Текст книги "Джонни Ринго (СИ)"

Автор книги: fantasy_life

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Ну-ка, посвяти меня, – произнёс Джонни и отпил глоток из стакана.

– Свобода, – многозначительно произнёс Алан.

– Ох, Алан… Ты никогда не меняешься: сколько тебя знаю, ты всегда только о свободе и говоришь.

– А чего плохого в свободе? Если семья, работа, круг общения – да что угодно! – обременяют меня, загоняют в угол, то я уже не свободен. Ты можешь не соглашаться, но я считаю, что где свобода – там и счастье. Понял? Если делаешь то, что действительно хочешь, – получаешь удовольствие. А какая жизнь без удовольствия? Правильно – херовая.

– Да… тебя ничто не поменяет, – улыбаясь, подытожил Джонни.

– Нет, ну, а что? Все хотят быть счастливыми, только многие не знают, в чём их счастье. Для меня вот – в свободе, а для него, например, – Алан указал на молодого бармена, ловко натирающего бокалы, – что-нибудь другое. Эй, парень, налей-ка мне ещё кружечку.

Бармен, покорно кивнув, отложил тряпку и поспешил выполнять заказ. Когда он наполнял кружку пивом с пышной пеной, Алан подпёр голову пухлой рукой и сказал:

– Эй, парень, вот ответь старику, что для тебя делает счастливым?

– Если Алан пристаёт к людям с философскими вопросами, то это первый знак того, что он пьян, – с улыбкой на лице проговорил Джонни. – Тебе нужно проветриться, дружище.

– Заткнись, Джонни, от пары кружек пива не пьянеют. И вообще, раз сам не хочешь, то дай с другими о насущном поговорить.

Светловолосый бармен заинтересованно, хотя и без удивления на лице наблюдал за своим явно опьяневшим клиентом. Наверное, ему не впервой приходилось отвечать на подобные вопросы. Когда пара помутневших глаз посмотрела на него, он гордо поднял острый подбородок и, картавя, произнёс:

– Собственное мнение. Общаться с людьми прикольно, но вот подгибаться под них, чтобы не обидеть, – вообще не круто. Мне важно, чтобы меня слышали и, как минимум, считались с моим мнением, поэтому если я с чем-то не согласен, то всегда говорю, что думаю, а не поддакиваю другим.

– Далеко пойдёшь, парень, далеко! – заявил Алан, одобрительно качая головой. – Согласен, личное мнение важно, да… и самосовершенствование тоже – без этого в наши дни никуда. А ещё я считаю важным, спрашивать себя: «Счастлив ли я? Стал я хоть немного лучше или топчусь на месте?» и честно отвечать. Иначе так и проживёшь, не зная, кто ты и что тебе нужно…

Тихо зашипел чайник. На автомате заварив кружку кофе, Джонни аккуратно отхлебнул глоток. Спрашивать себя, счастлив ли ты, и честно отвечать, значит… Вчера эта фраза пролетела мимо него, плавно перетекла в обсуждение недавнего футбольного матча, а потом и вовсе забылась. Но теперь Джонни задумался.

Счастлив ли он?

Наверное, да… Как и мечтал, теперь он с Энни живёт в доме, а не в той крохотной квартирке в дешёвом районе. Больше нет того старого, поцарапанного стола – на его месте теперь стоит новый, белый. А просторную гостиную украшает другой диван. Большой, мягкий и более дорогой, с декоративными подушками, словом – гораздо лучше, чем предыдущий. Тот старый стол и тот потрёпанный диван Джонни без раздумий выкинул вместе с другой мебелью. А ещё у него появилась собственная машина и достойная работа. Как он и хотел, его жизнь стала гораздо лучше. Он начал новую жизнь, в которой не осталось и следа от прошлого. Начал жить с чистого листа. И всё это благодаря Ему.

Достиг ли он того, чего хотел? Стал ли лучше, чем был?

Что за глупости, конечно достиг. И если бы он не стал лучше, то до сих пор был бы в том районе, в той квартире, а его семья так бы и скатилась в безвылазную нищету. Но он же сейчас здесь, а не там, и теперь ни Энни, ни Реббека, ни он сам не знаю нужды. Получается, что он всё-таки…

– Доброе утро, милый, – раздался тихий, ласковый голос Энни. – Ты сегодня рано проснулся. Всё хорошо? – робко спрашивала она, бесшумно подходя к мужу.

– Д-да… Просто рано проснулся, а лежать не хотелось. Думаю вот… над новым проектом…

– Хорошо, тогда я буду готовить завтрак: на голодный желудок плохо думается, – сказала она и тепло улыбнулась.

Допив остатки кофе, Джонни встал из-за стола и, резко остановившись уже на пороге кухни, спросил:

– Энни, а ты счастлива?

– Что?.. – не поняла та.

– Ну… Получила ли ты то, что хотела?.. Знаешь, там… заветная мечта или что-то в таком духе, – почёсывая загривок, пояснял Джонни.

– Конечно, – тут же раздался ответ. Джонни вздрогнул: он никогда не слышал, чтобы невероятно робкая от природы Энни говорила так звонко и уверенно. – Конечно счастлива.

– И в чём же твоё счастье?

– В тебе, в Ребекке… в нашей семье, – ответила Энни, откладывая нож, которым собиралась нарезать бекон. – Мне всегда хотелось иметь семью. Ещё в детстве я решила, что хочу стать мамой, подарить миру ещё одну жизнь. Сейчас у меня есть семья – ты и Ребекка. Несмотря на всё трудности, которые с нами происходили, моя мечта исполнена, и я абсолютно точно счастлива.

– Даже когда мы жили в квартире?

– Даже когда мы жили в квартире, – кивнув, ответила Энни. – Да, раньше с деньгами было туго, но в остальном то время было прекрасным. Возможно, даже чем-то лучше, чем сейчас. Мне многого для счастья не надо, – смущённо добавила она.

– Вот как, – задумчиво произнёс Джонни.

– А ты счастлив? – помолчав, спросила Энни.

– Я? Д-да… конечно счастлив. У меня есть ты и Ребекка – вы мои сокровища. Конечно, я счастлив… – Джонни улыбнулся.

– Хорошо, я этому очень рада. Но знаешь… если честно, мне кажется, что семья для тебя не самое главное… Я отчётливо помню тот день, когда в детстве мы сидели втроём: я, ты, Алан. Мы тогда говорили о разном, и вдруг Алан предложил отправиться в кругосветное путешествие – в каждом море и океане поплавать, пожить в каждой стране не менее месяца, с новыми людьми познакомиться и многое в таком же духе, а ты эту идею поддержал. Помнишь, как мы вломились в старый магазин на окраине города и упрашивали Ли взять нас к себе на работу? Я была тогда счастлива… потому что ты улыбался… Я даже сейчас иногда думаю, что было бы, если бы мы поехали с Аланом, если бы не остались здесь…

Пока Энни говорила это, ломая тонкие пальцы и то и дело дотрагиваясь до обручального кольца, Джонни стоял в проходе и с невидящим взглядом тоже вспоминал тот день.

Всё было готово к вылету, оставалось два дня. Джонни с нетерпением ожидал то раннее утро, которое могло бы изменить его жизнь раз и навсегда, но после ссоры с матерью всё испарилось. Он устал так жить, устал постоянно видеть один и тот же сон: он бежит по серому лабиринту, добирается до двери, нажимает на ручку, и ничего не происходит – дверь закрыта с другой стороны, – а позади высокие бетонные стены расползаются в трещинах. Ему так и не удалось выбраться из этого лабиринта.

Алан пытался вновь заразить Джонни их мечтой, но на того напала такая апатичная скука, что он, ютясь в доме Энни, постоянно сидел в её комнате и неподвижно наблюдал, как медленно двигаются тени по белому потолку. Так Алан и улетел один, грустно взглянув на своих друзей.

Как бы изменилась жизнь, если бы они полетели втроём?

– Прости, наверное, мне не стоило этого говорить… Я не хотела, чтобы это звучало грубо… Ты же понимаешь, что я имею в виду, да? Прости…

– Всё нормально, – спокойно ответил Джонни. – Наоборот, спасибо, что напомнила мне эту историю.

– Я не знаю, к чему был твой вопрос о счастье и о чём ты думаешь, но рада, если смогла тебе помочь, – тепло улыбнувшись, сказала Энни. – А сейчас, пожалуй, мне стоит заняться завтраком, а то могу не успеть до того, как проснётся Ребекка…

– Да, конечно, я тоже пойду к себе: нужно заняться новым проектом… – отозвался Джонни и, чмокнув жену в щёку, вышел из кухни.

Он коснулся груди. Это стало его привычкой – прощупывать под тканью одежды крохотный шарик, его душу. С того дня, как Джонни заключил контракт с демоном, только он мог касаться своей души и видеть её. Демон… Джонни нужно поговорить с Ним.

Джонни бесшумно поднялся на второй этаж и зашёл в свой кабинет, закрыв за собой дверь на замок. Джонни всегда мечтал о собственном кабинете, большом и светлом, с дубовым столом, полками книг и маленьким кактусом в глиняном горшочке. И теперь такое место у него есть.

Джонни уселся в кожаном кресле и, постукивая пальцами по лакированной столешнице, глубоко вдыхал и медленно выдыхал воздух. Всегда, когда он собирался делать это, начинало трепетать сердце, а мысли мгновенно вылетали из головы. Джонни не мог сидеть. Он вскочил на ноги и, нарезая круги, взволнованно потирал руки. Наконец он потянул за тонкую нить на шее. От кулона по-прежнему исходило еле ощутимое тепло и тусклый белый свет.

– Демон, – прошептал Джонни. – Ты здесь? – Джонни огляделся, никого не было. – Демон!..

– Конечно здесь. Где ж мне ещё быть? – раздалось за спиной Джонни. Демон сидел на подоконнике – своём излюбленном месте, – скрестив руки и закинув ногу на ногу, самодовольно улыбался и сверлил Джонни жёлтым взглядом. – У тебя появилось новое желание?

– В общем-то, да. Знаешь, я только что разговаривал с Энни, и она мне напомнила…

– Я это и без тебя прекрасно знаю, Джонни. Я же демон, а демоны всё знают. Так что давай ближе к делу. Каково, Джонни Ринго, на этот раз твоё желание?

– Я думаю, что хочу путешествовать, как Алан. Незабываемые кругосветные приключения и всё в таком духе…

Демон ухмыльнулся, соскользнул с подоконника, подойдя к Джонни, выудил кулон-душу из-под ворота свитера и, как обычно это делал, принялся перебирать его в пальцах. Джонни закрыл глаза. Он знал, что когда их откроет, демона рядом уже не будет, а желание вскоре непременно исполнится, и удивился, услышав голос демона:

– Как жаль. А я надеялся, что тебя подольше хватит. – Джонни удивлённо поглядел на демона: тот смотрел на него, не отводя глаз, в которых читались только разочарование и проблески злости. – Я надеялся взрастить твою душу и больше не мучиться, обматывая людей непреклонней тебя, но ты, Джонни, меня очень сильно разочаровал. – Демон хмыкнул. – Посмотри, Джонни, твоя душа совсем не увеличилась. Всё то время, которое я возился с тобой, – бесполезно! Ты это понимаешь, Джонни? Конечно же, не понимаешь. Глупый бедный Джонни… – демон покачал головой. – Ладно, давай разберёмся со всем побыстрее, чтобы я ещё сильней не расстраивался.

– П-подожди, о чём ты?

– Как о чём? Мы договорились, что ты от всего сердца загадываешь желания, а я их исполняю, и так будет происходить, пока ты не нарушишь условие. Вот, этот момент настал.

– Но я ведь загадал желание.

– Загадал желание? – Демон прыснул от смеха и пару раз похлопал ошарашенного Джонни по плечу, словно тот сказал смешную шутку. Утробный хохот эхом отражался от стен комнаты и врезался в уши Джонни, заставляя тело покрыться мурашками. – Ты считаешь, что загадал желание? – Он смахнул с глаза выступившую слезу. – Забавный ты всё-таки, Джонни. Сказал, что думаешь, что хочешь путешествовать, как Алан, и считаешь, что я не замечу? Да вся эта фраза сквозит неуверенностью! Это не искреннее желание, Джонни.

Джонни словно окатили ледяной водой. Он захотел убежать, скрыться от демона, но не мог: всё тело словно онемело и совсем не слушалось.

– Почему?.. – всё, что слетело с его губ.

– Это мне надо прашивать, Джонни. Со стороны казалось, что ты много пожелаешь, но всё, на что тебя хватило, – это деньги. Неужели тебе больше ничего желать? Ты очень скучный, Джонни. Ну да ладно, хватит болтовни.

Демон потянул руку к шее Джонни, намереваясь сорвать кулон-душу. Джонни переполняло отчаяние. Почему ему нечего пожелать? Наверняка же есть что-то ещё. Наверняка. Рука демона уже почти коснулась тонкой нити, как Джонни шлепком отбросил её от себя и, прикрыв кулон рукой, закричал:

– Не смей! Ты не имеешь никакого права убивать меня! Кто тебе вообще позволил воскрешать меня! Зачем ты это сделал?! Я никогда не хотел этого!

– Но тогда ты был так счастлив, когда я вызвался помочь тебе. Я не мог не протянуть руку помощи, Джонни. Я слишком добрый, поэтому и исполняю людские желания.

– Лучше бы я тогда умер, чем вот так сейчас!

– Что поделаешь, Джонни, – развёл руками демон. – Ты с великой радостью воспользовался дополнительным временем, которое я подарил тебе, а теперь твоя душа по праву моя.

– Нет! НЕТ-НЕТ-НЕТ! – орал Джонни осипшим голосом, переполненным отчаянием, сожалением и ненавистью.

Он чувствовал себя затравленным зверем: негде спрятаться, некуда бежать, а смерть уже тянет к нему свои холодные руки. Джонни покраснел, бешеный стук сердца отдавал в висках, в глазах мутнело, с каждой секундой становилось труднее дышать, а тело не двигалось. Джонни сполз на пол, сминая кофту в кулаке, – грудь пронзила резкая боль.

Задёргалась дверная ручка: напуганная криками Энни стучалась по ту сторону и умоляла Джонни открыть ей дверь. Но он больше не мог ничего сделать, кроме как из последних сил кричать на наблюдающего за ним сверху вниз демона:

– Это всё из-за тебя! Ты не имеешь права! Из-за тебя всё так произошло! Из-за тебя!

По лицу демона было видно – ему нравится эта реакция. Усмехаясь, он мыском лакированной черной туфли перевернул скрючившееся тело Джонни на спину, совершенно не обращая внимания на его мольбы о пощаде и ярые проклятья, и, неспешно подтянув ткань брюк, уселся перед ним на корточки.

Джонни, изнывая от внутренней боли, затуманенным взглядом заметил, как демон изменился: кожа посерела, среди прямых прядей волос выросли небольшие рога, а глаза стали совершенно круглыми и горели парой едких желтых огней. Над Джонни сидел монстр и, облизываясь под неумолкающие истерические крики Энни, протягивал к нему свои костлявые руки.

Демон разжал кулак Джонни, в котором среди мятой ткани кофты был захоронен кулон, и сорвал нитку с побледневшей шеи. Крохотный шарик почти не излучал света, но демона это совершенно не беспокоило.

– Всё из-за тебя… – из последних сил шептал Джонни. Демон не обращал на него внимания, только разломал хрупкий кулон, из которого выкатился крохотный серый шарик. – Всё из-за…

Джонни не смог договорить: он замолк и обмяк, когда демон проглотил шарик и растворился в воздухе чёрным дымом.