Текст книги "Шепот звезд. Кадет (СИ)"

Автор книги: Ferina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Так ты знал, что наш тихоня страдает по этой рыжей? А я еще удивить тебя хотел такой сногсшибательной новостью, – немного разочарованно произнес Орв, поняв, что друг явно в курсе событий. – И как давно это продолжается?

– Сам не знаю, – пожал плечами Лис. – Но подозреваю, что все тянется еще с первого курса. По крайней мере о том, что Джит ее тайком охраняет во время всех ее ночных вылазок, я узнал где-то месяца полтора назад, не больше. А по ночам Балдев пропадать начал ведь гораздо раньше.

– Даа, ситуация, – протянул северянин, заметно помрачнев. – Не повезло Джиту связаться с такой фурией, да еще и высокородной.

– А по-моему хорошая пара, – возразил ему Лис. – Джит спокойный и уравновешенный, будет сдерживать слишком уж буйную Бику, а девушка будет с ним как за каменной стеной. Тем более, что разница статусов исчезнет сама собой, когда он закончит обучение в Академии и станет пилотом.

– Все не так просто, – хмурый Орвар как-то странно посмотрел в сторону спящего Джита. – В его случае разница статусов никуда не исчезнет, потому что ни одна солигийская аристократка не пожелает связать свою жизнь с акаарцем, даже если это будет пилот. Поверь, я знаю, что говорю. Для солигийской знати подобное просто немыслимо, учитывая не самое хорошее отношение солигийцев к акаарцам вообще, а ведь высшее общество еще более консервативное, чем обычные люди.

– Может это его и привлекает в Бике? – предположил Лисар, тоже глядя на акаарца. – Невозможность быть рядом. В этом ведь и заключается суть человеческой природы – в стремлении к невозможному. Мы всегда желаем того, что недоступно, и делаем все, чтобы это получить. Иначе ради чего жить?

***

Пробуждение было резким – будто кто-то внутри него переключил тумблер и сказал "хватит дрыхнуть, пора за дело!" Первым, кого Джит увидел, был Лисар, сидевший на табурете рядом с его кроватью и что-то изучающий в своем планшете.

– О, проснулся? – сосед убрал планшет в сторону и, проверив пульс акаарца, продолжил: – А то я уже заждался. Орв сказал, что проспишь ты от силы пару часов и настоял ни в коем случае не будить, но видать немного ошибся в своих расчетах.

– Сколько сейчас времени? – спросил Балдев, осторожно садясь в постели. Тело немного ломило, но особого дискомфорта он не чувствовал.

– Начало двенадцатого, – ответил Ли, оттаскивая табурет на свое место и снова возвращаясь к планшету. – К половине второго нам надо быть на двадцать седьмом полигоне, а тебе еще в медблок сгонять нужно, так что сейчас бегом в душ приводить себя в надлежащий вид и потопали к целителям.

– Ладно, – двигаясь чуть заторможенно из-за принятых лекарств Джит встал с кровати и взяв чистую одежду направился по указанному направлению.

По закону подлости в душе отключили горячую воду и мыться пришлось в ледяной воде, отчаянно матерясь и поминая недобрым словом притаившегося в его комнате изверга, не предупредившего Джита о такой подлянке. Так быстро теплолюбивый акаарец не принимал душ еще ни разу, о чем и заявил сидевшему как ни в чем ни бывало Лисару, вернувшись в комнату.

– Просто подумал, что так ты быстрее проснешься, – состроив честный и невинный взгляд институтки проговорил Ли в ответ на возмущенные вопли Балдева. – Смотри, какой ты бодрый и жизнерадостный! Прям светишься от переполняющей тебя силы и энергии! Может еще раз в душ сбегаешь? Охладиться?

Кипящий от негодования акаарец на несколько секунд потерял дар речи от такой наглости, чем нахал и воспользовался. Пока Балдев придумывал достойный ответ, Лисар схватив свой рюкзак и засунув туда планшет быстренько свалил из комнаты, уже с порога крикнув, что подождет акаарца внизу. "Советую тебе поторопиться, если хочешь успеть на калибровку!" – донеслось уже из коридора, возвращая Джита к реальности.

"Иногда он бывает хуже Орва", – глядя вслед Ли подумал Балдев, закрывая дверь, которую сбежавший сосед в спешке забыл захлопнуть.

Надев форму Летного корпуса и кое-как уложив взбесившиеся после экстремального душа волосы, Джит закрыл свой шкаф и уставился на собственное отражение в зеркале дверцы. "Даа, краше только в гроб кладут, – разглядывая свою побитую физиономию невесело констатировал акаарец. – Орвар, конечно, настоящий кудесник в плане немагического врачевания, раз смог только за счет стимуляторов из регенератора вернуть мне человеческий вид, однако прошлой ночью мне все-таки конкретно досталось". Равнодушная стеклянная гладь отразила хмурого молодого человека, бледного несмотря на свою смуглую кожу, затянутого в форменную одежду, что сегодня висела на стройной фигуре Джита мешком и создавала иллюзию какой-то тщедушности. Лицо заострилось и осунулось, поджившие синяки и ссадины были почти незаметны, и болезненное состояние акаарца выдавал только лихорадочный блеск его карих глаз. В общем, картина Балдева отнюдь не радовала, вызвав кривую усмешку у хозяина потрепанной тушки. Джит еще раз окинул себя скептическим взглядом, потом резко отвернулся от зеркала и, схватив свою сумку, направился к выходу.

Уже покидая комнату Балдев краем глаза заметил чье-то портмоне на полке для обуви, видимо кто-то из его соседей случайно оставил в спешке. "И я даже знаю кто. Вот же растяпа", – хмыкнул Джит, беря в руки бумажник черного цвета, принадлежащий Лисару. Он хотел было просто кинуть его в сумку, чтобы потом вернуть законному владельцу, но внезапно проснувшееся любопытство пересилило сей благородный порыв, соблазнив акаарца открыть портмоне. Увы, никаких тайн халифатского гарема парень там не обнаружил – обычная мелочевка, не стоящая внимания, кроме разве что старенькой выцветшей фотографии, спрятанной в одном из отделов. Заинтересовавшийся Джит вытащил фото на свет и пораженно застыл не мигая глядя на изображение. С фотографии на него смотрела красивая молодая женщина с черноволосым малышом лет четырех-пяти на руках. Женщина улыбалась в камеру и пыталась одной рукой удержать ребенка, а второй убирала за острое эльфийское ушко золотистую прядь волос, выбившуюся из высокой прически. "Полукровка, – понял Джит, внимательнее присмотревшись к ушной раковине женщины. – У чистокровных уши сантиметра на полтора длиннее. Ну, кое-что становится понятным". Нельзя сказать, что акаарец так уж сильно удивился, подозрения о том, что его два соседа не совсем обычные люди, Балдева одолевали давно, просто теперь всем их странностям наконец-то нашлось хоть какое-то объяснение. И их двужильности, и их поразительным способностям к учебе, и этой болезненной обособленности от других. Даже то, что они оба из Отреченных, теперь приобретало совсем иной смысл – ни в одной солигийской семье не станут терпеть родню с порченной кровью, а ребята, как понял Джит, были сиротами и кроме собственных родителей явно были никому не нужны. Правда, у Лисара был какой-то опекун, которого он признавал как приемного отца, однако вряд ли Ли ему так уж был дорог, раз тот от него так легко отрекся. "Вот только как им удалось пройти жесткий отбор в Академию с такой-то генокартой?" – размышлял акаарец, спускаясь по лестнице на первый этаж, где его ждал Ли. "Да точно также, как и ты, – ответил Джиту внутренний голос. – Еще на первом курсе Лисар говорил, что вы трое своего рода подопытные кролики Академии, которых запихнули в одну клетку, чтобы проще было наблюдать за своими ручными зверьками. Вот только что этим высоколобым умникам от вас надо?". "А не все ли равно? – Балдев резко тряхнул головой, избавляясь от всей этой мозголомной чепухи. – Главное не забывать ради чего здесь мы, а остальное не так уж и важно".

Глава 10

В медблоке они пробыли еще около часа, в течение которого Лисар не отходил от Джита ни на шаг, мотивируя свое поведение настоятельной просьбой Орвара присмотреть за его пациентом, так как тот не совсем был уверен в том, что Балдев последует его совету и отсидит в медблоке все положенные восстановительные процедуры, ненавидимые акаарцем всей душой.

– Чувствую себя арестантом, – выговаривал он Ли, пока штатный целитель академии колдовал над ним держа парня за руку и погрузившись в магический транс. – Нечего меня конвоировать словно какого-то преступника.

– Знаешь, Джит, мне тоже не доставляет удовольствия сидеть здесь рядом с тобой и слушать твои сетования, – наконец не выдержал этого потока непрекращающихся вот уже минут сорок стенаний Лисар. – На мой дилетантский взгляд выглядишь ты весьма сносно, но я дал слово Орву, что пригляжу за тобой и слово свое намерен сдержать.

– Он меня так плохо знает? – вспыхнул Балдев, обиженный недоверием товарища.

– Он так за тебя беспокоится, – мягко поправил его Лис. – К твоему сведению, Орв всю ночь сегодня не спал, гадая где ты можешь быть, а когда ты под утро изволил явиться домой, этот парень полтора часа возился с тобой, стараясь хоть как-то привести тебя в порядок, и только убедившись, что с тобой все более или менее нормально, он начал собираться на экзамен, отправившись туда не выспавшимся и совершенно разбитым. Так что вместо того, чтобы ругать его, тебе следует перед Орваром извиниться и поблагодарить за потраченное время.

Балдев пристыженно промолчал, а Лис, которому вконец надоело сидеть в больничной палате, вышел прогуляться, взяв с акаарца честное слово досидеть до конца процедуры. Сегодняшний день выдался жарким, солнце припекало уже совсем не по-весеннему, но прохладный ветерок, обдавший квартерона морозной свежестью, ненавязчиво напомнил о том, что до лета еще месяц с небольшим. "Вот только есть ли у меня этот месяц?" – глядя на видневшийся отсюда полигон Летного корпуса невесело размышлял Лис, вспоминая утренний разговор с Орвом.

– Лисар, – тон северянина был как никогда серьезен. – Ты ведь понимаешь, что сегодня может произойти?

– Если ты снова о моих нулевых шансах на прохождение калибровки, то лучше не начинай, – попытался уйти от неприятной темы Лис. – Я и без тебя знаю, что надеяться мне не на что.

– Ну, все не так уж и плохо…Вероятность того, что ты сможешь пройти первичную калибровку, обязательную для всех кадетов инженерного факультета и Летного корпуса, равна десятой доли процента, – "обрадовал" его Орвар. – Так что кое-какие шансы у тебя есть, но я бы не стал слишком надеяться.

– И это все, что ты можешь сказать? – Лисар хмуро посмотрел на друга. – Мог бы хоть подбодрить напоследок, вместо того, чтобы тоску нагонять.

– Пусть подбадривает тебя Джит, у него это хорошо получается, – желчно отозвался Орв. – Я же врач, а не священник, и мое дело предупредить и уберечь от ненужного риска. Я три года потратил на изучение эльфийского генома, провел детальный анализ твоей крови и генокарты, прогнал их через кучу тестов, даже пару открытий совершил, незначительных правда, и пришел к выводу, что шлем пилота скорее поджарит тебе мозги, чем ты действительно пройдешь синхронизацию. А мне не хочется терять друга по столь глупой причине, – северянин замолк, перевел дыхание и, не дав сказать Лису ни слова, продолжил уже немного спокойнее: – Я не отговариваю тебя от этой глупой затеи, просто прошу быть осторожнее. И еще, присмотри за этим идиотом, – кивок в сторону лежащего на кровати в отключке Джита. – Подозреваю, что этот парень полностью проигнорирует все мои рекомендации и просто забьет на посещение медблока, что может негативно сказаться на прохождении калибровки.

«Ну что ж, одну его просьбу я выполнил, – наблюдая, как выходит от целителя посвежевший и повеселевший Джит, отметил про себя Лис. – А вот насчет всего остального посмотрим».

Двадцать седьмой полигон Летного корпуса представлял собой простой белый куб с пилотским ложементом, приборной панелью, имитирующей такую же на корабле, и несколькими камерами слежения, транслирующими все происходящее в комнате на компьютеры в соседнем помещении. На спинке ложемента был закреплен шлем пилота со встроенным визором и датчиком соединения сознания пилота с системами корабля. Перед тем как войти в куб, тестируемому надо было переодеться в специальный комбинезон, также с кучей датчиков, отслеживающие его физические показатели и передающие все данные на бортовой компьютер. За всей процедурой калибровки через окна, замаскированные под стены куба чтобы зря не нервировать тестируемых, наблюдало несколько врачей и целителей, пара инструкторов и четыре программиста, вносившие правки в программу после каждого теста, возвращая систему в прежнее состояние для нового испытуемого. К двум часам дня у полигона собралась приличная толпа кадетов из двух отделений, но начали как всегда с Летного корпуса.

Время шло медленно, изнывающий от нетерпения Лисар в ожидании своей очереди весь извелся, наблюдая как кадеты Корпуса один за другим заходят в комнату испытаний, и спустя некоторое время (всегда разное) выходят счастливыми и с улыбкой облегчения на губах. Как и ожидалось, Астра, Джит и Бика прошли все тесты с отличными результатами, причем у Балдева и Бики они оказались примерно одинаковыми, что совсем не порадовало парочку. Ребята до сих пор дулись друг на друга, Балдев, как и обещал, прямо перед калибровкой выловил явно избегающую его ренсийскую графиню и высказал все, что думал о ней, ее поведении и ее пагубном пристрастии к прогулкам в особо небезопасных местах города. Бика пыталась огрызаться, и все грозило перейти в скандал, но тут вовремя вмешалась Астра, сумев быстро погасить огонь разгорающейся ссоры. Ослушаться подругу, которая в последнее время в их паре явно стала лидером, Бика не посмела, а Джит не стал огорчать девушку Орвара, к которой испытывал искреннее уважение и симпатию. В итоге девушки отошли в одну сторону, а Джита в другую оттащил Лис. Так эти двое и простояли в разных углах до самого начала испытаний, бросая друг на друга неприязненные взгляды.

Так, вот вроде бы последний кадет Летного вышел с полигона, значит скоро очередь Лисара. Парень осторожно начал продвигаться к началу отнюдь не поредевшей очереди и вскоре был вызван на испытания. Как Отреченный без родовой фамилии он шел первым из студентов инженерного факультета, а как слушатель Летного корпуса – последним в списке потенциальных пилотов. Провожаемый любопытными взглядами квартерон прошествовал сначала в раздевалку, где переоделся в пилотский комбинезон, затем прошел уже непосредственно на сам полигон.

Едва только Лис удобно расположился в ложементе и надел шлем пилота, как из шлема в основание затылка ему впилась игла со специальным микрочипом биологического происхождения, связывая сознание пилота с бортовым компьютером условного корабля. На несколько секунд парня сковала нестерпимая боль, пронзившая его от затылка до копчика, заставившая оцепенеть и резко выдохнуть, но затем все внезапно закончилось, а прямо перед глазами у Лиса предстало черное пространство космоса, полное звезд. Космос был везде, снизу, сверху, справа и слева, у молодого человека с непривычки даже закружилась голова и заломило виски, но мучения продолжались какие-то доли секунды и вскоре сошли на нет. Сознание молодого человека быстро адаптировалось под новые условия, а программа синхронизации уже начала загружать первичные данные о корабле сразу в мозг испытуемого. Это было странное ощущение: у Лисара словно произошло раздвоение сознания – он ощущал себя человеком, лежащим сейчас в ложементе и изучающим поступающую информацию, и одновременно огромным крейсером с внушительным вооружением, десятком варп-двигателей и восемью подконтрольными искинами, домашними кошками ластящимися к нему и готовыми выполнить любой приказ. Он знал, что это за крейсер, его возможности и его же слабости, видел что следует заменить, починить или улучшить в нем, и был уверен, что может контролировать абсолютно любую его часть в любой промежуток времени. Что характерно, этот симбиоз совершенно не пугал кадета, но и не давал чувства абсолютного всемогущества, наоборот, только оказавшись в пилотском кресле Лисар понял насколько же он ничтожен в сравнении с целой вселенной, открывшейся ему. Восхищенно вздохнув, парень стал изучать порученный ему под контроль корабль и как любой мальчишка начал, конечно же, с его вооружения.

– Ну как проходит калибровка? – декан инженерного отделения Хадари Шург подошел к одному из программистов, следящих за состоянием Лисара и самим процессом синхронизации.

– Это невероятно, господин декан, – программист-гном даже не взглянул на своего начальника не в силах отвести взор от сменявших друг друга диаграмм и графиков на экране компьютера. – Парень сразу миновал стадию первичной калибровки и самостоятельно настроился на углубленную синхронизацию, причем все это произошло за какие-то несколько десятков секунд! Сканирование мозга показало, что данный кадет готов к более сложной процедуре и программа запустила протокол полной синхронизации. В данный момент она проводит детальную расшифровку генокода кадета. Вы не представляете, этот парнишка способен управлять военным кр...

– Идиоты, вы тут все с ума посходили, подключать неподготовленного кадета к более сложной программе?! – в бешенстве прошипел белый как мел декан, мигом поняв, что натворили сдуру эти высоколобые идиоты, и, не дав программисту закончить свою излишне эмоциональную речь, рявкнул приказ: – Живо вырубайте программу и вытаскивайте парня оттуда! Вы же ему мозги сейчас поджарите!!

– Господин декан, но если мы в данный момент приостановим процесс синхронизации, мы можем... – начал было другой программист, но не успел продолжить мысль, так как кадет за стеклом вдруг дернулся, а затем выгнулся дугой в ложементе. В этот же момент противно запищали датчики, регистрирующие состояние организма испытуемого, все его показатели резко упали, стены куба стали тревожно красными, а по всей комнате раздался равнодушный металлический голос системы безопасности, контролирующей проведение процедуры синхронизации:

– Тревога! Зафиксирован слишком высокий уровень адреналина в крови пациента! Процедура нейросинхронизации приостановлена! Психическое состояние испытуемого нестабильно! Лечение невозможно! Запускаю протокол ликвидации вредоносного объекта! Вероятность смертельного исхода для пациента равна 97,8%!

Это была катастрофа. Программисты бешено стучали по клавиатуре своих компьютеров, пытаясь отключить или хотя бы замедлить разрушительные для изломанной куклой лежащего в ложементе молодого человека действия системы безопасности, но напрасно...Кинувшиеся к бьющемуся в судорогах кадету целители спешно творили свои заклинания, стараясь поддержать в его теле затухающую жизнь, но все было тщетно...А сам Хадари, ставший свидетелем всему этому безумию, прекрасно понимал, что парень, корчащийся сейчас от боли в кресле пилота, медленно, но все же умирал...Умирал по его, Шурга, вине.

***

…Боль, резкая, режущая, проникающая в каждую клетку тела и мучительно сжигающая его. Ненависть, отупляющая и всепоглощающая, выворачивающая всю душу наизнанку и обнажающая все самые скверные ее уголки. Равнодушие, склизкой змеей вползающее в сердце и атрофирующее все чувства, кроме глубокого разочарования. Собой и своей жизнью. А потом спасительная темнота, ласково распахнувшая свои объятия…

«Я провалился», – было первой мыслью Лисара, когда вместо белоснежного потолка двадцать седьмого полигона над собой он увидел до боли знакомый серый потолок больничной палаты их медблока, который парень покидал совсем недавно вместе с Джитом. Парень попытался подняться в постели, но был спешно остановлен незнакомым целителем, оказывается все время дежурившим рядом с ним. Со словами, что Лису еще нельзя двигаться и настоятельно рекомендуется отдыхать, целитель помог парню удобно устроиться на больничной кушетке и вышел из палаты доложить кому-то о том, что пациент пришел в себя. Лис же остался наедине с собой и своей неудачей.

Он плохо помнил что случилось, только отдельные фрагменты: вот он подключается к бортовому компьютеру корабля, вот изучает его параметры (это оказался военный крейсер класса К), знакомится с восемью искинами, даже начинает рассчитывать прыжок на несколько десятков световых лет к заданной системой дальней планете-колонии, находящейся в осаде неприятеля, затем короткая симуляция боя, бешеный азарт победителя, догоняющего свою жертву, пытающуюся уйти в глубины космоса, а дальше…Дальше была резкая боль, плетью хлестнувшая по сознанию кадета, отрубившая его от сети корабля и парализовавшая тело. Лис помнил, что пытался как-то вырваться из этих чудовищных тисков, запирающих его мозг в огненную клетку нестерпимой муки, старался ставить ментальные блоки, как когда-то его учили на уроках магии в школе, но беспощадная система безопасности просто смела их и раздавила, отправив измученное сознание кадета в спасительное небытие.

«А ведь так все хорошо шло, – с горечью размышлял Лис, растерянным взглядом смотря в окно палаты, выходящее в парк вокруг медблока. – Прав был Орвар, мать-природу не обманешь, система все-таки вычислила во мне эльфа несмотря на то, что эльфийского во мне только четверть. Но видать и этого оказалось достаточно. Мда, видел бы меня отец, со стыда бы сгорел за такого никчемного сына».

Поток его самоуничижительных дум был прерван чьими-то тяжелыми шагами и скрипом открываемой двери. Лис обернулся на звук и кубарем слетев с кушетки вытянулся в струнку перед вошедшим человеком.

– Здравия желаю, господин полковник! – гаркнул парень на всю комнату, привычным движением отдавая честь.

– Вольно, кадет, – одобрительно посмотрев на стоящего навытяжку молодого человека произнес декан военно-космического факультета Хадари Шург. – Садись давай, в ногах правды нет.

Лисар вернулся на свое место, настороженно глядя на декана, самолично пришедшего его навестить. «Похоже, закончились мои деньки в Академии», – пронеслась в голове парня тоскливая мысль. Как известно большие шишки к обычным рядовым приходят по двум причинам – либо объявить благодарность, что бывает очень редко, либо дать по шее, что происходит гораздо чаще. И судя по лицу декана случай Лисара как раз был вторым.

Двумя часами ранее

Экстренное совещание членов правления Академии

В зале для совещаний за круглым столом как и три года назад собралось восемь самых влиятельных людей в правлении Академии Дризора – ректор со своими двумя помощниками и пять деканов отделений их учебного заведения. Как и три года назад главной темой предстоящего разговора стал кадет Лисар, чья личность тогда вызвала нешуточный спор между всеми пятью деканами и самим ректором.

– Шург, ну и как это понимать? – ректор Академии Акаш Лангест грозно смотрел на стоявшего перед ним словно провинившийся школьник Хадари Шурга. – Как так получилось, что сегодня на самом обычном тесте у Вас едва не убили кадета?

Декан военно-космического отделения угрюмо молчал. Да и что ему было сказать в свое оправдание? Это целиком и полностью его вина в таком скверном исходе дела. Знал ведь, что Лисар не простой кадет, знал и его возможности (не зря же за ним наблюдал с первого дня его появления в Академии), а также Шургу прекрасно было известно о происхождении данного кадета и чьи гены он унаследовал. Но проклятая уверенность в своей правоте сыграла с Хадари злую шутку. Лисар не прошел калибровку, но не в этом был провал Шурга. Его провал был в том, что он недостаточно хорошо просчитал способности этого парня, не ожидав, что они раскроются так рано, раньше чем у остальных его сокурсников. Чертова первичная калибровка была слишком простым испытанием для мальчишки, способного пройти ее еще два года назад! Лисар прошел ее за секунды, настроившись сразу на синхронизацию, без правильной подготовки, ментальной обработки и разработанного для каждого пилота курса индивидуальных тренировок. Неудивительно, что система так отреагировала. Да еще программеры напортачили, проглядев неладное в течении стандартной процедуры.

– Процедура калибровки была запущена некорректно, – все же попытался возразить ректору опальный декан. – Если Вы дадите разрешение на еще одну попытку…

– Нет, – даже не дослушав Шурга отрезал Лангест, буравя своего подчиненного ледяным взором, в котором сквозило тщательно скрываемое бешенство. – Я один раз пошел у тебя на поводу, Шург, когда принял этих троих в Академию, а также позволил двоим из них обучаться на двух факультетах. Должен сказать, результаты это дало неплохие: акаарец идет в числе лучших среди кадетов Летного корпуса, наследник семьи Вестар признанная звезда целительского факультета и самый молодой выпускник за всю историю врачебного отделения, даже Ваш ненаглядный Лисар показывает весьма впечатляющие результаты, умудряясь быть первым на обоих факультетах…

– Вот поэтому и дайте ему еще один шанс! – посмел прервать ректора Хадари, не желавший так просто сдаваться. – Уверен, что парень справится!

– А ты уверен, что произошедшее сегодня на полигоне, не повторится? Можешь дать гарантию, что нам не придется его снова откачивать, когда система безопасности вновь выкинет какой-нибудь фортель во время калибровки? – вкрадчиво поинтересовался у него Акаш и, видя затруднения Шурга с ответом, непреклонным тоном продолжил: – Нет, не можешь. А я не желаю зря рисковать жизнью и здоровьем кадета ради твоих экспериментов. Ведь во второй раз как сегодня целители могут и не успеть, – уже спокойнее закончил ректор.

– Но ведь это была не вина Лисара, – подключился к обсуждению Лефок, декан Корпуса. – Как показывают отчеты расследования, ошибку допустил один из программистов, наблюдавших за процедурой калибровки. Он вовремя не среагировал на изменения показаний датчиков и не смог остановить протокол запуска синхронизации, потому кадету пришлось самому настраиваться под новые условия. Естественно, что с непривычки и неожиданности мальчишка поступил нестандартно, что и спровоцировало выброс огромной дозы адреналина в кровь, на которую и среагировала система безопасности.

– А его генокод? – подал голос из своего угла Гифрэйт, декан Стражи. – Как система отреагировала на эльфийские гены кадета? Помнится, три года назад именно это вызывало наши затруднения в принятии решения.

Все сидящие за столом как один уставились на Ликита Янга, декана целительского отделения, в ожидании ответа.

– Программа калибровки не нашла никаких отклонений в генокарте Лисара, – с кислой миной ответил целитель, три года назад как раз утверждавший обратное.

– А как сейчас состояние кадета? – спросил у него ректор.

– Состояние стабильное, внешние и внутренние повреждения устранены, пациент жив и здоров, в данный момент находится в медикаментозном сне, очнется через пару часов, – сухо отрапортовал Янг. – Способности к магии не утрачены и находятся на том же уровне, что и до инцидента.

– Это хорошо, – кивнул ему Лангест и, обведя коллег задумчивым взглядом, с тяжелым вздохом заговорил: – Есть у нас в Империи старая поговорка: «обжегшись на молоке – дуют на воду». Я вполне допускаю, что данный кадет может пройти калибровку во второй раз, но я не могу допустить повторения сегодняшней ситуации. А потому поступим так. Так как инцидент произошел по нашей, да-да Шург, именно по нашей вине, то мы компенсируем это кадету Лисару во-первых звездным дипломом по гражданской специализации (слава богам, что он действительно закончил весь курс подготовки и обучения), во-вторых – проведем его как стипендиата, то есть снимаем с него половину оплаты обучения и зарплатные отчисления в пользу Академии у него будут производиться полтора года вместо положенных трех лет, в-третьих – дадим парню лучшие рекомендации, с которыми его в любую крупную корпорацию примут с распростертыми объятиями, и в-четвертых… – тут ректор вдруг замолчал и бросил пытливый взгляд на Янга: – Ликитт, насколько серьезны раны кадета?

– Как я уже сказал, пациент полностью здоров, – не понимая, что от него желает услышать ректор, повторил целитель.

– Шург, а как насчет подготовки Лисара? – теперь внимательные глаза Лангеста буравили декана военно-космического отделения. – Я имею в виду как у него с боевыми навыками, тактикой и стратегией.

– Лисар лучший на потоке, – пожал плечами Шург, также не понимая хода рассуждений ректора. – Четвертый Круг.

– Понятно, – кивнул каким-то своим мыслям Лангест. – Тогда предлагаю вот что…

***

Хадари смотрел на сидевшего перед ним понуро сгорбившегося парнишку и думал как бы помягче сообщить не самые приятные для того новости. Пока декан мучительно подбирал правильные слова, кадет сам облегчил ему задачу, видимо в растрепанных чувствах совсем забыв о субординации.

– Я провалился, да? – глядя в пол тихо спросил Лисар.

– Да, – не стал отрицать очевидного Шург с сочувствием смотря на расстроенного своей неудачей парня.

– Значит, я не могу продолжать обучение дальше? – продолжил излагать свои догадки кадет.

– Да, – и здесь Шург не видел причины скрывать правду.

– Ясно, – все также понуро произнес Лисар. – И когда я должен покинуть территорию Академии?

– Сначала выслушай, что я скажу, – не стал сразу отвечать декан. – Во-первых, не стоит винить во всем свои гены, так как, объективно говоря, они здесь не при чем. Программа калибровки при расшифровке твоего генокода не выявила никаких отклонений от нормы.

– Тогда почему...? – Лис замолк на полуслове, но Шург прекрасно понял что имел ввиду парень.

– Система выявила повышенный уровень адреналина в крови вследствие синхронизации твоего сознания с машиной, в пределах нормы для углубленной калибровки и слишком высокий для первичной, – эта ложь звучала вполне убедительно, тем более что Шург загодя проконсультировался у целителя Ликита, а потому даже не запнулся, выговаривая всю эту околонаучную чушь. – Программа запустила протокол безопасности и едва не убила тебя прямо в пилотском кресле, хорошо вовремя среагировали дежурившие во время процедуры целители и ценой сильного истощения буквально вытащили тебя с того света. Благодаря чему четыре целителя на целый месяц выбыли из рабочего графика. Впрочем, они тебе за это даже благодарны, ребята три года не были в отпуске и теперь на законных основаниях могут устроить себе долгожданный отдых. Но мы отвлеклись, – тон декана вновь обрел серьезность. – Сам понимаешь, после случившегося в Академии ты оставаться не можешь.

– Я знаю правила, – кивнул Лисар, все также не отводя взгляд от пола. – Полагаю, второй шанс на прохождение калибровки мне не дадут?

– Верно, – подтвердил его опасения декан.

– Жаль, – Лисар вздохнул, затем наконец поднял глаза от пола и каким-то отрешенным тоном продолжил: – А я так надеялся, что у меня получится, хотя и понимал, что не с моей генокартой сюда соваться.