Текст книги "Крылатый (СИ)"
Автор книги: Gilian_Gray
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Сказка вернулась, глаза Тсуны начали сиять как у обычного ребенка и больше почти не поражали своим взглядом.
Прошел еще один день, и в особняк приехал пожилой человек, он сразу отправился в кабинет Занзаса. Дождик варии сказал, отнести им чай. Мужчина встретил прислугу теплым взглядом и, поблагодарив за чай, попросил не уходить далеко.
Шатен вышел за дверь, ожидая новых указаний.
Примерно через час мужчина вышел из комнаты и, увидев кланяющегося мальчика, сказал:
– Не стоит гнуть спину из-за меня. Как тебя зовут? – Тсунаеши, – тихо ответил мальчик, разгибаясь. – Вы можете мне приказать этого не делать, но тогда я не буду знать, как проявить уважение. – Какое уважение может быть к незнакомому старику? – голос мужчины выражал удивления, но вероятно, он просто проверял мальчика и тот это прекрасно видел. – Вы прожили гораздо дольше меня, вы мудрее и сделали больше дел, это достойно уважения, – спокойно ответил шатен. – Сколько тебе лет? – старик пригляделся к росту собеседника, про себя отмечая, что тот не слишком похож на подростка. – Почти одинадцать – ответил Тсунаеши. – А не маловат? – чуть было не усмехнулся мужчина. – Не от хорошей жизни я оказался в Италии, но обращаются со мной лучше, чем на прежних работах, – почему-то от слов этого мужчины сердце затопила ледяная ярость.
Мужчина видит, как внутри мальчика загорается странный огонь не похожий на те, что он видел раньше. Такое чувство, будто пламя сейчас вырвется и уничтожит все, чего коснется; зарождается необъяснимый страх перед гордым мальчишкой. Чувство, будто по коже проходят и жар, и холод одновременно, только обостряя ощущения. Это пламя опаснее любого другого.
– Вы не голодны? Обед скоро будет готов – просто из вежливости спросил мальчик, искренне надеясь, что тот откажется.
Немного времени спустя, Вария и тот самый мужчина сидели за одним столом, Тсунаеши же смирно стоял у двери на кухню и ждал, пока все наедятся.
У мужчины вновь появилось странное чувство, будто рядом с мальчиком вьется какое-то черное существо, но никто его не видит. В этот раз взгляд мальчика холоден, но как только он останавливается, появляется ощущение, что кто-то с силой сжимает горло, есть уже не хочется. Цепкими лапками то существо карабкается по мальчишке, но тот этого не замечает, как и другие.
– Что-то не так? – тихо спросил мальчик, не желая больше терпеть пристального взгляда гостя. – Мои блюда не по вкусу вам? – Нет, все превосходно, – мужчина улыбнулся.
Тсунаеши перевел взгляд на пол, сейчас именно там было то существо, оно начало активнее двигаться, но и японец этого не видел. Внезапно существо пропало.
Уже вечером, когда мужчина выезжал на своей дорогой машине из-за ворот, резко перед лицом появилось то существо. Оно все состояло из черного пламени, в котором еле-заметно поблескивали такие же черные глаза.
– Ты ведь видишь меня, человек? – насмешливо сказало существо. – Не притворяйся шлангом, я все видел. – Этот мальчик, он твой хозяин? – на такой вопрос сгусток огня расхохотался, и повеяло диким жаром. – Ахахах, еще чего, он просто идеальный носитель для меня, интересно, сколько же он продержится? Комментарий к Немного о прошлом 2.1. Итальянский и английский различаются не только в грамматике и лексике, но и в фонетике. Английское произношение не стоит переносить на итальянский, а Тсуне это было совсем не нужно, поэтому английский считай завален.
Вообще-то учебный год в Японии начинается в апреле, состоит из трёх семестров, каждый из которых отделён небольшими каникулами – весной и зимой, и отдыхом продолжительностью в один месяц – летом. Но в фанфике каникулы как в Российских школах т.к. автор поздно вспомнил о различиях в системе образования, а еще было бы слишком мало времени для действий.
====== Немного о прошлом 2.2. ======
– Босс, можно прибраться? – спросил шатен, проходя в кабинет Занзаса. Тот обратил свое внимание на парнишку и кивнул. Тсуна быстренько шмыгнул в соседнюю комнату. Минут через десять-пятнадцать там было чисто, ведь босс там только спал и прибрать там было что, только если были гости или пьянка. Ни того, ни другого недавно не было и не предвиделось дальше.
Мальчик вышел и, увидев «спящего», хотел было бесшумно прошмыгнуть из комнаты, но тот открыл глаза и сказал:
– Мусор, закончил?
Тсунаеши содрогнулся все телом, стало не по себе от прямого взгляда алых глаз.
– Д-да, простите, что помешал… – в висках бухала кровь от напряжения и страха. Почему он так боится босса? А ведь не так давно они спокойно говорили. – О чем ты вчера разговаривал с тем мусором? – прямо, без намеков спросил брюнет. – Вчерашним гостем? – переспросил японец и, не дожидаясь ответа, сказал. – Он просил меня не кланяться ему, спросил возраст, а потом я предложил обед, что-то не так? – Нет, свободен, – юноша прошелся ладонью по шее, болезненно морщась. – Шея болит? – тихо поинтересовался шатен, снова беря откуда-то смелость. – Тебе то что? – Вариец сверкнул глазами. – Я мог бы помочь вам, я часто делал массаж шеи маме, – мальчик сглотнул, зачем только предложил? – Часто, говоришь… Ну, что же, покажи, что умеешь, – ухмыльнувшись, сказал юноша.
Тсуна снова сглотнул, уже готовясь к минимум оскорблению за дерзость, но зажмурившись, попросил:
– Пожалуйста, снимите пиджак и лягте. – Не многого хочешь? – собеседник снова сверкнул глазами. – Я не смогу сделать массаж хорошо, если вы этого не сделаете, я же не просил вас снять рубашку... – шатен сам не ожидал такой наглости, пред пологая, что последует удар или что-то подобное. – И долго тебя еще ждать, мусор?
Японец шокировано открыл глаза и посмотрел на босса, тот уже снял пиджак и рубашку, и улегся животом вниз на софу.
– С-сейчас! – пролепетал мальчик, краснея как рак.
Мальчик достал из кармашка небольшую баночку с увлажняющим кремом, размазал его по ладони (руки в кожаных перчатках) и растер, чтобы согреть.
– Что задумал, мусор? – злобно прошипел босс Варии, почувствовав руки в креме на воротниковой зоне. – Всего лишь делаю свое дело, расслабитесь, скоро будет приятнее, – уверенно сказал прислуга.
Минуты через две стало действительно приятно, теплые пальчики проходились по разгорячённой коже и брюнет вообще забыл, зачем лежал сейчас на софе, он просто плавился под умелыми ручками ребенка. Не выдержав, он блаженно вздохнул.
– Полежите, пожалуйста, так еще немного и шея не будет болеть, если что зовите.
Послышался скрип двери – Тсунаеши ушел, а итальянец как-то послушно отлежался на софе минут двадцать, будто еще ощущая прикосновения к коже. Шея действительно больше не болела.
А вот у Тсуны наверняка будет болеть голова, ведь сразу после того как он вышел, по ней что-то ударило, и он потерял сознание.
Очнулся японец примерно через час под чьи-то возгласы.
– Как вы только посмели?! Он же такой маленький и невинный, – проголосил Луссурия, – педофил!!!
Вот такого мальчик точно не ожидал: его держали крепкие, горячие руки солнышка, тот кричал на Занзаса, еще он заметил то, что и у рубашки и у пиджака были буквально выломаны застежки, а на животике чешется красное пятнышко.
– Что происходит? – тихо спросил шатен. – Тсуночка, не бойся, он тебя больше не тронет! – заверил гей. – Да не трогал я его, мусор – раздраженно рыкнул босс варии. – Лус-сан, объясните, пожалуйста, что произошло? – попросил шатен. – Занзас к тебе домогался? – серьезно спросил солнышко Варии. – Нет, я ушел после того, как сделал боссу массаж, а потом мне что-то в голову прилетело, – честно ответил мальчик, в невинных глазах что-то блеснуло. – А что за пятно на животе и почему форма разодрана? – недоуменно спросил Лусс. – Не знаю, но сильно чешется, может укус? – Тсуна дернул рукой и прикрыл впалый животик, но Луссурия дернулся: рубашка снова оголила вид на выпирающие ребра. Японец выглядел больным и дело не только, но и в бледности. – Хорошо, но еще один вопрос, почему ты такой худой? – обеспокоенно спросил солнышко. – Я иногда забываю поесть вот и все, а почему вас так беспокоит мое здоровье? – недоуменно спросил ребенок. – Долго еще в моем кабинете будете разговаривать? – раздраженно кинул брюнет.
Луссурия обижено надул губки, и вышел, громко хлопнув дверью.
– Тсуна, ты стал дорог нам, – юноша поставил мальчика на пол и погладил по волосам.
Тсуна задумался, а почему же он стал им дорог? Всего лишь прислуга, а стал дорог…
– Хочешь сходить с нами в парк развлечений?
Луссурия знал, что говорил мальчику о том, что он дорог из чистой жалости. Он давно заметил, что мальчик болен, но кто же отправит мальчика в больницу? Да и сам Тсуна не согласится, ведь пойти в больницу значит потерять деньги, а брать деньги без выполнения работы он оказывался наотрез. Силком отправишь, и кто знает, какая у него будет реакция.
И терять такую способную прислугу не хочется.
«Не дам тебе умереть»
Прошел примерно месяц. Японец чувствовал себя странно, были постоянные боли в груди, уставал он гораздо быстрее, появлялись отдышка и сильный кашель, во сне было так жарко, что приходилось еще и по утрам ходить в душ. Есть вообще не хотелось, поэтому он стремительно терял в весе. Иногда были кошмары.
Луссурия исполнил обещание и сейчас мальчик ехал на дорогой машине вместе с Бельфегором, Скуало и, конечно же, самим Луссурией в парк развлечений. Солнышко Варии говорил, что там есть все: океанариум и простой зоопарк, обычный парк аттракционов и водный.
Честно сказать, Тсуна даже в торговом центре никогда не был, поэтому это его немного пугало.
Первым делом они пошли в зоопарк. Мальчик охнул от восторга, увидев, как играются морские котики, как прыгают в высоту дельфины, как развивается на ветру грива зевающего льва.
Столько впечатлений у него не было никогда в жизни. А нет… было кое-что лучше.
Когда он только встал на свои ноги, поднял предмет своей рукой, а не пользовался каталкой. Тогда мальчик испытывал еще большую эйфорию, чем сейчас, радость ребенка была неописуемой, а Нана плакала от счастья.
Тсунаеши улыбнулся воспоминаниям, из глаз сами собой потекли слезы, хотя это скорее из-за жары они слезились.
– Куда теперь пойдем? Зверушек мы уже посмотрели. Тсуночка, а ты чего плачешь? – спросил Лусс. Ему здесь были интересны не столько животные, сколько особи мужского пола, ухаживающие за ними, хотя даже он долго не хотел отходить от вольера с павлинами. Скуало понравились акулы, а Белу норки.
– Все нормально, Лусс-сан, – улыбаясь, ответил мальчик. На душе мафиози стало так тепло, что он слишком сильно сжал худую тушку, и Тсуна чуть не потерял сознание. От визга «ня» и «кавай» юноши забеспокоились смотрители, думая, что какое-то животное страдает и лучше уж от неразделенной любви, чем от рук человека.
====== Немного о прошлом 2.3. ======
Дальше они пошли на аттракционы. Первым же делом принц потребовал отвести его в комнату зеркал – страха. Все, конечно же, согласились, но Тсуну пришлось уговаривать. Они разбились на пары: Тсуна с Луссом, Бел со Скуало.
Бельфегор отказался идти с Луссурией или Тсуной, поэтому пришлось пойти с Суперби.
Сначала они вошли в комнату, где по коридорчикам разошлись в разные стороны, там было полно зеркал, ураганчик и солнышко откровенно любовались собой в разных позах. Внезапно свет погас. Стали появляться разные ужасные образы. Луссурия завизжал от страха, Тсунаеши просто онемел, еще немного, и сознание может покинуть его.
Они бродили по, казалось бы, бесчисленным коридорам, в полутьме, иногда сталкиваясь друг с другом и видя новые страшные образы.
Послышался шум, будто что-то упало. Гей вздрогнул и начал светить телефоном.
– Тсуночка?! Что с тобой? Тсуночка! – позвал юноша мальчика: тот не откликался, лежа на прохладном полу помещения. Юноша наклонился и увидел, что шатен тяжело дышит, по виску стекает капелька пота, а личико красное от жара.
Юноша приподнял Тсуну, дотронулся лбом до его лба и ужаснулся температуре.
– Скуало! Тсуне плохо! – заголосил солнышко всея Варии. – Врооой, что?! – что-то внутри мечника сжалось, воспоминания о глазах Тсунаеши и его матери, которая просила позаботиться о единственном сыночке. – Быстро выводи его, мы сейчас тоже выйдем!
Юноши поспешили к выходу, один нес на руках японца, другой тащил за собой Бела.
Принц-потрошитель был сильно возмущен и никак не хотел уходить, но и оставить его в парке одного не могли. Поэтому он сначала покапризничал, а потом вальяжно сел на переднее сиденье автомобиля, чтобы не видеть Тсуну.
Скуало вел машину. Больного к себе на колени посадил Лусс – для безопасности.
– Может его водичкой немного?.. – предложил гей. – Врой, напоить? А вдруг захлебнется? – недовольно прорычал мечник, не отрываясь от дороги. – Нет – полить, может, остудим, – Луссурия достал бутылочку минералки из сумки-холодильника. – Не надо… – хрипло и тихо зашептал Тсуна. – Я выкарабкаюсь… – Что он сказал? – спросил Лусс. – Не надо его поливать, – ответил Ску.
Ехали дальше молча, а как доехали, шатена сразу понесли в комнату, включили ему вентилятор, дали жаропонижающее, а на голову положили пакетик со льдом.
Весь день и всю ночь у него был сильный жар, и ничего не помогало.
Скорая сказала, что тут все зависит от организма: если температура понизится – все нормально, если повысится – мальчик умрет. Никто не приехал.
Все время Тсуна слышал чей-то голос, он звал его. Многократно японец просыпался и пытался достать до стакана с водой, но не мог и снова засыпал. Чувство, будто он плавает в горячей воде, нет, даже в лаве. Воздух душный, спертый. Вентилятор выключился сам собой, стоило только прикоснуться к нему. В комнате стало адски жарко.
Утром жар спал, но сильнее проявились жажда и голод, хотя за вечер и ночь Скуало и Луссурия многократно приходили и поили мальчика, то бульоном, то водой. Они что-то говорили, пытались снять одежду, но Тсуна протестующе мычал, зажимался и плакал, конечно, его не смогли раздеть.
Уже часов в двенадцать он крепко стоял на ногах и пошел на кухню – надо же приготовить хотя бы поздний, но обед.
На кухне все было тихо, мирно, Луссурия пытался что-то приготовить, но, видимо, не вышло.
– Тсуночка? – спросил солнышко, оборачиваясь к мальчику. – Тебе уже лучше? – Да… Помочь? – тихо спросил мальчик. – Не стоит, иди, отдохни, – заботливо сказал солнышко. – Это моя работа – ухаживать за домом и готовить для вас, Лус-сан, попрошу освободить мое рабочее место, – сейчас от «больного» повеяло каким-то могильным холодом, и Лусс, обидевшись, ушел.
Уже в два часа все ели, но что-то было не так. Как только первый кусок попал в рот, они поперхнулись и выплюнули все.
– Мусор, что это за хрень? – злобно прошипел Занзас, вываливая мясо на пол, – разучился готовить?! – Босс, что не так? Клянусь, я все исправлю! – Тсуна с такой обреченностью посмотрел на босса, что тот тоже поперхнулся, будто снова увидел глаза отца. – Врооой! Что за горечь?!
Почти сразу после этих слов, все, кроме Бела и Тсунаеши, отрубились.
– Ши-ши-ши, это только начало, смерд, – уверенно сказал принц и встал из-за стола. – Так это вы? – негодующе спросил шатен, – зачем? Зачем вы это сделали? И что вы подсыпали?
Бел ничего не сказа больше, он просто ушел, оставив японца одного со спящими варийцами.
Дальше – хуже. Все следующую неделю Бельфегор портил еду, везде мусорил, разносил грязь по особняку. А мальчик молча бегал за ним и убирал, каждый раз перепроверял еду и старался ни на секунду не отходить от рабочего места. Но принц гений – он смог на потолке прикрепить устройство, которое по команде что-то разбрызгивало, вываливало...
Стилеты, на которые крепились устройства и сами устройства были прямым доказательством. Но Тсунаеши не спешил обо всем рассказывать, что немало удивляло принца-потрошителя.
Конечно, Бел стал еще более изощрённо пытаться сделать так, чтобы Тсуну уволили. И его все же застукали…
– Врооой! А я-то гадал, откуда берется грязь! – Скуало оскалился. – Не думал, что ты таким занимаешься. – А никто не думает, потому и происходит, – тяжело вздохнув, сказал Тсуна, появившийся как черт из табакерки. – Врой, почему молчал? – спросил мечник. – А ты бы поверил? – удивленно спросил шатен.
Дождик задумался.
– Ши-ши-ши, заткнись, смерд! Твои обязанности молча все терпеть! – Бел звонко рассмеялся. – Я знаю свои обязанности, хорошо бы и тебе знать свои, – холодно отозвался прислуга.
Послышался взрыв, мечник напрягся.
====== Немного о прошлом 2.4. ======
Уже час как Тсуна сидел в комнате босса и ждал, пока все прекратится, гром выстрелов, звон металла, крики…
Мальчик напуган и озирается на каждый скрип.
– Эй, а ведь я думал, что ты сдохнешь уже через неделю, но нет, ты выжил и даже поборол болезнь, – послышался хриплый голос со стороны двери.
Тсунаеши сжался от страха. Мужчина средних лет в деловом костюме, у него темные «зализанные» волосы, зеленые глаза, внешность не примечательная.
– Ну что же, не пропадать такому добру, пойдешь со мной, – мужчина потянул мальчика за шкварник, как котенка, на выход, от резкого давления застежки спереди порвались. – Вроооой! А ну отпусти его! – закричал во всю глотку Скуало, разрубая дверь мечем. – Он тебе так нужен? Так отбери!
Что-то в голове мужчины переклинило, он выхвалит пистолет и выстрелил в голову японца.
Еще пару секунд и мужчина оказался разрублен, долго горевать мечник не стал, оставив тело друга, он ушел помогать своим.
Сам Тсуна видел все: и как из комнаты вышел явно расстроенный Суперби, и как мимо пробежал Луссурия, а за ним пролетел Моска, и как в комнату загнали Бела…
У блондина не оставалось сил, он свалился на пол в углу. Стилеты кончились, сейчас он беззащитен…
Тсуна неотрывно смотрел, как к нему подходит другой мужчина и наставляет дуло пистолета.
Мальчика обуял дикий гнев, ведь эти люди посмели напасть на его семью. Да, Тсунаеши уже считал их своей семьей, даже Бельфегора, которого было непросто вынести.
– «Вставай, тебе же дали еще один шанс, так и ты дай ему шанс. Ты же хочешь, чтобы они были счастливы?» – прозвучал насмешливый голос внутри.
По телу разлилось странное тепло, затем холод и снова тепло, он не понял, откуда взялись силы, чтобы встать, откуда в руках появился меч…
– Не двигайся! – прокричал мужчина, наставляя дуло уже на Тсуну. Тот безумно улыбнулся и замахнулся холодным оружием на врага.
Мужчина выстрелил несколько раз, но результата это не принесло.
– Не прощу! – мальчик засмеялся и, пронзив тело мужчины мечем, разрубил его.
Шатен все смеялся, белок глаз почернел, а радужка стала фиолетовой. Руки сами собой двигались, разрезая еще теплую человеческую плоть раз за разом. Грех пожирал все пламя, прямо на глазах Бела мальчишка поменялся до неузнаваемости: кожа перестала быть мертвенно бледной, ребра больше не выделялись так сильно, как раньше, а глаза стали другого цвета, да еще и характер поменялся.
Минуты через две Греху это надоело, и черное пламя полностью сожгло тело мужчины, не оставляя и пепла.
– Бельфегор-сама, – довольно протянул шатен, лицом наклоняясь ниже к лицу блондина. – Вы же никому об этом не скажете? – Ши-ши-ши, а я ошибся в тебе, Тсуна, – отвечал Бел, – обещаю. – Вот и договорились.
Тсуна моргнул, глаза стали нормальными, и он упал на варийца. Тот провел рукой по мягким волосам прислуги и сказал:
– Ши-ши-ши, теперь, ты моя собственность, Тсуна. Он засмеялся и стал ждать, пока все затихнет.
Еще час принц-потрошитель тихо сидел и вглядывался в новую игрушку. Шатен оказался милым, а со своей потаенной сущностью принцу-потрошителю он нравился еще больше. Бельфегор даже простил испорченный поход в парк развлечений, за который собственно и мстил.
Размеренное дыхание и умиротворенное выражение лица каким-то чудом успокаивало вместе с совсем слабым присутствием пламени неба, которое просто не чувствовалось.
Снова раздался голос Скуало, он пришел в кабинет босса и уставился на удивительную картину: Тсуна спит на коленях Бела, а тот перебирает его волосы.
То, что шатен спит, видно по вздымающимся бокам.
Особняк разрушен почти полностью, тут только убрать мусор и построить особняк заново.
Все из-за того, что на кухне не осталось пригодных в пищу продуктов, и босс со злости спалил особняк, который тогда еще можно было починить.
Они сели в автомобиль, мечник снова вел машину. Занзас сидел на переднем пассажирском сиденье, попивая текилу, откуда только взял?
Тсунаеши сидел между Луссом и Бельфегором на заднем сиденье. Принц собственнический обнимал спящего шатена и вскоре тоже заснул. Солнышко долго удивлялся, как это они так быстро поладили, а мечника больше удивляло, что друг жив после выстрела голову, хотя и не такое бывает.
Мечник знает, что после того как шатен проснется, все будет по другому, у мальчика может начаться истерика, помутнеет рассудок или он вовсе сойдет с ума.
Есть, конечно, шанс, что мальчик не вспомнит об этом или подумает, что это просто страшный сон…
Хотя это настолько маловероятно, что легче заплатить Мамону за изменение памяти, но он вернется только через неделю вместе с Леви с задания.
Едут они уже долго, Занзас как бы невзначай иногда говорит в какую сторону ехать, ведь остальные не знают, где находится резиденция второго наследника.
До особняка второго претендента ехать еще часа три, а с пустым желудком босса дела плохи.
Они останавливаются у какого-то ресторана. Тсуна проснулся, как только его хотели достать из машины, за ним проснулся и Бел. Дети от полноценного обеда отказались.
Шатен то и дело запахивал порванную рубашку вместе с форменным пиджаком, стыдливо пряча глаза за челкой.
Лусс попытался его подбодрить и сказал, что в другом особняке у него будет возможность залатать форму или взять новую. Бельфегор потребовал савоярди и молочный коктейль. Савоярди – это, как оказалось, вытянутое бисквитное печенье, обычно оно сверху посыпается сахаром, но Бел заказал с шоколадом.
– Тсуночка, ты не голоден? – спросил Луссурия. – Нет, я ел утром, – улыбнувшись, сказал мальчик. – Врой, ты даже не обедал? – удивленно спросил мечник. – Ничего страшного, я привык, – спокойно и с той же милой улыбкой произнес шатен, мысленно добавив «к голоду».
Вообще-то, то, что он ел утром, было ложью, ведь Бел не давал ни минуты спокойствия, и шатен поримерно третий день не ел. Конечно, пламя, которое грех вобрал в себя, действовало как пища, и голод вообще не чувствовался, но желудок был пуст.
Что было не редкостью до того, как японец устроился работать в варию. Было время, когда Тсуна и Нана голодали больше недели, хотя человек может не есть два месяца, но Тсунаеши же ребенок…
Уже через час они ехали дальше. Небо уснул, солнышко пытался охладиться с помощью воды и обмахиваясь журналом. В такую жару кондиционер помогал очень слабо, а если и помогал, то только мечнику, ведь он находился в непосредственной близости к этому чуду техники.
Тсуна обмахивал себя и Бела, но им обоим было плохо не столько из-за жары, сколько из-за того, что их укачало.
Они терпели сколько могли, даже поспорили, кто дольше продержится. В итоге никто не выиграл, но принц успел долететь до кустов, а Тсунаеши не хватило совсем немного, и желчь оказалась прямо на траве.
– А я говорил тебе сильно не налягать, Бел! – раздался голос Лусса из машины, он ненадолго вышел и протянул мальчикам бутылки с водой. Шатен свою опустошил за несколько секунд, а блондин выпил пару глотков и вылил остатки на голову. – Тсуночка, ты соврал, – заметил гей, – сколько времени ты уже не ел? – Не помню, – честно признался мальчик, снова пряча глаза за челкой. – Я честно не помню… – А я-то все гадал, почему ты худой и бледный… – юноша сделал серьезное лицо, – с этого дня будешь проходить курс лечения! Еда по расписанию, солнечные ванны… – Но Лусс-сан!.. – хотел было возмутиться шатен. – Врооой! Ты его не переспоришь, садитесь в машину пока я вас тут не оставил! – раздался голос Скуало. Комментарий к Немного о прошлом 2.4. В современной речи именной суффикс “сама” иногда используют в качестве сарказма.
Был случай, когда 84-летний мужчина самому себе выстрелил 5 раз в голову и один раз в сердце, но даже не потерял сознание из-за смертельного ранения и смог объясняться жестами. Подобные случаи «невероятной живучести» редки, но известны с незапамятных времен.
Здоровый человек может обходиться без еды примерно до двух месяцев, если он пьет воду (смерть от обезвоживания наступает через 5-7 дней). Как долго конкретный человек сможет не есть зависит от его веса, состояния здоровья, климата и его силы воли.
Если здоровый человек долго не ел, то стошнить его может только желчью, а не желудочным соком, как некоторые думают и пишут, ведь он вырабатывается только если человек ест или переваривает пищу.
====== Немного о прошлом 2.5. ======
По прибытию в особняк, Тсуну увели переодеваться, а Занзас с хранителями пошел к отцу второго наследника.
Шатену впихнули форму горничной и отвели в общую комнату, где он переоделся. На вопрос «а почему женская?» ему ответили, что мужской формы такого маленького размера у них никогда не было, а перешивать старую или заказать новую займет много времени и средств.
В основном в особняке работали девушки. Они весело щебетали с мальчиком, расспрашивали о его особняке и работодателях.
Маленький японец всем своим видом напоминал куколку.
Черное с белоснежным фартуком платье выше колен, открытые плечи, что мальчика сразу возмутило, хорошо, хоть протезы прикрыты рукавами и плотными белоснежными чулками. На ногах черные лакированные туфли на плоской подошве с круглым носом и ремешком, называемые, почему-то, «Мери Джэйн». На шее черная повязка с бантиком. На руках неизменные перчатки, край которых заходил под длинный рукав.
Девушки расчесали его непослушные волосы, уложили, пользуясь каким-то средством для укладки; нацепили ободок.
Японец спрашивал, а точно ли это надо для работы, но кто ему ответит, если все увлеченно пытаются выбрать, во чтобы еще переодеть мальчика на досуге. Шатен понял, что это действительно форма, когда рядом стали бегать туда-сюда девушки в такой же одежде.
Варийцы были заняты до самого вечера, как раз в шесть-восемь часов, когда Тсунаеши убегал со всех ног от девушек с многочисленными вариациями формы. Они предлагали самые разные: от почти полностью закрытых платьиц, до очень открытых «нарядов», которые скорее предназначены для ролевых игр, чем для простой уборки по дому или готовки.
Тсуна налетел на Скуало, всем телом прижимаясь к нему и валя на пол.
– Вроооой, что происходит?! – крикнул мечник. Мальчик заплаканными глазами посмотрел прямо в его глаза и дрожащим голосом попросил: – Скуало, спаси меня.
Многочисленные горничные остановились, окружая парочку.
Суперби сел и обнял друга, тот прижался сильнее, всем своим видом моля о помощи. Блондин сначала не понял, что от него требуется, а толпа девушек, ошалевшим взглядом безумной фанатки, следила за тем, что же сейчас произойдет.
А происходит следующее: рядом проходит Бел, вырывает шатена из рук удивленного мечника и тащит за собой. Горничные кричали «как мило», но дальше их уже не пустили.
Принц-потрошитель повел свою жертву в их комнату. Отец второго наследника на гостей не рассчитывал, поэтому детям придется спать в одной комнате... на одной кровати…
Оба были не очень-то за, но и против нечего поставить. Бел, конечно, может сказать, что прислуга не может спать с принцем, но он же недавно к нему льнул и объявил своей собственностью. А Тсуна не может сказать про протезы, хотя давно хотел признаться об этом работодателю – Занзасу.
– Ши-ши-ши, я хочу научиться разговаривать на японском! – с важным видом сказал блондин, садясь на их кровать. – Бел-кун, хочешь научиться говорить, писать или все сразу? – спросил Шатен. – Ши-ши-ши, всего понемногу, глупо пытаться сразу заполучить желаемое! – Бел задрал нос, гордясь своими словами. – Начнем с цифр? – спросил японец, дождавшись кивка, начал. – Повторяйте за мной. Один. – Ити? – переспросил Бельфегор, Тсуна улыбнулся и кивнув, продолжил: – Два. – Ни, – повторил за ним блондин. – Три. – Сан. – Четыре или четыре. – Си или ён. – Пять…
Длилось это почти до самой ночи, Бел увлеченно учил японский, решал не трудные задачки, говоря числа на родном Тсуне языке. Было так забавно смотреть, как гордый принц-потрошитель стыдливо краснел, когда допускал ошибку.
Часов в девять мальчикам принесли молоко с печеньем. Шатен от своей порции отказался. Было еще забавнее наблюдать, как Бел пытался произнести числа с набитым ртом, один раз даже получилось что-то нецензурное.
Еще немного времени – и пора уже ложиться спать, пока принц-потрошитель умывался, перед тем как отправиться в страну Морфея, Японец переоделся в пижаму, которую ему дали.
Бельфегор вышел из ванной комнаты, и туда прошмыгнул шатен. Он закрыл дверь на шпингалет и достал из кармана новую губку.
За этот день произошло много всего, надо помыться – это расслабляет. За оттиранием кромок и очищением, он не заметил, как прошел час, а то и больше. Осталось только почистить зубы, и наконец, лечь в постельку, что он и сделал.
Сосед по комнате уже спал и видел десятый сон, но как только Тсуна лег, он забарахтался и неожиданно обнял шатена. Последний и рад бы вырваться, но нет никакого желания, только сонливость…
Как всегда проснувшись рано утром, Тсунаеши почувствовал, как сосед по комнате дышит ему в шею, его руки на плечах, как раз немного выше места крепления протеза, а его нога закинута и держит ноги.
– Бел-кун, – позвал шатен принца, тот не отозвался, тогда Тсуна снова позвал, и все это длилось ровно до тех пор, пока принц потрошитель не проснулся. – Ши-ши-ши, что ты здесь делаешь? – спросил блондин, не убирая рук. – Забыли где мы? – немного раздраженно спросил шатен. – Нет, я имел ввиду, что ты делаешь в моих объятиях? Я помню, что держал не тебя, – сказал Бел, а в голове прибавил «А своего мишку». – Вы сами меня обняли.
Настала тишина, принц задумался и, наконец, убрав руки и ноги, пошел умываться. Тсуна быстро оделся в форму, все прибрал и стал ждать пока сосед выйдет из ванны.
А Бел чистил зубы и думал, чего ему сейчас так не хватает?
Он вспомнил своего мишку, такого мягкого, большого, немного нелепого… но Бел его любил, спал с ним каждую ночь и даже первый месяц часто надоедал варийцам из-за того, что не мог заснуть без него.
Покупать себе другого он не хотел, а тут такая возможность…
Тсуна чем-то похож на медвежонка, только разговаривает и двигается сам, а еще уезжает на девять месяцев.
– Ши-ши-ши, решено! Я буду спать с ним, пока есть возможность! – голос блондина эхом прошелся по комнате и он смутился от двусмысленности сказанной фразы. – Бел-кун, у тебя все в порядке? – послышалось из-за двери. Блондин выплюнул пасту, прополоскал рот, и, наспех вытерев лицо пушистым полотенцем, вышел. – Ши-ши-ши, Ёши, теперь ты всегда будешь спать рядом! – нагло заявил блондин. – Бел-кун, ты ударился? И что еще за «Ёши»? – Ши-ши-ши, это приказ. – Любой каприз, за ваши деньги, – Тсуна тяжело вздохнул и пошел в ванную, спорить совсем не хотелось.
