Текст книги "У каждого свои звёзды (СИ)"

Автор книги: Freshener

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

По пути они и вовсе молчали, Мона пыталась оживить эту тишину разными разговорами, но ответ получала только от друга светловолосого, который сухо и коротко отвечал, и то, иногда.

Когда Тимею пришлось сворачивать в другую сторону, он радостно со всеми попрощался и ушёл своей дорогой.

А Альбедо не спешил идти дальше, лишь развернулся к девушке, одаряя её проницательными небесными очами, которые так по умному смотрели на неё.

– Где будем заниматься?

Он звучал так серьёзно, что назревал вопрос: он с Сахарозой тоже так общается? Или…

– Ах, ну, я не знаю, где тебе будет удобнее? – промямлила она.

– Как-то… без разницы.

– Давай тогда у тебя, – в голове ехидно посмеялась Мона.

Он лишь кивнул и пошёл в сторону своего дома.

Оставшуюся дорогу они так же молчали, и это стало напрягать, или даже как-то смущать юную девушку.

По приходу к нему, он быстренько разделся и показал куда вешать верхнюю одежду, а сам пошёл в комнату.

Коридор оказался длинным, обои нежно-серого оттенка, на которых висели картины, крючков для одежды было всего два… да и место для обуви было не таким уж просторным. По пути к комнате у него стояла тумба, а на ней лежали металлические весы, рядом всякие мелочи в виде бумаг и побрякушек.

Пройдя в комнату, та присела за стул, замечая творческий беспорядок на столе, лежало много книг и бумаг, исписанные тетради, которые… по всей видимости, не из университета и чернильное перо, а сверху же висела ещё одна картина, на которой изображён Драконий Хребет.

На стуле висела бело-серая накидка с капюшоном, также сзади было окно, что занавешено красивыми шторами. На них рисовались разные узоры из созвездий и звёзд. Это удивило. На подоконнике особо ничего не лежало, только две толстые книги, да какой-то пустой бокал.

– Ты тоже любишь звёзды? – радостно спросила она.

Попутно рассматривая каждую из них.

– Можно и так сказать, – он искал свободные листки для дальнейшего занятия, так как Мона, к сожалению, забыла их взять.

Это так… обрадовало её, что наконец-то встретила человека, который тоже увлекается звёздами.

А собственно там, где он искал, рядом стояла односпальная кровать, простынь которой была тёмно-серой и с какими-то бледно-жёлтыми… звёздами? Не удавалось рассмотреть. А рылся он в тумбочке, на которой стоял горшок с цветком и на удивление, это оказались сессилии.

Альбедо нравятся эти цветы? – интересовалась она у себя в мыслях.

А так, в принципе, здесь было весьма просторно, только вот, зачем-то много исписанных бумаг, тетрадей и каких-то чертежей…

– У тебя тут… уютненько, хе-хе, – слегка улыбнувшись, промолвила она, всё пытаясь взбодрить обстановку.

– Хм… благодарю. Я кстати нашёл, то что искал, – он взял чистую тетрадь из ящика, после подошёл к девушке и уселся за второй стул, который недавно принёс с кухни.

– С каких тем мы начнём?

– Давай, пожалуй… с этих уравнений, – доставая заранее подготовленную тетрадку по химии, она указала на них пальцем, – Плохо в этом… разбираюсь… – неловко произнесла она.

А дальше Альбедо начал не спеша объяснять эту тему, он приводил хорошие аргументы и подробно рассказывал каждый фрагмент.

На улице уже давно стемнело, загорелись фонари.

***

Следующие пару недель они всё также встречались по вторникам.

Сначала он казался замкнутым, много вздыхал и многие вопросы оставлял в воздухе. Это несколько беспокоило её, но показывать не стала, это не то, за что нужно цепляться.

Больше всего ей нравилось, когда он пытался показать что-то на живом примере, обычно, это были какие-то скомканные бумажки и непонятные побрякушки. Один раз даже случайно взял маленькую фигурку лягушки, в качестве нумерованной цепи, когда объяснял, как и зачем это происходит, после чего они долго смеялись с этого, а Альбедо попытался ускользнуть от этого недоразумения, задавшись вопросом вслух: Откуда здесь это?

Они проводили это малое время вместе и… Альбедо казался уже не таким закрытым, как раньше, больше разговаривал на другие темы, помимо химии, иногда даже наливал чай. По немного он начинал раскрываться, что так радовало её.

Думала она.

Он правда ей раскрывается?

Во вторник утром, Альбедо, как и всегда, ожидал Сахарозу на крыльце её дома. Погода также, оставалась холодной и режущей.

Хоть он и «сдружился» с Моной, но о мятноволосой ни разу не забывал, он мягко здоровался, улыбался и многое рассказывал, также внимательно слушая её новые истории.

– Как занятия с Моной? – внезапно спросила она.

– Неплохо, уже справляется.

Она стиснула зубы.

– Это хорошо, – натянула лживую улыбку.

Она не могла ревновать, это же всё-таки подруга, которая просто нуждалась в репетиторстве, раньше может и могла подумать многое, но Мона смогла доказать свою невинность.

Но всё равно, милая Сахароза боялась потерять его.

Как-то одним вечером, как раз это был вторник, та по обычаю собиралась поливать цветы, что мирно отдыхали на подоконнике.

Но не успев пролить и капли воды, как лейка выпала у неё из рук.

Внутри что-то в миг забушевало, сердце сильно начало колотиться, а шокирующие янтарные очи моментально заблестели на свету.

Когда на привычном, одиноком стуле Альбедо сидела она – дорогая Мона.

Она начала безумно завидовать. Впервые.

Почему она оказалось быстрее?

И как только Сахароза не пыталась объяснить эту ситуацию. Мона теперь будет заниматься прямо у него дома?

После того дня, она каждый вечер вторника беспрерывно и незаметно глядела в окно, откуда открывалось окно юноши, где и виднелись Альбедо с Моной.

В такие моменты её охватывало противное чувство волнения, сердце заливалось жидкой кровью, а лёгкие заполнялись каким-то невыносимым давлением, отчего становилось трудно дышать.

Но она ничего не могла с этим поделать.

Она не могла его ограничивать в чём-то, ведь оставалась всё той же подругой.

– Тогда… до завтра? – уже прощался Альбедо с Сахарозой, попутно снимая пальто.

У девушки заметно опустились ушки.

Уже становилось труднее сдерживать себя.

Сахароза оставила его без ответа, глядя ему прямо в чарующие глаза.

– Не смотри так печально, завтра мы встретимся вновь у твоего рабочего стола.

– Уже прозвенел звонок, ступай на пару, Альбедо, – попрощавшись, промолвила она.

Юноша улыбнулся ей, нежно похлопав по плечу. Улыбка была такой же ласковой и спокойной, словно он чувствовал её напряжение, пытаясь без слов поддержать. Но всё равно, было невыносимо неприятно.

========== Отчаяние последней надежды ==========

С тех пор Сахароза начала ненавидеть вторник.

Было невыносимо наблюдать за общением этих двоих, но тем временем, она буквально подглядывала за ними. Хоть это и было невероятно больно, да и, в принципе, чувствовала себя неловко от такой ситуации.

Ненавидеть Мону она не стала, да и причин как таковых не было, ведь сама же накрутила себе много лишнего. Общаться они тоже, нисколько не перестали, но… Сахароза прекрасно замечала, как та буквально светилась каждую среду, глаза её блестели, как редкий минерал обитающий глубоко в океане, а улыбка так и держалась на протяжении всего дня.

Это невероятно напрягало.

Но показывать ни в коем случае не стала. Как никак, она дорожила ей. Хоть та и стала внезапной подругой Альбедо.

Теперь же они здоровались в университете, а пару раз даже разговаривали в коридоре, пока Сахароза сидела одна в душном кабинете. С каждым разом ей становилось всё труднее и труднее осознавать, что Мона, в любую минуту могла стать соперницей. Сахароза ведь всего навсего обычная студентка второго курса, не имела особых способностей, не обладала неописуемой красотой, которая могла бы сравниться с другими девушками, что когда-то окружали юношу, она слишком простая, домашняя, но… по-своему уютная.

Правда… Альбедо не такой человек, что выбирает по меркам и качествам, ему важно другое – простота и миролюбие. У него не было какого-то идеала, он смотрел сразу в душу.

Каждый раз, когда Мона выходила из кабинета, чтобы поболтать с ним, Сахароза слышала спокойной голосок Альбедо, звучащий из коридора, который так мягко разговаривал с ней. В такие моменты девушка хотела уйти прочь из этого здания, куда угодно, главное – подальше от всего.

Ведь разговаривал он не с ней.

Впервые она познала ревность, только… пока не желала в это верить.

Сложно.

Как-то ночью мятноволосая решила проветрить комнату.

После сильно пожалела.

И как так могло совпасть? Они тоже в этот момент приоткрыли окно.

– …вот смотри, это скорость химической реакции, – он взял зелёную скомканную бумажку в руки. – Она показывает, как быстро происходит та или иная реакция, – демонстративно немного поливая на неё воду, показывал Альбедо.

– Ага, я поняла, – еле сдерживая смех, кивнула Мона. – А при чём здесь вода и бумага? Ха-ха, – она всё же рассмеялась. – Кхм! Извини, это просто так смешно выглядит.

Дальше смотреть и, тем более слушать, она не стала.

Сердце начало заливаться кровью.

Сахароза не выдержав этого, грудью упала на кровать, зарываясь головой в подушку и как можно сильнее закрывала уши.

– Хорошо справляешься, уже стало намного лучше, молодец, Мона.

Она всё равно услышала эти больные слова.

Они словно разрывали её, тело будто онемело.

***

После пар Мона в недопонимании стояла чуть ли не прижатой к стене. Вокруг неё стояли «подруги», которые окружили её и смотрели сверху вниз, будто на самого мерзкого предателя, который разрушил им жизнь.

Она не понимала, к чему такие серьёзности, что Мона такого сделала?

Они явно поджидали нужного момента, когда девушка останется одна. Подруги уже запомнили, когда та уходит вместе с Альбедо, ведь в остальные дни, она ходит домой одна.

Для чего? – смотря на их коварные глаза, про себя спросила она.

В университете никого не было, это начало пятой пары, сокурсников, тем более уже не видать.

Она совсем одна.

– Что с тобой произошло? – криво бросила одна из них.

Обстановка накалялась.

– О чём ты!? – её голос был полон недопонимания.

– Как о чём?! Ты про нас забыла! Не подходишь, не разговариваешь, даже на обеде сидишь уже не с нами, а с этими… любовничками! Хотя ты сама, видимо, такая же, у вас там тройничок, что-ли?

Бывшие подруги противно посмеялись.

Раздражает.

– Они вам никакие не любовнички! Что за слово вообще? Мне с ними комфортно, понятно? А Вы… – она резко запнулась в словах.

Девушка не удержавшись, подошла ближе к Моне, рука её была сжата в кулак, а зубы стиснуты до мерзкого скрипа.

У темноволосой побежали мурашки, прошёлся холодок по спине и сглотнув слюну, она серьёзно настроилась против них. У них ничего не было на неё, чтобы шантажировать. Но, скорее всего, без рукоприкладства не обойтись, судя по настрою этой белокурой сплетницы, что агрессивно стояла напротив.

– Ну? Говори же. Попробуй.

Та произнесла это низким, угрожающим голосом, будто пытаясь выдавить страх в неё. Но Мона не такая слабая, как они всё время думали.

– Вы вечно обсуждаете всех вокруг! Эти сплетни, слухи, они надоели! Вы просто уже не можете и дня прожить без этого! – уже кричала Мона, отталкивая светловолосую в сторону, дабы та не мешала пройти.

– Н-не трогай меня! Как ты смеешь вообще говорить про нас такое?! Мы через столько прошли вместе, а ты променяла нас на каких-то зубрил!

– Я уже сказала почему. На этом мы закончим, прощайте, – смело вырываясь из толпы, она покинула их, уверенно двигаясь вперёд из университета.

Но не успела девушка покинуть этот круг девиц, как одна из них схватила за руку, крепко сжав её. Острые ногти впились в нежную кожу.

– Ты слишком многого знаешь, мы не можем это так оставить! Раз хочешь уйти, то держи оплату за выход.

Голос показался каким-то началом, только… чего? Он прозвучал как-то… отдалённо? Словно эхо пронеслось по ушам и всему коридору. Наступило такое странное спокойствие. В глазах начало темнеть, фигуры девушек размывались, всё вокруг поплыло.

В ту же секунду она оказалась на полу, боль совсем не чувствовалась, она не понимала, что произошло. Слишком быстро. Мона даже ничего не почувствовала. Всё кружилось, а голоса отдалялись от неё всё дальше и дальше, пока не стали совершенно тихими.

Глаза медленно прикрывались, она слышала какие-то крики, совсем непонятные, но явно с нотками удивления. Да и появились они недавно, будто в эту же минуту.

Это уже как-то не беспокоило её.

Прозвучал мужской голос, такой красивый, смелый. Он вроде тоже кричал, но слова доносились с эхом.

Дальше она почувствовала чьи-то руки на себе… её трогают? Но… кто? Ладони были такими, твёрдыми, а ткань одежды бархатной, приятной. Уже не было слышно криков тех девчонок, только чьё-то сердце сильно билось у неё под ухом.

Так странно…

Наконец, чуть приоткрыв глаза, она увидела знакомый потолок и… фигуру? Она была размыта, совсем не узнать, кто это был. Но он явно симпатичный и смелый, голос звучал так красиво. Успокаивал..

– Всё в порядке!?

Опять этот голосок произнёс что-то невнятное.

Позже она ощутила что-то твёрдое спиной, да и под бедрами тоже что-то было.

Лавочка?

– Мона! Ты меня слышишь?

Взгляд начал понемногу фокусироваться, фигура начала казаться отчётливее.

– Альбедо?…

– Э-э-э… нет? Голова кружится? – голос звучал с обидой.

– А? Что произошло!? Т-тимей?? – Мона резко выпрямилась, оглядывая глазами всё вокруг.

Позже, девушка пришла в себя, и сидела она на какой-то скамейке второго этажа, рядом на корточках сидел взволнованный Тимей. Он так обеспокоено смотрел на неё, будто что-то страшное стряслось. Всё было бы хорошо, но голова внезапно начала сильно болеть, особенно затылок. Боль стала такой сильной, что не выдержав, она замычала.

– Как, что? Тебя ударили по голове! Я успел подбежать и решить Ваш конфликт, потом поднял на руки и отнёс сюда… сильно болит? – с тревогой спросил Тимей.

– Ай… как же… больно, ах, они… – она нахмурила брови, – А ты откуда вылез?

– Я? Проходил мимо. У меня был семинар сегодня, шёл домой вот, а тут Вы, – он легонько посмеялся, – развели такой шум, хорошо, что я вовремя освободился, как знал, что лучше пройти именно там.

– Вот это совпадение, конечно, – с насмешкой произнесла она.

Мона попыталась вспомнить, что было после того, как она хотела покинуть их, память словно сшибли.

– Аргх… не могу вспомнить…

– Что именно?

– Точно! Тимей, расскажи подробнее, что они говорили.

– Ну… когда я уносил тебя, они крикнули вот что… как же они сказали… – он пытался вспомнить, – А! Что-то вроде: «ты ещё услышишь о нас», как-то так.

Этого было достаточно, чтобы понять суть.

– Понятно… это ожидаемо.

Темноволосая не спеша попыталась встать, Тимей её страховал, дабы на случай сразу подхватить невинную девушку, она сейчас была слишком слаба. Но на удивление, та встала, но тяжело вздохнула и посмотрела в сторону, где произошёл инцидент.

– Почему Вы поссорились? – тихо, но внезапно спросил юноша, замечая вроде как, печальные глаза, смотрящие вдаль коридора.

– Это долгая и неинтересная история, считай что… просто не сошлись характерами, – её ответ был сухим.

– Ну, мне всё равно придётся сопроводить тебя, ха-ха, так что, можешь рассказать по пути, – он стал более оптимистичен.

Идея была невероятно глупой, его слова звучали слишком уверенно, отчего он понял, что Мона ни за что не согласится на такое.

– Ла-а-адно, тебе повезло, что я в таком состоянии, – а в душе даже порадовалась.

Спускаясь вниз по лестнице, Тимей находился рядом с ней, всё ещё боясь внезапного падения. Его сильно смущала эта ситуация с её подругами, и страшно представить, до чего бы это всё могло дойти, но благо Тимей вовремя оказался рядом. Ведь в университете строго запрещены рукоприкладства и это знают все, но… те походу выжидали идеального момента для этого, а это значит, что они спланировали это ещё давно.

Придя в гардероб, Мона взяла вещи и не удержавшись, села на скамейку, тяжело вздохнув. Ей было обидно. Очень обидно с этого случая, она вспоминала хорошие и весёлые фрагменты, прямо как на зло, они всё лезли к ней в голову. Да так отчётливо.

– М? – вытаскивая сменную обувь, вопросительно посмотрел Тимей, – Что-то не так? – он насторожился.

– Ещё со школы я дружила с одной девчонкой, мы хорошо ладили, она как и я, увлекалась астрологией…

Тимей сразу понял, к чему она всё это начала говорить, поэтому тихо присел рядом.

– Потом, когда мы поступили сюда, та сразу подцепила эту компанию, мне не оставалось выбора, как пойти за ней, ведь она была самым дорогим человеком, – её взгляд резко опечалился, – Ну, а уже после этого она начала меняться и подстраиваться под них, ей вовсе стала неинтересна астрология, хотя раньше горела познать её, особенно… – она сделала небольшую паузу, глубоко вздохнув, – Со мной… а теперь всё сложилось вот так…

– Но… тогда почему ты подружилась с Сахарозой?

Мона больше всего не хотела слышать именно этого вопроса.

– Это произошло случайно, поначалу, я хотела её использовать, просто чтобы списать, а потом как-то… стыдно стало, и начала с ней сидеть за одной партой… она была такой тихоней, никогда не осуждала никого, не сплетничала, да и сама скромная вся, аккуратная, милая. Ещё у неё такое стремление учиться… ха-ха, словно настоящая зубрилка, но не для оценок, вот это самое главное, и… мне больше по душе именно эта компания, где можно спокойно поговорить, делать маленькие, но приятные вещи друг другу…

Дальше говорить стало тяжело, будто осознавая всё, что произошло до самых мельчайших деталей.

– Я и сама могу справиться со всем. Одна. Но мне кажется, что я больше никогда не встречу человека, которому будет также интересна астрология.

– Ну… Альбедо нравятся звёзды, – он попытался разбавить эту угнетающую атмосферу.

– Тимей…

***

Наконец наступила пятница, Сахароза ещё никогда так не радовалась выходным, эта неделя вымотала её весьма сильно. Что физически, что морально.

Больше всего радовало, что именно по пятницам пары не такие серьёзные, что намного меньше нагружают умственные способности. Да и усталость не так ощущается, как, например, в понедельник или среду.

Но с недавних пор, утомляемость стала сильней, чем обычно. Нет, это не из-за количества предметов и заданий. Моральное состояние девушки сильно пошатнулось в невыносимую сторону – тоску и волнение. Теперь она с ними знакома, как ни с кем другим, и ощущает куда чаще, чем раньше.

Как долго это будет длиться? – по пути в санузел, говорила про себя Сахароза.

Занимаясь своими делами в уборной, как и ожидалось, возле кабин стояла компания самых отвратительных девчонок в университете. Даже по голосу она с лёгкостью смогла определить их.

И опять они разговаривали на своём любимом языке, он звучал как жало у змеи, такой мерзкий и ядовитый. Мятноволосая уже тысячу раз пожалела, что решила сходить сюда именно сейчас, ведь могла спокойно потерпеть до дома, это было лучшим решением, нежели нехотя слушая их надоедливую болтовню.

День шёл не совсем гладко, как она себе представляла ночью, перед сном. Часы шли вечность, сильная сонливость решила сопроводить её именно сегодня, хотя обычно она достаточно спит. Мона казалось какой-то не такой, слишком молчаливой, по сравнению с другими днями, на вопрос: «что-то случилось?» ускользала лживой фразой: «тебе, наверное, кажется» и «всё замечательно». А может она и вовсе была очень задумчива, даже чересчур.

Это несколько беспокоило

– Ты слышала?

Уши снова уловили знакомый и неприятный голосок, если уж можно было таковым его назвать.

– Ты о чём?

– Да ты че, серьёзно? Уже, как минимум, весь второй курс знает!

Сахарозе было слишком неприятно слушать всё это, поэтому немедленно начала собираться выходить из кабинки. Уж такое подслушивать она ни за что не станет.

– Про кого хоть? Может и слышала.

– Про Мону и белокурого красавчика с пятого курса!

И тут мятноволосая студентка села обратно, это очень… заинтересовало её. Ведь она просто думала, что это как раз может быть связано с её странным поведением. Нет, она вовсе не желала влезать в чужие дела, просто… хотела быть уверенной, что ничего плохого не случилось. Хотя назревал вопрос, при чём здесь Альбедо? Других белокурых красавчиков на пятом курсе не было, так что это точно про него.

Не уж то публично поссорились? Интрига так и щекотала нервы.

– Короче, мне тут сказали, что эта Мона переспала с ним! Вот потаскуха! Ха-ха, это мне…

Дальше она не могла уловить следующие слова.

Глаза распахнули.

Сахароза отчаянно пыталась не верить в это, хотела просто повернуть время вспять, чтобы точно не зайти сюда в этот момент и не услышать таких режущих слов. Хотя, как долго её бы водил за нос Альбедо, если она бы не услышала их?

Голова моментально начала кружится, в миг стала невыносимо тяжёлой и удерживать её было намного труднее. Воздух словно перестал попадать в лёгкие, отчего та закрыла рот ладошкой, чтобы не издавать тяжёлую и сильную одышку. В глазах всё темнело, кабинка становилась всё мрачнее и мрачнее, несмотря на дневное время суток, пространство сужалось сдавливая тело. В груди она ощущала такую неприятную боль, будто стебли колючих и ядовитых роз обмотали всё живое внутри неё, не давая и секунды обдумать эти слова с разумной точки зрения.

Но это было ожидаемо.

Она видела своими глазами, как они оба отдалялись от неё и сближаясь вдвоём сильнее, но… неужели Альбедо такого лёгкого поведения?

В голову начали лезть все возможное воспоминания, где юноша буквально показывал свои чувства к Сахарозе. Они всплывали в самых ярких красках, их оказалось так много. Тогда… почему он просто повёлся и отдался другой? Так внезапно и безрассудно?

И тогда, кто для него Сахароза? Спустя столько лет, они впервые начали так красиво сближаться, столько всего произошло между ними, от самых печальных, до самых незабываемых и счастливых моментов?

Почему ты выбрал её?…

Девушка не смогла сдвинуться с места, вплоть до громкого звонка на всех этажах.

И всё же, подождав, когда эти девчонки покинут место для переговоров, она пыталась выйти из кабинки. Ноги подкосились и Сахароза смогла только сползти вниз по стене.

Она поджала ноги и зарылась руками в волосы. Её пожирали мысли. На душе чувствовались лишь страдания и ужасная обида. Как только в голове всплывала хоть одна мельчайшая картинка об этом, она сжимала свои руки как можно сильнее, лишь бы воображение не касалось её и быстрее покинуло.

Но это было бесполезно.

Они словно атаковали Сахарозу, терзали и уничтожали изнутри.

Не выдержанные слёзы заполняли янтарные глаза, что так отчаянно пытались сбежать от реальности.

Почему?

Я так недостойна тебя?

Через какое-то время она смогла выйти из кабинки и подойти к зеркалу. Взглянув на своё отражение, её глаза сверкали на ярком свету, а бледные и холодные щёки уже давно пропитались солёными дорожками от хрустальных и горьких слёз, отчего кожа стала противно липкой, к которой прилипли тонкие пряди мятных волос.

***

Тем временем, Альбедо спокойно, ни о чём не подозревая, просиживал пару, не особо слушая преподавателя, ведь всё, что он обговаривал, он знал чуть ли не наизусть, может даже и больше, чем положено. Но за это его не ругали.

Всё шло вполне обычно, как внезапно, отворилась входная дверь в аудиторию.

Студенты моментально встали со своих мест, а преподаватель слегка удивился, после вежливо поздоровался, на что получил взаимный ответ.

– Вы Альбедо? – он сразу узнал этот серьёзный и ответственный голос.

Высокая девушка стояла около большой доски, у самой же двери стояла парочка рыцарей, контролирующих обстановку.

Белокурые локоны волос красиво и бережно заплетены в аккуратный хвост, деловой вид говорил сам за себя, но взгляд пылал справедливостью, добротой и в то же время проницательностью и серьёзностью.

– Да, – ответ показался сухим.

– Прошу Вас пойти за мной, нам нужно обсудить с Вами одно дело, только в более спокойной обстановке.

Он ни капли не переживал, ведь прекрасно понимал, зачем магистр явился сюда с особой формальностью.

Придя в Орден и шагнув в личный кабинет белокурого магистра, он заметил, что здесь находились ещё несколько важных персон – Лиза и Кэйа. Их вид был более спокойным.

Джинн присела за свой, заполненный бумагами, рабочий стол и взяла в руки один листок, словно заново перечитывая его.

– Ах, добрый день, Альбедо, рада Вас видеть здесь, – тонкий и расслабленный голосок прозвучал из красивых уст библиотекарши.

Она, как и всегда, была игривой. Это стало привычной особенностью.

Следом и Кэйа достопочтенно поприветствовал юношу, но со своим любимым юморком, который был не в тему, это он тоже успел подметить.

– Мы рассмотрели Вашу анкету на вступление в Орден, также, мы попросили оставить доказательства знаний, и, честно сказать, меня это сильно удивило, что Вы, в таком возрасте, обладаете высокими знаниями в алхимии.

– Очень приятно слышать это от Вас, – его голос стал более эмоциональным.

– Это всё замечательно, но ведь каждый может это написать, не так ли? Прошу не думать о мне в негативном ключе, просто… нужно доказать свои умения, – она отложила бумагу в сторону, обратив свои зоркие глаза на стоящего неподалёку юношу.

Альбедо решил промолчать, таким образом, дать возможность договорить магистру.

– У нас есть большая лаборатория, где находится всё необходимое для экспериментов и исследований, там Вы и покажите свои способности, а если всё пройдёт удачно, то она станет лично Вашей, но уже с нашими указаниями.

– Как скажите, я готов приступить сейчас, – его настрой удивил светловолосую девушку.

– Цветочек, это может затянуться на пару дней, поэтому мы выделили Вам комнату для отдыха, – протяжно проговорила Лиза, вставая в элегантную позу.

– Хорошо.

Далее они обговорили мелкие вопросы и детали, после чего Капитан кавалерии вместе с шатенкой проводили его до лаборатории, показывая оборудование и подробно рассказывая о них.

========== Мне не хватает твоих глаз ==========

Режущий ветер с холодным снегом впивался в нежную и мокрую от горьких слёз кожу, деревья колыхались в ритм метели, играя уже, не забавную и не весёлую мелодию, которая терзала щёки.

Она шла ни о чём не задумываясь, наплевательски сбегая с пар. Душу раздирало чувство обиды и печали, хотелось исчезнуть во времени, лишь бы не ощущать такие боли в груди.

– М? почему не спишь?

– Ах, я… просто не могу уснуть.

– Время уже позднее, заварить тебе чаю? он хорошо помогает уснуть.

– Ну… если тебе не трудно, то я с удовольствием!

Снова мучительные воспоминания лезли в бедную голову Сахарозы.

Я хочу всё забыть… хочу стереть это из своей памяти… – желанно повторяла она много раз про себя, убирая хрустальные капли с глаз.

Дойдя уже до своего дома, девушка медленно начала подниматься по лестнице, ноги совсем не держали хрупкое тельце, всё жутко дрожало от волнительного приступа. Она хотела скорее достать ключи из шерстяного кармана, но руки давно окоченели от холода.

Зачем ты… так…

Голос звучал хрипло, слёзы выкатывались из янтарных очей и тут же становились неприятно холодными, а кожу начинало жечь.

Она поднялась на крыльцо, всеми силами пытаясь успокоиться хоть на долю секунды, дабы достать одинокие ключи и зайти в дом.

Но не удержавшись, рухнула на колени, не в силах противостоять боли в душе.

Ей было всё равно, что будет с её красными коленями, сейчас она даже и не задумывалась об этом.

Тихо плача и сгорбившись на холодном снегу, от нестерпимой боли, она схватила влажную ткань тёмного пальто у груди, крепко сжимая его, в последних попытках успокоить свои мысли, но было слишком больно на душе.

Словно целое небо обрушилось на неё.

– С-сахароза!?

Кто-то крикнул вдалеке её имя, но обращать внимания совсем не хотелось, пропуская это мимо ушей.

Но крик повторялся и в то же время становился громче, словно фигура выкрикивающая слова приближалась к ней, если уж не бежала.

– Сахароза! Что с тобой?! – скользив по снегу кричал юноша, ближе подбегая к ней.

Этот голос девушка узнает из тысячи.

Только его здесь не хватало! Она решила грубо проигнорировать его крики. Говорить с кем-то не было желания, она хотела лишь одного – уединения.

Разве что, от встречи с Альбедо бы не отказалась, за всё время накопилось немало слов, которых она так желала высказать за все мучения.

– Ты же себе все колени раздерёшь! Вставай скорее! – он был напуган, в голосе звучала тревога.

– Почему…

– Что? – парень остановился на крыльце перед ней, весь запыхавшийся, он пытался восстановить дыхание, но в его глазах плескалась паника, он с ужасом уставился на девушку.

– Почему когда что-то случается, ты всегда оказываешься рядом!

Её голос был усталым, но она тратила последние силы на судорожный крик.

– Но…

– Тимей.. уходи! – завопила она, голос был пропитан раздражением.

Эта реакция удивила юношу, ему ещё никогда не доводилось видеть её такой, да и подумать не мог, что та, которая всегда ходит с нежной улыбкой, будет в истерике сидеть в снегу на ледяных досках.

– Я шёл провожать Мону! Вот, возвращался домой…

– Хватит врать! – она повернулась к нему. – У нас ещё целая пара! Ты следишь за мной?!

– Я-я? Да ты на время-то посмотри!

Сахароза стянула рукав и взглянула на часы, на которых уже стучало четыре часа.

Её снова пронзила нестерпимая тоска, ведь она всегда в это время ходила домой с Альбедо, чтобы позаниматься химией.

От воспоминаний стало тяжело дышать. Она вдыхала режущий и морозный воздух, который сводил горло мерзкой болью.

– Мона… хах… ей походу, весело, – шёпотом вымолвила она, сжимая больные кулачки.

– И… как я могу уйти?? – он взял её под руку и попытался поднять, хотя она ни в какую не могла удержать себя на ногах.

Но та и не стала сопротивляться.

– Давай, скажи где ключи, я открою дверь, зайдём, налью тебе успокаивающий чая…

Сахароза, заварить тебе чаю? Он хорошо помогает уснуть.

В голове снова возникли болезненные воспоминания.

– Зачем ты так… – всхлипывая, тихо проговорила она, закрыв лицо руками.

Она словно попала в тот момент, на секунду почувствовав его приятный и тёплый запах, ощущая, будто сейчас он рядом с ней, мягко разговаривал и помогал с учёбой. Иногда заваривал, наверное, самый лучший и запоминающий чай в её жизни, он не был сравним с дорогим и изысканным, но, по-своему стал нежным и любимым. Тогда в Ли Юэ они часто наслаждались закусками за одним столом, тогда он много рассказывал и улыбался.

Это было самое лучшее время, но вместе с тем и самое болезненное.

Мятноволосая девушка понимала, что это, походу, больше никогда не повторится, ведь он решил уйти к другой. И теперь это навсегда останется в её памяти.

Не торопясь, Сахароза показала, где лежат ключи. Она начала чувствовать ужасную боль в коленях и на замёрзших бледных щеках. А Тимей без раздумий открыл дверь, аккуратно ведя рядом с собой девушку. Они зашли в её квартиру и он помог ей снять верхнюю одежду и разуться.