Текст книги "Крылатый (СИ)"

Автор книги: Gilian_Gray

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Ямомото с трудом открыл глаза и начал разглядывать бледное тельце шатена. Шрамы начали исчезать, в то время как аура ярости только расти. Слова буквально застряли в горле.

– Я не слышу тебя!

– Так вот почему ты никогда не дотрагивался до него, – вслух размышлял Реборн, попивая кофе в кабинете Кеи.

– Я тоже не знал о протезах, – хмыкнул юноша, не отрываясь от кипы бумаг.

– А что тогда? – аркобалено недоверчиво покосился на ГДК.

– Я искренне уважаю его, – усмехнулся тот, все же отложив отчет. – Когда-то давно мы договорились, что если он будет отличником, то сможет получить разрешение на работу и, конечно же, он стал более усердным, при том не нарушал дисциплину и не пропускал ни дня занятий зря, хотя учителя и говорили, что он иногда спит на уроках.

– А что с этого?

– А то, что зверек сам кормит свою семью, его мать не может устроиться на работу.

В классе было как-то тихо. Ямомото все время потирал ноющую шею и смотрел в сторону Тсунаеши, сам Тсунаеши принял слова Такеши как оскорбление и теперь на каждой перемене буквально исчезал, даже Кея не мог сказать, где он находился, а может просто не хотел говорить.

Реборн понимал, что Тсунаеши и есть будущий босс Варии, но как? Тогда на крыше мальчик действительно был не похож на себя, неужели его так задел поступок Ямомото?..

Сложно осознавать, что сильнейший киллер был обманут ангельским ликом, а отбросив гордость не трудно понять, что слова Футы насчет Тсуны были верны.

«Самый опасный человек»

Сразу после школы, Тсуна буквально полетел домой, что-то сказал маман и убежал. Гулял по улочкам, раз встретившись с Торо и его хранителями. Стало скучно, он бесцельно бродил, снова столкнулся, но уже не с Торо и ко, а каким-то другим человеком. А этот человек был необычным и потом еще долго провожал взглядом шатена.

Мальчик забрел в любимый парк, где всегда отдыхал по приезду домой. В осеннем парке невероятно красиво, а в пруду все еще плавают декоративные карпы.

Он устало вздохнул и сел на лавочку, наблюдая, как небо заволакивают облака, задремал.

Проснулся минут через двадцать, когда интуиция намекнула о дожде. Как только карие глаза открылись, пошел ливень.

Благо, что лавочка была под деревом и капли почти не достигали её. Бежать было бессмысленно, а телефон разрядился еще вчера.

– Тебе помочь? – послышался приятный голос откуда-то сбоку. Тсуна обернулся. Это был тот самый незнакомец, с которым он столкнулся немного ранее.

– Как тебя зовут? – незнакомец сел рядом и подставил зонтик над подмерзшим мальчиком как раз в тот момент, когда вода с листиков прорвалась вниз, спасая от участи быть полностью промокшим.

– Тсунаеши, – тихо сказал шатен – а вас?

– Приятно познакомиться, Тсунаеши-кун, я Бьякуран, – юноша достал пакетик с зефиром и протянул его новому знакомому. – Хочешь?

– Нет, спасибо – тихо ответил мальчик.

– Почему ты один под дождем? – с почти незаметными нотками обеспокоенности спросил юноша.

– Не знаю, – альбинос улыбнулся, заметив, что собеседник дрожит, накинул на него свою куртку. Тсуна заметил это не сразу, а когда заметил, было уже поздно – Бьякуран ушел.

Укутавшись в прогретую белоснежную курточку, шатен дождался окончания дождя и поспешил домой.

– Где ты был? – с порога спросил Реборн.

– Гулял, – сухо ответил мальчик.

– А не с Варией случайно? – недоверчиво рыкнул мужчина.

– Варией? – переспросил шатен.

– Как много ты знаешь? – рыкнул брюнет.

– Ну, ну, не дави на него, – за спиной аркобалено показался Емицу, – а вам, молодой человек, придется нам все объяснить.

Комментарий к V. «Ко» – значит «компания».

====== VI. ======

– Так о чем вы хотели поговорить? – почти серьезно спросил Тсунаеши, рассматривая то Реборна, то Емицу, то Сальвадора.

– Как много ты знаешь? – спросил Реборн.

– Дино сказал, что вы мафия, ночью вы уходили на какие-то поединки, вот и все – ответил мальчик.

Емицу посмотрел на сына, тот кивнул, и все тяжело вздохнули.

– Что за реакция?! – обиженно прикрикнул шатен.

– Почему у тебя нет рук? – поинтересовался Торо.

– Я родился таким… – Тсуна отвел взгляд, – и мне очень не хочется, чтобы кто-то еще об этом знал.

– А где ты был вчера ночью? – спросил Реборн – Когда мы уходили, ты был дома.

– Мне не спалось, я пошел на улицу… – Тсуна завис, он почти ничего не помнил, а сказать, что следил за ними это как-то… нелепо? – забрел на детскую площадку, а дальше не помню…

Торо снова кивнул отцу и репетитору.

– Могу я пойти с вами сегодня? – неожиданно спросил Тсунаеши.

С самого начала Вария не подавала вида, что знала Тсунаеши, и тот ответил тем же. Было странно наблюдать, как двое из банды кокуе спокойно поздоровались с мальчиком, даже как-то дружелюбно. Все потому, что Мукуро захватывал тело Тсуны во время стычки и ходил в нем почти все время, но не позволил себе и кому-то другому причинить ему вреда, просто не мог и не хотел, сам не знал почему.

Поединок выдался зрелищным, ни один не хотел отступать, а Тсуна не знал за кого болеть.

Почти в самом конце пришел Дино со Скуало, маска безразличия второго разбилась вдребезги – Тсуна не обратил на него никакого внимания и это раздражало. Он открыто пялился на шатена, скрипя зубами, конечно, такое было просто невозможно не заметить.

Его отвлек зов Занзаса:

– Так ты все-таки жив, а я уж думал, некому будет обучать нового хранителя облака.

– Ши-ши-ши, если конечно он простит тебя, – вмешался Бел.

– Вроой, о ком это вы? – крикнул блондин.

– А разве не ты его обнаружил? – пролепетал Луссурия.

– Врооой, давай проще! – сказал Суперби. Тсуна тяжело вздохнул, и этого хватило, чтобы все поняли.

– Что такое, мелкий? Не ты ли клялся мне в верности? – ухмыльнулся Занзас.

На площадке воцарилось молчание, но ровно до того момента как Ламбо не проснулся и достал базуку десятилетия, которая была откинута Хаято в сторону.

Розовый дым распространяется по площадке.

– Опять играли с базукой десятилетия? – спрашивает мелодичный голос, дым быстро рассеивается от взмахов… крыльями? Но как только ветер от них утихает, и сами крылья исчезают, их почти никто не разглядел.

– Холодновато тут у вас.

Взрослый Тсунаеши стоит в одних плавках, белоснежная рубашка, до этого сжатая в руках тут же накидывается на плечи, а сам юноша потирает их ладошками в черных перчатках.

– Т-Тсуна… ты почти не вырос. – заметил Торо.

– Угу, только физически. А так… ах, как же прекрасно сердце валета! – последней фразы, конечно, никто не понял, но разговор не остановился.

– Мелкий, откуда у тебя кольцо босса Варии? – спросил Занзас.

– Но я ведь и есть босс Варии, почему оно не должно быть у меня? – юноша наклонил голову вправо.

– Босс, а почему бы и нет? Он же столько лет исправно работал на нас, а сейчас... – опять вставил свое слово Лусс.

– Тсуна, ты работал на Варию? И кем же? – прервал хранителя солнца Реборн.

– Раньше я каждое лето уезжал и работал как прислуга. И, кстати, знаешь, почему не стоит пытаться убить меня? – мальчик прищурил фиолетовые глаза.

– Почему же? – усмехнулся аркобалено.

– Вот поэтому, – руки шатена съехали на бока и к середине груди, а там проникли под кожу и разорвали её на части, все вокруг почернело…

Вся чернота исчезла в тот же миг, когда появился нормальный Тсуна. Он озирался по сторонам, но так и не понял, почему все шокировано на него смотрели.

– Ши-ши-ши, а ты еще та темная лошадка, котенок, – блондин взял любимого на руки и понес в машину.

Прошло примерно три недели, Тсунаеши упорно тренировался. За редкость его беспокоили кошмары и боли в спине, но этому находилось простое объяснение – перенапряжение. Работать нужно по-другому – Тсуна не сможет по своим протезам пустить пламя, а если и пустит, то этим уничтожит их.

Вот уже третий день интуиция била в набат, но к ней не прислушались. А зря…

Нана скончалась от остановки сердца через час после ухода сына в школу.

Вернувшись, мальчик не мог поверить в это, просто не мог… он плакал, он умолял бездыханное тело ожить, в конце концов, просто потеряв сознание от перенапряжения.

– Ты уже проснулся, братик? – послышался приторно-сладкий голос через пелену сна.

– Братик? – тихо переспросил шатен, пытаясь разглядеть сидящего рядом.

– Не помнишь меня? – обиженно спросил юноша, надувая губки – Я Бьякуран!

– Бьякуран-сан? А… да помню… а почему братик? И... что вы делаете у меня дома? – почти испуганно спросил шатен.

– По тому, что ты мой младший братик, – объяснил альбинос и приобнял мальчика за плечи.

– Мама… – глаза снова наполнились слезами, и Тсуна уткнулся носом в грудь брата.

– Ну, ну, не плачь, лучше отдохни немного – юноша нажал на какую-то точку на шее брата и тот снова потерял сознание.

– Не трогай его, Блюбелл-тян, – снова тот же, но только более тихий, голос. Тсунаеши с трудом открывает глаза, его голова лежит на коленях Бьякурана, рядом стоит голубоглазая и с длинными голубыми волосами девочка в легком сарафане.

– А он точно ваш брат? – спросил та самая девочка.

– Ты не веришь мне? – обижено спросил альбинос.

– Конечно верю! – всполошилась Блюбел.

– Тогда к чему вопросы? И позови Дейзи-куна, думаю, терапия пламенем солнца не помешает.

– Пламенем? – на выдохе спросил шатен.

– Хо-хоу, ваш брат проснулся? – к ним подошел еще один юноша с изумрудными глазами и волосами, – может еще и покормить стоит?

– Братик, ты кушать хочешь? – альбинос склонился ниже к личику брата.

– Да...

– Ну не умирай, я только тебя нашел, – шатена приподняли и посадили на колени Бьякурана, – хотя о чем это я...

– Бьякуран-сан…

– Называй меня братиком, а то я чувствую себя старым дядей-педофилом – обиженно сказал юноша.

– Б-братик, а где мы сейчас?

– Вот так-то лучше, мы в моем особняке. Чего хочешь покушать?

Дальше мальчик помнил плохо, первый, как и второй дни прошли как в тумане, просто из-за шока и потери смысла жизни – все это время он работал и жил только для матери, другого смысла просто не было.

Бьякуран был обеспокоен этим состоянием, хотя так возможно получится пробудить силу менее болезненно. А еще завтра в школу, да и Вонгола наверняка насторожена.

– Ну-ну, перестань сопротивляться, братик, – усаживая между ног тело без протезов, попросил альбинос.

– Вода горячая, – вздрогнул мальчик, все же прислонившись назад.

– Ты скоро привыкнешь, – альбинос обнял брата за плечи. – Скажи, как привыкнешь, я тебя помою.

– Угу, еще минутку, – Тсуна не видел смысла припираться – сам то сейчас сделать ничего не сможет.

Альбинос подождал немного, потом помыл голову братишки, и уже намыливал грудь, плечи, животик, спину, бедра…

Тсуна весь сжался, вообще-то было стыдно показывать самое сокровенное, не то, что давать трогать. Шатен зажмурился.

– Расслабься, я не обижу, – юноша скользнул намыленной мочалкой между ножек, проскальзывая чуть дальше между ягодиц, и почти тут же скользит обратно. Мочалка откладывается в сторону, а тело ненадолго погружается в воду, чтобы смыть пену.

– Я же говорил, – шепнул на покрасневшее ушко Бьякуран.

====== VII. ======

– Маленький трусишка, а вот и твое наказание! – Бьякуран посадил брата на свои колени к себе лицом, но опуская спиной назад, от чего мальчик напрягся всем телом. Руки на мгновение отпустили, позволяя окунуться в воду с головой. В это самое мгновение в девственный анус проскользнули смазанные чем-то два пальца. Задыхаясь и захлебываясь, шатен прогнулся словно кошка, а когда снова приподняли, откашлялся, наклоняясь вперед. Но как только пальцы внутри задвигались, он снова выгнулся.

– Убери… пожалуйста… убе… – Тсуна застонал, стоило только пальчикам помассировать простату.

– Нравится наказание? – прошептал альбинос, целуя шею.

– Не… – Тсуна вновь застонал. Слезы потекли по румяным щечкам, а спина снова заболела.

– Потерпи немного, скоро будет приятней, – проталкивая третий палец, сказал юноша.

Вот теперь было действительно больно, и не только из-за пальцев в заду, больше болели лопатки.

– Потерпи немного, – разнеслось по всему помещению и вслед за этим хлюпанье, когда пальцы вышли из плена тугих стеночек кишечника.

– Нет, – прошептал Тсуна, моргая заплаканными глазками, – не надо.

Большая багровая головка уже коснулась прохода и чуть надавила.

– Не надо!!! – разошёлся по ванне крик, сопровождаемый эхом.

Но когда спину пронзила адская боль, крик был заглушен поцелуем. Бьякуран увлеченно поглощал крик, наблюдая как фиолетовые глаза с вертикальным зрачком закатываются, по щечкам текут непрерывными потоками слезы, а под левым глазом появляется точно такая же, как у него, фиолетовая, перевернутая корона.

– Все хорошо, успокойся, – нежно поглаживая окровавленную спину и убирая член от дырочки, шептал юноша.

– Больно, – осипшим голосом сказал Тсуна.

– Я понимаю… Еще немного… – Джессо поцеловал брата в лоб. – У тебя очень красивые крылья и сам ты очень красивый.

Шатена тут же повернули, а проворный язычок начал слизывать багровые капли.

– Даже более белоснежные, чем у меня, – заметил Бьякуран.

– Крылья? – наконец успокоившись, спросил мальчик.

– Ты чувствуешь их? – альбинос погладил крыло вдоль первого ряда перьев. – Хочешь посмотреть на мои?

– Нелюдь! – обиженно заявил шатен, он тут чуть от страха в обморок не упал, а этот… этот… в общем радуется!

– Но ведь человеком и ты не являешься, братик.

Тсуна все же оправился от хандры после такого, но все равно обижался на брата, бил его подушками и не давал приблизиться больше чем на метр.

Даже выслушав множество извинений и историю, как появились его крылья…

В понедельник утром мальчик поехал в школу, правда, Бьякуран напросился сопровождать в поездке и даже поцеловал в лоб, когда Тсунаеши выходил из машины.

Было неприятно чувствовать на себе множество взглядов, стоило просто приехать на дорогой машине…

Дальше пошли бесконечные расспросы. Торо и ко, конечно, в этом не сильно участвовали.

Правда была в том, что они больше не верили Тсуне и считали шпионом, тогдашней Варии. Даже предполагали, что подстилка, но даже для них это слишком, да и не стараются так для подстилок.

– Долго вы меня еще игнорировать будете? – тихо спросил шатен, проходя на крышу, где обычно обедали друзья.

– Нам не о чем говорить, – ответил Гокудера. Торо промолчал, руки застыли, когда палочки с рисом уже едва касались губ. Было обидно, он относился к Тсуне как к брату, Тсуна вообще стал для него почти как брат, как Торо всегда мечтал – поддерживающий, понимающий…

А он оказывается, просто притворялся, втерся в доверие и использовал...

– Предатель, – по щекам Сальвадора покатились слезы, стало как-то паршиво.

– Предатель? – переспросил Тсуна. Ему стало так же паршиво, как и Торо, чувство, будто ударили ножом в спину. – Я – предатель? Не пойми неправильно, Торо-кун, я просто пришел поговорить с вами.

– Предатель! – подтвердил слова босса Хаято.

– Не смешите меня! – в фиалковых глазах отразилась ярость. – Из-за вас чуть не погибли дорогие мне люди! Именно ложь, ваша и всей Вонголы породила это! Вы нагло лгали мне в лицо и притворялись, будто в этом ничего такого нет! Тут лишь я должен негодовать! Ответь же мне, кто из нас больший предатель?!

– Т-Тсуна-кун…

– Вы вечно потакали своим интересам и безопасности, обманывали всех, считая, что все слабее. Вам не стыдно?! – закончил шатен. Ярость потекла по жилам, а под ногами образовался иней.

Тсуна вышел, оставив компанию в немом шоке, по красным щечкам покатились горячие, соленые капли. От ярости протезы похолодели и даже заледенели, со всей дури шатен ударил стену, оставляя там крупную вмятину и мокрые пятна.

В особняке Вонголы его ждали, но Бел сразу уволок любимого в свою комнату и повалил на кровать. Подмяв под себя, поцеловал в лоб.

– Ши-ши-ши, ну и где же мы были? – спросил принц-потрошитель. – Я все выходные не знал чем себя занять.

– Можно я не буду лгать? – тихо спросил шатен.

– Ши-ши-ши, а почему нет? – задумчиво произнес блондин.

– Я нашел своего брата, – так же спокойно сказал Тсуна.

– Что? – удивленно спросил Бельфегор.

– Точнее, это он нашел меня, когда я нашел мертвую маман... что-то случилось, а очнулся я уже у брата.

– И какой он? Твой брат.

– Интересный, очень похож на меня внешне, обожает сладкое, особенно зефир…

Описывать, в общем-то, было и нечего, Тсунаеши почти не знал брата и поэтому быстро замолчал.

– Ши-ши-ши, ничего не хочешь мне сказать? – серьезно спросил Бел. – Ты пропал на 2 с половиной дня, а теперь заявляешь, что нашел брата.

– Брат… он… мы не люди… – Тсунаеши отвернулся вправо, глазки оказались скрыты за челкой.

– Ши-ши-ши, не люди? А кто же тогда? – удивленно спросил блондин.

– Не знаю… – смущенно сказал шатен, когда теплые руки Бела прошлись по груди.

– Тогда докажи, – шепнул на ухо принц-потрошитель.

Тсуна покраснел и уперся руками в грудь юноше, тот послушно привстал. Мальчик стянул форму до пояса и напрягся. Спину опять прожгла боль, снова появились белоснежные крылья.

– Ши-ши-ши, красиво. А летать можешь? – поинтересовался юноша, проводя пальчиками по всей длине крыла, от плеча к кисти и по перьям.

– Я еще не пробовал, может… попробуем? Поможешь мне? – шатен состроил щенячьи глазки, и сопротивляться ему было просто невозможно…

В тренировочном зале они были очень долго, подняться в воздух это одно, а научиться летать и не падать это другое, к тому же нужно научиться летать быстро и незаметно, пока это не получалось, Тсуна врезался в стены.

Почти в самом конце тренировки пришел Скуало, он почти восхищенно смотрел на белоснежные крылья и как мальчик плавно летал по кругу, отдыхая.

Однако стоило опуститься, как мальчик упал на землю, держаться просто не было сил.

Поэтому пришлось Белу снова его нести и снова в ванну, любимый весь взмок на тренировке.

А вот Скуало повезло немного меньше, он отправился к боссу – докладывать о новых способностях хранителя облака. Тот был в очень плохом настрое – сегодня опять к нему лез босс другой семьи, конечно, другого босса интересовал не сам Занзас, а лишь выгода союза их семей, но этот человек для Занзаса был более чем неприятным. Брюнет ненавидел его, просто ненавидел, возможно, за само существование.

Комментарий к

VII

. Строение крыла: http://vk.com/photo-50327066_357286174

====== VIII. ======

– Ши-ши-ши, котенок, ты так пропотел, – снимая влажную майку с Тсунаеши, сказал Бельфегор.

– Я бы сам мог – возмущенно побурчал шатен.

– О тебе заботится сам принц, гордись! – блондин поцеловал мальчика в лоб.

Тсуна покраснел, и хотел было отвернуться, но лицо Бела оказалось в нескольких миллиметрах от его лица.

– Ti amo, – прошептал в губы блондин и поцеловал. Сначала совсем невесомо, а после более властно, покусывая, посасывая губы любимого. Голова закружилась от недостатка воздуха, Тсуна приоткрыл ротик, вдыхая спасительный кислород. Блондин этим тут же воспользовался, проскальзывая в ротик языком. Шатен застонал в губы юноше, на что тот стал только более активным, буквально трахая рот своим языком. Гладил холодными руками худые бока, ребра, пощипывал соски.

Но воздух вскоре закончился вовсе, и Бел оторвался от покрасневших губ любимого. Тсунаеши тяжело дышал, все еще не веря, что сейчас произошло.

– Бел… – все еще задыхаясь, пытался сказать шатен.

– Ши-ши-ши, пойдем мыться уже – Бельфегор стянул с Тсуны штаны вместе с трусами, убрал протезы, разделся сам и понес мальчика в ванну.

В помещение было влажно и жарко. Почувствовав горячее прикосновение к воде, шатен вздрогнул, Бел чуть промедлил и, посадив любимого поудобнее, сел рядом.

Настала гнетущая тишина, они просто не знали, как начать. Разрядило обстановку то, что Тсуна соскользнул в сторону Бельфегора и оперся на его плечо.

– Ши-ши-ши, может, мне тебя подержать? – спросил блондин.

– Если не трудно, – ответил шатен, его тут же посадили между ног. Мальчик снова вздрогнул, почувствовав кожей ягодиц член Бела.

– Ши-ши-ши, ты девственник? – спросил юноша, заметив реакцию любимого.

– Д-да.

– А могу я лишить тебя девственности? – прошептал на самое ушко блондин.

Тсуна покраснел снова, стало страшно, скорее всего, приятного будет мало, но вспоминая действия брата... Не хотелось отдать девственность тому, кого знаешь совсем недолго, а вот Бела он знает уже много времени.

– Ши-ши-ши, ну так что? Я не настаиваю и подожду если надо.

– Сейчас... – смущенно пролепетал шатен.

– Чего? – удивленно спросил блондин.

– Пожалуйста, сделай это сейчас... – Тсуна покраснел еще ярче и замолчал.

Бел повернул любимого к себе лицом и нежно обнял.

– Ши-ши-ши, как пожелаешь.

Усадив мальчика поудобнее к себе на колени, он начал его растягивать, пользуясь гелем для душа как смазкой. Сначала одним пальцем, чуть позже проникая вторым. Тсуна болезненно дернулся, сжимаясь.

– Расслабься, так будет легче нам обоим, – прошептал юноша, лаская затвердевшие соски. Мальчик послушно расслабился, хоть и не сразу. Тут же пальчики попали по простате.

Хранитель облака выгнулся словно кошка, и застонал от экстаза. Бел тут же протолкнул третий палец, начиная активно массировать точку наслаждения. Тсунаеши извивался всем телом, и любовника надолго сдерживаться не хватило.

Снова шепнув «будет немного больно», Бел вошел. Несмотря на растяжку, любимый очень узкий, внутри влажно и горячо, только от этого можно кончить, но Бел начал плавные толчки, пытаясь найти нужный угол. Внезапно шатен снова прогнулся и блаженно застонал, принц-потрошитель принял это как сигнал к действиям и, уже не щадя сил, вколачивался в горячее нутро.

Было больно только по началу, когда нечто большое и горячее проникло глубоко внутрь, двигаясь и заполняя собой, потом была незначительная боль от того, как любовник сжимал пальцами бедра, но это чувство с лихвой компенсировалось.

Казалось, шла вечность, но почувствовав скорую развязку, блондин начал двигать рукой по всей длине члена любимого, в такт толчкам, тот уже через несколько толчков кончил.

Бельфегор кончил почти сразу после этого, не выдержав горячей тесноты эластичных стеночек кишечника и не успев полностью выйти, кончил внутрь.

– Неприятно, – болезненно застонал Тсуна, разминая спину, чувствуя, будто нутро все еще заполнено.

– Поспишь, и станет легче, – зарываясь носом в волосы, душисто пахнущие чем-то сладким, сказал Бельфегор. – Завтра надо показать твои успехи Занзасу, он ведь умеет летать, вот и тебя подучит.

– «И Братик может подучить, у него же тоже есть крылья...» – подумал шатен и сказал насмешливым голосом:

– Я надеюсь, мои перья не заинтересуют ни Луссурию, ни Занзаса.

– Ты принадлежишь только мне, вместе со всеми своими перьями, так что не волнуйся, я не дам тебя в обиду, – Бел повернул голову возлюбленного в свою сторону и поцеловал в губы.

«Сладкий до невозможности»

«Нет сердца»

Уже утром, проснувшись, Тсуна сразу пошел на тренировку. Хотелось стать сильнее, не быть обузой для семьи, ведь как он сам считал – он самый слабый из хранителей. Время прошло незаметно.

– Мусор, так что ты там хотел показать? – послышался голос Занзаса из коридора.

Шатен так взволновался насчет крыльев, что на секунду забыл, как дышать.

– Вот видите, Тсуночка уже совсем взрослый, сам тренируется! – воскликнул Луссурия.

– Занзас, – еще более взволнованно сказал юноша, подлетая ближе и вставая на ноги перед боссом. – Добрый день.

– Ну, здравствуй, мелкий, тоже летать захотелось? – насмешливо спросил брюнет.

– Как бы… – не зная как ответить, замялся мальчик.

– Хочешь, чтобы я тебя потренировал? – догадался мужчина.

– Да… если можно.

– Если сможешь выполнить задание – потренирую, – выдал Занзас.

– Зачем с ним так грубо, босс, он же еще совсем юн! – всполошился Луссурия.

– Кто-то тут утверждал, что он совсем взрослый. Пошли, мелкий, назначу тебе задание, – брюнет развернулся и ушел, Тсуна поспешил за ним, а Лусс ненадолго остался.

Задание было простое – сопровождать Скуало при проверке новобранцев. Но как же было интересно наблюдать реакцию молодых офицеров на то, что Тсунаеши являлся облаком: мальчик слишком похож (даже поведением) на обычного человека. Да и Ску, к нему тепло относился – не как обычно к другому человеку и не как к любому другому офицеру.

Однако, как только облачко чуть не придушил одно самоубийцу, посмевшего сказать, что быть калекой и носить протезы это позор, все угомонились и даже не смели прекословить «мальчику-зайчику».

Вернулись Суперби и Тсунаеши поздно вечером, когда проверили всех новобранцев.

– Врооой! Ну как? Понравилось? – насмешливо спросил мечник, садясь на диван в гостиной особняка.

– Не знаю, – мальчик сел рядом.

– Прости меня – снова попросил прощению юноша.

– Скуало, – тихо начал шатен, – как думаешь, кто вы для меня? Ты, Бел, Занзас, Мамон, Луссурия, Леви…

– Друзья? – удивленно предположил блондин.

– Еще одна попытка, – спокойно сказал Тсуна и встал с места.

– Не знаю тогда… – растерянно смотря в фиалковые глаза, ответил Суперби.

– Вы моя семья, – Тсуна наклонился ближе к лицу мечника и поцеловал в лоб. – И я давно простил, ведь не могу не любить или ненавидеть тебя.

Шатен ушел, оставляя ошарашенного юношу в раздумьях.

– С заданием ты справился, поэтому завтра утром приступим к тренировке, – сказал Занзас, встречая хранителя облака в коридоре. – Хорошенько подготовься, жалеть я тебя не буду.

– Спасибо, Занзас! – Тсуна лучезарно улыбнулся и прошел мимо.

Снова зазвонил телефон, мальчик достал его и, увидев имя звонившего, тяжело вздохнул, но ответил.

– Братик, возвращайся домой! – послышалось из трубки, на весь коридор, ведь была случайно нажата кнопка громкой связи. Занзасу секунды хватило, чтобы узнать этот мерзкий, приторно-сладкий голос, и в сердце прокралось сомнение. Из размышлений его вырвал голос Тсунаеши

– Я пока не могу, много дел накопилось, надо со всеми разобраться, не знаю когда приеду.

====== IX. ======

– Мелкий, кто звонил? – серьезно спросил Занзас.

– Братик, – удивлено ответил юноша. – Простите, что вам не сказал, недавно я нашел брата.

– У него есть имя? – продолжил брюнет.

– Бьякуран, – все так же удивленно ответил мальчик. – Мы встретились совсем недавно, буквально на выходных.

– Ясно, свободен. После школы не опаздывай, – задумчиво сказал мужчина и ушел к себе в кабинет.

– Бьякуран-сама, зачем вам этот мальчик? – спросил Кике.

– Он мой младший брат и при этом очень сильный, даже сильнее меня, возможно, – заметил Бьякуран, кладя зефир в рот.

– То есть, вы хотите просто использовать его? – спросил юноша.

– Ну почему же? Я могу поставить его на высокую должность, чтобы был рядом быть под рукой.

– Он же связан с Вонголой, он не сможет быть до конца вам верен.

– Может и так, но стоит стереть память, и он станет послушен только мне, к тому же он еще больший псих, чем вся бывшая Вария вместе взятая.

– Но ведь приборы ничего такого не показали, – осекся Кике.

– Это просто особенность таких как мы, – сказал альбинос, дожевывая еще одну зефирку, – мы хорошо поиграем, особенно если братик выйдет из себя.

– Сразись со мной, – уверенно сказал Хибари.

– Что? Хибари-сан, я не ослышался? – переспросил Торо.

– Хибари-сан, зачем нам сражаться? – удивленно спросил Тсуна.

– Я хочу проверить тебя, – брюнет хищно улыбнулся и достал тонфа.

– Хибари-сан, нам нечего делить, я не хочу с вами драться и навредить вам, – уже тверже ответил шатен. Но Кея будто не слышал этих слов и напал. Нанося удар за ударом, он так и не попал в цель – шатен виртуозно уворачивался.

– Не играй со мной! – рыкнул распалённый ГДК.

– Я предупреждал, – спокойно сказал шатен, но уже принимая удар и тут же заламывая руку противника за спину, пнул в поясницу, валя Кею на землю, и уже восседая у него на спине заламывая вторую руку. Хибари злобно зашипел и попытался вырваться, но протезы, как известно, прочнее и сильнее обычных человеческих рук, поэтому так просто победить Тсуну не получится.

– Тсуна-кун, ты сломаешь ему руки! – послышалось сзади, на плечо опустилась теплая рука, и шатен тут же дернулся, сбрасывая её.

– Не прикасайся ко мне, – злобно прошипел он, смотря в глаза Торо, и вставая с противника.

– Я еще не закончил, – Кея тоже вскочил на ноги.

– Для тебя же хуже! – Тсуна сильно ударил кулаком под дых Кее, выбивая весь воздух из легких. Мальчик нажал на какую-то точку у основания шеи Кеи и тот сразу отключился.

Тсунаеши поднял его с земли и унес в медкабинет.

– Реборн, почему он так себя ведет? – спросил Торо.

– Может, лимит доверия исчерпан, – хмыкнул мужчина, подходя ближе.

– Тогда почему Хибари-сана он унес?

– А он знает, что Кея всего лишь исполнял свои обязанности как ГДК, никто не осуждает палача за его работу, – ответил мужчина. – А вам следует во всем разобраться.

– Я не знаю, как просить у него прощения, – тяжело вздохнул блондин.

– Начни издалека, вспомни, что он любит, – предложил мужчина

– Это просто подкуп.

– И за это он еще сильнее возненавидит вас, – насмешливо продолжил аркобалено, уходя. – Придумай что-нибудь, это твоя проблема.

Прошла еще неделя, Тсунаеши научился летать не хуже брата и Занзаса, под их же присмотром. Однако в особняке Джессо начали происходить частые убийства. Но никак не получалось выйти на след убийцы – все смерти были разные: одни сгорали, другие отравлялись, третьи были пристрелены, четвертые прирезаны, ни одна смерть не повторялась и была не слышна.

Тсуна был вне подозрений – он постоянно был на виду и его считали невинной овечкой, даже Бьякуран, считавший, что братик может действительно может навредить человеку, только если вызовет сильные эмоции типо страха или ярости.

Но убийства все продолжались…

– Братик! Помоги мне, братик! – зазвучало в коридоре, Бьякуран как ошпаренный вылетел из комнаты и помчался на голос.

Тсуна был пойман и подвешен над полом в какой-то сетке с шипами, с которой стекала кровь. Шатен спасся лишь тем, что вовремя использовал крылья словно щит.

– Братик, мне очень больно... – почти прохныкал мальчик, чуть барахтаясь.

– Не двигайся! Я сейчас тебе помогу! – у альбиноса тоже появились крылья.

Руки дрожа, начали развязывать узлы, но веревки сети начали леденеть.

– Братик, ты слышишь меня? Не бойся, я здесь и сейчас тебя вытащу.

Тсунаеши уже не ответил.

– Братик! – встревожено позвал Джессо мальчика, но тот снова не ответил. – Братик!

Все же достав израненное тело из капкана, юноша бережно взял его в руки и унес в свою комнату.

Мальчик лежал уже без сознания, чуть скуля, когда его пытались лечить.

– Можно посмотреть на сетку? – спросил Дейзи.

– Да, она валяется в коридоре, а что? – спросил Джессо. Но ответ ему не понадобился – шипы могут быть отравлены, а если это так – нужно найти противоядие.

Когда Дейзи ушел разбираться, Бьякуран подсел ближе, нащупывая на шее пульс, сердце билось, но слабее.