Текст книги "Снежный орнамент (СИ)"
Автор книги: Enorien
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Грейнджер?
Если бы ей приходилось выбирать компанию между Малфоем и Маклаггеном, то Гермиона поразила бы всех и остановилась на первом. Он хотя бы не был таким приставучим, говорил гадость и успокаивался. Маклагген же, умудрившийся её сейчас заметить, поднялся повыше и нагло уселся рядом.
– Странно выглядишь, – не преминул он сообщить очевидное. – А для чего тебе такие чудаковатые очки?
– Не твоё дело, – отрезала Гермиона, надеясь, что её тон заставит парня призадуматься.
Вот только Кормак был не из тех, кто понимал намеков, он перевёл взгляд вслед за ней на поле и не оставил игру без комментариев.
– Неважно действуют… Никакой слаженности. Уизли так вообще опять сейчас пропустит, а Поттер…
– Не смей про него говорить! – резко возразила Гермиона, но парень не оценил её реплику.
– Я мог бы стать капитаном получше.
– Да ну конечно.
– И чуть им не стал, если бы не…
В этот момент все зрители замерли, их взгляды были прикованы к Гарри, пальцы которого оказались близки к стремительно удиравшему снитчу, однако, Гермиона умела не только следить, переживать, но и думать, и последняя неоконченная фраза Кормака её зацепила.
– В смысле «чуть»? – уточнила она, грозно переведя взгляд.
Парень лишь криво улыбнулся, чем только подтвердил её подозрения. Половина трибуны подскочила на ноги, подбрасывая шапки, радостно выкрикивая свой факультет и героя, кроме них двоих. За спинами никто и не видел, как девушка стукнула парня по плечу.
– Да как ты только мог так!.. – рассердившись, начала было она, но противник оказался крепким и совсем неразумным.
Возмущенный её нелепым поведением, он просто оттолкнул её от себя. Гермиона так упала с лавки, очки соскочили с её лица, ладонями она тут же закрыла глаза – от яркого света сделалось больно, её возглас потонул среди радостных вскриков.
– Я думал, ты нормальная! – с разочарованием бросил парень и поспешил уйти, совершенно не заботясь ни о ней, ни о своём поступке.
========== 8. ==========
Давно победа не приносила такого восторга. Гарри слышал, как радостно билось сердце в груди, широко улыбался, окидывая трибуну взглядом и предъявляя зрителям золотистый шарик в руках. Казалось, ещё вчера он не сомневался в провале после ужасной тренировки, а сегодня с утра вдруг почувствовал себя полным сил и хорошего настроения, уверенным, что он и его команда безусловно справятся. Рон улыбался рядом, Джинни не постеснялась похвалить, протянул руку Дин. Гарри и сам благодарил команду, но уходя с поля под радостные возгласы он думал совершенно не об игре. Этой победой он был обязан одной Гермионе. Это она вселила в него веру в успех. Это её он хотел бы увидеть на трибуне и обнять чуть погодя. Уходя, он всё ещё улыбался, предвкушая их встречу и чудесную прогулку. Никаких заданий, расследований или размышлений о будущем. Сегодня всё могло подождать. Однако и эту затею ожидала неудача.
Лаванда вместе с Парвати нагнала команду и дернула капитана за рукав.
– Ох, Гарри, мне жаль, что всё так вышло… Мадам Помфри обязательно поможет. Ты не беспокойся.
Он недоуменно сдвинул брови и посмотрел на Рона. Тот пожал плечами.
– Мы её совершенно не видели, – горько прибавила Парвати, – иначе бы помогли!
– Она была совсем позади! Было так шумно, что никто не слышал её голоса! Бедняжка… Невилл повёл её в больничное крыло. Ты только не…
– Кого? О чём вы говорите? – перебил Гарри, совершенно не имея желания и сегодня тратить впустую драгоценное время.
– Гермиону! – в один голос ответили девушки.
Что-то случилось. Смысл слов обрёл тяжёлую форму и камень за камнем накрыл его сознание. Гарри инстинктивно обернулся к полю, словно на трибуне ещё мог поймать прекрасный облик. Но от него не осталось и следа. Скамьи были пусты. Гермиона была там. Находилась совсем близко. А он и не заметил. Она пришла, чтобы поглядеть на игру, пришла, потому что… Потому что он сам её об этом попросил. Она прочитала это в его глазах. Она пришла ради него.
Как в трансе, Гарри снова уставился на девчонок. Он слышал их голоса, но не мог разобрать слов, чувствовал бешенное биение собственного сердца, желавшего выскочить из груди, но не мог сдвинуться с места, видел Рона и тревогу в его лице, но не мог сказать ему ни слова. Кажется, друг коснулся плеча и о чём-то спросил. Гарри этого вопроса не услышал. В одно мгновение он вскочил на метлу, которую нёс с поля, и помчался к школе. Полы алой мантии развевались на ветру. Кто-то из девчонок испуганно вскрикнул, когда парень пролетел совсем близко, но он не обратил внимания, продолжая уверенно лавировать между учеников.
*
Мадам Помфри не пустила и в этот раз. Гарри остался у самой двери, возмущенный настолько, что готов был по ней колотить. Невилл находился недалеко, и, потерпев неудачу, Гарри вдруг вцепился в его свитер и яростно уставился, точно противнику, в глаза. Вопросы, подобно пушечным ядрам, угрожающе полетели из него.
– Что случилось? Почему ей стало плохо? Она что-нибудь сказала? Ты видел, может, кто-то её обидел?
И без того растерянный Невилл сейчас несильно мог ему помочь.
– Она… я не знаю. Когда я обернулся…
Как наяву Гарри видел, как его подруга сидит на коленях, закрывая ладонями глаза, и жалобно зовёт на помощь. Её очки куда-то упали, разбились. Её глаза обжигает яркий свет, и только один Невилл спешит на помощь и накрывает голову девушки мантией. От видения сердце облилось кровью, а руки ослабли и отпустили невинную жертву.
– Прости, Невилл, – тяжело выдохнув, произнёс Гарри, – я… Просто я очень переживаю за неё.
– Ничего, я понимаю, – печально согласился сокурсник. – Я бы рад помочь, но ничего не знаю.
– Ты молодец, правда, – ободряюще похвалил его Гарри.
Сам не понимая, как так вышло, он просто его обнял. Невилл вконец растерялся и, запинаясь, сказал, что всё обойдётся, Гермионе обязательно поможет мадам Помфри.
– Да, конечно, – отстраненно согласился Гарри.
В способностях целительницы он нисколько не сомневался, но был жутко недоволен собой. Не могло такого случиться, чтобы Гермиона пришла на матч и вдруг нечаянно стукнулась, поскользнулась или что-то ещё в таком же духе. Ей кто-то навредил, в этом он сейчас был уверен, как и в том, что этому кому-то не поздоровится. Сильно хмурясь, он сжимал кулаки, готовый хоть сейчас отомстить злодею. В этот раз не может быть никаких «потом», более важных предметов или дел. Гермиона бесподобна, она такая одна, точно редкий драгоценный кристалл, и никто не имеет права её обижать. Гарри уходил от больничного крыла, полный ярости и решительно готовый на всё.
*
– Э-э!
Не каждый мог себе позволить трогать или подшучивать над Роном в последнее время. Зная его несообразительность и вспыльчивость, получить в бок или по лбу за просто так желания никто не имел. Однако Гарри сейчас было абсолютно наплевать, что его друг уединился со своей девушкой в укромном уголке, чтобы покрепче её обнять и углубить очередной поцелуй. Он просто схватил парня за шкирку, отрывая от Лаванды, и нагло потащил за собой.
– Ты чего?!
Подталкиваемый властной рукой, Рон опустился на диван, Гарри – прямо на столик, чтобы оказаться к нему лицом к лицу и сразу выложить все созревшие мысли. Заметив что-то неладное, к ним приблизилась и Джинни. Гарри не имел насчёт её присутствия ничего против, потому девушка уселась рядом с братом.
– Погоди, ты что, считаешь, что это могли быть пуффендуйцы? – удивленно спросил Рон. – Но зачем? Ради кубка, что ли?
– Я ничего не считаю, я хочу всё выяснить, – твёрдо ответил Гарри.
– Но как?
– Что, опять провокацию решил затеять? – с улыбкой заметила Джинни.
Рон поджал губы и криво посмотрел на неё, показывая всем своим недовольным видом, что она здесь явно лишняя. Гарри же всерьёз призадумался, и его вдруг осенило.
– Точно! – он щёлкнул пальцами, и оба соратника переключились на него. – И как я сразу не догадался? Это же был яд, МакГонагалл говорила. А если его использовал кто-то из студентов, то…
– И что? – сильно хмурясь, перебил Рон, но его сестра просияла раньше.
– Балда! Значит, его можно где-то здесь купить или достать. Найдём у кого или где, выйдем к тому, кто это всё затеял, – объяснила она и посмотрела на Гарри: – Можешь на нас рассчитывать, мы в деле.
*
Сон ни в какую ни шёл. Помощники, точно разведчики, разбились по парам – Рон с Лавандой, Джинни с Дином, Парвати с Падмой – и разбежались по школе в поисках студентов, желающих подзаработать, попутно разнося, каждый на свой лад, слухи про то, как зазнался великий Гарри Поттер, которого не помешало бы приструнить. Насколько версия была правдоподобной Гарри не задумывался, ему самому оставалось лишь ждать. Ничего нового под вечер известно не стало. И вот теперь, спустя часы, когда лунный серп прорезал небесное полотно, парень уже начинал сомневаться в себе и в своих организаторских способностях. Ему снова припомнился вчерашний день, прекрасное утро… и Гермиона. При мысли о ней он сразу же собрался и понял, чего ему так не хватало. Её терпения, силы, уверенности. Ему не хватало её самой. Именно такой, какая она есть.
Гарри поднялся с кровати и подошёл к сундуку, аккуратно вытащил из него мантию-невидимку и тихо покинул спальню.
*
– Кто здесь?
Мадам Помфри над чем-то работала в кабинете, когда заслышала странный звук и вернулась в зал. Гарри нагло стоял прямо перед ней и старался ровно дышать. Женщина ещё раз огляделась – слабый свет с её палочки коснулся пустых коек и стен, – и наконец отправилась обратно. Гарри дождался, когда она прикроет дверь и осторожно двинулся к койке.
Заметно бледная даже в тусклом свете, льющемся от окна, Гермиона мирно спала, когда парень приблизился. Вместо очков на её глазах снова была плотная повязка. Только бы её зрение не ухудшилось, тревожно думалось Гарри, этого он себе точно не простит. Она должна улыбаться, ведь у неё самая превосходная и добрая улыбка, должна снова читать любимые книги и согревать тёплом своих глаз, должна ласкать или будоражить мягким или строгим голосом. Она просто… Не находя подходящих слов для множества мыслей, Гарри подошёл ещё ближе и осторожно протянул руку из-под мантии. Его пальцы, благоговея наравне с ним, едва коснулись аккуратной, некрепкой девичьей ладошки и скользнули к запястью. Слой бинта, очевидно, скрывал на нём свежую рану. Гарри поджал губы – наверное, его подруга что-то задела, когда падала, что ещё раз исключало несчастный случай, – но быстро оправился от злобы, заботливо взялся за край одеяла и подтянул его повыше. Гермиона, глубоко вдохнув, шевельнулась во сне, и её рука, такая мягкая и тёплая, снова соприкоснулась с его рукой, словно ища поддержку и защиту. Гарри осторожно её сжал и поднял на подругу полный нежности взгляд. Он вдруг ясно понял, что именно так давно хотел ей сказать.
– Ты мне очень нужна, – прозвучал его шёпот. – Больше, чем когда-либо.
Он сделал ещё шаг к ней и, как зачарованный, загляделся на такое знакомое и в то же время притягательное лицо. Сейчас никто не мог его смутить, а собственные мысли и чувства шли друг с другом в разлад. Будь Гарри хоть иногда по-взрослому разумен, он бы никогда не продвинулся вперёд. И сейчас, поддаваясь незнакомому, но такому сильному чувству, от которого что-то загоралось внутри, он вдруг просто наклонился и вместо щеки коснулся губами губ Гермионы. Как никогда ему захотелось, чтобы они просто раскрылись и наградили его своим прикосновением. Он чувствовал ровное дыхание, обжигавшее его губы, чувствовал холод собственных вспотевших ладоней, чувствовал, как это что-то внутри разгорается в пламя, и он уже почти способен хоть этой же ночью вступить в смертельный поединок.
*
Утром все соратники были заметно вялые, в отличие от Гарри. Он сам, поедая завтрак, серьёзно раздумывал не пора ли ему поменять тактику и задумчиво посматривал на самый дальний стол. А может поспорить с самим Малфоем? Уж этот-то выскочка, если найти чем его поддеть, точно отыщет среди своего факультета способного ученика. Кто-то кашлянул рядом, но Гарри не обратил на него внимания, пока ему не двинул в бок Рон.
– Ты где витаешь?
– А?
Гарри только сейчас перевёл на него взгляд и заметил рядом присутствие Падмы.
– В чём дело?
– Я говорила с нашей Эмбер, а она часто на уроках за одной партой с Роуз, это та, которая такая невысокая, тёмненькая, заметно сутулая, ты её наверняка видел с вашим долговязым Тимом, она дружит с Брил из Слизерина, ну, сестрой Алекса, который угодил к нам, они ещё часто…
Гарри замотал головой, повязнув в хитросплетениях чьих-то взаимоотношений, точно в болоте.
– Я… я не понял, так ты что-то выяснила? – перебил он.
Недовольная его манерами, девушка шумно выдохнула и опустилась рядом на лавку.
– А если так не ломаться? – нетерпеливо спросил Рон.
– Вам это не понравится, – проговорила Падма. – Человек, которого вы ищете… В общем, он учится с вами на одном факультете.
Гарри с Роном удивленно переглянулись.
– Кто это?! – в один голос спросили они.
– Это… Кстати, а она только что вошла.
Оба друга следом за соратницей перевели взгляды ко входу. Темноволосая, смуглая девчонка довольно приятной наружности приветливо помахала кому-то ладошкой и поспешила за стол Гриффиндора.
– А кто это? – опять спросил Гарри.
На озадаченном лице Рона ответа тоже не намечалось.
– Да вы что, это же Ромильда Вейн! – тихо поразилась их неосведомлённости Падма, покачала головой и отправилась к столу своего факультета.
– А она ничего, – помолчав, сказал Рон, наблюдая как легко и непринужденно девушка беседует с парнями заметно её старше и выше.
Гарри мог бы с ним согласиться в другой ситуации, но его голову не покидала Гермиона, и мягкость её губ всё ещё ощущали его губы, как и пальцы нежную ладонь, а глаза – чудесный образ. С ней невозможно сравнивать какую-то там… нескромную, пьянящую своим очарованием, Ромильду.
– Ничего подобного, – сурово возразил он, поднимаясь на ноги.
– Ты чего это задумал? – тут же насторожился Рон.
– Ты что, забыл? Я же избранный! – на чей-то манер дерзко заявил Гарри. – Пора познакомиться. Поближе.
========== 9. ==========
По сравнению с первой ночью после отравления эта оказалась куда спокойнее. Гермиона не просыпалась, мучимая жаждой, не путалась в реальности и даже помнила последний сон. Они снова направлялись в Хогсмид, и в этот раз Гарри держал её за руку, а она прятала робкую улыбку. Белоснежные хлопья всё падали и падали с неба, и в какой-то момент друзья приостановились, чтобы поразиться очарованию преобразившейся местности. Гарри был так близко, что Гермиона не удержалась и первой к нему шагнула. На этом моменте её и ожидало пробуждение.
– Не переживай, всё не так плохо, – мягко заверила мадам Помфри.
Кажется, ещё вчера она говорила, что не стоило так рисковать и уходить на матч, где куча народу, и кто угодно мог нечаянно ей навредить. Гермиона не помнила её точных слов, в её памяти лишь осталась неумолимая боль, обжигающая глазницы. Кажется, она кричала, а потом просила кого-то помочь. Голос откликнувшегося показался знакомым. Вроде бы это был Невилл. Остального Гермиона не могла припомнить, лишь раздумывала, успела ли она сообщить своему помощнику о подлости Маклаггена или нет. Если успела, то Гарри с Роном уже в курсе всего и что-нибудь предпримут – только бы они не натворили сгоряча глупостей! – если не успела, то друзья обязательно заглянут с вопросами, и она всё расскажет. Уж Гарри-то точно придёт. При мысли о нём она заметно расслабилась и перестала беспокоиться о повязке на глазах. Как же прошлым днём друг хорошо играл… Она невольно улыбнулась, видя только его на метле посреди поля. Гарри такой один, по-настоящему добрый и способный на большее, чем может показаться. Он…
– Привет!
От его же голоса она вздрогнула и, приподнявшись, покраснела.
– Я боялся, что мадам Помфри и сегодня к тебе не пустит, – как ни в чем не бывало сказал парень, присаживаясь рядом на койку. – Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовался он.
Гермиона чувствовала себя больше удивленной, чем ослабшей и больной. Гарри сидел совсем близко, и хоть она не видела его лица, ей отчего-то сделалось неловко, словно раньше у неё не было такого права – ощущать на себе его долгий, внимательный взгляд.
– Я… я ничего, – робко проговорила она, – а как ты? То есть я хотела сказать…
Гарри каким-то безошибочным образом определил её состояние и просто взял её ладошку в свою, так уверенно, будто делал так всегда.
– Гермиона, прости меня, пожалуйста, – неожиданно сказал он.
– Что?! – Она инстинктивно повернула к нему голову, точно смогла бы увидеть его лицо. – Я не поняла, за что ты?..
Его рука вдруг утянула её ладонь к себе ближе, чтобы приложить к ней вторую и обогреть своим теплом. Такого странного жеста в их дружеском обиходе точно раньше не было, показалось Гермионе, но она не успела над этим поразмыслить.
– Я должен был сразу догадаться в чём дело и не дать Кормаку снова тебе навредить, – признал Гарри так серьёзно, что ей невыносимо захотелось его увидеть, чтобы убедиться, что он не сделался старше за прошедший день на несколько лет.
– Так ты знаешь про Маклаггена? – только и спросила она.
– Знаю, – подтвердил Гарри почему-то совершенно спокойно. – И не только про него.
– А про кого?..
Гермиона не успела окончить вопроса и в этот раз. Всё та же смелая рука заправила несколько прядей её волос за ухо и отчего-то задержалась на щеке, к которой тут же прилила горячая кровь.
– Было очень больно? – проникновенно спросил Гарри, и не оставалось сомнений, что он не сводит глаз с плотной повязки.
– …
От такого внимания у Гермионы пересохло в горле, она разомкнула губы и снова сомкнула, облизнула их кончиком языка и, заливаясь краской, с трудом выдавила из себя:
– Я… Да не очень. Мадам Помфри говорит, что, возможно, сегодня к вечеру снимет повязку, – сама не понимая зачем, быстро прибавила она, возможно пытаясь этим сгладить неумелую ложь.
– Здорово! – искренне порадовался за неё Гарри и наконец убрал свою руку от лица. – Тебе обязательно станет лучше, – прибавил он с невозмутимой уверенностью.
– Ты так не сказал, про кого ещё знаешь, – напомнила ему Гермиона. – И что с Маклаггеном? Ты уже?..
– …рассказал обо всём МакГонагалл, – закончил за неё Гарри.
Девушка заметно нахмурилась – как-то уж слишком правильно, вернее, как самый что ни на есть прилежный ученик её друг себя ведёт, что на него совершенно не похоже. Тут же должен быть какой-то подвох или вроде того.
– Ты ведь сейчас меня не обманываешь? – осторожно уточнила она.
– Конечно же нет! – тут же ответил Гарри с несвойственным для него оскорблением от подобных вопросов. – Ты же не думала, что я подерусь с этим болваном?
– Нет, но ведь он пытался…
– …стать капитаном команды вместо меня? И поэтому мне надо было отравить его в отместку? Или наслать проклятие?
– Нет, но я просто…
Терзаемая множеством мыслей, Гермиона заметно растерялась. Это конечно прекрасно, что Гарри впервые решил положиться на разум, но почему вдруг сейчас и в такой серьёзной ситуации? Он и из-за мелочи вроде колких слов мог вскипеть, а тут…
– Совсем забыл. Я же тебе кое-что принёс! – снова нарушая ход её мыслей, сказал друг. – Вот, держи.
Это что-то, вложенное в её ладони, оказалось в небольшой коробочке с бантиком. Сбитая с толку Гермиона приподняла крышку и осторожно коснулась пальцем дара внутри. Мягкие, небольшие и приятные на запах. Точно. Конфеты. В тот же момент девушка улыбнулась, тронутая такой заботой до самой глубины души, и поднесла сладость ко рту.
– М-м…
– Вкусно?
– Очень. Спасибо, Гарри, ты…
Его палец коснулся уголка её рта, вероятно намереваясь стереть с него тёмный след. Это его простое действие вконец порушило преграды сложившихся между ними взаимоотношений. Гермиона, привыкшая без особого случая не досаждать друзьям объятиями или другими нежными жестами, просто потянулась к парню, желая коснуться его щеки, но, действуя наугад, коснулась его губ. Жутко смутившись, она сама же первой и отстранилась.
– Ой, прости, я…
Гарри не дал ей договорить. Уверенно обхватил за затылок рукой и притянул к себе. Остаток глупой фразы жадно сорвали его губы вместе со вздохом. Никому уже не интересные конфеты посыпались с колен Гермионы вместе с коробкой. Её руки осторожно легли на грудь Гарри, пока губы неуверенно отвечали. Где-то на задворках её сознания мелькнула мысль, что на вежливый поцелуй Крама это безумие никак не походило. Дико бьющееся сердце в груди подтверждало этот факт.
– А теперь… Ох, прошу прощения, что помешала.
Их сладостный миг нарушила мадам Помфри, пожелавшая проверить свою подопечную. Гермиона замерла, совершенно красная и растерянная, судя по тому, как быстро поднялся Гарри и принялся неловко подбирать слова (больше похожие на набор неразборчивых звуков), её появления он тоже не ожидал.
– В следующий раз обязательно кашляну, прежде чем подойти ближе, – с чересчур большой любезностью сказала целительница, словно находя их безумно забавными. – Да, да, всего доброго.
– Я… ещё обязательно загляну, – бросил на прощание Гарри.
Не в силах произнести хоть слово, как и разумно мыслить, Гермиона только кивнула. Через мгновение ею занялась мадам Помфри.
– А он молодец, да? – заметила она и, кажется, в самом её голосе ощущалось тепло.
*
– Поттер.
Леденящим холодом в голосе профессора Снейпа можно было довести кого-нибудь из студентов до нервного срыва. Гарри был вынужден остановиться, точно перед ним вдруг возникла невидимая преграда, и подождать, когда нелюбимый профессор наконец его обойдёт и окажется лицом к лицу. Нет, конечно можно было и повернуться, но Гарри не собирался доставлять противнику удовольствие в виде услужливости, потому и проявил упорство.
– Профессор? – спросил он с самым невозмутимым видом.
Если бы они не находились в коридоре, на глазах у других учеников, то Гарри бы решил, что Снейп снова пытается проникнуть в его разум, используя при этом только свой противный взгляд. Кажется, в мире маглов это действие именовалось гипнозом.
– Вы не собираетесь рассказать про ваши дела с Брил Шелан? – помолчав, наконец спросил профессор.
– А кто это? – не изменившись в лице, нагло уточнил Гарри.
– Хотите сказать, не вас сегодня видели на совершении сделки со студенткой моего факультета?
Назло противнику Гарри немного наморщил лоб, изображая серьёзную работу мысли, и закачал головой.
– Нет. Я не имею никаких дел со студентами факультета Слизерин. Может вы что-то путаете, профессор?
Рассерженный его поведением, Снейп шагнул ближе.
– Поттер, не морочьте мне голову! Вас видело как минимум четверо человек! И если вы ещё раз заявите, что!..
– И все эти люди наверняка ваш любимый Малфой и его приятели! – перебил Гарри, что оказалось для профессора настоящим хамством.
Раньше чем властная рука Снейпа успела его схватить за плечо и потащить за собой, рядом с ними возникла профессор МакГонагалл, успевшая уловить по количеству любопытствующих, что поблизости происходит что-то неладное.
– Северус! – поразилась она. – В чём дело? Что вам понадобилось от Поттера?
В её присутствии Снейпу пришлось поубавить пыл и «любезно» напомнить о своей способной студентке, которая превосходно готовила множество зелий и, встречаясь с другими учениками в укромных уголках, сбывала их за деньги. Сегодня её серьёзно нагрели и лишили заработка за полгода. Да и мало того, среди учеников с большой скоростью распространился неприятный слух, что девушка могла изготавливать и яды.
– И вы считаете, что мистер Поттер мог быть способен на такую подлость? – уточнила МакГонагалл, переводя на своего ученика взгляд. Гарри тут же закачал головой. – Возмутительно! – не дав вставить Снейпу и слова, заявила профессор. – На вашем месте, Северус, я бы лучше занялась мисс Шелан вместо того, чтобы обвинять Поттера в непонятно чём!
С трудом выдавив из себя, что этим он итак уже занялся и девчонка ещё получит соответствующее её деяниям наказание, Снейп их оставил, наградив Гарри ненавистным взглядом напоследок. МакГонагалл покачала головой, больше пораженная тем, что могло твориться на факультете Слизерина. Уж у неё-то не бывало такого беспредела. Разве что близнецы Уизли ещё не так давно досаждали своими проделками, но и то она не приравнивала их дела к возмутительному цинизму и жестокости.
– Поттер, раз уж вы здесь, не подскажете, чем так занят мистер Маклагген? Весь день не могу его найти.
Гарри молча пожал плечами.
– Тогда передайте ему, если увидите, что я его искала.
– Непременно, профессор.
Распрощавшись с ней, он снова направился к башне, совершенно окрыленный мыслями о Гермионе, чем тревогой от всяких слухов и обвинений. Подруга ему ответила! Не оттолкнула, не влепила пощёчину, не принялась обвинять или доказывать совершенную им глупость. Испугалась только, но румянец делал её такой забавной и милой… Её мягкие губы, сохранившие сладкий вкус конфет, податливо раскрылись навстречу, и поцелуй вышел куда лучше, чем с Чжоу. Куда приятнее, что согревал душу.
В таком приподнятом настроении Гарри и встретил Рона в гостиной. Судя по тому, как друг ходил туда-сюда и не приближался к своей девушке, что-то его серьёзно беспокоило. Гарри, не имея желания выслушивать очередные нудные опасения, просто развалился на диване. Однако Рон подошёл к нему сам и уселся рядом.
– Слушай, а может ну его, а? Ну, то есть Кормак, конечно, гад и всё такое… Но, может, не стоило с ним так жестоко?
– Жестоко? – переспросил Гарри, ощущая, как радость сменяет обжигающая злость. – А то, что он с Гермионой сделал – это не жестоко?
– Жестоко, но… – из-за гневного взгляда, обращенного к нему, Рон снова стал путаться. – А если тебя… А если нас за такое вообще исключат из школы? Мама же меня убьёт, если узнает!
Гарри сверкнул на него глазами и поднялся на ноги. Он не был способен, как, например, Гермиона, задавать язвительные вопросы и тем пристыдить собеседника, но поскольку Рон приходился ему другом, то и не поднял на него руки.
– Ну и оставайся тогда в сторонке, если тебя только это заботит! – яростно бросил он и отправился к спальне: хотелось просто полежать и как-то осмыслить всё, что случилось.
Другие сокурсники лишь молчаливо поглядывали в его сторону.
– Я ничего не скажу, – твёрдо заявил Невилл, – даже если меня будут пытать.
Гарри благодарно кивнул и опустился на кровать. Его мысли снова вернулись к Гермионе. И почему он раньше не замечал, какая она чудесная и всё время воспринимал её действия, слова и поступки как должное? Вот болван! Он же всегда был ей небезразличен. Гарри покачал головой, поражаясь самому себе. Он перебирал в памяти все моменты, связанные с ней: и волнительные, и тяжёлые, и весёлые, и грустные – и глупо улыбался долгое время.
========== 10. ==========
Теперь и время шло как-то по-другому. Без напрасной тревоги, отягчающей грусти, разве что с некоторым волнением. Гермиону теперь несильно заботило, что она снова в тёмных, несуразных очках, что ей придётся дольше пробыть на больничной койке и употребить всяких горьких зелий. Всё поправимо, со зрением поможем мадам Помфри, а с учёбой… впереди Рождество, а потом она наберётся книг, и сама ещё всё наверстает. Нет, Гермиону теперь занимал только Гарри. Случившийся между ними поцелуй нельзя было трактовать как-то по-иному. Они оба испытывают к друг другу симпатию. А если хорошенько подумать, то и не так, как-то неточно, судя по тому, как колотится сердце при воспоминании о минутах их близости и перехватывало дыхание в те самые мгновения, одной лишь «симпатией» это всё не назовёшь. Стесняясь произнести громкое и так часто осуждаемое ей раньше выражение вслух, Гермиона вдруг подумала, что всему произошедшему есть только одно объяснение – она влюбилась. И это взаимно. На щеках от одной такой мысли вновь вспыхнул румянец.
– И кто же этот молодой человек?
Гермиона вздрогнула от одного голоса мадам Помфри, но, как оказалось, целительница обращалась вовсе не к ней.
– Или, надо полагать, это дело рук одной из соперниц?
Ответа почему-то снова не последовало, лишь послышался всхлип и слова утешения, что вроде как не из-за чего расстраиваться. Гермионе, не занятой сейчас совершенно ничем, кроме размышлений, стало любопытно, кто это и каким образом «поплатился» за чувства. За мадам Помфри сложно было разглядеть, с кем она говорила, параллельно применяя магию, но не требовалось и большого ума, чтобы сообразить, что на одной из соседних коек расположилась ещё одна девчонка.
Стоило только целительнице отойти, чтобы приготовить необходимое зелье, как Гермиона безошибочно узнала в девушке одну из студенток Гриффиндора, больше известную тем, что её, как и Джинни, привлекали только сильные личности. И если у младшей Уизли до последних лет в голове существовал только один герой, то у девчонки неподалеку ещё с первых курсов восхищение возникало и росло столько, словно его регулярно варили в котле. Она восторгалась и умелыми игроками в квиддич, и некоторыми старостами, и наследниками влиятельного рода, и всякими чем-то известными личностями, нисколько не скрывая при этом, что в будущем вполне хотела бы с кем-то из них «сойтись». Странное желание, но и кто не бывает без причуд? Всё это, однако, никак не объясняло сейчас, почему её губы сильно распухли и отливали неестественным фиолетово-синим цветом.
– Ромильда? – удивилась Гермиона.
Увидев её, Ромильда вздрогнула и, сильно смутившись, тут же прикрыла ладошками нижнюю часть лица. Да, выглядеть нелепо – очень неприятно. Гермиона понимала её как никто и жалела.
– Что случилось? Кто с тобой это сделал? – спросила она и поднялась с койки.
От одного её приближения Ромильда взвизгнула, подскочила на ноги и попятилась к выходу.
– Ты чего? – поразилась Гермиона, искренне желая её как-то поддержать. – Ромильда, я всего лишь…
– Н-не надо! Я… я больше не буду! Никогда-никогда! Обещаю! – жалобно заверила девушка, достигнув двери.
В этот же момент вернулась и мадам Помфри.
– Что происходит? Мисс Грейнджер, почему вы не на своей койке?
– Я… я всего лишь хотела… – пыталась объяснить Гермиона, но под строгий взгляд целительницы была вынуждена выдохнуть и вернуться на своё место.
– Мисс Вейн, вы тоже будьте так любезны.
Ромильда неуверенно уселась на самую дальнюю койку, и как она не старалась не подавать виду, Гермиона всё же заметила, что её била дрожь. Мадам Помфри напоила её зельем и пообещала, что к следующему утру будет достигнут должный эффект. Ромильда же пребывала в необъяснимой панике: продолжала лить слёзы, переспрашивать, точно ли всё вернётся в норму, не желала укладываться, как и объяснять, с кем она не поладила.
