Текст книги "Ты - мой хрупкий цветок любви (СИ)"

Автор книги: Evaa_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Мужчина ещё около минуты всматривался в лицо своего приёмного отца, которое странным образом полностью перекосило. Алая кровь приобрела чёрный оттенок, кожа побелела и потрескалась. Со стороны было ощущение, что она начнет отваливаться пластами.

Тело на глазах стало иссыхать, а кости выпирали так, словно были готовы порвать кожный покров. От такого зрелища стало дурно, и к горлу подошла тошнота, вызванная непонятным запахом горящей плоти. Поморщив лицо, Каваки более не стал задерживаться и перешагнул ещё не остывшее тело. Но стоило брюнету отойти на шаг, как его конечности парализовало и появилось ощущение потери ориентации. Каваки не чувствовал своего тела или же оно просто не слушалось его.

– Что за? – задерживая дыхание, произнес носитель Камы и, прилагая максимум усилий, попытался повернуть голову назад. Его плохое предчувствие оказалось не напрасным. Из высохнувшего тела бывшего лидера, исходили непонятные испарения, вперемешку с едким густым дымом, а из груди появлялось белёсое свечение. С каждой секундой таинственный свет приобретал очертания маленького шара и старался отлететь подальше от Джигена.

«Джиген больше не достоин быть сосудом! Ты же другое дело, в твоих венах течёт моя кровь, а твоя Кама имеет совершенную форму. Могу сказать, что на данный момент ты – идеальный сосуд, Каваки! С этого момента я, Ишшики Оцуцуки, беру под контроль твоё тело, лишаю тебя воли и возвращаю во тьму!» – после слов, сказанных в подсознании Каваки, белый шар поднялся на приличное расстояние от мертвого Джигена и устремился прямиком в сторону брюнета.

Каваки не успел нечего сделать, да и тело абсолютно не слушалось, давая возможность шару пройти сквозь мускулистую грудь прямо в сердце.

– Твою ма-а-а-ть! – закричал мужчина и, схватившись за грудную клетку, повалился на пол.

Его трясло, перед глазами мелькали картинки совершенно чужой жизни, а в голове слышались разговоры незнакомых людей. Тело до краёв наполнялось душой другого человека, а все хорошие воспоминания и чувства – исчезали. На их место приходила та жестокость, о которой Каваки хотел забыть. Злость, ярость и жгучая ненависть снова взяла его под контроль. Теперь это не то влияние Кары, которое было днями ранее, сейчас всё серьёзно и так просто вернуть прежнего мужчину не получится.

– Каваки! – крики мужчины заставили девушку обернуться как раз в тот момент, когда он корчился на полу, и, не раздумывая, Химавари рванула вперед, приземляясь на колени около брюнета.

– Что такое, Каваки? Что происходит? – дочь Седьмого не на шутку испугалась, смотря на терзания мужчины. Капилляры его глаз полопались и белок налился кровью, на шее выступили синие венки, а кулак со всего размаху врезался в пол. Удар был слишком неожиданным и заставил Химавари отскочить в сторону.

– Всё в порядке, – осипшим и хриплым голосом произнес Каваки, смотря на образовавшуюся дыру.

– К-каваки, что это было?

– Не важно, наследница клана Хьюго и Узумаки, дочь Седьмого Хокаге, носитель Бьякугана и чакры Девятихвостого. Важно то, что я снова полон сил! – оскалившись, некто, завладевший разумом и телом Каваки, поднялся на ноги. – Джиген выполнил то, что от него требовалось, теперь всё зависит от сосуда! – родной голос стал грубее и жёстче.

– Какого сосуда? Что происходит? – Химавари неторопливо отступила назад, чувствуя неладное.

Да, внешне перед ней всё еще Каваки, но внутри явно кто-то другой.

«Что тут творится? Почему у меня такое чувство, будто говорит вовсе не Каваки? И о каком сосуде идёт речь?» – Узумаки не знала, что думать и тем более делать в такой ситуации.

– Наконец я дождался совершенного сосуда, правда до идеального ему ещё далеко! – ухмыльнулся мужчина. – Радует, что хоть тебя не придётся искать, дева с Бьякуганом!

После услышанного, Узумаки уверена, с ней говорит не Каваки, а тот, кто овладел им. Теперь становятся понятны слова Джигена перед смертью, которые сто процентов произнес не он. Джиген был сосудом для кого-то, а после смерти его место занял Каваки. Теперь он жертва обстоятельств.

Химавари было страшно смотреть в глаза родному человеку и не видеть там той человечности, что буквально пару мгновений назад заставляла чувствовать опору и безопасность. Глаза Каваки стали безжизненными и холодными. Каким бы сильным не был мужчина, воспротивиться Ооцуцуки не смог. Ишшики быстро подавил и сломал волю Каваки, который теперь не только сосуд, но и живая марионетка.

«Чёрт, что мне делать? Я уверенна, что говорит не Каваки, но тогда кто? Кто пытается управлять им, и он что хочет от меня? В одиночку я не смогу справиться, мне нужно найти отца и брата! Вместе мы сможем понять, что происходит и помочь Каваки!»

– Восемь Триграмм: Тридцать Две Ладони! – синие пламя объяло руки Химавари, и девушка замахнулась на Каваки, начиная наносить серию ударов.

Мужчина лишь улыбнулся и стал с лёгкостью уворачиваться от атак. Видя лишь забаву в глазах противника, Узумаки решила, что пора заканчивать и убираться, поэтому, быстро развернувшись, бросилась к выходу.

– Не убегай от меня! – игриво произнёс голос Ооцуцуки, полностью подавляя волю всё ещё сопротивляющегося Каваки, и, оказавшись прямо перед лицом девушки, схватил её за запястье. – Меня зовут Ишшики Ооцуцуки и мне нужен идеальный сосуд, который сможешь подарить мне только ты, Химавари Узумаки! – откровенная похотливая улыбка отразилась на лице Каваки, и мужчина одним рывком впечатал Химу в стену, полностью ограничивая пути к отступлению.

– А-а! – зашипела Химавари и попыталась отпихнуть мучителя. Но он и не почувствовал сопротивления, а лишь запустил правую руку под белое платье. Его пальцы коснулись нежной кожи упругих ягодиц, и мужчина, не выдержав, сжал их.

– Расслабься, тебе понравится!

========== Часть 5. Оскверняя невинный цветок ==========

– Не прикасайся ко мне! Не трогай! Не-е-т! – Узумаки изо всех сил пыталась отпихнуть настойчивого мужчину, который вовсе не собирался отступать, лишь сильнее прижимая к стене. – Я сказала: не трогай меня! – синие пламя, обвалакивающее кисти рук, засияло ярче прежнего, девушка была готова атаковать, только бы не испытывать унижение.

– Уж прости, я не позволю тебе снова использовать технику клана Хьюга! – в ладошке Каваки появился маленький зелёный шар. – Ты доставляешь слишком много хлопот, поэтому я просто запечатаю твою чакру! – рука брюнета дотронулась до грудной клетки, и Хима тут же почувствовала слабость.

Недомогание стало усиливаться, как только шар прошёл сквозь плоть и коснулся каналов чакры. Потоки энергии словно магнитом притягивались к новообразованию и потухали. Узумаки чувствовала, как вся её чакра поглощается неизвестной техникой, и абсолютно ничего не могла сделать. Последний шанс на спасение канул в небытие.

– Так-то лучше.

– Что ты хочешь от меня? Зачем тебе Каваки, и почему назвал его «сосудом»?! – единственное, что пришло в голову отчаявшейся девушке.

– Сколько вопросов. Давай по порядку. Твоего Каваки растили специально для меня, в его жилах даже течёт кровь Ооцуцуки, а тело способно поддерживать мою жизнь. Но видишь ли, даже совершенный Каваки не сможет слишком долго быть «сосудом», поэтому мне и нужен новый. Ты наследница великих кланов, в тебе чакра Девятихвостого, и вместе с Каваки вы сможете произвести на свет прекрасное дитя, которое вскоре станет моим!

– Ч-что?!

– Не надо смотреть на меня такими глазами, Химавари! Другая была бы счастлива, что её возьмёт Ишшики Ооцуцуки – великий глава клана. Конечно, жаль, что не я лично, потому что всё-таки брать тебя будет возлюбленный Каваки. Я всего лишь мысленно управляю процессом.

«Не могу поверить… Ооцуцуки хочет зачать ребенка, используя Каваки! Это невозможно, нет! Я не хочу, чтобы всё произошло именно так!»

– Прошу, не надо! – взмолилась Узумаки и упёрлась ослабевшими руками в накаченную грудь.

– Если ты не будешь сопротивляться, я не причиню тебе боли,– с необычным спокойствием произнёс мужчина.

– Я… я не хочу этого, пожалуйста! – крупная слезинка скатилась по щеке и остановилась у подбородка. Брюнет внимательно посмотрел на стеклянные глаза Химавари и, подняв руку, смахнул одинокую слезу.

Узумаки просто не могла наблюдать за поведением своего оппонента. Та нежность, промелькнувшая в тёмных глазах, заставила на мгновение забыть о насущном ужасе. Перед девушкой вроде бы стоит тот же Каваки, одаряет нежным взглядом и аккуратно касается лица, но стоит шире открыть глаза, как жестокая реальность возвращается. Каваки просто марионетка. Его тело использует Ооцуцуки для своих грязных помыслов. Все те слова, что произносят родные губы, отдают желчью, и с трудом верится в происходящее. А в голове не укладывается новая сущность брюнета: тело – Каваки, разум – Ишшики.

***

К прослушиванию:

FILV x So Below – BONE

– Тшш, тише, – успокаивающе произносит истязатель и ласково приобнимает за затылок, – я умею быть нежным, – сокращая расстояние, мужчина легко касается пухлых губ и, не раздумывая, действует.

Его язык обводит контур девичьих губ и непринужденно посасывает нижнюю. Хочется большего и язык нагло пытается ворваться в рот, но появляется преграда в виде ровного ряда зубов. Узумаки не желает поцелуя и противится.

– М-м, – издаёт мычание девушка. Ей противны действия мужчины. Ведь по факту их совершает Ишшики. Выносить терзания губ больше нет сил, и правая рука Химавари рассекает воздух, награждая Каваки пощёчиной.

– Хотел же по-хорошему! – мужчина качнул головой и вцепился в тонкую шею Химавари. Кислород начал медленне поступать в лёгкие и девушка обхватила руку Каваки, пытаясь ослабить хватку.

– Поздно, красавица! – девичьи губы обожгло горячее дыхание.

Снова поцелуй, только теперь гораздо настойчивее и жестче. Химавари попыталась сжать челюсть, но выходка брюнета не позволила этого сделать.

Мужчина сжал упругую грудь так, что Узумаки непроизвольно приоткрыла рот, и язык мучителя тут же начал исследовать каждый его сантиметр. Хима не собиралась терпеть происходящее, поэтому позволила Каваки углубить поцелуй и немного расслабиться. А как только мужчина дал слабину, брюнетка укусила за его за губу и со всей силы врезала по шокированному лицу.

С губы текла кровь и, слегка вытерев её часть тыльной стороной ладони, Ишшики взорвался. Пусть и не его тело получает удары, но управляет Каваки всё еще он.

– Сука! – замахнувшись, мужчина влепил нехилую пощечину Узумаки, а потом, схватив за длинные волосы, впечал головой о стену. Боль от удара была ужасна и в глазах Химавари помутнело.

– Я просил тебя быть хорошей девочкой! Сама виновата! – сильнее сжав чёрные волосы, Каваки швырнул девушку на пол и навис сверху. – Теперь не обещаю, что будет приятно!

Мужчина схватил женские запястья и завёл их за голову, удерживая левой рукой. Правая же обхватила пышную грудь и сдавила, тем самым вызвав шипение брюнетки. После резко рванул ткань, которая с треском разорвалась и оголила юное тело.

Химавари по-настоящему была прекрасна собой, её тело без изъянов привлекало одним лишь видом, и, хищно улыбнувшись, Каваки спустил руку ниже, к женской промежности. Всё еще ослабевшая Узумаки, попыталась вывернуться, понимая, что произойдёт дальше. Но мужчина не собирался отступать и хотел поскорее насладиться моментом. Его колено протиснулось меж девичьих ног и упёрлось в лоно. Ишшики исходил от ожидания сорвать невинный цветок.

– Пожалуйста, не надо! Умоляю! – заплакала Химавари.

Брюнет лишь шире улыбнулся и ещё раз ударил по лицу и без того избитую Узумаки. После саднящего удара, Хима прикусила губу и замолчала. Не стоит лишний раз провоцировать насильника. Но невозможно просто смотреть на Каваки и видеть в нём другого человека, как и осознавать, что всё, что делает брюнет, это лишь манипуляции Ооцуцуки.

– Не могу больше сдерживаться, я хочу тебя! – зашипел возбужденный Каваки.

Его член уже тонул в смазке и больно пульсировал, требуя разрядки. Больше не теряя времени, мужчина приспустил штаны, доставая взмокший член и, проведя рукой по всей длине, направил в девичью плоть.

– Ишшики, пожалуйста! – первый раз Хима назвала ненавистного Ооцуцуки по имени. – Не делай этого со мной! – мольбы напрасны.

Разгоряченный и тяжело дышащий мучитель, вводит головку в лоно девушки. Чувствуется напряжение и преграда, мешающая протиснуться дальше, и, сильнее толкнувшись в тело, мужчина разрывает девственную плеву, проникая до упора. Из женского горла вырывается душераздирающий крик. Химавари кажется, что её режут на части, и с каждой секундой боль только усиливается. Чувствуется и теплая кровь, вытекающая из промежности и окрашивающая пол.

Каваки не даёт партнерше привыкнуть и сразу задает темп, вдалбливаясь по самые яйца. Его движения грубые, властные, приносящие только боль. Бедная Химавари до сих пор кричит и её сотрясают рыдания. Девушка пытается вырваться, отпихнуть мучителя или сделать хоть что-нибудь, лишь бы немного ослабить боль. Но вместо этого слышит глухие рычания.

– Какая же ты узкая! Одно наслаждение трахать тебя!

Толчки набирают совсем бешеный темп. Мужчина уже не просто трахает Узумаки, он теребит её грудь и, зажимая между пальцев сосок, начинает сминать его. Почему-то брюнета притягивает девичье страдание, нравится смотреть на истерику Химы и слышать мольбы о помощи.

– Мне больно! Остановись! Остановись! – Химавари чувствует как её разрывает изнутри не маленького размера член. Он заходит слишком глубоко.

– Закрой рот, стерва!

Ещё толчок и мужчина слегка приостанавливается, но только для того, чтобы закинуть стройные ноги Химавари себе на плечи, и с разгону снова входит в девушку. Эта поза причиняет ещё больше боли, слёзы накрывают новой волной. Хочется умереть и не чувствовать всего этого позора и унижения. Что с Каваки? Знает ли он, что его руками вытворяет Ооцуцуки? Неужели и правда всё закончится этим…

– Прошу, остановись! Мне больно! Не-е-т!

Мужчина продолжает толкаться и стонать. По телу проходят словно электрические импульсы, такого наслаждения Ишшики давно не испытывал. Ему определённо нравится эта девочка. Толкнувшись последний раз, брюнет томно вздохнул и закатил глаза, а влагалище Химавари наполнилось тёплой спермой, которая тут же начала вытекать, перемешиваясь с кровью.

– Надеюсь, Каваки, не сильно сердится, что я вынудил его трахнуть любимую. Конечно, он не мог воспротивиться, я же лишил его воли! Всё, что может твой драгоценный, это наблюдать за твоими страданиями, пока его тело получает долгожданное удовлетворение! Впрочем, думаю, он сможет потом повторить страстный секс уже осознанно, да солнышко? – в ответ тишина.

– Молчишь? Правильно, я ещё не закончил! – Ооцуцуки снова заставляет тело Каваки совершать неприятные манипуляции, и брюнет, хватая обнажённую Химавари, переворачивает, заставляя встать раком.

Теперь взор открывается на упругие ягодицы и бёдра. Ему снова не удается сдержать возбуждённый стон.

– Надо было сразу взять тебя в этой позе! – раздаётся шлепок и белоснежная кожа на ягодице —краснеет.

Ишшики слишком вошёл во вкус, заставляя Каваки наносить удары по попе. Химавари старается больше не плакать, но пронзающая боль даёт о себе знать и всхлипы не прекращаются. Наконец, ублюдок бросает женские истязания и, обхватив бёдра, заставляет ещё больше прогнуться в спине. Он еще не до конца удовлетворился. Головка вновь упирается во влагалище, и, чуть толкнувшись, член заходит внутрь. На этот раз боль не такая сильная, но всё равно внизу живота чувствуется дискомфорт.

– А-а-а-х! Да-а-а! – в неконтролируемом порыве страсти, мужчина начал наматывать чёрные волосы на руку, заставляя юную Узумаки сильнее прогибаться. Толчки были пылкими и сильными.

– Прошу-у! Прекрати… – почти шёпотом произносила Хима. С каждым новым приступом боли, сознание девушки мутнело. Коридор буквально плыл в глазах, а собственное тело более не ощущалось. Химавари держалась из последних сил.

– Да-а-а! – мужчина блаженно закатил глаза и вновь излился внутрь Узумаки, при этом продолжая двигать бёдрами.

Почувствовав облегчение, девушка закрыла глаза и провалилась во тьму. Сил больше не оставалось. Брюнет отпустил шёлковые волосы и начал подниматься. Оставшись без опоры, Химавари рухнула на пол. А из её лона продолжала вытекать сперма.

– А-а-а! Сука! – завопил мужчина и схватился за голову. – Не думал, что ты так силён, Каваки! – мысленно произнёс Ооцуцуки, обращаясь к своему пленнику, который пробил брешь и заставил Ишшики испытывать ноющую боль.

– Мразь! Как ты посмел прикоснуться к ней?! – Каваки вновь почувствовал себя в своём теле, и смог противиться ублюдку.

– Успокойся! Я не сделал ничего серьёзного, и, если разобраться, изнасиловал её ты, я лишь был в твоей голове!

– Уберись из моего сознания и тела, и я убью тебя! – гнев переполнял Каваки. Ишшики прав, именно сам мужчина причинил страдания Узумаки, а то, что им управляли, – не оправдание. Во время насилования, Хима видела лицо Каваки, а не Ооцуцуки.

– Ты должен быть благодарен мне! Твоя девка будет вынашивать твоё дитя! – голос Ишшики кричал в ответ. Сейчас в сознании Каваки велась настоящая борьба, из-за которой голова просто раскалывалась на части.

– Даже не смей произносить этих слов!

– Почему нет? Химавари забеременеет, хочешь ты этого или нет! Если потребуется, я каждую ночь буду заставлять тебя насиловать её! Мне нужен этот ребёнок! А сейчас, пора тебе ещё немного побыть в забытие! – в голове раздаётся щелчок от которого звенит в ушах, и голос Каваки исчезает. А его тело становится покладистым и перестает сдавливать виски.

Ооцуцуки смог подавить восстание. Мерзко ухмыльнувшись, брюнет повернулся в сторону бессознательной девушки.

Химавари лежала на полу без движений. Её волосы спутались, кожа посинела от холода, на ягодицах виделись лиловые ягодицы от смачных ударов; а рядом с лоном, образовалась лужица из крови и спермы. Так жалко Узумаки ещё не выглядела.

– Мне её не жалко, просто она будущая мать! – попытался оправдать свой поступок Ооцуцуки, снимая чёрный жилет-тренчкот и заворачивая в него Химавари, а затем аккуратно поднимая на руки.

– Нужно навести тут порядок, пока Каваки вновь не пробил мою технику! – оскалился Ишшики и вместе с Узумаки на руках пошёл в самое сердце Кары.

***

Коши сидел в просторном зале, наполненным большим количеством капсул, соединённых с жёлтой жидкостью. Внутри каждой множеством проводов были опутаны разного возраста обнажённые дети, начиная от малого и заканчивая зрелыми подростками. Их глаза были крепко сомкнуты, а на лице прикреплены кислородные маски. Так Кара пыталась передать Каму ничего не подозревающим личностям. Они, как и когда-то Каваки, – жертвы обстоятельств, вынужденные либо приспособиться к новой жизни, либо погибнуть.

Смотря на бессознательных подопытных, Коши скривился и сплюнул под ноги. Не трудно догадаться, что всё они – провальны. Единственный и неповторимый, кто смог вобрать в себя Каму и стать всесильным, был Каваки, с которым сейчас, кстати, должен разбираться Джиген. А на нижнем ярусе, где держат Джинчурики Девятихвостого, должен состояться бой между сынком Седьмого и Аро. Именно это в данную секунду раздражало Коши. Пока все заняты делом, он вынужден, как нянька, следить за сердцем Кары. А как бы он на самом деле хотел навалять тому же Боруто.

«Что-то слишком долго нет вестей ни от Джигена, ни от Аро!» – закатил глаза мужчина и подпёр рукой подбородок.

– Как продвигаются наши дела? Есть успехи? – внезапно позади раздался такой знакомый голос, и Коши аж передёрнуло. Просто быть того не может!

– Какого хрена? – округлил глаза шокированный член Кары и подскочил с места, стараясь не упустить из виду довольного Каваки с девкой Узумаки на руках.

– Успокойся, я тебе не враг!

– Ты что несёшь, Каваки? Я из тебя сейчас всю дурь вышибу, кретин! – сорвался Коши и скинул чёрный плащ, оставаясь лишь в военной экипировке и становясь в боевую стойку.

– Побереги силы, Коши, они тебе понадобятся! И, да, я не Каваки! – победоносно сощурил глаза брюнет.

Коши молча стоял и не знал, что ему предпринять. Похоже он сходит с ума, раз такие дела. Перед ним стоит Каваки, но говорит, что он не Каваки.

– Где, чёрт возьми, Джиген?

– Он мёртв, и Дельта тоже. По-твоему выражению лица видно, что ты не был в курсе того, что происходило с твоим лидером, я прав?

– Объясни уже нормально, что, мать твою, происходит! – сжал кулаки Коши.

– Джиген был слабым сосудом и начал много проигрывать. Нужно было действовать. Я позволил Каваки убить слабака и теперь этот парень – мой новый сосуд!

– Иш-ш-шики? – тело Коши напряглось.

– Наконец-то сообразил. Теперь я новый лидер Кары! Будь добр, объясни, что сейчас происходит на нижнем ярусе? – Каваки прошёл мимо застопорившегося Коши и остановился возле одной из капсул, внимательно рассматривая находящуюся там девушку.

– Аро противостоит Боруто Узумаки! Но от него долго нет вестей!

– Надеюсь, у Аро хватит мозгов не убивать Боруто. Он мне нужен! Впрочем, думаю мне самому нужно наведаться к ним, – улыбнулся мужчина, представляя реакцию счастливого семейства. – Тебе я поручаю особое задание, Коши. Отнеси Химавари в отдельную комнату и проследи, чтобы с ней ничего не произошло. А остальным передай следующее: пусть продолжают работу над передачей Камы и подготовят новую капсулу! – раздал указания новый Лидер и, отвернувшись, столкнулся с подчинённым.

– Будь с ней аккуратным, девочка для нас очень ценна! – передавая в протянутые руки Узумаки, с нотками заботы произнес Ооцуцуки.

– Господин Ишшики, я не разочарую вас! – впервые в голосе Коши слышался страх перед собеседником. Даже с Джигеном такого не было. Ведь мужчина все время был в своём сознании, это лишь в последние недели Ооцуцуки начал давать о себе знать. Сейчас же всё иначе. Телом Каваки управляет Ишшики, а значит, лучше не выводить его из себя, для своей же безопасности.

Последний раз взглянув на Химу, брюнет хмыкнул и направился к выходу. Впереди его ждало веселье.

Коши снова остался один, только теперь с Химавари на руках. Мужчина внимательно осматривал Узумаки, отмечая про себя, что Ооцуцуки хорошо постарался. Используя Каваки, мужчина отменно надругался над невинной девушкой, о чём свидетельствовали многочисленные синяки, ссадины, кровь и нагота, еле скрываемая чёрной тканью.

– Мда уж, досталось же тебе, красавица, и похоже всё еще впереди, – подытожил Коши и, поудобнее перехватив Химавари, повернулся. – Пойдём, отнесу тебя в твою новую комнату! – немного усмехнулся мужчина. Ему было наплевать, что станет с дочерью Седьмого, да и на то, что лидер теперь Ооцуцуки – тоже. Главное, что сам Коши занимает не последние ряды, обладает достаточной силой и находится на стороне победителей. Ведь скоро всё изменится и следом за Конохой падёт остальной мир шиноби.

***

– Пусти, мразь! – во всё горло кричал Боруто, смотря на то, как его отца вновь сковывают сдерживающие чакру цепи.

– Перестать так орать, Узумаки! Мы же не убиваем твоего отца, а всего лишь лишаем на время чакры! – издевательским тоном произнёс Аро и сильнее сжал кулак. От сего действия черные цепи еще больше сдавили запястья брыкающегося Боруто, на котором в прямом смысле слова не было живого места: залитое кровью лицо, порванная одежда и кроваточащие раны на руках и ногах, говорили о том, что парню досталось.

Битва действительно была жестокая. Боруто прибежал как раз в тот момент, когда отца хотели погрузить в капсулу и благодаря небольшому запасу чакры, он смог остановить Кару. Но появление Аро изменило ход событий. Внутренний член организации был не так слаб, как предполагал молодой шиноби, и оказал достойное сопротивление. Всё еще не отошедший от полученных ран Боруто, не смог выстоять против Аро и начал проигрывать. Странная техника сковала его цепями и не позволяла двигаться, в то время как и Наруто опутали неизвестные цепи.

– Честно признаться, думал сын Седьмого невероятно силён. Ты же у нас ещё вроде Джогеном обладаешь, да?

– Заткнись! – по слогам произнёс шиноби и напрягся. Он не может проиграть этому жалкому подобию, должен спасти отца и помочь Каваки! Чакра вновь заструилась по венам, и цепи обдало жаром, а после раздался треск и оковы вдребезги рухнули. Боруто улыбнулся своей фирменной улыбкой и, стерев рукавом кровь, поравнялся с Аро.

– Хочешь посмотреть на что я способен? – улыбка блондина стала ещё шире.

– Боруто Узумаки! – голос эхом пронёсся по помещению, и сын Хокаге обернулся.

– Каваки? Что случилось? Где Хима? – что-то напрягало в голосе брюнета, который словно охотник медленно подкрадывался к пойманной добыче.

– Каваки сейчас вне зоны доступа, но я могу передать ему твои пожелания! – произнёс мужчина и расхохотался, как безумец, чем вызвал непонятную реакцию Узумаки и Аро в придачу.

– Да что творится, даттебаса?! Как это понимать, Каваки! Я спрашиваю: где Хима? Отвечай мне! – заорал Боруто, и Джоган опять засиял.

– Ха, какие проблемные у тебя глазки, Боруто, как раз то, что мне нужно. Знаешь, а нам ведь пора познакомиться, я – Ишшики Ооцуцуки, новый лидер Кары. А ваш драгоценный Каваки – мой новый сосуд.

– Что ты за бред несёшь?! – Боруто просто не верил, да и не особо хотел признавать слова из уст друга. Как такое возможно, что в теле Каваки находится Ооцуцуки? Где тогда хозяин тела? Зачем Ишшики использовать чужое тело? Что за цель он преследует?

– Наверное в твоей умной головке сейчас одни вопросы? – снова издевательский тон.

– Почему ты говоришь за Каваки? И где Хима?! – Узумаки стиснул зубы и был готов атаковать, если Ишшики спровоцирует.

– Я подавил волю твоего друга, поэтому моё сознание заняло его место. Но он ещё там – внутри, просто слишком слаб, чтобы ответить или вернуть контроль над телом. Что до милой Химавари-и-и, – протянул мужчина, – мы с ней мило побеседовали, и я трахнул её! В любом случае можешь не переживать, всё равно твою сестрёнку имел Каваки, и то, что я был в его голове, ничего не означает!

– Мра-а-азь! – слишком спокойно в сложившейся ситуации проговорил Боруто и прикрыл глаза. В его голове раз за разом проносились слова: «трахнул её», «подавил волю твоего друга».

– Ублюдки, Ооцуцуки! Как же я ненавижу весь ваш род! Нужно было найти и убить каждого из вас! – прозвучало из уст Узумаки и шиноби поднял голову. Ярость сделала своё дело. – Гиганский Расенган! – в ладошке блондина появилось яркое свечение, постепенно обретающее форму шара, и, оттолкнувшись от земли, Боруто взмыл к противнику.

– Ох, Боруто, ты не слышал, как твоя сестра кричала, звала на помощь и молила остановиться! – сильнее провоцировал мужчина. Он знал, что Узумаки вложит все оставшиеся силы для удара и был готов отразить его, тем самым лишим шиноби чакры.

– Вот вроде бы сын великого шиноби, а соображаешь ещё туговато! – Каваки выставил руку вперед и поглотил Расенган.

– Чт… Быть того не может! – смотря на исчезающий огонёк, Боруто опустился на одно колено и постарался перевести дыхание. Как Ооцуцуки смог поглотить эту технику, учитывая, что тело Каваки, по идее, не может совершать таких манипуляций.

– По глазам вижу, что ты в шоке. Наверное, думаешь почему тело Каваки смогло поглотить сферу? Всё очень просто, в нём течёт моя кровь! При желании он может и не такое.

– Как в нём течёт твоя кровь… я ничего не понимаю… – Боруто был в полной растерянности.

– Поговорим в другой раз, Боруто Узумаки! Сейчас тебе пора спать! – брюнет подпрыгнул в воздух и выпустил зелёную сферу, которая как и с Химавари, прошла сквозь грудную клетку.

Серая пелена появилась перед голубыми глазами шиноби и единственное, о чём думал Боруто перед тем, как проиграть, – была бедная Хима, которую жестоко изнасиловали; Каваки, у которого забрали тело; и Наруто, который так и остался без сознания.

Всё это время стоящий неподалёку Аро, наконец заговорил.

– Господин, Ишшики, зачем вам Боруто Узумаки? Я думал, нам хватит и Девятихвостого.

– Планы изменились. Боруто тоже может подойти на роль сосуда, отнеси его к остальным, а я пока разберусь с Хокаге, – мужчина перешагнул через истекающего кровью Узумаки, и двинулся в сторону Наруто.

– Эх, Седьмой, видел бы ты, как мучаются твои дети! Впрочем, это не обязательно. Пока я буду разбираться с мелкими отпрысками, ты не должен отвлекать меня, поэтому временно побудешь запечатанным,– сложив необходимые печати, брюнет направил поток энергии на Хокаге и его тут же начала затигивать образовавшаяся воронка.

– Добро пожаловать в специально созданное для тебя измерение, Наруто Узумаки! – Ишшики ликовал. Пока всё шло по плану.

***

– Чёртов Ооцуцуки! Как он мог опять завладеть моим телом! У меня же почти получилось! – посреди густого тумана виднелась одинокая фигура Каваки.

Мужчина стоял и рассматривал тошнотворный пейзаж. Не так давно он очнулся в этом странном и пустынном месте и первое, что увидел, были жёлтые шары неподалеку. Они манили и заостряли на себе внимание, вынуждая следовать на необъяснимый зов. Каваки не понимал, где находится, больше это походило на другое измерение, но с уверенностью об этом не скажешь. Что-то в этом месте было определённо не так.

Мужчина шёл достаточно времени, но ни на шаг не приблизился к тусклому свечению. Разве, что стало зябко и запахло сыростью. Неожиданно земля под ногами затряслась вместе с остальным пейзажем, а из густого тумана появилась вспышка и… голоса. Перед Каваки предстала картина, как его собственное тело совершает насилие над невинной Химавари.

Было отвратительно наблюдать за тем, как её нагибают раком и жестоко трахают, а от криков и слёз бедной Узумаки сердце Каваки разрывалось на части. Он ненавидел себя! Ублюдок Ооцуцуки заставил Химу испытывать боль и унижение от любимого человека. Каваки хотел остановить безумие, взять под контроль собственное тело, но нечего не выходило. Только Ишшики мог управлять процессом.

Когда Химавари больше не могла вынести боль и потеряла сознание, Каваки не понял откуда в нём появился прилив чакры. Она заструилась по организму и густой туман вокруг начал рассеиваться. Собственный голос, обращавшийся к Узумаки стал отчётливее, и Каваки почувствовал секундное превосходство. Он направил чакру в единственное место – собственное тело, и после услышал крик. Кричал и корчился Оцуцуки, а наблюдающий за всем хозяин тела, – улыбнулся. Неужели Ишшики имеет над ним не полный контроль? Это означает, что брешь можно пробить, а затем выкинуть мразь Ооцуцуки. Стоит лишь понять – как.

Только вот мучения Ооцуцуки продолжались не так долго, и спустя пару минут Ишшики опять взял под контроль брюнета, сам же Каваки ощутил слабость и упадок сил. Кругом опять расстилался туман, снова появились желтые огни. Единственное, что поменялось, – это противный смех Ооцуцуки, который слышался со всех сторон. Теперь Каваки понял, он заперт в собственном сознании вместе с Ишшики.