Текст книги "Эльдар. Тёмный (СИ)"

Автор книги: Генрих-Нав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

   Эллой все продолжал и продолжал рассказывать о своем веселом детстве, а я слушал его и мысленно ухмылялся. Ну, пусть болтает – ему приятно, а мне не тяжко. Иду себе, гуляю и солнышком наслаждаюсь. А ведь еще можно только делать вид, что ты его внимательно слушаешь. И тогда м-м-м – просто не жизнь, а сказка!

***

   – Долго еще? – спросил я, когда мы пробрались сквозь густые заросли старого орешника.

   – Нет. – Эллой отрицательно помотал головой. – Почти пришли. Осталось только подняться на холм. На его вершине стоит одинокое старое дерево, и в его дупле мы найдем то, зачем сюда пришли.

   – Отлично. – Эта новость меня обрадовала. Если все будет так, то еще до заката я буду сидеть на любимой печи, и вспоминать этот день, словно ужасный сон.

   Первым намеком на то, что все пройдет не так, стала моя находка.

   – Эллой! – громко и резко воскликнул я.

   Услышав мой оклик, парень тут уж остановился.

   – Чего?

   – Посмотри туда. – Я протянул руку и неуверенно показал наверх. – Там, между деревьями. Мне это мерещиться или...

   Эллой послушно посмотрел в указанную мною сторону. Посмотрел неохотно, но увидав то, на что я ему показываю, не смог оторвать свой взгляд.

   – Что это? – спросил он уже меня.

   – А я знаю? – тихо ответил я. То, что я увидел, больше всего походило на небольшую сухую ветку, свободно парящую между двумя тополями. Ага – именно парящую. Но так не бывает!

   Не сговариваясь, мы сошли с пути и побежали к тем деревьям. Но сколько мы не вглядывались, сколько не задирали головы, так ничего и не поняли – ветка как висела там безо всякой опоры, так и оставалась висеть.

   Странно. Очень странно.

   Вернувшись к дороге, мы снова пошли вперед.

   На этот раз необычность заметил Эллой.

   – Гляди! – воскликнул он несколько дрогнувшим тоном. Я пригляделся в указанном направлении, и... Великий леший – в небе без движения висела птица. Причем висела не как-нибудь, а вниз головой, безвольно раскинув широкие, мертвые крылья.

   Да что же это такое тут творится, а?

   Не сговариваясь, мы разом бросились туда, и задрав головы вверх, пытались уразуметь, что же, леший подери, происходит. Мы глядели во все глаза, но, как и в первый раз, ничего так и не поняли – тело птицы неподвижно застыло между стоящими рядом деревьями. Застыло, ни к чему не прикасаясь, и ни за что не держась – так, по крайней мере, нам казалось снизу.

   Все страннее и страннее. Я почувствовал, как меня начал пробирать озноб. Меня, мага! Что уже говорить об Эллое, непривычного к такого рода зрелищам.

   – Давай-ка поскорее сделаем наше дело, и быстро уйдем отсюда, – мрачно предложил я своему проводнику.

   – Уж кто, а я не против, – буркнул в ответ Эллой. Усиленно озираясь по сторонам, мы снова пошли вверх по склону, проявляя как можно больше прыти и осторожности.

   Но когда мы поднялись на самый верх... Увидев нужное дерево, я улыбнулся – вот оно, дошли таки. Но моя улыбка тут же сползла с лица, когда я увидел, что с ним приключилось. Мать чесная! Верхняя половина каштана оказалась опутанной огромным коконом из полупрозрачной паутины. А на самой ее вершине, словно на троне, сидел большой мохнатый восьмилапый паук. Хотя разве слова «большой паук» могут дать понять, насколько он был большим? Даже отсюда, снизу, паук казался просто огромный, размером никак не меньше обычного человека.

   – Что, во имя всего живого, это такое? – спросил я, ловя себя на том, что мой голос дрожит от охватившего меня страха. – Что это за паук? Что это за мерзость такая? И вообще – что он делает на твоем дереве? -возмущенно спросил я, поворачиваясь к Эллою. Но судя по выражению крайнего изумления на его лице, я понял, что это сюрприз и для него.

   – Это паук – сомнений нет, – выдал паренек сквозь скривившиеся от отвращения губы. – Лохматое, восьмилапое существо, плетущую паутину, просто не может быть никем другим, как пауком.

   Умно. Просто невероятно как умно.

   – Но почему он такой огромный? – с сомнением выдал я.

   – А я почем знаю? – вопросом на вопрос ответил парень. – Видимо в этом лесу водятся подобные твари, хоть я о них, честно говоря, и не слышал. Я три года ходил к этому каштану, и даже не видел следов паутины. Интересно, что ему тут надо? – задумчиво спросил белобрысый.

   Хороший вопрос.

   – Пойди и спроси, – мрачно пошутил я. Решив, что пятьдесят шагов между нами являются залогом безопасности, я с шумом плюхнулся на зеленую траву. Рядом уселся и собиратель.

   – Нет, ну надо же такому случиться! – гневно возопил я, обращаясь к мохнатой твари. – Ну что ты тут забыла, собака восьмилапая? И ведь сидела до сих пор в какой-то забытой богами норе, никого не трогала, никому не мешала. Так нет же – надо было тебе именно этой весной вылезти, прийти именно на этот холм, забраться именно на это дерево и сплести себе какое-то непонятно что. – Я погрозил монстру кулаком, но тот не отреагировал – видимо, не видел. ну и пес с ним

   – Итак – дерево мы нашли – мрачно подытожил я. – Что нам осталось?

   – Подойти к дуплу, засунуть в него руку и вынуть оттуда грибы, – коротко бросил парень.

   Дупло, да?

   – Нужное нам дупло вон там, так? – Я указал на аккуратный круглый черный провал невысоко над землей.

   – Угу.

   Ствол дерева не был облеплен паутиной. Но вполне хватало того, что, подойдя к нему, ты как бы оказывался под полупрозрачным сводом паучьей шапки-кокона. А кокон – это территория паука. И он явно не против побаловаться мясом. Об этом говорят и тушки птиц, тот тут то там развешенные по краям полу видимой паутины. Запасливый, гад. Хищный, быстрый, зоркий, и кто знает еще какой. К такому приближаться мне точно не хотелось.

   – Вот же ж мерзкая тварь. – Я снова погрозил ему кулаком. – И с чего вдруг богам понадобилось тебя создавать? – Я поднял вопрошающий взгляд на небо. – Мелкие пауки – это еще понятно: они живут, и никому не мешают. И ты живешь, и их в упор не видишь. Но такие... Что, волков, медведей и шакалов вам показалось мало? – бросил я богам. – Давайте-ка и пауки еще будут размером с младого теленка. Ага, и пусть живут они на деревьях. И пусть падают они на головы людям, как спелые яблоки по осени. А чего – людям такое понравиться. Вот же зараза. Тьфу.

   Выплеснув свое негодование, я уперся взглядом мохнатого коричневого монстра и стал думать, что же нам делать дальше.

   – Если ты хочешь, то мы можем просто уйти, – подал идею белобрысый.

   Просто уйти? Ха-ха. Просто уйти это можно. Но если вспомнить то, через что я сегодня прошел...

   – Уйти? – скривился я. – Ни за что. Для меня, лентяя, это путешествие было сродни героическому подвигу. А ты предлагаешь вернуться назад, когда до цели рукой подать? Нет-нет-нет – я не желаю терять заслуженную и такую выстраданную награду. Особенно, из-за какого-то паука-переростка.

   Я думал, что после моих слов Эллой расстроится. Но не тут-то было.

   – То есть ты предлагаешь драться? – При этих словах в глазах пацаненка вспыхнул огонь борьбы. Вот же боевой!

   – Тпру, тпру, моя юная скаковая лошадка. – Я выпростал вперед руки в шуточном намерении прервать его вспыхнувший боевой запал. – Нет, я не предлагаю сражаться. Я предлагаю не возвращаться, пока мы не придумаем, как нам все-таки получить желаемое.

   – Получить... без боя? – недоверчиво поинтересовался он. Моя идея явно ему не понравилась.

   – Именно так – без боя. – Я поднял вверх указательный палец и состроил мину, которую часто видел у своих учителей, когда они собирались сказать что-то очень и очень важно. – Поэтому я предлагаю посидеть и хорошенько подумать.

   – План без боя? – еще раз повторил недовольный светловолосый храбрец.

   – Все верно, – с кивком ответил я. – План без боя. И лучше – без малейшего риска.

   С каждым моим новым словом выражение лица паренька становилось все серее и серее, все недовольнее и недовольнее, словно молодая грозовая туча.

   – Добиться без боя? А разве же это не трусость?

   Ну вот – случилось то, чего я боялся.

   – Нет, – ухмыльнулся я, стараясь говорить четко и твердо. – Да, многие говорят, что трусость – это чрезмерная боязливость. Что трусливость – сродни малодушию. И что, кто трус, то завсегда проигрывает. Но! Для меня, именно для меня, боязливость стоит скорее ближе к осторожности, а бесстрашие же вообще граничит с глупостью.

   – Это почему же? – Глаза паренька засветились нехорошим светом.

   – Потому что осторожный сохраняет свою жизнь, я храбрый часто ее теряет, – заявил я со всей уверенностью.

   – Но быть храбрым намного почетнее! – не согласился парень, и взглянул на меня таким суровым взглядом, что, будь я чуть податливее, то я бы тут же сдался.

   Но я не кусочек масла – от такого не растаю!

   – А быть осторожным – безопаснее, – ответил я ему безо всяких колебаний.

   – Зато храбрец может спасти и жизни других людей! – веско отозвался белобрысый.

   Можно поспорить, ой можно поспорить!

   – Так ведь и осторожный человек может сохранять так свою жизнь, так и жизни близких ему людей! – без всякой заминки ответил я.

   Ну что, Эллой, съел?

   – Храбрый это защитник! – не желая уступать бросил в ответ Эллой.

   Ах, вот ты как!

   – Защищать людей можно по-разному, – резонно заметил я. – Можно вести их в бой, а можно не дать в этот бой попасть. Особенно, если итог этого боя довольно сомнительный, – эффектно добавил я.

   – Зато храбрых все любят: и родители, и семья, и друзья!

   Ой какой упрямый. Но вряд ли упрямее меня.

   – А осторожные дольше живут, чтобы радовать и родителей, и друзей и семью!

   – Ты знаешь хоть одного героя, который бы не был храбрым? Знаешь, нет? – вопросил Эллой, в голосе которого я впервые стал слышать нотки злости. О как – мы теперь будем говорить о героях?

   Вот так напарник. Снаружи маленький и худенький, а внутри злобный и агрессивный, словно дикий волчонок. Если дело дойдет до драки, он сожмет свои челюсти так, что мало не покажется никому. И откуда в нем столько желания битвы? Ладно бы я. Я – маг. У меня есть кое-какие заклинания, и по идее я, а не он, должен жаждать брани и крови. Но нет – я больше ценю свою жизнь, чем свою жажду крови. А он нет. Храбрым он должен быть, понимаешь ли.

   Я мог бы привести еще много доказательств своей правоты, потому как считал, что быть храбрым это не самое лучшее человеческое качество. Для меня, Эльдара, человека и темного мага, желание прослыть храбрецом означало желать заслужить от кого-то некоего рода признательность. Некоторое... одобрение. А когда ты живешь один, и только для себя, когда вся деревня тебя чурается, боится и ненавидит, искать чьего-то одобрения это по меньшей мере глупость.

   К несчастью, Эллой, выросший в любви, ласке и в заботе, вряд ли меня поймет. Поэтому я решил ничего ему не доказывать, а пойти совершенно другим путем.

   – Эллой, давай я кое-что спрошу у тебя. Мечник, стоящий на боле брани, должен храбро бросаться в бой?

   – Конечно. Ведь его храбрость поможет ему победить своих врагов, – без колебаний ответил он.

   Допустим.

   – Хорошо. Но нужно ли лучнику, прикрывающему война, так же храбро бросаться в бой, бросаться на врага?

   – Он тоже должен быть храбрым, – уверенно начал он.

   – Быть храбрым – да. Но бросаться на врага?

   Эллой призадумался.

   – Он точно должен быть храбрым, – решительно повторил он.

   Согласен.

   – Он должен быть храбрым. Я кивнул. – Но в чем его храбрость? Храбрость – не отступить. Храбрость – не бояться врага. Храбрость – быть мужественным и решительным перед лицом опасности. Вот его храбрость. Но бросаться на врага, забыв прикрывать товарищей? Это ему не нужно?

   – Это – не нужно, – немного подумав, уверенно ответил Эллой.

   Разумный ответ. Вот и славно.

   – Правильно. Потому что, чем дольше будет жить лучник, тем больше пользы он принесет своим братьям-солдатам. Вот и я, как тот самый лучник. Я осторожничаю. И, как он, я не лезу в бой без нужды. Я не хочу рисковать своей шкурой, если не буду уверен, что этот риск оправдан. У меня только одна жизнь, и я не хочу терять ее из-за какого-то пустяка. Более того – я не только не буду рисковать сам, а и не позволю понапрасну рисковать другому. Не потому, что я такой заботливый или что-то в этом духе, а потому что... Потому что я не люблю бессмысленный риск. Ни где и ни у кого. Теперь понимаешь?

   – Теперь... понимаю, – ответил напарник и густо покраснел.

   Дошло наконец. Прекрасно. Значит, он еще не совсем испорчен.

***

   – Итак, каков наш враг? – спросил я и сам же ответил. – Хищник, и хищник немаленький.

   – Согласен, – насупился Эллой.

   – Что еще? – Я принялся рассматривать бегающее по паутине создание. – Челюсти у этой твари словно созданы, чтобы измельчать добычу в фарш.

   – Угу, – подтвердил Эллой, так же запрокинув голову.

   – Его передние лапы почти что клешни. Идеально, чтобы ловить и зажимать добычу.

   – М-да, – согласился со мной напарник.

   – Остальные лапы – это ходули. Значит убегать от него бесполезно – он все-равно догонит.

   – М-м-м, – промычал вместо ответа Эллой.

   – Поэтому нахрапом от него не избавиться. Тут нужен план получше.

   С этим никто не спорил.

   – Жаль, что у нас нет кремня, – посетовал малец. – Был бы, мы бы развели костер, наделали факелов, и подожги эту треклятую паутину.

   – Не знаю, не знаю. Вряд ли паутина горит. Да и как ты огонь добросишь – кокон ведь высоко. – Я обернулся и еще раз взглянул на дерево, словно покрытое полупрозрачной шапкой.

   – Мы можем его палками закидать. Или камнями, – снова предложил мне Эллой.

   – А попадем? Паук сидит высоко.

   – Ну и что? В лесу палок много – снаряды бесконечные. Не попадем в него – так паутину ему загадим.

   – А смысл?

   – Ну...

   Больше идей от него не поступало. Молчал и я. А что предложить-то? Заклинания у меня слабые. Да и слишком далеко эта цель для магии.

   Я встал, чтобы немного пройтись по лесу. И, о чудо – я хотел просто размять свои ноги, а вернулся с готовым планом.

   – У меня есть идея, – твердо заявил я скучающему Эллою.

   – Какая? – встрепенулся паренек.

   – Тебе она не очень понравится, – угрюмо ухмыльнулся я, и, подняв с земли ветку, тут же принялся ее обрисовывать.

   Парень все понял с первого раза.

   – Должно сработать, – неуверенно согласился он. – Только скажи – почему приманкой должен быть именно я?

   Я развел руками – а что, сам не понял, что ли?

   – Во-первых, ты меньше меня, а потому паук на тебя скорее соблазниться. Во-вторых, из нас двоих ты – самый быстрый. Ну а в-третьих, и это главное – если ты получишь рану, то я сумею довести тебя до дома. А вот если раненым буду я... – Я снова обреченно развел руками.

   – А еще для тебя в нашем плане нет никакого риска. Так ведь? – Парень бросил на меня мрачный взгляд.

   Да. это так. Я это я, и я об этом уже предупреждал.

   – Хорошо, – с видимой неохотой согласился парень. Я его понимал – дело предстояло весьма непростое, и о Эллоя требовалась вся его хваленая храбрость. И – не только она.

   – Осталось только найти подходящее дерево.

   – Я уже присмотрел. Пойдем.

   Я повел его за собой, в небольшой молодой лесок.

   – Гляди. – Я указал ему на молодую елку – высокую, прямую, и с малым количеством веток.

   – Ствол прямой, веток мало, не особо толстая, но и не тонкая. Годится, – уверенно ответил напарник.

   – Отлично. Ну что, ломаем?

   – Ломаем!

   Слегка подпилив ее ножом, мы повисли на стволе, и принялись раскачиваться. Немного поупрямившись ель, в конце концов, вынуждена была поддаться.

   – Крак. Крак-краг, – громко разнеслось по холму, и в лесу стало на одного будущего великана меньше.

   – Кто первый? – спросил я Эллой, поднимая нож.

   – Давай я.

   Приняв инструмент, я, на правах первого работника, принялся отпиливать ветки у самой вершины ели – там, где они были тоньше. Эллой усмехнулся, но спорить со мной не стал.

   Потом пришла очередь напарника обтачивать дерево, а через какое-то время я уже делал последние приготовления.

   – Что скажешь? – спросил я. После наших стараний обычное лесное дерево превратилось в некоторое подобие неумеренно длинного копья с остро отточенным концом.

   – Неопрятно, кривовато, но – сойдет, – не очень лестно отозвался о нашем творенье парень.

   – Понесли. – Мы схватили ствол и понесли его в заранее выбранное место.

   Устроившись как следует, я в последний раз напомнил о нашем плане.

   – Итак, я остаюсь здесь, – я указал на выбранную мною позицию, – а ты идешь к дереву и заставляешь паука опуститься вниз и начать тебя преследовать.

   Эллой кивнул.

   – Затем ты пробегаешь сквозь эти кусты. – Я указал на кусты козьей ивы, за которыми мы и сидели. – Паук бежит за тобой, и натыкается на меня и на наше копье.

   Он снова молча кивнул.

   – И что в итоге? Ты спасен, враг обезврежен, и мы беспрепятственно добираемся до дупла. Все счастливы и довольны. Разве что кроме паука. Но его настроение никому не интересно, потому что он, хе-хе, паук.

   Парень не спешил с ответом. И я его тоже не торопил.

   – А эти кусты не далековато ли стоят от дерева? – позволил себе усомниться он. – До них далеко бежать. Вон кусты поближе.

   – Есть и поближе, – согласился я. – Но они и пожиже будут, – пояснил я ему свой выбор. – Если паук меня через них увидит, то... К тому же, гляди. – Я обернулся и показал рукой назад, где из земли выпирала верхушка замшелого камня. – Здесь отличный упор для древка. С какой бы силой не наскочил на меня паук, это копье железно останется на месте и не уедет назад от удара. Это очень важно.

   – Вижу, ты все обдумал тщательно.

   Я слегка кивнул – есть такое дело.

   – Но ты? Удержишь ли ты копье? Ведь паук налетит что есть силы, – спросил он меня с сомненьем.

   Хороший вопрос. Очень хороший вопрос. Я посмотрел на свои руки, не державшие ничего, тяжелее книги. Должен удержать. Просто должен.

   – Поверь – я справлюсь, – заверил я псевдо бодрым тоном. – Я приложу все силы.

   – Ты же понимаешь – если не справишься, то паук окажется лицом к лицу с тобой, – ехидно напомнил он.

   – А-то я не знаю, – скривился я.

   Закончив с сомненьями, Эллой развернулся, и смело пошел к узурпированному тварью дереву.

***

   Началось.

   Эллой дошел до дерева, неся в руках большую охапку загодя собранного хвороста. Остановившись в относительно безопасном месте, шагав в двадцати от кроны, он бросил сучья на землю и принялся по одному кидать их в паутину, громко крича известные ему ругательства.

   – Лови гадина!

   – Получай. предатель!

   – Что б ты скис!

   – Что б ты протух!

   Паук, привлеченный громкими возгласами, тут же остановился и принялся вглядываться в непонятного человека. Но чем больше он бездействовал, тем больше увеличивалось количество прилипшего сушняка, и тем грязнее, тяжелее и заметнее становилась его творение. Становилось понятно, что вскоре тварь решится на более враждебные действия.

   Не сиделось спокойно и мне.

   – Ну же, мерзкая тварь, давай, – тихо шептал я из своего укрытия. – Тебя ругают, на чем свет стоит. Тебе что, не обидно? Рушат твой дом, рушат то, что ты так долго создавал и строил. И кто ругает, кто рушит? Какой-то маленький невзрачный белобрысый котенок. А ну спустись и цапни его за гузно. Ну что стоишь? Давай же!

   Паук колебался слишком долго – под весом прилипшего мусора часть паутины с треском лопнула и длинными лентами потянулась вниз. Это послужило сигналом – если до этого паучище еще сомневался, то теперь его нерешительность словно испарилась. Он злобно зашипел, подпрыгнул и перевернувшись вверх ногами, принялся быстро спускаться вниз, на спешно выделяемом из брюха канате.

   Опускался паук стремительно.

   – Чего стоишь! Беги, Эллой. Беги! – что есть силы воскликнул я, не выдержав напряжения.

   Эллой развернулся и испуганной стрелою помчался прочь. Через пару мгновений на то место, где он стоял, приземлилась восьмилапая тварь, и стремглав побежала за ним. Только тут я понял, насколько я ошибался. Паук был огромным, просто колоссальным. Большая круглая голова, размером с хорошую тыкву, крепилась к огромной груди, которой бы не постеснялся и взрослый кабан. А гигантских размеров брюхо и вовсе не с чем было сравнить. Но больше всего меня пугали его лапы. Даже не лапы, а огромные мохнатые ходули, противостоять которым должны были ноги невысокого щуплого пацаненка.

   Эллой несся вперед, словно преследуемый лисою заяц, прекрасно понимающий, насколько ужасна нависшая позади него угроза. Мне казалось, что Эллой никак не сможет успеть. Казалось, что, когда парень приближался ко мне на один шаг, монстр приближался на целых три.

   «Не добежит. Он точно не добежит», – с ужасом думал я. И я даже помочь ему не могу. Мало того, что я не смею убрать рук с копья, дабы ни в коем разе о нем не забыть. Так и любая помощь, любое заклинание, что я запущу в зверюгу, тут же его насторожит. Зверь замрет, и тогда весь наш план разом пойдет ко дну.

   Нельзя помочь. Нельзя колдовать. Оставалось только ждать. Ждать и готовиться.

   Беглец и преследователь стремительно приближались. Вот я уже вижу монстра во всей его пугающей красе. Вижу страшную мохнатую морду с восемью алчными красными глазами. Вижу корявый полурот-полуклюв, из-под которого торчала пара когтистых лап. Вижу темные дырки носа, острые зубы-пики. Вижу капли слюны, нехотя сползающие по свалявшимся комьям шерсти. И все это несется все ближе, и ближе, и ближе.

   – Соберись, Эльдар, соберись, – спешно увещеваю я себя.

   Вот человек и паук почти подбежали к кустам. Странно, но именно страх придал мне сил. Раз – и я приподнимаю длинный шершавый ствол. Вижу, как Эллой пригибается, намереваясь нырнуть в кусты, а паук начинает заносить над ним свои передние лапы-клешни. Два – я ложу ствол на свое колено и проверяю, ладно ли лег упор. Слышу треск, и замечаю, как щуплый паренек раненным кабаном продирается сквозь кусты почти что рядом со мной. Вижу опускающиеся паучьи лапы, намеревающиеся сбить свою жертву с ног. Три – я чуть-чуть смещаю ствол, чтобы его острие стало нацелено ровно в центр приближающейся мохнатой груди.

   Трах! Под силой удара кол-копье резко рванулось вверх, чуть ли не вырвав мне руки с мясом. На миг я просто дурею – перед глазами брызнули багрово-красные круги, а руки в плечах словно ожгло волнами бурлящего кипятка. Я помотал головой, раскрыл глаза, и увидал перед лицом то, что хотел бы увидеть меньше всего – огромную морду монстра.

   – Да что б тебя! – Я резко дернулся назад, стараясь оказаться как можно дальше от оскалившейся мохнатой рожи, еще не осознавая, что монстр уже не двигается.

   Отпустив свое оружие, я стремительно отодвинулся как можно дальше от монстра, и снова разразился различными ругательствами.

   – Тварь. Мразь. Мерзость. Погань.

   Площадная брань так и перла из меня, с каждым словом выдавливая из меня частицу липучего страха.

   – Дрянь. Гадость. Гнусь. Скотина. Тошнотвор.

   Грязь все лилась нескончаемым потоком, пока вместе с ней не вышел весь страх. Только тогда я смог хоть как-нибудь успокоиться.

   – Здорово ругаешься, – хихикнул сиплый мальчишеский голос. Я обернулся – рядом, согнувшись, и уперевшись руками в колена, стоял Эллой, и медленно возвращал свое дыхания.

   – Зараза, – выкрикнул я в последний раз и осторожно поднялся на ноги. Паук скосил на меня глаза, дернулся, но дотянуться до меня не смог. Я взглянул на жертву, оценивая результат своей работы. М-да -копье успешно пробило середину паучьей груди, вышло из спины твари, и пробило вершину брюха. Одним ударом три дыры. Ха-ха– ха – теперь стало ясно, почему паучище больше не пытается встать на лапы.

   – Да, я молодец, – не стал отказываться я от лавров победителя. Еще бы – заслужил так заслужил, не отвертишься

   – Что будем делать с пауком? – Напарник задумчиво глянул на царапающее землю создание. – Может, пощадим? – милостиво предложил белобрысый. – В конце концов ведь это мы напали на ее гнездо, а она нам так ничего и не сделала.

   – Пощадим? – От такого предложения меня всего передернуло. Пощадим? – Нет, – уверенно отозвался я.

   Оглянувшись, я попытался найти подходящих размеров камень, но ничего не нашел. Попробовал найти оружие из раскиданных веток, но они тоже для этого не годились – были слишком тонкие. Эх мы действительно пришли сюда совершенно не подготовленные.

   Хотя... чего это я?

   Безбоязненно подойдя к пауку, я протянул к нему руку и медленно произнес:

   – Карра нэрра серпа дела брэвв.

   Паук недоуменно глянул на меня всеми восемью глазами. Ясное дело, что ты не понимаешь, что я сейчас творю.

   – Карра нэрра серпа дела брэвв, – вновь повторил я медленно.

   Тварь испуганно задергалась, ожидая чего-то плохого. Ха-ха – страх это самое малое, что я для тебя приготовил.

   – Карра нэрра серпа дела брэвв, – произнес я в последний раз.

   Паук неуверенно пошевелил передними лапами – он все еще ничего не чувствовал.

   – И что это было? – недоуменно спросил Эллой.

   – Заклинание «гниения», – с усмешкой ответил я. – Оно постепенно лишает свою жертву силы и здоровья, и та погибает где-то через несколько дней. Заклинание слабое и очень ненадежное, потому что его можно снять с помощью любого шамана-целителя. Но пауку-то целителей взять неоткуда. – Я снова коварно усмехнулся.

   – Убьешь, значит? И тебе его не жалко?

   – Нет. Не жалко, – прохладно ответил я. – Я – темный маг. А темные врагов не жалеют.

***

   Солнце только-только склонилось к горизонту, а мы уже стояли у знакомого дерева, с которого и началось наше знакомство.

   – Ну что, вот мы и пришли, – заявил я, намекая, что сейчас самое время разделиться и пойти каждому своей дорогой.

   – Угу, – согласился Эллой, смущенно поглядывая древесный ствол. Странно, но мне казалось, что он не спешил со мною прощаться. С чего бы?

   – Кстати – долго мне ждать обещанного тобой эликсира? – спросил я, осторожно разминая плечи. Боль в руках уже почти прошла, затаившись лишь в самых глубоких местах.

   – Уж точно не завтра, – захохотал Эллой. – Зелья делать это тебе не монстров бить – это дело требует внимания, выдержки и времени.

   – Если не завтра, то, когда? – Я вопросительно выгнул бровь.

   – Седмица. Может две.

   – Ого.

   Седмица или две – выходит, совсем нескоро. С другой стороны – я никуда не спешу.

   – Слушай, Эльдар. – Голос Эллоя неожиданно стал каким-то тихим, я бы даже сказал, проникновенным, что ли. – Сегодняшнее наше приключение... Мне оно понравилось.

   Понравилось? Да ничего подобного – лес, звери, монстры и целый день непрерывного путешествия. – подумал я. Но вслух говорить не стал, ожидая, что скажет мне Эллой.

   – Мы можем и дальше... дружить? – высказал он наконец.

   – Дружить? – Я взглянул на паренька так, словно впервые его увидел.

   – Да.

   – Ты? Со мной?

   – Да.

   – Хочешь дружить? – повторил я на всякий случай.

   -Угу.

   Я не верил тому, что слышал. Или у меня стало плохо с ушами, или же этот мир перевернулся, и кто-то по своей воле захочет дружить с опасным темным магом? Но нет – в своем слухе я полностью уверен. Да и просьба Эллоя никак не походила на шутку – вон какое серьезное у парня лицо.

   Что ж... Дружба, дружба. Насколько я помнил, что что-то такое, когда у людей есть общие интересы. А еще дружба умение делить одну миску супа на двоих. Что ж – что ни говори, а общие интересы у нас точно имеются. А что до миски супа, то я уверен, что юным Эллоем будет очень легко манипулировать. А потому моя половина супа всегда будет жирнее его.

   – Ладно, давай дружить, – с ухмылкой ответил я.

   Эллой радостно улыбнулся в ответ.