Текст книги "Беспрецедентная пара (ЛП)"

Автор книги: everlovingdeer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

В слухах говорилось, и в прошлом я тоже строила догадки о брате Скамандера. Они сказали, что старший Скамандер был храбрым, с железной волей и стальным хребтом, что привело его к успешной и почетной карьере аврора. Люди говорили, что старшего Скамандера поместили не в тот дом. И, возможно, так оно и было, или, возможно, это была преданность хаффлпаффскому дому, которая текла в крови Скамандеров. Даже сейчас, когда я сидела напротив младшего брата Скамандера, работая над своим собственным эссе, я не могла не задаться вопросом, обладал ли он таким же стальным характером. В нем было гораздо больше, чем я думала поначалу.

Отложив перо, я слегка повернула запястье, чтобы унять боль. Снимая напряжение с правой руки левой, я перевела взгляд через маленький столик на своего товарища, который продолжал добросовестно работать. Он писал быстро, время от времени останавливаясь, чтобы перечитать написанное. Скамандер закончил фразу и поднял голову, его глаза встретились с моими.

Его глаза, все еще нерешительные, метались между моими. Когда я ничего не ответила, он наконец спросил:

– Что?

Я колебалась еще мгновение, не решаясь сказать то, что я действительно хотела сказать, спросить его о том, что я действительно хотела спросить. С того момента, как он занял небольшое место в моей жизни, этот вопрос вертелся у меня на кончике языка, и я каждый раз останавливала себя, чтобы не задать его, потому что не была уверена, хочу ли я получить ответ. Но любопытство осталось, и оно будет оставаться до тех пор, пока я не получу ответ.

Поэтому я спросила:

– Почему ты так добр ко мне?

Услышав мой вопрос, он выпрямился в своем кресле. Ничего не говоря, он нахмурил брови, изучая меня, как будто не понял, о чем я спросила. Но это был довольно прямой вопрос, без скрытого смысла, который не требовал, чтобы он читал между строк. Мне просто нужно было, чтобы он ответил на простой вопрос. Вот только, судя по тому, как он смотрел на меня, все было не так просто, как я думала. Казалось, он не знал, как на это ответить.

Отложив перо, Скамандер откинулся на спинку стула. Он сидел, положив руки на стол, и признался:

– Я этого не понимаю. Что ты имеешь в виду?

– Ты продолжаешь быть милым со мной, – отметила я, – и никто другой. Почему ты так добр ко мне, когда я плохой человек?

– Ты не такая, – быстро вмешался он, заставив меня замолчать перед лицом его настойчивости.

Но я не могла долго молчать.

– Ты знаешь, что я плохой человек, я не самый добрый человек, тебе это скажет любой. Я была ужасна с людьми, и я говорила гадости и…

– И ты больше так не делаешь, – он бросил взгляд на ближайший стол, за которым, конечно же, сидели студенты, стараясь расслышать наш разговор. Но им бы не повезло, не тогда, когда он говорил тихо, только для моих ушей. – Люди грубы с тобой, потому что они нехорошие люди. У тебя есть…

Резко оборвав себя, Скамандер резко покачал головой, выдохнув. На секунду мне показалось, что он больше ничего не скажет. Я была неправа.

Он снова заговорил, мягче и нежнее, как будто не желая пугать меня:

– Ты пережила то, чего никто не должен был испытывать, Лэндис, и это не делает тебя плохим человеком. Это также не производит никакого впечатления на твой характер, и люди не должны верить, что это так. Сказав правду, ты поступила правильно. Не позволяй никому заставлять тебя верить в обратное.

Мгновение, очень долгое, я могла только молча смотреть на него. Это было самое большее, что я когда-либо слышала от него. Но также его слова успокоили боль в моем пылающем сердце. Никто не говорил мне, что я поступила правильно, что мое поведение ни в коем случае не было безосновательным. Я моргнула, борясь с нелепым желанием позволить слезам наполнить мои глаза. Я отказывалась плакать.

Резко сглотнув, я заставила свои слова прозвучать ровным тоном:

– Даже до того, как со мной что-то случилось, я не была хорошим человеком или добрым. И ты это знаешь.

– Даже раньше, – заверил он меня, – даже до чего бы то ни было, ты не была плохим человеком.

– Как ты можешь быть так уверен? – я надеялась, что он был прав, я надеялась, что я не был плохой. Это немного касалось того, как отчаянно я хотела, чтобы он думал, что я хороший человек.

Слегка пожав плечами и впервые проявив неуверенность, Скамандер отвел от меня взгляд. Он, казалось, неохотно признавался:

– Потому что ты никогда не была ужасна со мной. Ты всегда была добра только ко мне, а я ненормальный.

– Что ты имеешь в виду? – мгновенно спросила я, услышав самоуничижение в его тоне. Нахмурившись, я повторила: – Что значит, ты ненормальный?

– Это правда, – он все еще не мог встретиться со мной взглядом, его глаза были опущены: – Я немного странный, и я это знаю. Я знаю, что я ненормальный.

Настала моя очередь быть настойчивой.

– Послушай меня, Скамандр, ты не странный.

– Я не…

Когда он взглянул на меня, я решительно покачала головой, заставляя его замолчать. Я слегка наклонилась через стол, удерживая его взгляд и говоря медленно, чтобы он понимал каждое слово:

– Ты не странный, ты добрый, яркий и замечательный, Скамандер. Не сомневайся в этом.

Широко раскрыв глаза и явно удивленный, он смог только кивнуть, всего один раз. Удовлетворенная тем, что он не протестовал, и с горящими ушами, я снова откинулась на спинку сиденья. Отведя взгляд от своего заброшенного эссе, я судорожно сглотнула и попыталась вернуться к своей работе. Это было трудно сделать, когда мое сердце колотилось так сильно, что грозило вырваться из грудной клетки.

***

Любому, кто проявлял к нему хоть малейший интерес, было очевидно, что Скамандр ожил, заботясь о волшебных существах. С того момента, как он вошел на урок, черты его лица загорелись, а глаза стали отвлекающе завораживающими. Но я также знала, что очень немногие люди, вероятно, обратили бы на него много внимания, и я была уверена, что ему это нравилось такое положение. Однако было обидно, что так много людей не знали о нем так, как знали его близкие люди, как я начинала его узнавать. И все же эгоистичная часть меня была благодарна за то, что он был таким сдержанным, что мне пришлось поделиться этой его стороной с очень немногими людьми.

– Лэндис? – Скамандер, который подошел ко мне в тот момент, когда наш профессор объявил, что нам нужно разделиться на пары, встал передо мной. Он внимательно изучал меня, выглядя немного обеспокоенным, как будто я не обращала на него внимания. По правде говоря, я была отвлечена своими мыслями. Успокоенный тем, что я теперь обращаю на него внимание, он спросил: – Не хочешь составить пару?

– Пожалуйста, – сказала я. Я дала ему знак, чтобы он показывал дорогу.

Скамандер не нуждался в дальнейших подсказках. Я последовала его примеру, согласовывая свои шаги с каждым из его, когда мы приблизились к первому из существ, которых наш профессор разбросал по поляне, чтобы мы могли изучать издалека. Маленькое существо, к которому мы подошли, очень похожее на обычного кролика с рогами на голове, передвигалось по закрытому вольеру, выглядя умиротворенным. Я долго наблюдала за существами, прежде чем взглянуть на Скамандера.

То ли не обращая внимания на мой пристальный взгляд, то ли не понимая, что я наблюдаю за ним, Скамандер направился к деревянному забору. Он оперся скрещенными руками на ограждение, слегка наклонившись, насколько позволяла магическая граница, и его глаза отслеживали каждое движение существа. Осознал ли он хотя бы, что слегка улыбается?

Скопировав его позу, я тоже попыталась понаблюдать за существом. Но вместо этого мой взгляд то и дело скользил по лицу Скамандера. Было так редко видеть его лицо таким открытым и взволнованным, что мне захотелось запечатлеть его в памяти. С первого взгляда было очевидно, что он любит волшебных существ, что он их обожает. Это было настолько очевидно по тому, как он наблюдал за существами, что я задалась вопросом, был ли он таким же очевидным, когда любил другие вещи? Других людей? Вырванная из своих мыслей, я резко отвела взгляд.

Не обращая внимания на жар, ударивший мне в уши, и ожидая, пока он утихнет, я снова посмотрела на существо. Хотя я знала, что не должна была этого делать, что мне следовало побороть это желание, мой взгляд сразу же вернулся к Скамандеру. Но мне не повезло. Он, наконец, уловил мою откровенную оценку, повернул голову в мою сторону и поймал меня с поличным. Я должна была отвернуться, я должна была найти оправдание, но я этого не сделала. Вместо этого я осталась там, где была, ища глазами Скамандера.

– Что? – спросил он, не отводя взгляда, как я бы от него ожидала. – У меня что-то на лице?

– Ничего, – заверила я его, слегка улыбнувшись. Он ответил теплой улыбкой, хотя и немного насмешливой. Понимая, что было странно продолжать смотреть на него, ничего не говоря, я указала на существо и обратила на него свое внимание: – Ты можешь рассказать мне об этом?

– Конечно, – Скамандер слегка откашлялся, прежде чем снова посмотреть вперед. Он стоял так близко ко мне, что если бы кто-нибудь из нас сделал хотя бы один шаг навстречу другому, наши плечи соприкоснулись бы. «Это Шакалоп, самец, судя по его размерам. Это существа, которые произрастают в Северной Америке.

– Правда?

Скамандер кивнул, продолжая говорить, и я взглянула на него.

– Они очень похожи на магловских зайцев с рогами антилопы, прикрепленными к их головам. В 17 веке их рога использовались в качестве стержней для палочек, однако от этой практики отказались, поскольку были обнаружены более совершенные способы.

Я рассеянно кивала, пока он говорил. Он оживленно рассказывал мне, что он знал об этом существе, и хотя это было интересно, существо давно потеряло мой интерес. Вместо этого все было сосредоточено на этом человеке, который, как ни странно, казалось, легко уловил это, даже не намереваясь этого делать. Это было развитие событий, которое меня немного беспокоило, и это было то, о чем мне придется подумать, когда у меня появится такая возможность. Закончив свое заявление, Скамандер с любопытством взглянул на меня.

Еще раз встретившись со мной взглядом, он смущенно отпрянул.

– Что?

– Ты красивый, – честно призналась я, никогда не стесняясь в выражениях.

В ответ он отпрянул еще дальше, и я неуверенно наблюдала за ним.

– Я знаю, что это не так.

Нахмурившись от его тона, я изучала застенчивого хаффлпаффца.

– Я серьезно. У тебя красивые черты лица, которые оживают, когда ты говоришь об этих существах. Любовь, которую ты испытываешь к ним, просто придает тебе еще больше очарования, Скамандер.

Он повернулся ко мне лицом, молча наблюдая за мной и выглядя так, словно не знал, что сказать. Наклонившись к нему, я толкнула его плечом. На мою улыбку он неохотно улыбнулся в ответ.

– Кроме того, ты знаешь, что я не лгу.

– Ты не лжёшь, – согласился он.

– Но, если я поставила тебя в неловкое положение, тогда мне жаль.

– Нет, – заверил он меня, отводя взгляд, когда его щеки снова залил румянец.

Действительно, было удивительно легко заставить хаффлпаффца покраснеть. Но это было то, на что мне нравилось смотреть. Мне понравилось, что это произошло, еще больше. Издалека я слышала, как люди болтали о нас двоих, о том, как мы были изолированы от остального класса, почти как будто мы были потеряны в нашем собственном мире, но у меня не было сил беспокоиться. Все они могли утомить себя своими домыслами и слухами, я больше не хотела придавать им значения, которого они не заслуживали.

***

Я не была уверена, когда это произошло или как это произошло, но мне казалось, что я становлюсь все больше похожей на саму себя. Не совсем такой, какой я была раньше, но, возможно, это тоже было неплохо. Теперь я уделяла больше внимания тому, как я разговаривала с другими и как я к ним относилась, и я не была так безрассудна в своих словах. Но я также больше не пряталась, желая исчезнуть из поля зрения. Я ценила свое личное время, больше не видя привлекательности в том, чтобы окружать себя как можно большим количеством людей, когда я могла так же легко проводить время с людьми, с которыми я действительно хотела проводить время. Перешептывания и слухи больше не беспокоили меня так сильно. Они все еще покалывали, но уже не так сильно, как раньше. И неудивительно, что чем меньше я заботилась о них, тем меньше люди, казалось, говорили обо мне.

Всего несколько месяцев назад сама мысль о том, чтобы сесть за стол Слизерина на обед и не торопясь поесть, в отличие от того, чтобы поесть быстро, а затем удалиться в библиотеку, была невообразимой. И все же я была здесь, сидела за столом и пила маленькими глотками свой сок. Не имело значения, что я сидела дальше от большинства своих соседей по общежитию или что я спокойно читала свою книгу. Я научилась ценить одиночество. Если бы только я видела преимущества одиночества, возможно, мои ранние годы в школе не были бы такими хаотичными.

Мое одиночество, каким бы трудным оно ни было, было разрушено в тот момент, когда Стефани села напротив меня. Она села с такой силой, что я вздрогнула на своем месте, удивленно подняв глаза. Ее глаза были широко раскрыты, и я могла только наблюдать, нахмурив брови, как она швырнула газету на стол, явно для того, чтобы я прочитала. Она казалась такой разгневанной, что я с любопытством взглянул на первую страницу. Мои глаза быстро пробежали первую статью, и мое сердце воспрянуло духом. Я улыбнулась, взглянув на Стефани и ожидая, что она разделит мое удовольствие. Она этого не сделала. Отразившись от меня, ее глаза впились в мои, как кинжалы, и я дрогнула.

– Юанде? – осторожно спросила я, глядя на того, кого я считала своим единственным другом в общежитии.

– Он был приговорен, – прошипела она, имея в виду Кэрроу, которого приговорили за то, что он сделал со мной.

– Ты можешь говорить потише? – спросила я, понимая, что ближайшие к нам студенты теперь смотрят на нас. – Какое имеет значение, что он был приговорен? Он заслуживает приговора – как…

– Он сделал мне предложение, – процедила она сквозь стиснутые зубы. Мое сердце упало в желудок, отшатнувшись от ее язвительности. В этот момент я с поразительной ясностью осознала, что она не была моим другом. Возможно, она никогда не была моим другом. Стефани всегда говорила о своем волшебнике, волшебнике, которого она никогда не называла по имени, и теперь я знала почему.

– И ты согласилась? – недоверчиво спросила я. – Ты сказала, что ты мой друг. Если бы ты была моим другом, как ты могла бы все еще быть с ним после того, что он сделал?

– Тебе не следовало оставаться с ним наедине.

– Ты слышишь себя? – мой голос был резким, и я знала, что люди смотрят на нас, но мне теперь было все равно. Вместо этого мои глаза были прикованы к совершенно незнакомому человеку, который сидел напротив меня. – Ты не… ты никогда не принимала мою сторону, когда люди пытались оклеветать меня за то, что он сделал со мной, за то, что со мной случилось, ты ни разу не приняла мою сторону, и теперь я знаю почему.

Стефани покачала головой, словно отмахиваясь от моих слов. Она резко указала на газету, все еще лежащую передо мной:

– Тебе нужно отречься от всего, иначе он никогда на мне не женится.

– Это не моя проблема, – выпрямив спину, я резко выдохнула. – Ты себя слышишь? Ты слышишь, как бредово это звучит?

Очевидно, она этого не слышала, потому что сказала:

– Если бы ты был моим другом, ты бы взяла свои слова обратно.

– Если бы ты была моим другом, ты бы поверила мне и не позволила бы так легко манипулировать собой. Это то, что он тебе сказал? Если ты заставишь меня отречься, он женится на тебе? – Стефани выдержала мой взгляд, ее челюсть сжалась, но она ничего не сказала. Она не хотела признавать, что ею манипулируют. Я собрала свои вещи, готовясь к отъезду. Но прежде чем я это сделала, я вложил в свой голос чистый яд – остаток прошлого меня: – Если бы ты была моим другом, Юанде, ты бы не была с моим насильником. Ты бы не захотела выйти замуж за моего насильника, независимо от веса его фамилии.

Наконец она вздрогнула от тяжелого слова, которое я бросила в ее адрес. Но это была правда. Это было изнасилование, он изнасиловал меня, но я никогда не называла это так. И теперь, когда я наблюдала, как она, наконец, отвела взгляд, больше не в силах удерживать мой взгляд в попытке запугать меня, я познала силу этого слова. Даже вокруг нас, когда студенты больше не могли слушать, услышав слово «насильник», как будто они испытали это на себе, они отвели глаза.

Не говоря больше ни слова, я направилась к дверям, стараясь делать размеренные шаги. Мне хотелось убежать и спрятаться. Я не была уверена, куда я пойду, но это было то, что я хотела сделать. Только я знала, что никому не смогу доставить удовольствия, увидев это. У них не было такого права. Как только я выберусь из большого зала, как только эти двери закроются за мной, я смогу бежать. Я могла бы бежать и бежать, пока у меня не заболят легкие. Радость от того, что все закончилось, была подавлена осознанием того, что я была одна. У меня не было друзей. Мерлин, я была одна.

– Лэндис.

Мои ноги замерли при звуке голоса Скамандера. Я не хотела оборачиваться, смотреть ему в лицо. Я не хотела, чтобы он видел слезы, наполнившие мои глаза. До сих пор у меня так хорошо получалось никому ничего не показывать, и я не хотела нарушать это сейчас. Слегка шмыгнув носом, я закрыла глаза, пытаясь сморгнуть их. Это привело к прямо противоположному результату, заставив слезы потечь у меня из глаз. Рука, теплая и ободряющая, легла мне на плечо. Вытирая слезы, я наконец повернулась лицом к хаффлпаффцу и попыталась улыбнуться ему. Он нахмурился, изучая мое лицо.

– Неужели я так плохо выгляжу? – спросила я, снова шмыгая носом и пытаясь придать своему голосу легкомыслие.

– Нет, – удивленная серьезностью в его голосе, я просто смотрела, как он полез в карманы мантии. Он предложил мне носовой платок, который я приняла. – Ты ведь ничего не ела, не так ли?

– Я всегда могу пойти на кухню, – сказала я, пожимая плечами. Промокнув слезы носовым платком, я сложила его пополам и вернула Скамандеру.

– Оставь это, – он засунул руки в карманы и на секунду покачался на каблуках, прежде чем сказать: – Позволь мне пойти с тобой.

– Тебе и не нужно. Я могу пойти сама.

– Я хочу пойти с тобой, – сказал он, но для моих ушей это прозвучало так, как будто он говорил, что знает, что я не хочу быть одна. Прежде чем я смогла попытаться возразить, и, вероятно, зная, что я это сделаю, он начал идти и жестом пригласил меня следовать за ним. – Давай, Лэндис. Я порядком проголодался.

Пока мы шли на кухню, я ожидала, что Скамандер спросит меня или расскажет о том, что он слышал, о чем, я была уверена, слышала большая часть большого зала, но он этого не сделал. Вместо этого мы шли в столь необходимой тишине, пока не вошли в кухню. Как только мы оказались внутри, Скамандер поприветствовал эльфов и облегчил все разговоры с ними. Мы сидели вместе за маленьким столиком, и я смотрела, как он ест, ковыряясь в моей еде. У меня не было особого аппетита. Но, наблюдая, как он ест свой ужин, я задавался вопросом, почему это был первый раз, когда мы ужинали вместе. Возможно, если бы он был рядом со мной сегодня вечером во время ужина, я бы не чувствовала себя такой одинокой. Кроме того, был ли он на самом деле в моей жизни? Он был в моей жизни, но я не была уверена, в каком качестве.

После того, как он покончил со своей едой, а я закончила ковыряться в своей, Скамандер сложил тарелки вместе, готовясь отнести их к раковине, где эльфы были заняты работой. Он проигнорировал мои протесты, что я могу это сделать, и встал, при этом из его карманов выпало несколько пергаментов. Я наклонилась, чтобы поднять упавший раскрытый пергамент, мои глаза случайно пробежали по первым нескольким строчкам. Прочитав свое имя, я замерла.

Взяв пергамент, я приподняла его и осторожно взглянула на Скамандера, который стоял у раковины, разговаривая с домовыми эльфами и что-то обсуждая дикими жестами рук. У меня не было много времени. Мои глаза быстро пробежались по пергаменту, прочитав его в рекордно короткие сроки, а затем перечитав еще раз, чтобы убедиться, что я не прочитала его неправильно. Я этого не делала. Резко выдохнув от удивления, я быстро сложила пергамент – письмо – еще раз пополам и положила его на стол, перед креслом Скамандера.

Я повернулась к нему лицом, с тревогой ожидая его возвращения. В конце концов, он сделал это, и я клянусь, что мое сердцебиение учащалось с каждым его шагом. Подойдя к столу, он сел, и его взгляд мгновенно упал на письмо. Глаза Ньюта метнулись к моим ожидающим. Он схватил письмо дрожащей рукой и засунул его обратно в карманы мантии. Тем не менее я ничего не сказала, не желая забегать вперед, и ждала.

Он отвел глаза, изучая стол, прежде чем снова посмотреть на меня. Он еще раз опустил глаза, прежде чем осторожно заговорить:

– Я… я писал своему брату о тебе.

Когда он неуверенно замолчал, я заполнила пробел за него:

– Ты писала ему, чтобы рассказать о своих чувствах ко мне, даже прежде, чем сказать мне.

Ньют, казалось, не мог смотреть на меня, когда тихо сказал:

– Прости, я…

– Ты мог бы избавить себя от неприятностей, Ньют, – мягко сказала я, с удовольствием наблюдая, как он вскинул голову, когда я назвала его по имени. Тем не менее я наблюдала, изо всех сил сдерживая улыбку. – Если бы ты только спросил меня сначала, ты бы никогда не захотел писать письмо, с самого начала.

Все это было в моих словах. Там, но не совсем там. Его серьезные глаза искали мои, но больше он ничего не делал. В конце концов он спросил:

– Ты… я имею в виду, ты?..

– Да, – подтвердила я, когда он, казалось, не смог закончить свое предложение. Не то чтобы ему это было нужно. Я поняла, о чем он говорил.

– Мерлин, я верю.

Его улыбка была ослепительной, когда он недоверчиво усмехнулся. Ему не нужно было больше ничего говорить. Во всяком случае, того, как его рука потянулась через стол, чтобы найти мою, соединив наши пальцы вместе, было достаточно. Он издал еще один недоверчивый смешок, его лицо покраснело. Но на этот раз он не отвел взгляда.

========== Эпилог ==========

7 ЛЕТ СПУСТЯ

Ньют, хотя он очень редко высказывал эту мысль словами, уважал своего брата. Он обожает своего старшего брата и чрезвычайно высокого мнения о нем. Мнение Тесея Скамандера имело большое влияние на его младшего брата, даже если он этого не знал. Вот почему я была в абсолютном ужасе от встречи с ним в первый раз. Каким-то образом, сама того не желая, на протяжении наших долгих отношений с Ньютом я ухитрялась обходиться без встречи с его старшим братом. Не то чтобы я тоже просила о встрече с ним.

Я не волновалась и не нервничала, встречаясь с родителями Ньюта, но одна мысль о встрече с его братом потрясла меня до глубины души. Это заставляло меня трепетать внутри, и каждый раз, когда я представляла встречу с печально известным Тесеем Скамандером, героем войны и гордостью департамента Авроров, я всегда представляла, что Ньют будет рядом со мной, чтобы поддержать меня и не дать упасть. Но, конечно, мне не повезло. Моя первая встреча с братом Ньюта, и его нигде не было видно. Вместо этого мне пришлось, спотыкаясь, пробираться через собрание в одиночку, когда взрослый мужчина вывалился из камина, явно ожидая найти своего брата, а вместо этого нашел меня.

Высокий мужчина, стоявший даже выше Ньюта, имел некоторое сходство в чертах лица, но внимательно рассматривал меня. Его глаза слегка сузились, как будто оценивая меня, и я не обиделась на это; я предположила, что это был побочный эффект работы аврором. Но все же я встала, чтобы поприветствовать его, надеясь, что он не заметил, как дрожат мои руки.

– Простите меня, пожалуйста, – сказал он наконец, подходя ко мне с протянутой рукой. – Мисс Лэндис, я полагаю. Мой брат часто говорит о тебе.

– Надеюсь, только хорошее, – сказала я с улыбкой, принимая протянутую руку и пожимая ее. Через его плечо я проверила время; Ньют скоро вернется, но я просто надеялась, что он скоро доберется сюда. – Приятно познакомиться с вами, мистер Скамандер.

– Тесей, пожалуйста, – сказал он, в конце концов отпуская мою руку. Глаза Тесея осмотрели переднюю комнату дома его брата, и мои глаза быстро последовали за ним, задаваясь вопросом, что он увидел. По словам Ньюта, он не унаследовал аккуратный характер своего брата; делал ли он мысленные пометки обо всех бумагах, разбросанных по большинству доступных поверхностей? Или он был… – Ньют перекрасил стены.

– О да, – успокоенная тем, что он не сосредоточился на беспорядке, которого на самом деле не было, я добавила: – Потребовалось некоторое убеждение, но он согласился избавиться от желтых стен.

– Я полагаю, что желтый цвет не очень нравится твоим слизеринским чувствам, – затем он одарил меня улыбкой, открытой и красивой в том смысле, который, казалось, был характерен исключительно для Скамандера.

– Это не так, – я понимала, что он все еще стоит и что я была плохой хозяйкой, несмотря на то, что не была его хозяйкой. Его хозяин, его брат, куда-то ушел, чтобы купить пирожных, потому что, по-видимому, его брат, несмотря на свою совершенно устрашающую внешность, был сладкоежкой. Жестом пригласив его сесть на диван, я изо всех сил старалась не ходить взад-вперед. Действительно, где был Ньют? Я не была уверена, как долго еще смогу заниматься этим, не беспокоясь о том, что каким-то образом его брат уже возненавидел меня. – Но я не совсем уверена, что имеет большое значение, что я думаю о его украшении, когда я здесь не живу.

– Конечно, это имеет значение, – сказал аврор, сбрасывая пальто. Он быстро сунул руку во внутренний карман своего пиджака, проверяя, нет ли там его палочки.

– Не могли бы вы… могу я предложить вам чаю, мистер Скамандер? – я молилась, чтобы он сказал «да», потому что тогда я могла бы хотя бы ненадолго исчезнуть, и, надеюсь, к тому времени Ньют вернется. Салазар, я никогда не собиралась позволять ему пережить это. В следующий раз, когда он скажет мне, что скоро вернется, я напомню ему о сегодняшнем дне.

– Пожалуйста, зовите меня Тесей, – настаивал мужчина постарше, – в конце концов, мы будем семьей.

Пораженная его словами, я в шоке посмотрела на него. Он так сильно удивил меня, что все мои нервы сдали, оставив меня в недоумении.

– Извините?

– Мы будем семьей, – сказал он, как будто это было само собой разумеющимся. Но, осознав, что на самом деле для меня это не имело значения, он поморщился и предположил: – У Ньюта еще не было возможности спросить тебя?

– Нет, – сказала я прямо. Мой разум изо всех сил пытался осознать, что Ньют хотел жениться на мне. Да, этот мужчина терпел меня годами, и я была уверена, что он любит меня, но осознание того, что он хочет жениться на мне, заставило мое сердце трепетать, как будто мы снова были на ранней стадии наших ухаживаний.

– Нет? – Тесей недоверчиво наблюдал за мной, как будто просто не мог понять. – Прошло много лет с тех пор, как вы начали встречаться, ты действительно не ожидала, что поступит предложение?

Ожидала ли я этого? Нет. Надеялась ли на это? Да.

Прежде чем я успела сказать хоть слово, камин наконец активировался, и Ньют вошел в комнату. Мои глаза на мгновение задержались на старейшем Скамандере, достаточно долго, чтобы увидеть, как он изобразил, как я поджимаю губы, и я просто кивнула, соглашаясь сохранить в секрете то, что он мне рассказал. Начнем с того, что я даже не знаю, что сказать Ньюту.

Наконец я перевел взгляд на моего… ну, на моего Тритона и наблюдала, как он понял, что его брат прибыл. Тесей быстро подошел к своему младшему брату, раскрыв руки, чтобы обнять его, и Ньют, хотя поначалу и колебался, ответил на его объятие одной рукой. Из-за его плеч Ньют поймал мой взгляд и пробормотал извиняющееся «прости». Он поднял свободную руку, показывая мне пакет с пирожными, которые он пошел купить, как бы желая заверить меня, что он ушел по законной причине, что он не опоздал нарочно.

Не имело значения, что он опоздал. Теперь он был здесь, и теперь все было хорошо.