Текст книги "Цугцванг (СИ)"

Автор книги: Gierre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Давай, скажи, какой я эгоистичный мерзавец! – продолжал кричать Харальд.

Хейдар мог сказать, что эгоистичным был вовсе не Харальд, а его погибший супруг, которого пришлось убить, чтобы спасти талант гения евгеники, господина Стурлусона. Кому-то из чиновников Министерства пришлось взять на себя ответственность за этот поступок. Теперь, скорее всего, этот человек мучается кошмарами. Возможно, он не сможет простить себя никогда за то, что совершил. И все из-за того, что Ингвар не думал о благополучии других людей.

– Почему ты молчишь?! – заорал Харальд, срывая голос. Закашлялся и рухнул на диван, уронив лицо на ладони.

– Я думаю, вам выпал удивительный шанс, – сказал Хейдар, тщательно подбирая слова. – Почти никому из Сектора №13 не удавалось выйти в Центр. Скорее всего, ваши способности уникальны. Представьте, сколько вы сможете сделать там. Сколько людей получат возможность прожить счастливую жизнь благодаря вашей работе.

– Ты говоришь так, будто считаешь, что я уеду один, – усмехнулся Харальд.

Хейдар не понял его слов сразу и обдумывал их, а Харальд тем временем продолжил.

– Ингвар пожертвовал собой, лишь бы они отвязались от меня! Он готов был отдать свою жизнь за мое благополучие! Ты такой же слизняк, как я и думал с самого начала. Весь пропитан их ложью. Веришь в то, чего не существует. Хочешь выбраться в Центр, хотя сам рассказываешь, что можешь чистить чужое дерьмо до самой смерти. Не переживай, теперь они приедут сюда и тебе не придется чистить его слишком долго!

– Я не хочу выбраться в Центр! – вмешался Хейдар. – Господин Берсон сказал, что запрос касается вас, а не меня. Я останусь здесь, в Секторе №13.

– Нет, – помотал головой Харальд, – они не оставят тебя в покое. Теперь, когда ты столько знаешь, ты не сможешь получить себе партнера и жить в государственном доме.

– Почему? – удивился Хейдар.

– Неужели ты действительно не понимаешь? – Харальд был поражен. – Есть секреты, которые лучше держать в могилах.

– Внутри семьи у партнеров нет тайн, – возразил Хейдар.

– Ты – больной, – резюмировал Харальд, встал и вышел к себе в комнату, как в первый день их встречи. Хейдар остался на месте.

Он разглядывал изменившийся за несколько недель облик: чистый пол, растение на подоконнике. Харальд больше не заказывал еду у разносчиков, довольствуясь тем, что готовил Хейдар. Он не раскидывал вещи, стараясь вовремя убирать их в контейнер. По утрам он выходил к завтраку, а вечером за ужином рассказывал о своей работе.

Хейдар начал считать до тысячи. Он не был уверен, что может сделать после того, как закончит счет, но успокаивал себя знакомым перебором цифр: один, два, три.

– Ты хочешь, чтобы я уехал? – спросил возникший в проеме Харальд, когда счет дошел до семьсот двадцати. – Хочешь избавиться от меня и получить статус вдовца?

– Раньше хотел, – честно ответил Хейдар. – В первый день.

– Мне уже сорок, самый возраст отбросить копыта, верно? – рассмеялся Харальд.

Хейдар следил, вернется ли он в гостевую или уйдет обратно. Не знал, есть ли смысл продолжать счет или начинать его заново.

– Там, в Центре, кому я буду нужен? – спросил Харальд.

– Секторам, Императору, Сенату, – ответил Хейдар.

– Я мог бы решить, что ты работаешь в Министерстве Информации в отделе Специальных Операций, но даже там не обучают таких зануд, – сказал Харальд. – Ты хотел моей смерти, а теперь хочешь, чтобы я уехал. Ты ведь мог не говорить мне об этом, верно?

Хейдар кивнул.

– Мог ничего не сказать, подождать один месяц, потом поплакать на похоронах и дождаться нового партнера. Возможно, тебе выделили бы женщину. Наверное, они специально выбрали тебя, чтобы после Ингвара устроить мне шокотерапию. Ударить по мозгу смертельной дозой агиток.

– Я думаю, они хотели показать вам, что есть люди, которых устраивает жизнь в Секторе №13, – сказал Хейдар.

– И ты не захочешь улететь отсюда? Не захочешь в Центр? Тебя устраивает жизнь в этих унылых трущобах?

– Я останусь здесь и буду работать в Министерстве Быта, – ответил Хейдар.

Харальд зашел в гостевую. Он сел на диван и стал смотреть на горшок с кофейным зернышком.

– Если я поеду в Центр и начну внедрять работы Сектора №13 в другие регионы, это будет означать, что я сдался. Ингвар говорил мне, что нельзя сдаваться. Нужно бороться за свое счастье. Нужно бороться за возможность выбирать свое будущее. Бороться за то, чтобы человек определял свою судьбу самостоятельно.

– Никто не выбирает свою судьбу, – возразил Хейдар. – Чтобы выбрать, нужно знать все альтернативы. В противном случае это игра в угадайку.

– Так говорят агитки Министерства Информации, – сказал Харальд.

– Так говорит здравый смысл, – сказал Хейдар. – Ты можешь положиться на слепой случай или доверить свою судьбу тем, кто посвятил этому выбору всю свою жизнь, весь свой жизненный опыт. Специалисты Сектора занимают свои посты много лет, некоторые – всю жизнь, с детского возраста. Кто лучше знает, с кем счастливо прожить жизнь?

– Но ведь есть и такие мерзавцы, как Дагар!

– Если бы его младшая жена сама выбрала его себе в мужья, разве была бы она более счастлива, чем сейчас?

– Ты совсем не боишься? Не боишься, что тебя убьют? Не боишься, что тебе придется страдать из-за меня, случайного человека?

– Вы – мой партнер, – уверенно ответил Хейдар. – Вы – моя семья. Для вас я должен сделать все, что в моих силах.

Харальд рассмеялся.

– Ведь ты даже не знаешь, что такое семья.

– В семье супруги любят друг друга, – сказал Хейдар.

– Нет! – горячо возразил Харальд. – Чтобы любить кого-то, не нужна семья! Не нужно проходить Распределение, не нужны никакие условности. Ты просто любишь! Я полюбил так Ингвара и мы были счастливы.

– Пока он не довел себя до гибели, а вас – до необходимости выбирать между смертью и переездом в Центр, – сказал Хейдар, ощущая усталость и нарастающую злость. Он словно рассказывал мальчишке основы социального благополучия. – В семье заботятся друг о друге. Заботятся о других: о соседях, о коллегах.

– Хочешь, чтобы я покинул Сектор №13 и уехал в центр? – снова спросил Харальд.

– Я был бы счастлив, – ответил Хейдар. – Я знал бы, что вы можете сделать для общества больше других, и считал бы, что поспособствовал этому. Наверное, это больше, чем я смогу сделать для общества за всю свою жизнь, работая в Министерстве Быта.

– Тогда смени работу! – воскликнул Харальд. – Ты твердишь, что мне нужно использовать свой потенциал, но не видишь, что сам губишь себя! Ты талантлив! Тебе нужно найти себе занятие по силам! – он кричал, размахивая руками, и Хейдар понял, что он готов уехать. Готов собрать вещи и отправиться в Центр.

– У меня нет больших талантов к программированию и инженерному делу, – ответил Хейдар. – Я рассматривал разные варианты, но в конечном счете мне предложили стать учителем и проводить исследования в области географии или пойти в Министерство Быта. Работа учителем для меня слишком неприятна. Я бы всегда вспоминал, как проходило мое детство, и это мешало бы мне.

Харальд махнул рукой, потеряв интерес к обсуждению, и снова ушел к себе. На этот раз дверь в его комнату осталась открыта.

Хейдар тоже прошел в свою комнату, прикрыл дверь, сел на кровать и стал ждать. Он не знал, сколько пройдет времени, прежде чем приедут сотрудники Министерства Правосудия или специалисты Комиссии по Распределению. Или кто-то еще, в чьем ведении задержание опасных преступников. Теперь, когда дело было сделано, он ждал расплаты за свою откровенность.

Подобные противоречия были неизбежностью перенаселенного Сектора, думал Хейдар. Нельзя учесть всего, когда речь идет о миллиардах граждан, размещенных на клочке земли. Министерство Социального Развития рекомендовало полную откровенность с партнером для укрепления отношений. Другие Министерства в некоторых случаях требовали полной секретности. Поскольку до сих пор не было выяснено, чьи решения считать имеющими высший приоритет, случались недоразумения. Вроде этого, которое случилось с Хейдаром.

Если его действия сочтут законными, он сохранит работу и получит возможность подобрать нового партнера. Если его действия осудят, он отправится в изгнание. Не самая плохая возможность, если подумать.

– Хейдар, я могу зайти? – спросил Харальд, стоя возле двери.

Хейдар вспомнил, как несколько недель назад Харальд врывался в его спальню без колебаний и оскорблял, не заботясь о чужом благополучии.

– Конечно, – ответил он, усаживаясь поудобнее в предчувствии длинного разговора.

– Я хотел поблагодарить тебя, – сказал Харальд, остановившись в центре комнаты. – Хотя я не знаю, как тебе это удалось, ты показал мне обратную сторону нашего Сектора. Я вспомнил, для чего начал работу. Ведь я с самого начала знал, чем собираюсь заняться, но все-таки сделал выбор. Ингвар по-другому смотрел на Сектор, и я не виню его в этом. Но ты заставил меня вспомнить, с чего все начиналось. Когда-то я тоже искренне верил в нерушимость догм Сектора. Теперь я не верю в них, но вижу, что можно жить с этой верой и быть счастливым человеком. Для меня это многое значит.

– Я рад, – ответил Хейдар, улыбаясь. Лучшим, что мог сделать гражданин Сектора №13, была помощь партнеру. Именно об этом Хейдар мечтал, когда шел к специалисту по Распределению несколько недель назад.

– Я знаю, что скоро мне придется уехать, и мы никогда больше не встретимся, но все равно, несмотря на это, я хочу сказать, что люблю тебя. Не так, как я любил Ингвара. По-другому. Так, как должен любить своего партнера в Секторе №13.

Хейдар кивнул:

– Я тоже тебя люблю.

Он встал с кровати и подошел к Харальду, чтобы обнять его.

– Я надеюсь, что в Центре у тебя сложится счастливая жизнь, – сказал Хейдар. Его холодные от волнения ладони легли на теплую спину Харальда. Тот не возражал и тоже обнял законного супруга. Они постояли немного, прощаясь, а потом одновременно отступили на шаг. – Я буду помнить тебя.

– Я тоже тебя не забуду.

Утром Харальд собрал один стандартный чемодан с вещами и с разносчиком отправил в Министерство Иностранных Дел. Потом позавтракал вместе с Хейдаром и ушел.

Когда дверь за ним закрылась, Хейдар сидел за столом, глядя на пустую тарелку. Его посетило чувство приятного удовлетворения, и он, повинуясь неожиданному порыву, закатал рукав, открыв доступ к импланту виртуального помощника.

Пальцы Хейдара ловко перебирали миниатюрную голограмму клавиатуры, и он едва успевал следить за цифрами: один, два, три. Счет дошел до тысячи.

<выгрузка>

<счет 1 к 1000>

<старт>

<проверка завершена>

<блокировка памяти деактивирована>

< «Добро пожаловать домой, господин Лафейсон» >

– Слизняк, – вслух сказал он, поморщившись от отвращения. – Мерзкая маска.

Авиа-кар Министерства Иностранных Дел должен был добраться к двери дома спустя пять минут после вызова. До его прибытия он успел пройти по трем небольшим комнатам и осмотреть их новым взглядом, лишенным наивности прежней маски. Легкое задание в тяжелых условиях: убедить господина Стурлусона работать на Центр. Стурлусон был гением программирования, но никогда не блистал талантами в области психологии и социальных манипуляций. Перед операцией он предложил убить Ингвара и пустить маску соблазнителя, но в Центре отказали, сославшись на чрезмерную подозрительность Стурлусона.

Пришлось ждать десять лет. Десять бесконечных лет в одной маске, приросшей к коже новой мимикой и привычками. Заново пережитое детство, очередной слом характера в подростковом возрасте.

Все ради гениального ученого, чей срок годности ограничен человеческой жизнью.

«Господин Лафейсон, ваш авиа-кар ждет», – напомнила система виртуального помощника.

Он забрался в кабину кара, открыл меню перелетов во внешние Сектора и привычным жестом ввел данные:

«Агент Лафейсон, «Локи», Сектор №1, место назначения – Министерство Безопасности, отдел Внешних Операций»