Текст книги "У роз тоже есть шипы...(СИ)"

Автор книги: Э.Т. ОНея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

========== 1. Отцы и дети ==========

В поместье Поттеров все готовились к проводам единственного наследника в Хогвартс. Однако Джеймс был мрачнее тучи. Даже специи из Магазинчика Мадам Пеппер его уже не радовали. Всему виной была она – рыжеволосая гриффиндорская староста Лили Эванс. Сколько раз она его уже отшивала? А всё из-за этого слизняка, который постоянно путался под ногами! Колдует он, что ли? И вот теперь они уничтожили его сопливую репутацию на Черном Озере! Вот что эта Эванс нашла в Сопливиусе? Он даже подштанники не стирает. Джеймс невольно улыбнулся мысли, что Нюниус не может выстирать свои штанишки. Однако Сохатому было невдомёк, что подштанники Северуса стали серыми от частой стирки: когда вещь единственная, так бывает. Вот такой парадокс стирки – хорошо, что Лили его знала. Так и прошло лето Джима. Единственное, что радовало – Нюниус рассорился с Эванс. Теперь строптивая гриффиндорка осталась одна. Скоро Лили будет принадлежать ему – великому Мародёру Сохатому.

Глядя на кислое лицо единственного сына, Юфимия Поттер не могла не переживать за своего Джимми. Но мальчик отмалчивался, отделываясь от матери общими фразами. Уж не девушка ли виновата в этом? Юфимия усмехнулась – Джимми был поздним ребенком, и она уже была морально готова стать бабушкой в ближайшее время. Понятное дело, что такой разговор должен вести мужчина с мужчиной. Дело же Юфимии – донести это до мужа. А уж он пусть разбирается. Но ее мальчик должен снова улыбаться!

Хорошо известно, что если леди Поттер чего-то хочет – она это получает. Пусть и дальше так считает, усмехался Карлус, пряча глаза за очками. Но в данном случае она права – Джеймс приуныл. И, скорее всего, дело не просто в избытке мужских гормонов (деньгами на посещение соответствующих мест старший Поттер отпрыска снабжал регулярно), а в какой-то конкретной девушке. За ужином Карлус обронил, что ждёт сына через полчаса в своем кабинете.

***

В кабинете Поттера-старшего царил приятный полумрак и мягкая тишина. Работа артефактора не терпит суеты, в ней нужна аккуратность и точность. Панели из красного дерева скрывали секреты. Карлус питал слабость к скрытым и потайным местам, коих в его кабинете было множество. Но сегодня он отложил работу над одним занятным артефактом по заказу самого Дамблдора – особый прибор можно было настроить на человека и отслеживать состояние его здоровья. Это была древняя магия. Ещё в средневековье волшебник, уходя, оставлял семье, например, нож. Пока нож чист – с хозяином все в порядке, заржавел – в беде, рассыпался – умер. Но Карлус придумал, как сделать все изящнее. Артефакт покажет ещё и то, как далеко находится объект. Поттер с удовольствием щёлкнул по медным кольцам маленького артефакта, и они зазвенели. И тут в дверь постучали.

– Входи, Джеймс, входи.

– Отец, ты хотел поговорить со мной?

– Да, Джеймс, садись.

Парень уверенно занял кресло напротив отца и вольготно в нем развалился. Карлус внимательно посмотрел на сына. Тяжело с этими детьми. А учитывая, что они с Юфимией обзавелись наследником поздно, между ними лежало больше сорока лет. Карлус уже подзабыл, каково это – быть подростком.

– Джеймс, не хочешь рассказать, что тебя тревожит? Ты же знаешь, мы с мамой сделаем для тебя все, что в наших силах.

Джеймс разлохматил свои волосы ещё сильнее.

– Не думаю, что вы можете мне тут помочь.

– Дело в девушке? Какой-то конкретной девушке?

– Она необыкновенная! Я чуть не с первого курса пытаюсь добиться ее внимания! Это просто сводит меня с ума.

И Джеймс рассказал про гордую Лили, что смеет игнорировать его уже столько лет. Карлус внимательно слушал, про себя прикидывая. Сильная маглорожденная, яркая, умная, талантливая. Она может стать неплохой парой для сына. Дамблдор очень убедительно рассказывал о положительном влиянии свежей крови, да и сам был живым воплощением своей теории. Поттеры были чистокровны много поколений подряд. Но к чему это привело? Он с трудом смог зачать единственного наследника. Так недолго и роду исчезнуть. А если Джеймсу так понравилась эта девочка, то почему бы и нет. Надо только уточнить, насколько его сын серьёзен, может, ему просто хочется взять неприступную крепость, а потом он потеряет интерес? Он так и спросил.

– Я люблю ее, папа. Я бы на ней женился! Да только я ее даже на поход в Хогсмид уломать не могу!

– Ну, если жениться готов, то тут я, пожалуй могу тебе помочь.

Сын уставился на отца, недоумевая. А Карлус поднялся из-за стола, подошёл к окну, отсчитал третий завиток на панели, нажал особым образом, и та с глухим щелчком отъехала в сторону. Там при помощи палочки он вычертил хитрое заклинание и наконец открыл сейф. Немного покопавшись, он вынул небольшую коробочку и скрыл тайник. Он передал коробочку сыну.

– Открой.

Джеймс так и сделал. На темном бархате лежал массивный золотой медальон в форме четырехлепестного цветка. Он был украшен мелкими камнями редкого красного граната. Нажав на небольшой замочек, медальон можно было открыть и вложить в него локон или даже миниатюру. Цепочка из крупных звеньев тоже весила немало. Джеймс приподнял медальон, рассматривая на свет.

– Что это?

Карлус Поттер усмехнулся.

– Семейный артефакт – медальон Геры. Вот уже десять поколений передается в нашей семье. Правда, мы с твоей матерью обошлись без него, но его носила твоя бабушка. Ты, наверное, знаешь, что и теперь договорные браки не редкость, а раньше так и вовсе были правилом.

– Пережиток прошлого, – поспешил вынести суждение Джеймс.

– Верно, но тем не менее так бывало, что невеста первый раз видела жениха в день свадьбы. А симпатия для удачного брака значит много. Так вот, такие медальоны и дарили девушкам, чтобы они могли почувствовать интерес и привязанность к супругу. И даже любовь. Чем дольше и чаще носишь, тем сильнее эффект. Правда, все мысли девицы будут вертеться вокруг семьи и детей, но я бы сказал, это плюс. А если добавить в медальон каплю своей крови или волос, то все пойдет ещё быстрее.

Глаза Джеймса загорелись – это его шанс завоевать Эванс!

– Но, – вставил Карлус, заметив энтузиазм сына, – вещь должна остаться в семье. Если ты его подаришь, твоя Лили должна стать твоей женой. Кто знает, может, медальон ещё пригодится твоему сыну или внуку? А он тем сильнее, чем больше поколений принадлежит одному роду.

– Конечно, отец, я понял! Это так круто!

Джеймс подскочил и уже собрался покинуть кабинет, как отец остановил его.

– Одно условие – девушка должна принять подарок и надеть медальон сама, добровольно. Подробности можно не сообщать.

Джеймс искрометно улыбнулся.

– Я понял, думаю, получится без проблем. Какая же девчонка откажется?

«Чистокровная бы отказалась, – подумал Карлус, – а магглорожденной откуда про такие вещи знать?»

Поттер-старший усмехнулся – вот теперь его мальчик снова счастлив. Юфимия будет довольна. А у него будут сильные и магически одаренные внуки.

***

Два месяца назад

В промышленном районе Паучий Тупик был, не побоюсь этого слова, праздник. Тобиас Снейп ещё не успел с утра как следует напиться, он был трезв, как стеклышко. Да, Эйлин Принц была гениальным зельеваром. Ей удалось адаптировать зелье от алкоголизма к применению для лечения маглов. Ещё на прошлой неделе она впервые предложила мужу зелье. Ну, как предложила – подлила. А уже через пару дней Тобиас обнаружил, что жена его вполне себе симпатичная женщина. Тогда после первой за многие годы трезвой, а потому насыщенной и прекрасной, совместной ночи его Элли все ему рассказала. Тобиас наорал бы на нее, что она опять ему что-то подливает, но он давно не чувствовал себя так хорошо. Вместо этого он наказал жену по-другому, но, кажется, она осталась довольна. А Снейп-старший решил, что и от зелий может быть толк. В то утро он опять был в хорошем настроении. Всё было очень здорово, если не считать, что жена Тобиаса – Эйлин – ушла в Косой Переулок за ингредиентами, но он и сам ей дал добро. Итак, на кухне оказалось два Снейпа – отец и сын.

– Физкульт-привет! Пацан, как жизнь?

– Всё отлично, – буркнул Северус. Чего это вдруг папаша интересуется его жизнью?

– Да, понятно мне всё! Что, с Эванс разругался? – Тобиас психологом не был, но у его сына было написано всё на лице.

– Нет, всё хорошо! – Северус не хотел обсуждать эту тему с отцом.

– Чёрт! Уж не беременна ли она?! Смотри у меня! С Эвансами ты сам будешь разбираться! – на трезвую голову Снейпу-старшему иногда приходили дельные мысли.

– Нет! У нас ничего не было! Мы даже не целовались! – про себя Северус подумал, что поцелуи в щеку перед экзаменом не считаются.

– Слушай сюда, Северус, нужно пользоваться резинками. Чтобы до свадьбы без резинок даже не начинал, – после событий пятьдесят девятого Тобиас знал, что говорил.

– Ясно, ясно. Только теперь мне уже эти советы не к чему, – Северус грустно вздохнул.

– Поссорились, значит! Ну, значит, смотри, сын. Я – профессионал в этом деле. Покупаешь цветы, шоколад и даешь какую-нибудь клятву. Она же тебя о чём-то просила? Ну да, придётся уступить кое в чём, но в следующий раз будешь аккуратней.

– Да не простит она меня! Я уже пробовал, в тот же день подошёл, а Лили меня прогнала!

– Вот сразу видно – нет опыта. Так она же тогда ещё просто не остыла, а сейчас самое время. А почему рассорились-то?

И тут Северуса понесло, да, у бедного Принца–Полукровки многое наболело за пять лет издевательств.

– Вот же ублюдки! Так надо двоечку им прописать, раз-раз, и минус лица! Всё, Северус, попал ты, буду тренировать тебя! Ни один мужчина из доблестного рода Снейп размазней не был! – Снейп-старший продемонстрировал удары.

– Я волшебник, отец! Мы так не делаем!

– Молчи лучше. Хорошо, что я возьмусь за твоё воспитание, а то Эйлин кисейную барышню воспитывает!

Жизнь Северуса резко изменилась. Тобиас решил, что сына надо спасать. Северуса ждали насыщенные летние каникулы, полные физических нагрузок, пота, боли и ценных советов.

========== 2. Чувства и чувствительность ==========

***

Лето после пятого курса для Лили Эванс выдалось безрадостным. Казалось бы, она закончила учебный год с отличными результатами – оценки за СОВ прямо-таки кричали об этом. Можно сказать, она окончила первую ступень магического образования превосходно и теперь могла не переживать по поводу специализации – с такими оценками ее возьмут на любой углублённый курс. Но… Лили было одиноко и грустно. Ведь никто, кроме одного человека, не знает, какая она на самом деле. Для друзей, подруг, учителей и даже мамы она была милым рыжеволосым ангелочком, пай-девочкой. Только папа догадывался, что в тихом омуте черти водятся. Был только один человек, с которым она могла быть настоящей, который… Тут Лили хмыкнула своим мыслям – который взял и обозвал ее «грязнокровкой»! Это было так больно, что она сама ударила наотмашь, так сильно, как только смогла. Нет, потом она остыла и даже сообразила, что вела себя совершенно неправильно. На Мародеров не действуют слова, и даже снятие баллов им нипочем – надо было сразу запустить ступефаем. Только что уж теперь? Нет, и думать об этом нечего. Осталось всего два месяца, а там она поедет в Хогвартс, где ее ждут друзья. Ну и что, что это будет самое скучное лето в ее жизни.

***

Северус готовился к этому дню, наверное, целую неделю. Сначала Снейп вымыл голову, затем подобрал шмотки, которые были бы ему по размеру, и даже подушился хорошим парфюмом. Затем ещё раз помыл голову – ведь прошла целая неделя – и снова стрельнул у отца духи. Их когда-то давно делала мама, во флаконе было на донышке, но Северус решил, что ему нужнее. Сегодня он был неотразим. А вообще всегда так —разругаться легко, а вот помириться очень сложно. Карманных денег Северусу хватило только на плитку шоколада с изюмом, а вот на цветы – уже нет. И тут Снейп решил наведаться в сад к соседке и одолжить у неё несколько роз. Миссис Смит была повернута на садовых розах, а Лили как раз любила именно такие. Какие же выбрать? Может, эти, красно-рыжие, или те, темно-бордовые? Но через забор свешивались бледно-розовые нежные чашечки. Это и определило выбор. И вот теперь Северус спешил к дому Эвансов, чтобы поговорить с Лили. Он волновался ужасно. Как Лили его примет? Что, если он даже не увидит ее, а мистер Эванс просто спустит его с лестницы? Ладони стали холодными и мокрыми, а ноги сами отнесли его на детскую площадку, ту самую, с которой все началось. И вдруг сердце его забилось чаще – на стареньких качелях сидела она. Лили была такой хрупкой, нежной и… печальной. Неужели она тоже скучает по нему? Северус понял, что это его шанс.

– Лили!

Девушка вздрогнула – она была погружена в свои мысли и не заметила, как он пришел. Но в глазах зажглась зелень. Это значило, что она всё ещё сердита на него. Лили спрыгнула с качелей. Надо не дать ей уйти прежде, чем он объяснится.

– Лили, пожалуйста, выслушай меня!

– А зачем тебе что-то говорить паршивой грязнокровке?

Слова прозвучали как пощёчина.

– Лилс, ну пожалуйста, я хочу поговорить!

– Ты меня вообще не слушаешь! – однако Эванс заметила свои любимые розы. Надо же, а оказывается, Сев её слушает. Почему-то все поголовно считали, что если ее зовут Лили, то она должна обожать лилии, в крайнем случае, ландыши. И только самые близкие знали, что она любит кустовые розы с чашевидными цветками. Северус знал.

– Лили, признаю – я был неправ! Прости меня! Я тогда был так зол, я не мог допустить, чтобы ты видела это, Лили! – Северус не выдержал и крикнул: – Почему ты улыбалась, пока я висел вниз головой?

– Правда? Так ты не хотел, чтобы я видела тебя таким? Поэтому решил прогнать меня так?

Северус кивнул. Его болезненное самолюбие не могло допустить, чтобы ОНА увидела его самое большое унижение.

– Так почему ты улыбалась? – решил дожать Северус, увидев, что такая тактика приносит результаты.

– Я м-м-м… просто… – девушка пыталась собраться с мыслями и вдруг выпалила: – Я просто вспомнила ту сцену из комикса «Человек-Паук». Ну… с Мэри Джейн!

И Лили отчаянно покраснела. Глаза Северуса округлились. Она хотела его поцеловать?! Но спросить он не решился, а просто подошёл к ней близко-близко и взял за руку. Он не знал, что и сказать.

И тут Лили поняла, что не в силах больше сдерживаться, и выплеснула все, что заставляло ее переживать весь пятый курс:

– Сев, я очень боялась за тебя в последнее время. Эти твои дружки – тёмные маги. Они называют таких, как я, грязнокровками, легко доступными шлюхами! И не надо тут закатывать глаза! Я видела, как ты смеялся над их шутками. Нет, я знаю, ты не участвовал в этом. Пока. Но как скоро они попросят тебя сварить какую-нибудь гадость, чтобы подлить кому-то вроде меня?

Северус побледнел, Лили попала не в бровь, а в глаз. Такие просьбы уже были – пока безобидные, но Северус понимал, что это было прощупывание почвы. Лили же продолжала:

– Я боюсь, что когда-нибудь настанет такой день и ради забавы и их одобрения ты кого-нибудь убьешь. Я не понимаю, как ты вообще мог дружить и с ними, и со мной!

– Лили, – и Северус ещё крепче сжал ее ладошку, – ты же понимаешь, что я сплю с ними в одной комнате? Мое положение, как у полукровки, и так весьма шаткое, а стычки с Мародерами не добавляют мне популярности. И, Лили, если ты скажешь, я вообще не буду с ними общаться: ты – все, что мне дорого! Но… В том году ты была так занята. Я подумал, что ты больше не хочешь дружить со мной, но не знаешь, как порвать.

– Сев, на меня такие обязанности свалились! Я у пятого курса – одна нормальная староста. У всех остальных девочек-старост хотя бы партнер хороший был, а у меня – Мародёр! Тьфу!

Эванс сделала шаг, прижалась к нему и, задрав голову, сказала:

– Давай больше не будем вести себя как чудаки на букву «м»! Понимаешь, жизнь-то одна, а мы сливаем её на ненужные ссоры и обиды. Прости меня, пожалуйста, за всё! – зелёные глаза пристально посмотрели в черные. А Северус, казалось, ещё сильнее прижал к себе подругу.

– Лили! Это ты меня прости!

Девушка спряталась в уютных объятиях, которых ей не хватало, смотреть в его глаза больше не хватало духу. В нос приятно забрался какой-то свежий запах – море, хвоя, лимон. И она пробубнила, шмыгая носом:

– Я прощаю.

Северус тоже прошептал, зная, что Лили не слезет с него, пока не услышит:

– И я.

Через четверть часа они сидели на бортике песочницы и лопали шоколадку. Лили хитро сощурилась:

– Признайся, Сев, ты серьезно рассчитывал купить мое прощение простой шоколадкой?

– Она с изюмом! – притворно возмутился Северус. Мерлин, как ему этого не хватало!

Лили, хихикнула, ткнула ему в плечо кулачком.

– Но знаешь, Сев, нет худа без добра. По крайней мере, ты ради меня все же вымыл свою голову! И, заметь, сразу поумнел. Правда, надеюсь, что в следующий раз нам не придется ссориться, чтобы ты привел себя в порядок. Кстати, парфюм очень вкусно пахнет.

На губах у Снейпа появилась блаженная улыбка. Но момент испортил бурчащий живот.

– Давай пойдём ко мне домой, а то розы засохнут! А мама сегодня делает жаркое с кроликом.

– Хорошо, ну что, кто вперед?

– Ты меня не догонишь, Сев!

– А вот и нет!

Лили сорвалась с места быстроногой ланью, предварительно толкнув Сева в песочницу. А что? У него такие длинные ноги – догонит в два счета, так что ей нужна фора. Отряхивая на ходу песок и беззлобно чертыхаясь, Северус припустил за девчонкой. Он был абсолютно счастлив.

***

Лето, которое грозило стать худшим в жизни, превратилось в одно из самых лучших. Только потеряв друг друга, и Лили, и Северус осознали, как дорожили этой дружбой. Северус, следуя обещанию, данному Лили, начал следить за собой. А регулярные физические нагрузки от папаши незаметно, но верно делали свое дело. Снейп понял, что высокий рост – это преимущество, и расправил плечи. Отец помог ему устроиться на подработку грузчиком. Мышцы его, пусть не сразу, но укрепились, и он стал чувствовать себя куда лучше. Да и деньги какие-то стали оседать в карманах. А ещё отец показал ему приемы уличной драки. На нем, конечно, показал. Так что Северус регулярно ходил с синяками. Зато, когда и ему удалось сделать папаше подсечку, он почувствовал небывалое удовлетворение. Северус глянул на себя в зеркало – кажется, все отлично. Сегодня они с Лили идут в кино – это ведь практически свидание. А ещё Лили обещала сюрприз.

– Мам, пап, я ушел! Буду вечером!

– К Лильке своей? – высунул голову из кухни отец.

Северус кивнул.

– Подожди минутку.

Отец быстренько поднялся в спальню, покопался там с минуту и вернулся. Затем впихнул в руку сына какую-то штуку.

Когда до Северуса дошло, что за квадратик оказался у него в руках, он залился краской.

– Держи, держи, пусть будет, – и отец хитро подмигнул.

– Мы с Лили – просто друзья!

– Поэтому ты вырядился как павлин и опять спёр мой парфюм? Мы с твоей матерью тоже «дружили», и вот «додружились».

Тут в прихожую вышла Эйлин, поспешив к сыну на помощь.

– Северус и без тебя разберётся. Иди, сынок, хорошо проведи время. А завтра я покажу тебе рецепт духов.

Северус тепло улыбнулся маме – она всегда была на его стороне, и поспешил уйти, пока отец не придумал ещё что-нибудь.

Эйлин вернулась на кухню. Она мыла посуду руками. Теперь запрет на волшебство в их доме был снят, но за столько лет она привыкла, а ещё это помогало собраться с мыслями. Ее мальчик вырос так быстро. Ей не очень-то нравилась эта магглорожденная девушка, но кто, как не она, знает, что сердцу не прикажешь. Постепенно ее мысли ушли от сына к ней самой. Эйлин вспомнила, как познакомилась с Тобиасом, и улыбнулась. Для одного зелья ей очень был нужен цветок редкой орхидеи. Такие как раз росли в оранжерее ботанического сада, где она любила гулять. И вот Эйлин собралась на дело. Но, как назло, в оранжерее толпились люди, слишком много, чтобы применить отвлекающие чары. И она решила подождать. Наконец-то все разошлись, только один черноволосый мужчина все торчал в оранжерее. Она сердито глянула на него и уже почти собралась наложить на него конфундус, как мужчина, пару раз оглянувшись, быстро сорвал цветок той самой орхидеи и уже протягивал его ей.

– Я заметил, вы все время смотрите на этот цветок. Наверное, он вам очень понравился. Но такой леди не пристало воровать цветы, а мне можно.

И он широко и искренне улыбнулся. А Эйлин поняла, что пропала. Потом был бурный роман, которого она не ожидала от себя. Ей было все равно, что он маггл, ведь он смотрел на нее так, как ни один мужчина в мире. Эйлин было уже за тридцать. Из обнищавшего рода, далеко не красавица и в лучшие годы, она всерьез рассматривала перспективу рождения ребенка для себя. Но никак не решалась, ведь мужчины у нее никогда не было. А для зачатия мужчину надо соблазнить. Можно, конечно, использовать любовное зелье. Но она, как зельевар, прекрасно знала, что дети, зачатые таким образом, всегда имеют тяжёлую судьбу и редко бывают счастливы. И она очень обрадовалась, обнаружив, что беременна. Эйлин была морально готова, что Тобиас растворится, едва заслышит о ребенке, но она ошиблась. Она без утайки рассказала ему, что она ведьма, но даже это его не испугало. Свадьба была очень скромной. Эйлин изо всех сил старалась создать уют в их маленьком гнёздышке, но все же они были слишком разными. Пришли ссоры, однажды в пылу она приложила его ступефаем. После она рыдала и вымаливала прощение, а Тобиас сказал, что никакого колдовства в его доме не будет. И Эйлин честно пыталась этот запрет соблюдать. Когда родился Северус, стало ещё сложнее. Денег катастрофически не хватало, а Тобиас начал выпивать. Сначала по выходным, потом все чаще. На работе не стали это терпеть: от мастера цеха он докатился до разнорабочего. Когда стало понятно, что и Северус – волшебник, Тобиас взбеленился ещё пуще. Все силы Эйлин уходили на то, чтобы защитить сына, привить ему гордость. Когда Северус поехал в Хогвартс, у Эйлин опустились руки. Она могла целый день провести, не вставая с кровати, и даже пьяные вопли ее не трогали. Эйлин оживала только с приездом сына, и то ненадолго. Но однажды она очнулась. В этом году ее сын приехал из Хогвартса сам не свой. На все вопросы отмалчивался и все чаще запирался в своей комнате. Эйлин думала, что это связано с учебой, но результаты СОВ у него были прекрасные. И тут она поняла, что и сама выглядит так же несчастно и потерянно, как ее ребенок. Так больше продолжатся не могло. Они – семья. А еще у них есть Тобиас. Эйлин решительно засела за расчеты. Конечно, зелье, отбивающее тягу к алкоголю, существовало и даже не требовало сложных компонентов. Но оно было предназначено для волшебников, а ей нужно было такое, чтобы сработало на маггле. Несколько дней упорного труда, парочка испорченных зелий, и Эйлин добилась результата. Кому-то другому понадобился бы год, но Эйлин была Принц, зелья были ее стихией. Наконец-то Тобиас стал снова тем мужчиной, который заставлял ее чувствовать себя живой. И отцом он оказался неплохим. По крайней мере, Северус смог ему открыться, и мужское воспитание явно пошло сыну на пользу. А еще Северус объяснил отцу, что Эйлин никогда не поила его любовными зельями. Ведь тогда он был бы смирным как овечка и слова поперек не мог бы ей сказать. И впервые за долгие годы Тобиас снова подарил ей цветы. Нет, это не была редкая орхидея. Тобиас помог миссис Смит по хозяйству, ведь руки у него росли из нужного места, но в качестве платы выбрал букет для жены из шикарных чайных роз. В тот вечер Эйлин плакала от счастья. Она снова почувствовала себя любимой.

***

Северус вышел заранее. Намного заранее. И все равно периодически он чуть ли не бежал, а потом останавливал себя и замедлял темп. Мысли в отличие от шагов замедлять не получалось. Они неслись своими собственными путями. У него сегодня свидание. Свидание с Лили. Или это просто встреча двух друзей? Может, следовало сделать набег на розарий миссис Смит? А ещё Лили обещала сюрприз. Какой же? Северус терялся в догадках.

Добравшись до дома Эвансов, Северус остановился за пару метров, так, чтобы его не было видно. Палочкой, позаимствованной у матери, он привел себя в порядок. Мать прибьет его, если узнает, что он утянул ее палочку. А что было делать? Семнадцать ему исполнится только зимой, а Северусу хотелось порисоваться перед Лили. Но тут он увидел подругу, которая играла с какими-то ключами, крутя связку вокруг пальца. Северус посмотрел на стройные ножки и круглые коленки, вид на которые открывала коротенькая юбочка. Сглотнув, парень перевел взгляд выше, но там его ждал вырез блузки. Оставалось или смотреть в глаза, или опустить очи долу. Северус постарался придать голосу глубину и скрыть волнение.

– Лили, привет! Отлично выглядишь!

– Привет, – Лили оставила ключи в покое и заправила выбившуюся прядь за ухо, – спасибо.

– Ну, теперь ты наконец скажешь, в чем сюрприз?

– Сев, мы поедем в кино!

– Ты хотела сказать – пойдем?

– Нет, я сказала то, что хотела – мы поедем! Королеве Гриффиндора не пристало пешком ходить! – Лили лукаво улыбнулась. «Королева Гриффиндора» было прозвище, которое дали Лили за её въедливость и вредность.

– Лилс, те, кто тебя не любит, просто тебе завидуют! – Северус тоже улыбнулся.

– Сеев! Надо быть скромнее! – Лили ещё ярче улыбнулась.

– И кто же поведет?

– Я, конечно!

И вот тут Северусу стало страшно. Но виду он не подал. Вот когда пожалеешь, что не умеешь пользоваться маггловской техникой.

– А твои родители знают?

– Мы не будем их беспокоить! Садись давай.

Лили запрыгнула в зелёный Гольф – мистер Эванс ценил надёжность – и Северусу оставалось только сесть рядом. Лили уверенно завела автомобиль, но машина вдруг сдала назад. Лили ударила по тормозам и отъехала, но было поздно – любимые цветы Петунии были раздавлены.

– Вот ведь драккл, пикси ему в зад! Туни меня убьет. Потом оживит, сдаст папе, а потом снова убьет!

Северус вздохнул, даже когда Лили ругалась, она была миленькой. Парень вылез из машины. Пару движений палочкой, и клумба имела первозданный вид. Встретив удивленный взгляд Лили, он неохотно пояснил:

– Палочка мамина, надзор сюда не явится.

– Сев, ты просто спас меня! – Лили чмокнула Северуса в нос, отчего тот стал под стать гриффиндорскому стягу. – Ну, Сев, садись, поедем! Опоздаем на сеанс!

Теперь Лили не путала передачи и уверенно катилась по дороге со скоростью двадцать-тридцать миль в час, думая, что ползет как черепаха, но после фиаско с клумбой уверенности у неё поубавилось. У Северуса захватывало дух, ему казалось, она сейчас угробит их обоих. Лили же в себе не сомневалась. Отец научил ее водить машину ещё прошлым летом. Мистер Эванс считал, что в такой чужой и враждебной среде надо сохранять свою идентичность. Он вообще заботился о младшей дочери очень рьяно. Когда она рассказала, что многие маги с презрением относятся и к магглорожденным, и к магглам, он лишь усмехнулся. «Темная магия, говоришь? Сколько нужно этих ваших черных магов, чтобы стереть с лица город и примерно сто пятьдесят тысяч жителей за одну секунду? Маглов надо двенадцать и один самолет «Энола Гэй»*!» Мистер Эванс был не очень тактичным человеком. Военный, что с него взять, вот и дочь он воспитывал так же.

***

Прибыв в автокинотеатр, Лили принялась было объяснять, как тут все устроено. Но Северус закатил глаза:

– Лили, если ты не заметила, я вообще-то тоже среди магглов живу.

Да, настроить радио на волну фильма у него получилось быстрее. И вовремя – фильм начался. Зарычал гриффиндорский символ. На экране появились девочки-подростки, играющие в волейбол. Северус подумал, что их ждёт очередная подростковая комедия про любовь. Но ради Лили он потерпит и не такое. Но он ошибся. «Кэрри» рассказывала совсем не о любви. Глядя на экран, он не мог оторваться и отделаться от мысли, что ему повезло, что он не девчонка. Лили сжимала его руку и закрывала глаза. Как же ее угораздило выбрать такой фильм? Что же думает обо всем этом Сев? И тут зазвучал его голос, спокойный и глубокий.

– Сразу видно, что фильм делали магглы, которые ничего не смыслят в волшебстве. Магическое ядро формируется до полового созревания, в одиннадцать. Тем более, чтобы владеть беспалочковым телекинезом на таком уровне, нужно тренироваться долгие годы. Есть, конечно, обскуры, но и они редко доживают до тринадцати… А вот Сью мне кажется милой.

Лили всхлипнула и ещё сильнее сжала ладонь Сева. Господи! Неужели Сев чувствовал себя у озера так же, как Кэрри, облитая кровью? О! Теперь она понимала его гораздо лучше. Почему-то поставить себя на место Кэрри оказалось проще. И сердце ее разрывалось от жалости к этой девочке. В голове плачущей Лили пульсировала мысль, что будь у Кэрри хоть один человек, который бы ее по-настоящему любил, все было бы по-другому. Вот и Северус… Хотя они же друзья! Слезы текли по ее лицу.

Северус не знал, что делать: Лили сильно трясло от переполняющих эмоций. «Могу ли я её обнять? Мы же только друзья! Хотя разве друг не может поддержать друга?» Парень аккуратно переложил руку Лили в свою левую, а правую положил на ее плечо и придвинул поближе. Титры уже почти закончилась, а Лили все плакала. Он гладил ее по волосам и утешал, как мог. Хотелось поцеловать ее, как никогда. Но Северус не был уверен, что это только не испортит все ещё больше.

– Ах, Сев, я не знала, что этот фильм будет таким! – прогундела Лили: нос у неё распух от слез.

– Ты знаешь, а мне понравился фильм.

– Понравился? – Лили так удивилась, что перестала плакать.

– Нет, в плане магии, это, конечно, полная ерунда. Вот только он показывает, что у всего есть последствия. Ведь они все, все – такие богатенькие и красивые – издевались над девчонкой просто потому, что она не могла им ответить. Но они ошиблись и жестоко поплатились за это. Правда, и Кэрри тоже… О, Лили, смотри, мы ж совсем забыли про сэндвичи!

Действительно, они взяли с собой еду, но во время просмотра кусок в горло не лез. Теперь же бутерброды и сладкий лимонад пришлись кстати. Поев, Лили окончательно успокоилась.

– Как же хорошо, что я посмотрела этот ужастик с тобой!

Северус неловко улыбнулся:

– Настоящий ужастик – это когда ты за рулём!

– Что? Сейчас я покажу тебе ужастик!

Лили сердилась в шутку, и это лучше всего доказывало, что она уже в порядке. Но Снейпу действительно было страшно – по дороге назад Лили решила, что незачем тащиться с черепашьей скоростью, и показала, на что способен немецкий автопром.

Северус решительно отказался, чтобы Лили подвозила его домой. Он не мог допустить, чтобы она ехала по его райончику одна. Он-то уж как-нибудь дойдет. Подъезжая к дому, Лили выключила фары и снизила скорость до минимума, чтобы не привлекать внимание. Но это не помогло. Их уже ждали. Мистер Эванс стоял, уперев руки в бока. Сзади маячила Петунья. По ехидному виду сестрицы Лили сразу догадалась, кто ее сдал. А Сев ещё восстанавливал ее клумбу! Сколопендра!