Текст книги "Великий невольник (СИ)"
Автор книги: Eva Mulberry
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
========== Тревожные времена ==========
Миновало два дня. Равена сидела взаперти в своих покоях. Ледимина снова заковали в цепи и отобрали все, что ему даровала сестра. Князя подвергли пыткам и унижениям, замковый священник пытался уличить его в сговоре с темными силами и требовал расколдовать леди Равену. Грев, не причастный ко всем обвинениям, лишь с презрением смотрел на своих мучителей. Кроме этого происходили еще другие события, которые также требовали к себе пристального внимания. С завоеванной Пашневой равнины стали приходить известия о нападениях гревских отрядов и союзных им кочевников. Поселения подвергались тотальному разграблению и уничтожению, а порой доставалось приграничным крепостям Валконии. Но с другой стороны была и хорошая новость – пришло письмо от княгини Вилески, в котором она сообщала, что за Ледимина готовы заплатить выкуп в размере двух тысяч золотых монет, а также дарами в виде мехов и драгоценных камней.
– Милорд, это настоящий куш! – восхищенно сказал писарь, рассчитав прибыль.
– Я потребую с них больше, – самозабвенно ответил лорд, ударив по столу.
– Куда уж больше, милорд? Мы и так получили за князя больше, чем ожидалось. Да и потом, вы уверены, что они смогут собрать больше?
– Соберут. Я заставлю их заплатить за все безумие, которое творится здесь. Равена, моя сестра, чуть ли не с ложечки кормила этого Ледимина. Еще чуть-чуть, и он бы в одиночку захватил крепость.
– Сэр, так может будет разумнее поскорее от него избавиться? Пусть его жена привозит выкуп, а его самого заберут, – предложил советник.
– Нет уж. Я заставлю его за все заплатить. А потом мне заплатят за него.
– Так пока вы будете ждать, может еще что-нибудь произойти. Ваши люди начнут ему симпатизировать, он сам уже найдет способ сбежать, а быть может у вас его вежливо попросят.
– Ты на что намекаешь?
– Не гневайтесь, милорд, но просто взгляните, как это смотрится со стороны – вы ценой тяжелых потерь одерживаете победу над гревским князем и захватываете его в плен. Выкуп за него должен полностью покрыть ваши материальные потери за кампанию в Пашневой равнине. Вот он у нас в плену. Вы по своему пожелали содержать его здесь, хотя княгиня Вилеска ожидала от вас других действий. Происходят некие события, которые причиняют вам беспокойства. Вы это вменяете в вину князю и потому требуете, чтобы поверх выкупа вам заплатили еще и за причиненные им неудобства. Но тогда это займет еще несколько дней, а значит таких накладок может быть хоть бесконечно много.
– Объясни простыми словами, я ничего не понял!
– Вас сочтут безумцем, сэр. Я бы вам рекомендовал отказаться от идеи повысить цену и принять то, что уже предложили.
Эдевин помешался. С одной стороны его, как гордого феодала, возмутила дерзость советника, но с другой стороны искра разума все же загорелась в его голове. Колбург долго смотрел на него, после чего с тяжелым вздохом махнул рукой и дал распоряжение писарю написать ответное письмо: “Принимаю ваше предложение. Пленник будет отпущен на свободу и эскортирован до границ Гревского княжества не раньше, чем обоз с указанной вами суммой достигнет ворот моего замка”. Чуть позже в замке началась суматоха – кроме посланника, которому приказано ехать в Гревское княжество, лорд Эдевин поднял на ноги своих рыцарей и конное ополчение, чтобы дать отпор налетчикам в приграничье и Пашневой равнине.
Молодой солдат стоял возле двери в покои Равены. Колбург строго велел не выпускать её наружу, и никого не пропускать к ней, кроме трапезного времени. Обычно на его месте стоял матерый алебардист-латник, достававший темечком своей головы потолок коридора, но сегодня его сменил этот молодой новобранец в короткой кольчуге и c подростковой щетиной. Он лениво расселся на табурете возле двери и растянул ноги на всю ширину коридора. Услышав эхо шагов, юнец тут же поднялся на ноги, поправил кольчугу, надел щит на спину и встал по стойке “смирно”. Однако он быстро расслабился, когда увидел, что это была лишь служанка леди Равены, к которой он неровно дышал.
– Здравствуй! – преградил собой её путь молодой воин.
– Привет, – не хотя ответила служанка, остановившись.
– Что тебя привело сюда?
– Мне нужно кое-что отнести госпоже.
– Не могу. Строгий приказ лорда Эдевина… хотя для тебя я могу сделать исключение.
– Ох, спасибо, – обрадовалась было служанка, но тут юный пехотинец снова остановил её.
– Всего лишь взамен на маленький поцелуй, – сказал он, посмотрев ей в глаза.
– Ох, ты слишком много у меня просишь. Поцелуй – это же священно, по любви должно быть.
– Так я давно питаю к тебе любовь, хотя и не было времени тебе об этом сказать. Молю тебя, всего лишь один поцелуй.
– Ох, ну ладно. Только закрой глаза, я стесняюсь.
Обрадовавшись, молодой охранник закрыл глаза и наклонился, чтобы ощутить первый в жизни поцелуй. Служанка тяжело вздохнула, выудила из-под подола тяжелый половник и с размаху треснула им по голове. “Господи, прости. Господи, прости. Прости меня, Господи”, – бубнила себе под нос девушка, выискивая на поясе оглушенного юнца ключ от двери. После чего она с трудом посадила охранника на табурет и едва слышно проникла в комнату Равены.
– Кто там? – утомленным голосом спросила леди.
– Моя госпожа, это я. Есть вести, которые я бы хотела вам рассказать.
– Как же ты проникла сюда? Ведь ко мне никого не пускают.
– Ох, лучше не спрашивайте. Такой грех, что мне потом всю ночь придется молить Бога о прощении. Вашего князя скоро отпустят домой. Вчера хозяин был у писаря и написал письмо его супруге о приеме предложения.
– И сколько за него заплатили?
– Не могу сказать, госпожа. Вы же знаете, что я считать не умею.
– Эх, хотела бы хоть попрощаться с ним перед дорогой. Так ведь Эдевин не пустит.
– Хозяин утром уехал, собрав войска. Кто-то бесчинствует на наших землях, так что его сейчас в замке нет. Если хотите, я могу достать для вас одежду служанки, и вы тайно пройдете к нему, чтобы попрощаться.
Равена обрадовалась и с удовольствием согласилась. Верная служанка развернула сумку, которая висела у неё на поясе, где было простое длинное одеяние из льна. Уверив, что оно чистое и свежее, девушка помогла своей госпоже облачиться на некоторое время в простую хранительницу порядка в замке.
Спустившись в тюрьму, девушки снова наткнулись на злосчастного толстого тюремщика. Увидев двух служанок, он нахмурил брови и заворчал: “Так, что вы тут забыли, грязные оборванки! Тут не уборная и не кухня! Идите отсюда прочь!” В ответ Равена стремительно подошла к нему и с размаха пнула в пах. Уронив алебарду, страж схватился за ушибленное место, встав на колени. В руке переодетой леди блеснул тонкий треугольный клинок кинжала. Он остановился среди кольчужных колец хауберка возле горла тюремщика. Еще хоть одно движение, и клинок проткнет ему кадык. “А теперь слушай ты, жирный кабан – хоть пикнешь, и этот окорочок на твоем столе будет последним, что побывало в твоей глотке перед эти клинком”, – прорычала сквозь зубы Равена, поднимая капюшон. Увидев переодетую хозяйку, тюремщик окончательно обалдел и поднял руки в знак того, что окончательно сдается.
Пока служанка стояла рядом, вооружившись половником, Равена подошла к клетке и ахнула – Ледимина снова раздели, но на этот раз его тело было иссечено плетьми.
– Господи, да что ж это творится на земле? За что вас так? – пустив слезу, шепнула девушка, прильнув к решетке.
– Знакомый голос. Леди Равена, это вы? – проснулся князь.
– Да, это я. Рада, что вы живы, хотя мне больно смотреть на то, что с вами сделали.
– Бросьте. Мне уже не привыкать к подобному обращению. Вы как тут оказались? И к чему этот маскарад?
– Моя служанка сказала, что выкуп за вас уже везут, а значит скоро вы освободитесь.
– Скорее бы. А что же вы? Ваш брат не будет гневаться на вас?
– Ну, раз я переодетая в служанку сюда проникла, то само собой будет. Он уже гневается, хочет отдать меня во фрейлины королевы. Считает, что там из меня сделают более послушную и покладистую, но это неважно. Раз вы скоро уедете, я бы хотела попрощаться с вами, пожелать доброго пути и поблагодарить за доверие.
Девушка протянула руку, а князь пододвинулся и пожал её. Она почувствовала, как её хрупкую ладонь сжала крепкая мужская рука. В этом чувствовалась сила, но не грубая солдафонская, а благородная рыцарская. Он смотрел на нее своим хмурым, но в то же время доброжелательным взглядом, чем заставил Равену смутиться и покраснеть. “Госпожа, надо уходить. Кто-нибудь может хватиться нас”, – поторопила служанка. Леди надвинула капюшон, снова пригрозила тюремщику, что она с ним сделает, если тот проболтается, и поторопилась скрыться.
========== Великий князь ==========
На границе Гревского княжества и ставшей уже валконской Пашневой равнине, эскорт покинул Ледимина. Князю дали немного еды и питья в дорогу, а также одели в плащ с капюшоном, чтобы он не простудился под дождем. Несколько часов он бродил по лесным тропам, пока не достиг родного владения. Увидев своего хозяина, крестьяне залились счастливыми криками и слезами, подхватили на руки и понесли к терему. Княгиня Вилеска вышла на необъяснимый шум толпы. Её сердце дрогнуло при виде любимого мужа, и она бросилась в его объятья, не обращая внимание на грязь и запах.
– Ледиминушка, любимый мой, я так по тебе скучала. Господи, что же с тобой сделали? – ужаснулась девушка, посмотрев на синяки и ссадины.
– Виленька, родная, я очень устал с дороги. Пусть кухарки сготовят обед сытный, а еще я бы хотел помыться, – погладил супругу князь.
Весь остаток дня Вилеска хлопотала вокруг Ледимина, распоряжаясь о кормежке, обработке ран, выдаче новой и теплой одежды. Она с невероятной пытливостью расспрашивала мужа о его проживании в плену. Ледимин не стал скрывать правду и рассказал, как хозяин Туридона бросил его в холодную темницу, заковал в цепи, насмехался над письмом жены и отпускал язвительные шутки в сторону семьи князя. Женщина была шокирована до самой глубины души. В прошлом между Гревским княжеством и Валконией уже происходили конфликты. Тогда валконцы считали себя лучшей цивилизацией в мире, а гревов считала отсталыми варварами с несовершенными традициями, даже хуже, чем у северные мореходы. Однако сейчас один из видных вассалов этой “лучшей цивилизации” сам показал себя бесцеремонным изувером. “Как хорошо, что нам удалось так быстро собрать за тебя выкуп. Страшно представить, что бы с тобой стало, проживи ты там хоть еще день” – ужаснулась Вилеска. Но здесь Ледимин решил рассказать о своем странном знакомстве с младшей сестрой Эдевина ди Колбурга – Равеной.
– Благодаря этой девушке я вышел из Туридона более-менее живым, – рассказывал князь.
– Как же это получилось? Быть может у тебя хотели что-то выяснить через безобидную девушку? – усомнилась Вилеска.
– Я сперва тоже так думал. Но эта леди всего лишь проявила ко мне сострадание и любопытство.
– Я ревную, – нахмурила брови княгиня.
– Нет смысла ревновать, любимая. Да, между нами бывали беседы, но наши отношения можно назвать больше приятельскими, нежели чем-то более серьезным.
– И что же она делала?
– По её милости я спал на шерстяном одеяле, вместо сухой соломы, которую едва ли можно под задницу подстелить…
– Ох, муж, ну можно же при мне такие грубости не говорить?
– Прости, родная, я забыл, что у себя дома. Отвык. Она кормила меня сытно, одела, позволила гулять, беседовала на интересующие её темы. Кстати, должен признать, очень умная особа, она явно окончила университет.
– Но Ледимин, если ты говоришь, что досточтимая леди Равена так хорошо обращалась с тобой во время пленения, так почему же ты пришел домой такой измученный?
– То все лорд Колбург. Он явно не простил мне тяжелую битву в Пашневой долине, а когда леди Равена проявила ко мне сострадание, лишив его удовольствия поглумиться надо мной, так он вовсе преисполнился ненавистью и яростью.
– Бессовестный человек. Бога он не боится!
– Ладно, супруга моя, довольно про плен. Скажи мне, что на родине происходит?
А на родине царствовал голод и раздор. Великий князь умер от болезни, а его наследник погиб в междусобных войнах с другими удельными князьями, каждый из которых стремился разграбить соседа, чтобы хоть как-то пережить это мрачное время. Владение князя не пострадало, однако его жители переживали не самые лучшие времена – деревня обнищала, тягловые лошади ослабли, коровы в большинстве были съедены, так как не могли уже давать молоко, из дружинников остались только самые преданные, которые смирились с отсутствием жалования, но обрадовались возвращению своего князя.
Выспавшись и набравшись сил, Ледимин отправился осматривать свои владения. С ним ехала супруга, дъяк, а также пешим ходом сопровождала горстка дружинников. Перед ним склонялись и снимали шапки деревенские мужики и бабы.
– Здоровы будьте, люди мои! – поприветствовал их князь.
– И тебе доброго здравьица, князь! – хором ответили люди.
– Как живете вы здесь без меня? Не таите ничего, я слушаю вас!
– Худо у нас, кормилец! Хозяйство едва кормит всех живущих здесь! Мы все боялись, как бы кто ни нагрянул из соседей, да пока Господь миловал и оберегал нас!
– Значит возьмемся все вместе за труд. Люди, я спущусь из своего княжеского седла, встану на ту же землю, по которой ходите вы. Я преклоню колени перед землей, дабы она даровала нам долгожданный урожай, который накормит и оденет всех вас. И пусть Бог станет свидетелем нашей самоотверженности!
Дальнейшие события вошли в историю Гревского княжества, как “Ледиминов год”. В течение года и двух месяцев удельный князь вместе со своими людьми собственноручно поднимал хозяйство своего владения, поднимал дружину и защищался от назойливых соседей. Постепенно к нему сбегались беглые крестьяне из других владений и горожане разоренных городов. Небольшая крепость превратилась в город, который нарекли Ледиградом в честь его хозяина. Большая часть удельных князей пыталась наведаться сюда с мечом и огнем, стремясь обогатиться за чужой счет, однако они встречали организованное и жестокое сопротивление. Ледимину пришлось буквально заново собирать страну по кусочкам, присоединяя земли разбойных соседей. Некоторые гревские властители сразу увидели в нем сильную власть, которая объединит народ и возможно возьмет реванш на Пашневой равнине, потому они охотно присоединялись к нему. Вскоре общим собранием высшей знати князя Ледимина провозгласили великим князем Гревского княжества.
========== На запад! ==========
Пашневая долина давно перестала опасаться нападения гревских всадников, так как их больше не было видно, да и к тому же Валкония все это время знала, что в княжестве царит раскол. Лорд Эдевин целыми днями занимался тем, что закатывал пиры со своими приближенными рыцарями и приезжавшими в гости баронами и графами. Все получили по наделу в Пашневой равнине и уже довольствовались их дарами. Равена, как и было решено братом, отправлена в столицу и стала одной из двенадцати фрейлин королевы. Сперва девушка и вправду думала, что здесь ей будет плохо, однако со временем она поняла, куда попала. Королева оказалась покровительницей просвещения и на дух не переносила необразованных людей. Несмотря на почетный статус, Равену в начале тщательно расспрашивали, сколько книг она прочла за свою жизнь и какие науки знает. В свободное время женщины нередко устраивали вокруг королевы дискуссии на разнообразные темы. Само собой леди ди Колбург набиралась новых знаний. Кроме этого её повстречался человек, который был ей симпатичен. К сожалению, этот человек был беднее предлагаемого братом барона, однако он был богаче его душой. Имя этого счастливца – сэр Грэддерик Обереженный, рыцарь-баннерет Валконии. Девушка заметила его на церемонии передачи земель, когда король раздавал земельные наделы в Пашневой равнине. Тогда в качестве награды за подвиг, совершенный Грэддериком в прошлом, король даровал ему участок на юге равнины, где она прерывалась морем. Место пока еще не обжитое, но очень живописное.
Тем временем Гревское княжество готовилось к войне. Великому князю удалось более-менее ослабить мучительную хватку голода, задействовав торговлю с северянами и степняками. Под его рукой собралась довольно большая армия, состоявшая из множества дружин удельных князей и добровольно присягнувших отрядов воинов-странников. Пока основные войска направлялись к границе с Пашневой равниной, Ледимин решил попрощаться с княгиней:
– До встречи, любимая моя. Молись, чтобы мы победили.
– Я прежде буду молиться, чтобы ты жив остался, муж мой. А после, чтобы вы победили.
– Я приеду с колоском с поля, дабы все видели, что скоро в нашем княжестве будет хлеб.
Поцеловавшись, великий князь взобрался на своего своего скакуна и дал команду дружине выдвигаться.
По приказу великого князя, в Пашневую равнину были отправлены гонцы. Один из них ехал прямиком в столицу Валконии, чтобы объявить королю, что Гревское княжество снова жаждет получить свою долю Пашневой равнины. Остальные гонцы были отправлены по деревням, которые были построены на этой земле. Князь первый и последний раз советовал всем, кто оказался на пути от гревской границы до замка Туридон немедленно уезжать, прихватив с собой все, что удастся увезти, в противном случае деревни будут полностью разорены. Естественно легко поддающиеся страху валконские простолюдины немедленно разбежались, оставив своих господ. Отчаявшиеся феодалы пытались собраться в большие отряды и устроить засаду гревскому войску, однако оно подобно клинку проходило сквозь льняную рубаху. Каждый меч или сабля, каждый топор, каждый щит, каждый доспех был окроплен потом самоотверженных мастеров, а некоторые были сделаны лично Ледимином.
На рассвете на горизонте показался силуэт Туридона. Ледимин дал команду остановиться и разбить лагерь. Все деревни на пути были разорены и сожжены, а все ценное для похода было собрано воинами. Над лагерями реял новый государственный стяг – белая рука, ломающая клинком собственные оковы на зеленом фоне. Гревы показали, что способны разрушить собственные оковы, будто то плен или голод. Тем временем защитники замка готовились к обороне. Сам лорд Эдевин запросил подмогу у короля и вассалов, надеясь, что за ночь у его стен соберется достаточно большая армия, которая сможет снова одержать верх.
На утро приехала армия короля, однако соперники не торопились изводить друг друга. Король Валконии поднял белый флаг и в сопровождении своих вассалов и выехал на половину расстояния до войска гревов. Ледимин подъехал им навстречу, также окруженный самыми верными союзниками и телохранителями. Формально поприветствовав нового великого князя, король попросил:
– Великий князь Ледимин, я призываю вас прислушаться к голосу разума и покинуть нашу землю. Ни к чему сейчас еще смерти.
– В вашем королевстве может и слышать не слыхали о смерти, а на моей родине она пожинает людские души, измученные голодом.
– Я вам глубоко сочувствую, но сделать ничего не могу…
– Можете. Вот наше требование – отдайте половину Пашневой равнины во владения Гревского княжества. Скрепим это решение своими печатями, и тогда мы уйдем с миром.
– Я не могу так легко отдать вам эти земли. Они завоеваны нами в честном бою, в коем ваша армия потерпела поражение. Это ведь не вернуть обиженному мальчику его деревянный меч. Тут будут куда более серьезные последствия.
– Значит сражения не миновать. Мы предпочтем смерть в бою и с честью, чем медленную и страшную от голода и немощи.
С этими словами эскорт князя начал разворачиваться. На мгновение Ледимин устремил взор на своего бывшего пленителя, после чего развернулся и уехал. Эдевин уловил его взгляд и рассмотрел его знамя. Очевидная насмешка князя вывела его из себя, хотя он и не осмелился выразить свои эмоции словами или какими-то действиями.
Армии построились и приготовились к бою. Впереди выстроились всадники, за ними следом шла пехота, а стрелки готовились к навесной стрельбе. Военачальники обеих сторон пока находились в тылу и наблюдали за битвой. Ледимин как обычно держал при себе свой рог, с помощью которого он и раздавал команды на поле боя.
Началась битва. Вздымая тучи пыли, кавалеристы понеслись друг на друга, ощетинившись копьями. У валконцев было преимущество – они съезжали с холма, набирая скорость, однако в отличие от гревов, теряли маневренность, чем те не побрезговали воспользоваться. В результате столкновения половина рыцарей промахнулась, в то время как всадники старшей дружины успешно поразили врагов, после чего отступили. Выжившие рыцари соединились с пехотой и уже единым строем шли навстречу гревам. Пехота Ледимина смешалась с лучниками, поэтому было неожиданностью, когда часть войска пригнулась, открывая стрелкам возможность прицельно выкосить передние ряды валконцев. Вражеские стрелки с холма пытались подавить огнем, но стрелы и болты вонзались лишь в вовремя подставленные щиты. Рыцари воспользовались моментом и попытались как можно скорее врезаться в строй гревов и создать неразбериху, пока не подоспеет пехота. Ледимин подул в рог, дав пехоте и стрелкам сигнал отступать назад, после чего взялся за пику и повел за собой конный отряд. Гревы-пехотинцы отступили, после чего приняли на себя удар рыцарей. Тем временем строй валконской пехоты очень сильно растянулся, оголив фланги. Этим и воспользовался Ледимин, сперва дав команду стрелкам произвести залп по незащищенной пехоте, а когда под градом стрел повалилось несколько сотен человек, большой конный отряд клином пронзил строй валконцев и принялся рубить и давить всякого, кто оказывался на пути. Рыцарей тем временем взяли в глухое кольцо. Тяжелые рогатины с легкостью проникали сквозь уязвимые места и кольчугу, хотя отчаявшимся валконцам было чем ответить – их мечи-бастарды со всего размаху рубили голову и с трех ударов разбивали щиты вдребезги. Тем временем старшая дружина с князьями и самим Ледимином уверенно разгоняла пехоту. В некоторых местах, подгоняемые строгими сержантами, копейщики и мечники пытались организованно сражаться, но им оставалось лишь с честью принять смерть в жестоком бою. За каждый такой клочок сопротивления конники платили своей кровью. В общей сумме за эту битву Ледимин потерял сорок процентов своего войска. Оставшиеся валконцы отступили в крепость Туридон, ожидая осады. Король ускакал вглубь страны, надеясь за отпущенное время собрать народное ополчение и поспешить на выручку Эдевину ди Колбургу до того момента, как его замок сравняют с землей.
На столицу Валконии опустилась ночь. Королева уже давно как легла отдыхать и распустила своих фрейлин отдыхать. Равена уединилась в своей маленькой, но комфортной комнате. Она уже собиралась отдыхать, но неожиданно в дверь постучали.
– Кто там? – спросила девушка.
– Госпожа Колбург, простите, что так поздно беспокою. Вам пришло письмо.
Стражник слегка приоткрыл дверь и просунул внутрь руку с конвертом. Девушка поблагодарила его за службу и отпустила. На конверте была печать с пока незнакомым ей гербом в виде руки, раскалывающей собственные цепи мечом. Присев возле ночной лампы, девушка расколола печать и принялась читать письмо:
“Приветствую вас, досточтимая леди Равена ди Колбург. Прошло больше года с тех пор, как наши пути разошлись, но теперь судьба снова заводит меня в ваши края. Теперь я великий князь. Мой народ все так же терзаем голодом, поэтому мы идем войной против Валконии. Я нахожусь под стенами вашего родового замка Туридон. Лорд Эдевин теперь возглавит оборону замка. Уверю вас, что ваш родной дом я не посмею разорять, однако возможно разочарую – я намерен поквитаться с вашим братом. Это решение принято и взвешено мной еще очень давно. Я не стану посягать на земли вашей исконной родины, все что мне нужно – это часть Пашневых равнин. Когда война закончится, я и Вилеска будем рады принять вас у себя в Ледиграде. С уважением, Ледимин, невольник Туридона и великий князь Гревского княжества”.
На следующее утро началась осада. С самого начала Ледимин грамотно командовал битвой – лучники заняли укрытия и подавляли огнем вражеских стрелков, пехота с нескольких сторон штурмовала стены, залезая по ним с помощью лестниц. Как правило первым, кто залезал на лестницу, был воин с булавой, чтобы растолкать врагов и ворваться на стену. К воротам подкатили таран и силой десятерых мужчин пытались сломать толстые дубовые двери. Всадники патрулировали вокруг крепости, чтобы лишить защитников возможности сбежать или получить помощь извне. Постепенно ряды защитников растаяли, следом за пехотой на стену забрались и лучники Ледимина, обстреливая оставшихся солдат уже с тех мест, на которых они стояли несколько часов назад. Лорд Эдевин спрятался в цитадели с последними бойцами, готовясь встретить смерть.
Через несколько минут дружинники Ледимина проломили дверь и окружили выживших валконцев. Следом за ними в зал вошел сам великий князь, держа в руках полуторный меч.
– Лорд Эдевин! Мы снова встретились, – ухмыльнулся он.
– Ледимин? Ты, гревская мразь! Колдун! Я так и знал, что ты не оставишь меня в покое! – взорвался руганью лорд.
– Вы в прошлом доставили мне слишком много обид, которых я был не достоин. И теперь я здесь, чтобы спросить с вас за все. Держите свой меч крепче, потому что это последняя вещь, которая будет в ваших руках перед смертью!
В отчаянии Колбург бросился вместе с остатками бойцов в атаку, не желая даваться живьем. Ледимин побежал навстречу и приказал солдатам всех пленить, а лично лорда не трогать. Пара валконских сержантов билась до смерти, а остальных удалось обезоружить или оглушить размашистым ударом древка рогатины. Сам князь тем временем фехтовал с Эдевином. Он не придавал значения тому, что Колбург устал после многочасовой битвы и был не так молод, как сам он. Его удары были резкие и сильные, отчего лорд шатался из стороны в сторону. После серии нескольких яростных ударов Ледимин делает выпад вперед и бьет эфесом своего оппонента в лицо. Со сломанным носом тот падает на пол и окончательно заливается бранью на все, на чем свет стоит. Когда Колбург встает, чтобы попытаться продолжить сопротивление, Ледимин делает оборот вокруг себя и таким размахом сносит своему бывшему пленителю голову. На этом битва была окончена.
Спустя несколько дней король Валконии и великий князь гревов подписывают соглашение, согласно которому Пашневая равнина разделена пополам между двумя государствами. Потерю части деревень Ледимин лично возместил, однако на своей половине равнины распорядился организовать крестьянские хутора и засеять все вокруг продуктовыми культурами. Замок Туридон по решению короля был отдан во владение местного религиозного ордена. К счастью, владения рыцаря Грэддерика, новоиспеченого мужа Равены, тронуты не были, так как находились южнее “пути разгрома Туридона”, как потом назовут в гревских летописях эту кампанию.
Равена и Грэддерик сидели на скамейке возле дома. Пока что их хозяйство на стадии зачатия, так как крестьяне только недавно переехали и начали строительство домов как своих, так и поместья своих повелителей. Рыцарю-баннерету был не по карманам неприступный каменный бастион, однако он мог пока что ограничиться добротным деревянным фортом с насыпями и баррикадами. Работы и времени на это уйдет много, но в целом благородная семья не видела причин торопить события. Тут внезапно на горизонте показался отряд всадников со знаменами. “Кто это?” – удивился Грэддерик и пошел навстречу им. Всадники ехали спокойно и не выглядели враждебно. Скоро хозяевам удалось разглядеть их знамя.
– Приветствую вас. Могу ли я знать имя властелина, в чьих землях оказался? – поинтересовался гревский всадник в богато украшенной броне с закрытым шлемом-личиной.
– Вы находитесь в моих землях, сэр. Я рыцарь-баннерет Валконии Грэддерик Обереженный. Приветствую вас и спрашиваю, какая нужда привела вас сюда? – так же учтиво ответил супруг Равены.
– Я собственно приехал к вам в гости. Знаю, что ваше хозяйство пока что не на высоте, поэтому мы приехали со своим угощением. Надеюсь, вы не будете возражать? – ответил грев, спрыгнув с седла и сняв шлем.
– Князь Ледимин? Вы? – озарилась улыбкой Равена.
– Мое почтение, леди Равена.
Девушка сделала реверанс, а великий князь поклонился. С позволения рыцаря, перед домом поставили обозы с угощением, и даже со столами и стульями. Гревы буквально привезли с собой праздник. За вечерним пиршеством старые друзья от души пообщались и поделились тем, что произошло за время разлуки. Равена рассказала о своей жизни фрейлины при королеве, об интересных книгах, которые ей довелось прочесть. Не забыла она упомянуть некоторых слуг. Её верная служанка была обручена с тем самым молодым солдатом, которого она огрела половником по голове. Девушка потом рассказала юнцу, что он от первого поцелуя упал в обморок, а шишка появилась от табуретки. Затюканный тюремщик по личному настоянию Равны был переведен из туридонской тюрьмы в столичную, где он стал настоящим королем – любой заключенный держался тише воды и ниже травы. Брата Эдевина похоронили возле стены родного замка. Орден рыцарей, расположившихся там, пытался полностью прикарманить себе казну, однако Равене удалось отвоевать для себя половину семейного состояния, как сестре лорда Колбурга.
Наутро следующего дня гревы начали собираться домой. Равена и Грэддерик продолжали спать, так как еда гостей была очень сытной, а напитки достаточно крепкими, чтобы до полудня спать крепким сном. Ледимин не стал беспокоить хозяев и лишь попросил служанку передать прощальный подарок – мешочек, в котором было три желудя саагского дуба, которые он добыл в Туридоне.
