Текст книги "Под звёздным небом (СИ)"
Автор книги: Freshener
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Этот вечер стал для неё чем-то осознанным и совершенно новым, она смогла почувствовать то, что никогда не ощущала, и теперь ей казалось, что настала новая проблема в её жизни.
Через пару часов они вернулись, когда все уже давно видели картинки в виде снов в голове, в том числе и Люмин.
Кадзуха мягко пожелал ей добрых снов, а сам долго не мог прийти в себя.
Фишль на удивление быстро заснула, а вот юноша… к сожалению, ещё долго не мог найти свой сон, он блуждал и прятался, будто нарочно не хотел идти к нему, заставляя запутаться в муках, попутно обнимая бессонницу, заполняя всю его голову странными мыслями.
Он и раньше замечал Фишль, но теперь, после этой прогулки, где были лишь они вдвоём заставили ронина что-то почувствовать, это был… комфорт? Слишком простое обозначение. Кадзуха был в смятении и одновременно зол на самого себя, и с каких пор он стал таким влюбчивым? Это сложно объяснить, казалось, целой огромной загадкой, которую никто так и не смог решить, как бы не пытался.
Глядя на невероятные звёзды, он думал, так долго, что и сам сбился со счёту, теряясь во времени, всё раздумывая, правильную ли дорогу он выбрал? Может, ещё есть капля времени обдумать всё по надёжнее?
Это действительно причиняло ему боль, в груди так сильно всё сжималось, это чёртово волнение поглощало его как бездонная дыра в космосе, жаждущая большего, вернее, всего юноши, она хотела поглотить его целиком, не оставляя и следа, только пепел от разума, и то, еле пригодным для социума.
Повернувшись и посмотрев в сторону Фишль, замечая, как сладко она наслаждается мечтаниями, и его непробиваемое сердце было готово выпрыгнуть и разбиться на мельчайшие частицы, только ради неё одной.
Позже он взглянул на хрупкую Люмин, что ворочалась во сне, словно видела кошмар, Кадзуха сгорал от желания обнять её и сказать…
Ты не единственная звезда во всём бесконечном космосе, ведь я готов стать для тебя галактикой, чтобы обеспечить тебе счастье и соседей, в виде других таких же звёзд и солнечных систем…
Всё перевернулось с ног на голову, ему казалось, что он провалился в большую и бездонную пропасть, где он бесконечно летел вниз, падал там, где времени не существует, потянув за собой и других дорогих ему людей, заставляя чувствовать себя мразью, которая смогла сотворить с ними такое… это было слишком больно для него.
Потому что пришло страшное осознание, что Фишль… стала для него новым объектом симпатии, одновременно с лёгкой влюблённостью к Люмин. Это пугало юношу, он даже и представить не мог, что с этим делать.
Кадзуха хотел быть лишь простым ветерком, независимым и блуждающим на этой земле, не совершая долгих остановок, только двигаясь вперёд, иначе… его клинок затупится, а лезвие покроется ржавым слоем. Он в это верил с глубокой надеждой. А сейчас и вовсе был потерян, метясь из стороны в сторону, попросту не знал, что лучше выбрать.
Возможно, его чувства к Люмин в разы сильнее, но и она, совсем такая же, как и он, блуждающий ветерок, только в плане мерцающей звезды, которая крутиться вокруг экватора и даже не думает об остановках где-либо.
Можно ли совместить холодный ветер и яркую звезду? – пробегали манящие мысли у него в голове.
Медленно размышляя, его долгожданный сон прибыл только к утру, уже имея представления о том, каким будет сонным весь этот день.
Милая Фишль проснулась именно тогда, когда ронин только погрузился в сон. На горизонте виднелось розовое солнце, потихоньку заполняющее своими лучами всё небо. Совсем как на её острове. Она зажмурилась от яркого света и перевернулась на другой бок, гадая, что же заставило юную принцессу проснуться так рано?
Утро выдалось холодным, она с нетерпением ждала полного выхода солнца, чтобы оно согрело её своими горячими лучами.
Первые мысли были о Кадзухе и, конечно, девушка посмотрела в его сторону, слабо улыбаясь и хлопая светлыми ресницами, разглядывая белоснежные пряди волос, которые красиво менялись в молочный оттенок от очаровательного рассвета. Он спал спокойно, так казалось, и его до боли милое лицо заполняло всю её голову, очертания, малозаметные скулы, слегка пухлые губы и заострённый бледный носик. Фишль покрылась алыми румянами, а кулачки сжимались в ритм бушующего сердца, одновременно ощущая острую щекотку.
В глубине души девушка надеялась, словно ребёнок, что это взаимно. Ведь, такие взгляды на неё сразу что-то подмечают, он смотрел на неё точно не как на друга, будто… на настоящую принцессу? Она зажмурилась и еле сдержала свой писк.
Первая любовь… она была так сладка, красива и наивна. Именно в первую симпатию можно почувствовать себя в настоящем романе или в сказке. Где играют невинные и совершенно новые чувства, которые не видали боли, отчаяния и страдания, только яркие краски и будто красочный закат или рассвет. Фишль снова улыбнулась, уже представляя в своей голове целые истории.
Мысли так далеко уходили, она была слишком погружена в мир мечтаний… но позже её милая улыбка в миг спала, когда вспомнила одну маленькую деталь…
А сколько ему лет? – она серьёзно задумалась над этим и начала расследование в собственном разуме.
И тогда она вспомнила незамысловатые короткие шутки в его сторону, где говорили о том, как он совсем недавно перебрал с алкоголем… Фишль особо не разбиралась по этой теме, но она всем сердцем ощущала, что это точно что-то может значить.
– Ох, Миледи, Вы уже не спите?
Девушка резко подняла глаза и встретила своего пернатого друга.
– Как ты думаешь, мой дорогой и незаменимый Оз, могут ли пить алкоголь смертные, не достигавшие совершеннолетия? – она повернулась к нему и зажала кулачки, хлопая интересующими изумрудными очами.
– К счастью, нет, но почему Вы интересуетесь таким? Вам ещё рано такое употреблять…
– Я не имела представления о себе, просто спрашиваю. То есть, в нашей таверне «Доля Ангелов», если не ошибаюсь, не продали бы алкогольные напитки подросткам?
– Всё верно, Миледи.
– Понятно… – Фишль сразу изменилась в лице. – Благодарю за ответ, мой верный Оз, а теперь прошу не беспокоить меня, я желаю поспать ещё немного.
– Как пожелаете, если что-то понадобится, зовите меня, – и Оз удалился.
А вот девушке стало не по себе, неужели, как в сказке ей не бывать? Но всё начиналось так красиво… она бывало даже летала в облаках мечтаний, а теперь узнаётся, что её любимый оруженосец намного старше неё.
Это стало большим барьером между ними, возможно даже, недосягаемым.
Ведь для неё возраст играл большую роль, и как теперь с ним быть?
Отбросить мысли о нём станет сложнейшей задачей, но с другой стороны… почему сам Кадзуха не интересовался этим? Разве его не смущает такие разные цифры между ними?
Как бы ей не хотелось, эту мысль о нечто большем, чем просто друг в виде оруженосца не достигнуть, просто из-за её принципа.
Перед дальнейшим продолжением сна, той не оставалось выбора, как тайно репетировать речь и готовиться высказать ему об этом, только вот… когда? Конечно, ей хотелось бы хоть малую каплю продлить это незабываемое чувство, провести с ним ещё немного времени, также поговорить на любые и не связанные темы, вместе посмотреть на закат и отведать сочных фруктов… но до чего они доведут?
Чем дальше – тем хуже.
Принимая такое решение, ей становилось чуждо.
***
Сегодня светловолосая путешественница проснулась позже всех, и то, потому что её разбудила Паймон. Она сонно и словно сквозь сон пыталась нормально позавтракать, держа себя в руках, чтобы не уснуть прямо на столе склонив голову.
В мыслях вертелись картинки о неприятных снах, которые сопровождали девушку до самого утра, и только с восходом солнца та смогла спокойно поспать.
Убирая за собой, к ней подлетел компаньон, разглядывая сонные глаза.
– Ты выглядишь уставшей… что-то случилось?
Обернувшись на Паймон, она немного сделала паузу перед ответом, пытаясь сконцентрироваться.
– Ах, да, ночь была просто ужасной… эти кошмары… преследовали меня до самого утра.
– Отдохни немного, может получиться уснуть, а я позабочусь тут обо всём! – она действительно волновалась за свою преданную подругу.
– Хах, пожалуй, откажусь, сегодня в моих планах посетить… один остров, – она заметалась в глазах.
– Какой же?
Отвечать на этот вопрос стало как-то не по себе, до боли странная неловкость, будто боялась, что её чувства заметят.
Но если признаться самой себе, то от Паймон ничего не получится скрыть просто потому, что она является самой близкой подругой.
– На остров Пудинга.
– О! Паймон давно хотела снова там побывать! На этом острове так тепло и уютно! – глаза малышки в миг загорелись.
Слушая то, как сильно она хотела провести время с Люмин… девушка взялась за плечо и печально отвела глаза, Паймон заметила это, и сразу поменялась в лице.
– Прости, но я хотела…
– Так! Подожди, – бросил компаньон и скрестила свои руки.
– М?
Люмин хлопала глазами и будто протрезвела.
– Давай-ка отойдём, есть один разговор.
Она последовала за ней туда, откуда не будет слышен их разговор, такое поведение напрягало её и заставило наконец проснуться.
Когда они отошли как можно дальше, ближе к зарослям колючих кустиков, откуда доносились цикады, Паймон остановилась и внимательно посмотрела на уставшую Люмин, всё так же скрещивая руки.
– Что происходит? – перешла сразу к делу компаньон.
У светловолосой путешественницы забегали глаза, ладошки свойственно вспотели, а во рту была сухость, напоминающая наждачную бумагу.
– О чём ты?
– О чём? Люмин, я всё вижу, уж мне-то можно рассказать.
Да, такую серьёзную Паймон она ещё не видела, это удивляло с каждым разом всё больше.
– Ну… я даже не знаю, с чего начать… – Люмин присела на маленький и приятно холодный камень. – Просто… ох… – затем она закрыла лицо руками, пытаясь сконцентрироваться на своих будущих словах, держа все силы, чтобы не расплакаться как маленький ребёнок.
– Тише-тише, – Паймон слегка гладила её по спине. – Давай по порядку, не спеши…
По телу девушки бегали невыносимые мурашки и… страх? Хотя, отрицать то, что ей действительно стало страшно, было тяжело, ведь как ещё можно объяснить эту дрожь в бледных руках?
– Как давно ты заметила что-то неладное? Позволь спросить.
– Ну-у… вообще-то у меня есть целый список, сейчас… – она сделала небольшую паузу, стукая пальцем по подбородку. – Сначала Паймон заметила, как ты с Кадзухой заметно сблизилась, вы много проводили время вместе, гуляли, разговаривали… хотя… в Мире Грёз его будто подменивали, он не контактировал с тобой, а если приходилось, то коротко и незамысловато… а потом… – компаньон запнулся, пытаясь вспомнить, что было позднее, вернее, понять, что произошло. – А потом я не поняла… то он гуляет с Фишль, вроде как, то потом снова к тебе возвращается, а теперь Кадзуха вовсе вчера куда-то уплыл с ней и вернулся только поздней ночью… я, запуталась… – она положила свою руку себе на голову, и с трудом находила слова, чтобы продолжить.
Девушка внимательно слушала все её слова и, слёзы с трудом удерживались на блестящих и янтарных глазах, сжимая свои кулачки.
– На самом деле… как бы объяснить…
Пульс в разы увеличился, а сердце еле держалось, чтобы не выпрыгнуть из груди, это был первый раз, когда она так сильно волновалась.
Прокручивая все моменты в своей голове, Люмин ощутила жгучую печаль, хрупкие руки сжались в кулак, а брови нахмурились, еле сдерживая рвущиеся слёзы.
– Честно, я сама до конца не понимаю, что происходит, но ты начала правильно, мы и вправду сблизились с ним, и он даже отвечал взаимностью… вроде как. Затем Кадзуха начал отдаляться, те ночные прогулки исчезли, словно никогда их и не было, вместо каких-либо объяснений, он просто ушёл к Фишль, это решилось вчерашним утром, когда он вновь отказал мне.. – голос дрожал, когда всё происходящее в миг пролетело в ярких красках у неё в голове, и осознавая, что уже успела привязаться, иногда тоскуя. – И, мне кажется, что теперь я обрела чувства к нему…
Склонив голову, она медленно закончила свой короткий рассказ, слёзы не выдержали и проделали почти незаметные мокрые дорожки на бледных и холодных щеках.
Паймон долго молчала, словно думала над чем-то, её глаза метались в раздумьях, а лицо серьёзное, как никогда.
– То есть… теперь он гуляет с Фишль? – дозволила она спросить.
– Ну, получается так.
– Она же.. подросток, нет?…
Путешественница задумалась…
– А ведь точно, а Кадзуха получается…
– Совершеннолетний!
Паймон раскрыла свои глаза в удивлении, потому что Фишль действительно оказалась ещё слишком юна!
– Как ты это поняла?
– Думаешь, Бродяжка стал бы спаивать до потери сознания юнца? Лично я не думаю, что он настолько глупый.
– Венти вовсе не глупый! – сорвались слова с её уст. – И-и.. да.. ты права…
Теперь всё стало ещё запутаннее, у Люмин начинала болеть голова от всего этого, ей казалось, что путь к разгадке был весьма близок, но сейчас всё запуталось в разы, словно настоящий морской узел.
– Как-то странно это всё, может ты просто поговоришь с ним? Вместо того, чтобы ломать себе голову.
– Я не хочу больше пытаться что-то сделать, к тому же, я давала ему несколько шансов на разговор, но он соизволил отказать, дальше лезть и копать… сил уже нет, мне просто хочется отдохнуть.
Паймон не хотела заставлять её что-либо делать, но и ответить никак не могла, слова будто испарились в её лексиконе, поэтому между ними наступила тишина, где Люмин сидела и смотрела в одну точку, пытаясь хоть что-то сообразить, а компаньон разводил руками.
– Знаешь, честно говоря, я бы хотела выпить.
Малышка Паймон удивилась! Она впервые слышала такие предпочтения от своей подруги!
– Ч-что? Кхм, то есть.. – она помотала головой. – Хочешь, я принесу тебе чего-нибудь «такого» завтра к вечеру?
Да, только потом компаньон поняла, что сказала, казалось, это невыполнимое задание, ведь, где же добыть алкогольные напитки в такой глуши? Но… когда та смотрела на путешественницу, сердце кровью заливалось, такие печальные и мокрые глаза не могли оставить её в покое, поэтому она лишь хотела сделать всё, чтобы та не грустила и как можно скорее забыла об этом происшествии.
Просто Паймон боялась, что придёт момент, когда Люмин потеряет родной блик в глазах.
– И где же? Это просто мысли вслух, даже мне его не продают, тебе тем более, – девушка облокотилась на свои руки. – Так что… здесь мы можем насладиться только спелыми кокосами.
– Звучит как вызов! Спорим?
Случилась самая подходящая тема, чтобы разбавить угнетающую обстановку, и Паймон ни за что бы её не упустила, хотя сама же понимала, на какой бред соглашается. Всё ради путешественницы.
– Ха-ха! А давай! – первая улыбка нарисовалась на лице девушки, отчего летающей подруге стало намного спокойнее, что хотя бы так сможет ей помочь.
Лезть в её личную жизнь совсем не было желания, боясь что-то испортить, поэтому она всегда искала другие варианты, которые обходили стороной личные дела.
– Договорились, жди завтра подарочек от Паймон! А теперь, нам надо вернуться в лагерь, ты же слышала, что вчера сказала Мона?
– Эм.. нет, – стало интересно.
– Я тоже не знаю, но сегодня мне сказали, что она хотела попросить нас о помощи.
Это даже немного рассмешило её, и тяжкий груз на плечах стал ощущаться куда меньше. Медленно вставая и отряхивая платье, та последовала за подругой.
Этот разговор облегчил всё и теперь стало несколько спокойнее, хотя, тема о том, что Фишль намного младше Кадзухи всё же иногда беспокоила. Но это уже ей только предстоит ещё узнать, сейчас та хотела провести время со своими друзьями и напрочь забыть о печали и тоске.
========== И к небу там, где светишь ты ==========
Яркие лучи живописного и до мурашек красивого заката окутывали весь остров с высокими башнями, шум океана и пение далёких чаек словно пытались успокоить девушку, которая сидела на влажном песке и не отрывая глаз смотрела на два веселящихся объекта, что игрались с водой на другом берегу, совсем недалеко от остальных.
Смотреть на них было тяжело, душа горела желанием высказать всё накопившееся, а руки давно сжаты в кулаки. Но Люмин не ощущала злобы на них, скорее больше отчаяние. Будто у неё что-то украли, урвали или и вовсе силой отобрали. Чем дальше он отходил от неё, тем крепче и сильнее становились чувства, это работало так ужасно, что та порой проклинала людскую влюблённость, она была так несправедлива и жестока…
Кадзуха много смеялся, улыбался и подыгрывал Фишль, а та брызгала того водой с громким визгом.
Она одна сидела на влажном берегу, наблюдая за искренним весельем.
Сюда прибыла вся их компания, все смогли найти себе занятие, даже простой разговор за деревянным столиком и с видом на захватывающие пейзажи казался чем-то особенным. Но, к сожалению, это была Мона и Синь Янь, а не она. Присоединиться к ним не хватало желания и сил, кажется, Люмин хотела так провести время именно… с Кадзухой? Это уже отчаяние.
Юноша не рассчитал силы и совершенно случайно толкнул Фишль так, что та упала прямо в воду, где её пышное платье насквозь стало мокрым. Он протянул ей руку, одновременно повторяя одну и ту же фразу: «Прости меня!».
Принцесса Ночи сидела в прохладной и прозрачной воде, убирая выпавшие пряди с лица, она слегка нахмурилась, словно для вида, и медленно взялась за его руку, но тут же потянула на себя, отчего тот тоже упал в воду и полностью промок. Девушка рассмеялась, а Кадзуха был в недоумении.
– Оказывается, принцесса ещё та нахалка! – хотя тоже начал смеяться.
Он доверял ей, поэтому подобная выходка выбила его из строя, заставила расслабиться и не быть начеку, как ей это пошло на пользу.
– Ха! Жалкий оруженосец! Не уж-то ты думал, что так легко отделаешься и избежишь от заслуженного наказания? – она улыбалась, потому что ей казалось, что это было так мило и одновременно нелепо.
– Ты права, но теперь я не смогу дать тебе свою верхнюю одежду! Она тоже стала мокрой. Однако, не продумано.
Фишль посмотрела на него, раскрывая свои изумрудные и полные удивления глаза. Он действительно хотел дать свою сухую верхнюю одежду?
Несмотря на то, что они были по колено в воде, верх одежды еле затрагивался.
Тем не менее, у неё появились малые румяна на щеках.
Это забавляло ронина, он хотел видеть в ней радость и неловкость постоянно, потому что подобное так красиво украшало невинное личико, которое было наполнено ребячеством, словно не повидавшее боли, скорби, сложных обстоятельств и тяжёлых грузов на детских плечах.
Совсем не как у него.
А Люмин в этот момент была готова раствориться, её так сильно задело подобное поведение, что зарылась в свои колени, чтобы хоть на секунду представить, что на самом деле он сидит с ней рядом.
Он был так близко, но одновременно бесконечно далеко, невозможность дотянуться и коснуться парня заставляло чувствовать нестерпимую боль в груди, которая будто горела от желания уничтожить девушку изнутри.
Её воображение так далеко зашло, что та действительно кого-то ощущала рядом, это было приятное тепло с левой стороны, словно надежда или спасение, но это было лишь в её подсознании, ведь на самом деле…
– Да.. смотреть на такое и вправду нелегко.
Люмин резко подняла голову и широко раскрыла глаза, потому что эти ощущения оказались правдой. На секунду она начала всем сердцем верить, что это был Кадзуха, который решил наконец прийти к ней, просто поговорить, что-то нелепое обсудить, или всего-навсего посидеть рядом, отдавая свою компанию.
Это оказалась Синь Янь.
– Ты же с Моной была, так почему пришла ко мне?
– Я давно замечаю твои колкие глаза на них, вижу в них грусть, или же желание быть вместо Фишль… вот решила присоединиться к тебе, чтобы ты не чувствовала себя одинокой.
Её слова звучали так уверенно, это было спасением.
– Хах, неужели я так предсказуема?
– Ну-у.. не совсем, просто я понимаю тебя, поэтому и не хочу допустить, чтобы ты печалилась, – она обнадеживающе улыбнулась и это по щелчку согрело душу путешественницы. – Наблюдать за таким.. не сказать, что приятно, так зачем же ты…
– Не знаю… – перебила путешественница.
Синь Янь ненадолго пустила молчание.
Она видела её насквозь, эта аура, которая исходила от неё была бледной, словно вечерний ливень, янтарные глаза открывали взор на весь мир девушки, что был полон мучений и бесконечных вопросов. Она не хотела, чтобы та ощущала грусть.
– Знаешь, на твоём месте я бы подошла к нему, даже не интересуясь, хочет он.. или нет, и всё высказала, задала все тревожные вопросы и давила на правду, это было бы справедливо, – музыкант развела руками, – Кадзуху я не так хорошо знаю, но всё равно он поступил некрасиво по отношению к тебе, поэтому… дай ему шанс высказаться, может, ты просто всё не так поняла?
– Ты правда так думаешь?
В золотых очах появилась надежда.
– Абсолютно! Лучше всё решить разговором, чем гнаться за мыслями, которые не смогут тебе ответить на вопросы.
Люмин промолчала.
Эта особенность у Синь Янь могла спасти и вытащить из глубокой ямы, просто произнеся нужные слова в трудную минуту. Ей действительно стало легче на душе, появилась некая.. смелость? Она поставила себе цель, что теперь обязана поговорить с ним, во что бы это не стало. Но, точно не сегодня.
На сегодняшнюю ночь уже были планы, и нарушать их вовсе не хотелось.
– А где Паймон? – обернувшись по сторонам, спросила путешественница.
– Хм? Не знаю, хотя она вроде говорила, что ей нужно кое-куда сходить… что же это могло значить…
Долго думать не пришлось, Люмин моментально вспомнила, что вчера они поспорили.
Она серьёзно собралась искать для меня напиток ради какого-то спора? – пронеслись мысли в голове.
Через час они уже сидели с Моной за столиком, обсуждая различные темы, Люмин давно так не проводила время с друзьями, поэтому внутри она ощущала лишь тепло, уже позабыв о том, что ронин и Фишль куда-то пропали. Девушка решила, что больше не станет смотреть на них, разве что, в последний раз поговорит с ним, а там пусть решит сама судьба.
Но в глубине души, где-то в самом тёмном и труднодоступном месте она желала, чтобы Кадзуха тоже смог полюбить её…
– Ах! Синь Янь! Только прошу, не смотри вниз! – внезапно бросила Мона и побледнела в лице, тем самым силой отрывая от мыслей светловолосую девушку, что сидела в полном удивлении.
– Что там? Я могу посмотреть?
– Н-ни в коем случае!
А Люмин сидела задумавшись, что же там такое произошло? Она тихо и незаметно посмотрела под стол, где было…
– Вспомни свой единственный страх! И тогда просто медленно подойди к нам!
– Какой страх?? – она совсем ничего не понимала. – Хотя… только не говори, что там…
– Да…
И тогда она тоже побледнела, по спине начал скользить мерзкий до мурашек холодок, ножки не чувствовались, а сердце, кажется, ушло прямо в пятки.
Единственный её страх – большие и сморщенные лягушки, а тем более – жабы. Тут она не могла даже пошевелиться, ведь детские страхи самые сильные, поэтому даже встать и уйти никак не получалось.
Сжимая свои кулачки, она решила раз и навсегда избавиться от своего страха, глубоко вздыхая и словно находя истинный цзинь в своём теле.
– Всё! Я смотрю! – музыкант медленно наклонила голову и зажмурила свои глаза. Когда открылся взор под столом, та начала медленно и с опаской открывать яркие очи, брови нахмурены, а кулаки давно сжаты, по телу бегала интрижка и лёгкое дрожание.
Люмин еле сдерживалась, чтобы не засмеяться, казалось, её лёгкие уже готовы взорваться.
– Э-э-э…? – Синь Янь внимательно осмотрела каждый уголок под столиком, но так ничего и не обнаружила.
– Я пошутила, – Мона даже бровью не повела. – Ну а что? Сидим как угрюмые, надо же разбавить обстановку.
– Ха-ха-ха-ха! – путешественница не выдержала, и громко засмеялась, схватившись за свой живот.
Музыкант надула щёки и скрестила свои руки.
– Вот так и теряют друзей! Я, действительно, испугалась!
– Да ладно тебе, зато смотри как Люмин развеселилась, – Мона метнула взгляд на девушку, которая до сих пор безостановочно хихикала.
– Ну ладно! Может ты и права, но в следующий раз придумай что-нибудь более оптимальное!
Путешественница протёрла глаза, кажется, они начали слезиться, она посмотрела на своё окружение будто со стороны, эта была тёплая компания, не с самыми лучшими шутками, но невероятно… родная? Рядом с ними та ощущала лишь радость и тепло. Это так вовремя произошло, они словно чувствовали всем телом, что девушка тоскует, поэтому решили всеобщим коллективом взбодрить её. Она словами не могла передать, как сильно благодарна своим друзьям, даже несмотря на то, что здесь присутствовали только две из них, а большего и не надо, к тому же, она душой чуяла, что скоро вернётся и Паймон.
Сейчас Люмин вовсе не думала о Кадзухе, вся голова была забита другими мыслями, включая и её разговор с подругами. Иногда, та хотела на пару мгновений остановить само время, чтобы продлить этот тёплый момент, где нет никакой серьёзности. Про тяжёлые будни в Мире Грёз уже никто не говорил, и они навсегда запечатаны в их сердцах, где сопутствовала злость, веселье и даже некий страх. Они просто наслаждались отдыхом, иногда добавляя нелепый юмор.
Казалось, вот оно счастье, и никаких любовных нитей не нужно, только душевная и расслабляющая компания.
Во время бурного разговора, к ним, наконец, подлетела малышка Паймон, тихо подкрадываясь за спиной светловолосой путешественницы.
– Я тебя слышу, не прячься и не пытайся меня напугать, – сказала она с ноткой радости и обернулась, где летала знакомая фигура.
– Как ты угадала? А, впрочем, неважно, пошли отойдём, я выиграла наш спор! Хе-хе.
Путешественница была удивлена тем, что Паймон буквально готова на всё, чтобы ей стало лучше, пошла практически на невыполнимую задачу, так ещё и умудрилась выполнить её. Но больше она задавалась вопросом…
– Как ты это сделала? – они отошли на нужное ей расстояние и это стало первым, что она бы хотела узнать.
– А это пусть останется в тайне, – Паймон ехидно подмигнула и протянула бутылку хорошего, красного вина, которое что-то ей сильно напоминало.
– Ты меня поражаешь! И всё же, я… – нет, она не ощущала радость в той сфере, что ей принесли выпить, глаза наполнялись яркими бликами из-за того, что это самое дорогое внимание по отношению к ней, вся эта ситуация с ронином совсем отбила у неё голову, из-за чего та забыла, кто здесь по-настоящему дорогой человек. – Спасибо тебе… – тихо произнесла девушка, аккуратно забирая маленький подарок от подруги.
– Не за что!
– А-а-а.. а на что мы спорили? Что-то я не припомню…
– Ни на что! Это просто… метафора, главное, что теперь ты стала чуточку счастливее, и всё благодаря Паймон! Хе-хе.
– Да, дело даже не в этой бутылке, больше всего меня порадовало то, что ты, действительно, так сильно хотела мне помочь, независимо от того, насколько это было сложным…
– Ой, да брось, это просто дружеская поддержка, ничего необычного! Наслаждайся вечером, и, вроде как… ты хотела сходить на остров Пудинга? Только не задерживайся, хорошо? А то Паймон будет зла на тебя! —хихикая говорила компаньон, хлопая по обеим плечам путешественницу.
Ещё раз поблагодарив её, девушка покинула подругу с мыслями, а правильно ли она сейчас поступает? Может, ей стоило бы остаться с ребятами?
Но назад пути уже нет, она сидела в лодке и готовилась отплывать.
Всю дорогу Люмин раздумывала о юноше и Фишль, вернее, что он собирается с ней делать? Читать сказку на ночь? Или может… предложит поиграть в куклы? Конечно, Принцесса Ночи даже будь совсем юной, не стала бы заниматься такими детскими вещами, она была сильной и отважной, но факт того, что она только-только вступила в подростковый возраст, даже наполовину не дойдя до совершеннолетия, никак не отменить. Поэтому путешественница не могла понять причину – почему Фишль, а не она? Чем же светловолосая искательница приключений оказалась хуже неё? Вроде как, их темы для разговоров всегда были особенными и без каких-либо разногласий, они абсолютно всегда были спокойными и интересными для обоих, их вкусы часто совпадали, а любовь к безграничным звёздам и вовсе стала частью их дружбы. До этих пор. Так, почему же?
Она помотала головой, ведь уже прибыла на остров. Забираться по лестнице и скалам одновременно раздумывая о таких вещах было не самой хорошей идеей.
Пока она поднималась, то старалась думать только о своём пути и как сладко будет наслаждаться первой бутылкой вина в её жизни, это было так странно… резкое слово про алкоголь стало исполненным, словно по щелчку пальца, когда даже будучи в таверне, она никогда бы не смогла позволить себе хотя бы кружку хорошего вина из одуванчиков.
Когда Люмин забралась на самый верх и присела на холодную траву у красивого дерева, где открывался живописный и потрясающий вид на другие острова – она задумалась. Раз ей никогда не продавали даже обычный алкогольный коктейль, то каким образом эта бутылка оказалась у Паймон? Не уж-то подкупила Дилюка? Который спустя долгие месяцы смог позволить сделать только коктейль, а насчёт настоящего вина даже и думать не хотелось, хватало лишь на миг представить угрюмое лицо господина Дилюка, который всем сердцем не хотел и ни в какую бы не согласился налить хоть каплю своего вина путешественнице.
Где же ты его достала? – повторила она свой вопрос, это было настоящей загадкой.
Тихонько открывая его и слегка принюхиваясь к содержимому, она почувствовала сладкий запах винограда, словно это был освежающий сок, где с идеальной ноткой остро проникало в нос, будто что-то острое. Люмин сделала свои первые пару глотков, внимательно изучая вкус во рту, немного посмаковав его, а после проглотив, она сразу же почувствовала, как по горлу прошло необычное жжение, которое почти сразу перекрыло сладким виноградным вкусом, после чего в её животе стало очень жарко, будто туда поместили солнце, отчего было так горячо.
Сморщив носик, она слегка вздрогнула, но не думала останавливаться, как буквально глотала всё содержимое в бутылке, ощущая сильное жжение где-то в животе и горле, он был готов сжечь всю её глотку, и это не могло её остановить. Этот вкус ей явно понравился.
Девушка отложила бутыль рядом с собой и облокотившись о дерево, запрокинула голову. Она любовалась множеством звёзд, голова начинала немного кружиться, поэтому они казались вдвойне больше, чем обычно, та словно открыла для себя второе зрение, разглядывая каждый огонёк и видя в нём его историю. Как бы не казалось то, что они чертовски находились рядом с другими звёздами, по горькой правде были нестерпимо далеки друг от друга, это так красиво описывало её состояние…
И будто специально, ей на глаза попалась одна из самых ярких, где недалеко от неё светил тот же свет, разве что, слегка желтее. Люмин начало казаться, что эта яркая звезда была она сама, а та отдалённая от неё – всеми знакомый ронин. Было сложно объяснить, почему именно эти два огонька, но ей казалось именно так. Эти две звезды жили далеко друг от друга, без какой-либо возможности встретиться, поговорить и признаться в тайных чувствах, тот светлый огонёк верил, что настанет день, когда они смогут встретиться. Но если это произойдёт, они больше не смогут жить в этой галактике, столкновение слишком смертельно. Но для них это было самой лучшей смертью – оборвать нить жизни после долгожданных объятий.
