Текст книги "Папарацци (СИ)"

Автор книги: Eltera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Пожалуй, это было самое странное свидание в жизни Стива. Не то чтобы он был в этом экспертом, впрочем, откровенно говоря, все его свидания ограничивались теми двойными, что устраивал когда-то Баки, пытаясь его растормошить. Стиву до сих пор не верилось, что с тех пор прошло несколько десятков лет. Его внутренний счетчик времени сбоил, вызывая периодический когнитивный диссонанс. Вот как сейчас, например, хотя к временной аномалии это отношения не имело.

Брок, сидевший напротив него на широком кожаном диване, лениво щурился, ложечкой превращая заказанный чизкейк в месиво, поглядывал на экран телевизора, на котором сменялись один за другим музыкальные клипы, и изредка хмыкал, натыкаясь на очередной заинтересованный взгляд в свою сторону. Стив, ежеминутно залипавший то на его скуластое красивое лицо, то на мощные руки, то на закинутую на колено ногу, даже понимал всех тех, кто строил Броку глазки, но не мог перестать мстительно думать о том, что посетителей этого кафе, напади сейчас какие-нибудь очередные инопланетные монстры, он спасать не станет. Вот прямо ни за что не станет. Он пару раз мельком огляделся, ощутив особо рьяное внимание к персоне Брока, ему хватило.

Стив сидел спиной к остальному залу, специально выбрав столик в углу. Не хотел он лишних взглядов или нашествия чьих-нибудь детей, которые обязательно встали бы рядом и пялились, бессмысленно открыв рты, узрев в непосредственной близости Капитана Америку. Так что Стив не видел ничего из того, что происходило за его спиной, зато прекрасно ощущал ту слегка неловкую скуку, которая мучила как его самого, так и Брока.

Они торчали в этом кафе уже второй час, строя из себя обычных друзей, и поначалу все было даже… сносно. Они обсудили работу, потом еще раз работу и закончили работой, как будто больше тем для разговоров не было. Стив, конечно, любил делиться с Броком какими-то не сверхсекретными вещами, тот ухитрялся иногда одним словом выводить его из тупика, предлагая абсолютно устраивающие Стива решения, но… Не на свидании же, черт подери. Причем на свидании, инициированном самим же Броком.

Это было уже шестое свидание за последние две недели, а они не сдвинулись с мертвой точки ни на шаг.

Иногда Стив думал, что, вероятно, они просто… не подходят друг другу, такое бывает. Секс был, конечно, хорош – если этим слабеньким словом можно было выразить то, что между ними происходило, – но отношения на одном сексе не построить.

Иногда Стив мысленно костерил себя за собственную нетерпеливость и привычку идти напролом, срезая углы там, где стоило бы воспользоваться проторенной дорогой. Потому что все было нормально, пока его не дернул черт предложить Броку съехаться. Тот отреагировал так, будто Стив попытался волоком потащить его к алтарю и инициировал эксперименты в области развития мужской беременности в надежде немедленно разродиться парочкой мелких Рамлоу.

В результате Стиву было предложено не гнать лошадей, и их отношения, бурно начавшиеся с секса, внезапно откатились на стадию первых неловких свиданий, на которых оба маялись, как наказанные.

Будь Стив меньше одержим жаждой видеть и чувствовать Брока поблизости, он бы давно уже плюнул на все и философски посчитал, что, значит, не судьба.

Брок отодвинул тарелку с истерзанным чизкейком, жестом подозвал официанта, не глядя приложил к терминалу банковскую карту и с легкой насмешкой посмотрел на Стива. От одного вида его прихотливо изогнувшихся в ухмылке губ у Стива предательски потеплело внизу живота.

– Галочку не забудь в ежедневнике поставить, – буркнул он, отвечая на взгляд Брока, и нервно скомкал салфетку.

Тот с серьезным видом нарисовал воображаемой ручкой закорючку, очень отдаленно напоминающую галочку, забрал чек у озадаченно разглядывавшего их официанта и поднялся на ноги, подхватывая лежавшую рядом с ним куртку.

Стив, закатив глаза, последовал его примеру, первым выходя на улицу. Вечерний город, многолюдный и шумный, тут же обрушился какофонией звуков. Прохожие проносились мимо, огибая его, как река торчавший из воды валун, и в этом потоке бесконечно залипающих в смартфоны и прячущихся от мира за проводами наушников людей Стив почувствовал себя одиноким.

– Извольте пройти к машине, я по-джентльменски отвезу вас домой, – легко толкнув его плечом, позвал Брок, одним своим появлением привычно отгоняя тоску, так и норовившую вцепиться Стиву в горло.

Брок всегда каким-то звериным чутьем угадывал, когда был нужен, и Стив эту чуткость в нем очень ценил.

– Напомни мне, кто придумал все эти обязательные свидания? – невольно улыбнувшись, спросил Стив, сворачивая к припаркованной у самого кафе машине.

Брок, легкомысленно крутивший на пальце брелок от ключей, скорчил ему рожицу, одной физиономией выражая излюбленное «только не начинай». Эта фраза уже набила Стиву оскомину настолько, что Брок перестал ее озвучивать, перейдя на невербальное общение.

Плюхнувшись на водительское сиденье, Брок первым делом сдвинул назад пассажирское, чтобы Стиву не пришлось корячиться самому, пытаясь втиснуть длинные ноги поудобнее. Всякий раз, когда Стив оказывался в его машине, Брок начинал вполголоса ворчать, что ему пора менять хэтчбек на внедорожник, потому что Стив, видите ли, рано или поздно пробьет ему дыру. Теоретически, конечно, такое было вполне возможно, но…

– Ты меня демонизируешь, – сообщил ему Стив, когда Брок под видом беспокойства за машину облапал его за колени, и от этих невинных, вообще-то, прикосновений горячим жаром плеснуло в кровь. – У нас разница в росте не настолько критическая, как ты воображаешь.

Брок хмыкнул, прощелкал привычный порядок кнопок на панели – от аудиосистемы до климат-контроля – и вырулил на дорогу, легко вклиниваясь в поток автомобилей. За рулем он отвлекаться не любил и чаще молчал, и этот подход к вождению нравился Стиву куда больше, чем, например, вариант Наташи, которая ухитрялась одновременно краситься, болтать по телефону и выдувать пузыри из жвачки даже на более чем оживленной автостраде.

Выглядел Брок расслабленным и спокойным, будто ничего необычного между ними не происходило. Может быть, так оно и было, и из них двоих именно Стив тяготился той неопределенностью, недосказанностью, которая мучила его с тех самых пор, как закончилась вся эта безумная история с «Озарением». Тогда, на адреналине, не было времени на болтовню, так что все их взаимодействие заключалось в том, что они, кажется, в каждом помещении в ЩИТе «повзаимодействовали», выполняя задание Брока втереться в доверие к Капитану Америке.

«Втерся» Брок успешно, так, что Стиву перестало хватать безотказного любовника, к которому можно было завалиться в любое время дня и ночи и который в ответ мог вломиться к нему, зная, что Стив немедленно бросит все дела. Возможно, дело было как раз в адреналине. Они оба висели на волоске – Брока, проколись он хоть где-нибудь, убрали бы сразу же, а Стива не трогали до поры, потому что Пирс лелеял надежду таки перевербовать его в ГИДРу. Теперь этого будоражащего кровь фактора не было.

Брок заехал на парковку к дому и отстегнул ремень, поворачиваясь к нему.

– Ну что, до… когда там? Послезавтра? – сказал он и, невинно хлопнув ресницами, целомудренно поцеловал Стива в щеку.

Притискивая несколько минут спустя жадно стонущего Брока к стене в своей квартире, Стив с досадой понимал, что его банально и успешно спровоцировали, с этим у Брока никогда проблем не было. Он единственный из всего круга общения Стива ухитрялся прожимать его на нужные ему реакции так виртуозно, будто имел какой-то неведомый пульт.

Но, черт подери, за эти две недели обоюдного мозгоклюйства Стив успел соскучиться настолько, что от одного запаха Брока его вело, выметая из головы все мысли. Брок с пылкой жадностью целовал его, вылизывал его рот, требовательно раздвигая губы языком, и Стив, едва успевая отвечать, терялся в знакомом вкусе и прикосновениях, не понимая, как вообще удерживается на подкашивающихся ногах.

С Броком всегда было так – на тонкой грани реальности, будто мира за пределами кольца его смуглых рук не было вовсе. Ничего не было, кроме них, сплавившихся в единый организм, с одним сердцем на двоих. Рядом с ним Стив ощущал себя спокойно и правильно, на своем месте, и неважно при этом было, что именно они делали: торопливо зажимались в каком-нибудь уголке в обеденный перерыв, рискуя нарваться на невольного зрителя, или неспешно занимались любовью в снятом на выходные в пригороде домике, где на многие мили вокруг никого кроме них не было. Стиву просто было хорошо, и он не знал, как сможет отпустить Брока, если их державшиеся на честном слове недоотношения все-таки не выдержат.

Стив иногда сам пугался своей горячечной одержимости, но именно Брок разбудил в нем эту дремавшую чувственность, подсадил на себя, как на какой-то наркотик, и теперь упорно выворачивался, не даваясь в руки целиком и полностью. Стив хотел его всего, хотел, как бы глупо это ни звучало даже в его собственной голове, быть уверенным, что имеет на него право, что Брок – его, но именно этого он получить не мог, потому что Брок по какой-то неведомой причине не желал признавать, что они не просто друзья по перепиху. Наверное, не стоило вообще заморачиваться этим вопросом, а спокойно плыть по течению, наслаждаясь тем, что есть, но Стив достаточно хорошо знал себя и свой нездоровый перфекционизм, чтобы обманываться. Терпением он никогда не отличался.

Брок, придавленный всем его весом к стене, со стоном толкнулся бедрами, проезжаясь приятно-твердым под одеждой членом по каменному стояку Стива, и даже само звучание слова «терпение» начисто выветрилось из головы.

Отстранившись, Стив скинул толстовку прямо на полку для обуви, отправил туда же кроссовки, жалобно хрустнувшие разорванными шнурками, пока Брок занимался тем же самым, шипя, как рассерженная игуана. Видел Стив разок одну такую в террариуме – здоровущую и злую.

– Ненавижу тебя, Роджерс. Две недели! – сбрасывая ботинки, возмущался Брок, попутно выворачиваясь из куртки.

Содрав заодно с курткой светло-синюю рубашку, которая удивительно ему шла и заводила Стива весь вечер до яростного желания выгнать всех к чертям из проклятого кафе, Брок снова прижался всем телом, пробирая жаром горячей кожи до самого нутра.

Стив жадно втянул губами кожу на его шее, дурея от ее солоноватой сладости, и слепо, не переставая покрывать поцелуями хрипло выдыхавшего на каждое касание Брока, повел его в спальню, стараясь сшибать углы в темной квартире только собой. Брок, стискивавший его плечи почти до боли, со смехом пытался удержать его в прямом положении, потому что со Стива бы сталось сползти на пол прямо в коридоре. Удобством он, когда мозги плавились от возбуждения, предпочитал пренебрегать, тем более что и Брока окружающая обстановка всегда мало волновала. В этом они совпадали до зубовного скрежета идеально.

До спальни они все-таки добрались, правда, Стив едва не проломил спиной не вовремя попытавшуюся заартачиться дверь. Брок треснул по выключателю, зажигая свет, и пришлось зажмуриться от полоснувшей по глазам яркости – в коридоре они блуждали в темноте, напрочь забыв об освещении. Стив успел мельком подумать о том, что стоило бы, наверное, задернуть шторы, но тут Брок стащил с него футболку, с голодным чувственным стоном приласкал губами и языком соски, и остатки здравого смысла растворились в разлившейся по венам неге, сладкой и мучительно острой.

– Как же я… – выдохнул Стив, внутри которого бурлила, как магма в кратере вулкана, жаркая жажда делать хорошо, доставлять удовольствие, любить до полного изнеможения.

В глазах Брока мелькнуло что-то трудноопределимое, и Стив закончил фразу совсем не так, как хотел, хоть его и полоснуло короткой болью:

– Соскучился.

– Всю душу из меня вынул, Роджерс, – странно отозвался Брок и, не давая Стиву задуматься над этими словами, притянул его к себе, разлохматив волосы еще больше, поцеловал так, словно тоже хотел добраться до души – языком.

Будто в Стиве еще осталось что-то, до чего он не добрался.

Вытряхнув Брока из джинсов, Стив приподнял его под ягодицы, сминая нежную упругую плоть в пальцах. Брок со стоном обхватил его ногами, откинул назад голову, подставляя под поцелуи шею, и Стив притиснул его еще ближе к себе, шалея от вседозволенности. От этой доверчивой открытости, с которой Брок, всегда сдержанный и жесткий, разрешал себе забывать о том, что был таким же здоровенным мужиком, как и сам Стив.

Опустившись коленями на постель, Стив аккуратно уложил крепко державшегося за него Брока на кровать, и от ощущения сильного, красивого тела под собой его как шквальной волной окатило острое чувство счастья, своей принадлежности. Будто цунами, эта волна вытянула из него всю ту муть, что росла, как плесень, две мучительные одинокие недели, и обрушилась сверху страстной, отчаянной жаждой любить и быть любимым в ответ.

Шало скользнув языком по заросшей темными волосками груди Брока, Стив стащил с него белье и носки, целуя каждый дюйм знакомого до последней родинки тела. Член упруго и тяжело хлопнул Брока по поджавшемуся животу, и Стив со стоном потерся о него щекой, наслаждаясь бархатистой мягкостью горячей кожи.

Брок, в расширившихся зрачках которого бурлило столько эмоций, что в них не разобралась бы и дюжина лучших физиогномистов, поднял голову, взглянул на него и со стоном рухнул обратно, отпихивая Стива от своего члена.

– Не… смей, я кончу сейчас, – жалобно выдохнул он, и от этого тона у Стива пальцы на ногах поджались от вожделения. – Давай уже.

Брок выразительно махнул ему рукой, пошарил под подушкой, доставая оттуда смазку и, пока Стив, так и остававшийся в штанах, поспешно раздевался, щедро плеснул себе на ладонь. Мучительно выдохнув, он приподнял бедра, проталкивая в себя скользкие, влажно блестевшие пальцы, и Стив невольно прикипел к ним взглядом, не в силах отвернуться. В голове гулко, шумно пульсировала кровь, возбуждение разрядами тока проходилось по коже. Перехватив ногу Брока, Стив закинул его стопу на свое плечо, поцеловал, куда дотянулся, где-то под коленом, продолжая жадно наблюдать за движением пальцев, растягивающих тугие мышцы, готовивших желанное тело для него, Стива.

Видимо, слепое обожание ярко отразилось у него на лице, потому что Брок со стоном толкнулся вверх бедрами и закрыл глаза свободной рукой, глубоко, хрипло дыша в попытке успокоиться.

– Не смотри так, чтоб тебя! – рыкнул он наконец, вытаскивая пальцы.

– Не трогай, не смотри… Хоть что-нибудь мне можно? – хмыкнул Стив, поглаживая Брока по ноге.

Тот дернулся и глухо заворчал, как зверь, у которого более крупный хищник пытается отобрать добычу.

– Кое-что можно, – согласился Брок. – Перестать болтать и трахнуть меня в конце концов.

Такому приказу Стив противиться бы не смог, даже если бы сильно захотел. Навалившись сверху, он поцеловал Брока, покусывая и без того неприлично алые губы, и тот, жарко выдохнув в ответ, обхватил скользкой от смазки ладонью его член, сжимая пальцы так, что у Стива в глазах потемнело от желания оказаться в нем.

Будто услышав его мысли, Брок направил его в себя, надавил пятками на спину, понукая двигаться, как норовистого жеребца, и Стиву стоило больших усилий сдержаться, не ворваться в горячее тесное нутро, причиняя ненужную боль. Брок со стоном принял его до конца, медленно облизал пересохшие губы, глядя расфокусированным, чуть безумным взглядом.

Теплый сладкий жар его тела, близость, желанная настолько, что Стиву казалось, что он просто вспыхнет, сгорит дотла, сводили с ума. Брок всегда – и отдавался, и брал – с такой искренней чувственной горячностью, что Стив почти физически ощущал, как едва не лопаются от эмоциональной перегрузки все сосуды в теле. Впрочем, даже случись такое, он бы умер счастливым, потому что, как ни парадоксально, но именно в постели исчезали те препятствия, которые мешали им разговаривать в обычной жизни.

Брок метался под ним, подаваясь на каждое движение, хрипло стонал так, что в паху ломило от острой неудовлетворенности, и Стив, лаская его, все никак не мог понять – почему. Почему между ними было все не так? Им было хорошо вдвоем, хорошо настолько, насколько вообще может быть в постели. Чужое удовольствие Стив ощущал, как свое собственное, как инкуб, он жадно впитывал ответные реакции чужого тела, тот незримый чувственный отклик, который не подделать никакими симуляциями.

Брок двинул ладонью по своему члену, коротко вскрикнул, выгибаясь, и Стиву резко стало не до размышлений. Чужой оргазм иссушил, выдоил его до капли, сжав член, будто тисками, и Стив, толкнувшись по инерции несколько раз, кончил, обессиленно уткнувшись тяжело дышавшему Броку в плечо.

Тот погладил его по мокрому от пота загривку, коротко поцеловал в висок и расслабленно, довольно выдохнул, прикрывая глаза.

– Пожалуй, надо пересмотреть программу свиданий, – сказал Брок пару минут спустя, когда Стив сполз с него и лег рядом, уткнувшись лицом ему в бок.

Стив скептически хмыкнул, но напоминать, кто из них двоих придумал это издевательство, не стал. Потянувшись, Брок скосил глаза на окно, за которым хмуро чернело вечернее небо, почти превратившееся в ночное, и рывком поднялся, стряхивая с себя сонливую расслабленность.

Подобрав с пола белье, он вышел из комнаты, и вскоре Стив услышал шум воды.

Стив терпеливо попытался досчитать хотя бы до двадцати, чтобы побороть порыв поругаться в очередной раз. Все повторялось, они ходили по кругу, как лошади на корде, и никак не могли остановиться.

– Оставайся, – все же предложил он, когда Брок вернулся обратно и принялся разгребать их сваленную как попало одежду в попытке найти свои носки.

Брок вскинул на него темные глаза, болезненно дернул уголком губ и упрямо мотнул головой.

– Не стоит, Стив, – серьезно ответил он, застегивая джинсы. – Давай… без этого. У нас и так все нормально.

Стив открыл было рот, чтобы потребовать объяснений – нормальных, внятных, – но выражение лица резко помрачневшего Брока его остановило. Лезть в душу, когда его очевидно не хотели там видеть, он не желал.

– Хотя бы кофе выпей, ты спишь на ходу, – сдаваясь, ответил Стив, натягивая вытащенные из шкафа домашние штаны на голое тело.

Брок, чуть смягчившись, кивнул, проходя следом за ним в кухню. Стив первым делом сунул ему яблоко – потрясающе пахнущее, ярко-красное, то самое, которое он, едва вытащив утром из пакета, сразу мысленно отдал Броку, обожавшему этот фрукт.

Брок с тщательно скрытым удовольствием оглядел идеально-красное, с маленьким светлым пятнышком яблоко и вгрызся в него, мельком проглядывая бумаги, которые Стив бросил на столе рядом с ноутбуком. Стив, привыкший к его бесцеремонности, порой граничившей с бестактностью, едва заметно поморщился. Конкретно эти бумаги он бы предпочел не показывать.

Чуть нахмурившись, Брок вчитался в ровные строчки и перевел задумчивый взгляд на Стива, поставившего рядом с ним кофейную чашку.

– Оставил бы ты его в покое, – со спокойным осуждением в голосе сказал Брок, выбрасывая огрызок в мусорную корзину.

Стив сложил руки на груди, опираясь на мраморную столешницу. Этот разговор у них возникал с завидным постоянством с самого провала «Озарения». С того самого дня, как чудом обретенный вновь Баки, едва не угробив их обоих, в последний момент опомнился, помог им с Броком развалить ГИДРу и сбежал. Брок, у которого доступа к Зимнему Солдату в ГИДРе практически не было – разве что пару раз он видел его, сопровождая Пирса, – знал только, что у Баки серьезные проблемы с памятью, кучу раз перекроенные мозги и феноменальная живучесть.

И как раз из-за всего перечисленного Стив и не мог успокоиться. Одна мысль о том, что Баки – его Баки, которого он любил, как брата – где-то там, в опасном мире, совсем один, потерявший память, – мучила Стива, как фурия. Гнала его по следам, заставляла рыть землю носом в попытке найти будто растворившегося в воздухе Баки. Ни возможности ЩИТа, ни подключившийся к поискам Тони не помогли.

Брок его одержимой жажды откровенно не одобрял, но и не мешал, считая, что Баки сам объявится, когда захочет. Неопределенность этого «когда захочет» Стива не устраивала совершенно.

– Я не могу. Я должен убедиться, что с ним все хорошо, – возразил Стив.

Брок знакомо дернул уголком губ, одним глотком допил кофе и поднялся на ноги, так откровенно закрываясь, отстраняясь, что Стива резануло по горлу, как ножом. Невозмутимо обувшись, Брок подобрал куртку, закинул ее на плечо и, коротко поцеловав его в губы, вышел за дверь.

Сминая в бесполезный комок металла железный рожок для обуви, Стив ощущал себя так, будто с него содрали кожу, щедро сыпанули соли и натянули ее обратно.

Совершенно, кромешно несчастным.

***

Проснувшись следующим утром, Стив понял, что легче ему ни черта не стало. Положение не спасало даже то, что это была суббота – вполне официальный выходной. Тишина пустой квартиры нервировала, хотя Стив всегда, сколько себя помнил, прекрасно переносил одиночество, вполне удовлетворяясь собственным обществом. Ну и обществом Баки, конечно, с которым они были, как близнецы.

Вот только теперь одиночество тяготило. Стив не хотел быть один, ощущая себя так, будто его поманили теплом, дали пригреться и тут же вытолкнули обратно на мороз. Можно было, конечно, нагло вломиться к Броку, но обострять ситуацию или переводить ее в горизонтальную плоскость Стив не хотел. Он и без того чувствовал себя псом в строгом ошейнике.

Бесцельно промаявшись несколько часов, Стив выключил телефон, оставив для экстренной связи второй, номер которого знала всего пара человек, сел на байк и поехал к выезду из города. Часа через четыре он был на месте – в маленьком, затерянном в сосновом лесу поселке, состоявшем из десятка пустых гостевых домов и одного хозяйского. Хозяин жил здесь круглый год, поджидая любителей подепрессовать в одиночестве, и, судя по тому, что он все еще не съехал, дела у него шли неплохо.

К удивлению Стива, половина домов была заселена. Временных их обитателей он не увидел, но это было вполне нормально. Стив и сам, в конце концов, приехал сюда не на соседей любоваться. Оставив байк на парковке, он расплатился за дом, выбрав самый отдаленный, и отправился туда, надеясь разгрузить голову. Дом приветливо скрипнул дверью, отрезая его от неприятностей, оставшихся в казавшемся совсем далеком городе, и Стиву стало чуть легче дышать. Он последовательно обошел все комнаты и скинул в спальне рюкзак, в котором кроме бутылки воды, пистолета и пачки сухариков невесть какого года выпуска ничего и не было. Срываясь из города, Стив и не подумал о том, что стоило бы взять что-нибудь с собой. Впрочем, есть он не хотел, водопровод в доме был, а он сам вполне переживет, если два дня проходит в одной одежде. На войне и дольше приходилось.

Остаток дня Стив бездумно провалялся на террасе, надежно скрытый от чужих глаз, и почти вернул себе самообладание. Старые деревья поскрипывали на ветру, в редкой траве шуршала типичная лесная живность, по стволам скакали белки, и этот бесконечный поток жизни увлекал за собой, заставляя забывать о проблемах.

Почти. Стив чувствовал себя так, словно упорно тыкался в тупик. Неважно, куда он поворачивал – перед лицом все равно оказывалась стена. С Броком они так и топтались на одном месте, а Баки как сквозь землю провалился. Стив даже примерно не мог предположить, где он находится, и с равным успехом Баки мог оказаться как где-нибудь в Канаде, так и вообще в Европе. Думать о том, что Баки снова попался в руки недобиткам ГИДРы, Стив попросту боялся.

Воскресенье прошло примерно так же – разве что Стив-таки сгрыз оказавшиеся до жути солеными сухарики и проторчал полдня в лесу. В этот день они, вообще-то, должны были встретиться с Броком на очередном походящем на фарс свидании, но договоренность была предварительной. А Стив все еще злился и на себя, и на Брока. И на Баки, который вообще тут был ни при чем.

До дома он добрался только к девяти вечера. Хорошенько вымывшись, Стив на скорую руку сообразил из имеющихся продуктов ужин и только тогда, будто испытывая себя же на прочность, включил телефон.

Ничего серьезного он не увидел. В чате Тони два дня постил какую-то чушь, азартно переругиваясь с Наташей и Сэмом, которые обожали дразнить его, и Стив, не присматриваясь, долистал переписку до конца.

Тут же пришло сообщение о пропущенном вызове – от Брока, и не успел Стив пометить его прочтенным, как телефон зазвонил.

– Привет, – отвечая на звонок, сказал Стив, заваливаясь на кровать поверх покрывала.

Тоска, утихомиренная двумя днями вдали от цивилизации, всколыхнулась с новой силой, и собственную пустую кровать он почти возненавидел. За все это время они ни разу не ночевали вместе, и Стив, как наяву представляя, каково это было бы – заснуть не одному, а рядом с теплым, своим до последнего волоска Броком, едва удержался от того, чтобы вывалить эти фантазии на него.

– Где пропадал? – не здороваясь, поинтересовался сонным голосом Брок, так заразительно зевая, что Стив тоже не удержался.

– Нужно было проветрить голову. Торчал в лесу с белками, набирался от них житейской мудрости, – ответил он.

Брок знакомо фыркнул, и Стив невольно улыбнулся.

– От белок только и остается, Роджерс, надеюсь, они научили тебя использовать инстинкт самосохранения, – привычно проворчал он, жаловавшийся на седые волосы, приобретенные по вине Стива, после каждого отработанного задания.

То, что в его шевелюре не было ни единого белого волоска, его при этом не смущало совершенно.

Стив, вспомнив, как две передравшиеся непонятно из-за чего белки едва не слетели с высоченного дерева, решил благоразумно промолчать.

– Чем занимался ты? – спросил он, закрывая тему своего двухдневного затворничества.

– Пожалуй, тем же, что и ты, – задумчиво протянул Брок. – И уборкой, не у всех здесь есть прислуга, – ехидно добавил он.

Стив страдальчески застонал и засмеялся. Миссис Джонс, сухонькая старушка с энергией электровеника, упорно приходила к нему каждые две недели, вылизывая квартиру так, что Стиву казалось, что он живет в операционной.

– Я обеспечиваю скучающую пенсионерку работой и деньгами, – заученно повторил Стив слова Тони, который и решил единолично, что ему непременно нужна помощь в хозяйстве. – Не хочешь тоже поучаствовать?

Брок хохотнул и снова зевнул.

– Вот уж нет. Ненавижу, когда перекладывают мои вещи, я как-нибудь сам, – открестился он.

Свое личное пространство и предметы в нем Брок всегда оберегал, как дракон свои сокровища, и в его СТРАЙКе, зная об этом, даже под страхом смерти и ручку бы на его столе не тронули. Стив не раз ловил на себе испуганные взгляды, когда нагло забирал из шкафчика Брока запасное полотенце, забыв свое, или бутылку с водой. Правда, Брок никак не возражал против его самодеятельности, словно на Стива этот непреложный закон не распространялся.

– Завтра дождь обещают, – вдруг сказал Брок. – Я тебя подброшу до работы.

– Не нужно, – мягко отказался Стив, зная, что в таком случае ему придется вставать на полтора часа раньше, чтобы добраться от своего дома до его – жили они достаточно далеко друг от друга, чтобы поймать все городские пробки. – Возьму такси. Не мотайся.

– Увижу тебя с байком – прибью, – буднично пообещал Брок, помолчав. – Спокойной ночи.

– До завтра, – отозвался Стив и, когда телефон тихо пискнул, уведомляя о прервавшемся разговоре, добавил. – Приезжай сейчас.

Никто, разумеется, ему не ответил, и Стив, раздосадованный и злой, ушел в гостиную спать на совершенно непредназначенном для этого диване.

Утро действительно принесло с собой проливной дождь, превративший летний светлый город в хмурую мрачную декорацию для какой-нибудь драмы. Стив, проворочавшийся полночи, кое-как продрал глаза и умылся, налил в огромную кружку крепкий кофе, заел его позавчерашней булочкой, затвердевшей и невкусной, и вызвал такси, привычно отгораживаясь от мира солнечными очками, особенно актуальными в этот дождливый день.

Таксист скользнул по нему равнодушным взглядом, не узнав, и Стива это обрадовало. Ездил он пару раз с не в меру внимательными ребятами – всю поездку его заваливали таким количеством тупых вопросов, что даже его терпению едва не пришел конец.

По крыше автомобиля упорно и мерно били капли дождя. Вода стекала по стеклам, и от одного взгляда на нее становилось холодно даже Стиву, переносившему низкие температуры довольно легко. Эта мысль напомнила о том, что он больше пяти десятков лет провел в глубокой заморозке, и стало совсем зябко. Таксист, покосившись на его засунутые в карманы куртки руки, включил отопление в машине.

И без того бесящие вечные пробки на этот раз тянулись совсем уж бесконечно. Стив был уже на полпути к штаб-квартире ЩИТа, когда его телефон коротко пиликнул, оповещая о пришедшем сообщении.

«Ты где?» – прочитал Стив лаконичное от Брока.

Подумав, Стив все-таки сделал селфи, постаравшись как можно ярче передать мрачность своего настроения, и отправил его.

«В такси. Могу прислать фотку таксиста», – написал он.

«Только если он симпатичный», – немедленно отозвался Брок, и Стив засмеялся, моментально натыкаясь на хмурый взгляд водителя.

Низкорослого, полноватого мужчины, лицо которого напоминало мордочку мопса.

«Ну… Красота же в глазах смотрящего, да?» – ответил Стив.

«Не смей, Роджерс!» – следом за сообщением пришла целая вереница смайликов, выражающих все и сразу – от ужаса до негодования.

Стив, чувствуя, что негатив, придавливавший его к земле с самого утра, чуть отступил, убрал телефон и снова перевел взгляд на окно. Пробка постепенно рассасывалась, и вскоре они подъехали к повороту, ведущему к пропускному пункту на мосту, соединяющем базу с остальной частью города. Такси бы дальше пропускного проехать не дали, так что Стив уже прикидывал, насколько вымокнет, но… Рядом с поворотом он увидел знакомую машину и невольно улыбнулся.

– Остановите рядом, – попросил он.

Таксист меланхолично остановился, где было сказано, забрал деньги и терпеливо дождался, пока Стив выберется из машины. Прикрывая голову запрятанным в чехол щитом, Стив поспешно нырнул в тепло автомобиля Брока.

– Доброе утро, – поздоровался он, едва удерживаясь от того, чтобы если не поцеловать, то хотя бы дотронуться.

Брок посмотрел на его промокшие плечи, на щит, с которого скатывались на пол капли воды, и закатил глаза.

– А ведь я мог забрать тебя с подземного паркинга, – проворчал он, заводя двигатель.

– И для этого всего лишь нужно было бы встать… Во сколько – в четыре? Полпятого? – не согласился Стив, убирая очки в бардачок.