Текст книги "То, что ты мне говоришь (СИ)"
Автор книги: Flona
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Глава 1 ==========
Любовь и ревность, словно две сестры…
Кто хвалит их союз, а кто ругает.
Когда пылают ревности костры,
То знать любовь мне сердце обжигает.
После смерти Шерлока каждый новый день Джона Уотсона был заполнен пустыми и скучными делами. В его жизни не происходило ничего интересного, что позволяло ему полностью погружаться в жуткую пожирающую эмоции тоску. Казалось, весь мир исчезает вместе со смыслом его никчемного существования, оставляя после себя терпкую горечь, жаром обволакивающую горло, словно крепкий алкоголь.
Пространство вокруг напоминало калейдоскоп: ночь-день, утро-вечер, работа-дом, время преломлялось, открывая все новые грани его одиночества. Единственным неизменным элементом, позволяющим сохранить хоть какую-то видимость нормальной жизни, стал Майкрофт.
Он с самого первого дня начал опекать Джона, раздражая своей навязчивой заботой и повышенным вниманием. Незаметно старший Холмс вытеснил все мысли о Шерлоке, разрешая Джону выражать свою боль, бессилие, срывать злость, кричать и стараться игнорировать черную машину, неотступно следующую за ним. Чересчур зажатый и враждебно настроенный доктор постепенно оттаял, позволил Майкрофту окутать его вниманием и заботой, такими несвойственными холодным и неэмоциональным Холмсам чувствами.
Их беседы, вначале больше похожие на небольшие сражения, переросли в теплое и дружеское общение, наполнявшее души мужчин целебной силой от близости родного человека. Джон почти привык, что Майкрофт в его мыслях занял место, которое уже несколько лет было пустым. Даже Шерлоку удалось лишь ненадолго занять пьедестал в его сердце, и Джон, бескорыстно бросив всего себя к ногам гениального детектива, после его смерти безжалостно разрушил этот трон. Теперь он с опаской зарождал новый культ, искренне надеясь, что в этот раз его не окунут в холодное леденящее душу одиночество.
Их встречи стали регулярными, а общение – приятным, словно Майкрофт и Джон долгое время просто не понимали, что в отсутствии близкого человека нет никаких плюсов, а сражаться вдвоем с ветряными мельницами гораздо проще. Они обедали, гуляли, беседовали, точно старые друзья, каждый раз оставляя после себя крупицы странной недосказанности. Все это могло вылиться в нечто большее, но…
Но, в один солнечный весенний день Шерлок, появившись на пороге квартиры Джона, разрушил все планы.
Джон открыл дверь и застыл, не в силах произнести ни звука. Они молча смотрели друг на друга и не могли оторвать взгляд от новых морщинок, седых волос, непонятных эмоций и странного выражения, застывшего на лицах обоих, превращая их в гротескные страшные маски.
Не было сбивчивых объяснений и таких нужных слов, просто Джон не смог найти в себе силы, чтобы выслушивать неясный шепот, рассказывающий о возможной правде и жутких подробностях. Он не простил Шерлока, но позволил тому вновь войти в свою жизнь, наполняя ее калейдоскопом сумасшедших идей. Они просто существовали, взаимодействуя друг с другом на новом уровне: разговаривая о пустяках, подавляя эмоции, скрывая правду.
Джон так и не заставил себя переехать обратно на Бейкер-стрит, хотя Шерлок говорил об этом каждый день, добавляя все новые и новые аргументы в пользу их совместного проживания. Возможно, дело было в самом Джоне, а может ему просто не хотелось подпускать своего бывшего друга слишком близко, боясь получить от него новую ложь.
С Майкрофтом все было намного сложнее. Джон понимал, что его любовь к брату сильнее, чем их странное и непонятное общение, но боль, нанесенная человеком, уже ставшим для него настолько близким, поглотила весь свет, который Холмс смог принести в его скучную и серую жизнь.
Джон не хотел его видеть, а Майкрофт, чувствуя, что разорвал появившуюся между ними связь, которая вытягивала их обоих из серой обыденности, сам не пытался искать встречи.
***
Как только волнения по поводу воскрешения известного детектива улеглись, Шерлок снова принялся за работу. Теперь Джону приходилось не только сбрасывать бесконечные смс и звонки, но и стараться подольше задерживаться в больнице. Только бы не видеть, не ощущать его присутствие, которое пронзало своей неправильностью прямо в сердце, вынуждая сердце биться сильнее, а руки предательски дрожать. Шерлок, никогда не считавшийся с жизнью Джона, словно восполнял три года своего одиночества, заполнив ее полностью, без остатка – это пугало и отталкивало, заставляло погружаться в работу, брать дополнительные часы, меняться сменами, прятаться за ложной занятостью.
Джон пытался не отвечать на звонки, отключая телефон, но Шерлок сам приезжал за ним в больницу и увозил на очередное место преступления. Сопротивляться такому яростному напору не было сил, и Джон с удивлением замечал, что уже сидит в такси, ощущая, как по его лицу скользит взгляд Шерлока: изучая, сканируя, запоминая его эмоции.
Он отворачивался к окну пытаясь скрыть от проницательных глаз свое раздражение, которое стало появляться все чаще при виде этого несносного гения.
***
В этот раз Шерлок привез Джона к новому высотному дому, где у подъезда стояли несколько полицейских машин. В квартире на одном из верхних этажей было просторно и светло, тело убитого молодого человека уже успели убрать, и недовольный Шерлок, словно небольшой смерч, тут же прошелся по всему дому в поисках затоптанных улик.
Он внимательно изучал какие-то бумаги, предоставленные ему Лестрейдом, а Джон, прислонившись к стене, скучающе смотрел в окно. Он настолько был поглощен своими мыслями, что не заметил, как глаза детектива пристально следят за каждым его движением.
Дело показалось Джону слишком простым и не интересным, и он искренне недоумевал, почему Холмс вообще согласился приехать, ведь раньше решал такие загадки, не выходя из дома.
– Шерлок! Ты ничего не забыл? – возмущался инспектор, осматривая косяк открытой двери. – Уверен, что убийца вошел именно так? А может…
– Нет, не может! Не будь идиотом Лестрейд – это же очевидно, посмотри на замок.
– Я вижу, но ты мне объясни, каким образом…
Стараясь не прислушиваться к их спору, Джон потер виски пальцами пытаясь унять пульсирующую головную боль. Внезапно он ощутил, как ледяное дуновение окутало его тело, забираясь под кожу, льдинками перетекая по венам, достигая сердца, заставляя его пропустить удар. Джон обернулся и встретился глазами с внимательным взглядом Шерлока, от которого ему стало совсем не по себе, настолько колючим и холодным он был.
От этих серебристо-стальных глаз Джона бросило в дрожь, и он решил просто сбежать, но тут же почувствовал, как Шерлок, словно дух, мгновенно материализовавшись рядом, крепко сжал его руку. Ладонь детектива была ледяной, а пальцы постоянно двигались, словно старались угнаться за гениальными мыслями их обладателя. Джон попытался ненавязчиво выдернуть руку, но Шерлок лишь сильнее сжал его пальцы, заставляя скривиться от боли.
– Смотри, он даже не пытался скрыть следы, Джон! – слишком громкий голос Холмса неприятной тупой болью отозвался в его голове.
– Прости, что?
– Ты меня вообще слушаешь? Я не люблю повторять все по два раза, – Шерлок пристально изучал его лицо.
Конечно, детектив заметил: опущенные плечи, отсутствие внимания и взгляд куда угодно, лишь бы не встречаться с ним глазами.
– Я немного отвлекся, – Джон даже и не пытался скрыть раздражение в голосе. – На что смотреть? Неужели ты без меня не справился бы? – вопросы остались без ответа, так как Шерлок, еще раз внимательно оглядев замок и отпустив наконец его руку, бросился в коридор, начав громко стучать в соседнюю дверь.
Дальше все происходящее напомнило Джону старый черно-белый фильм, где пленка, слишком потертая от времени, стирала и рвала изображение, заставляя зрителей самостоятельно додумывать испорченные кадры.
Вот на стук открывается дверь, сосед что-то зло кричит Шерлоку, а тот протягивает к нему руку…
Вот мужчина, отталкивая детектива, бежит по коридору и падает от ловко подставленной подножки одного из офицеров полиции…
Вот Лестрейд отчитывает Шерлока, а тот, не обращая на него внимания, безуспешно старается поймать глазами взгляд Джона…
Вот какой-то молодой человек застывает в дверях с пакетом из супермаркета, и инспектор пытается ему что-то объяснить…
Глубоко вздохнув, Джон вернулся в реальность, где Лестрейд защелкивал на преступнике наручники, а сержант Донован что-то успокаивающе говорила ошарашенному парню. Он слышал, как тот представился Марком и сбивчиво рассказывал полицейским о своем убитом соседе.
Джон заметил, что Шерлок, внимательно просканировав Марка взглядом, подошел к нему и, приветливо улыбаясь, начал о чем-то расспрашивать. Молодой человек, принимая игру детектива за чистую монету, стал сбивчиво отвечать, вероятно, стараясь понравиться обходительному Холмсу.
Джон быстро отвернулся, чтобы не видеть весь этот фарс, поэтому не заметил, как Шерлок, бросив на него короткий взгляд и взяв Марка за локоть, вывел того из комнаты.
Головная боль усиливалась вместе с раздражением, которое испытывал Джон. Он устало потер лицо ладонями; все это притворство, слова, взгляды, невидимые прикосновения вызывали какое-то странное чувство брезгливости. Ему очень не нравилось, когда Шерлок начинал вот так играть на публику, ставя свои интересы выше нормальных человеческих эмоций.
Позже Лестрейд попросил их задержаться и помочь, на что Джон охотно согласился, втайне надеясь, что Шерлоку это быстро наскучит, и он сбежит по каким-нибудь важным делам, оставив его без своего пристального внимания, которое в последнее время стало очень сильно напрягать.
Был уже поздний вечер, когда Джон облегченно откинулся на спинку очень неудобного кресла, стараясь размять затекшие мышцы, и оглянулся вокруг. В комнате остались лишь несколько полицейских, включая его и Лестрейда. Он вспомнил, как пару часов назад Шерлок предложил ему поехать домой, но он под предлогом помощи инспектору отказался, и детектив уехал один.
«Может, это и к лучшему. Я хотя бы сегодня спокойно отдохну, не отвлекаясь на этого несносного гения», – думал Джон, отдавая Лестрейду бумаги.
– Ты закончил? – спросил его Грег, перекладывая папки с делами.
– Да, сейчас поймаю такси – и домой, – Джон натянуто улыбнулся, ощущая, как по телу разливается знакомое покалывание от затекших в напряжении мышц.
На сегодняшний вечер он был свободен, и мысли, не занятые Шерлоком, постепенно возвращались в привычную пустую и серую колею. Действительность, мгновенно потеряв краски, напомнила Джону, что одиночество – единственная постоянная в его жизни.
Он вышел в коридор и, прислонившись спиной к холодной стене, закурил. Выдыхая горький белесый дым, Джон смотрел, как он, закручиваясь в странные фантастические фигуры, рассеивается в воздухе. Сейчас душевная пустота ощущалась особенно остро, и в голове почему-то возник образ человека, которому еще совсем недавно удавалось с легкостью прогонять его тоскливое настроение.
Все это время Джон запрещал мыслям приближаться к опасной теме, закрывая на тяжелый чугунный замок свои воспоминания о Майкрофте. Он не оправдывал его ложь, но хотя бы мог понять, в отличие от эксцентричных поступков Шерлока. Может, именно поэтому, когда он остался в одиночестве, образ старшего Холмса вытеснил все остальное, заполняя пустоты тем мягким теплом и светом, по которым Джон так сильно скучал.
– Не знаешь, где Шерлок? Он не берет трубку, – Лестрейд безжалостно выдернул его из приятных воспоминаний. – Он куда-нибудь собирался? Ты не в курсе?
– Нет, – Джон с удовольствием затянулся, ощущая, как дым, пощипывая горло, проникает глубже, забираясь в легкие, растекается по телу, притупляя чувства. – А что случилось?
– Он не подписал протокол, а завтра эти бумаги нужны мне прямо с утра. Придется ехать к нему, – Лестрейд встал рядом и прикрыл глаза. – Как же я устал.
Джон, бросив на него сочувствующий взгляд, вынул свой телефон и попытался набрать знакомый номер, но безрезультатно: абонент недоступен. Скорее всего, Шерлок просто забыл зарядить аппарат, и теперь несчастный Грег должен был тащиться через весь Лондон к нему на Бейкер-стрит.
– Надо только подписать – и все? – Джону стало жаль измотанного Лестрейда, который работал далеко не первые сутки и выглядел просто ужасно. – Давай я отвезу и попрошу Шерлока привезти их утром?
– Ох, это было бы здорово. Я так тебе благодарен, – Грег, видимо, опасаясь, что он передумает, быстро принес папку, и Джон, с сожалением потушив недокуренную сигарету, поймал себя на мысли, что сегодня явно не его день.
Взяв такси, Джон быстро добрался до Бейкер-стрит и, оглядывая знакомый дом, ощутил, как внутри вдруг появилось непонятное чувство тоски по их с Шерлоком прошлой жизни. Вот сейчас он может войти и остаться, чтобы все было как раньше, до того страшного падения, которое перевернуло их жизни. Только нужно ли ему это? Джон не знал. Он не хотел еще раз разбивать свою душу, понимая, что Шерлок, если с его точки зрения поступок будет оправдан, в любой момент может все повторить, совершенно не заботясь о чувствах близких ему людей.
Стряхнув это внезапное наваждение, Джон поднялся по ступеням и уже был готов постучать в дверь, когда она сама распахнулась, выпуская на порог Майкрофта Холмса, который при виде его замер, с силой сжав дверную ручку.
– Добрый вечер! – слова приветствия вылетели раньше, чем Джон успел осознать, кто именно стоит перед ним.
– Здравствуй, Джон! Если ты к Шерлоку, то он немного занят. Я бы не советовал сейчас его беспокоить, – на лице Майкрофта промелькнуло какое-то странное, незнакомое Джону выражение. – Зайди лучше завтра.
Джон смотрел, как двигаются губы, и слышал звуки, только смысла совершенно не понимал. Он, словно завороженный, наблюдал за лицом Майкрофта и ощущал, как прямо сейчас, здесь, на этой самой улице, в эту секунду, рушатся все стены и блоки, которые он с таким трудом возводил, оберегая свои чувства от новых потрясений. Всего лишь голос Холмса, его лицо и пронзительный взгляд заставили сердце Джона с такой силой биться о ребра, что он даже испугался, не пробьет ли оно грудную клетку.
– Мне нужно именно сегодня. Я ненадолго, – он, собрав последние остатки воли, постарался пройти мимо Майкрофта.
– Ну что же, – Холмс вздохнул и, как-то странно взглянув на его лицо, отошел, пропуская внутрь. – Я предупредил, – это было последнее, что услышал Джон, пока дверь не захлопнулась, оставляя его одного в темной прихожей.
========== Глава 2 ==========
Джон думал, что просто отдаст бумаги и уйдет, тут же выбросив из головы все мысли о Шерлоке и Лестрейде. И этот бесконечно долгий день закончится совершенно обычно: в дешевой маленькой комнатке с видом из окна на серую грязную лестницу, под которой по ночам истошно орут коты. Где постоянно проезжают грузовики, вбивая ревом своих моторов тянущую боль в его голову, не проходящую даже к утру. Он постарается заснуть, погружаясь в длинную вереницу черно-красных жутких кошмаров, которые причиняют фантомную боль, растягивая нервы, наматывая их, словно нитки на катушку из спутанных мыслей. Но это все после, сейчас ему просто надо отдать эти чертовы бумаги Шерлоку.
Джон начал медленно подниматься по темной лестнице, осторожно касаясь рукой старых выцветших обоев. Он чувствовал, как закололо кончики пальцев, словно под ними была не рифленая бумага, а ветхая бархатистая кожа, готовая от любого неосторожного прикосновения рассыпаться в прах. Воспоминания о прошлой жизни закружились у него в голове, оставляя на языке горьковатый привкус сигаретного дыма.
Ему казалось, что все было давно забыто и стерто из памяти: этот дом, его бывшая спальня, коридор и лестница, по которой они с Шерлоком, смеясь, поднимались после очередного удачно завершенного дела, семнадцать ступенек и гостиная, камин, кухня и неизменные эксперименты, череп, диван и снова Шерлок… и, почему-то, Майкрофт.
Свободное время, не занятое работой и детективом, Джон проводил, извлекая из своей памяти маленькие кусочки счастливых воспоминаний о Майкрофте. Их странное теплое общение, незаметные знаки внимания, которые они оказывали друг другу, почти интимные мелочи, дарившие обоим надежду на приятное продолжение их встреч. Как же хорошо было мечтать о том, что могло случиться, если бы Шерлок не вернулся и снова не перевернул их жизни.
Джону было очень приятно, что только с ним Майкрофт становился совершенно обычным человеком, открытым и простым, со своими слабостями и недостатками, которые вызывали в груди Джона странное щемящее ощущение необыкновенной легкости. Еще в самом начале этих непростых отношений Майкрофт казался ему немного пугающим гениальным волшебником, умеющим магическим образом читать мысли, но, постепенно снимая маску, Холмс раскрывал перед ним все новые, незаметные обычным людям, грани своего удивительного характера.
Джон до сих пор был очень благодарен Майкрофту за то, что тот поддержал его в самое страшное время, не давая погрузиться в черное безумие, которое чуть не поглотило его после смерти Шерлока.
Странно, что после своего возвращения гениальный детектив еще ни слова не сказал об их странных отношениях, хотя Джон полагал, что Шерлок непременно воспользуется шансом поддеть старшего брата. Но тот упрямо молчал, и Джону начинало казаться, что делал он это нарочно, преследуя какую-то неизвестную ему цель.
Мысли настолько увлекли Джона, что он и не заметил, как оказался на площадке перед приоткрытой дверью. Решив покончить с этим делом как можно быстрее, он решительно повернул ручку.
***
Комнату освещал лишь свет разожженного камина, который бросал причудливые тени на стены и мебель, создавая странное пугающее ощущение чужого присутствия. В воздухе витал слабый запах горящего дерева, старого дома, пыли и еще чего-то смутно знакомого. Вначале Джон подумал, что гостиная пуста и Шерлок у себя в спальне, но, услышав судорожный вздох и приглядевшись, застыл на месте.
От представшей его взору картины Джону показалось, что из его тела вдруг выкачали весь воздух, а ноги стали тяжелыми и точно приросли к паркету, не давая сдвинуться с места. Это явно был не его привычный, обыкновенный серый мир. Джон словно перенесся в параллельную вселенную, где не он, а его двойник застыл в дверях, безмолвно открывая рот, не в состоянии произнести ни звука.
Шерлок стоял, оперевшись лопатками на стену и почти неестественно выгнув спину. Его рубашка была распахнута на груди, а кожа, покрытая уже проступившими синяками и укусами, казалась болезненно прозрачной в теплом свете камина. Брюки Холмса были расстегнуты, а сам он, облизывая припухшие искусанные губы, судорожно цеплялся руками в кудри молодого человека, стоящего перед ним на коленях. Белые длинные пальцы, похожие на страшных фантастических пауков, зарывались в темные волосы, контролируя, направляя, удерживая, не давая отстраниться.
Джон, осознав, что именно видит, был не в силах отвести взгляд от этой совершенно нереальной картины. Мужчина перед Шерлоком продолжал очень старательно двигать головой, наращивая темп, а звуки, издаваемые Холмсом, становились все громче, словно ножом разрезая внезапно загустевший воздух комнаты.
В обычной жизни всегда напряженный, натянутый, словно струна на его драгоценной скрипке, сейчас Шерлок полностью терял контроль, выгибаясь, непроизвольно двигая бедрами все быстрее, стараясь проникнуть глубже, почти вбиваясь в рот молодого человека.
Еще пара таких движений, и Шерлок, распахнув почти черные от расширенных зрачков глаза, закричал.
Этот крик тут же привел в чувство замершего в дверях Джона, и он, непроизвольно схватившись за косяк, выдохнул:
– Шерлок…
Словно со стороны Джон наблюдал, как, вздрогнув от своего имени, Холмс перевел на него взгляд и замер. Он достаточно грубо оттолкнул от себя парня, в котором шокированный Джон узнал Марка, застегнул брюки и сделал пару шагов в его сторону.
Джон пошатнулся, у него в голове было слишком много мыслей и совершенно не было сил их произнести. Надо как-то объяснить свое внезапное появление, извиниться, отдать бумаги и убежать как можно быстрее. А еще лучше забыть, вырезать и стереть эту картинку, которая теперь уже совершенно точно будет появляться в его голове.
– Я… Я зашел. Документы. Лестрейд просил… – слова все никак не складывались в нормальные предложения. – Прости, я не хотел вам мешать, просто Грег сказал… ты должен подписать, – у Джона не получалось выдавить более связную фразу.
Он был в шоке от увиденного и сейчас старался хоть как-то исправить положение – извиниться, уйти, но не мог. Словно кто-то лишил его всех функций организма, отвечающих за движение. Джон просто стоял и смотрел, как недовольный Марк приводил себя в порядок, как Шерлок внимательно разглядывал его лицо, изучая, раскладывая на составляющие все прочитанные им эмоции, как дрожали его собственные руки, судорожно сжимающие злосчастную папку.
Взгляд Шерлока был все таким же холодным и жестким, но лишь на мгновенье Джону показалось, как что-то странно знакомое сверкнуло искрой в этих уже спокойных серебристо-серых глазах.
– Ты можешь положить бумаги на стол, – медленно произнес Шерлок, все еще изучая его реакцию, и Джон, словно очнувшись от звука этого голоса, прошел в комнату.
– Грег просил подписать и вернуть их завтра утром, – глядя в совершенно лишенное эмоций лицо Шерлока, он вполне внятно сформулировал фразу и, не дожидаясь ответа, быстро вышел из комнаты.
Стараясь не думать, Джон спустился вниз, и, лишь закрыв за собой дверь, глубоко вздохнул, наполняя легкие студеным ночным воздухом. В голове было слишком много мыслей, и, чтобы хоть немного прийти в себя, он решил закурить, но не успел достать пачку, как прямо перед ним остановился уже знакомый черный автомобиль.
Еще одной выходки эксцентричных братьев он сегодня точно не осилит – крутилось в голове у Джона, когда он садился на удобное сиденье машины Майкрофта Холмса.
Он слышал, как захлопнулась дверь, как Майкрофт что-то сказал про адрес, как медленно тронулся автомобиль, знакомо распадаясь нарастающим гулом мотора в его голове.
Это должно было придавать спокойствие, но в мыслях Джона все еще был жуткий беспорядок, хотелось забиться куда-нибудь в угол, чтобы никто не трогал, и попытаться стереть то, что он видел, но, как только он прикрыл глаза, перед его взором сразу возник Шерлок – его неестественно изогнутое тело, искусанные губы, жаркие стоны.
– Черт, – выругался Джон, тут же встречаясь взглядом с пронзительными глазами Майкрофта. – Я… Мне… – слова все еще не хотели нормально формироваться, застревая комом где-то глубоко в горле.
– Сигарету? – Холмс протянул портсигар. Он не задавал вопросов о том, что произошло, и Джон был очень благодарен ему за это.
“Как же хорошо иметь дело с умными людьми. Ничего не надо объяснять, они сами все знают, а может, просто следят за тобой? Ведь есть камеры, прослушка и еще чего-то там”, – размышлял Джон, вглядываясь в серый цвет лица Майкрофта и новые маленькие морщинки, которые, казалось, тут же исчезнут, если осторожно провести по ним кончиками пальцев.
– О, Джон! Я далеко не так всемогущ, как ты думаешь, – парировал его мысли Холмс, на что Джон, усмехаясь, затянулся горьким сухим дымом, который окутывал его ложной легкостью и, казалось, хоть немного прояснял спутанные мысли.
– Спасибо, – поблагодарил он, внимательно разглядывая сигарету. Джон мысленно отметил, что это его любимые и что раньше Майкрофт предпочитал совсем другой сорт. – Почему ты не уехал?
– А ты разве не рад? – чуть заметное напряжение в голосе, застегнутый на все пуговицы, словно броня, неизменный пиджак, немного механические движения рук – Майкрофт был явно взволнован.
Джон молча отвернулся и начал разглядывать яркие неоновые пятна уличной рекламы, проносившиеся за окном автомобиля. Ему не хотелось отвечать, не хотелось говорить, не хотелось находиться именно здесь, рядом с этим человеком. Что-то неуловимо изменилось, невидимой линией поменяв его планы, словно неизвестный художник перечеркнул старую картину его жизни новыми штрихами. Сегодня и так был чересчур насыщенный событиями день, и выяснять отношения не было никакого желания.
– Джон, – тихо позвал Майкрофт, и он почувствовал, как Холмс осторожно взял его руку. – Посмотри на меня.
– Ты знал, – утверждение, не вопрос, и воздух словно застыл между двумя мужчинами, окруженными серым сигаретным дымом. – Почему не сказал? – темные от внутренней злости и непонятного волнения глаза Джона встретились с серебристо-стальным взглядом Холмса.
– Я предупреждал, – Майкрофт сжал его ладонь, – но ты не слушал. – Он неестественно улыбнулся, стараясь смягчить резкие слова.
Конечно, не слушал. Откуда Джон вообще мог знать, что увидит такое? За все то время, что он делил квартиру с Шерлоком Холмсом, у них никогда не возникало подобных недоразумений. У Джона были девушки и Шерлок, который почти полностью занимал его свободное время, а у детектива – его горячо любимая работа. Как на самом деле расслаблялся Холмс за стенами их квартиры на Бейкер-стрит, он не знал, да и не хотел знать. Выяснив свои отношения еще в первый вечер их незабываемого знакомства, оба предоставили друг другу почти полную свободу в выборе своей личной жизни.
Правда, довольно часто Джон ловил себя на мысли, что Шерлок ревнует его ко всем новым подружкам, от которых несносный гений молниеносно его избавлял, но это были всего лишь домыслы, совершенно ничем не подтвержденные.
Теперь он просто был шокирован от того, как запросто Шерлок снял Марка, как быстро привел его в их квартиру, как парень с радостью встал перед ним на колени, как…
Тут мысли Джона немного сменили направление, он плохо соображал, что происходит, но совершенно точно помнил, что еще сегодня утром говорил себе, что больше никогда не вернется в квартиру на Бейкер-стрит. Теперь это не ИХ дом, а Шерлока, и он волен приводить туда, кого пожелает, и делать с ними то, что захочет. А он – Джон Уотсон – не имеет никакого морального права сказать что-нибудь против этого.
– Может, хватит! – Джон, словно сквозь толстый слой ваты, услышал металлические нотки в голосе Майкрофта, мгновенно разбившие почти осязаемую тишину дорогого салона. – Мой брат совершенно не стоит твоих нервных клеток. – Холмс все еще держал Джона за руку, но смотрел прямо перед собой, точно отгораживаясь, не желая больше встречаться взглядом.
– Откуда ты знаешь, чего он стоит? – внезапно разозлился Джон. – Почему ты все решаешь за меня? Я вполне могу сам о себе позаботиться, – он неловко выдернул свою ладонь из теплой руки Майкрофта и мгновенно почувствовал, как разорвалась тоненькая ниточка, связывающая их тела.
Непонятно почему, но Джону вдруг стало очень неуютно в этом удобном салоне, рядом с этим приятным мужчиной, который раньше вызывал в его душе только светлые и теплые чувства. Сейчас он как никогда понимал Шерлока, говорившего, что иногда в его голове слишком много информации, которую хочется удалить. Джон просто физически ощущал, как его мысли медленно крутятся, обрастая все новыми деталями, заставляя представлять непонятные образы, проигрывая раз за разом одни и те же увиденные картины. Хотелось просто добраться до кровати и лечь спать, оставив все тяжелые разговоры на завтра.
– Я надеюсь, ты понимаешь, чего именно он добивается? – что-то похожее на отчаяние проскользнуло в голосе Майкрофта, но, когда немного оторопевший от этих слов Джон с удивлением посмотрел на него, Холмс уже снова надел свою неизменную маску скучающего равнодушия. – Шерлок всегда очень ревностно относился к своим вещам, – слишком тихо закончил он, но Джон услышал.
– Вещам? Каким еще вещам? – удивился он, не до конца понимая, что Майкрофт имеет в виду. Джон только собрался расспросить поподробнее, как телефон вдруг ожил в его руках, оповещая о принятых смс.
На дисплее высветился отправитель, и ему очень сильно захотелось просто стереть все, не читая, но, увидев, как Майкрофт равнодушно отвернулся и задумчиво начал рассматривать черноту за окном автомобиля, передумал.
«Джон, нам надо срочно поговорить. ШХ».
И через минуту:
«Ответь немедленно. ШХ».
«Ответь немедленно? Да что он себе позволяет!» – мысленно возмутился Джон, и тут же телефон завибрировал от входящего звонка. Ему захотелось обернуться к Майкрофту, все объяснить, но он просто молча смотрел на горящий дисплей, на котором вспышками загорались буквы знакомого имени.
========== Глава 3 ==========
Пока люблю, ревную всё равно:
По поводу, без повода. Вздыхая,
Смотрю часами в тёмное окно,
Знакомую фигуру поджидая.
Джон задумчиво смотрел на экран телефона, казавшийся в мягкой темноте дорогого салона какой-то инопланетной неоновой игрушкой, и чувствовал, как в тело медленно впиваются маленькие ледяные иглы гнева. Братья Холмс не только знали, что происходило у него в голове, но и довольно ловко планировали все его дальнейшие действия. Их игры заставляли Джона ощущать себя жалкой марионеткой, которой виртуозно манипулировали два совершенно беспринципных, но, несомненно, гениальных человека.
Сигарета давно дотлела до самых кончиков пальцев, оставляя на мягких подушечках горячий яркий свет, и Джону до болезненного спазма в легких захотелось вновь ощутить горьковатый дым, мягко наполняющий горло. Он сбросил вызов и заворожено смотрел, как надпись «Шерлок», высветившись в последний раз, погасла, вновь погружая салон в спасительную темноту, сотканную из завесы невысказанных слов.
Майкрофт продолжал молчать, и Джону нестерпимо захотелось оказаться как можно дальше от холодного Холмса: на мягкой постели, под теплым одеялом, в своей квартире. Где нет ничего, кроме привычной тишины, давно заполнившей его пустую жизнь, поглотившей самые дальние уголки его измученного сердца.
– Я, конечно, могу отвезти тебя домой, – Майкрофт первым нарушил вязкую тишину, – только он уже там.
– Что? Кто уже там? – от долгого молчания голос Джона стал хриплым, а сам он пристально всматривался в некрасивые пятна рекламных огней, плавно скользивших по лицу Майкрофта, не совсем понимая, что происходит.
– Шерлок, – Холмс наконец отвернулся от окна и внимательным взглядом снова принялся сканировать его мысли, – сейчас он в твоей квартире.
Джон откинулся на сиденье и устало прикрыл глаза. Ему на секунду показалось, что он оказался в эпицентре огромного торнадо, который нес его тело по кругу, не давая времени на размышления, лишая воздуха, полностью подчиняя своей сумасшедшей силе.
– Отвези меня домой, – слова прозвучали слишком грубо и больше походили на приказ, но Майкрофт, сделав вид, что не заметил ничего необычного в его резком тоне, начал быстро диктовать водителю адрес. Джон не прислушивался к словам и не открывал глаз, он ощущал, как по его расслабленному телу мягко распространяется мерная вибрация мотора, напоминавшая урчание большого довольного зверя, и старался успокоиться.
