Текст книги "Возрождённый Первый Дом (СИ)"
Автор книги: Feanaro_Curufinwe
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
========== Пролог ==========
Харизма – Ты – ветер, ты – пепел
Всё в твоих руках —
Быть самим собою!
Прах,
Был развеян прах
Ветром в небесах,
Унесён судьбою…
(Харизма – Ты Ветер, Ты Пепел)
Пламенный летел сквозь тьму Небытия, как вдруг перед ним возникло яркое свечение. Сыновья? Они нашли способ общения с отцом? Огненный силуэт прекратил полёт, вглядываясь в лицо пытавшегося связаться с ним. Атаринкэ? Нельо? Нет, это… Морьо! Так вот ты где! Поэтому я не смог найти тебя в чертогах Мандоса! Владыка Судеб давно возродил Карнистира? Что за странное место, в котором находился сын?
– Атто, атто, – повторял Морьо, глядя на лицо Пламенного Духа, внезапно возникшее на экране планшета.
– Йондонья! Я искал тебя, а ты нашёл меня первым!
…Ослепительно вспыхнув, видение палантира взорвалось и разлетелось вокруг огненной души миллиардами сверкающих фейерверков-пикселей. Fёа Пламенного быстрым росчерком молнии пронзила сумрак Небытия. Внезапно Фэанаро понял, что за слои пыли покрывают гобелены в чертогах Владыки Судеб – это бесчисленные миллиарды частиц воспоминаний тех, кто пребывал здесь и тех, кто думал о судьбах находящихся в Мандосе. Одни события привлекали к себе множество душ эльфов, вспоминавших или переживавших о произошедшем, другие полотна оставались безупречно чистыми. Летевший по пустынным гулким коридорам Фэанаро сосредоточился и попытался найти спетый сыновьями Форменос.
Поворот, ещё поворот. Зал, второй зал, десятый, сотый, никаких следов крепости… Сколько времени длятся его поиски? Искра пламени становилась всё ярче, заставляя случайных служителей Владыки Судеб шарахаться в разные стороны от летящей шаровой молнии, прятаться по углам от невыносимого сияния сгустка энергии. Вскоре уже не искра, но огненный шквал мчался по чертогам Намо. Пламя негодующе гудело, готовое испепелить любого, кто окажется на его пути.
Не найдя ни воссозданного Форменоса, ни отсветов душ Искусника и Светлого, Пламенный Дух в бешеной злобе заметался по бесконечным коридорам Небытия. Огонь яростно сжигал ледяную паутину сети, в которую его пытались поймать. Бушевавшая fёа давно превратилась в гудящее пламя лесного пожара, сметавшего всё без разбору на своём пути.
Гул, схожий с грохотом горного обвала, сотряс чертоги Небытия. Безумный хохот возвестил о том, что Пламенный Дух вырвался на свободу. Земля вокруг чертогов Мандоса содрогнулась.
Эльфы выскочили из своих домов и воззрились на запад Амана, где в небесах полыхало зарево пожара. Разрушив купол чертогов Небытия, пылающий сгусток энергии оказался в небе над Ардой. На мгновение застыл и вдруг заметил среди звёзд неспешно летящий «Вингилотэ», на борту которого ярко сверкал его Сильмарилл. Ярость ещё сильнее захлестнула огненную fёа: негодующе вспыхнув, Пламенный Дух устремился вдогонку за воздушным судном.
Эарендил обернулся и последнее, что он увидел, было алое пламя, объявшее паруса его корабля. «Вингелот» резко накренился и рухнул с небес вниз…
***
Лорды Первого дома первыми услышали грохот сходящих с Таникветиль лавин. Братья по привычке потянулись руками к оружию, но после возрождения они все были безоружны.
– Что это? Моргот открыл Врата ночи? Манвэ сошёл с ума? – нолдор, не сговариваясь, взбежали на верх крепостной стены. Вскоре шестеро феанариони оказались рядом с Финвэ, напряжённо вглядывавшимся в тучи, которые мрачно клубились на вершине Таникветиль. Рядом с ними плечом к плечу встали Келебримбор и Фингон с Ириссэ. Грохот лавин сменился яростным сверканием молний и громом. Не сговариваясь, внуки и правнук загородили Нолдорана. Арэдель изо всех сил вцепилась в руку деда.
– Атар атаринья, что это?
– Мир изменился, – Финвэ прижал внучку к груди. – Фэанаро. Это он.
– Атто! – феанариони одновременно обернулись на запад. Зарево пожара осветило небо над чертогами Мандоса. Эльфы увидели огромный огненный столб, поднимавшийся в небо над разрушенным куполом чертогов Владыки Судеб. Братья провожали взглядами взлетающий ввысь сгусток энергии до тех пор, пока он не превратился в крохотную искру и не исчез во тьме. Ириссэ, не сдержав слёз, уткнулась лицом в грудь деда.
Макалаурэ запел. Сначала это был лишь хриплый шепот, но затем голос Линдо окреп. Братья, племянник и кузен по одному присоединили свои голоса к песне.
– Страх,
Испарился страх.
Всё в твоих руках -
Быть самим собою!
Прах,
Был развеян прах
Ветром в небесах,
Унесён судьбою…
(Харизма – Ты Ветер, Ты Пепел)
Пламенный дух вольготно парил в Эккайя, настежь распахнув Врата Ночи, отделявшие Эа от бескрайнего океана Безвременья. Искра Негасимого пламени крошечной песчинкой всё дальше улетала от Арды…
========== Точки над I, или “Никогда не танцуй с Майским Королём!” ==========
Комментарий к Точки над I, или “Никогда не танцуй с Майским Королём!”
https://www.youtube.com/watch?time_continue=2&v=1KjUhnIXZqg Виконт – Застыв у черты
Мир изменился вокруг,
Час состязания настал
И неизвестен нам путь,
Но неизбежен финал!
…Но воля к победе ведёт за собой!
Снова в душе смятения мрак…
Лишь шаг до победы,
Лишь шаг до беды.
Нас не сломить!
Мы слабы, но мы приняли бой
Ради победы любой ценой!
( Аэдра – Мир изменился)
Летиция медленно помешивала длинной ложкой закипающее варенье. Девушка бездумно следила, как на поверхность всплывают один за другим воздушные пузырьки. Кроваво-красные, так похожие на горячую лаву…
– Ты что такая задумчивая? – зашедшая на кухню с террасы бабушка сразу заметила состояние девушки. Поставила на табуретку корзинку, полную ягод красной смородины. – Лет, ты всегда любила сладкое…
– А? Что? Да что-то не хочется, бабуль, – Летиция вздрогнула, убрала ложку и посмотрела на бабушку. – Наверно, готово.
– Ты сама не попробовала? – удивилась женщина, надевая фартук, беря прихватки и снимая с огня варенье-пятиминутку. – Ну-ка, рассказывай.
– А? О чём рассказывать? Бабуль, ты веришь в существование эльфов? – Летиция неторопливо выложила свежее варенье себе на блюдце, но даже не притронулась к нему.
– Тааак. Я тебе говорила, чтоб ты не ездила в Ирландию!
– Ну, бабуль…
– Говорила?
– Ну, говорила.
– Я тебя предупреждала, что это плохо кончится?
– Предупреждала…
– Ты не поверила?
– Нет.
– Ты танцевала в полнолуние на Белтайн?
– Да.
– Так ты была на курганах Бру-на-Бойн? – бабушка без сил опустилась на стул напротив внучки, нервно комкая в руках край своего цветастого фартука.
– Не-ет. Я… Мы… нас возили в какой-то национальный парк.
– Точно не было туманной ночи на холме?
– Нет, бабуль. Был только Майский король… Я думала, это актёр… – Летиция отодвинула от себя сладкое, почувствовав приступ тошноты. – Он такой талантливый. А солёных огурцов у тебя случайно не осталось?
– О боже, Лет! Ты танцевала с Майским Королем?! – пожилая женщина молча встала и достала из кладовки банку с соленьями. – Тебе этого хочется?
– Да! Спасибо! – Летиция схватила банку и двумя пальцами ловко выудила самый крепкий огурчик. Прикрыв глаза от удовольствия, откусила. – Вкуснятина! Бабуль, ты у меня самая лучшая!
– Ох, Лети, только ли танцы были у тебя с Королём? – бабушка внимательно наблюдала за девушкой.
– Ммм… Мы ещё гуляли… – мечтательно вздохнула Летиция. – По Дублину.
– Лет! У вас что-то было с Королём? Он переспал с тобой?
– Ну бааб, ты мне не ответила про эльфов, – девушка влёт схрумкала ещё два огурца и с довольной улыбкой отодвинула банку.
– Ах, Лет, Лет, ты хоть понимаешь, что носишь под сердцем дитя эльфа? – тяжело вздохнула бабушка. – Почему ты не послушалась меня?
– Что?! Чушь какая! – Летиция вскочила на ноги, чувствуя, как пол уходит из-под её ног. – К-какое ещё дитя?
– Он видел твой амулет?
– Кто?
– Майский король.
– Я его постоянно прятала, а что? Но мне показалось, что Мори увидел его, когда я уезжала…
– Мори?!
– Д-да… А что? – Летиция потянулась к своей шее. – Я не расстаюсь с ним ни на минуту! Ой. Неужели ты могла подумать, что я подарила амулет какому-то шуту гороховому? Наверно, он у меня в рюкзаке.
– Ах, Лети, – женщина обняла внучку. – Надеюсь, ты понимаешь, что этой реликвии немало веков…
– Что ты сказала? Он такой древний? – девушка освободилась из её объятий и побежала в свою комнату.
– Да. Этот медальон передаётся в нашей семье из поколения в поколение с незапамятных времён. Как и история, которая с ним связана.
– Ой, он светится! – Летиция порылась в своём рюкзаке, с которым приехала на каникулы, и с победным видом продемонстрировала амулет бабушке, вошедшей вслед за ней в комнату. Подвеска сверкала как начищенная монета.
– Лети, деточка, тут написано «Прими мой дар, о Халет, храбрейшая из племени эдайн» И подпись – Карантир Морифинвэ.
– Что?! Морифинвэ? – девушка широко открыла глаза. – Как? Морифинвэ? Что ты хочешь этим сказать?!
– Ах, Лет. Я тебе сто раз рассказывала эту историю. Этот амулет передаётся в нашей семье по женской линии очень, очень давно.
– Но, бааб… Я думала, это сказки, – Летиция внезапно почувствовала, как её начинает трясти. – Разве это не красивая выдумка, которую ты обычно рассказывала мне перед сном?
– Ох, дитя, конечно, нет! Это было очень-очень давно. Но это история нашей семьи… Правдивая, а не вымышленная, – бабушка погладила девушку по волосам. – И недаром я тебе рассказывала её ещё тогда, когда ты была совсем малышкой…
– Не может быть… – внучка сжала в ладони вдруг ставший горячим амулет. Улеглась на постель и свернулась калачиком. – Бабуль, прости меня…
– Ты помнишь, что я отдала тебе эту вещь, когда ты стала совершеннолетней и попросила не ездить в Ирландию? Эльфы в отличии от нас бессмертны. Твой далёкий предок подарил своей возлюбленной Халет этот амулет, когда они прощались. А потом твоя прапрапрапрабабушка Халет перебралась через горы, её внучка пережила всемирный потоп… Амулет долгое время переходил из рук в руки, и бабушки отдавали его своим внучкам только с тем условием, которое я пыталась донести и до тебя! – пожилая женщина, по которой не было видно, что ей уже давно за восемьдесят, присела рядом с Летицией и вновь погладила внучку по волосам.
– Я думала, это всё детские сказочки… – из глаз Летиции брызнули непрошеные слёзы. – Морифинвэ подарил этот медальон моей прапрапра… родительнице? Выходит, что та самая первая Халет родила от эльфа? Но почему ты решила, что я беременна?!
– Потому что ты сейчас очень странно себя ведёшь. Всегда любила сладенькое, а теперь предпочитаешь су-ши. И огурцы.
– Да… И на мясо я смотреть не могу в последнее время. Сразу мутит. Просто ужас какой-то… – девушка передвинулась поближе к бабушке. – Бабуль, а расскажи про холм и туманы?
– Ирландия. Страна, которая под запретом в нашей семье. Там находятся Врата в Иномирье. Оттуда и мог придти твой остроухий красавчик-король. Обычно несколько раз в году Врата открываются, эльфы и гномы приходят в наш мир.
– Но почему ты думаешь, что это не обыкновенный артист? Ну, танцует обалденно. Ну, чувствует животных…
– И говорит по-эльфийски? И поёт странные песни?
– Он пытался научить меня своему языку. Но я подумала, это какой-нибудь староирландский, – Летиция всхлипнула. – Кто же знал, что он – настоящий эльф! Может быть, тоже насмотрелся фильмов и начитался книжек! Ба, я так скучаю по Мори! Он мне снится каждую ночь, зараза такая! Я никак не могу забыть его взгляд…
– А ещё что?
– В смысле?
– Что ещё не можешь забыть?
– Он мне планшет «испортил», теперь тот работает без подзарядки… – внезапно пришло в голову Летиции. – А ещё… ещё от него так странно пахло… корицей, морозными сумерками и калёным железом… как от кузницы…
– Счастливая, – бабушка обняла девушку. – Я в молодости была такой трусихой. Я боялась повстречать эльфов. А потом, повзрослев, стала думать, что это всё вымысел. Никаких остроухих нет. Я никогда не была в Ирландии, потому что моя бабушка мне это строго-настрого запретила!
– А может быть, зря?
– Что зря? – удивилась женщина, поглаживая плечо внучки.
– Может быть, нужно было поехать и попробовать найти… Мори… О боже! – Летиция вдруг живо представила себе, как Карантир бежит за её такси, какие безумные глаза были у её друга… отца её будущего ребёнка… Бред, какое дитя?! Ей самой ещё нужно доучиться в универе! Но взгляд Морифинвэ… Он же кричал от отчаяния, видя, как Летиция бросила его одного среди мира людей… Мори! Какая же я была дура! Девушка зарыдала в голос. – Баааб, он меня любит! А я… Я предала его!
– Эльфы не могут любить. Он просто использовал тебя, дурочка, – внучке показалось, что женщина рядом с ней не её родная бабушка, настолько странным и чужим стал её голос. – Ты должна забыть его!
– Да это я его использовала и бросила! Бессердечная дура! Эх, какая же я дрянь! – Летиция хотела вскочить с кровати, но «бабушка» вдруг положила руку ей на макушку, и девушка мгновенно уснула.
========== Сильмарилл ==========
Комментарий к Сильмарилл
Maidin mhaith! – Доброе утро! (ирл.)
Suigh síos! Déanaimis dul! – Садись! Поехали! (ирл.)
Cad a tharla? – Что случилось? (ирл.)
Ádh mór agus slán! – Удачи и прощай! (ирл.)
https://www.youtube.com/watch?v=1-xxhQtI504 MELONA – Шторм
https://www.youtube.com/watch?v=mHk3K_Z5m8A MELONA – Скоро рассвет
https://www.youtube.com/watch?v=HL1OlSiwGbg Алекси Лайхо (группа Children of Bodom) играет на гитаре Вивальди “Летняя гроза”
Где безумье и страх…
Где холод, мгла… вновь началась немая игра…
Кровь и прощенье, смерть и вино…
Пей наслаждайся, но знай… знай лишь одно…
…Ветер закружит в танце тебя,
В бешеном ритме стонет земля…
Крепкие узы не разорвать,
Скоро рассвет, пора умирать!
( MELONA – Скоро рассвет)
Нэрданель вздрогнула. Осанвэ. Далёкий, и в то же время близкий отклик. Карнистир тут. В мире людей. Эльфийке показалось, что звук голоса сына гуляет эхом в прибрежных скалах, затихая в шуме морского прибоя. Чьи это шутки? Ветер усилился, сердито швырнул горстью пены и брызг из высокой волны, вдруг нахлынувшей на древние камни. Начинается шторм? Нолдиэ поспешно отошла от кромки воды, а пёс рядом с ней прекратил преследовать чаек и замер, чутко принюхиваясь к разлившемуся в воздухе напряжению.
– Друг, пойдём-ка отсюда, – Мудрая позвала собаку за собой. Выйдя на проселочную дорогу, ведущую к гостинице, в которой она остановилась, прикрыла глаза и опять попыталась дотянуться осанвэ до Карнистира. Тишина.
Вернувшись в отель, Нэрданель не прекратила попыток мысленно дозваться сына. Над красной черепичной крышей старой гостиницы разбушевалась жуткая буря. Яростно сверкали молнии, горным обвалом грохотал гром, зловеще выл ветер.
Но ничто не вечно. Часа через три-четыре шторм стих, ураганом унёсся вглубь страны, оставляя после себя вывернутые с корнем, искореженные деревья, мокрые, облепленные водорослями скалы. Эльфийка распахнула настежь окно, вдохнув полной грудью сырой воздух, казалось ещё потрескивающий от зарядов молний. Пёс крутился возле неё, скуля и кидая быстрые взгляды на двери номера. Пришлось вывести его на прогулку. Выйдя на задний двор, Нэрданель отпустила Друга за ограду. Подняла голову вверх, любуясь очистившимся от туч ночным небом, чей высокий купол мерцал над ней миллиардами созвездий.
Внезапно нолдиэ заметила росчерк стремительно летевшей с запада звезды. Пёс насторожился и залаял, настойчиво зовя эльфийку последовать за ним, но та некоторое время раздумывала: ночь, вновь может начаться буря. Собака требовательно лаяла, убегала во тьму и вновь возвращалась.
Эльфийка вернулась в гостиницу за своими нехитрыми пожитками и плащом, расплатилась за проживание и под удивлённым взглядом хозяина отеля торопливо зашагала через пустоши во мрак ночи. Далёкие холодные звёзды мигали и переливались над её головой. Нэрданель задумалась: Манвэ был сильно рассержен. Здесь в Эндорэ валар казались эльфийке такими бесконечно далёкими и призрачными. Какие всё-таки разные характеры у Стихий… Казалось бы, женщинам свойственно быть противоречивыми, более эмоциональными, такими как Владыка Ветров Манвэ: то ласково погладит нежным ветерком по волосам, то как сегодня – рассердится и разбушевавшись, начнёт крушить всё вокруг. То завьюжит, стараясь заморозить насмерть случайного путника, то прольётся тёплым ливнем, дарующим жизнь страдающим от жажды растениям. А Варда наоборот, холодная и величественная, истинная Госпожа. Мудрая невольно сравнила её с красавицей Индис. Может быть, супруга Финвэ пыталась подражать Варде, изображая неприступную ледяную королеву? Никогда Нэрданель не видела Элберэт Гинтониэль кипевшей эмоциями, как её супруг. Всегда спокойная, хранящая молчание, лишь сверкая глазами в минуты гнева. Хотя, кажется, Варда не знала, что такое гнев, отчаяние, печаль. Всегда радушно, или скорее наоборот, всегда равнодушно взирая на эрухини.
Друг оказался прав: всю ночь Нэрданель шла под безупречно чистым куполом звёздного неба. У края дороги то там, то тут попадались сдвинутые с мест валуны, погнутые придорожные щиты и сломанные ветви деревьев. Что заставило Манвэ так разбушеваться? Когда на краю неба появилась светлая полоса рассвета, Друг умчался далеко вперёд, оставив эльфийку в одиночестве. Нолдиэ вновь попыталась дозваться сына осанвэ. Слабый, очень слабый отклик. Она на верном пути! Но кто или что удерживает сына? Почему его голос, едва достигнув матери, сразу затих, словно кто-то вынуждал Карнистира молчать даже мысленно? Ирмо шалит? Но кто может быть против того, чтобы Нэрданель после стольких лет ожидания наконец-то встретилась хоть с одним из семерых сыновей?
До этого неутомимо шагавшая по дороге эльфийка вдруг почувствовала, кроме тревоги за Морифинвэ, разом нахлынувшую усталость, сковавшую мышцы как будто стальными цепями. Позади на дороге показался далёкий отсвет фар, хотя за всю ночь по шоссе не проехало ни одной машины.
Вскоре послышался шум мотора, и на вершину холма взлетел байкер. Остановив мотоцикл возле эльфийки, снял шлем.
– Maidin mhaith!
– Good morning, traveler! – Нэрданэль с улыбкой кивнула коренастому рыжебородому мужчине. На каком языке он говорит?
– Леди заблудилась, гуляя в грозу по холмам? – байкер, перейдя на английский, оценивающе разглядывал одинокую путешественницу.
– Нет. Я вышла в путь, когда буря уже стихла. Ищу своего сына, – Нэрданель была удивлена, что её пёс до сих пор не вернулся. Чудной всадник не представлял для неё опасности?
– Малыш потерялся во время непогоды? – нахмурился мужчина.
– Да, – эльфийка не стала вдаваться в подробности, вытащила из рюкзака найденный собакой паспорт Морьо и показала байкеру. – Вы его случайно не видели?
– Нет, не встречал, – мужчина покачал головой. – Может быть, вас подвезти до ближайшего селения?
– Подвезти?
– Иначе вам топать по дороге ещё миль двадцать, – байкер протянул Нэрданэль второй шлем. Эльфийка решительно надела его на голову, а мужчина похлопал по сиденью позади себя. – Suigh síos! Déanaimis dul!
***
Впервые Нэрданель сидела на стальном коне. Мотор ревел. Дорожные указатели мелькали вдоль чёрной ленты шоссе. Внезапно в голову пришла мысль, что Фэанаро понравился бы такой мощный, неутомимый скакун, однако сердце холодила тревога за исчезнувшего Друга.
Когда вдали показались огни поселения, Нэрданэль почувствовала близость сына. Попыталась докричаться до сидящего впереди байкера.
– Стой!
– Cad a tharla? – мужчина сбросил скорость, направляя мотоцикл к обочине. Затормозив у края дороги, оглянулся на спутницу. – Вам нехорошо?
– Мой сын. Он где-то там, – эльфийка сняла шлем и показала в сторону от шоссе.
– Уверены в этом? Туда вас не пустят, – рыжебородый стащил с головы шлем и покачал головой.
– Как не пустят? Почему? – Нэрданель спешилась, с благодарностью погладив «стального коня».
– Там военная база, – хмуро буркнул байкер. – Не думаю, что у леди есть разрешение на её посещение.
– Военные? – переспросила нолдиэ. Вечно Карнистир вляпывается куда не надо. – Всё равно вы мне очень помогли, благодарю вас, добрый человек!
– Удачи! Ádh mór agus slán! – забрав у эльфийки шлем, рыжебородый покачал головой. Странная женщина. По высокой, стройной словно точённой фигуре можно было подумать, что это юная девушка, однако она показала паспорт сына, который давно был совершеннолетним. Пропал во время шторма, но оказался на территории военной базы?
Когда байкер, махнув на прощанье рукой, уехал, в ладонь нолдиэ ткнулся холодный мокрый нос. Нэрданель вздрогнула.
– Друг! Где ты был?
В ответ пёс радостно завилял хвостом, однако не залаял – в его пасти что-то было. Удивлённая эльфийка обернулась к ньюфаундленду и протянула руку, Друг положил на раскрытую ладонь нолдиэ тяжёлую, ещё горячую вещицу. Где пёс ЭТО нашёл? В лучах восходящего солнца в руке Нэрданели ярко сверкал сильмарилл: камень был вправлен в оплавленную ярым пламенем золотую оправу, а звенья цепочки, на которой видимо висел кулон с величайшим творением Мастера, спаялись между собой от высокой температуры.
– Друг, откуда это? – на глаза нолдиэ навернулись слёзы: она прижала камень к груди. – Где ты это нашёл?
Освободившись от своей ноши, пёс громко залаял и радостно запрыгал вокруг эльфийки: Сильмарилл, упавший с небес?
========== Форменос. Мир изменился ==========
Комментарий к Форменос. Мир изменился
https://www.youtube.com/watch?v=DMvPjm8LwWY Черный кузнец – Вопреки всему
https://www.youtube.com/watch?v=Tujq5Q_2-YY Андрей Смирнов ( поёт О. Жиляков) – Случайный гость
https://www.youtube.com/watch?v=63C0fupZjDE Катарсис – Мы победим!
Пламя. Зарево на западе. Грозовые тучи на востоке. Яркий росчерк, но не молния пересёк потемневший небосвод над Аманом. Подняв головы, эльфы увидели, как разверзлись Врата Ночи. Тысячи и тысячи служителей Манвэ заполонили небо. Шквалистый ветер загнал жителей благословенного края в их жилища, заставил наглухо закрыть окна и двери.
Мир изменился. На лице Финвэ уже не было маски благодушного созерцания и покоя. Старший улетел, заставив отца в очередной раз принимать трудное решение. Нолдоран должен взять на себя заботу о внуках. Эльф взглянул на суровые лица стоящих рядом: Эндорэ сильно изменило их, но не исказило. Свет негасимого Пламени горел не только в глазах Первого Дома, но и сверкал во взглядах Второго Дома. Арэдель решительно отстранилась от деда, когда Финвэ приказал внукам спускаться с крепостной стены во внутренние помещения жилой башни.
– Атар атаринья, мы уже не дети!
– Это будете говорить своим детям! – нахмурился Нолдоран и скомандовал. – Все вниз!
– Мы не будем сидеть как крысы в подвале и ждать конца Арды! – Нэльяфинвэ с пламенным взором обернулся к деду. – Тьелкормо, Атаринкэ, вы в северную часть! Попытайтесь спуститься в подвал и найти хоть что-то из оружия. Амбарусса, вы в южную! Разбирайте завалы там. Финдэкано, ты со мной в восточную башню, помнишь, где у нас была арсенальная? Линдо, Арэльдэ, остаётесь с дедом. Нам действительно лучше уйти со стены, надвигается буря.
– А я? – Тьелпе решительно шагнул к старшему лорду Первого Дома.
– Ты со мной! – схватил его за рукав Искусник, но Нэльяфинвэ остановил брата.
– Тьелпе, ты в кузницу. Постарайся успеть до урагана перетащить наиболее ценные заготовки в жилую башню.
– Да! – лорд Эрегиона бросил на отца долгий взгляд, осанвэ заверяя его, что всё будет хорошо, и первым убежал исполнять приказ.
Финвэ побледнел, но молча подчинился старшему из внуков. Ветер усиливался, его порывы пытались сбросить эльфов с высокой крепостной стены. Камень северной цитадели потемнел – Форменоссэ застыла в ожидании бури. Линдо поймал себя на мысли, что в этот раз не позволит деду выйти один на один на бой с Морготом, и сразу отогнал от себя дурацкую мысль: у нас нет даже оружия, какие тут сражения! Но в этот раз мы встанем рядом с Нолдораном плечом к плечу!
Арэдель сжала руку деда, прося прощения за свою дерзость, однако Финвэ остался бледным словно призрачная тень того прежнего Нолдорана. Воспоминания о последних минутах жизни нахлынули на эльфа, оглушая подобно струям водопада. То, что Нэльяфинвэ взял на себя командование братьями, внезапно лишило Короля сил. Шаркающей походкой он послушно спустился вслед за Макалаурэ и Ириссэ. Устало побрёл вслед за внуками. Сквозняки вольготно гуляли по простору пустых мрачных коридоров, освещённых только скудным светом из узких стрельчатых окон. Ни один из светильников не горел, а закрывать окна было бесполезно, потому что в половине оконных проёмов были выбиты стёкла. Однако ближе к жилым помещениям витражи в окнах уцелели, или были кем-то вновь вставлены в рамы. Макалаурэ наперегонки с Ириссэ кинулись закрывать хлопающие створки.
Когда все вновь собрались вместе в просторной кухне, а по цветным стёклам витражей застучали первые капли начавшегося ливня, при мягком свете отцовских ламп менестрель заметил мертвенную бледность деда. Тот сидел, прикрыв глаза и безвольно уронив голову на грудь, и только по хрусту его пальцев можно было понять, что Финвэ ещё жив.
– Атар атаринья, тебе плохо? – Макалаурэ шагнул к Нолдорану и присел перед ним на корточки.
– А? Что? – Финвэ вскинул голову, выныривая из туманных грёз, но его глаза незряче смотрели сквозь внука.
– Тьелпе, показывай, что можно дать выпить деду, – Арэдель потянула племянника в сторону кладовой.
– Что с ним? – лорд Эрегиона обернулся к дядям, суетившимся вокруг Нолдорана. – Ему воды или что покрепче?
– Конечно, что покрепче! – эльфийка перебрала несколько предложенных кувшинов, открывая их и принюхиваясь к содержимому. – Вот этот неси, и кубок!
– Хорошо, – Тьелпе пожал плечами, всё ещё недоумевая. Подал кувшин с мирувором кинувшемуся навстречу отцу.
Внуки успели принести и набросить на плечи Нолдорана меховую накидку, разжечь огонь в очаге и возгласами радости встретили вернувшегося племянника. Светлый сразу направился туда, откуда пришёл Телперинквар.
Манвэ разбушевался – буря сотрясала наглухо закрытые створки окон, ветер зловеще гудел в дымоходе, пытался ворваться и нарушить уют кухни. Нэльяфинвэ выслушал всех по очереди, но отчёты братьев и племянника были неутешительными: из оружия в цитадели были лишь несколько охотничьих кинжалов да луки. Молиться Эру, чтоб сейчас на Форменос не напали тёмные силы? Старший лорд Первого Дома тяжко вздохнул и отогнал от себя мрачные мысли. В такую бурю ни один орк носа не высунет, да и нет их в Амане! О распахнутых настежь Вратах Ночи Майтимо старался не думать. В небесах шёл яростный бой.
Амбаруссар уговаривали Кано спеть, но тот упрямо отнекивался, объясняя, что разучился.
– Врёшь, Линдо, ты недавно пел, – Искусник отвлёкся от заготовок, что сын перетаскал сюда из кузницы. – Попробуй вновь. Ради нас, ради деда.
– Но я…
– Спой мне, – раздался глухой голос Финвэ, когда король сделал пару глотков из кубка.
– Хорошо, атар атаринья, – Макалаурэ вздохнул и, прислушиваясь к рёву бури за окнами, негромко запел. —
Сил лишаясь в объятьях моря,
Я любуюсь игрой,
Как ломаются стрелы солнца
Этой чистой водой…
…Я случайный гость
В этом мире грёз,
Что в делах своих
Мы станем бессмертны…
Лепестки летят в небо, на закат,
Не запомнит их
Игравший в них ветер…
(текст Андрей Смирнов – Случайный гость)
***
Светлый зашёл в кладовку, где Арэдель укладывала в корзинку необходимое для трапезы. По свистопляске за окнами нельзя было определить, сколько времени прошло с начала бури. Обнял сзади, чуть тронув пересохшими губами кончик уха кузины. Ириссэ сжала во враз вспотевших ладонях ручку корзинки, переходя на осанвэ: «Турко… не здесь… не сейчас»
– Да я пришёл сюда взять вина. Как думаешь, крысы его не выпили за время нашего отсутствия? – ухмыльнулся Светлый, отпуская Ириссэ и с наигранным свистом шагая к полкам.
– Посмотри вот тут. Тьелпе отсюда доставал кувшин, – с шумом выдохнула Арэдель и вышла из кладовки. С тревогой поглядывая на безучастно сидевшего за столом Нолдорана, быстро накрыла на стол. Тьелперинквар на правах радушного хозяина помогал ей в этом, подсказывая, где взять столовые приборы и прочее.
Когда Макалаурэ закончил петь, Нельяфинвэ шагнул к Финвэ.
– Дед, я был неправ. Извини. Ты здесь Нолдоран.
– Не надо, – дед слабо махнул рукой. – Не нужно никаких извинений. Вы выросли, зачем вам давно истлевший нолдо, выживший из ума в чертогах Мандоса…
– Это не так, атар атаринья! Неправда! – подскочили к нему с другой стороны Амбаруссар. – Ты нам нужен! Нельо привык командовать в Эндорэ, прости его, пожалуйста!
– Мы тебя все любим, дедушка! – Искусник взял Финвэ за руку. – Ты нам нужен!
– Конечно! Все любим! – Тьелкормо водрузил на стол кувшин с мирувором. Разлил по кубкам. – Давайте выпьем за то, чтобы они все сдохли?
– Что? – удивился Нолдоран, переводя взгляд на светловолосого внука.
– Пьём за то, чтобы сдохли все наши враги! – вспомнил любимую застольную присказку Морьо Светлый и залпом выпил содержимое своего кубка. Остальные поддержали его. Нолдоран по очереди оглядел лица суровых, закалённых битвами воинов, и его губы тронула счастливая улыбка.
– Да! Мир изменился, но победа будет за нами!
Осушив свой кубок до дна, Финвэ протянул его внуку, и Тьелкормо снова наполнил чашу Короля. Нолдоран поднялся со своего стула и обвёл внуков уверенным и решительным взглядом.
– Я хочу выпить за то, чтобы все вернулись! И за этим столом не осталось свободного места! Я так сказал, и моё слово нерушимо!
– Да! – стоявшие вокруг него внуки грянули песнь. И от их громких сильных голосов рёв бури стал тише. Эльфы пели, и над Форменосом внезапно возникло огненное сияние. Из ярких нитей света соткался защитный купол… Струи ливня больше не барабанили в окна, вой ветра стих.
Древние камни в сердце веру словам хранят,
Средь веков так бесславно забытым…
С ними шли на врага, и эхом вторили в такт сердца.
И упавших друзей от копья закрывали крылом перебитым.
Однажды прозревший – не примерит цепей,
Обречённый летать с верой в сердце священной…
Мятежный изгой среди сонма безликих теней,
Вам путь предначертан иной -
Той клятвы слова пронести сквозь закат…
И сгорали дотла,
Но
Все как один
Мечтали и верили…
Мы победим!
Однажды познавший – не изменит вовек
Слову, данному пеплу и красному снегу.
И дней и ночей нескончаемый вечный бег
Не нарушит этот завет,
Что свято хранили пророки в веках…
Сгорая дотла,
Все как один
Мечтали и верили -
Мы Победим!
(текст гр. Катарсис – Мы победим)
***
Тьелкормо открыл глаза. Бросил взгляд на темноту за окнами. Тишина. Но кто или что заставило его проснуться? Бесшумная тень скользнула к его кровати: Светлый не шевельнулся, но его губы раздвинулись в довольной улыбке.
– Турко… – смогла выдохнуть Арэдель, оказавшись лежащей рядом с кузеном.
– Ты замёрзла? Согреть? – Тьелкормо прижал к себе дрожавшую нолдиэ.
