Текст книги "Всё вышло из-под контроля (СИ)"

Автор книги: Girl on the Darkness

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Я признаю свою вину, – кратко отвечает павлин, разворачиваясь и уходя.

Цзян Чэн остается задумчиво смотреть вдаль. Оказывается, все так просто.

– Что это он какой-то тихий ходит? – спрашивает Вэй Ин, когда приходит из библиотеки и первым делом смотрит на Цзысюаня, отстраненного и гуляющего в одиночестве, подальше от людей.

– Свадьба с сестрой сделает из него другого человека, я уверен, – прогнозирует Цзян Чэн, – но если нет, мы это исправим.

Я никаких психотропных не знаю секретов,

Ни изощрённых ловушек, ни тактики боя.

Это всего лишь любовь, нет вины моей в этом,

Не специально я стала твоей паранойей.

Комментарий к Паранойя~

Павлин понял принял, что он тупой, осознал, что Цзян Чэн его справедливо избивает, ахвхвхв

Все: *драмы и любоффь*

Хуайсан: о нет, моя книжечка o(╥﹏╥)

Муд Хуайсан :3

Автор пошел спать

========== Опьяненные нежностью ==========

Мы освободили тайные желания

Из подземных каменных кратеров, навсегда отпустили.

Оставив позади тревоги и сомнения,

Трагедии и катастрофы, обо всём позабыли.

Удивительно, что больше Цзинь Цзысюань на глаза Вэй Ин и Цзян Чэну не показывается. Девушка перебрала в голове все возможные варианты и для себя решила, что либо повзрослел, либо получил. А может – и то, и то. Ей, в принципе, важно только то, что шицзе будет в надежных руках. Цзян Яньли же не заклинательница, особо твердым характером не отличается, улыбается ласково-ласково, а постоять за себя, может быть, не сможет, хотя А-Ин не уверена в этом: ситуаций, в которых это бы требовалось, в Юн Мене не возникало. Да и если бы возникли, они с Цзян Чэном тут же бы их устранили.

Как итог, Цзян Яньли заслуживает самого лучшего человека в этом мире, который обязан будет её оберегать и защищать.

Вэй Ин уже не терпится вернуться в Юн Мен. Ненадолго – только на свадьбу шицзе, но всё же – в родной орден. Она уже привыкла к гусуланьским правилам, но это не значило, что перестала их нарушать. Не попадалась больше, потому что отправляла за «Улыбкой Императора» того же Хуайсана. Или других адептов.

А ещё после того неприятного инцидента с картинками её наказание официально закончилось. Вэй Ин наконец вздохнула полной грудью. Она ждала этого так долго…

– А-Чэн, почему мы не можем остаться в Юн Мене навсегда? – хныкает Вэй Ин, только лодка отправляется от берега. Подумать только – после заключения длиной в несколько месяцев они увидят дом!

Да, Гу Су смело можно назвать заключением. Громко не смейся, говори тихо, не бегай, не кричи. Ужас какой-то, а не орден! И как в нем вообще выживают?

– Если бы ты соблюдала правила, я мог бы тебя понять, но ты нарушаешь их каждую минуту прибывания там, – ворчит шиди, привычно сложив руки на груди и сделав такое недовольное выражение лица, что даже мадам Юй бы переплюнул.

Вэй Ин скучающе смотрит вдаль. Время идет, её названный брат не меняется. Зачем нужна эта излишняя «правильность»? Зачем нужно слишком трезвое мышление?

«Мог бы и поддержать.» – обиженно думает она, разглядывая Пристань Лотоса.

Наконец-то. Родной дом. Родной, любимый всем сердцем орден! И никаких трех тысяч правил, никакого Лань Чжаня, никакого старика Ланя!

Только мадам Юй с Цзыдянем, но это пустяки по сравнению с тем, что им с Цзян Чэном приходится терпеть в Гу Су каждый день.

В Юн Мене уже во всю идет подготовка к свадьбе, все нарядно одеты в ярких цветах, что Вэй Ин не может разглядеть шицзе в этой толпе людей. Цзян Чэн недовольно что-то бормочет себе под нос, когда она тащит его за собой, но повинуется. Большего и не надо.

– Думаешь, нам дадут поговорить с А-Ли в такой обстановке? – с сомнением спрашивает он.

– Мы – её брат и сестра. Нам разрешат, если правильно попросить, – с энтузиазмом заявляет Вэй Ин, – главное сейчас – найти её, а дальше разберемся.

И они вновь идут, едва не теряя друг друга среди множества людей.

В этой суматохе, как бы странно и абсурдно это не казалось, про Цзян Яньли, главную виновницу торжества, забыли. Ей не составило большого труда улизнуть от добрых служанок, норовящих по четыре раза расплести её прическу, чтобы переделать точно так же. То же самое касалось свадебного платья, красного, такого непривычного для неё цвета.

А что она делала на берегу реки? Однозначно, ждала Цзян Чэна и Вэй Ин, точно знала, что они придут, потому что они не могут не прийти – в это место они втроем все детство проходили поиграть, значит, прекрасно понимали, где её искать.

Цзян Яньли бы встретила их на самой пристани, но риск быть обнаруженной служанками раньше времени оставался очень большим.

Она подняла голову, глядя на две фигуры, приближающиеся к ней.

– А-Ин, А-Чэн!

– Сестра!

– Шицзе!

Они втроем бросились друг другу в объятия. Даже Вэй Ин с Цзян Чэном вели себя так, словно это и не они ругались всю дорогу, обсуждая, куда пойти.

– Не могу поверить, что шицзе больше не будет готовить нам суп из лотоса, – грустно произнесла Вэй Ин, отстраняясь.

– Для этого вам придется приехать в Ланьлин, – застенчиво улыбается Яньли, будто бы извиняясь.

– Сестра, ты волнуешься? – прямо задает вопрос Цзян Чэн, – насчет пав… Цзысюаня. Мы с ним культурно поговорили и решили, что ты – самая красивая девушка Поднебесной, и если он чем-то тебя обидит, то я испорчу его лицо и буду прав.

Девушки синхронно переглядываются и смеются.

– А я? Я тоже одна из самых красивых девушек в Поднебесной? – у Вэй Ин в серых глазах мелькает веселая искорка.

– Конечно, А-Ин, ты просто прелесть, – Яньли гладит свою сестру по голове, как в детстве.

– Она просто не видит себя со стороны, когда пьёт «Улыбку Императора», – фыркает Цзян Чэн.

А Вэй Ин загадочно усмехается – она-то в отличие от некоторых довольно устойчива к алкоголю и может чётко воспринимать действительность, даже когда перед глазами плывут цветные круги.

И словно дети, согретые ласковым солнцем,

Мы медленно движемся сквозь облака безмятежности,

Плавно парим, очарованные невесомостью,

И падаем, падаем вниз, опьянённые нежностью.

Цзян Яньли была в Ланьлине всего пару раз, да и то в детстве, когда вместе с матерью приезжала навестить госпожу Цзинь. Поэтому ничего оттуда не помнила и знала исключительно из слухов, что оказались действительно правдивыми: каждый дом в ордене был красив, богатен, украшен всем, чем только можно украсить дом. И А-Ли невольно восхищалась этой красотой.

В Юн Мене никто не стремился выделиться и показать превосходство над другими: дома были обычные, не бедные и не богатые, золотом по крайней мере их точно не расписывали. От такого яркого цвета, кстати, болели глаза. Цзян, точнее уже Цзинь Яньли моргнула, стараясь как можно дольше продержать глаза закрытыми.

– Моя госпожа?

Ей очень нравится голос Цзинь Цзысюаня. Ей нравится в нем всё. Теперь А-Ли может не терзаться безответной любовью, так как её чувства, оказывается, вполне взаимны. В любом случае, теперь они – муж и жена.

Их связали таким же браком, каким и её родителей когда-то.

И если из них любящей пары не вышло, Яньли не будет брать пример.

– Я могу показать, где что расположено, – не дожидаясь ответа, Цзысюань выходит из кареты, подавая ей руку, чтобы помочь спуститься. Его ладонь такая большая и теплая…

Девушка идёт за ним. Они отходят на достаточное расстояние от слуг, госпожи Цзинь и главы ордена. Только тогда юноша наконец может перевести дух.

– Я так устал от этих формальностей. Я же могу называть тебя А-Ли?

– Конечно, А-Сюань, – улыбаясь, отвечает она.

Что произошло, что его отношение к ней так резко поменялось? Вэй Ин и Цзян Чэн, может быть, даже замешаны в этом. Надо было допросить их как следует.

– Это был лишь предлог, чтобы поговорить. А-Ли, я… Прошу, прости меня за всë, что я наговорил когда-то. Я не хотел обидеть тебя, я хотел обезопасить тебя от себя, я… Я такой ужасный человек, я просто недостоин тебя, – пряча взгляд, на одном дыхании выпаливает он, а после глядя на неё взглядом потерявшегося ребёнка.

А-Ли не перестаёт улыбаться. Потому что его уже давно простила.

– Ты не ужасный человек, А-Сюань, – произносит она, дотрагиваясь ладонью до его щеки, – ты всего лишь думал так, как думали остальные. Я не могу осуждать тебя.

Девушка мысленно усмехается: вот как обучение в Гу Су может пойти на пользу и поменять взгляды на жизнь у одного человека!

Теперь их будет ждать счастливая жизнь. Лишенная всяких трудностей. Они будут любить и оберегать друг друга. И не повторят судьбы родителей.

Наверное, это и есть счастье.

***

Вэй Ин не знала, что Лань Чжань тоже присутствовал на свадьбе её шицзе. Лань Сичэню тоже предложили прийти, а тот, конечно же, поведал всё своему брату. И отправились они вместе именно по инициативе старшего.

Для Лань Чжаня ничего особо привлекательного не было. Он пытался выследить Вэй Ин в толпе, представить и её в красном платье. Попытка обернулась провалом, потому что девушка мельтешила между людьми, что-то говорила Цзян Чэну, утягивала его в разные стороны, словно ища кого-то. Сконцентрировать внимание на ней было очень сложно, и второй нефрит решил оставить бессмысленные попытки.

Два года. Ещё два года, и он увидит Вэй Ин в свадебном платье перед собой, а после её красные одежды сменятся на белые.

Проживет ли она в подобном заточении до конца своих дней?

Лань Чжаню кажется, что нет.

Всё это время в библиотеке он неотрывно наблюдал за ней. От Вэй Ин потоками исходила энергия, ей было сложно усидеть на месте и переписывать правила. Удивительно, что справились они за месяц, а не за два.

Лань Чжань видел в ней противоположную сторону себя – открытую, эмоциональную, свободолюбивую, отстаивающую собственное мнение до конца. И ему это нравилось. Нравилось наблюдать за человеком, который словно пытался впитать в себя свободу, насладиться ею, как последними лучами солнца. Потому что непременно придёт вечер, перекроет источник света.

Ночь для Вэй Ин будет длиться вечно.

Она его не полюбит. Никогда. Ей нужен кто-то такой же, как и она сама, не противоположность, не кусок льда с замершим на лице выражением отстраненности.

Но Лань Чжань, кажется, влюбился, и мысленно дает себе клятву до конца защищать эту девушку. Если потребуется.

Ведь она со своими силами и сама себя защитить может.

Теперь уже образ Вэй Ин в свадебном платье лучше представляется, а Лань Чжань, если бы рисовал красиво, срисовал бы это из картинок в голове. Их было слишком много. Они были как она – слишком яркие и отчетливые.

Почему каждая вещь начала напоминать о Вэй Ин и так или иначе с ней ассоциироваться?

Лань Чжаню само понятие любви не знакомо, но он будет пытаться.

Не разъединишь две золотые нити,

Не прервёшь невидимого танца, не удержишь волну.

Замер целый мир, затаив дыхание

На кончиках твоих пальцев, и я не смею вздохнуть.

Комментарий к Опьяненные нежностью

Fleùr – «Опьяненные нежностью»

Да, логично

Каменная глыба влюбилась… Мем

Запихну сюда много Сюяньли или как их там называют, в общем канонный гет, потому что люблю их🥺❤

У меня болит рука… Мне больно печатать… У меня всё. Если я умру, знайте, что меня сгубили ВПР ;-;

========== Никогда ==========

Расскажи мне о смерти, мой маленький принц,

Или будем молчать всю ночь до утра,

Слушая проколотых бабочек крик,

Или глядя с тоской мертвым птицам в глаза.

Спустя ещё пару недель их впервые отпускают на ночную охоту.

Вэй Ин радостно о чём-то болтает с Не Хуайсаном, то и дело переводя взгляд на Цзян Чэна, загадочно улыбаясь обоим – её устраивает все, что не находится в ордене Гу Су Лань. Выбраться за его пределы для неё – неописуемое счастье.

Все адепты, даже ордена Гу Су Лань, идут, радостно болтая о своём, с их лиц спадает привычная улыбка, соответствующая правилу «держи себя в узде». И только Лань Чжань плетется далеко от всех с каким-то скорбным видом на лице, словно кого-то только что потерял.

О да, он действительно кого-то только что потерял. Опять. Потерял яркую и искрометную Вэй Ин в толпе, терял её безвозвратно уже почти полгода. Без права на прикосновение, улыбку, какое-либо проявление чувств, жизнь казалась невыносимой.

Лань Чжань вздыхает. Как же он раньше жил, не зная, кто она такая? И жил ведь как-то, примерно соблюдал правила, да ещё и доволен своей жизнью был! А тут в неё ворвалась Вэй Ин, живущая в своем маленьком мирке, где нет места горю и присущей ему безэмоциональности, распахнула широкие двери на солнечный свет – и тут же испарилась, словно её и не было.

(Лань Чжань хочет, чтобы их снова заставили переписывать правила вместе. Играя роль равнодушного юноши, но во все глаза наблюдая за ней, пожалуй, было лучшим исходом для него.)

Вот только он, ужасный эгоист, даже не подумал о чувствах Вэй Ин.

Надо разорвать эту помолвку. Лань Чжань слишком её любит. Ничего хорошего из них двоих точно не выйдет.

Она будет несчастна с ним.

– Ванцзи, дева Вэй, проверьте те окрестности, а мы отправимся в другую сторону, – голос брата выводит Лань Чжаня из собственных мыслей, и он на автопилоте кивает.

Стоп, что?

– Мы нашли труп одной женщины, значит, в этом городке есть лютые мертвецы. Надо их выявить и уничтожить как можно скорее. Вы вдвоём сэкономите нам всем время, если отправитесь вместе, – улыбка на лице Лань Сичэня становится все более выразительной.

– Я могу тоже пойти, – вызывается Цзян Чэн, смеряя обоих Ланей вызывающим взглядом.

– Ты пойдешь, только с Хуайсаном, – утвердительно кивает первый нефрит, – вы четверо – самые обученные и старшие среди нас, так что я возьму с собой всех остальных. А вы идите.

Лань Чжань обязательно спросит брата, нарочно ли он сводит его с Вэй Ин.

– Ну так куда нам идти? – девушка скучающе проводит взглядом брата и друга, наверняка жалея, что не может пойти с ними, – направо? – не дожидаясь ответа, она срывается с места достаточно быстрым шагом, но Лань Чжань успевает схватить её за руку.

– Налево.

Он редко к кому-нибудь прикасался.

Ему не нравились прикосновения других людей, и он думал, что крайне брезглив.

Но рука Вэй Ин была такой тёплой и нежной, что не скажешь, что эта девушка может спокойно управлять мечом.

– Ну прости, – она заливается смехом и прикрывает рот ладонью. В глазах сверкают озорные искорки.

Дальнейшую дорогу они проходят молча. Лань Чжань бы хотел о многом поговорить, но как всегда, ему оставалось лишь молчать, потому что не его это удел – общаться с людьми так, как это делают остальные адепты.

Черт, да он двух слов связать не может, когда Вэй Ин рядом, а если это не пройдет, он не знает, что сделает.

Они довольно быстро добираются до небольшой деревни на окраине города. Старые, почти заброшенные дома, опустевшие улицы… Всё создаёт довольно угнетающую и мрачную атмосферу, но окружающий мир словно согревает теплая улыбка Вэй Ин.

(Лань Чжань в глубине души надеется, что эта улыбка посвящена ему)

Они убирают мечи – каким бы странным не казалось это место, явных следов прибывания тут лютых мертвецов нет, а значит, опасаться не то, что бы нечего, но немногочисленных людей пугать зачем?

– Обойдем эту деревню и вернемся к остальным, – решает вслух Ванцзи, что для него кажется непривычным.

– А как же город? – подозрительно сощуривается Вэй Ин.

– Его осмотрят остальные.

Она недоверчиво продолжает сверлить своего жениха взглядом проницательных серых глаз, но послушно идет за ним. До тех пор, пока из-за какого-то угла не выбегает собака, большая, рыжая, чем-то похожая на ту, которая набросилась на Вэй Ин в первый день её прибывания в пристани лотоса – с добрыми намерениями, конечно же.

Вот только А-Ин этого ещё тогда не понимала, а сейчас – тем более, когда рефлекторно пряталась за спину стоящего спереди человека, вцепившись своими тонкими пальцами в его плечи.

– Лань Чжа-ань, отгони её, пожалуйста! – просит девушка сдавленным и совсем напуганным голосом.

Лань Чжань от неуверенности замирает на пару мгновений, а после всё же топает ногой, отгоняя пса от них. Вэй Ин смотрит с благодарностью в глазах.

– Спасибо большое, Лань Чжань, я ужасно боюсь собак!

– Говорит заклинательница, известная почти на всю Поднебесную, – хмыкает он.

Лань Чжань удивляется тому, как меняется его поведение рядом с Вэй Ин.

– Почти на всю Поднебесную? Вот это уже интересно. Только никому не говори, об этом знают только Цзян Чэн, шицзе, дядя Цзян и госпожа Юй, – энергично перемещаясь из стороны в сторону, пропевает Вэй Ин.

Так Лань Чжань оказался посвящен в её тайну.

Так ещё один человек оказался посвящён в её тайну.

И Вэй Ин, кажется, доверяет ему немного больше.

Мы не будем здесь вместе никогда,

Ты хочешь отдать все, но этого мало.

Тебе так хочется слез, но их не осталось.

Комментарий к Никогда

Ну по названию все ясно, да

Хочу развитие их отношений, а там и Цзян Чэн морду набьет – успеет ещё! Х)

Как бы все это не переросло в маски ахвхавх💕

========== Зеркальный портал ==========

Ты – звёздный путь и врата.

Ты – седьмая печать,

Тайный код и ключи.

Ты – мой зеркальный портал,

Ты – начало начал

И причина причин.

– Дева Вэй, похоже, Вы ему нравитесь, – неуверенно переводя взгляд со второго нефрита, который стоит чуть ли не на противоположной стороне облачных глубин и то и дело бросает беглые взгляды на их компанию (но все же, в общем, понимают, кому адресован этот взгляд) на Вэй Ин, говорит Не Хуайсан.

– Ох, Хуайсан, не говори таких глупостей… Или это очередной предлог, чтобы отправить меня за вином? – с легкой улыбкой на лице спрашивает Вэй Ин, которая подобных «побегов» всегда избегала за счет того, что ей, возможно, здесь всю (не)счастливую жизнь прожить придётся, а значит, надо хотя бы воздержаться от частых нарушений правил.

Хотя кому она это говорит, кому внушает? Старик Лань её с самого начала невзлюбил, хотя мог бы к невесте племянника мягче относиться. Не то, что Вэй Ин злоупотребляла этим «статусом» – просто было обидно, что к ней придирались больше всех остальных.

– Дева Вэй, а он Вам нравится? —все так же не отстаёт Хуайсан. Кажется, задумал что-то – это понятно по слегка хитрому прищуру миндалевых глаз.

– Ты к чему клонишь? – не выдерживает и прямо спрашивает Цзян Чэн, – нашел способ разорвать помолвку?

– Почему тебе так не хочется этого? – удивляется кто-то из адептов, которые, затаив дыхание, слушали эту троицу.

– Потому что представьте меня в белых одеждах – вот и я не могу! – фыркает девушка, – мадам Юй вряд ли согласится, потому что сама это устроила. А значит, нам придется решать всё самим.

– Нам? – Хуайсан тут же закрывает лицо веером, но видно, что он что-то знает, но скрывает от всех, – н-нет, не подумайте, дева Вэй…

– А я подумаю! – с вызовом заявляет она, внимательно глядя в его глаза, – что ты не договариваешь?

Недосказанность раздражала. Вэй Ин часто с ней сталкивалась, но все равно чувствовала всеми фибрами души боль Цзян Яньли, которая рисовала портреты этого своего павлина, знала, что мадам Юй хочет наладить нормальные отношения с дядей Цзяном, но не может, потому что то ли гордость, то ли еще что-то не позволяет. Вэй Ин была открытым человеком, она и не собиралась многое в себе таить.

Но когда те, кто стояли рядом, умалчивали о чем-то важном… Это не могло не раздражать.

–Дева Вэй, просто все уже заметили, что он… Влюблен в Вас. Я думал, что Вы это давно поняли, – все-таки решается высказать Хуайсан, нервно оглядываясь по сторонам в поисках поддержки.

Младшие адепты с готовностью кивают.

Вэй Ин думает, что её тело как минимум онемело, она даже выдавить из себя что-то не может.

– Взгляды, которые он на Вас бросает, о многом говорят. Я думал, что Вы сами знаете… Просто это все уже заметили… Простите… – наследник Цин Хэ Не закрывает лицо веером, но Вэй Ин готова поклясться, что на нём сейчас хитрая улыбка.

***

– Цзян Чэн! То есть, ты тоже знал и не потрудился мне сказать?! Это вообще как? – возмущенно высказывалась она своему шиди, когда они по её же инициативе остались вдвоем гулять по территории Облачных Глубин.

Страх быть пойманными обычно превышает адреналин, почему-то Вэй Ин не страшна возможность того, что её вновь могут заставить переписывать правила с Лань Чжанем или на крайний случай – наказать как-нибудь по-другому.

Обычно именно в этом месте никого и не встретишь, их тропинка близко расположена к реке, спустишься немного – и можешь смело падать, ибо берег крутой. На крайний случай, можно будет и так спастись.

–Ждал, пока ты сама догадаешься, – хмыкает Цзян Чэн, – а ещё думал, что ты намеренно игнорируешь это.

– Да вы ошиблись, – лицо девушки краснеет, но она не придаёт этому внимания, – такая… Ледяная глыба. И любить кого-то? Тем более, такую, как я… Нет, это кажется нереальным!

Зачем ей отрицать это? Вэй Ин слегка поморщилась. Уже скоро она будет в Юн Мене, но ей остался всего год с лишним до свадьбы. Она не хочет этого, не хочет лишать себя свободы, потому что этой ей не нужно. Дядя Цзян говорил, что её мать была такой же.

«Моя матушка спустилась с гор, чтобы пожить в мире людей, а я буду вынуждена заковать себя в одном-единственном ордене?» —насмешливо думает она.

– Ты о Цзысюане так же говорила, но сестра теперь счастлива с ним, – напоминает Цзян Чэн, – мы не можем судить о людях наверняка, не зная их.

– Ещё бы! Если шицзе не будет счастлива в браке, одним павлином в этом мире станет меньше, – воинственно обещает Вэй Ин.

Цзян Чэн глупо улыбается. Он же ещё не рассказал ей, как поколотил одну павлинью морду, заставляя пообещать, что Цзян Яньли будет счастлива.

Кажется, в скором времени придется раскрасить ещё одно лицо.

– Уверен, А-Ли счастлива. Осталось меньше двух недель, и мы снова уедем в Юн Мен. А там можно будет попросить у родителей найти предлог и отправиться в Лань Лин – сестра тоже будет рада повидать нас.

Меньше двух недель…

Вэй Ин несколько месяцев назад отдала бы всё, что можно, лишь бы уехать отсюда. Но с течением времени правила перестали казаться невыполнимыми, она перестала ощущать на себе невидимые цепи, что ранее сковывали её движения; не говори громко, не бегай, не смейся. Вэй Ин знала, как улизнуть от наказания. Вэй Ин адаптировалась и приспособилась.

Меньше двух недель – и наступит долгожданная свобода, но почему-то ей не нужна эта свобода, холод и тишина Облачных Глубин так гармонично сочетается с белыми одеждами, которые девушке тоже рано или поздно придется надеть.

Она (не) хочет этого.

Извергалась кипящая лава из адского кратера

И казалось, что поздно – уже ничего не сберечь.

Полыхали страницы, огненным вихрем объятые

Разлетались обрывки карт и календарей.

Что спасло эту повесть – я знаю, я помню…

Последняя их ночная охота. Даже старик Лань улыбнулся, правда, на несколько миллисекунд – Вэй Ин готова поклясться, что он это делал. Суть в работе в парах; в Облачных Глубинах почему-то считают, что довольно взрослые заклинатели не могут справиться поодиночке, поэтому надо разделиться по два человека. И идти ловить ходячих мертвецов.

Вэй Ин на эти правила только закатывает глаза: в Юн Мене обычно охотятся поодиночке и соревнуются между собой, кто убил больше мертвецов.

Вэй Ин тут же жмется ближе к Цзян Чэну: одного похода с Лань Чжанем ей уже хватило, спасибо, не надо больше. Теперь её никто не заставит встать в пару с тем, кто почему-то с недавних пор занимает все мысли в голове!

– Неужели тут настолько опасно, что нельзя ходить по одному? – недоверчиво спрашивает он не её, не себя, а скорее задает риторический вопрос.

– В прошлый раз из страшного были только собаки, – усмехается Вэй Ин.

Через полчаса им приходится знатно о своих словах пожалеть.

Вэй Ин чувствует, что за ними кто-то следит, оборачивается, едва успев поднять свой меч и рассечь им мертвеца. Краем глаза замечает, что Цзян Чэн делает то же самое, и скоро весь лес наполняется скрежетом оружия: видимо, не они одни попали в такую ситуацию.

Они зашли слишком далеко?

– Теперь я понимаю, почему именно сказали работать в паре, – замечает девушка, стряхивая кровь со своих чёрных одежд.

Цзян Чэн настороженно осматривается, но, не найдя ничего подозрительного, тоже отряхивается.

– Откуда тут столько мертвецов? Никогда не видел такого большого количества.

– Ахах, возможно, слишком правильная энергетика Гу Су их притягивает, – хихикает Вэй Ин, но вновь хватается за меч, заслышав шаги.

Нет. Это не мертвецы. Это живые люди. Она успокаивается, видя двух юношей в белых одеждах. Лань Чжань и Лань Хуань? Что они тут забыли, нарочно ли их искали?

– Нет, дева Вэй, сомневаюсь, что мертвецы могут чувствовать нашу энергетику, – улыбается старший брат Лань Чжаня, – мы с Ванцзи нашли по пути артефакт, призывающий нечисть. Надо только выяснить, кто и с какими целями его тут повесил.

– Кому вообще понадобилось призывать мертвецов сюда? – ворчит Цзян Чэн.

– Они хотели заманить нас в ловушку? Но у нас же нет неприятелей среди орденов, – задумывается Вэй Ин.

– Мгм, – отвечает Лань Чжань.

– Нам лучше быть осторожными, – переводит Лань Сичэнь, – они могут напасть ещё… Дева Вэй!

Вэй Ин не успевает даже обернуться, как что-то заставляет её упасть на землю. Это что-то пытается разорвать её плоть… Девушка пытается дотянуться до меча, с падением отлетевшего в сторону, но попытки не оставляют желать лучшего. Она уже не чувствует боли; последнее, что ей приходится увидеть – то, что мертвеца всё-таки удается сбить с ног, освободив её. Дышать становится немного легче, но перед глазами возникают лишь темные пятна вместо четких силуэтов.

Последнее, что она увидела – то, что кто-то белой лентой перевязал кровоточащую рану на плече. Вэй Ин бы улыбнулась, но не могла: никто из Гу Су никогда не снимал свою лобную ленту, по крайней мере, при ней. Она не знает, что за значение у этой ленты, но, кажется, оно действительно важное.

Двое в маленькой лодке плывут в океан тишины.

Проступают на свитке небесном созвездий руны,

Оживают легенды, забытые сказки и сны.

Побеждают любовью – я знаю, я помню…

Комментарий к Зеркальный портал

Ну мы же знаем, кто налобную ленту снял!

В следующей главе будут большие такие разборки, видимо😅

Не Хуайсан первая сваха на районе с Сичэнем вместе хд

========== Искупление ==========

Скажи: «Ничего не было, нет.»

Может быть, я поверю в это,

Если будет сказано с верой.

И не смогу найти двери,

Как будто я здесь в первый раз.

Вэй Ин тяжело открывает слипающиеся глаза, борясь с желанием заснуть опять. Где она находится? Девушка вскочила с кровати, на которой не помнила, как вообще очутилась, тут же застонав от боли в плече.

– Ты что, совсем безмозглая? – тут же ополочился на неё Цзян Чэн, сидящий рядом. Вид у него был потрепанный и усталый, но зато донельзя злой, – сиди уж, – видимо, он решил не выпускать весь поток эмоций на больную шицзе, чему та была очень благодарна.

– Где мы находимся? – проскулила девушка, пытаясь принять удобное положение, чтобы не затрагивать рану так сильно, – и почему я не помню того, как мы пришли сюда?

Обстановка была чужой. Чужая мебель, выглядящая стерильно-чистой, чужие окна, двери, одеяла. Они точно не в Гу Су, но и не в Юн Мене. Оставался один вариант.

Вэй Ин снова опозорилась перед всеми. Да, замечательно…

– Тебе память отшибло что ли? На нас напали мертвецы, а ты потеряла сознание и не приходила в себя целый день! Я тут сижу со вчерашнего утра, – раздраженно заявляет Цзян Чэн, будто бы не выбивал у окрестных лекарей свое право находиться рядом с названной сестрой.

Вэй Ин нервно хихикает. Она не может этого не понимать. Её шиди такой раздражительный и злой только снаружи, на самом же деле глубоко внутри он тот самый А-Чэн, который любому лицо набьет за сестёр.

Это мило.

– Я не просила тебя здесь сидеть, – парирует она, – ну, в чём я ещё виновата?

– Почему он отдал тебе лобную ленту? – Цзян Чэн тут же вспоминает, что так давно хотел спросить, – разве вы… Ладно. Забудь.

– Да? – девушка с трудом приподнимает руку, чтобы осмотреть. Рана на плече действительно перевязана белой лентой, но это странно, ведь целитель должен был осмотреть её…

Ладно. Лента и лента. Что бубнить-то? И почему у Цзян Чэна взгляд, словно что-то ужасное и непоправимое случилось?

– Что плохого в этой ленте? – она как можно беззаботнее пожимает плечами и тут же ойкает от боли. От привычки избавиться тяжело, хоть и на время.

– Ладно, – невпопад отвечает Цзян Чэн.

А что он хотел? Урок, когда рассказывали про значение лобной ленты, они втроем – ещë и с Хуайсаном, куда же без него, прогуляли по «уважительной причине». Которой, кстати говоря, являлось похмелье после «Улыбки Императора», но прямым текстом так сказать могли только суицидники, поэтому у них троих резко заболела голова. Прока от больных и ничего не соображающих адептов Лань Цижэнь не видел, поэтому освободил от уроков, наказав только переписать работу. Что троица, конечно же, не сделала.

Цзян Чэн узнал со слов одного из адептов Лань Лина, что налобная лента с давних времен очень много значила для ордена Гу Су Лань, и что снимать её можно только рядом с избранником.

Сказать, что Цзян Чэн был удивлен, когда Лань Ванцзи снял с себя свою ленту, перевязал кровоточащую рану Вэй Ин, не заботясь, что белый шёлк очень быстро пропитается кровью, это значит ничего не сказать.

Ладно бы он не так хорошо знал свою сестру, но они каждый день проводили вместе, разлучаясь разве что иногда. Цзян Чэн был бы первым, кто заметил, что Вэй Ин с Лань Чжанем хотя бы раз поговорили, признались в своих чувствах. Но ведь они держались на огромном расстоянии друг от друга. Не виделись больше после того неудачного «выступления» Вэй Ин с веселыми картинками. И не пересекались.

Сложно же понимать тех, кто вместо лица носит маску без чувств и единой эмоции.

– Дева Вэй, Вы уже очнулись! А то мы уже начали волноваться, все ли с вами в порядке, – Лань Хуань со своей привычной улыбкой зашёл к ним в комнату. За ним по пятам следовал Лань Чжань, непривычно было видеть его без налобной ленты.

Вэй Ин почувствовала легкий укол совести.

– Простите за то, что подвела вас…

– Не извиняйтесь, – мягко прервал её Лань Сичэнь, – неприятности с каждым случаются, это не так страшно, тем более, раз Вы живы и почти здоровы.

На лице девушки расцветает улыбка, серые глаза разгораются ещё сильнее.

– Вы не заставите меня переписывать правила? Правда ведь?

Цзян Чэн гордо усмехается. Вот же, хитрая какая! Уличила момент, называется. В этом плане он может только позавидовать, ведь ему самому таких моментов не предоставлялось.

– Так Вы же не нарушили ни одно из них, тем более, мы не на территории Облачных Глубин, – понимающе смотрит на неё юноша, – да и не успеете Вы их переписать за две недели.

Что-то больно закололо в груди. Две недели. Вэй Ин пытается отбросить эти мысли. Нет, нет, нет, её место – там, где свобода, а не там, где три тысячи правил. Она слишком привыкла.