Текст книги "Баунти с перцем (СИ)"

Автор книги: Eva Rouse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Рики хмыкнул, но промолчал, отвернулся, сжимаясь в комок. Он не мог объяснить, никогда не мог, и все давно, слишком давно зашло настолько далеко.

А солнце поднималось все выше, и скоро Рики уже не мог от него спрятаться, но ничего не просил, только сунул голову в отсек, где хранились припасы, чтобы не умереть от солнечного удара.

– А сказать: «Рафаэль, можно я спрячусь под тент», он все равно не скажет, приятель. Так что скоро у вас будет свежий корм, – весело сообщил чайке альфа, удобно вытягиваясь. – Лишь бы не показать, что гребаный бедный мексикашка – человек. Сдохнет, но не признает. Как, кстати, тут с рыбалкой, приятель? М? Тебе, я вижу, сложнее, но если ты шагнешь левее, да, еще пару шагов и…

Альфа резко рванул, чайка же попыталась взлететь, но обрывок сети, в котором запуталась птица, плотно зацепился за болт. Рафаэль обхватил чайку, осторожно сложив крылья, и принялся выпутывать птицу, не желая, впрочем, портить сеть.

– Тс… Да, хороший, клюйся, сильный какой. Потерпи, сейчас, – уговаривал нежно и мягко Рафаэль чайку.

Рики дернулся и, ударившись спиной о борт, заозирался. Птица кричала и клевалась, а омега не понимал, что альфа задумал. Наконец, Рафаэль опустил руки и чайка улетела. Альфа, любуясь, смотрел ей вслед, а уже когда та скрылась, принялся распутывать сетку, сняв ее с болта и вернувшись под тент.

Рики рассмеялся.

– Думал, ты ей башку откусишь, – уставший омега, у которого болезненно пульсировала половина лица, истерично рассмеялся, а затем резко вскинулся и заозирался. – Черт… Куда они полетели?!

Альфа продолжил распутывать сетку и спокойно сообщил:

– Через час-полтора будет буря и мы, скорее всего, утонем, если, конечно, она нас серьезно накроет, а не заденет по касательной.

Рики заметил канат на поясе, привязанный к рулю штурвала.

– И ты решил потонуть вместе с катером? Куда чайки полетели? Балда, они же где-то садятся, а не спят в небе, и это «где-то» – суша. Тут должна быть суша, черт тебя подери.

Рики закашлялся, горло было сродни пустыне, но он впервые сделал пару глотков из своей бутылки.

– Давай сюда еду, ее нужно убрать или унесет.

– Конечно суша. Только мотор не работает, весел нет и до суши может быть несколько сотен километров. Это морские чайки, они могут спать на воде. Я свою еду уже сложил за панель вместе с водой, – ровно сообщил альфа.

Рики надулся и спрятал еду в нишу, закрыл дверцу и вздохнул. Солнце мучило, испепеляло, кожу жгло, лицо болело. Рики даже ждал бури, тогда хотя бы не будет печь. Время прошло, и появилось немного тени у руля, и Рики сжался там.

Альфа зло вслух выругался, ругая себя за тупость и дебильную мягкость, но, перекрикивая резко начавшийся дождь, позвал омегу:

– Рики, давай под тент и быстрее, я сейчас второй угол закрою, чтобы с боку дождем не заливало!

Дрожащий Рики уже давно готов был проситься под бок, но просто не верил после удара в лицо, что Раф пустит, что способен на… жалость или сострадание к тому, кто их не заслуживает. Он же для него гораздо хуже любой блохи, но погода только сильней портилась. Меньше чем за час палящее солнце скрыли тучи, обрушились ветер и дождь. Рики переполз под тент на четвереньках, поскальзываясь. Он устало рухнул в ноги Рафа и прижался к стене, цепляясь за выступ, чтобы его хотя бы не вытряхнуло, если ветер усилится. День еще даже не кончился, а он так устал, не спав всю ночь и день накануне…

Альфа завозился с тентом и вскоре уже закрыл их и сбоку, стало почти уютно: дождь и ветер не добирались до омеги, но катер заметно качало. Рафаэль кивнул на канат и сообщил:

– Если тебя смоет за борт, ты – труп. Я же по канату назад заберусь.

Рики приполз ближе и обвил его вокруг руки и ноги.

– А я не заберусь. Возможно, меня им пополам разорвет, если мы вылетим.

– Вероятность этого в сотни раз меньше, – вяло сообщил Раф, закрывая глаза.

Рики тоже зажмурился, цепляясь и второй рукой, дрожа от страха, холода, напряжения и усталости. А еще его тошнило из-за качки и облеваться сейчас было еще страшней, чем умереть в океане. По крайней мере, именно так омеге и казалось. Даже хорошо, что он не ел.

– Нас боком задело, – уверенно сообщил через час Раф, хотя качало их знатно, и вся одежда промокла.

– Все кончилось? – приподнялся на руках Рики, не веря своим ощущениям. Так плохо ему еще никогда не было, и лицо еще слегка опухло из-за удара.

– Не… Еще потрясет, но дождь стихает, скоро там солнце появится.

– Меня тошнит… не могу больше, – зажал себе рот ладонью Рики и уткнулся лицом в дно. – Пусть оно перестанет, пусть… Прекрати это все…

– А ты океану деньги предложи, – посоветовал альфа. – Ты же богатый, тебе все можно.

Рики отозвался тихим смешком.

– И задницу еще подставлю, вдруг я хотя бы в его вкусе.

– Это вряд ли. Не достаточно мокрый, – заверил Раф.

– Какая печаль, никому мой зад не нужен, – Рики подполз еще чуть ближе к Рафу, замерзая. Пальцы уже плохо слушались, омега дрожал не переставая.

Альфа лишь приоткрыл глаза и кивнул, разрешая греться о себя. Но распластавшийся на полу Рики этого не видел, он уже едва соображал, радуясь, что хоть дождь не бьет по нему. Хотелось тепла и покоя, но к Рафу Рики боялся лезть, думая, что противен одним своим видом. Противен сильней, чем обычно, и если Раф вытолкнет, то Рики уже не сможет подняться и замерзнет под дождем.

Альфа рыкнул недовольно, подтащил к себе и прижал к борту, к тому месту, где сам только что лежал, затем стащил обувь с омеги и спрятал его ступни между своими ногами, а руки Рики засунул себе под мышки. Стало теплее. Рики прижался, просто не в силах противиться этой волне тепла и коротко всхлипывая, чувствую собственную мерзость.

Рафаэль, казалось, заснул. Качка стихала постепенно, как и дождь. Альфа выбрался из укрытия и принялся раздеваться. Рики тоже выполз, дополз до припасов и сделал глоток воды. Он тоже принялся стягивать бермуды и футболку, чтобы просушить. Из-за бортика не было ничего видно, только бесконечный океан.

Развесив одежду, Рафаэль принялся молча вычерпывать воду из катера.

Рики не знал, надо ли чего говорить, но все же произнес, повесив и свои вещи:

– Спасибо…

Омега присоединился, выгребая воду какой-то гигантской кружкой, больше напоминавшей кастрюльку для спаржи.

– Пожалуйста, – замер Раф, не веря, что омега вообще такие слова знает.

Но Рики уже просто греб воду, иногда трогая свое лицо, словно боялся, что оно улетело с чайками, да шмыгал носом. Он не жаловался, не приказывал, просто греб воду. Да и само это действо помогало занять не только руки, но и мысли, и время текло как-то быстрей. Альфа тоже вернулся к своему занятию, но через полчаса вдруг замер, вглядываясь вдаль.

– Твой телефон как? Жив? Не сел? – спросил напряженно Раф.

– Не знаю, я его отключил и… Он где-то был тут, – осмотрелся Рики, а потом заглянул в отсек с едой и, включив, разблокировал телефон и дал Рафу.

Рафаэль навел на небо и увеличил что-то, затем кивнул своим мыслям, посмотрев на экран мобильного секунд тридцать и, выключив его, вернул омеге.

– Там вяхирь, – сообщил Рафаэль. – Там в небе летает вяхирь.

– Что? – не понял Рики, убирая телефон к еде в сухое место.

– Это голубь, дикий голубь. И он-то спать в воде не может.

Рики замер, а потом поднялся со дна и уставился на океан, оглянулся, повертелся, но земли нигде не было.

– М… Нет, не видно, но земля там есть, – кивнул Рафаэль. – Вот как туда добраться. Посмотри, есть тут спирт?

Рики вновь полез в лаз, достал свою порцию еды, выгреб аптечку, нашел снасти – катушку и крючки, грузила, но без намека на удочку, четыре спасательных жилета, ракетницу с двумя зарядами, непромокаемые спички и соль.

– Лучше бы сюда весла положили, – достав еще всякой всячины, сказал Рики. Он вытянул горелку с запасом гелия. – Можно воду кипятить и собирать пар… Но нас найдут, богатых ищут, и папы меня любят. Они лучшие.

– Пока нам нужно добраться до земли… А то отплывем дальше и будем болтаться в океане.

– А как это сделать без весел?

– Сейчас посмотрим, – улыбнулся альфа и достал из аптечки спиртовой настой пустырника. – На этой бутыли мы сможем пройти немного, потом еще – по инерции… А затем, посмотрим: если землю увидим, я попробую дотащить катер.

– А в какую сторону плыть? И смажь руку, что птица клевала, не хватало еще от тебя птичий грипп подцепить, – сказал Рики, убирая припасы обратно в нишу.

– Он кожу не проклевал, так – синяки. В сторону, где я видел голубя. Там явно земля. Это не водная птица, – заверил Рафаэль.

– Ну, давай, плыви…. в сторону мексиканской границы, у тебя на нее чуйка должна быть, – фыркнул Рики, уползая в тенек.

– Иди ты на хуй, твареныш, – ровно сообщил альфа.

========== Глава 3 ==========

Мотор фыркнул, зарычал и, наконец, заработал. Рафаэль правил уверенно, словно знал, куда плыть.

Мотор прорычал только минут двадцать, но островок был уже виден: красивый, небольшой, зеленый. Мотор заглох, но катер еще некоторое время плыл в нужную сторону, а затем альфа принялся раздеваться, чтобы плыть дальше, только тянуть за собой катер он уже передумал и начал свое имущество складывать в брезент, собираясь плыть налегке и бросить ненавистного идиота выбираться самому. Возиться с омегой, от которого все равно, кроме ушата говна, нечего ждать, он больше не собирался. Все равно Рики был конченым человеком, тупым и злым, как аллигатор.

– Эй, что ты делаешь? Ты не можешь меня тут оставить! Я запрещаю!

– Почему не могу? – спросил Рафаэль. – Я мексикашка, мы же гады… Мы все можем. Тем более что ты – кусок дерьма, зачем мне из-за куска дерьма стараться?

– Тебя посадят! Я тут умру, и тебя посадят за это, – сказал Рики неуверенно. – Совесть замучит… Буду тебе являться.

Омега заметно паниковал, не знаю, как еще повлиять на альфу.

– Не… Я мексикашка, у меня нет совести. Как и ты, твареныш, не можешь общаться по-человечески, так и я в тебе человека не вижу.

Рики засуетился, забегал от бортика к бортику, с тоской посмотрел на далекий остров. Он до него и без катера не доплывет. Омега тихо заплакал, сглатывая слезы.

– Не бросай меня, Раф… Не бросай… Тебе папы денег дадут.

– Да подавись ты своими деньгами, – с чувством сказал альфа. – Не хочу с тобой торчать на острове! Ты же съешь мне все нервы. Без тебя я там буду жить хорошо. Я могу дотащить катер до берега, но при одном условии. Ты, тварь, никогда больше меня не назовешь мексикашкой. Торговаться не собираюсь. На размышления у тебя три секунды.

– Хорошо-хорошо, – взвизгнул перепуганный омега, некрасивый из-за расплывшегося синяка, взлохмаченный, сопливый и дрожащий от страха.

Альфа молча кивнул и обвязал себя канатом, прыгнул в воду, поплыл. Раф плыл медленно, с трудом таща за собой катер, но расстояние до берега медленно уменьшалось.

Сидеть и смотреть на это было тяжко, и в итоге Рики тоже прыгнул в воду и стал пихать катер сзади. Он уперся в него руками, толкая за счет силы ног. Остров приближался, хотя Рики этого не видел. Омега успел выдохнуться, когда его окликнул Раф:

– Давай в катер. Тут уже мелководье. Я обуюсь и пойду по дну: там кораллы, можно ранить ноги.

Рики ухватился за край, но подтянулся не с первого раза, и в итоге просто лег на дно, как только смог перевалиться внутрь. Зато он не плакал и не жаловался – на это не осталось сил. Альфа же обулся и вновь нырнул в воду. Вскоре Рафаэль, упираясь ногами в дно, тащил катер, и тянул достаточно быстро, так было легче, чем вплавь.

Рики вздрогнул, почувствовав толчок о сушу и, подобрав еще влажную обувь, обулся и выбрался на берег, потянул за канат, помогая вытаскивать катер. А потом взял и разрыдался, не зная почему, просто слезы вдруг потекли из глаз.

А вот Рафаэль оглянулся и принялся сооружать себе шалаш: тут была удобная пальма, что склонилась над песком, и это позволило развесить брезент. Все еще плача, Рики передохнул и вернулся в катер, глотнул воды из бутылки, сжевал треть галеты и стал переносить под брезент вещи и еду. Остров был приличного размера, по крайней мере, Рики не мог сказать, где тот заканчивается, и тут лучше, чем в море под палящим солнцем, но все равно страшно: он неизвестно где и с альфой, что ненавидит каждой клеточкой своего тела. Заслуженно, конечно, но от этого не легче.

Раф же безразлично проводил его взглядом и молча пошел вглубь острова, зарядив, правда, для начала револьвер.

Рики теперь слегка побаивался Рафа и не знал, как себя с ним вести. Альфа точно больше не собирался терпеть его обычной манеры поведения с оскорблениями. А еще омега чувствовал себя откровенно уродливым из-за разбитого носа. Посидев и отдохнув, поняв, что Раф не вернется так быстро, Рики стал ходить вдоль дикого пляжа и края джунглей, осторожно собирая ветки и все, что сухое и горючее на вид.

Альфа вернулся через час довольный собой, с диким луком и тремя яйцами. Напевая себе под нос, Рафаэль принялся собирать хворост.

– Я собрал… – тихо сказал Рики, указав на кучку палок. Их явно пытались сложить шалашом, но сейчас они просто торчали в разные стороны.

– И? Я не собираюсь делить с тобой еду, и не буду пользоваться твоим огнем. Мы тут не вместе.

Рики растерялся.

– Но… Я же умру тогда…

– А при чем тут я?

Рики задумался.

– Ты еще не ушел… официально. Тебе платят… – неуверенно сказал Рики. – И я не обзывал тебя «мексикашкой»!

– Мне тут платят? – удивился альфа. – Ты с чего решил, что тут платят? Не… Ты сам по себе, я сам по себе.

– Тебе не дали расчет и трудовую, ты должен меня слушаться. Ты моя нянька! И альфа!

– Не… Я уволился и тебя не обязан слушаться. А еще раз поднимешь на меня голос, я выкину тебя из шалаша. И ты не омега.

– Омега, – покраснел отчего-то Рики. – Злой ты… безработный потому что. Когда сюда приедут и тебя спасут, скажешь папам, что честно тебе платили, как заморил меня голодом.

– Не… Я же не мешаю тебе себя обеспечить едой, – фыркнул Раф. – Так что вперед, иди и добывай еду.

Рики насупился, в животе урчало. Он давно не ел, и галета положения не спасла, только душу растравила.

– Ты бесполезный альфа, три года за так хлеб ел и прохлаждался, единственный раз, когда работа случилась, ты сбежал. Ты трус, вот ты кто, – топнул ногой Рики.

– А ты бесполезный недоомега, – кивнул в ответ Рафаэль. – Зачем мне делить с тобой еду и кров?

Рики не знал «зачем», он просто хотел есть. И чтобы Раф его слушался.

– Тебе заплатят, когда нас спасут. За всю еду.

– Засунь себе деньги в задницу. Что еще? – насмешливо спросил Рафаэль, снимая с катера пластину, затем принялся мыть ее. Вскоре на железяке жарились лук и яйца.

Рики сглотнул слюну.

– Тогда верни мне мой револьвер и патроны, – нашелся он.

– Чтобы ты меня пристрелил? О нет.

– Ты в этот лес из пальм с револьвером ходил, меня ограбил и уволился. Сам будешь папам говорить, что угробил их единственного ребенка. Они тебе ничего не сделали, – развернулся Рики и потопал в джунгли, решив, что плакать не будет. Возьмет и не будет.

Альфа фыркнул: остров был небольшим, крупных хищников тут быть просто не могло, нечего им есть. Вскоре он услышал визг омеги и рванул к нему.

Рики он обнаружил у ручья, рядом с крупным удавом.

– Чего орешь? Забираешь его или… – спросил альфа ровно.

Но омега пятился задом, а потом выскочил и спрятался за Рафом, всхлипнув:

– Я домой хочу…

В змею полетел кокос. Альфа фыркнул и пошел к змее и, резко отрезав голову удаву, понес его.

– Мы здесь умрем, – шмыгнул носом Рики, собираясь реветь, но закусил губу, вспомнив, что решил не плакать.

– Ты да, я – нет.

Рики всхлипнул.

– Я из ручья пил, я теперь точно умру, – омега побежал обратно на пляж.

Рафаэль освежевал змею и принялся резать ее на кусочки. Рики же сжевал еще часть галеты, воровато посмотрел на еду альфы, но украсть ее было как-то подло, и омега зарылся в их вещи с яхты. Просмотрев снасти, он забрал все и прихватил нож. Размял еще галету, смочил, нарвал туда чуть ваты и замешал. Взяв скатку, потопал дальше по пляжу, ища место без таких волн.

Пришлось брести минут двадцать, пока он не заметил подобие «бассейна» или лагуны. Часть воды отрезала крупная гряда камней. Разуваться Рики не стал, он срезал ветку и намотал на нее леску, подвесил маленький крючок, а поплавок из деревяшки компенсировал грузилом. Что-что, а вот рыбачить он любил, когда у пап было время на семейный уикенд, что случалось редко. Использовав подобия теста, намотал за ватку на крючок и сел ловить.

Рыба тут была непуганная, но клевать все равно не спешила. Галета долго не казалась малькам привлекательной, но Рики умел ждать. Он даже забыл себя пожалеть, да и лицо болело, только если трогать.

Через полчаса он вытянул малька и, сняв с крючка, тут же разделал. К сожалению, мясо было горьковатым, но Рики оставил внутренности и спинку сушиться на солнце, а сам стал ловить дальше. Рики был сосредоточен и методичен, рыбалка успокаивала.

Ему удалось отправить сушиться еще две рыбешки, и Рики сделал еще удочку с крючком крупнее и не одним. Он надел подсушенные спинки и сменил место ловли, пытаясь поймать более крупную добычу.

…Рафаэль поднял голову и кивнул, увидев омегу с тремя рыбинами.

– Вот и отлично! Ты на рыбе протянешь пару месяцев, – улыбнулся Раф. – С голода не помрешь.

– Белый человек решил все проблемы, – весело, без издевки, улыбнулся Рики. Его переполняло чувство гордости. – Никогда рыбалка еще не была такой тяжелой. Я поделюсь, если приготовишь, у меня просто нет сил.

Рики устало опустился на колени и положил на лист лопуха рыбины. Он достал снасти и нож, и отполз под брезент. Омега вздохнул, решив хоть на минутку дать отдых глазам и моментально уснул. В конце концов, и дьяволу нужна передышка.

Рафаэль фыркнул и покачал головой, но все же разделал рыбу и запек в золе, хотя он сам ее терпеть не мог. Так что на добычу альфа не претендовал.

Через пару часов Рики дернулся и очнулся. Сил не было, хотелось спать, но голод победил, и он взял с листа одну из рыбин, отметив, что альфа их не тронул, хотя и сготовил.

– Почему не стал? Жуй, в голодный год и воробей индейка, а тебе нужно кормить свои мышцы, – жевал Рики. – Так себе блюдо, но сытней травы.

– Ненавижу рыбу. У меня тут есть целый копченый удав, – отозвался Раф лениво.

– В нем костей больше, чем в морской рыбе, – Рики сглодал половину и отодвинул, сыто отдуваясь. Попив воды, он сходил к океану и сполоснул руки, вернулся к Рафу и, настороженно поглядев на него, лег под навесом, свернулся калачиком.

Очень довольный собой Рафаэль с удовольствием подкинул дров в костер и лег рядом.

========== Глава 4 ==========

Но поздней ночью сон вновь покинул Рики. В животе булькало, сводило, резало и беспокойно бухтело. Он несколько раз выбирался в кустики, но стоило лечь, как живот прихватывало вновь, а в аптечке нашлись только слабое средство от отравления и активированный уголь. Рики решил пока поберечь их, но он выпил почти всю свою воду и принес в той кастрюльке для спаржи еще из ручья на кипячение. Больше он оттуда пить не собирался. Бледный, разбитый, усталый Рики уже и не возвращался к Рафу. Просто садился или ложился под ближайшей пальмой, пока вновь не приходилось бежать в кусты. Рассвет в тот день был отвратительным.

А вот Рафаэль позанимался зарядкой под открытым небом, затем занялся осмотром острова, сходил к роднику, принес чистой, питьевой воды, а затем ушел в лес, чтобы собрать фрукты, травы и еще что-то интересное.

Рики подремал, когда живот отпустило, попил воды. Кипяченой. Собрал дров, что вынесло водой на берег, пожевал холодной рыбы и пошел осматривать остров, решив обойти по периметру, если получится, ну или сегодня в одну сторону, а завтра в другую.

Через пару часов Рики повезло. Он едва не расплакался от счастья, увидев спелые желто-коричневые плоды хлебного дерева. Он сорвал пару штук и понес их, замотав в лопухи, чтобы не испачкаться. Рики шел довольный, не замечая веса и усталости. Он видел много деревьев и много плодов. Омега даже побежал к костру, когда заметил под тентом и Рафа.

– Раф! – крикнул Рики и, споткнувшись о ветку, навернулся. Он принял удар о бок, желая сберечь плоды. Но получилось глупо… Рики решил встать, но повалился вновь. Он остался цел, просто… Усталость навалилась неожиданно сильно, размазав.

Альфа нашел его минут через десять и кивнул:

– Поздравляю, будешь есть плоды хлебного дерева и рыбу. Видишь, не умрешь, – кивнул Раф.

– Я два принес, а еще их там целая куча. Чаща или как это называется, но деревьев больше десятка, а с каждого плодов на полтонны минимум можно получить, да и зреют они круглый год. И змею я тоже нашел. Видишь, я удачливый. Просто не все находки… безобидны. И я предпочту те, что не смогут меня съесть. Ты, может, и здоровый альфа, а вот меня та змейка могла заглотить. Как думаешь, у змееныша есть семья?

Рики кое-как поднялся. Вот только плоды в пару килограмм казались в пару тонн, и он пихнул их альфе.

Рафаэль молча поднял плоды и пошел к берегу:

– Ты вообще понимаешь, что я не обязан носить тебе вещи?

– Я устал, просто понеси их, пожалуйста, – вздохнул Рики. – Их можно есть, и их два. Варить, сушить, жарить, да хоть сырыми грызть. Там куча витаминов, и эта полезная хрень для желудка. Это лучшее, что можно найти тут.

Рафаэль пожал плечами:

– Интересно, а ты вообще готовить умеешь?

– Представь себе и даже шить, – фыркнул Рики. – Омегам прививают уроки домоводства. Вязание не было противным, единственное, что мне нравилось. Еду я предпочитаю есть, не участвуя в процессе ее приготовления. В теории, из плодов можно блины сделать, но они пригорят к металлу, так что лучше так жевать.

– Это у тебя пригорят, а я себе блины сделал, и даже фруктовый джем к ним, – кивнул альфа.

– Ясно.

Рики забрал свои плоды и поковылял к костру. Раф точно решил оторваться за все годы обиды и нет смысла и пытаться идти на контакт. Да и столько лет издевательств не исправят рыба и хлеб. Да и вообще…

Рики впихнул в себя рыбу, чтобы та не успела испортиться, и запил водой, сходил за новой и поставил кипятиться. Он знал, что плоды вскрывать нельзя, они быстро портятся, если не употребить их в пищу, а сушить из них сухари Рики не умел и процесса не знал. Когда вода закипела, он снял кастрюльку с ней и пошел спать, хотя еще было рано. Живот его больше не беспокоил, но спал Рики плохо, всхлипывая во сне и зовя родителей.

Разбудил его альфа, потреся за плечо и ровно сообщил:

– У тебя кошмар. Вставай, покажу тебе родник, а то сдохнешь от воды в ручье.

Рики потер лицо. Он не помнил сна, только чувствовал себя разбитым.

– Хорошо, – Рики поплелся за Рафом, едва переставляя ноги.

Альфа же шел легко, словно и не уставал. По дороге кивнул на кусты:

– Эти ягоды не ешь – отравишься.

– М, хорошо, – присмотрелся к листьям и ягодам Рики, запоминая. Сидеть в кустах больше не хотелось. Вскоре они вышли к роднику, что пробивался между камней.

– Эту воду можно даже не кипятить.

– Спасибо, – опустился на корточки Рики и, набрав воду в ладони, умылся и напился вкусной прохладной воды.

– Посмотри наверх, тут растут съедобные плоды. Крупных хищников на острове нет, слишком он мелкий, не прокормит. Зато я видел голубей и ожидающих коз.

– А козы тут откуда? – удивился Рики, промывая еще и волосы от соли.

– Думаю, их здесь много лет назад выпустили.

– Зачем? Это же еда там, все дела… Интересно, проверяют ли их…

– Не думаю. Может, сбежала пара… Коз давно с собой не возят, сотни лет.

– Ясно, – стянул футболку Рики, полоская одежду. Он потрогал нос, думая, как сейчас выглядит. Синяк, наверное, уже пожелтел, но хотя бы отек спал.

Альфа кивнул и ушел, оставляя омегу одного. Тот сполоснулся, обтерев себя и промыв одежду, и пошел к берегу, решив обсохнуть и просушить одежду, а там можно и к костру вернуться. И все же Рики был очень рад оказаться на острове с Рафом, хотя омега и чувствовал себя одиноким, но решил не приставать к альфе. Может, оттает или их спасут, и у него будет новый нянь.

Альфа же вернулся к вечеру с двумя тушками голубей и принялся их ощипывать, спросив безразлично:

– Будешь?

– А ты хлеб будешь? – вместо ответа спросил Рики.

– Могу попробовать, – кивнул тот. – Надеюсь, не отравишь.

– Так нечем, – подтащил закрытый фрукт Рики и взялся чистить.

– Я в тебя верю, ты можешь, – рассмеялся Раф.

Рики покраснел.

– Ну, исходя из личного опыта, будет достаточно его прополоснуть в ручье.

– Вот… Ты уже строишь план.

– Так я же адский сатана.

– Вот и я о том же, – кивнул Рафаэль задумчиво. – Думаешь, что ты лучше меня, лучше всех, раз есть деньги. Так что можешь выписывать чеки и жить тут спокойно. Ты же лучше меня, раз богаче.

– Это не… Давай не развивать эту тему, я не умею откровенничать. И оправдываться тоже. Тем более, я знаю, что виноват во многом перед тобой. И в том, что ты тут, тоже, – счистил половину плода Рики и добавил кусков к жарке.

– М… Самое смешное, что ты неплохой актер и умный мальчик. Знаешь, что говорить, знаешь, как говорить. Но признайся хотя бы себе, ты не считаешь себя виноватым, ты думаешь, что именно ты жертва. Если бы ты осознавал, считал себя хоть немного виноватым, ты бы извинился давным-давно.

– Погоди, ты сейчас выбиваешь извинения? И что они исправят?

– Сейчас? Нет, ничего уже не изменишь. Тебя уже не изменить никак и ничем. А отношения между нами? Не… Я бы предпочел быть тут один, чем с тобой. После того, как нас спасут… если спасут, я уйду воевать и верну деньги с контракта. Мы больше не увидимся. Эта мысль смиряет меня с твоим присутствием тут.

Рики закусил губу, глаза пекло, но он сделал глубокий вдох и взглянул прямо в глаза Рафу.

– Хочешь вывести меня из себя? Поверь, если бы ты видел меня в гневе, то знал бы, что моя стихия не огонь, а лед, – отчеканил Рики. – За три года с тобой я не изменил себе, а вот ты научился жалить, – злая улыбка исказила лицо Рики. – Мой яд отравил тебя, да, маленький обидевшийся альфенок?

– Да, тварь. Ты как зараза, – кивнул задумчиво Рафаэль. – Ты делаешь тех, кто рядом с тобой, такими же мерзкими. Думаю, ты прав.

Альфа поднялся и пошел в лес.

– О, уже уходишь? – донеслось вслед. – Можешь делать со своей жизнью, что хочешь, а я буду развлекаться с новым нянькой. Возьмешь контракт и сдохнешь. Я приду на твои похороны и принесу соболезнования родителями, – быстро произнес Рики все с той же ухмылкой. Он ненавидел себя за каждое слово, но все равно не смог остановиться и смолчать.

Рафаэль же пошел через весь остров и затем нашел шикарное, большое дерево, где было весьма крупное дупло, и принялся за работу. Вскоре альфа уже смог сделать в нем что-то вроде гнезда, где и улегся спать, закрыв дупло куском коры.

Рики приготовил хлеб и поджарил голубей, но не ел, ждал Рафа, надеясь, что тот перебесится и вернется. Омега понимал, что альфа ждал от него обычной реакции – слез, истерики, тычков… Но Раф надавил и Рики стал собой. Или, вернее, сменил маску. Не имея больших кулаков, Рики натренировал острый язычок. В его мире иначе было не выжить. Притворство, недоверие, умение держать лицо – все это важно и нужно на каждом светском рауте. И на каждом дне учебы. Но Раф не вернулся к вечеру, и Рики поужинал без него и лег спать. Ночью его не мучили кошмары, он переживал за Рафа и утром отправился его искать. Даже звал, просил выйти. Ему просто хотелось знать, что тот цел. Он может дуться, не разговаривать, презирать… Но спокойней, когда альфа бесится на виду. День поисков ничего не дал и на ужин Рики доел хлеб и птиц, чтобы те не пропали. Проворочавшись ночь, утром Рики нашел пустые бутылки и отправился к роднику.

Альфа тоже был там и наполнял водой скорлупы кокосов, но на Рики он даже не взглянул.

Рики же облегченно выдохнул и подбежал к альфе.

– Раф, поговорим?

Рафаэль набрал воду и поднялся, не собираясь вновь попадаться на одну и ту же уловку.

– Эй, Раф, постой, – Рики положил бутылки и ускорил шаг, преградил путь альфе. – Ты еще убегать начни, – омега коснулся плеча. – Все, ты вода, я тебя осалил.

Раф оттолкнул, не сильно, но брезгливо, Рики, и обошел его. Омега пошел следом.

– Отлично, иду к тебе в гости. Я могу идти и говорить, знаешь ли, я вообще многозадачный. Раф, ты давил на жалость или хотел извинений, или пристыдить и усовестить. Я воспринял это как провокацию, а защищать себя мне пришлось научиться. И странно ждать, что будет извиняться тот, кого ты назвал актером, до этого я отвечал нормально. И жертвой мне быть не нравится, и я ей не стал для тебя. Какого итога ты хотел? Ты смотришь на меня как на дьявола, но ждешь всплеска совести от пары твоих реплик? Раф, в моем мире совестливые и оправдывающиеся не выживают. Я очень быстро понял, что люди, которые со мной добры и стараются подружиться, просто ждут подачек от родителей. Кучи деловых партнеров отца ко мне подсылали своих детей. Со мной ЗАСТАВЛЯЛИ дружить, и я научился быстро остужать пыл, щадить свои чувства, а не чужие, быть эгоистом. Эгоисты вообще хорошо выживают, а стать игрушкой или рыдать в подушку от того, что меня использовали, не хотелось. Так что ты хотел, начиная разговор? К чему думал подвести?

Раф добрался до берега и остановился возле воды, и только тогда заговорил:

– Я хотел, чтобы ты прекратил притворяться и стал собой. Только и всего. И не надо врать про несчастного богатого омежку, которого все обижали, и он для защиты начал изображать из себя гада. Ты – гад, такова твоя сущность, уж я-то это хорошо знаю. Ты портил мне всю жизнь и унижал потому, что мог, а не потому, что боялся быть использованным. Ты нападал, не защищался. И я знаю, что ты сейчас врешь. Но в одном ты прав: мне не просто плохо рядом с тобой, я становлюсь таким же жестоким и бездушным, беспринципным, циничным, лживым, двуличным и мерзким, как ты. А теперь очень советую тебе свалить на хуй.

– Я бы свалил нахуй, но единственный хуй, исключая мой, на фиг знает сколько тысяч километров – у тебя. Так что радуйся, все выполнено, – развел руками Рики и фыркнул. – Раф, я изводил всех нянек до тебя, и только ты не пытался меня трахнуть или использовать, и еще… Нет, не будем об этом. Я гаденыш мелкий и белобрысый, это и есть я. Ты спрашивал, почему у меня нянька из военных, который должен не только мешать веселиться, но и охранять?

– Мне насрать. Или ты уйдешь и оставишь меня в покое, или я тебе отшлепаю так, что сидеть не сможешь до конца года. И все. Жалеть и верить тебе я не собираюсь. Ты самый несчастный, кругом скоты, а ты одуванчик, я понял.

– Ну и как мне быть собой или извиняться? Именно поэтому я не дал тебе направить беседу вчера. То есть позавчера, – поправился Рики. – Раф… Я не боюсь одиночества, но боюсь найти тебя мертвым и пожираемым змеей.