Текст книги "Конфетный Генерал: Канноли — старший ребёнок семьи Шарлотта (СИ)"

Автор книги: Fairy D. Lily

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Овен-отото, ты уже подписал все документы? Прочитал все отчёты? – спросила у него я.

– Мне что, уже даже чуть отдохнуть нельзя? – закатил глаза он, фыркнув.

– Можно, – улыбнулась. – Кстати, справляешься с управлением над одним из островов и званием министра?

– А ты сомневаешься, нэ-сан? – гордо ухмыльнулся он.

Боже, он такой большой ребёнок…

Теперь, мы полностью игнорировали существование моего мужа и просто наслаждались нашим разговором. А Хазукаши, кажется, взбесился…

Честное слово, что с ним не так? Вроде выглядит, как серьёзный человек. У него даже дочь есть! А ведёт он себя, как истеричка…

Вздохнув, полностью сосредоточила своё внимание на своём импульсивном отото. Он уже возвышался надо мной. Выше был меня на метр, как минимум. Однако, сильнее меня он так и не стал. Конечно! Я же тоже совершенствуюсь, становлюсь сильней. В конце концов, я должна быть примером для младших. Для них, я – пример для подражания, сама идеальность.

Это довольно забавно, не так ли? И мне до сих пор удаётся скрывать от них свои слабости…

– Ты до сих пор носишь этот плащ? – спросила я, наконец-то заметив, что носит мой отото.

– А, ну, он до сих подходит, да и ты подарила его тогда, когда меня назначили министром…

Я закатила глаза. Другие подарки, которые ему дали в день, когда его назначили министром, он не носит. Глупая отговорка…

Однако мысли о том, что у моих младших, которые уже повзрослели, до сих есть некая привязанность ко мне, заставила меня улыбнуться.

Интересно, а Тайоко… Нет…

А будет ли Косутэра также ко мне привязана?..

Комментарий к 35. Теперь, ты – Шарлотта Косутэра…

Монака* – это десерт, что производят из бобового джема, который помещают между двумя хрустящими вафлями, сделанными из теста моти. Джем готовят из бобов адзуки, но иногда могут добавлять кунжут, орехи, рисовые лепёшки моти и даже мороженое.

Косутэра* – бисквит, рецепт которого привезли в Японию португальцы в XVI веке. Он твёрже и слаще других типов бисквитов, и часто покрыт сахарной корочкой, которая придаёт пирожному текстуру и дополнительную сладость.

Осируко* – может быть, и не самая декоративная из японских сладостей, но богатый насыщенный вкус супа из сладких бобов адзуки помогает людям согреться в холодные зимние дни. Обычно его сервируют с лепёшками моти или данго. В холодные месяцы можно даже купить эту сладость в консервированном виде в торговых автоматах.

頑張って! Buona fortuna! Good luck! Удачи!

========== 36. Нет ничего лучше, чем возвращаться туда, где ничего не изменилось… ==========

– Твой муж – истеричка, – прокомментировал Перосперо, зашедший в мой кабинет.

– Это и вправду так, – кивнула я, вздохнув.

Встав со стула, повернулась к министру конфет, а также, по совместительству, к моему младшему двадцатилетнему брату. Подойдя к нему, начала поправлять воротник от его пальто, как маленькому.

На данный момент, он примерно моего роста, не возвышался надо мной, как Катакури, например. Поэтому мне не приходилось вставать на тумбочку, чтобы поправлять его воротник.

Он не сопротивлялся моим действиям. Даже, хотя бы чуть-чуть, не возмущался, что отношусь к нему, как к ребёнку.

Не очень-то похоже на него… Так даже лучше…

– Могу я его убить? – спросил министр конфет.

Так, ладно. Хочет кого-то убить – точно он.

– Нет, – сразу же отказала я. – У нас союз с семьёй Борёкудан. Поэтому ты не можешь убить одного из членов их семьи, – объясняла ему, отпуская воротник. – Кстати, почему ты всё ещё на Пирожном Острове? Разве ты не должен быть на Острове Конфет? Все министры уже отплыли на свои острова, – спросила моя особа у него, бережно беря в руки его ладонь и рассматривая, чтобы его ногти были подстрижены.

– Да. Я просто перед отплытием решил у тебя немного побыть, – кивнул он.

Ему уже двадцать лет. Так откуда у него эта навязчивая привязанность?

Хотя, если подумать… На вряд ли, дети семьи Шарлотта, в каноне, были так к кому-либо привязаны… Я изменила канон, заботясь о них.

Думаю, у них такая привязанность ко мне из-за того, что я заменила им мать…

Не то, что бы я против…

– Может, мне ещё тебе и песенку перед сном спеть? – улыбнулась я. – Чтобы ты заснул…

Я заставила его, не сопротивляющегося, лечь на кровать. А сама села на краю и закрывая глаза, начала петь песню, строки которой первые пришли мне в голову:

– Проходят дни, пролетают года…

высыхают океаны… океаны…

А ты одна, в твоей душе и глазах

эти слезы, эти раны… эти раны…

Но не смотри… не смотри ты по сторонам…

Оставайся такой как есть…

Оставайся сама собой…

Целый мир… освещает твои глаза

Если в сердце живёт любовь…

Не смотри… не смотри ты по сторонам…

Оставайся такой как есть…

Оставайся сама собой…

Целый мир… освещает твои глаза

Если в сердце живёт любовь…!

Прочитала все книги о любви…

Но в жизни тоже много сказок… много сказок…

Не спеши, подожди, увидишь ты…

Всё будет – но не сразу… но не сразу…

Не смотри… не смотри ты по сторонам…

Оставайся такой как есть…

Оставайся сама собой…

Целый мир… освещает твои глаза…

Если в сердце живёт любовь…

Не смотри… не смотри ты по сторонам…

Оставайся такой как есть…

Оставайся сама собой…

Целый мир… освещает твои глаза

Если в сердце живёт любовь…

Не смотри… не смотри ты по сторонам.

Оставайся такой как есть…

Оставайся сама собой…

Целый мир… освещает твои глаза

Если в сердце живёт любовь…

Не смотри… не смотри ты по сторонам…

Оставайся такой как есть…

Оставайся сама собой…

Целый мир… освещает твои глаза

Если в сердце живёт любовь…

Закончив петь, заметила, что Перосперо и вправду уснул. А у дверного проёма стояла… Косутэра…

Это так напоминает мне то, когда Перосперо, Компот и тройняшки отправлялись на своё первое задание…

Улыбнувшись, подошла к маленькой девочке и спросила:

– Тоже хочешь, чтобы я тебе что-нибудь спела? – спросила у неё.

Она заулыбалась и кивнула.

– Хорошо… Тогда, пошли в твою комнату… Спою тебе перед сном…

Комментарий к 36. Нет ничего лучше, чем возвращаться туда, где ничего не изменилось…

Нет ничего лучше, чем возвращаться туда, где ничего не изменилось* – название главы является цитатой Нельсона Мандела

頑張って! Buona fortuna! Good luck! Удачи!

========== 37. Тэтсуя ==========

– Как тебя говоришь зовут, нэ?

– Тэтсуя, – ответил парень с аристократичной одеждой и выделяющимеся белыми волосами.

– Вот, блять, и сходили на миссию! – прокомментировал Фукушу, разглядывая парня недовольным взглядом.

Да уж…

А мы всего лишь должны были объявить, что этот остров под нашей защитой взамен на сладости. Достаточно выгодная сделка – ну, для мамы она определённо такая. Так что, я со своей группой должна была выполнить приказ мамы и уплыть. Но за нами увязался этот парень с белыми волосами. Ходил за нами, как сталкер.

Я сразу заметила его, как и моя группа. Однако, мы решили просто игнорировать его существование, пока у Фукушу и Иоичи не закончилось терпение и они начали возмущаться, чего он за нами ходит. Он выглядел немного удивлённым, прежде чем попроситься к нам в команду. Фукушу и Иоичи против, остальным всё равно. Что же на счёт меня самой, меня интересует его выражение лица. Когда Иоичи его назвал аристократом он на секунду выглядел очень раздражённым и впился в того взглядом, прежде чем его лицо вновь стало спокойным. Он так не реагировал, когда Фукушу облил его матом и назвал чмом и педиком.

Он ненавидит аристократов.

– Как ты относишься к Мировому Правительству, нэ? – я внимательно наблюдала за его мимикой и жестами.

– Ненавижу… – прошипел со рядом в голове, впиваясь ногтями в свою кожу так сильно, что вполне возможно, что потом останутся царапины. Но также проявилось что-то более интересное.

Его глаза. Они стали красными.

Чтож, кажется я нашла потенциального будущего лучшего друга Чуджи.

– Хорошо, – ухмыльнулась я. – Забирайся на корабль, но предупреждаю, нэ, что если ты ничего не умеешь – выбросим в открытое море!

Тэтсуя – вроде так его зовут – улыбнулся и начал забираться на корабль.

– А нельзя его сразу в открытое море выкинуть?

– Иоичи, заткнись, нэ!

Комментарий к 37. Тэтсуя

Вообще, я хотела добавить здесь прошлое Тэтсуи и почему он решил вступить к пиратам, но решила объяснить этот момент потом. Так что, глава вышла маленькой. Но следующая зато, если же не сегодня, то завтра.

========== 38. Медовый месяц! ==========

– Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста-а! Ну, нэ-сан, пожалуйста! – за ноги меня схватили длинноногие тройняшки, Мелиз, Галетт и Пуар. – Возьми нас с собой! – ныли они.

– Извините, сладкие мои, но я не могу взять вас, – мягко улыбнулась я им, гладя Смузи по её белоснежным волосам.

– Ну, почему? – надулась трёхлетняя Мелиз, сделав свою пухлые губки уточкой.

– Потому что сейчас у меня и Хазукаши медовый месяц, а это значит, что это должно быть наше специальное послесвадебное приключение, – объясняла я. – Только я и Хазукаши…

Да уж, а я ведь даже не заметила, как прошёл целый месяц… Думала, что всего неделька прошла, а оказывается, что это не так…

К слову, что изменилось за это время?..

Во-первых, мои младшие, которые пытались убить мою дочурку, сдались и у них с Косутэрой более-менее мирные отношения. Ну, или нейтральные. Главное – её больше не задирают…

Во-вторых, у Брюле появился дьявольский плод «Мира Мира Но Ми». Действительно, довольно-таки полезная способность. Она, конечно же, не делает её физически сильнее, но… Брюле это не нужно, ведь у неё есть ум и полезный дьявольский плод.

Она тоже хотела хотя бы проводить меня, но её заставили тренироваться.

Она – одна из моих умнейших младших сестёр! Уверена, она быстро всему научится! Да и не только она… все мои младшие очень умные и быстро становятся профессионалами в своей сфере!

От этих мыслей на моём лице появилась гордая улыбка.

В-третьих, у меня и Хазкаши улучшились отношения. Теперь, мы не на уровне «заклятые враги», а на «я не лезу в твои дела, а ты в мои».

Лучше, чем ничего…

И в-четвёртых, у меня появилось ещё два отото!.. Да, я не думаю, что эта такая уж неожиданная новость… Их зовут Снэк и Баваруа – такие милашки!

– Нэ-сан! Это тебе и Хазукаши! – шестилетние Хай-Фет и Таблет протянули какие-то подарки в красивых упаковках.

– Спасибо, Хай-Фет-отото, Таблет-отото – улыбнулась им я, принимая подарки.

А мой муж сзади меня слегка заинтересованно взглянул на подарки в моих руках. Думаю, он не ожидал, что ему тоже дадут подарок…

– Подарки от меня, Лаурин-ни-сана и Компо-ни-сана в твоей и Хазукаши каюте, нэ-сан, – оповестил Мон-д’Ор.

– Хорошо. Вы у меня такие молодцы! – погладила я восьмилетнего младшего брата по его блондинистым волосам.

– Папа! Мама! – раздался девчачий голос.

– Косутэра! – увидев, кто это, я и Хазукаши улыбнулись.

Она была одета в летнее платье абрикосово-шафранового цвета, на котором был рисунок солнца. У неё были абрикосовые носки с узором в виде лимонов, шафрановые туфли на маленьком каблуке и длинные лимонные перчатки, доходящие до локтей.

Весь этот наряд яркого цвета делал её ещё более похожей на солнце.

«Солнышко» подошла к нам и протянула какую-ту книгу…? Альбом…?

– В этом альбоме я поместила фотки вас, когда вы были такими же детьми, как я, и где вы уже взрослые, а также наши совместные фотки! – улыбнулась она. – Поздравляю!

Она такая… милая! Клянусь, у меня сейчас кровь из носа пойдёт…

– Спасибо, солнце м… наше… – улыбнулась я, украдкой взглянув на своего мужа.

– Ты наверняка очень много усилий вложила в этот подарок, не так ли? – смягчились глаза Хазукаши.

– Да! В конце концов, это для мамы и папы! – закивала она.

– Умница… – я трепетно погладила её блондинистые волосы.

Косутэра слегка хихикнула.

– Мама и папа ведь любят друг-друга, да? – спросила девочка, невинно улыбаясь.

– К-конечно, дорогая… – нервно сказал Хазукаши, обнимая меня за плечо.

Сейчас мы и вправду выглядели, как самая обычная супружеская пара…

– Канноли-сама, Хазукаши-сама, мы готовы отплыть, – оповестил нас один из пиратов.

– Уже? Ладно, мы сейчас прибудем, – кивнула я, махнув рукой, мол, «свободен».

Он ушёл. А я убрав руку своего мужа, подошла к Косутэре и села перед ней на корточки.

Аккуратно убрав шелковистую блондинистую прядь за ухо, сказала ей:

– Пока, солнышко… Не скучай тут, хорошо?

– Да, мам! – кивнула она.

Услышав ответ, я встала и небрежно взяв мужа за руку, пошла с ним на корабль

========== 39. Мне однозначно не везёт с парнями… ==========

Я вздохнула, когда мы уже отплыли далеко и не видели берега.

У меня плохое предчувствие…

– Плохое предчувствие? – переспросил Хазукаши.

– Я только что это вслух сказала? – удивлённо спросила я у своего мужа. Он кивнул, усмехнувшись. – Ладно. Не бери в голову мои слова… – вздохнула, облокотившись на фальшборт и подняв голову на небо.

Какое у нас напряжённое молчание… Что надо сказать, чтобы разрушить его?.. С мужем моим не поговоришь на темы, которые я обычно затрагиваю в разговоре с младшими…

Кажется, я вообще позабыла, как болтать с кем-либо, кроме своей семьи…

Была неловкая пауза. Мы так простояли ещё пару минут, прежде чем я вспомнила о подарках отпрысков семьи Шарлотта и о подарке Косутэры, который находится в моих руках.

Заинтересовавшись, что там за подарки, я взяла Хазукаши за руку и повела в свою каюту.

– Хей, чего ты так вдруг? – удивлённо спросил он.

Проигнорировав его, я открыла дверь и буквально толкнув мужа в помещение, закрыла вторую. Как и говорил Мон-д’Ор, там стояли подарки. Много подарков…

Хазукаши слегка присвистнул, осмотрев «гору».

– Твои младшие определённо тебя любят, – прокомментировал он.

– Да… Они могут быть сверхзащитными и через чур ревнивыми, но они не плохие… – кивнула я. – И так, начнём с подарка нашей дочери?

– Давай, – согласился муж.

Я аккуратно развязала ленточку и открыла альбом. Там… находились мои листовки… и несколько младенческих фоток, где я смотрю в камеру и пытаюсь понять: Кто я? Куда я попала? Почему я тут?

– А ты в некотором роде, если не считать кровь на твоём лице, выглядела мило… в детстве… – прокомментировал Хазукаши.

– Все в детстве выглядят мило, – пожала плечами моя особа.

Мы пролистали чуть дальше. И тут уже были фотки Хазукаши…

– О, Боже! Это правда ты? – шокировано произнесла я.

Там было несколько фоток. И хоть муж мой выглядел очень мило, он смотрел в камеру как-то… отрешённо… Не спасали даже его волосы, которые прикрывали прекрасные малиновые глаза… Ведь эти глаза смотрели так в камеру таким взглядом…

– Твои глаза… Они напоминают мне глаза Катакури-отото… – пробормотала я.

И вправду… Тот же цвет, тот же взгляд…

Даже на тех фотках, где он стоял со своими счастливыми старшим братом и младшей сестрой, он выглядел так, будто… «чужой родственник»…

Я перелистнула дальше. И тут уже были фотки… со свадьбы…?

Фото нашего поцелуя на свадьбе, от которого на моих губах до сих пор остался неприятный привкус. Фото, где я, Хазукаши и Косутэра вместе сидим за одним столом. Фото, где мы втроём уснули на диване… Я положила голову на плечо среднего сына семьи Борёкудан, а Косутэра сладко уснула на моих коленях. Стоп, кто последнее-то фоткал?.. Ладно… не важно…

На фотографиях мы и вправду выглядим, как счастливая молодая семья…

Перелистнув на последнюю страницу, мы увидели надпись:

МАМА, ПАПА, ПОЗДРАВЛЯЮ!

Пусть медовый месяц ваш будет сладким,

Очень романтичным и красивым!

Пожелать вам хочется достатка,

Жизни интересной и счастливой!

Что-то мне подсказывает, что ей кто-то помог стих написать… Думаю, помогла ей Эфиле… У неё такой стиль написания…

– Ей помогла моя/твоя имото, – одновременно сказали мы, а после удивлённо посмотрели друг на друга.

– Кхм… Ладно… – кашлянув, протянула моя персона, доставая следующую коробку. Причём, довольно-таки большую… – О! Это от Овена-отото! – улыбнулась я.

– Овен… Это тот, который рыжий и огромный? – спросил мой муж.

Я слегка хихикнула от того, как грозного и сильного четвёртого сына Шарлотты Линлин описал Хазукаши.

– Да. Именно он, – кивнула я, убрав свою прядь, которая так и лезла мне в глаза, за ухо.

Открывая огромную коробку, увидела там… кучу разрезанных мелких бумажек и… ещё одну коробку…?

Аккуратно открыв её, увидела красивые аксессуары. А именно – дорогое колье из восемнадцати-каратного белого золота с изумрудами грушевидной огранки, серьги в виде крыльев с фианитами из серебра и серебряный браслет с россыпью фианитов.

Это же те аксессуары из журнала, который мне не так давно показала Монде, интересующаяся моим мнением! Кажется, я сказала, что мне понравились эти… Но мой импульсивный отото об этом-то как узнал?..

Хотя… это мило, что он, каким-то невообразимым образом узнавший об этих украшениях, купил их специально для меня…

– Можешь застегнуть? – рассмотрев украшения, спросила я мужа, который присвистнул.

– М? А, ладно, – кивнул он. – Они действительно все сделали для тебя подарки? – на его вопрос моя особа лишь кивнула. – Я удивлён. Они, вроде бы, жестокие пираты, а так привязаны к своей старшей сестре…

– Да… Я, думаю, заменила им родителя… Когда они у меня что-нибудь просят – я выполняю, покупаю то, что они хотят. Ну, если это в моих силах… – застегнув колье, он взял серьги, перед этим спросив:

– Ухо у тебя проткнутое? – снова кивнула, надевая браслет.

– Я их, когда они были ещё мелочью, к себе привязала, а теперь – отвязать не могу. Эти очаровательные идиоты привыкли к моей опеке, – усмехнувшись, сказала я.

И чего это я так с ним откровенно говорить начала? Ну, ладно уже. Слово, – в конце концов, – не воробей, вылетит – не поймаешь…

– М-м-м… – промычал он.

– Так, что тут ещё…? – пропела я, убирая блёстки.

А в глубине коробки нашлась ещё одна красивая коробка шоколада в виде сердца и записная книжка, к которой была приклеена фотка. На ней была двенадцатилетняя я, одетая в летнее сиреневое платье чуть выше колен, которая поцеловала пятилетнего Овена, одетого в белую рубашку, оранжевую ленту, завязанную в небольшой бантик, коричневые ботинки, жёлтые штаны в оранжевую полоску, в лоб.

Рассмотрев подарки, которые подарил мне четвёртый сын семьи Шарлотта, он молча кивнул самому себе и достал из горы подарков… две книги…?

– Воу… Эти книги реально редки, их почти не возможно найти! – удивлённо сказал он, присвистнув. – Стоп… это подарили те три мелких чертёнка?!

– Не называй так моих младших! – нахмурилась я, несильно ударяя его по голове и отбирая книги.

– Ты не можешь с этим не согласиться… – пробормотал он.

Эти две книги были от Мон-д’Ора, Лаурина и Компо…

На одной из них было написано: «Для Канноли-нэ-сан». А на второй: «Для истерички Хазукаши».

Хихикнув над прозвищем, которое придумали мужу мои младшие, потянулась к другому подарку, чтобы взять его и посмотреть, что там находится. Я бы так и сделала, но…

Послышался звук выстрела из пушки, прежде чем корабль пошатнулся и все подарки упали на меня и мужа.

– Чёрт возьми… – прошипела моя особа, вставая.

– Что это было?.. – спросил Хазукаши.

– Что, что? Нападение! – раздражённо пробурчала. – Они испортили подарки от моих младших… Я их зарежу…

– У тебя явно есть комплекс старшей сестры… – пробормотал истеричка.

– Ага-ага, я это уже не в первый раз слышу… – небрежно кинула в ответ моя особа.

Открыв дверь, широкими шагами пошла на палубу. А когда заметила, что за мной идёт мой муж, приподняла брови.

– А ты то, что идёшь? – фыркнула я. – Драться умеешь хоть? – спросила с явной насмешкой.

Он не ребёнок, в нём не течёт кровь семьи Шарлотта. Меня с ним ничего не связывает, а единственная причина, по которой я всё ещё не убила его – Косутэра. Она будет грустить, если её отец умрёт…

В каюте я слишком откровенно с ним заговорила… Кто знает, что у него на уме? Если я хоть что-то сделаю не так или расслаблюсь, даже на минуту, то мои младшие могут пострадать…

Я не могу позволить себе повторить ошибку, что произошла с Тэкео…

– Заткнись… – зарычал он, злобно посмотрев на меня.

Однако, я проигнорировала его взгляд и подошла к одному из навигаторов.

– Кто напал на нас, Сэтоши*? – спросила я у мужчины с русыми волосами и голубыми глазами, который сейчас смотрел в подзорную трубу.

– Это пираты из Вест Блю, их капитан – «невидимый» Гоман*… Награда этого человека составляет семьсот семьдесят девять миллионов белли… – чтож он делает на территории мамы? – Эта награда на сто двадцать девять миллионов белли больше, чем у Вас, Канноли-сама! – он думает, что я не знаю, какая у меня награда? – Кхм… Каковы Ваши приказы, Канноли-сама…?

– И вправду, какие же…? – вздохнув, нахмурилась моя особа.

Отступать, в любом случае, нельзя – иначе мои младшие могут усомнится в том, что я могу защитить их… А ведь даже старшие из них до сих пор верят в мою «идеальность», берут с меня пример… Какой я буду старшей сестрой, если разочарую их?..

– Ну, другого выхода из ситуации нет, поэтому… Давайте, ребята, покажем им, почему нельзя нападать на пиратов Большой Мамочки! – крикнула я пиратам, подняв руку вверх. Послышалось громкое «ДА!».

– Ты уверена? – спросил у меня Хазукаши, который был сзади меня. – У него больше награда, чем у тебя… – повторил слова навигатора.

– Награда – не всегда признак силы, запомни это, – всё ещё стоя к нему спиной, сказала я. – Поэтому не факт, что он сильнее меня… К слову, тебе лучше обратно пойти в каюту. Тут скоро будет драка.

– Хо-о… Неужели, такая идеальная особа, как ты, переживает за меня? – спросил он с насмешкой.

Ну, вот нормальным же был! Чего он снова ведёт, как не пойми кто?.. Ага, думает моя особа…

– Мечтать не вредно, – усмехнулась, доставая свой меч. – Ну, и что ты сел? Уходить не собираешься? – спросила я, увидев, что он просто сел на палубу, спиной облокотившись об фальшборт.

– Нет, – отрезал он, закрывая глаза.

– Ну, как хочешь, – сказала, пожав плечами.

Уговаривать его я не собираюсь. Сдохнет – ну, и пусть. На самом деле, это было бы идеально, ведь тогда моя очаровательная дочь не будет меня ненавидеть, ведь это не я убила его. Возможно я и веду себя, как последняя мразь, но… я, в конце концов, пират…

Когда вражеский корабль подплыл ближе, я смогла его лучше рассмотреть. Этот корабль был больше, чем мой, думаю, он бы смог вместить в себе тысячу людей, а то и больше. Однако, дерево, из которого сделан корабль, выглядело не таким уж и прочным.

Как они с таким непрочным кораблём до Нового Мира добрались-то?..

Мачты были не то, что бы прям огромные, но и не маленькими. Носовая фигура была сделана из серебра и изображала лицо злого льва, который напал на свою жертву. На чистых парусах был изображён их Весёлый Роджер – это был череп нахмуренного льва с острыми зубами и надпись «Невидимость».

– Я возьму твою голову, «Кровожадная Химера» Канноли! – закричал Гоман.

– Ты, конечно же, можешь попробовать, но… – я подняла меч на уровень глаз, представляя, что его лезвие сейчас находится на плече противника. – Мой меч – Сейко То Шори – убил больше сотни таких же самонадеянных пиратов, как ты, которые бросали вызов нашей семье…

Ух… Ну и зачем я это только что сказала? Зачем весь этот пафос?.. Не хотела же говорить этого! Вечно мой язык живёт своей жизнью и произносит язвительные вещи, которые я на самом деле не хотела говорить!

– Посмотрим, кто из нас больше самонадеян, дрянная девчонка… – усмехнулся пират.

Я просто улыбнулась.

…И началась бойня…

Вокруг слышались звуки выстрелов, топот по кораблю и лязг лезвий. Рассмотрев ситуацию, я кивнула самой себе и снова перевела взгляд на «невидимого» Гомана, которого уже не было на палубе его корабля…

Я нахмурилась, используя Волю Наблюдения, чтобы найти его ауру. Мои глаза расширились, когда я увидела отрывок из «будущего», где мой враг ранил меня в талию.

Повернувшись, переместила свой меч, чтобы защитить своё тело. Послышался лязг лезвий. Хотя, видно никого не было.

– Хм… А ты быстра… – прокомментировал мой противник, который начал появляться в воздухе.

– Способности дьявольского плода?.. – предположила моя особа.

– Именно! Я съел фрукт типа парамеции – Фука Фука Но Ми* и теперь, я – человек-невидимка! – засмеялся он, как псих. – Я могу становится невидимым… – начал он, снова испаряясь в воздухе. – Когда захочу! – засмеялся он вновь, нападая на меня сзади.

– Понятно… – хмыкнула я, не реагируя на неадекватное поведение Гомана, заодно блокируя его удар. – Однако, ты слишком громкий… – теперь я напала на него, блестящее лезвие пронеслось в миллиметрах от лица «человека-невидимки».

Жаль, он смог увернутся.

– Думаешь? – нахально усмехнулся он, вновь испаряясь.

– Да, в отличии от тебя, я умею думать, – язвительно сказала моя особа, ища его Волей Наблюдения.

Усмехнулась, когда снова увидела его ауру сзади. Чтож… в этот раз и вправду не было слышно его топота.

Гоман молниеносно рванулся вперёд, ударил. Однако, я смогла вновь заблокировать его удар. Искры золотыми кольцами брызнули во все стороны от столкновения накалённых клинков…

Однако, в следующий миг, его лезвие чуть не задело мои ключицы и мне пришлось, чуть ли, не вставать на мостик, чтобы не получить серьёзное ранение, если не умереть вообще. О, чёрт подери, я чуть не сломалась. Когда я в последний раз чувствовала такую боль?..

– Мне надо будет потом заняться гимнастикой… – пробормотала я свои мысли вслух, вновь вставая.

Хотя, спина болела. Сильно. Да уж… хоть в глазах моих младших я – пример для подражания и «сама идеальность», но я, всё же, человек, не робот и боль чувствовать не разучилась…

– Видимо, я недооценила тебя… – сказала Гомону.

– О-о-о, так ты наконец это признала… – усмехнулся он, то появляясь, то испаряясь.

– Не поверишь, но да, – саркастично бросила моя особа, пытаясь понять, как он так быстро перемещается, даже моя Воля Наблюдения не успевает за ним… Надо будет развить её…

– Ты думаешь, почему твоя Воля Наблюдения не успевает за мной, не так ли? – усмехнулся Гоман, вновь появляясь и ударяя. Благо, я успела заблокировать его удар. – Это потому что я использую одну из техник Рокусики – Сору.

– Зачем ты рассказываешь это мне, своему врагу? – скептически спросила моя особа.

– А какая разница?! Ты же всё равно умрёшь! – засмеялся этот он, как псих.

– Ты так уверен в этом, – проконстатировала факт моя особа.

– Конечно! – воскликнул он. – В конце концов, ты даже не смогла нанести по мне удар!

Ну… тут я даже не могу поспорить… В этом он прав, я и вправду не смогла ударить его…

Но я смогу это сделать! Ради своих друзей, ради своей дочери, ради, в конце концов, своих амбиций!.. К слову, Хазукаши ещё не сдох там…?

Переведя взгляд на то место, где лежал мой муж, я увидела его… Совершенно не раненого…? Серьёзно?! Никто даже не замечает его?!

– Не отвлекайся, «Кровожадная Химера»! – сзади послышался крик, а потом я почувствовала невыносимую боль в районе правой ноги.

– Кха!.. – я выплюнула кровь, падая на колено. – Твою ж мать… – застонала я, берясь руками за раненное место, роняя свой меч. – Вот же ты… сволочь… – пробормотала я, посмотрев на этого ублюдка, который сейчас противно улыбался.

– Ну, как я и говорил, Шарлотта Канноли, ты сейчас умрёшь… – сказал он, приближаясь.

– Посмотрим… В конце концов, у меня тоже есть туз в рукаве… – усмехнулась я.

– Да неужели… – саркастично отозвался он.

– Или… ты думаешь, что я просто так получила прозвище «Кровожадная Химера»…? – улыбнулась, трансформируясь в Химеру.

– Так ты тоже имеешь дьявольский плод?.. – удивлённо спросил он. – Ну, этого стоило ожидать…

С каждой секундой, я становилась всё больше и больше, полностью превращаясь в Химеру.

Рана всё ещё болела, но благодаря моей трансформации, уже меньше.

Из-за того, что я полностью трансформировалась в Химеру, мой разум был немного затуманенным, но я помню, что наша драка длилась пол часа, даже используя дьявольский плод, мне было сложно его победить, но я смогла и мои когти впились в его тело, а потом, я безжалостно сожгла его.

Это карма, детка!

Моя истощённая особа упала на колени и еле-еле удержалась от того, чтобы просто лечь. Бой не окончен. Подчинённые Гомана всё ещё живы.

– Ты… Сучка, как ты могла убить нашего капитана?! Чёрт подери! За это… я убью его! – закричал один из членов экипажа «человека-невидимки», мгновенно расчленив тело моего мужа, который шокировано смотрел на меня…

Я лишь холодным взглядом посмотрела на бездушную тушку Хазукаши и окровавленные доски.

– Ребята, после того, как убьёте их, вымоете пол – он весь залит кровью, мои младшие просто не смогут бегать по этим доскам… – небрежно сказала я своим подчинённым.

– Слушаемся, Канноли-сама! – закричали они.

– Спасибо, – слабо улыбнулась я, еле как вставая, держась за всё ещё побаливающую рану и хромая, идя в свою комнату, как-будто ничего не произошло.

Будто я, только что, не увидела, как мой муж умер. Будто это не я недавно сожгла человека. Будто, я чуть не умерла…

Но… это и вправду пустяки…

В конце концов, всё это для моей семьи, для моих младших, для моей дочери… Я сделаю всё для них… Всё, чтобы они были счастливы… Конечно, Косутэра будет сначала грустить, что её отец умер, но… она сможет пережить это…

Я же в прошлой жизни пережила, значит – она тоже сможет…

С этими мыслями, я зашла в свою каюту и упала на кровать. Что же помешало мне просто взять и уснуть? Ну, я вспомнила о том, что надо сообщить маме, что Хазукаши умер, а ещё моя особа взглядом наткнулась на гору подарков…

Они огорчатся, если я не посмотрю их подарки…

…Я говорю так, будто они дети, хотя… ладно, большинство из них – да, дети, но у меня же есть же ещё младшие, которые уже наблюдают за островами…

Но… пусть даже это так… Для меня они останутся детьми… Навсегда…

А теперь, надо позвонить маме и сообщить о… несчастном случае…

Хах… Мне однозначно не везёт с парнями, не так ли…?

***

А сейчас я просто с улыбкой наблюдаю за тем, как мои младшие – начиная с тринадцатилетних Брюле и Брое, заканчивая однолетними Галетт и Пуар – окружили меня и рисуют на бинтах.

Не смотря, на смерть Хазукаши, мы смогли сохранить союз с семьёй Борёкудан с помощью моей милой дочери. Видимо, даже его родителям было наплевать на него…

– Чёртов Гоман… Никогда не прощу! – дулась пятилетняя Смузи, рисуя на бинтах «недовольное лицо Гомана», а потом зачёркивая его, последнее она делала с особым удовольствием.

– Ну, Канноли-нэ-сан уже убила его, а жаль… Я бы с удовольствием зарезал бы его на части! – ухмыльнулся Досмарч, сидя с права от меня.

– Как он вообще смог ранить нэ-сан? – нахмурилась Пуар, сжимая в руках красный фломастер и рисуя клубнику.

– Он наверняка использовал какой-то грязный приём! – с умным видом, сказала Галетт своей младшей сестре-двойняшке.

– Конечно! А Канноли-нэ-сан просто слишком благородна, чтобы использовать грязные трюки! Так бы она быстро его выиграла! – уверенно кивнула Брюле, поставив руки на бока.