Текст книги "Наш с тобой секрет (СИ)"

Автор книги: Every Elen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

С любовью, Ника

Маринет выдает заказы, когда мы заходим в прачечную. Ее руки выглядят совсем натруженными и неухоженными. Женщина вкалывает каждый день в этом убогом месте. А что если у них с Мистером Вудсом была любовь и их жизнь могла сложиться иначе. Она могла бы быть Мисс Вудс, доброй, честной. Представляю, как она занимается благотворительностью, а он поддерживает ее во всем. У них могла бы быть прекрасная совместная жизнь.

– Здравствуйте! – Маринет выглядит утомленной, но она находит силы, чтобы улыбнуться мне.

– Ваша Мама давно не приходила, у нее все хорошо?

– Да, я рада, что вы меня помните. Мне нужно задать Вам пару вопросов. Это очень важно.

Она снимает халат, просит ее подменить, и мы выходим в парк, что рядом. Когда Маринет идет, она немного хромает. Мы присаживаемся на лавочку, Зейдан и Лиам стоят недалеко от нас, они почему-то решили не давить на нее своим присутствием.

– Есть одна очень хорошая девочка, которая пропала на днях.

– Чем я могу тебе помочь?

– Кто-то пытался ее убить. Вы знакомы с семьей Вудсов?

– Не думала, что разговор зайдет о них, – она улыбается, и эта улыбка такая теплая и живая. – Когда-то я любила Девэина, но так сложилась судьба, что мы с ним не должны были быть вместе.

– Но у Вас ребенок от Мистера Вудса?

– Я запретила общаться им с Никой. Раньше получалось контролировать, сейчас, не знаю. Она девочка взрослая.

– И вы действительно жили в их доме?

– Ты задаешь мне слишком личные вопросы, Девочка, но я отвечу на них. Девэин забрал нас с Никой в поместье, но с моей подругой и его нынешней супругой мы не уживались. Она постоянно издевалась над детьми, а мужу говорила, что это Ника. Но мой ребенок не способен на такое. Все закончилось, мое терпение закончилось, когда обвинила нас в смерти ее детей, но знаешь что, – ее голос стал тише, и он наклонилась ближе к моему уху, – она сама их убила.

Я округляю глаза, и слезы наворачиваются. Она выглядит очень грустной. Я вспоминаю, как Мисс Вудс обняла меня в больнице, так наигранно.

– Мне так жаль, – я захлебываюсь в собственных слезах. Маринет крепко обнимает меня. – Я верю Вам. Она могла что-то сделать с Эмми.

– И, кстати, об этом, те дети, которых она взяла под опеку, вместо ее погибших детей, ее родные племянники.

Шок. Я смотрю на Лиама, он ничего не слышит, но меня одолевает ужас, он с этим монстром одной крови. Она не просто так взяла именно их.

– Ее брат встречался с женщиной, Лорен постоянно накручивала его, что та ходит на сторону и с кем-то ведет интрижки. Когда Роуз пришла к Джеймсу, и сказала о беременности, Лорен сказала, что это ложь и не его это ребенок. Я помогала Роуз, беременность была тяжелой, ей сразу сказали, родить ты сможешь, а жить нет, и все равно выбрала их. Джеймс и Роуз. Мальчику она дала имя, а девочке я. Я бы не рассказывала тебе об этом, но я, кажется, понимаю, насколько все серьезно.

– Как думаете, у нее был мотив убить Эмми? – я вытираю рукавом сопли вперемешку со слезами.

– У этой женщины должна быть причина, чтобы хотеть смерти этой девочки. Я не могу этого знать.

– А что на счет ее брата, он знает, что у него есть дети?

– Джеймса нет, но у них есть старший брат, Вендон.

– Мы были у ее матери, я видела его фото.

– Вам нужно с ним поговорить, – Маринет бросает взгляд на Лиама.

– Ника уже встречала Джеймса, вы знали об этом?

– Знала, но я не уже давно не имею на нее управы.

Ника

Как прекрасно это утро, мне приходится торчать в этой дыре из-за той ненормальной тетки. Не понимаю, как Лиам и Эмми жили с ней столь долгое время. Чувствую себя не просто особенной, а очень глупой. Я попалась в ее ловушку. Начала игру и сама же прокололась. Я хотела мести, хотела, чтобы эта женщина поплатилась, хотела денег, свободы и власти. Все это казалось блестящей идеей. Как бы мать не запрещала, я бежала к отцу, как только нуждалась в деньгах. Все должны были узнать, что она сделала.

Я смотрю на себя в зеркало. Мои рыжие волосы туго затянуты в хвост на затылке. Я больше не выгляжу той роскошной девочкой, я дешевка. Стараюсь отогнать все угнетающие мысли от себя. Беру парик, черное каре, натягиваю и выхожу на улицу, чтобы наверняка не узнали, плюс солнцезащитные очки.

– Алло, да, нет, пожалуйста, не говори ничего никому. Да, я знаю, что должна была сегодня быть там. Нет, не получилось. ДА ПОЙМИ ЖЕ ТЫ, я не могу и точка. Пока.

Мы поговорили с Сандрой. Она была моей «подругой», наверно. Я не знаю, кого вообще можно было считать другом. На данный момент, я совершенно одна. Я направляюсь к большому офисному зданию. Сегодня там должно проходить одно мероприятие, поэтому у меня есть шанс проскочить незамеченной.

Людей очень много, много журналистов, но мой друг откроем мне черный вход, а до этого момента я, как настоящий трус, прячусь за кустами. Гусиными шажочками я шагаю назад, до тех пор, пока не сталкиваюсь с чем-то. Мы столкнулись спина к спине, и я бы, может, не поняла этого, если бы это что-то не шевелилось.

– Подожди, что ты… – девушка сидит рядом, на ней черная спортивная кофта, как минимум на два размера больше, на голове кепка и капюшон.

– Это ты, что делаешь?

– Да ты одета, как шпион, – я стягиваю с нее капюшон, она, кажется, не ожидала, но ровно через секунду она выхватывает с меня очки.

– Ты на себя посмотри! – я стягиваю с нее кепку, в то время, как она уже отодрала парик с моей головы. – Ты что, совсем заигралась? Стоп, где-то я тебя видела.

Мы смотрим, друг на друга, и я пытаюсь понять, откуда мне так знакомо ее лицо.

– У меня хорошая память на лица, – говорит она, – Ника! ДА, это ты!

Она все испортила, я пытаюсь встать, но она тянет меня за руку, и я валюсь на нее.

– Ты что творишь, дурная?

– Нам нужно кое-что обсудить, – она обхватывает мое туловище ногами.

– Нам нечего обсуждать, отпусти меня, и мы просто по-тихому разойдемся.

– Не пущу я тебя, ты точно знаешь ответы на мои вопросы.

Я перестаю рыпаться и вырываться, ибо кусты трясутся, будто терпят бойню, и тем самым привлекают внимание. Я стараюсь успокоиться, поправляю хвост на затылке, затем пытаюсь натянуть на себя парик. Она тем временем натягивает кепку и капюшон. В ее волосах ветки, она похожа на замаравшегося ребенка.

– Эй, – я поднимаю взгляд, на голос, который доносится сверху, и сердце замирает, пропуская несколько ударов.

Кто мог знать, что человек, который так искренне меня ненавидит, окажется здесь? Зейдан навис над нами, но он пока что не понял, что я это Я. Он выглядит расслабленным. Когда он видит меня, то каждая его вена напряжена, он сдерживает себя, как может, он бы убил меня, не будь хоть на каплю человечен.

Я не спала с его отцом, даже не жила. Это был его план, не мой. Кое-кто хотел, чтобы я оставила в покое Зейдана, и придумал изощренный план, чтобы этот парень ненавидел меня, как можно больше. У него вышло. Что я получила взамен? Деньги, жилье, и часть свободы, за которой гналась.

– Сэм, ты в порядке? Что тут у вас произошло?

– Я кое-кого поймала, но об этом потом. Нужно попасть в это офисное здание. Пока все будут на мероприятии, мы сможем покопаться в вещах Монстра.

Я поднимаюсь и выхожу. Так странно быть к нему так близко. Мой первый парень, первая любовь, первое серьезное чувство, которое я называла настоящим.

– Зей… – тихо говорю я, но Сэм хватает меня за руку и тащит к черному входу.

– Пойдем, сообщница, нужно быть незаметными, как тень, – а потом ее голос становится тише, – Лучше не сейчас.

Она права, если он меня узнает, все мои планы могут накрыться.

– Что будем искать?

– У Лорен есть флешка, – я отвечаю ей так же тихо, чтобы никто не слышал, – а у меня есть ключ от ее кабинета.

– Как ты его достала?

– Особо трудиться не пришлось, не забывай, чья я дочь.

– Ты его стащила!

– Нет, позаимствовала.

Зейдан плетется сзади, кто-то звонит ему.

– Что? Уже? Ладно, я понял, – он кладет трубку. – Нужно поторопиться, эта грымза уже с прессой. Они начали раньше, чем мы думали.

Я чувствую себя напряженной рядом с ней. Она знает кто я, и в любом момент может сказать ему. Это до чертиков бесит. Вся такая хорошая и правильная. Моя противоположность.

Мы попадаем в кабинет Лорен уже через пять минут. Все внизу, а мы здесь. Зейдан стоит в дверях.

– А что с камерами?

– Ничего. Просто удалим запись, – я достаю флешку с сумки, она точ в точ, как та, с которой носится Лорен. – Это мы оставим ей, чтобы она не сразу заметила подмену, флешка будет у меня.

Я слишком долго к этому шла, узнавала все. Мне пришлось даже сходить на свидание с человеком из охраны этой курицы. Противно, но чего не сделаешь, ради счастья матери. Мой отец не хотел семьи с этой женщиной, она сделала достаточно много гадких и омерзительных поступков для этого.

Когда все заканчивается, я делаю всего один телефонный звонок, чтобы мой знакомый удалил нас с записи. Так же мне пришлось заплатить ему. Странно и смешно, я выпросила деньги у отца и так называемого мужа, чтобы мой план удался. Все они щедро одарили меня, и оба думают, что я на теплых островах. Как только все это закончится, свалю куда-нибудь, правда, сбегу куда подальше, и заберу маму с этой работы. Мы заслуживали лучшей жизни.

– Как долго ты все это придумывала? – Сэм смотрит по сторонам.

Мы заходим в подсобное помещение, Зейдан идет на улицу, и я достаю из сумки нетбук. Я перемещаю все данный с флешки, если вдруг что-то случится, если со мной что-то случится, то она будет знать, где еще хранится информация. Вырываю листик из блокнота и записываю логин и пароль хранилища.

– Вот, – я отдаю ей, – все, что я искала и находила, в этом электронном хранилище. Сегодня у Вас будет возможность посмотреть то, что на флешке, именно здесь. Мне нужно уйти.

– Но, Ника, а как же…

– Пусть лучше не знает, – я собираюсь уходить, а потом, – Хотя, секунду.

Я пишу Зейдану небольшое письмо, мне хочется, чтобы он знал правду. Единственный человек, с которым я была счастлива. Зейдан Лорс.

Мой брак с твоим отцом никогда не был настоящим. С любовью, Ника.

– Он должен знать правду.

Я ухожу, обняв ее. Кажется, будто это наша последняя случайная встреча. Мое чутье еще ни разу не подводило меня. Я прощаюсь с ними.

Уязвимость

Сэм

Я держу в руках маленький кусочек бумаги. Ника и ее мама сделали огромный вклад в наше запутанное расследование. Она так просто доверила мне информацию, за которой охотилась всю жизнь. Хотела бы я быть хоть немного такой бесстрашной, как она.

Зейдан садится рядом со мной, Лиам за рулем. Мы не теряя ни секунды, уходим с места преступления. Мы так близки к окончанию, но так устали от всего, что происходит.

– Что удалось нарыть?

– Эта девушка… – Зейдан смотрит на пролетающие мимо дома и улицы.

– Она кое-что тебе передала, но, давай, ты прочтешь это дома.

Я представляла, как он исчезает вдалеке, со злости бьет витрины и переворачивает мусорные баки. Он будет повержен собственной эмоциональностью. Мне так жаль его, что я не сдерживаюсь, обнимаю его руку, чувствую каждый мышцу. Он сильный и хороший парень, он обязательно справится.

– Ты странная.

– Просто устала.

Лиам не вмешивается в наш диалог, и я не знаю, о чем говорить с ним. Все то, что я узнала за сегодня, я должна рассказать, разбив чье-то сердце. Я не смогу разорваться на двоих.

Я закрываюсь в ванной, когда мы приезжаем домой. Так нужно прийти в себя. Теплые слезы стекают по щекам. Так устала от этой ноши, что навалилась на меня. А что, если Зейдан все еще влюблен в нее? Эта записка разобьет ему сердце, ранит его, уничтожит. Я слышу, как бьется стекло, слышу его тревожные шаги, туда-сюда. Лиам кричит ему, чтобы тот успокоился, но Зейдан не сдерживает себя.

Глубокий вдох. Нужно дышать, набраться смелости, чтобы выйти. Медленно открываю замок, выхожу, и, словно, в тумане, иду на звук. Пусть только не ранит себя. Пожалуйста.

– Я должен был узнать все у нее! Черт, я так легко повелся. Ника не предавала!

– Зейдан, что ты исправишь? Что в твоих силах?

– Я любил ее больше жизни, – Зейдан плачет, как я и говорила, на сердце огромная трещина, размером с пропасть.

– Зейдан, – я подхожу к нему и крепко обнимаю, не обращая внимания на его возражения, – прекрати себя винить. Это не твой выбор, а ее.

– Я любил ее, я чувствовал себя преданным, я хотел убить ее за этот поступок, за то, что семью разрушила. Выходит, отец просто хотел уйти от матери! Убил двух зайцев одним выстрелом. И меня…

– Прошу тебя, успокойся, – я глажу рукой по спине.

Мы часы проводим в этой напряженной атмосфере, пока Зейдан не засыпает на моих коленях, так крепко даже младенцы не спят. Лиам выходит из своей комнаты ближе к вечеру. Он весь оставшийся день пытался найти какие-то зацепки по месторасположению Эмми. Я тоже не знаю, где она могла бы быть.

– Уснул, славно, – Лиам садится в кресло, – кажется, былые раны еще не зажили.

– Боюсь, я не смогу ему помочь.

– Ты влюблена в него? – я удивленно смотрю на него и улыбаюсь.

– О, нет, не смей задавать мне таких вопросов.

– Почему?

– Не хочу, чтобы мне потом было больно, – я смотрю на Зейдана, на его длинные ресницы, провожу рукой по его мягким черным волосам. Спящим он выглядит еще красивее и милее. – Я не хочу отвечать самой себе на этот вопрос, потому, что вдруг, я осознаю, что влюблена в него, я обожгусь об эти чувства.

Лиам, кажется, грустным.

– Ну, эй, не грусти, не всегда же любовь бывает поделена на двоих.

– Ага, бывает на троих, четверых, – я смеюсь и кидаю в него подушку. Зейдан не реагирует, все еще спит.

– Нет же, – мне поднимает настроение его присутствие.

– Ты ведь знаешь, что есть я, если вдруг Зейдан не примет тебя…

– О, боже, что это за вечер откровений, – я закатываю глаза, и пытаюсь не касаться больше этой любовной темы. – Лучше принеси мне ноутбук.

– ОК, госпожа.

Я улыбаюсь, наблюдая, как Лиам удаляется. Зейдан такой сладкий, сложно сдерживать себя, когда он так красив. И больно, и дико от близости с ним, а ведь еще пару дней назад он был для меня тем еще говнюком. Он поднимается.

– Мы тебя разбудили?

– Я не спал. Просто лежал.

Мы сидим совсем близко, я откашливаюсь, понимая, что все слышал, черт. Все знает теперь. Во мне столько мыслей, столько всякого дерьма накапливается, когда я начинаю метаться от одного решения к другому, от одного человека к другому.

– Почему ты можешь обжечься?

– Быть влюбленным в человека, который искренне любит не меня, не истинная ли мука для сердца?

Всего секунда и он очень близко, очень близко его губы, и его глаза. Сердце пропускает удары и бешено бьется, я начинаю нервничать, но все еще не готова ответить на вопрос Лиама. Мы сидим, смотря друг на друга, пытаясь не показывать истинных чувств.

Как странно, странно. Влюблен ли в меня Зейдан? Раньше мне казалось, что он играл со мной, но сейчас мы были кем-то большим. Я хотела знать, что он чувствует ко мне, не хотела отпускать, и боялась потерять.

Что же творится в твоей голове, Зейдан Лорс? Ты, правда, все еще любишь Нику? Я не хочу разбивать себе сердце.

– Я и сам не знаю, кого люблю.

– Кто бы мог подумать, что у меня к тебе могут родиться какие-то чувства, ты же ужасный человек. Противный, везде сующий свой нос, – он улыбается мне, и только, когда он так близко, я могу рассмотреть каждую морщинку на его лице.

– Это мои прекрасные качества.

– Боюсь представить, какие качества у тебя тогда плохие.

Я обнимаю его, но в этот раз это не я его поддерживаю, а он меня. Мне нужна его поддержка, чтобы не чувствовать себя отвергнутой. Когда человек влюблен, он уязвим, я не хочу являться таковой.

Genry

Эмми

Все в моем окружении одурманены деньгами и властью, но не я, я бы предпочла всю жизнь находиться здесь, смотреть на него каждое утро, вдыхать этот свежий воздух. Он каждый день куда-то уходит, оставив нас наедине, и я очень жду его возвращения. Мы рисуем, танцуем, поем и веселимся, но когда приходит ОН, я улыбаюсь как дурочка, наблюдаю за каждым его движением. Я готова плакать от счастья, он рядом, и мою грусть, печаль, мое одиночество он отбрасывает в сторону.

– Доброе утро, прилипала, – я бы ответила ему, но вместо этого игриво машу ручкой. – Сегодня ты не пришла.

Я не пришла потому, что всю ночь просидела на крыше его хижины, глядя на звезды. Утром я уснула на диване в гостиной, не хотела его будить, он всегда так сладко спит. Я думала о том, что все это кажется нереальным, и когда нас найдут, если нас найдут, что будет? Я проснусь, просто проснусь от того кошмара, который предчувствовала.

– Не верится, что ты здесь. Я, наверно, такой идиот, что впустил тебя в свой дом.

– Нет, ты герой, – пишу я в маленьком блокноте, осталось так немного листов, – для меня ты – герой.

– Эмили, ты думаешь, я не понимаю, какие последствия могут быть? Я не настолько глуп. Если бы Ника не просила тебе помочь…

– Нет, – вырывается очень тихо, но я слышу свой голос, и он, кажется, слышал.

Я опускаюсь на колени, земля из-под ног уходит, а я лечу в пропасть. Она. Это она его попросила. Я писала ей о нем довольно часто. Я чувствую ревность, которая вытягивает наружу все мои гадкие качества.

Для связи с Никой у меня был отдельный телефон. Она часто приходила к нам домой, предлогом была встреча с «любимым папочкой», актриса от бога. Все что-то искала, копалась в вещах мамы. Она искала компромат на нее, но нашла его я, за что и поплатилась. Я не успела передать его Нике. Да, мы были сообщниками, она, как и я, ненавидела ту женщину, которую я называла «мамой». Лорен постоянно пыталась сделать мне больно, но изощренно и так вежливо. Она могла говорить мне такие вещи, которые задевали за живое, но с интонацией «я же желаю тебе добра».

Однажды Лорен пришла и сказала мне, что ждет меня прекрасное светлое будущее, она нашла прекрасную партию для меня. Кай? О да, так и заварилась эта каша. Он любил мою лучшую подругу, мы знали об этом и держали в тайне.

– Милый, прошу тебя, – двумя пальцами я держала его за подбородок, – на публике ты мой!

Кай закатывал глаза и хмурился. Я слишком хорошо знала о том, что он чувствовал. Его сердце разрывалось каждый раз, когда их взгляды с Элли встречались, он чувствовал себя предателем, но сколько раз он приходил ко мне весь избитый и еле живой, когда перечил отцу.

– Я не люблю тебя! – я промывала ему рану на лице, – Я люблю Элли, но я не могу никому об этом сказать.

– Если ты хоть кому-то скажешь, ее больше не увидишь.

– Знаю, – он убрал мою руку от своего лица. – Ты мне не нужна, Эмили, у меня нет сил притворяться.

– Хватит ли у тебя сил, когда тебе запретят видеться с Элли? Ты – слабак, Кай, ты терпишь побои вместо того, чтобы противостоять отцу!

Я считала его другом, не более. Элли была прекрасным человеком, сильной, стойкой и мудрой, она прекрасно понимала, что из этой ситуации нужно было искать выход. Они пытались, но потом все решилось само собой, я чуть не умерла и все пустили на самотек.

Не беспокойся, я ничего не скажу.

Я отправила это сообщение Элли и Каю, они боялись, что я расскажу обо всем родителям, но я хорошая, не стану портить им жизнь.

Что на счет Ники и Генри, кажется, он был влюблен в нее. Не знаю, что за отношения у них сейчас, но я всегда очень глупо пыталась обратить его внимание на себя. Он смотрел на нее так, будто раздевал глазами, а я пыталась бежать от этого куда подальше. Меня словно предавали, хотя, я прекрасно понимала, что он просто был честен со мной. «Не интересна».

– Я совсем тебе не нравлюсь? – я смотрела на него и задавала этот вопрос снова и снова.

Когда мы оставались наедине, я спрашивал его об этом, он ухмылялся и ничего не отвечал, а потом вообще пропал, решил побыть отшельником. Вот только я так и осталась девочкой с разбитым сердцем. Сколько не пыталась угнаться за ним, кто-то всегда был на финише первым, не я.

Ника смеялась, когда я спрашивала о Генри. Ей он не был интересен, и она говорила об этом прямо. Ее смех наполнял комнату, а мне было так гадко.

– Ты ей не нужен, – я клала руку на плечо Генри, и старалась заглянуть ему в глаза.

– Дело не в этом, маленькая Мисс Прилипчивость…

– А в чем?

– Ты совсем еще дите.

Сейчас все было по-другому, он не гнал меня, когда я приходила к нему. Он не отталкивал, он просто был рядом, а я совсем не понимала почему. Может, потому, что Ника попросила.

– Эй, ты чего? – он обхватил меня на плечи и пытался поднять. – Эмми, не нужно так реагировать.

– ДА? – громко крикнула я, сама того не ожидая, но, видимо, чтобы нарушить тишину, нужно снова разбиться где-то внутри. – Я думала, что добилась хотя бы часть твоего расположения, но оказывается, что ты все еще… Ой, да к черту.

Я говорила, и мне совершенно не хотелось прекращать. Это прекрасно слышать свой голос.

– Тебя… к черту, Мистер Совершенство. Катись к своей Нике.

Я бегу в комнату к Мариэн. Она вяжет. Я хватаю свою сумку.

– Пора искать другое убежище.

Мариэн удивленно смотрит на меня, роняя клубок и спицы на пол.

– ЗНАЮ, – кричу я, – САМА В ШОКЕ!

Мариэн улыбается, поднимает то, что упало. Я собираюсь свалить от этой несправедливости куда подальше. Вылетаю из комнаты, но кто-то хватает меня за талию, я не могу достать до пола ногами, только брыкаюсь и дерусь. Спиной чувствую стальную грудь и превосходно сложенное тело, натренированное.

– Пусти, чудовище.

Он не слушает, просто несет к себе в комнату, закрывает дверь на замок, и кидает меня на кровать.

– Ты так хотела меня, что готова поддаться эмоциям и уйти сейчас? Ты знаешь, что ждет тебя пределами леса? – он подходит ближе, затем и вовсе нависает надо мной. – Я терплю тебя только для того, чтобы уберечь.

– То есть, ты меня терпишь? Не хочешь видеть рядом, тебе не хочется коснуться меня? Нет? Это все через силу?

– Ты думаешь, я из-за Ники это все делаю? Да, от части, но потому, что она мой друг! Ты слишком мала, чтобы понимать меня.

– Что понимать то? Ты бежишь от самого себя, собираешься с мыслями только в этом месте, пытаешься успокоиться, и не хочешь возвращаться к нормальной жизни, – мы говорим на повышенных тонах, крича друг другу в лицо.

– Да, потому что… – он замолкает, и мы просто смотрит в глаза друг другу.

Он практически лежит на мне, и его лицо очень близко, от чего где-то под лопаткой начинается жжение. Я так злилась, что не заметила той близости. Он дышит часто и тяжело, будто только что пробежал стометровку. Свет от камина мягко отражается в его глазах. Мое сердце уходит в пятки, честное слово, если он сейчас не слезет с меня, я просто не смогу себя сдержать.

– «Потому что» что…? – я не отвожу взгляда, говорю тихо и медленно.

– Ты маленькая и избалованная, – он говорит это шепотом, практически в мои губы, легкое касание, – ты до ужаса приставучая, – снова касание его губ, мне не хватает воздуха, – ты решила, что я твоя собственность.

– Угу, – мычу я, и целую его, затем переворачиваюсь так, чтобы оказаться сверху.

Он страстный и я требую продолжения. Я хочу, чтобы он и дальше проводил руками по моей коже, пусть не останавливается, пусть ласкает. Не хочу, чтобы он считал меня ребенком. Мне хотелось сделать это с ним еще при первой встрече, для меня это была любовь с первого взгляда. Он редко улыбался, но когда до этого доходило, он завораживал и пускал сразу несколько стрел Купидона в мое сердце. Я очень долго пыталась найти путь к его сердцу, красиво одевалась для него, красиво раздевалась, но он накидывал мне на голову покрывало, и выставлял за дверь. А сейчас я чувствовала его тело, будто говорило: «я твой, будь спокойна, я хочу только тебя».

Когда все закончилось, я легла ему на грудь и слушала, как его сердце бьется. Он такой горячий, обжигающий. Не хотелось говорить ни о чем, чтобы не портить момент.

– Ты с самого начала произвела на меня впечатление, – он нарушил тишину первым, – ты была доброй и очень смешной, подкидывала мне все эти нелепые записки, ты рисовала меня, и писала «хорошего дня…»

– «Мистер Совершенство», да, помню, – это рассмешило, он действительно вспомнил это.

– Я сталкивался с тобой куда чаще, чем ты думала, Ника говорила, куда вы идете, а я шел следом, наблюдал, любовался.

– Ах ты хитрый жук, я страдала, между прочим!

– Я тоже, поэтому и уехал, а потом Ника привела тебя сюда, и тут не смог скрыться. Все такая летняя, легкая и теплая, улыбалась, казалась такой чистой и невинной. Когда ты была в работе, краски, кисти, волосы в пучок, боже, я с ума сходил при виде твоей оголенной шеи.

– Ага, теперь я знаю твое слабое место, – я тянусь ближе к его лицу, целую и возвращаюсь обратно.

– О да, очень возбуждает, – он смеется, и его грудная клетка двигается. – Летняя Эмили разбила мне сердце.

– А ты мне его склеил. Ни один врач не мог заставить меня говорить.

– Боже, я слишком рад, что ты здесь и совсем забыл о том, что с тобой случилось, – он крепко обнимает меня, и именно в его руках я чувствую себя защищенной.

– Сейчас мне гораздо лучше.

– Ты расскажешь…

– Не могу, Генри. Я люблю тебя и именно поэтому ничего не скажу.