Текст книги "Избранник Башни. Книга 4 (СИ)"

Автор книги: Findroid

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Глава 33. Лекарство и Ярость.

– Люциус, очень рад, что ты решил составить мне компанию, – усмехнулась Аида бросив взгляд на генерала Ордена Ласточки, подошедшего к ней.

Они стояли на краю огромнейшего пепелища, усеянного множеством кратеров, самый глубокий из которых достигал глубины в пару сотен метров. Таковы были результаты сражения богов и странной твари, которую они называли Дарующей Свет.

– Выглядит неважно, – нахмурился Люциус, смотря на магов и просто людей, активно изучающих место недавнего боя.

– Мягко сказано, – кивнула Судья и, присев на корточки, взяла рукой небольшую горсть земли, после чего, изучив консистенцию, высыпала его. – Почти вся территория вокруг озера Квод превратилась в такое пепелище. Да и озера сейчас нет. Ещё хорошо, что до Аббарона с их Тюрьмой не дошло.

– Жертвы?

– Крайне примерно… – Поморщилась Судья. – У озера располагалась небольшая деревенька, на месте которой сейчас кратер. Сколько погибли, мы не знаем.

– Ясно, – сухо ответил Люциус, скрестив руки на груди. – Следов той твари не нашли?

– Нет, – уже более живо ответила девушка, поднимаясь на ноги. – Скорее всего, боги её прикончили. Или утащили за собой. Как бы то ни было, наши следящие заклинания не находят её присутствия на территории Трилора и прилегающих графств.

– Хорошие новости.

– А у тебя как? Я слышала, что Катрина была тяжело ранена в бою.

– Все так, – не стал скрывать Люциус. – Но физические раны это ерунда, поврежденные руки и ноги всегда можно отрастить. Но что хуже, в бою она использовала Небесный доспех. По лучшим прогнозам ей осталось от четырех до шести месяцев. По худшим… меньше двух.

– Сочувствую, – Аиде не пришлось пояснять, что это значит.

– Мне нужна твоя помощь.

– И почему я была уверена, что ты о чем-то таком попросишь. Ну, давай, помогу старому другу в меру своих возможностей.

– Говорят, Серый Департамент разрабатывает особую субстанцию, способную излечивать повреждения на уровне души.

Девушка впервые за все время оторвалась от созерцания пустошей и посмотрела на мужчину рядом с собой, удивленно выгнув бровь.

– Откуда ты это знаешь?

– Кейвит де Риос, нынешний заместитель Судьи Агамемира. Он предлагал моей внучке руку и сердце, а в качестве свадебного подарка хотел преподнести это лекарство.

– Так почему она не согласилась? – спросила Аида, справедливо рассудив, что раз этот разговор вообще поднят, то предложение Катрина не приняла. – Кейвит – вполне себе состоятельный мужчина. Более того, они вроде бы и раньше собирались жениться. Так почему бы не согласиться? Не самая плохая пара для неё.

Но Люциус оставил данный вопрос без ответа, молча воззрившись на лисицу.

– Ох… дела сердечные. Это из-за того полукровки Максимилиана?

– Мне он не нравится, если ты об этом. Но да, думаю дело в нем.

– Так что ты от меня хочешь, Люциус?

– Чтобы ты помогла мне достать лекарство для Катрины. Ты – одна из Судей, у тебя есть достаточное количество связей, чтобы надавить на Серый Департамент.

– Люциус…

– Я не так много о чем тебя просил, – тихо заметил старик. – К тому же, ты у меня в долгу.

– Прости, – после недолгой паузы сказала Аида. – Но вряд ли я смогу тебе помочь. Пусть я и Судья, но мы с Агамемиром не совсем в равных положениях. До меня доходили слухи об исследованиях в области души и её восстановления после использования «Печати Доспеха», но… Серый Департамент это страна внутри страны. Несмотря на свой статус, я не могу заявиться в их штаб-квартиру и потребовать исследования. Мне даже тамошний уборщик не обязан подчиняться. Единственный способ достать это лекарство это получить его непосредственно от Риоса или Агамемира.

– Я не поверю, что ты совершенно ничего не можешь сделать в данной ситуации, – покачал головой генерал Ордена Ласточки.

Аида отвела взгляд и сделала несколько шагов, словно пытаясь балансировать на грани выжженной и нормальной земли, после чего остановилась и резко развернулась на носочках.

– Если ты так просишь, я поговорю с Агамемиром, но даже так… вряд ли он станет помогать. Мы с ним не то чтобы в хороших отношениях, и лучше тебе даже не знать, почему.

– Мне этого будет достаточно.

– Лучше уговори свою горделивую внучку принять предложение Кейвита. Поженятся, вылечится, а там уже можно будет подумать и о разводе. Я даже могу помочь с тем, чтобы она не залетела во время этого брака, при том, чтобы сам Кейвит не понял, почему так. И не нужно делать такое гневное лицо. Я предлагаю тебе самый простой выход из сложившейся ситуации. Просто пойми, исследования Серого Департамента рано или поздно выйдут за его пределы. Начнется фаза активного применения, но она будет не скоро. Лишь тогда, когда Агамемир, а вместе с ним и Советник Сивиллион, смогут с гордостью заявить, что это их изобретение. Причем сделать это надо в правильное время и при правильных обстоятельствах. Раньше этого они просто не допустят утечек. Исключение – семья.

– Все это глупо, – старик злобно сплюнул на землю.

– Не отрицаю, но такова жизнь. И таков Трилор. Уж ты-то должен был понять это давным-давно.

Люциус развернулся и зашагал прочь от Судьи, но не прошел и десятка шагов, как девушка в широкополой шляпе его окликнула.

– Не делай глупостей, Люциус. К примеру, не пытайся заставить Риоса отдать лекарство силой. Я поговорю с Агамемиром, а также с Советником Корбатом. Возможно, вместе мы придумаем решение. Только дай нам немного времени.

– У Катрины его осталось не так уж и много….

***

Первый день моего пленения, не смотря на боль, причиняемую ошейником, прошел не так ужасно, как мог бы быть. Ублюдочный эльф, ради которого я сражался все это время, больше не появлялся, всерьез полагая, что я буду мучиться все это время.

Но нет, не смотря на всю гамму неприятных ощущений, я вполне стойко переносил боль. Не без участия своей вампирской сути, способной её подавлять.

А вот второй день преподнёс мне крайне неприятный сюрприз. Впервые с давних времен я почувствовал голод. Не жажду, когда ты едва можешь себя сдержать, чтобы не отведать сладкой крови, а именно ГОЛОД. Жгучий, неутолимый, который кажется, выжигает внутренности, принося нестерпимую боль.

Все тело скручивало судорогой, и казалось, что каждая клеточка моего тела стала жить своей жизнью и готова разорвать организм на куски. Ужасающие ощущения, когда твой организм словно переваривает сам себя.

Я чувствовал себя как наркоман, страдающий от чудовищной ломки, и не в силах что-либо сделать. Порой я рычал, бился в конвульсиях, но, в конце концов, мне стало легче. Случилось это, скорее всего, под вечер. Разум к тому времени немного прояснился, а тело налилось свинцом.

Вскоре после этого, когда я уже уставший от боли и жажды, стал терпеливо ждать, портал открылся, и в дверь вошел глава дома Маома с какой-то чересчур гадкой и самодовольной ухмылкой на устах.

– Заходи, – громко приказал эльф, и в комнату вошла Фия.

Появление в темнице девушки стало для меня неожиданностью, и крайне неприятной. Я нервно сглотнул вязкую слюну и стиснул зубы, испытывая крайне нехорошие предчувствия. Длинноухий привел её не просто так.

– Тебе знакома эта женщина? – улыбнувшись, спросил он.

– Вроде того, – я попытался сделать как можно более невозмутимым лицо. – Мы с ней были в одной группе «Мяса».

– И все? – картинно удивился он.

– И все, – и глазом не моргнув соврал я.

– Врать не хорошо, – покачал головой эльф. – Пташка мне нашептала, что у вас с ней что-то было. – Он замолчал, словно ожидая, что я начну оправдываться, но я смолчал. В этом не было ни малейшего смысла. Он четко дал понять, что знает о нашей с Фие связи, и любые оправдания лишь сильнее бы его в этом убедили. – Ты предал наш дом. Предал мое доверие, Максим. Кровавый Барон. Хотя я лучше буду называть тебя Ничтожный Раб. И ты познаешь настоящие муки и будешь проклинать тот день, когда посмел ранить мою супругу.

Эльф схватил её за лямку платья и одним резким движением оголил её грудь. Фия отреагировала на это довольно стойко, лишь плотно стиснув губы. Хэммир подошел к ней со спины и ухватился одной рукой на за её грудь, начав активно ту мять, при этом не сводя взгляда с меня.

– Не смей её трогать, грязный ублюдок! – прорычал я, в очередной раз попробовав цепи на прочность.

– О! Я её попробую. И ты будешь наблюдать, раб. – Эльф отстранился. – На колени рабыня, пора посмотреть, как хорошо ты умеешь работать своим грязным ртом.

Ошейник Фии вспыхнул, а затем она, не смотря на явное сопротивление, упала на колени, а эльф уже стоял рядом с ней, скинув штаны, да так, чтобы мне было отлично видно.

– Ну, чего ты ждешь, шлюха, приступай.

Фия вновь попыталась сопротивляться, но вспыхнувший ошейник не оставил ей выбора.

– А ты, ничтожный раб, – ухмыляющийся эльф, посмотрел прямо на меня. – Смотри во все глаза. Смотри, как я трахаю твою грязную шлюху!

У меня перед глазами все словно стало красным, ярость придала сил, когда тело, казалось, вообще их лишилось. Но этого было мало. Цепи-артефакты не позволяли мне даже дотянуться до него, а ошейник полностью блокировал мои магические способности.

Я мог только наблюдать за тем, как этот длинноухий ублюдок насилует Фию и получает от этого море наслаждений.

Девушка под конец уже перестала сопротивляться, но стоит отдать ей должное. Она не стонала. Не смотря на все, что с ней происходило, она просто сжала зубы и не издавала ни звука. Изредка он это замечал и непосредственно приказывал, но после пары довольно фальшивых «охов», она вновь замолкала.

И в какой-то мере её упорство возымело верх. Послушная «кукла», не издающая ни звука без команды, быстро ему наскучила, так что все это действо не заняло больше пятнадцати минут.

Как только он кончил, Фия тут же рухнула на холодный каменный пол, обхватив ноги, и судорожно пыталась восстановить дыхание.

– Ну как, понравилось представление? – самодовольно поинтересовался эльф, подойдя ко мне почти в плотную и стряхнув остатки семени со своего конца мне прямо под ноги.

– Я вырву твое сердце и засуну во влагалище твоей оставшейся жены, – оскалившись безумной улыбкой, прошептал я.

На мгновение в глазах эльфа промелькнула тень страха, но тут же её сменило самодовольство и уверенность в том, что это пустые обещания.

И очень зря.

– Ничего, – он демонстративно похлопал меня по щеке, а я просто стерпел, понимая, что ничего не смогу сейчас предпринять. – Думаю, это представление ты увидишь ещё не раз. Я могу заставить всех в этом поместье поиметь её. Во все-е-е-е дыры.

Я ничего не ответил, лишь улыбка на моем лице стала ещё безумнее.

– Ладно, пошли, шлюха, – фыркнул эльф и, подхватив Фию под руку, поволочил за собой.

Девушка, старающаяся до этого не смотреть мне в глаза, неожиданно посмотрела именно туда и беззвучно прошептала.

«Доверься мне. У нас есть план».

Глава 34. Решимость

– Погоди, тут не правильно, – покачал головой Кирал, стирая с доски несколько магических плетений, которые чуть ранее нарисовала Амелия. – Если оставить тут «Ваксио», то из-за него вот в этих линиях будет слишком большое давление маны, все потеряет стабильность. Лучше… – мужчина задумался. – Лучше воспользуемся связкой «Фермилио» и «Амнелито».

– Хорошая идея, – одобрила некромантка, стараясь не показывать, что вот-вот зальется краской. Так опозориться это надо ещё ухитриться. Стоило ему сказать, где ошибка, как она тут же поняла, что ухитрилась напортачить там, где в другое время бы точно не ошиблась. Связка «Фермилио» и «Амнелито» это база. В любой мало-мальски сложной магической схеме применяют именно её, а не «Ваксио», который способен вынести лишь небольшую нагрузку.

Помимо самой Амелии и Кирала в комнате находилось ещё трое. Её дедушка, который сейчас скрывается под личиной Мальтиуса де Саразо, директор Трилорского Магического Института Омай де Кенар, а также два старших преподавателя, которые, как и Амелия, занимались изучением материалов по проекту «Эгос», Фалайя де Мурри и Аутэй Софка. Кирал, который всячески помогал Амелии, был как раз старшим учеником Фалайи.

Не смотря на то, что она работала с этими людьми, не считая главы Института, де Кенара, который сейчас выступал в роли эксперта и судьи, а не участника исследований, Амелия ощущала себя сейчас крайне неловко. Это была первая теоретическая демонстрация перспективности данных изысканий де Кенару, который уже должен был впоследствии решить, расширять ли их и заниматься ли практическим применением.

Именно последний вопрос сильно волновал девушку. Если она получит разрешение на дальнейшие исследования, то у неё будет возможность вернуть Эль тело. На данном этапе все прошения, составленные ею при помощи деда, почти сразу откланялись. А в тайне провести обряд самой не было никакой возможности. Она почти не покидала территорию Институтского городка, её было разрешено бывать в городе не больше трех часов в день, и категорически запрещено покидать стены Трисента.

За три часа подготовить все где-то за пределами Института, чтобы при этом никто не заметил следы подготовки странного магического обряда, да ещё одной, было невозможно. К тому же она не хотела подобными действиями подставлять деда.

– Волнуешься? – спросил Кирал, подойдя к девушке и положив руку ей на плечо.

– Немного, – ответила она, слегка смущенно отведя взгляд.

Ей нравился Кирал, но, к сожалению, не настолько, чтобы видеть в нем свою половинку. В груди девушки все ещё полыхали чувства к Эль, которая сейчас не имела тела и хранилась в лаборатории Керрана как просто какой-то артефакт. От одной мысли об этом Амелии становилось больно. А ещё её злило настороженное поведение Керрана. Мастер-артефактор не видел в ней живое существо, а лишь продукт сложных эльфийских технологий, оттого и не доверял. И как бы Амелия не просила вернуть ей сферу, ответ был один. Он разрешал им общаться, но только в лаборатории.

В тайне от него девушка давала Эль информацию об их разработках, и заточенная в артефакт эльфов душа охотно помогала в изысканиях.

Основным направлением проекта «Эгос» было не просто изучение процесса того, как душа обретает форму, а доработка его. Де Мурри и Софка сразу после того, как Амелия отдала им рукописи матери и кое-что прояснила, сделали вывод, что нынешний способ слишком «кривой». Именно такое слово они использовали. А ещё «опасный» и «нестабильный». Госпожа де Мурри тогда ещё сказала, что ни за что не рискнула бы использовать его на ком-то. Легкая ошибка в расчётах, и душа будет уничтожена.

Нынешняя концепция была в разы стабильнее и безопаснее. Не на все сто, но хотя бы на восемьдесят пять процентов. Правда, из-за этого ужесточились некоторые требования к выборам кандидатов на пробуждение Эгоса.

– Не волнуйся, он обязательно одобрит следующую фазу, – приободряюще сказал Кирал и мило улыбнулся.

Амелия прекрасно знала, что он к ней неравнодушен, но не знала, как деликатно намекнуть юному магу, что он не в её вкусе. Он ей нравился как друг, не более.

– Весьма и весьма интересно, – сделал заключение Омай, поднявшись со стула и подозвав к себе Фалайю де Мурри. Они о чем-то долго разговаривали, но Амелия не слышала, о чем именно. А все попытки это сделать пресекались Киралом, который всеми силами пытался её подбодрить. Некромантка даже поймала себя на мысли, что хочет дать ему в нос.

Но неожиданно глава Института развернулся ко всем присутствующим, попрощался и просто ушел, оставив девушку застыть в непонимании.

– Глава де Кенар сказал, что приступать к следующей фазе ещё слишком рано. Мы должны вначале доработать теоретическую часть, – озвучила решение главы госпожа де Мурри. – Хотя бы уменьшить шанс неудачи до пяти процентов. А так же… Серый Департамент был заинтересован нашими исследованиями и просил сделать копии всех текущих бумаг.

Но последние слова магессы Амелия уже не слышала. Отказ… Очередной отказ.

Девушка едва сдерживала слезы.

Она устала ждать.

***

Холодная вода лилась из душа Фие на лицо. В последнее время она часто тут бывала после того, как её отводили к Максиму. Терла кожу мочалкой, пытаясь смыть с себя грязь. Но сколько бы она не терла, ощущение, что она все равно грязная, никуда не пропадало.

Это чувство… такое знакомое, но в то же время хорошо забытое.

Впервые она познала его в пятнадцать лет, когда её отец-алкоголик «подложил» созревшую дочь под трактирщика, пообещавшего бочонок выпивки. Фия сопротивлялась до того момента, как тот ударил её кулаком в лицо.

Но в тот момент появился её брат и размозжил ублюдку голову молотком для отбивки мяса. Она и сейчас, закрывая глаза, в деталях помнила ту ночь. Искаженное злостью и отчаянием лицо брата, свой страх и чувство омерзения к собственному телу.

Эта травма осталась с ней на всю жизнь. В последствии она не раз возлегала с мужчиной, и не смотря на то, что делала это по своей воле, неприятное чувство все-равно преследовало её каждый раз.

В ту страшную ночь они сбежали, и лишь спустя десять лет они вернулись домой, чтобы отомстить отцу.

Вот только вид опустившегося человека был настолько омерзительным, что они не стали марать руки. Она просто плюнула ему в лицо и сказала, что у них нет отца.

Первые годы после побега были трудными. Очень трудными. Как ни мерзко было признавать это, но Фия даже несколько раз была вынуждена предлагать себя, чтобы хоть как-то заработать на еду. Тарну об этом не говорила, по многим причинам.

Они мало что умели и никому не были нужны, но судьба свела их с одним странным человеком, научившим их скрываться в тени. Но и цена у этого дара была высока. Фия больше никогда не сможет иметь детей. И порой этот факт даже радовал девушку. А вот с Тарном все было не так однозначно. Их «учитель» сказал, что у него этот дар отберет зрение, но не сразу. И пусть брат делал вид, что все нормально, но она уже успела заметить, что справа у него имеется слепая зона, и что он вообще видит хуже правым глазом.

Первое время они пользовались новоприобретенными умениями для воровства, но затем решили, что это слишком мелкая работа для них, и подались в наемные убийцы.

Тарн видел, что что-то происходит. Видел, в каком состоянии её возвращают, и бесился в бессильной злобе. А затем какой-то доброжелатель поведал, что именно с ней делают. Раз за разом, день за днем. Вначале это был лишь глава дома, затем на глазах у Максима ей овладевал и баттрон, и его правая рука. Глава дома даже отдал её трем эльфам из охраны.

На Максима она больше не смотрела. Ей было страшно столкнуться с его взглядом и увидеть там омерзение.

Даже сейчас от мысли об этом Фия начинала ногтями царапать кожу, словно таким образом можно было избавиться от «грязи».

И что самое плохое – она не могла ненавидеть Максимилиана. Виноват ли он в том, что с ней сейчас делают? В какой-то мере, да. Но не меньше виновата была и она сама. Никто не заставлял их продолжать интимную связь после той ночи у эльфов. Этого хотела сама Фия, отчасти чтобы убить скуку, отчасти потому…. как не странно это было признавать… потому что с ним она не чувствовала себя такой грязной, как с другими. И это подкупало.

А теперь… теперь она ненавидела себя за то, через что вынуждена проходить. Скрючившись на полу душевой, она обхватила руками тело, омываемое водой, и зарыдала. Её рот открывался в беззвучном вопле.

Качнувшись, она ударилась лбом о холодный каменный пол. Затем ещё раз. И ещё. Пока по лицу не потекла струйка алой крови.

Её вид немного отрезвил девушку.

Перед глазами вновь предстала картина окровавленного брата, сжимающего деревянный молоток. И вновь на неё нахлынули старые чувства. Тот страх и бессилие.

– Я уже не такая… – тихо прошептала Фия. – Я не та слабая и испуганная девочка!

Резко вскочив на ноги, она втянула носом воздух, наполняя легкие.

Верно. Она не такая. Пусть они и могут использовать её тело, но они не сломают её дух. Фия прошла через множество мук и трудностей, что закалили её. И какой толк во всех этих страданиях, в пройденном пути, если она вдруг сломается от нескольких эльфийских членов в своем лоне.

– Не дождетесь, – оскалилась рыжая убийца и, выпрямив пальцы, с размаху ударила рукой по стене.

Вскрикнув от боли, она тут же упала на колени и посмотрела на сломанные пальцы. От их неправильного положения к горлу девушки подступил ком, но она не стала проявлять слабость. Морщась от боли, она целой рукой слегка вытерла тело, после чего накинула на себя полотенце и поспешила в сторону выхода из крыла рабов.

Эльфы при виде плачущей девушки со сломанной рукой остались равнодушны.

– Тебе придется подождать. Тонхрон сейчас уделяет все свое внимание нашей госпоже Теолании.

Разумеется, уделяет. Именно поэтому Фие и пришлось пойти на такие жертвы.

– Как же так… – по девчачьи она начала заливаться слезами.

Фие пришлось разыграть целое представление, плача и надрываясь о том, как ей больно. В итоге все-таки один из эльфов сдался и ушел докладывать начальству и узнавать, сможет ли маг-целитель явиться для лечения рабыни.

Это было немного рискованно. Охрана могла просто воспользоваться ошейником и заставить её корчиться в судорогах от боли на земле.

***

Цекрона пришлось ждать долго. Пальцы к этому времени сильно опухли и жутко болели, но Фия терпела. Наконец в лазарет пришел злой и ругающийся маг.

– Если из-за моего отсутствия с госпожой что-то случится, то нас обоих прикончат. Ну, давай сюда уже свою руку. Как же ты ухитрилась….

– Послушай, – она цепко схватила его за руку. – Ты тонхрон, а значит, можешь выходить за пределы дома. Я хочу, чтобы ты передал главе дома Тагома, что наш глава виновен в смерти его любимой дочери Тиффинии.

– Что…..?