Текст книги "Поцелуи вне закона (ЛП)"

Автор книги: Ever_So_Reylo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Что «всё же»?

Бен начинает ёрзать, еле выдерживая её взгляд.

– Ты думаешь об этом.

Неправда. Ну, не настолько, как раньше. И как объяснить это такому человеку, как Бен? Тому, кто отвернулся от своей семьи, полностью отдалился от матери, кто ненавидит всё, что связано с его прошлым, о котором едва ли может упоминать. Как заставить его понять?

– Да ну… дело не в этом.

Бен продолжает спокойно смотреть на неё, словно побуждая продолжить.

– Дело в том, что я просто не знаю… – вообще ничего – …кто я.

– Нет, знаешь.

– И тем не менее это не так. Я не знаю своего происхождения. Я никто.

Он на секунду чем-то озадачивается, долго изучая её взгляд, будто что-то пытается в нём найти.

– Но не для меня, – шепчет он так тихо, что она едва слышит. Затем он тянется к ней, двигаясь так, что Рей скользит спиной по кровати; целует её – глубоко и влажно – сначала в губы, затем в ключицу, и спускается вниз, касаясь губами тела.

Бен продолжает её целовать – ниже и ниже… Целовать долго. Слишком долго. Он закидывает ногу Рей себе на плечо, чтобы лучше её раскрыть, а затем нежно целует внутреннюю сторону бёдер, мягко прижимаясь губами к коже. Обычно он так не делает. Ему нравится…

…лизать её там. Бен касается языком, и давление просто божественное. Он не похож на человека, который в чём-то нуждается, у которого есть желания. Но сейчас в его взгляде читается хищный голод. Когда он делал это в первый раз, Рей сказала ему: «Не нужно. Я слишком… мокрая». Но он лишь одарил её своим возмущённо-скептическим взглядом, а затем продолжил демонстрировать, как мало его волнует что-либо, особенно после трёх её оргазмов.

Он в этом хорош. Впрочем, он хорош абсолютно во всём.

– Обожаю твою маленькую нежную киску.

В ту же секунду Рей чувствует, как набухает у неё между ног, как внутри горячо и пусто, и Бен знает, как наполнить её, сколько ввести пальцев и как правильно это сделать, чтобы она не смогла произнести ни слова. Ей только нужно расслабиться и немного выгнуться, чтобы нивелировать нарастающее в животе давление. Её пятка прижимается к стальным мышцам его спины, когда напряжение в ногах и туловище становится невыносимым, но рука Бена там, давит ей на живот, удерживая на месте.

– Рей, – шепчет он, касаясь губами её живота. Она задыхается и достигает оргазма. – Как же ты кончаешь…

Её почти одолевает дремота, когда Бен приподнимается, рассеянно трогая себя; влажная от тягучих выделений головка члена трётся о её живот, бедро, прижимается к влагалищу, и он смотрит на неё, не в силах оторвать взгляд. Бен кряхтит и кончает, крепко зажмуриваясь от удовольствия. Спермы слишком много, и он растирает её по коже Рей так, как ему нравится. И Рей позволяет ему. Она это любит.

Рей любит… о да.

– Ты для меня всё. – За секунду до того, как от усталости её мозг окутывает тьма, она думает, что слышит от него эти слова.

А может, ей только кажется.

***

Её машина сломалась, а ехать на работу на общественном транспорте просто отстой – не говоря уже о дороге до дома Бена, и становится совершенно очевидным, что они две вселенные, которые вынуждены существовать по разные стороны, – а это значит, что у неё не остаётся выбора, как пригласить его к себе домой.

Бен в шоке, когда видит, в каком районе она живёт. А размеры и условия квартиры, – которые, по её словам, вполне себе нормальные, если не учитывать, что отопление слишком часто выходит из строя, – просто повергают его в ужас. В коридоре красуется плесень, а лифт не желает работать вот уже как девять месяцев.

– Твоя квартира такая… крошечная. И в коридоре какой-то странный запах. А что это за штука на потолке?

– Ну да. – Рей пожимает плечами, игнорируя вопрос. – Аренда в этом городе слишком дорогая.

Бен пристально на неё смотрит.

– Сколько ты зарабатываешь?

– Я госслужащий с весьма небольшим стажем. Ты и сам знаешь, сколько я зарабатываю. Можешь погуглить, если что.

Он явно расстроен, что даже забавно. Без всей этой стильной мебели и комнат по меньшей мере в миллион квадратных футов, он смотрится здесь крайне неуместно. И его габариты занимают почти половину её кухоньки.

Собственно, как и её сознания. Точь-в-точь.

– Рей, пожалуйста. Идём ко мне работать.

– Нет уж, спасибо, – чопорно отвечает она, в поисках чего-нибудь съестного в своём крайне унылом холодильнике. В шаге от голодной смерти Рей старается не представлять в своих мечтаниях несъеденные кулинарные шедевры на кухне у Бена. – Думаю, нам стоит что-нибудь заказать. У меня тут в шкафчике куча всякого меню.

По крайней мере, раньше она что-то заказывала. Ох, Рей не ела у себя дома уже очень давно.

– Я буду платить тебе вдвое больше, чем ты зарабатываешь сейчас.

Она вздыхает и прислоняется плечом к дверце холодильника. Боже, она голодная как волк.

– Нет.

– Втрое.

Она снова вздыхает.

– Бен.

Он морщится и что-то высчитывает у себя в голове.

– Думаю, зарплату можно увеличить и в четыре раза, только нужно сначала получить добро от других партнёров. Я могу позвонить и…

– Нет. Спасибо, но я пока хочу сохранить свою душу.

– Тогда… – Его шея слегка напрягается, когда он ослабляет галстук. – …живи у меня.

Это выбивает её из колеи.

– Что?

– Ты можешь жить у меня.

Что?

– Я не смогу платить за квартиру в твоём районе.

– Нет… тебе и не нужно ничего платить. Просто живи со мной.

– То есть… я буду как тот сосед, который никогда не платит за квартиру?

Это безумие. Бен окончательно сошёл с ума.

– Ну да. – Он проводит рукой по волосам. – Нет. Короче, неважно. Пофиг как называть. Просто… живи со мной и всё.

Рей пытается не ущипнуть себя за переносицу.

– Ты хочешь, чтобы я жила с тобой, как… неважно.

Он пожимает плечами. Он просто пожимает плечами и смотрит на неё, а потом произносит:

– Мы можем пожениться, если хочешь.

В ушах начинает пульсировать, быстро и громко, наверное, поэтому она неправильно слышит его слова. Рей массирует виски, пытаясь заглушить шум.

– Что?

– Нет ничего особенного в том, чтобы выйти замуж за парня, если ты не хочешь просто переехать к нему. Я знаю, что некоторые дев… в общем, кому-то всё это кажется странным. Так что смысл определённо есть.

Рей изо всех сил пытается не уронить челюсть.

– Ты… ты только что сделал мне предложение? Вот так, ни с того, ни с сего? Потому что… тебе не нравится моя квартира?

Бен снова пожимает плечами.

– Ну да. Если ты не против.

– Я… – Боже, у неё начинает болеть голова. Наверное, мигрень. И она вся горит, чувствует, как жар разливается по щекам. – А ты вообще в курсе юридического определения брака?

– Брак – это просто бумажка.

– Брак – это… Бен. Ты же юрист. Брак – это юридически обязывающий контракт…

Он с пренебрежением машет рукой.

– Все эти контракты – дерьмо, если ты грамотный юрист. В любом случае, всегда есть лазейки.

Боже.

Боже, Боже, Боже.

– Охренеть. Неужели ты веришь в любовь?

Бен закатывает глаза, явно теряя терпение. Рей уже профи по части распознавания настроения Бена: напряжённые губы, угрюмое выражение лица, чуть более резкий тон. Да, она профи, и всё же… это как снег на голову.

– Я просто говорю, что не хочу, чтобы ты жила здесь. И если надо, мы можем пожениться.

– Только из-за того, что моя квартира слишком маленькая, и тебе не нравится улица, на которой я живу, – медленно произносит Рей, стараясь говорить как можно ровнее, но скепсис не покидает её, и она изо всех сил пытается не рассмеяться ему в лицо. Или не заплакать.

Какой же он вздорный, абсурдный и абсолютно обескураживающий человек!

Бен снова пожимает плечами, и это движение в который раз отвлекает её, пока она пытается убедить Бена в том, что за последние десять минут, его явно охватило безумие.

– Эта причина ничуть не хуже любых других.

– Окей. Выйду замуж за лидера команды адвокатов… с которым я, м-м-м, вроде бы работаю над тремя судебными делами, если посчитать. И всё это только для того, чтобы я жила в районе поприличнее. Хотя мой меня вполне устраивает. А какова же тогда твоя выгода?

Бен оглядывает кухоньку, словно пытаясь найти здесь ответ. Ему действительно пора перестать пожимать плечами, иначе она его ударит.

– Будем чаще заниматься сексом.

Рей массирует виски и старается не вздыхать.

– Бен, я думаю, мы уже достигли предела.

Он смеётся. Он просто смеётся.

– О нет. Отнюдь. Я лично всё время себя сдерживал. И с удовольствием бы…

– Ты вообще понимаешь, что я буду рядом с тобой каждый день? Жить, дышать, что-то постоянно делать в твоей квартире. И на третий день ты уже захочешь меня укокошить, а мы пришли к выводу, что я быстрее, сильнее и гораздо проворнее. Так что придётся укокошить тебя. А эта идея так себе, ведь придётся сидеть в тюряге с преступниками, которых за последние несколько лет я же и посадила.

Брови Бена сходятся на переносице.

– Не такая уж ты быстрая и сильная. Ты выиграла то состязание только потому, что я потянул на боку мышцу…

– Бен. Если бы мы жили вместе, я бы тебе уже за полдня осточертела. И ты возненавидел бы меня.

Он так смотрит на неё…

Как будто он… как будто она…

В последнее время Бен постоянно на неё так пялится, когда они на людях. Все эти долгие взгляды во время брифинга, скользящий по ней взор, когда она сидит напротив него. Он каждый раз наблюдает за ней, когда Рей входит в зал суда. Лея наверняка заметила. Скорее всего, да. Рей не уверена, но на днях она отпустила странный язвительный комментарий, и теперь Рей думает: та явно поняла, что между ними что-то есть. Возможно, это какие-то заморочки Бена, и разве не забавно, что Бен Соло – профессиональный лжец, не может скрыть, что запал на обвинителя? Ну, если это действительно так. Не исключено, что он так смотрит на Рей, потому что терпеть не может её одежду. Или веснушки. Насчёт него вообще трудно что-либо сказать наверняка.

– И, – продолжает она… Рей вдруг начинает улыбаться, – бога ради, Бен, люди не женятся только из-за того, что кто-то из них живёт в паршивой квартире.

Бен склоняет голову и смотрит на неё, скрестив руки на груди.

– Тогда почему люди женятся?

– Не знаю. Потому что… наверное, потому, что влюблены.

А Рей и Бен нет. Между ними… явно не то, о чём идёт речь. И неважно, что Рей… что Рей…

Её губы сжимаются в тонкую линию.

Неважно.

Бен всё ещё смотрит на неё с каким-то нечитаемым намёком в глазах – возможно, с оттенком печали, что Рей, скорее всего, просто себе навоображала, – ведь всё моментально исчезает, стоит Бену лишь раз моргнуть. Единственное, что остаётся на его необычном, красивом лице – отстранённый взгляд, который он всегда демонстрирует в суде.

– Верно, – произносит он и откашливается, а затем смотрит куда-то в сторону. – Может, закажем пиццу? Или китайскую еду?

Рей улыбается, на этот раз искренне.

– Всё равно. Просто закажи побольше еды, окей?

Бен щиплет её за бедро и идёт к шкафчику, где лежат меню.

– Обжора.

***

– Я вчера тебя видел.

В голосе По слышатся подозрительные нотки. Рей не может понять, в чём подвох, но этого достаточно, чтобы у неё по спине пробежала дрожь. Это заставляет её остановиться, хотя она собиралась покинуть его кабинет и вернуться к себе.

– Правда?

По кладёт ручку и откидывается на спинку стула, что лишь подстёгивает её тревогу.

– Ага.

Вчера.

Значит, в воскресенье. Рей была в постели с Беном, потом смотрела запоем «Нетфликс» тоже с Беном, а после снова была в постели… с Беном.

Она лишь ненадолго забежала на фермерский рынок. С Беном.

По какой-то причине, которая может быть связана или не связана с тем, что теперь они проводят время вместе постоянно, Бен знает любимую еду Рей из фудтраков, и он решил купить ей буррито на завтрак.

В последнее время он делает подобные вещи слишком часто. И Рей пытается не вникать в происходящее.

И всё же проблема остаётся, потому что это был единственный раз, когда она выходила на улицу, и если По её видел…

Если По её видел…

Чёрт.

Его голос звучит тихо, когда он продолжает:

– Рей, я понятия не имею, зачем ты это делаешь, и даже не хочу знать, как… как ты могла… – По проводит рукой по волосам, глядя на неё со смесью недоверия и… разочарования. Он разочарован в ней. – Но ты должна это прекратить.

Рей прижимает к груди стопку папок. В животе возникает тяжесть, её мутит, будто вот-вот вырвет.

– Это не то, что ты думаешь.

– Я… поверь мне, я стараюсь об этом не думать вообще. И всё же. Ты понимаешь, что конфликт интересов не поддаётся количественной оценке? Всё выглядит так, будто ты… – он морщится, – …спишь с ним, чтобы получить конфиденциальную информацию, или даже наоборот…

– Нет, всё совсем не так. Мы никогда не обсуждаем работу. Мы просто…

В её голове кричит голос: «Ты ни черта не понимаешь. Нет никакого «просто» в отношениях с Беном, или в том, что он для тебя делает, или в том, что ты чувствуешь…»

– Это не то, что ты думаешь, – повторяет она на этот раз неуверенно.

Мгновение По внимательно смотрит на неё, а затем встаёт из-за стола, обходит его и останавливается рядом с Рей. Она чувствует успокаивающую тяжесть, когда ей на плечо опускается его рука.

– Рей, – со вздохом произносит По. – Ты должна с этим покончить. Либо… мне придётся всё рассказать Лее, а мы оба знаем, чем это для тебя закончится.

***

Р: Привет.

Р: Я сказала, что буду слишком занята, но моё расписание утряслось. Ничего, если я приеду сегодня вечером?

Б: Конечно.

Р: Тогда увидимся позже.

***

– Я могу потерять работу.

Бен с удивлением отрывает взгляд от пластикового контейнера с едой.

– Рей, да брось. Ты однозначно лучший помощник окружного прокурора в этой конторе. Не будут они тебя увольнять. – Он протягивает ей контейнер. – Как ты думаешь, это всё ещё съедобно? Пахнет странно.

Она не улавливает смысл.

– Хотя могли бы. На законных основаниях.

– Нет. И не потому, что ты дружишь с кем-то из команды защиты подсудимого.

Дружишь.

– Да, потому что я ничего им не сказала. Соврала и поставила в неловкое, потенциально опасное положение.

– Если они не дураки и понимают, что для них лучше, они тебя не уволят. А они не дураки – даже я это вынужден признать, – бормочет Бен и ставит контейнер обратно в холодильник.

– Лея подумает, что я ставлю под угрозу дела, над которыми мы с тобой оба работаем. Не исключено, что она передаст их кому-то другому.

– Да ладно. Ничего ещё не случилось.

– Пока ещё нет.

Бен неубедительно кивает.

– Ладно. И как ты думаешь, что нам делать?

Она много раз прокручивала это в голове.

Рей знает, что делать, и теперь она собирается высказать ему всё, будучи настойчивой, последовательной и прагматичной. И если он спросит её, почему так – она спокойно объяснит причины. А Бен лишь вежливо кивнёт, ведь, несмотря на свои крики, недовольство и периодические вспышки гнева в зале суда, он взрослый человек, который уважает её границы. Она выскажет ему это, а затем соберёт все свои шмотки, разбросанные по его безупречно чистой квартире, которая оказалась тем местом, где она провела большую часть своего времени за прошедшие полгода, и он проводит её до двери в последний раз. Минут десять назад пошёл снег – хотя температура на улице наверняка градусов на десять теплее, – а Бен знает, что она терпеть не может ездить в снежную погоду. Поэтому, скорее всего, настоит на том, чтобы отвезти её домой. Но Рей не позволит. Нет. Не исключено, что он разозлит её тем, чтобы вызвать такси, и если это случится, она просто согласится. Чтобы поскорее с этим покончить.

Конечно, они ещё много раз встретятся, но всё будет в порядке, в полном порядке. Они цивилизованные, взрослые люди, и сделают вид, что ничего не произошло.

Конец.

Рей делает глубокий вдох.

– Я думаю, нам нужно перестать встречаться.

Никакого вежливого кивка. Как и предложения помочь собрать вещи. Он просто смотрит на неё так, словно она заговорила на норвежском, и это вовсе не та реакция, которую она ожидала. Поэтому Рей просто продолжает говорить.

– В конце концов, я согласна с По. Не думаю, что нам стоит проводить так много времени вместе, тем более мы оппоненты очень многих дел. И конфликт интересов действительно существует. – Что-то щекочет её левую щёку. Рей поднимает руку, чтобы почесать кожу, и чувствует, как её пальцы становятся влажными. Как странно. – Если… все об этом узнают, это подорвёт мой авторитет как помощника окружного прокурора и… и твой тоже как адвоката защиты, я уверена, поэтому…

– Рей, о чём ты говоришь?

Это трудно. Гораздо труднее, чем она предполагала.

– Как я уже сказала, нам действительно нужно прекратить встречаться…

– Я слышал. Никаких веских причин для этого нет. – Бен обходит кухонный остров и приближается к Рей. Почти вплотную. Он вторгается в её пространство, словно норовит захватить её тело, разум, сердце, лишь ненадолго давая ей передышку. – Если тебя уволят, ты по щелчку пальцев найдёшь работу получше.

– Я люблю свою работу. Она для меня важна. Я… я хочу быть окружным прокурором, и…

– Тогда будь им! – раздаётся громогласный голос Бена в столь позднее время. Если бы они были в квартире Рей, соседи бы уже вовсю колотили по стенам. Впрочем, звукоизоляция здесь определённо лучше. – Ты можешь быть окружным прокурором и при этом иметь личную жизнь. Они не имеют права просить тебя чего-то лишаться.

На Бена очень непросто смотреть. Её зрение вдруг становится нечётким, пелена перед глазами всё больше застилает глаза.

– Теоретически, могу. Знаю что могу, но встречаясь с тобой… скорее всего, нет. Дэмерон прав. – Рей будто заезженная пластинка. Говоря Бену все эти вещи, она репетировала слова, повторяя их про себя последние несколько часов. – Лея никогда это не примет. И я правда хочу работать с ней, учиться у неё. Для меня это важно.

– Лея. – Бен издаёт невесёлый смешок. – Просто охуенный пример для подражания. Всё, что заботит Лею – это её работа. Это всё, что её когда-либо волновало, работу она всегда ставила на первое место превыше своего мужа и своего грёбаного с… – Он внезапно замолкает и делает глубокий вдох. Бен небрежно проводит рукой по волосам, и когда снова начинает говорить, его голос звучит заметно спокойнее. – Знаешь что? Если… если работать с ней для тебя важнее, чем… чем всё это, хорошо. Это твой выбор.

Но на самом деле, всё совсем не так. Её работа не важнее всего этого. Вряд ли вообще есть что-то важнее всего этого, разве что…

Когда Бен говорит «всё это», он, скорее всего, имеет в виду секс.

Когда Рей говорит «всё это», она имеет в виду…

Мда.

Ну что ж. В любом случае от разбитого сердца ещё никто не умирал.

– Прости, Бен. У нас всё равно… ничего бы не вышло.

Он не говорит ей ни слова, будто закрывается. Его губы – тонкая линия на бледном лице. Что-то сдавливает горло Рей, говорить становится всё труднее.

– Мы слишком разные. У нас нет ничего общего. Я… я не знаю, мы даже друг другу не нравимся. Ну… тебе-то я точно не нравлюсь. Потому что… – Рукав её свитера, которым она вытирает щёки, уже насквозь промок. – В конце концов, ты это ты. А я это я.

Бен смотрит на неё с застывшим выражением лица, его взгляд тяжёлый, как это часто бывает, когда они не вдвоём. А потом, спустя долгое время, он просто кивает.

Рей разворачивается и выбегает из квартиры.

***

– Ты сделала правильный выбор. Единственно возможный, правда.

По ободряюще улыбается, держа пиво, и похлопывает её по руке в своей дружеской манере, лишённой какой-либо сексуальности.

А Рей не в состоянии выдавить улыбку в ответ.

***

Они постоянно где-нибудь пересекаются, поэтому она не удивляется, когда заворачивает за угол и видит, как он идёт к ней навстречу. Её пугает, насколько он близко – слишком близко. И если бы Рей сделала ещё пару шагов, а он остался на месте, она врезалась бы в него, ударившись лбом о его ключицу – её любимое место, к которому можно прижаться. Рей бы уткнулась носом в грудь Бена и вдыхала его изумительный запах, и, может быть, даже обняла его за талию, и потянулась, чтобы…

Кто знает, она всё равно этого не сделает. Рей просто останавливается и смотрит на него, и он делает то же самое, одаривая её усталым напряжённым взглядом с оттенками пустоты и горечи. В нескольких шагах от них кто-то отпускает шутку, от которой все начинают громко смеяться. Уму непостижимо, и как они могут ржать над какой-то дурью прямо сейчас, в такой момент?

Ей хочется сказать «Привет», но в её голове это звучит слишком убого, тем более, они в здании суда. Они ведь на работе толком никогда не разговаривали. И всё же, она так много хочет сказать.

«Как дела?»

«Всё в порядке?»

«Не могу поверить, насколько невероятно дерьмовой была погода. Сейчас же март, ну!»

«Я скучаю по тебе утром, когда просыпаюсь и простыни не пахнут тобой».

Рей будет выглядеть ужасно стрёмно. Ведь прошло уже несколько недель. Наверняка всё это он делает сейчас где-то в другом месте. С кем-то другим. Как же… как же… Ничего, она сможет…

Перед её глазами машут рукой, и Рей понимает, что она пялится на Бена, а он пялится на неё в ответ.

– Эй, Рей. Ты там уснула, что ли? Нам пора идти. – Финн берёт её за локоть и отводит прочь. Наверное, на слушание дела, ради которого они здесь. Когда Рей оборачивается, чтобы посмотреть на Бена, она видит лишь его удаляющуюся в противоположном направлении напряжённую спину.

– Рей, почему Бен Соло так на тебя смотрел?

«Я не знаю. Я больше ничего не знаю».

– Как?

– Как будто ты зарезала его золотую рыбку.

– У него нет золотой рыбки, – машинально отвечает она.

Финн замедляет шаг и бросает на неё странный взгляд.

– Откуда ты это знаешь?

Чёрт.

– Да не знаю я. Это же ты знаешь. Слышишь эти вопли убитого горем хозяина золотой рыбки?

Финн на мгновение задумывается.

– М-м. Да уж, по нему не скажешь, что он любитель животных.

Хотя, вообще-то, это откровенная ложь. У Бена был кот АрДва, который умер, когда ему было четырнадцать. Как-то раз в субботу он целый час рассказывал Рей о нём, уютно устроившись на диване. Наверняка он играл с ним в мячик.

– Наверное, всё из-за дела «Звезды Смерти». Мы обязательно выиграем благодаря тебе. Должно быть, он люто тебя ненавидит.

Рей будто ударяют в солнечное сплетение. Она глубоко вздыхает и говорит себе, что может это сделать. Может.

– Да, должно быть.

***

В любом случае от разбитого сердца ещё никто не умирал.

***

Рей не спит, хотя вечер поздний, и где-то в иной реальности – в которой можно закрыть глаза и освободить свой мозг от нестерпимой боли – она наверняка бы уже спала. Для визитов все временные лимиты исчерпаны, поэтому когда Рей слышит стук, она начинает нервничать, направляясь к двери. Рей уговаривает себя это сделать. Вдруг кому-то понадобилась помощь из-за дурацкого не по сезону снега? Возможно, её сосед-врач с ненормированным рабочим графиком возится с застрявшей в снежных сугробах машиной и решил позаимствовать лопату. За последнюю неделю это происходит не в первый раз.

Но это не сосед.

Бен такой высоченный, что заполняет собой чуть ли не весь дверной проём, загораживая и без того чересчур тусклый коридорный свет. Он стоит и смотрит на неё, и его взгляд таит в себе слишком многое. Бен красивый, статный, уставший, молодой, печальный, злой и решительный. Когда Рей включает в коридоре свет, и он, наконец, видит её, Бену будто становится легче. Его успокаивает её присутствие. Он кажется другим – не таким, как обычно, каким был всегда, когда они… На нём нет галстука. И костюма тоже. Естественно, Рей видела его раньше без всего этого бесчисленное количество раз, но сейчас в его образе есть что-то расслабленное, распущенное, что кажется ей совершенно непривычным. Новым. Хотя неловкости из-за своей клетчатой пижамы и свитера команды по фехтованию она не чувствует.

– Бен, эм, здравствуй. Может зайдёшь…

Очевидно, зайдёт, потому что он оказывается в её квартире задолго до того, как она успевает закончить фразу. Бен со щелчком закрывает за собой дверь. Звук получается настолько громким, что вполне в состоянии разбудить миссис Дженкинс, живущую по соседству. Рей ждёт, что Бен пройдёт в комнату, но он просто прислоняется спиной к двери, сцепив руки сзади, как будто… не даёт себе что-то сделать.

Должно быть, он её ненавидит.

Только не Рей. В этом нет никакого смысла.

– Привет. – Его голос звучит тихо.

Рей не знает, куда девать руки. Сначала она поправляет свитер, затем неуклюже скрещивает их на груди. Но она вспоминает, что это самый отталкивающий жест, ведь это же Бен, её Бен, и независимо от того, что он чувствует к ней, она не хочет казаться ему грубой. В конце концов, Рей просто опускает руки вниз.

– Привет.

Наступает неловкое молчание, и тянется оно слишком долго. Бен стоит и смотрит на неё.

«Он чего-то хочет, – думает Рей. – У него жаждущий взгляд».

– Ты… Что-то случилось?

– Нет. Нет, я… – Он качает головой. – Ничего, что я здесь? Я не…

– Да. Да, всё… Тебе… Тебе что-нибудь нужно?

Бен глубоко вздыхает.

– Я уволился.

Рей нужно какое-то время, чтобы осознать сказанное.

– Ты… Что?

– Я уволился с работы.

Кончики его растрёпанных волос совсем влажные и закручиваются в завитки. Наверное, поэтому он и выглядит иначе. Рей представляет, как снежинки застревают в его чёрных волосах, когда он идёт по тротуару, как они тают, когда он поднимается на нужный этаж к ней домой. Лучше думать об этом, чем вникать в слова, которые он произносит.

– …почему?

Наверное, это дурацкий вопрос, судя по тому, как Бен смотрит на неё.

– Рей.

– Бен, я… – О боже. – Ты не можешь бросить работу. Не… – Боже. – Не можешь.

– Почему?

– Потому.

– А, ну да. Железобетонный аргумент. Тогда я пойду попрошу Сноука вернуть мне заявление об увольнении.

Рей проводит рукой по лицу.

– Господи. Бен.

Они оба замолкают.

– Бен, ты же партнёр. Что… что ты вообще собираешься делать?

Он вскидывает бровь и уголки его губ приподнимаются.

– Пойду работать в «Волмарт». Тебе не кажется, что я отлично справился бы с обслуживанием клиентов?

– Боже. – Рей закрывает лицо руками. А ведь он может. Бен смешит её, когда ей хочется плакать. – Не надо этого делать.

– Ну, – он пожимает плечами, – я уже.

– Бен…

Он поднимает руку, чтобы остановить её, прежде чем она успеет сказать что-то ещё.

– Всё это назревало уже давно.

– Нет! Бен, ты же любишь свою работу.

– Нет.

Рей понятия не имеет, отчего эта загадочная полуулыбка.

– Как выяснилось, я не любил её.

О боже. Боже, боже, боже, боже.

– Короче, я не хотел напрягать тебя. Просто хотел, чтобы ты знала. – Бен издаёт смешок. – Наверное, мне надо было написать тебе.

– Нет! – произносит она чересчур громко. – Нет, я… я рада, что ты здесь.

И это ещё мягко сказано. Рей кажется, что её слова правильные, потому что Бен долго смотрит на неё, а потом напряжённо кивает.

– Кстати, ты неправа, – тихо говорит он.

– В чём?

– Ты мне нравишься. – Видимо, у неё слишком непонимающий взгляд, поэтому он уточняет: – Ты сказала, что, наверное, мне не нравишься, хотя… всё совсем не так. – В его голосе звучат печальные нотки. Он отводит от неё взгляд и смотрит на фикус в горшочке справа от Рей. Три месяца назад её бедный фикус чуть не погиб, пока она две недели жила у Бена и совсем забыла его полить. Бен так пристально смотрит на растение, будто это какой-то любопытнейший экземпляр. – Я даже представить не могу, что мне может что-то не понравиться. Я имею в виду, если ты будешь жить со мной. Или я с тобой. Потому что мне… нравится, когда ты у меня дома. Нравится, что ты рядом. Мне нравится с тобой трахаться, нравится, когда ты надираешь мне задницу в суде. Мне нравится смотреть, как ты ешь, нравится, как делаешь минет, нравится с тобой фехтовать, или просто ничего не делать, и я… – он всего лишь на секунду зажмуривается, хотя кажется, что эта секунда длится вечность. Когда Бен снова открывает глаза, его взгляд проясняется. – Правда, Рей… Можно… я подойду ближе?

Она не отвечает – просто не может совладать со своим голосом – и вместо этого подходит к нему сама, чувствуя себя цельной впервые за несколько недель. Бен по-прежнему невозможно высокий, чтобы дотянуться до него и поцеловать так, как хочется. Он настолько высокий, что Рей приходится обнять его за шею, безмолвно умоляя опустить голову, чтобы она могла сказать ему на ушко, чтобы она могла показать ему…

– Бен, я никогда…

Слова застревают в горле, и она понимает, что плачет.

Снова.

Рей не плакала уже очень долго, и теперь, рядом с этим мужчиной, кажется, она не может остановиться. Не сказать, что это неприятно. Вовсе нет. Не сейчас.

– Ш-ш. – Бен прижимается губами к её виску, и она чувствует обжигающий жар, разливающийся по всему телу. – Я знаю.

– Мне так жаль.

– Мне тоже.

– Но я правда… я не хотела, чтобы…

– Я знаю, знаю. – Бен обхватывает ладонями лицо Рей, и тёплое дыхание касается её губ. – Никакого конфликта интересов. Мы можем делать всё, что делают нормальные люди. Ходить на свидания. Держаться за руки. Я буду покупать тебе… чёрт, не знаю… шоколад. Цветы. Сахарную вату.

Бен усмехается и крепче обнимает Рей. У него необыкновенный запах.

– Ну, цветы особо не поешь, – говорит она, удивляясь, насколько жалобно звучит её голос. – Но вот шоколад и сахарная вата в самый раз.

– Рей, я куплю тебе охренительно много шоколада. Я…

Рей и сама не замечает, как они, наконец-то, начинают целоваться – целоваться по-настоящему. У этих влажных поцелуев вкус соли и трепета. Бен соскальзывает вниз, упираясь коленями в жуткий линолеум. Он у ног Рей и уже не кажется таким высоким. Бен подстраивается, чтобы она могла обхватить его лицо ладонями, и смотрит на неё так, что она…

– Рей…

Теперь она принадлежит этому громогласному, угрюмому мужчине, и её душа поёт как никогда.

– Я знаю.

========== Эпилог ==========

– Мы официально опоздали на пять минут.

– Блин блинский. Я выхожу через секунду. Прости!

– Да без проблем. – Бен пожимает плечами, хотя толку от этого никакого, потому что их с Рей разделяет дверь в ванной и она его не видит. – Буду ждать внизу, у входной двери.

Откровенно говоря, ему вообще всё равно, опоздай они хоть на два часа. Бен предпочёл бы никуда не ехать, потому что ни свадьба, ни общение с коллегами Рей – «… друзьями, Бен. Это мои друзья. И твои тоже» – ему совершенно не сдались, и предстоящий день, скорее всего, будет до ужаса мучительным сочетанием и того и другого.

Рей уже несколько месяцев в предвкушении от сегодняшнего дня, а это значит, что самое малое, что он может сделать – это следить за временем и стараться не вздыхать чаще, чем раз в десять минут.

Хотя бы, когда его не видит Рей.

– Прости-прости! Я давно не пользовалась подводкой, она высохла, и мне пришлось возиться с ней целую вечность, чтобы реанимировать.

Бен, не отрывая взгляда, просматривает почту на телефоне, вполуха слушая, как Рей роется в обувной полке.

– Ни слова не понял из того, что ты сейчас сказала.