсь уже столько лет?

– Ты мог бы остаться со мной, – отстранённо произнесла Пандора.

– И бросить все, чего добился? Оставить работу, на которую угробил почти всю свою жизнь? Просто чтобы осесть где-то в неведомой глуши, не имея средств к существованию? – слабо улыбнулся Таддеус. – Ты же сама говорила, что вы еле-еле сводите концы с концами. И это при моей-то помощи! А что будет, если я покину Лондон? М? Что мы будем делать тогда?

«Лига Противников Движения могла бы нам помочь», – подумала Пандора, но вслух не стала произносить. А подумав, ещё и разозлилась на себя за эту мысль. Лига. Спасительница всех стационарных городов. Ну-ну. Интересно, каковы в ней расценки? Фейс-контроль нужно проходить?

– Ты даже помечтать не даешь, – криво усмехнулась она. – Только представь: ты, я, Эстер и тихий домик с цветочными грядками на маленьком островке где-то в безвестных землях. Никаких движущихся мегаполисов, никаких террористов Лиги, никаких треволнений этого безумного мира… Мы могли бы завязать с археологией, могли бы заниматься чем-то прозаичным, как то же выращивание овощей и фруктов, могли бы воспитывать нашу дочь в любви и покое.

Наступила долгая тишина. Таддеус смотрел на море. Его глаза отстраненно следили за волнами, переливающимися в свете ламп на причале.

– Мы могли бы забрать… ту девочку, – добавила Пандора, пересилив себя. – Я… могла бы вырастить ее для тебя. Может, даже… полюбить.

Таддеус зажмурился и опустил голову ниже. Несколько темных локонов упали на его выпуклый лоб. У Пандоры руки зачесались их пригладить.

– Вот за это я люблю тебя, – выдохнул он еле слышно, и его губы тронула горькая улыбка. – Ты рождена на твердой земле, привязана к ней… И ты готова сорваться с места в любой миг, готова взяться за выполнение любой задачи… Проклятье! Ты с помощью лопаты, упорства и знаний смогла то, что не удалось всему передвижному Лондону!

Он невесело хохотнул и посмотрел на нее. В его глазах нежность мешалась с бесконечной тоской.

– Я хочу быть твоим мужем, – прошептал он. – Я хочу каждое утро просыпаться у тебя на груди и варить тебе кофе. Я хочу называть Эстер «дочь», не боясь пересудов и сплетен в передвижном городе. Я хочу… Квирк… Боже помилуй! Больше всего на свете я хочу, чтобы то, что ты сказала, воплотилось в жизнь!

– И ты, – выдержав паузу, произнесла Пандора, – кажется, нашел способ, как это сделать, не так ли?

Тишина, возникшая теперь, была совсем другой. Таддеус замер, уставившись на Пандору. Его потухшие глаза буквально за пару мгновений зажглись снова. Он запрокинул голову и расхохотался.

– Боже! – выдохнул Таддеус, запустив руку в волосы. – Спаси и сохрани женщину, что стоит передо мной! Дай ей место в Раю!

– Оно там забито с тех пор, как я тебя спасла, – с легкой ухмылкой сказала Пандора, чем заставила его засмеяться вновь.

– Пенни, ты… – с глубоким восхищением выдохнул Таддеус.

– Ну все, хватит, – обрезала она. – Я ещё не до конца тебя простила. Я все ещё зла. Немножко. Но зла. Так что… – Она постучала пальцами по старому дереву причала. – Выкладывай, что ты задумал. Быстрее, пока не прогнала.

– Это весьма… рискованное мероприятие, – сказал, наконец, Таддеус. – Мы придумали его вместе с ребятами…

– А другие вы и не придумываете, – фыркнула Пандора, и он хохотнул.

– Твоя правда. Но! – Он вскинул палец. – Замечу, что в этот раз риск вполне оправдан – он может окупиться сторицей. Он может изменить судьбы… причем, не только отдельно взятых людей, но и всех передвижных мегаполисов на континенте.

– Ты меня заинтриговал, – медленно протянула Пандора. – Что же это за мероприятие?

– Я… пока сам не до конца понимаю, в чем конкретно оно состоит, – произнес Таддеус, нахмурившись. – Знаю только, с чего можно начать.

– Пожалуйста, не говори, что вы собрались в ещё одну экспедицию хрен знает куда, – нарочито несерьезно произнесла она и добавила грозно, когда он стушевался: – Без меня.

– Пенни…

– Пандора Шоу, – отрезала она, хлопнув по дереву перил. – Одна из лучших археологов в принципе и лучшая – среди женщин. Та, кто спасла Лондон от кариотской чумы, свою родную деревню – от восставшего ведра с глазами, а твою задницу – от завала в шахте лет десять назад. Баба, которая отменно стреляет, пользуется тяжелым и метательным ножом, а еще неплохо справляется в рукопашном бою…

– С противником одной весовой категории, – заметил Таддеус.

И тут же получил под дых. Захрипев и скрючившись в три погибели, он упал на колени. Прокашлявшись, он поднял к ней побелевшее лицо и открыл рот, чтобы что-то сказать… но только замер с приоткрытым ртом, когда его шеи коснулась холодная сталь.

– Поверь, если она захочет, то справится с любым, – прямо ему в лицо выдохнула Пандора. – Я – дочь незыблемой земли, дикарка, забыл?

– Никогда, – просипел Таддеус, криво улыбнувшись.

– Вот и умница, – ухмыльнулась Пандора и спрятала небольшой ножичек в крепление под халатом.

– Ты всегда… кхм-кхм… его с собой носишь? – приподнял бровь Таддеус.

– Всегда, – кивнула Пандора. – Привычка, скажи спасибо отцу.

– Обязательно, – сказал Таддеус, вставая. – За то, что он помог родиться такой прекрасной женщине.

– Льстец, – фыркнула Пандора. – И все равно не понимаю, почему вы – опять! – не хотите взять меня с собой.

– Из-за Эстер, – серьезно ответил Таддеус. – Я слышал, что в этом квадрате видели…

– Я тоже слышала, – нахмурилась Пандора. – Поэтому не пускаю Эстер далеко в поля.

– Он… – моргнул опешивший Таддеус. – Он что, подобрался настолько близко?

– Вполне возможно, – ответила Пандора, и Таддеус выругался. – Ты мог бы прислать мне людей, чтобы защитить дом. Хотя бы нескольких…

– Я пришлю, – пообещал Таддеус. – Оторву часть от экспедиции. Эта тварь… ты не представляешь, насколько он может быть опасен.

– Да ладно? – сощурилась Пандора. – Ты правда так думаешь?

– Да, – твердо сказал Валентайн, заглянув ей в глаза.

– Я убила одного из них, Таддеус, – холодно произнесла Пандора.

– А я несколько лет целенаправленно изучал многих из них, Пенни, – спокойно произнес Таддеус. – Я прочел горы литературы и участвовал при вскрытии… более-менее сохранившихся экземпляров. Я знаю, что он такое. Я не допущу даже возможности того, чтобы он тронул тебя или Эстер.

– Какие речи, – усмехнулась Пандора… и легким движением руки убрала каштановый локон ему за ухо. – Слаще летнего утра.

– Пенни, я серьезно, – чуть вздрогнув, когда она коснулась его, произнес Таддеус. – Прошу, будь осторожна… и останься здесь. Поверь, я ничего так не желаю, как взять тебя с собой, но поездка может быть опасной. Я беру почти всех своих ребят…

– Насколько? – перебила она. – Насколько опасной, Таддеус?

– Смертельно, – после долгой паузы признался Валентайн. – Я даже не уверен, что все вернуться.

Повисла пауза. Ветер начал крепчать, а океан – оживать. Пандора мельком глянула на часы. Стрелка медленно ползла к цифре «десять». Совсем немного до полуночи. Надо бы Эстер уложить…

– Как смертельно опасная операция с привлечением кучи народа поможет тебе в продвижении по службе? – спросила она, нахмурившись.

– Все дело в одном артефакте, – ответил Таддеус. – Он… Его обнаружение может изменить очень многое. Если мы им завладеем, если сможем восстановить его в первозданном виде, это моментально изменит расстановку сил. Мы сможем вернуться в Большие Охотничьи Угодья, мы сможем больше не бояться Лиги и всех ее сторонников, мы сможем… сделать так, что Лондон станет одним из самых сильных – если не самым сильным – передвижным городом во всем мире! Пенни, ты понимаешь, к чему я клоню? – спросил он, и глаза его заблестели.

– Прости, у меня после кофе проблемы с той частью мозга, что отвечает за дедуктивное мышление, – произнесла Пандора. – Объясни мне.

– Ну как же… Если я найду этот артефакт и предложу его на рассмотрение городскому управлению, то главе города ничего не останется, кроме как присудить мне пост главы гильдии Историков! – возбужденно заявил Таддеус. – Моя карьера пойдет в гору, мой заработок возрастет!.. Как и авторитет. И он уже не будет зависеть от Эринии и её родни! Я смогу порвать с ней, забрать у нее дочь… А затем исполнить то, о чем мечтаю уже столько лет.

На этот раз он не колебался – Таддеус взял ее ладони в свои и, порывисто склонившись, припал к ним губами. Пандора даже не подумала вырываться.

– Я предложу тебе руку и сердце, – с чувством выдохнул Валентайн. – Уже не как рядовой сотрудник с сомнительным будущим, отчаянно борющийся за место под солнцем, нет! Как состоявшийся мужчина с достойной работой, заработной платой и жилплощадью. – Она рассмеялась, и он засмеялся вместе с ней. – Мы будем счастливы, как мечтали!

– А домик? – хихикнула Пандора.

– Я построю тебе домик! – с готовностью пообещал Таддеус. – Какой захочешь! Мы высадим твои любимые цветы! Мы заведем собаку… Или кошку… Сиамскую, как ты хотела!..

– Ох, Тедди…

Она больше не могла сдерживаться, и громкий смех вырвался из нее, как струя воды из трещины в шланге. Пандора попыталась сдержать его ладонью, но ничего не вышло.

– Так ты рада? – широко улыбнулся Таддеус, с надеждой заглядывая ей в глаза. – Рада, что все сложилось так удачно?

Пандора запрокинула голову, расхохотавшись до слез. Она схватилась за края его жилета и уткнулась ему в плечо, содрогаясь от смеха. Таддеус к этому моменту подрастерял былой настрой.

– Эм… Пенни… Над чем, ты смеешься? – неуверенно погладив ее по спине, спросил он. – Над тем, что все так хорошо? Или над?..

– Ох, Тедди, – выдохнула Пандора, с трудом отстранившись от его плеча. – Ты такой… такой… Тедди! Мой милый Тедди-медвежонок…

– Все-таки надо мной, – недовольно буркнул Таддеус. – Что на этот раз не так?

– Скажи мне, Тедди, – прочистив горло и вытерев слезы, спросила Пандора с улыбкой. – С чего ты решил, что тебя кто-то за эту твою архизначимую находку сделает главой всей гильдии Историков?

– Я… Так… – захлопал глазами Таддеус. – А почему нет?

– Почему? – захихикала Пандора. – Ты всерьез спрашиваешь почему?

– Да, – с вызовом ответил Таддеус. – Почему?

– Тут так просто не объяснишь, – протянула Пандора, почесав шею. – Лучше поступить вот как…

Она сделала шаг назад, сложила руки «лодочкой» на уровне пояса и натянула на лицо маску благородного правителя, возвышенную и благообразную.

– Мой дорогой Таддеус, – просипела она дрожащим старческим голосом, – этот артефакт способен на великие дела и, я уверен, станет значимым подспорьем для всего нашего славного города Лондона. Я, мэр Херапилиус Уриноейский, искренне, от всей души благодарю тебя и жалую тебе… Ох, какой холод! – Она сделала вид, что закрывается от невидимого ветра. – Мой мальчик, не мог бы ты закрыть вон то окно во всю стену?

Пандора указала на часть причала, где не было перил. Таддеус, до того растерянно хлопавщий глазами, нахмурился.

– Пенни, я все ещё не понимаю… – начал было он.

– Прошу тебя, дорогой, – настойчиво прошамкала Пандора, старательно подражая стереотипным старческим ужимкам. – Мои кости уже не так крепки, как в молодости. Сквозняк погубит меня. Спаси своего нового начальника.

Она подтолкнула его, и Таддеус послушно встал у края причала.

– Да-да, мой мальчик, именно это, – последовав за ним, закивала Пандора, а после рывком развела руки в стороны, словно желая охватить весь ночной океан. – Ах! Ты только посмотри, какая изумительная в своей пугающей первозданности красота! Какой прекрасный вид!

– Да, – растерянно хмурясь, согласился Таддеус. – И правда краси…

– Не хочешь рассмотреть его поближе? – быстро спросила Пандора.

И с этими словами изо всех сил толкнула Валентайна в спину. Вскрикнув, Таддеус неловко взмахнул руками и полетел прямиком в темную воду. Пандора тихо рассмеялась, услышав звучное «плюх!».

– Радуйся, что тут не очень высоко и достаточно глубоко, – крикнула она вниз. – Сомневаюсь, что под окном покоев мэра будет также.

– Пен-ни… – выдохнул Таддеус, отплевываясь от воды. – Т-ты…

– Вылезай, новоиспеченный глава гильдии, – хмыкнула она. – На берегу поговорим.

Пока Таддеус выползал на сушу, Пандора успела сбегать в дом и стянуть с дивана покрывало. Лучше, конечно, было бы взять полотенце, но под рукой никакого подходящего не оказалось – уж больно ее Тедди высокий.

– Я не уверена, что у вашего мэра точно такой же голос, но абсолютно уверена, что в его голове сидят точно такие же мысли. Ему совершенно незачем наделять какого-то левого хрыча с горы полномочиями, которые лишь слегка уступают его собственным, – произнесла она, окутывая трясущегося с ног до головы Таддеуса толстым шерстяным покрывалом. – Тем более, если этот хрыч обаятелен, умен и пользуется любовью среди простых людей. Никто из этих высокородных бонз не захочет с тобой делиться… по крайней мере, по-хорошему. Им проще убрать нового игрока и забрать его фишки, чем вводить его в свою игру. Закон стаи гиен.

– Ч-что же мне д-делать? – стуча зубами, спросил Таддеус.

– Доказать, что без игрока фишки бесполезны, – ответила Пандора. – Убедить, что живой ты намного полезнее мертвого. Показать, что ты силен, но при этом с уважением относишься к старым игрокам… Словом, делать все то же самое, что ты делаешь сейчас. Лишь предоставить веские, убедительные аргументы того, что ты не просто полезен, ты – важен.

– Я… Да, это… Это правильно, – кивнул Таддеус, немного поразмыслив. – Ты права… Но… Как мне это сделать?

– Мы придумаем что-нибудь, – помолчав, сказала Пандора. – Позже, когда найдем артефакт… или когда ты расскажешь, что он из себя представляет.

– Я… сам пока не уверен, – неловко пробормотал Таддеус.

Пандора сделала вид, что не распознала столь очевидную ложь. Она открыла рот, чтобы отдать Таддеусу пару поручений… и громко ахнула, когда он заключил ее в объятия.

– Что такое? – хмыкнул он, стискивая ее крепче. – Ты же любишь холод.

– Это единственный чистый халат! – зашипела Пандора, ужом выворачиваясь из его мокрых рук.

– А это – единственная мужская одежда на острове, подходящая мне по размеру, – парировал Таддеус.

– Пусти я сказала! Тедди!..

– Ни за что, – широко ухмыльнулся Валентайн. – Будет тебе…

Пандора улучила момент, изогнулась и прижалась к его губам. Горячий вдох наполнил ее рот. Она лизнула его нижнюю губу… и быстренько отскочила, когда он ослабил хватку. Ухмыльнулась.

– Вы забываетесь, мистер Валентайн, – низко протянула она. – Вы все ещё мой гость. Что вы себе позволяете, скажите на милость?

– Я… – хрипло начал Таддеус, прокашлялся и тяжело сглотнул. – Я только…

– Я вижу, – холодно обрезала его Пандора. – Идите в мою комнату. Там сможете найти новую одежду.

– А ты? – спросил Таддеус. – Ты куда?..

– Уложу Эстер, – ответила Пандора, глянув на часы. – Ей уже полчаса как пора быть в кровати.

С заданием удалось справиться весьма быстро. Эстер, наработавшаяся в доме и наигравшаяся саду, вовсю клевала носом над своим любимым дирижаблем и легко позволила взять себя на руки и уложить в кровать. Пандора, против обыкновения, не стала целовать ее в лоб – ограничилась только легким прикосновением. Ее настроение было слишком… неподходящим для близкого общения с дочерью.

На пути в свою спальню Пандора завернула в ванну. Слегка ополоснувшись горячей водой, она натянула ночную сорочку и накинула на плечи халат, не завязывая его. Заглянула в зеркало. Волнистые рыжевато-каштановые волосы растрепанные, чуть влажные. Гладкая кожа ярко белеет на фоне темной одежды. Тонкие губы кажутся до странности темными на бледном лице, а глаза… Пандора ухмыльнулась сама себе.

В ее спальне было тихо. Заглянув в щелочку между дверным косяком и дверью, Пандора смогла разглядеть в тусклом свете ночника Таддеуса, растянувшегося на кровати.

Он снял с себя всю одежду и сбросил промокшее покрывало, завернувшись в то, что было на кровати. Пандора, изо всех сил стараясь не шуметь, открыла дверь и ступила в комнату. Таддеус не отреагировал – судя по всему, он задремал, пока ждал ее. Мягкий желтый свет золотил его кожу, бликами скользил по гладким волосам и густой бороде. Его грудь мерно поднималась и опускалась в такт спокойному дыханию. Сейчас она была скрыта толстым покрывалом, но Пандора помнила, какая она упругая и мягкая на ощупь, какая густая поросль покрывает ее. Помнила, как хорошо зарываться в эту поросль пальцами или носом, как сильно дурманит разум густой запах кожи и волос… и как краснеют его щеки, когда она ласкает его пальцами или языком. Пандора тяжело сглотнула. К тягучему жару в низу живота прибавилось острое покалывание.

Она сделала шаг к кровати. А потом ещё один, и ещё, и ещё, и ещё… Пока одна из половиц не скрипнула, отчетливо, громко и противно. Таддеус тут же поднял голову – он всегда очень чутко спал. Пандора скривилась от досады.

– Пенни, – сонно пробормотал Таддеус, – я не смог ничего найти. Никакой одежды…

– Я соврала.

Таддеус заморгал, нахмурившись. Приподнялся на кровати, подслеповато вглядываясь в ночной сумрак. Ища ее.

– Пенни… – растерянно пробормотал он.

– Здесь ее нет. Сейчас она тебе не нужна.

Пандора преодолела разделяющее их расстояние буквально в два прыжка. Опершись одной рукой о спинку кровати за головой Таддеуса, она оседлала его бедра и положила вторую руку ему на грудь. Склонилась к его лицу.

– Пенни, – шокировано выдохнул Таддеус, от неожиданности замерев.

– Помниться, вы изъявили желание выполнять все приказы, – низко зашептала она ему в грубы, – которыми я пожелаю вас обременить… Это так, мистер Валентайн? Я не искажаю смысл ваших слов?

– Д-да… То есть нет! – выпалил Таддеус, глядя на неё во все глаза. – То есть… я хотел сказать, что вы правы. Я…

– Прекрасно, – тонко улыбнулась она.

И лизнула его нижнюю губу. Таддеус рвано выдохнул и невольно подался вперед. Пандора надавила ему на грудь, удерживая на месте. Пробежалась кончиками пальцев по его шее.

– Но не превышаю ли я свои полномочия? – прошептала она, сделав невинные глаза и изогнув бровь. – Сегодня вы уже исполняли мой приказ… и не один, а целых два раза, если мне не изменяет память.

– В древние времена число три считали священным, – зачастил Таддеус, тяжело дыша. – Приняв это во… внимание, вы можете… ещё раз, – он тяжело сглотнул, – воспользоваться мной.

Живот от груди до самого паха словно обожгло кипятком. Пандора склонилась так низко, что почти легла на Таддеуса. Ее дыхание взъерошило ему бороду, ее свободная рука плавно огладила его от уха до плеча. Она чувствовала, что его бьет мелкая дрожь.

– Я оскорблена вами, сэр, – вкрадчиво прошептала Пандора. – Вы должны мне извинение. Вы обещали мне его.

– Оно ваше, мэм, – выдохнул Таддеус. – Я ваш, мэм. Всегда. Делайте со мной все, что…

Он высвободил руку из-под покрывала и протянул к ней, видимо, желая коснуться ее волос или щеки… Она перехватила его руку, вцепилась в запястье, зашипев, как кошка. Прикусила внутреннюю сторону ладони… чтобы тут же зализать укус и втянуть носом запах его кожи. Таддеус ахнул, а Пандора прижала его ладонь к кровати.

– Другую – за голову, – приказала она. – На спинку. Быстро.

– Пенни… – просяще выдохнул Таддеус.

– Нечего было лапать всяких шалав у меня за спиной, – рыкнула Пандора и куснула его за губу. – Быстро, я сказала.

Таддеус подчинился, пару раз промазав, так дрожала у него рука.

– Умница, – улыбнулась Пандора.

И сжала его бедра своими, прижалась к нему всем телом. Впилась ему в губы, рьяно и глубоко. Его горячее дыхание ворвалось ей в рот вместе с глухим стоном. Его ладонь под ее рукой напряглась, но не сдвинулась с места. Пандора оторвалась от него, откинув назад свои длинные волнистые волосы. Они каскадом рассыпались по ее плечам.

– Пенни, – восхищенно выдохнул Таддеус. – Ты…

– Если захочешь кричать, скажи мне – я тебя заткну, – криво усмехнулась Пандора, скидывая халат. – Надо быть потише. Эстер спит.

Таддеус был красив – так, как она уже успела забыть. Гладкие волосы растрепались, тонкие маленькие прядки прилипли к потному лбу и вискам. Лицо и часть шеи покраснели от жара, кончики и мочки ушей – от ее зубов. Волосы на судорожно вздымающейся груди промокли от пота и завивались колечками. Ее Тедди судорожно хватал ртом воздух, запрокидывал голову и тихонько охал. Еще ни разу он не вскрикнул и не застонал во всю глотку, что для него было настоящим подвигом – он был любителем пошуметь.

Пандора качнула бедрами, сжав его покрепче, отчего он выгнулся и процедил тихое «Пенни» сквозь зубы. Она судорожно вздохнула, откинув один локон со лба, и сделала ещё одно движение. Плавно, неторопливо, нежно… совсем не так, как он привык и, скорее всего, совсем не так, как ожидал. Пандора уже в который раз пропустила сквозь пальцы влажные волосы на его груди. Сжала, потянула. Стиснула и скрутила в пальцах твердую горошину его соска. Таддеус безмолвно открыл рот, его бедра слабо дернулись под ней. Она склонилась над его шеей, вновь сжав его своим нутром. Он запрокинул голову, протяжно охнув, и она обдала его шею горячим дыханием. В этот миг в ее изнемогающее от блаженства сознание вползло ледяное воспоминание.

…Блондинка в роскошном красном платье… Ее густые золотые кудри, ниспадающие ей на плечи… Ее тонкая талия, на которой покоится его рука… Ее ярко-голубые глаза, которые искрятся от вспышек фотоаппаратов… Её темно-алые губы, губы хищницы… Их след на шее хохочущего Таддеуса… Эриния… Эриния Мерсер…

Пандора процедила воздух сквозь зубы. Таддеус под ней удивлённо застонал – она сжала его слишком сильно. Ей захотелось впиться в его шею, вгрызться в нее зубами, оставить след, свой след… Но нельзя, нельзя! Кто-то может узнать о них, об их отношениях, об их связи… и о плоде этой связи, их дочери. Она не может этого допустить, не может позволить тронуть ее… да и его, его тоже. Это ее Тедди, ее бесценный милый медвежонок. Она разорвет этой твари то чертово платье в клочья, вырвет золотые волосы с корнями и проредит линию белоснежных зубов, если она только посмеет с ним что-нибудь сделать. Если только посмеет решить, что он принадлежит…

– Мой, – прорычала она, покрывая судорожными поцелуями его шею и грудь. – Ты мой, мой, только мой! Ты слышишь меня? Слышишь?!..

– Да, – горячечно выдохнул Таддеус, зажмурившись. – Ох, да… Пенни… Твой… Только тво… Ох, да… Да… Д-д… Ах!

Таддеус содрогнулся всем телом, прогнулся под ней. Костяшки руки, которой он держался за спинку кровати, побелели. Другая рука судорожно стиснула ее предплечье. Его живот дрогнул, его грудь замерла. Пандора просунула руку под его скользкую спину, впилась пальцами в кожу. Уткнулась ему в ключицу, слизала пару капель пота. Да, Тедди. Давай, мой хороший. Давай…

Жар растекся внутри нее, он внутри нее дернулся. Дрожь прошила до самых кончиков пальцев. Она тяжело выдохнула в нежную кожицу его ключицы. Замерла, пережидая минуту экстаза, чувствуя, как наслаждения циркулирует в крови, отдается в ушах рваным пульсом. Слыша и ощущая, как хорошо ее мужчине, как он судорожно хватает ртом воздух, как он вздрагивает, как мычит и сжимает губы, желая заглушить свой крик.

Прорываясь сквозь блаженную негу, Пандора нашла губы Таддеуса, припала к ним. Влажные волоски укололи ей подбородок. Уголки его рта дрогнули. Мягкий и чуть шершавый язык Тедди податливо изогнулся для нее.

– Пенни, – слабо выдохнул Тедди, когда она отпустила его, – Пенни, прости…

– Вижу… пора заканчивать… – хрипло прошептала Пандора, криво усмехнувшись. – Ты… заговариваешься… уже…

– Пенни… – Тедди улыбнулся, широко и блаженно, – на смех у него не хватало сил. – Я… люблю… люблю тебя… Я твой… только твой…

– Я знаю, – выдохнула она и снова потянулась его поцеловать.

– Я все… все сделаю… – зашептал он, когда она отпустила его. – Все, что хочешь… Только скажи…

– Хм-м-м… Да… Есть кое-что… – протянула она, сощурив кошачьи глаза.

– Все, что захочешь…

– Возьми меня с собой.

Таддеус моментально напрягся. Блаженная дымка в его глазах рассеялась. Его рука под ее рукой дернулась.

– Пенни, мы же говорили… – нахмурился он.

– Нет, ты говорил, – ответила Пандора, откинув влажные волосы назад, и мягко коснулась его ладони, крепко-накрепко стискивающей деревянную спинку кровати. – Теперь позволь сказать мне.

Она ласково отцепила его руку от дерева, и Таддеус болезненно заохал… а после блаженно зажмурился, когда она принялась массировать его плечо и предплечье. Пандора делала это осторожно и тщательно, целуя намятую ее пальцами кожу.

– Я уже говорила тебе, что я не слабая и нежная фиалка, – сказала Пандора, целуя кончики его пальцев. – Я способна за себя постоять… Но не это я считаю своим главным достоинством.

Поцеловав его ладонь в последний раз, Пандора легла ему на грудь, подложив под подбородок руку. Постучала себя по виску, лукаво ухмыльнувшись.

– Вот, что создало меня, – произнесла она. – Вот, что я почитаю лучшей моей частью. Мой ум. Далеко не все люди могут похвастаться его наличием… даже в твоем окружении. Сколько профессиональных историков, глубоко разбирающихся в предмете, ты берешь с собой? Сколько геологов, археологов да тех же картографов? М?

– Я… – начал Таддеус и закашлялся, когда она сильнее прижалась к нему своей грудью. – У меня… не так много средств… Я беру в основном только своих…

– Наемных рабочих, – хмыкнула Пандора. – Молодых практикантов, старых друзей-авиаторов… и Колмана. Когда-то он, признаю, хорошо разбирался в нашем предмете, но сомневаюсь, что за годы врачебной практики, уровень его знаний остался прежним.

– Да, но Эстер… – беспокойно заерзал Таддеус.

– Прекрасно проживет под присмотром Дэвида, – закончила Пандора. – Она ему доверяет… даже слушается чаще, чем простых работяг. Дай ей в компаньоны кого-то из твоих удалых ребят… да хоть того же Нами… чтобы она не скучала – и все!

– Но та тварь!..

– Хочешь сказать, – прошептала Пандора, приблизившись к его лицу так, что они почти касались носами, – мое пребывание здесь даст стопроцентную гарантию, что тварь не нападет?

– Нет, – помолчав, прошептал в ответ Таддеус, прикрыв глаза. – Оно даст стопроцентную гарантию, что охранять нашу дочь будет ещё один достойный человек… что, вполне возможно, в нужный момент может оказаться решающим фактором.

– Интересная получается расстановка кадров, – ухмыльнулась Пандора. – Защищать дочь ты оставляешь мать-археолога, а откапывать древний артефакт олд-тека заставляешь бывших головорезов… Мне кажется, должно быть наоборот.

– Я не хочу, чтобы Эстер лишилась матери, – признался, наконец, Тедди.