Текст книги "Шутки в сторону! (СИ)"

Автор книги: eva-satis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Недовольный и воодушевленный ==========

Глаза. Изумительно яркие, широко распахнутые серые глаза с темным ободком по краю радужки. Странно знакомые и до боли родные. В упор смотрящие на тебя.

Именно эти необыкновенные глаза заворожили Фоли, когда он, вежливо распрощавшись с директором, распахнул двери кабинета и только перенес ногу за порог.

Потом пришел запах. Свежий аромат луговых трав, дурманящий голову, заставляющий сердце биться чаще и хватать ртом воздух. Запах единственного, родного и знакомого. Твоего предназначенного старшего. Только твоего. Запах того, кого романтические головы называли парой.

– Ну что ты замер, иди же! – раздался позади чуть насмешливый негромкий голос папы, подталкивающего в спину.

Фолиэш вздрогнул, дернув кончиком уха, скидывая оцепенение и делая ещё шаг. На него лавиной накатили запахи и звуки школьного коридора, бегающие дети, крики, хохот.

А у стены напротив стоял, немного растерянно хлопая серыми глазами, прижимая ушки к голове и нервно поводя хвостом, невысокий мальчик лет десяти, не больше. Маленький старший. С наливающимся фингалом под глазом, поцарапанный, в подранной и испачканной форменной курточке. В компании таких же потрёпанных детей.

– Фолиэш, не стой столбом, иди! – фыркнул папа, хлопнув по плечу.

– Ага… – заторможенно кивнул он, неловко перебирая ногами, которые отчего-то враз стали ватными, отказываясь слушаться. И силясь оторвать взгляд от серых глаз, в которых вслед за минутной растерянностью промелькнуло осознание, узнавание и удивление, сменившееся хитрым удовлетворенным прищуром. Весьма самоуверенным, надо отметить. Широко улыбнувшись, мелкий оборвыш, словно заметив его ошеломление, подмигнул и махнул ручкой, как старому другу. В душе Фоли всколыхнулась злость на нахального малолетку, но сказать тому что-либо он не успел.

– Гиссар, давай, веди этих оболтусов! – донесся из кабинета зычный голос директора, и Фолиэшу с папой пришлось посторониться, пропуская в кабинет директора мужчину, не замеченного им ранее, который сопровождал подравшихся малолеток. В том числе и того, сероглазого, продолжавшего пялиться на новенького. – Ох, ядрёный будильник, Дирнес, снова ты! – удрученно воскликнул директор. – И почему я не удивлен!.. – дверь в кабинет захлопнулась, и дальнейшие разборки продолжились без посторонних слушателей.

– Идем, родной? – наигранно весело воскликнул папа, подхватывая замешкавшегося Фолиэша под руку. – Твой дядя не ошибся с рекомендациями, школа просто замечательная! Здесь даже бассейн есть! Уверен, тебе понравится на новом месте! – продолжая беспечно щебетать, он повёл сына к лестнице.

– Хорошо, идем. Ты прав, школа замечательная, – Фоли упрямо тряхнул головой, выкидывая все ненужные мысли и сосредотачиваясь на первоочередной задаче: знакомстве с одноклассниками. Всё остальное подождёт. Даже тот необычный мальчик. И оборачиваться на оставленную за спиной дверь кабинета он не будет. Да, не будет. Мало ли что ему почудилось. Это всё от нервов.

Учебный год уже месяц как начался, но в очередной раз знакомиться с новым коллективом посреди четверти Фолиэшу было не впервой. Что поделать, таковы издержки отцовой службы. Бесконечные мотания по стране, новые города, новые лица. Фоли порой даже не успевал со всеми познакомиться, как они снова переезжали. Юноша не роптал, ему всё нравилось: и бесконечные переезды, и новые города, и новые лица. Но в этом были и свои минусы. В свои пятнадцать лет Фоли так и не обзавелся нормальными друзьями. Да, на каждом новом месте он, как и полагается благовоспитанному отпрыску добропорядочных родителей, обрастал кучей знакомых, с которыми переписывался и общался после очередного переезда. Но с годами такая «дружба» сходила на нет. Он даже вывел некую закономерность: практически всё общение затухало максимум в течение года. Со временем Фолиэш прекратил все попытки сблизиться с кем бы то ни было, ограничиваясь исключительно необременительными знакомствами в очередном новом классе, плывя по течению и всё больше врастая в маску идеального сына, закрываясь в себе. Он так и не встретил того, с кем мог бы быть искренним.

Был и ещё один капитальный минус – родители так и не решались завести ещё одного ребёнка. Отец не хотел рисковать здоровьем любимого, долго приходившего в себя после рождения сына, папа же не настаивал, чистосердечно считая, что старший муж прав. А Фолиэш, хоть и был первенцем, но наследником быть не мог. Ибо омега. Младший. И точка.

Но всё когда-то заканчивается. И наконец его отца, уважаемого и несгибаемого Форана Девве, назначили на должность заместителя какого-то большого начальника в региональном филиале корпорации. А это значило, что с переездами покончено. По крайней мере, на ближайшие пару-тройку лет. Придётся ли отцу снова срываться с места – Фоли не слишком интересовало, потому как он намеревался через год, по окончании школы, поступать в университет. И был уверен, что в семью он не вернётся ни при каких обстоятельствах.

Фоли не смел признаться родным, оставаясь в их глазах примерным сыном и прилежным учеником, что не желает повторять судьбу папы, бросившего когда-то учёбу в престижном столичном Институте, и уехавшего за мужем в мелкий поселок на границе, бывший лишь первым в бесконечной череде городов. Нет, родители любили друг друга, даже спустя столько лет. Но Фолиэш совсем не походил на мягкого и доброго папу Лийена, который с явным удовольствием каждый раз обустраивал семейное гнездышко на новом месте. Он хотел иного. Пусть он ещё не до конца осознавал, чего «иного», но не судьбы домохозяина так точно. Да, Фолиэш старательно, как и подобает воспитанному омеге, общался со сверстниками, стараясь со всеми выстроить ровные отношения, ходил на курсы по домоводству, на занятия по танцам и пластике. Он делал всё, чтобы поддержать репутацию крепкой и дружной семьи, не давая ни малейшего повода заподозрить его в том, что в нынешней ситуации его что-то гнетёт. И лишь в своей комнате позволял себе позлиться на идиотских одноклассников и помечтать о будущем, о карьере. Фоли хотел быть следователем. Или врачом. Например, патологоанатомом. Очень душевная профессия.

Знакомство с новым классом прошло, как и ожидал Фолиэш, весьма банально. Учитель представил его одноклассникам, попросил рассказать о себе пару слов, на что юноша выдал заученный и многократно пересказанный текст, и показал место за партой. После урока, на перемене, ему пришлось выдержать персональное знакомство с каждым. О-о-очень увлекательно. Просто море интеллекта и тонкого юмора.

Наверное, у Фоли уже выработался иммунитет к подобным тупым подколкам. Ничего нового, абсолютно. Всё те же слова, словно ребятки в разных городах и школах зубрили один и тот же учебник с подъёбами. Так что в ответ он лишь вежливо и холодно улыбался, тщательно контролируя мимику и непослушные уши, что всё норовили дернуться, выдавая раздражение. И в который раз радуясь, что он омега, и природа не наградила его длиннющим хвостом, как у альф, служащим этаким датчиком настроения. А свой коротенький хвостик он никому, кроме как мужу, показывать не собирался, пряча пушистую конечность в штаны, как и подобает благовоспитанному омеге.

Единственное неожиданное и неприятное отличие, кольнувшее в груди и заставившее подобраться – несколько сальные взгляды новоявленных «многоопытных искусителей». Ну так! Выпускной класс, гормоны играют, трахаться хочется этим озабоченным переросткам. Да и омеги-младшие отчего-то в этой школе оказались значительно тупее. Фоли подобного не мог понять. Может, это с возрастом приходит? Так им вроде как рано ещё, не созрели. Или здешние омеги скороспелки какие? Но всё равно маловероятно, что в четырнадцать-пятнадцать лет родители им дозволят сближаться с альфами. Позору же потом не оберутся. В любом случае, тискаться по углам с альфами-одноклассниками Фоли считал ниже своего достоинства.

Увы, Фолиэш прекрасно понимал, что с этими несуразными типами ему предстоит общаться весь год, а потому следует приложить некоторые усилия и попытаться подружиться. Но уже сейчас ему было скучно. Он ощущал себя старше них, намного мудрее и опытнее: многолетние переезды не прошли даром. Фоли встречал самых разных людей, много где побывал и ничего нового сейчас не видел. Всё как всегда.

Всё, кроме одного. Фолиэш, как ни старался, никак не мог выкинуть из головы того сероглазого мелкого альфу, встреченного им у директорских дверей. Его немало раздосадовал тот факт, что он ни с того ни с сего так повелся на лохматого хулигана-малолетку.

Ну да, Фоли помнил слова папы о том, что он сразу узнает своего старшего.

Узнал, ага.

Но разве бывает так, чтобы суженый был лет на пять младше? Смех, да и только! Да когда у того сосунка вставать начнет и он станет задумываться о сексе, Фоли уже будет университет заканчивать! Или, что тоже вероятно, уже муж и свои дети будут.

Нет, не то чтобы Фолиэш так уж стремился выскочить замуж, но ведь всё может быть! Да и уверен он был, что ещё встретит другого альфу, взрослого, красивого, сильного и умного. У них будут общие интересы и замечательно горячие ночи. Обязательно так, как у его родителей, которые, забывшись порой, настолько увлекались друг другом, что оставляли открытой дверь в спальню. И Фоли, не в силах сдержать любопытства, тихонько за ними подглядывал. Это было очень красиво, очень. И он знал, что его альфа будет ничуть не хуже отца. Не то что тот… малолетний хулиган. Несуразный оборвыш. И хвост у него плешивый.

В общем и целом, накрутив себя, как следует, Фоли решил не заморачиваться по этому поводу. Подумаешь, встреча века! Встретил и встретил. Всякое в жизни бывает. Ничего это не значит. Через год он будет серьезным студентом, начинающим новую жизнь, и черта с два он вспомнит о сегодняшнем утреннем инциденте. Только и надо-то, что игнорировать мелкого.

Успокоив себя, Фоли уверенно встал с лавочки, спрятавшейся в укромном уголке школьного парка и укрытой густыми кустами, и направился к выходу. Он специально искал такое неприметное место, чтобы избежать ненужных ему встреч до приезда папы или отца, которые должны были забрать его после уроков. Да, Фоли не собирался избегать одноклассников, но лучше он начнёт дружить с завтрашнего дня.

– Привет! – вдруг окликнул его кто-то. Невольно вздрогнув, парень развернулся. У кустов, что росли рядом с лавочкой, стоял мальчишка, покачиваясь с пятки на носок и предовольно лыбясь.

Фолиэш, нахмурившись, разглядывал давешнего малолетку-альфу, стараясь не смотреть тому в глаза и не спеша отвечать. Тот был каким-то тощим и нескладным, точно щенок-переросток, на полторы головы ниже омеги, с торчащими в разные стороны светлыми лохмами и нахально вздернутым курносым носом.

– Привет, говорю тебе! – мелкий нетерпеливо дернулся всем телом, словно сдерживаясь, чтобы не подпрыгнуть на месте, восхищенно и преданно сверкая глазами.

Фоли лишь раздраженно дернул щекой. Он добрых полчаса уговаривал себя, что ничего знаменательного сегодня не произошло, а этот скачет тут! Сверкает своими нереальными глазюками и скачет! И запах еще его дурацкий… Именно что дурацкий!

Не желая окончательно портить себе первый день в новой школе, Фолиэш уже было развернулся, чтобы молча уйти, но не тут-то было. Его нахально дернули за рукав. Фоли скрипнул зубами, разворачиваясь лицом к навязчивой проблеме.

– Я Дирнес! – сероглазый лучезарно улыбался, счастливо сверкал глазами, и даже его дурацкие лохмы радостно развевались на ветру.

– И что? – холодно осадил он малолетку.

– А ты Фолиэш! – задорный светлый чубчик утвердительно качнулся.

– Правда, что ли? – съязвил юноша.

– Ага! – мелкий тряхнул головой, белозубо улыбаясь и преданно глядя в глаза. – Ты же мой омега? – воскликнул бесхитростно. – Я сразу почувствовал! А ты? Ты тоже почувствовал, я же увидел! Мы теперь пара! Правда, здорово?!

– Мечтай, сосунок! – раздраженно фыркнул Фоли, скидывая его руку и устремляясь к воротам, у которых как раз парковалось родительское авто. Уж чего-чего, а его счастья он не разделял и знакомиться с приставучим малолеткой не собирался. И плевать, что якобы «его альфа». Сколько их ещё бегает по свету? И вообще, общение с нахальными детишками в его планы не входило. Фоли ждет встреча с красивым и сильным альфой, а мелочь хвостатая пусть себе растёт, желательно подальше от него.

– Завтра увидимся! – раздался следом излишне восторженный возглас. Фолиэш лишь застонал и закатил глаза. Кажется, последний год будет трудным…

***

День не задался с самого утра.

Во-первых, Дирнес проспал. Не в первый, конечно же, и далеко не в последний раз, но всё равно неприятно. Хуже всего то, что ради того, чтобы успеть на школьный автобус, пришлось пожертвовать завтраком. А у него – растущий организм и привычка много и хорошо покушать. И самое досадное – ни одна зараза не разбудила его, хотя обычно и дня не проходило, чтобы братцы не устраивали сюрпризы с утра. Да, братцев у него много, целых четверо, уж родители расстарались. И все альфы. И все – старшие. Кошмар, короче. И все живут в родительском доме. Даже Ликас, который уже работает сам и на последнем курсе универа учится. Не, он, конечно же, хотел съехать, отдельно жить. Но папа его вразумил. Душевно так вразумил, сковородкой. А отец велел дурью не маяться и деньги, которые неразумный сын хотел потратить на съём жилья, откладывать на новый дом. Разумно, в принципе.

Во-вторых, он впопыхах забыл дома домашку по литературе и схлопотал совершенно незаслуженный неуд. Но разве старому пердуну докажешь, что написал то чертово сочинение… Только и оставалось, что зубами скрипеть от злости и бессилия.

Ну а в-третьих – и это самое противное, – Ниртук-тупица, этот распиздяй и дебил, вечно строящий из себя хозяина жизни, приперся с новой игрушкой. И такой весь из себя крутой-раскрутой, как вареные яйца дракона, всё утро расхаживал по коридорам, буквально нарываясь.

Может, Дирнес и наплевал бы на недомерка. Подумаешь, эка невидаль – последняя модель планшетника, якобы разработанная для рейнджеров и спецов. У него покруче найдется, зря, что ли, брат-рейнджер имеется. Не в том дело…

Просто… Вот угораздило же его на прошлой неделе попасться предкам на глаза во время очередной ночной вылазки! Как итог – двухчасовое промывание мозгов, лишение карманных денег, комендантский час и возросший надзор.

Чертово ограничение свободы безумно огорчало Дирнеса, а категорический отказ в покупке новых игрушек в ближайший месяц окончательно убил настроение. Пацану казалось, что с ним обошлись, словно с какой-то сопливой малолеткой. Ему уже двенадцать! Почти.

Дирнесу, в общем и целом, грех было жаловаться на жизнь и на родителей. Отец возглавлял филиал крупной строительной компании, а папа вполне успешно совмещал ведение домашнего хозяйства и занятия с малышней в бассейне. Их семья была достаточно обеспеченной, и особых запретов в жизни Дирнеса не было. Единственное, что порой расстраивало – низкий рост и общая костлявость. Что поделать, это у них семейное: отец на своих детских фотках вообще на тощего цыпленка похож, ручки-ножки тоненькие, тощий хвостик и знатные лопоухи, торчащие из лохматой выгоревшей копны. Зато сейчас – высоченный и крепкий, сильный и ловкий, красавец просто. Да и братцы его – все один к одному, такие же дубы-переростки.

В общем, расстроенный устроенным предками разносом и заведенный с самого утра Дирнес с преогромнейшим удовольствием пообщался со старым другом Ниртуком, отведя душу. Так, по мелочи, начали слово за слово, плевок за плевок, а закончили… Ну, как обычно закончили. В кабинете директора всё и закончилось. Как всегда. Ибо нефиг выделываться!

К слову сказать, директорский кабинет, этакое воплощение солидности и власти, Дирнесу очень нравился, и он частенько представлял себе, как сидит с другой стороны стола и так же командует наказанием для проштрафившихся школьников. Но, понятное дело, мечты оставались мечтами. А в действительности Дирнес, в очередной раз попавшийся на сущем пустяке, стоял на знакомом до последней ниточки ковре перед директором и краснел, оправдываясь и обещая.

Вот и сегодня Дирнес не ждал сюрпризов, настраиваясь на очередную нудную зубодробительную и совестевзывательную выволочку.

Он переминался с пятки на носок на посту у злосчастной двери, перебирая в голове отмазки и аргументы, выдумывая причины, сподвигшие его набить оппоненту рожу, вяло пихался с такими же покоцанными друганами и недругами и ожидал своего «звездного часа».

Наконец-то дверь распахнулась, и только Дирнес приготовился войти, как из мрачных недр преисподней, они же – директорский кабинет, выпорхнул ангел. Невысокий, тоненький, голубоглазый шатен с необычно коротким каре, такой весь чистенький, аккуратненький, нежненький и неземной, словно сотканный из воздуха. И ослепительно красивый.

Дирнес стоял и не смел отвести глаз от этого чуда. Ему казалось, будто распахнулись страницы детской красочной книги сказок, что когда-то читал ему папа, и оттуда сошёл, нет, спорхнул, как диковинная бабочка, прекрасный юный принц. Ясные глаза принца смотрели прямо в душу, что-то переворачивая и меняя навсегда. И Дирнес тонул в голубых бездонных озерах, не пытаясь выплыть. Тонкий запах прекрасного принца, сладкий и дурманящий, как папин малиновый пирог, кружил голову, заставляя забыть обо всём.

Всё свершилось в одночасье. Это было то самое, подслушанное однажды вечером, о чём рассказывал отец его старшим братьям. Он встретил ЕГО. Самого красивого, родного и замечательного омегу на всем белом свете. Его омегу.

Воодушевленному мальчишке казалось, что у него крылья выросли за спиной, весь мир расцвел и засверкал, а самый лучший и прекрасный из омег всегда будет рядом. Дирнес уже любил прекрасного и загадочного незнакомца и был уверен наверняка, что его чувства взаимны. Ну, а как же иначе? Ведь он – его пара! Да, Дирнес не сомневался в том ни секунды и был намерен немедленно, сейчас же, незамедлительно познакомиться с суженым.

Но знакомство пришлось отложить. Исключительно по не зависящим от него причинам.

Выволочка у директора, хмурые взгляды Ниртука, расстроенное сопение друзей – всё прошло, как во сне. Дирнес лишь молчал, мечтательно вздыхая, вспоминая тонкие пальцы и растерянные глаза своего возлюбленного. И представляя себе, как они, уже большие, живут в их собственном доме, полном весёлых детишек. Он, конечно же, будет серьёзным и важным, совсем как его отец, а любимый будет ждать его дома, окружая заботой и теплом.

…Фолиэш. Его будущего мужа зовут Фолиэш. Нежное и бархатное имя, очень подходящее его нежному и замечательному мальчику. Почти пятнадцать лет, единственный ребенок в семье, очень воспитанный, вежливый, прилежный и усердный. Отец недавно получил перевод в их город, и заканчивать школу его ненаглядный будет здесь.

Всё это узнать не составило труда: школа гудела и шушукалась, обсуждая появление новенького красавчика-омежки. С определением «красавчик» Дирнес определенно был согласен, но чрезмерное внимание к его любимому его категорически возмущало. Однако мальчишка решил, что с этими доморощенными энтузиастами он разберется позже, а сейчас его первоочередная задача – знакомство с будущим мужем.

Папа всегда говорил, и Дирнес с ним был абсолютно согласен, что первая встреча и знакомство – самое важное и значительное, что есть в жизни пары, именно об этом рассказывают своим детям и внукам.

Но, увы, в силу непредвиденных обстоятельств их первая встреча прошла в довольно обыденной, неказистой обстановке. И Дирнес, как бы ему не хотелось иного, показал себя не с лучшей стороны. Во-первых, он немного, буквально самую малость, пострадал в праведном бою с задавакой-тупицей и имел несколько потрепанный вид. А во-вторых, он совершенно не ожидал подобной встречи и капельку растерялся.

Поэтому знакомиться с будущим мужем он собирался по всем правилам, чтобы его любимый увидел, какой ему достался умный, красивый и замечательный альфа.

Последний урок Дирнес решил провести с пользой. Он заперся в туалете, тщательно почистил свою одежду, потрепанную в драке, причесался и даже повязал галстук, до того валяющийся в сумке, и красиво распушил хвост. Через полчаса он был готов и был абсолютно уверен, что его ненаглядный оценит его жертвы.

Про разницу в три года, весьма существенную в их возрасте, он предпочел не думать. Подумаешь, какой пустяк! Наоборот, это даже хорошо, что его ненаглядный такой большой: у родителей больше не будет причин запрещать ему гулять по вечерам и приходить после десяти вечера, ведь теперь он должен будет сопровождать своего взрослого суженого на его взрослых встречах. И вообще! Что такое три года! Никто и не заметит, как время пролетит! Как будто они не найдут, чем заняться! Дирнес был совершенно уверен, что скучать им будет некогда. Он проследит за тем лично.

Вторая встреча и запланированное знакомство прошло на «ура». Дирнес недолго искал омегу. Его нежный красавчик ждал его в школьном парке, в том самом любовном уголке, на той самой лавочке, где старшеклассники тайком встречаются и тихонько тискаются, вздрагивая от каждого шороха. Это значило, что его любимый тоже хотел остаться с ним наедине! От одного этого факта Дирнесу хотелось летать и любить весь мир. А во время разговора Фолиэш, его замечательный Фоли так мило краснел, прижимал аккуратные ушки к голове и показушно сердился, как и положено благовоспитанному неприступному омежке, что у Дирнеса сердце пело. Он понял, что это судьба.

И юный альфа был уверен, что сделает все правильно, чтобы его муж был счастлив. А посему ему просто жизненно необходимо срочно наведаться в комнату старшего брата. Кажется, на днях он видел замечательную книжку, «Как завоевать любимого».

Да! У него все получится! Это будет самый лучший год в его жизни! Нет, первый из лучших! Именно так!

========== Возмущенный и изобретательный ==========

***

Фолиэш был растерян, обескуражен и зол. Всё, абсолютно всё шло наперекосяк.

Иная программа обучения в новой школе стала крайне неприятной новостью, и ему пришлось многое наверстывать, изучая самостоятельно незнакомый материал, чтобы сохранить привычные ему позиции в списке лучших учеников. Фоли привык быть первым. Но обратиться за помощью к одноклассникам не позволяла гордость, а в одиночку продираться сквозь запутанные дебри математических теорем и выводов, дат и событий получалось с большим трудом. К тому же, не было уверенности, что ему помогут. Да, осень пролетела незаметно, а Фоли так и не смог сблизиться с одноклассниками. Отчего-то они его сторонились. Нет, не шарахались или гнобили. Просто сторонились. В принципе, Фоли понимал, что в некоторой степени сам виноват: не стоило ему в первую неделю игнорировать ребят, оправдываясь сложностями с переездом и усталостью. Но сейчас что-либо менять было довольно трудно. Нет, он честно пытался вести себя, как должно благовоспитанному вежливому омеге, но, подслушав ненароком сплетни о себе, едва сдержался, чтобы не разбить в кровь смазливые мордашки завистливых одноклассников-омежек, болтавших о нём невесть что. После такого ему категорически не хотелось предпринимать каких бы то ни было шагов навстречу. Наверное, в любой другой момент Фоли первым бы посмеялся своему нечаянному титулу рокового искушенного похитителя сердец, но сейчас эта ситуация его раздражала. И он не знал, как отделаться от чрезмерного внимания альф, очевидно, решивших проверить правдивость тех глупостей. Да и альфами-то их назвать язык не поворачивался… Раззявы какие-то, ей-богу! Самоуверенные хамы, неряшливые грязнули и бестолковые идиоты – вот полный перечень характеристик его альф-погодок. Право слово, порой Фоли не мог сдержать смеха, глядя на их потуги. Но ужимки тех шутов общего положения дел не меняли.

Ему не нравился новый город, новая школа, новые одноклассники – совершенно всё. Даже осеннее солнце грело недостаточно жарко, и Фоли постоянно мерз, хотя остальные продолжали щеголять в легкой униформе. Ему казалось, что весь мир сговорился против него. Он умудрился потерять телефон, хотя до того не замечал за собой подобной рассеянности, и заблудился в зоопарке во время запланированного похода с классом. Более того, он дважды перепутал дни недели и принес в школу не те учебники.

Эта череда досадных неудач выводила из привычного равновесия, заставляла усомниться в собственных силах и способностях. Фолиэш переставал владеть ситуацией. И данный факт злил его неимоверно.

Но подобные несуразицы не выходили за рамки того, с чем бы он справился, ему не впервой.

Напрягало другое.

Точнее – другой.

Поклонник.

Да-да, у Фолиэша появился настоящий поклонник. Задаривающий его цветами, поющий серенады и хвостиком увивающийся следом, куда бы он ни пошёл.

Но, увы, не роскошный красавец-альфа на крутой тачке, о котором можно вздыхать ночами, показушно обниматься на публику, хвастаясь перед другими, и мечтать о счастливом будущем.

Нет. Всё с точностью до наоборот.

Ему досталось нечто навязчивое, настойчивое, непрошибаемое, нахальное и до жути доставучее. Мелкое недоразумение, с которым он столкнулся в первый же день.

Но, похоже, малолетний хулиган на полном серьёзе верил в бред про предназначение и возомнил себя его суженым. Смех, да и только! Вот только смеяться совершенно не хотелось. Потому как куда бы Фоли не посмотрел – везде ему мерещился кончик тощего длинного хвоста и светлые лохмы. Более того, он был уверен, что тот ненормальный мальчишка его преследует.

Начиналось всё довольно забавно – со смешных букетиков из неказистых цветочков на его парте, видимо, собственноручно собранных на общественных газонах и перетянутых лентами, не иначе как стянутыми из папенькиного набора для рукоделия. Омежки-одноклассники понимающе хихикали, а альфы многозначительно подмигивали и по-дружески щипались за попу.

Затем его стали встречать на ступеньках школы, дабы, сверкая восторженными и влюбленными глазами, вручить очередной куцый букет или кривоватую открытку, будто специально выбирая момент, когда соберется побольше зрителей этого кошмара. Фоли шипел и был готов отхлестать букетом незадачливого приставалу. Но терпел. Потому как не подобает благовоспитанному омеге выпускать когти и игнорировать дарителя. На публике, по крайней мере. Так что он благодарил сквозь зубы, отчаянно желая малолетнему нахалу сломать ногу на той самой проклятущей лестнице. А еще лучше – шею. Чтоб не мучился! Да, чтобы он, Фоли, не мучился больше. Вот не верил он в чувства мелкого. Не верил – и всё тут. Скорее – что тот вбил себе очередную глупость в башку лохматую и носится с идеей, как с тухлым золотым яйцом – ни хранить, ни выкинуть.

Но все надежды Фолиэша на то, что запал мелкого пройдет, таяли на глазах. Потому как дальше становилось только хуже. Ему открывали двери, без умолку говорили заезженные комплименты, норовили понести сумку или подержать над головой зонт. С каждым новым днём мелкого в жизни Фоли становилось всё больше. И что хуже всего, этот озабоченный Дирнес начал рычать и шипеть на любого мало-мальски приличного альфу, оказывающегося в поле зрения Фолиэша, словно имел полное право вести себя подобным образом.

В одну из ночей Фоли, как и остальные полквартала, был разбужен душераздирающими воплями. И только папа, вовремя удержавший его от прыжка со второго этажа, не дал начистить рожу мелкому идиоту, вздумавшему распевать серенады под окнами. Но Фоли дал себе слово, что положит конец подобному кошмару и обязательно с утра же поговорит с мальчишкой.

Однако все усилия воззвать к разуму малолетки были обречены на провал. Он словно и не слышал ничего из того, что пытался донести до него Фолиэш. Лишь лучезарно улыбался, кивал, соглашался… И снова, и снова делал по-своему!

Все попытки Фоли не пересекаться с пацаном лишний раз тоже потерпели фиаско. Тот, как таракан, пролезал повсюду. Фолиэш бесился, но, пытаясь держать лицо, не сдавался, раз за разом требуя оставить его в покое, пытаясь сдерживаться и не зашипеть. Но терпение заканчивалось, и юноша, не желая участвовать в дурацком фарсе, пытался игнорировать малолетнего нахала. Но, увы, ничто не могло утихомирить пыл юного воздыхателя. И юноша снова шипел и ругался, искренне сожалея, что нынче не принято отращивать длинные когти, как в древности. Уж тогда бы он этому Дирнесу как следует личико попортил! Увы и ах, мечты-мечты… Фоли уже был не рад, что в тот злосчастный день умудрился попасться мелкому на глаза, потому как прекрасно видел и слышал всё усиливающиеся смешки одноклассников, которых явно забавляла эта дурацкая охота. Быть всеобщим посмешищем ему совершенно не улыбалось.

***

Дирнес был счастлив.

Даже не так.

Он был в восторге! Его замечательный, обворожительный, самый красивый и самый нежный омега оказался самим совершенством. Мальчик не мог налюбоваться на него и каждую свободную минуту старался проводить возле объекта своего обожания, говорить комплименты, дарить цветы и конфеты, как взаправдашний взрослый, почти что муж. Дирнеса просто распирало от гордости и радости, мечты о совместном прекрасном будущем будоражили кровь, а воображение рисовало красочные картинки. Конечно, Дир, как ответственный альфа, к которым он себя, несомненно, причислял, понимал, что пока не объявлено официально об их свадьбе, не стоит компрометировать будущего мужа. Но, увы, ничего не мог с собой поделать. Тем более, это только вопрос времени.

Три месяца пронеслись, как один день. Вспомнив все советы братьев и папы, Дирнес стал следить за собой, старался не портить униформу и прическу, если ему приходилось вразумлять идиотов-одноклассников кулаками. Ну, чего уж тут… Да, ему льстили заинтересованные взгляды заценивших его старания мелких омежек, старательно копирующих поведение старшеклассников, но, увы, не всем пацанам-альфам пришлась по вкусу его внезапно возросшая популярность среди погодок. Вот и приходилось проводить разъяснительные беседы с неразумными и раздавать мозгопромывательные пиздюлины всем желающим. Да и не нанимался он объяснять всем и каждому, что это всё не для них. А для любимого Фолиэша, лучшего из омег.

Дирнес, каким бы разгильдяем не казался, был довольно упёртым и настойчивым альфой и всегда добивался того, чего хотел. А сейчас он хотел быть лучшим для своего ненаглядного омеги. Да, он обратил внимание, что Фолиэш весьма и весьма усерден в учёбе, учителя, оценившие старания новенького, прочили ему успешное будущее. И посему Дир решил, что он должен быть не хуже, если не лучше своего любимого. Ну, а как же иначе? У его восхитительного возлюбленного должно быть всё самое лучшее! И кто, если не Дирнес, как заботливый альфа, должен это обеспечить?