Текст книги "Глаз бури (СИ)"

Автор книги: Eltera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

И тем веселее было осознавать, что из-за «испытательного срока» Баки даже съехать никуда от них не мог, потому что Стиву было поручено за ним присматривать круглосуточно. А остаться без Брока ни за что не согласился бы сам Стив.

Баки возился на кухне, громыхая тарелками, будто в оркестре, а Стив уже минут десять торчал в ванной комнате, чутко принюхиваясь к его брошенной на полке футболке. Запах Баки, который он почти успел забыть, смутно тревожил, нервировал, проходился по нервам когтями, и Стив, ощущая себя идиотом, все же поднес футболку к носу. Аромат чужого тела стал сильнее, полоснул, как ножом, и Стив выбросил футболку в корзину, с грохотом закрывая крышку. Внутри у него смутно, тяжело ворочалось что-то необъяснимое, непонятное, но совершенно точно опасное.

Наверное, все дело было в том, что Баки по-прежнему оставался неизвестного вида дуалом. Возможно, Брок был прав, и в Баки сидел зверь, с которым волки не ладили по определению, и Стив, связанный с волком, подспудно ощущал это тоже.

В личном деле Баки ярко зияла пустота. Сам он о своей видовой принадлежности заговаривать даже не пытался, а тему дуалов вообще обходил стороной, моментально замыкаясь в себе. И обращаться так ни разу и не обращался. Даже рябью лицо у него не шло, будто Баки был совершенно обычным человеком. Если бы Стив в первую встречу своими глазами не видел несостоявшееся обращение, давно бы решил, что Баки – человек, модификант, как и он сам.

Но и Наташа, и Джек говорили то же, что и Брок, ни секунды не колеблясь – дуал. Правда, никто из них не мог и предположить, почему Баки, дуалу по рождению, кололи сыворотку, которая очень четко просматривалась на анализах крови. И к чему это могло привести.

О своей возможности видеть обращение Стив Баки не говорил – информация считалась конфиденциальной, и Фьюри, единственный из людей посвященный в эту тайну, предпочел даже в личное дело ее не заносить, чтобы избежать утечки. Единственное, о чем знал Баки – это о том, что сам Стив в курсе существования дуалов. Стив собирался ему со временем рассказать обо всем, но до поры хотел повременить. Ему было банально любопытно, кто же все-таки Баки такой.

Со СТРАЙКом Баки ладил примерно так же, как с Броком – постольку-поскольку. Раз-другой его попытались задирать, но эти попытки пресекал или сам Стив, или Брок. Единственной, кто с теплотой относился к Баки, была Ванда, но, учитывая, сколько времени она провела в его голове, это было, наверное, даже неудивительно. Баки, впрочем, платил ей той же монетой.

Был еще более-менее мирно настроенный Джек, но и он не обошелся без придури, однажды едва не сломав Баки руку за то, что он хлопнул Стива по плечу. Брок, выслушав возмущения, только пожал плечами и заявил, что Джек его защищал. Спорить с ним, учитывая, что рядом была вся стая, Стив не стал, не желая подрывать авторитет, но наедине потом все же высказался. Целых четыре секунды высказывался, прежде чем Брок завалил его прямо на пушистый ворсистый ковер, хриплым шепотом напомнив о том, что стая всего лишь защищает от чужих поползновений пару вожака – особенно в отсутствие непосредственного «владельца», видимо.

После этого Баки вообще избегал на людях касаться Стива, будто тот был прокаженным, и лишь дома, когда они были одни, нерешительно возвращался к привычной манере общения, словно боялся, что сам Стив тоже оторвет ему руку.

Жизнь превратилась в минное поле, и нельзя было и шагу ступить, чтобы не придавить чью-нибудь больную мозоль. Иногда Стиву очень хотелось заорать на всю улицу и сесть на ближайший самолет до Аляски.

– Стиви, ты идешь? – крикнул с кухни Баки, и Стив, вытерев мокрое лицо полотенцем, хмуро посмотрел на себя в зеркало и вышел из ванной комнаты.

Шумный, суетливый, Баки носился по кухне, что-то тихо мурлыкая себе под нос, и Стив невольно улыбнулся. Как бы там ни было, но он любил Баки, который стал его семьей так давно, что он и не помнил точной даты. И теперь, после стольких лет видеть Баки таким – спокойным, расслабленным, живым! – было приятно. Несмотря на все сложности и неясности. Любую проблему в жизни можно было решить – была бы только эта самая жизнь.

Баки поставил перед Стивом тарелку с чем-то необъяснимо выглядящим, но вкусно пахнущим, сел рядом, касаясь его бедра своим, и принялся внимательно наблюдать за тем, как он ест. Этот пристальный взгляд слегка смущал, и иногда Стив даже понимал, почему Брок наотрез отказывался есть то, что готовил Баки.

Он единственный раз, кажется, чуть не съел приготовленный Баки завтрак, утянув кусок с тарелки Стива, но, едва услышав имя повара, ловко изменил траекторию движения и впихнул еду Стиву в рот. И, заявив, что опаздывает, моментально вымелся из кухни. Баки тогда мрачно проводил его взглядом, но готовил все равно на троих, выбрасывая затем неизменно нетронутую еду в мусорку.

– Спасибо, Бак, – поблагодарил Стив, кое-как доев под немигающим взглядом, и Баки, легко погладив его по плечу, убрал пустую тарелку в мойку.

Рабочий день прошел скучно и без сюрпризов – разве что Брока услали кого-то там сопровождать, и Стив не видел его вообще, хотя сообщения он присылал исправно, комментируя все подряд. Рядом со Стивом, стараясь лишний раз не попадаться на глаза, торчал Джек, который, видимо, очень старательно в отсутствие «папы» следил за честью «мамы», и к концу дня Стив готов был его задушить. Наташа, пакостно хихикая, травила Джека, отираясь рядом, а хмурый Баки, державший строгую дистанцию, посматривал на нее, пожалуй, с легкой завистью.

Словом, Стив был очень рад вернуться домой подальше от всего этого дурдома.

Брок пришел за полночь, и Стив, соскучившийся за день, с порога полез к нему за приветственными поцелуями. Баки в гостиной, как и всегда в таких случаях, бесшумно поднялся на ноги и, в чем был, перемахнул через окно, выбираясь на улицу. Жили они в пригороде, и такие его отлучки редкостью не были. Стив и сам иногда любил побродить по округе.

Брок проводил Баки хмурым взглядом и потянул Стива в их комнату, куда тот, к слову, никогда не заходил, уважая, по всей видимости, чужое логово.

Уже позже, засыпая, Стив вдруг понял, что уже давно не видел, чтобы Брок обращался. Он хотел было спросить, но тот уже спал, придавив его всем телом к постели, и просыпаться явно не собирался.

Дальнейшие наблюдения показали, что он был прав – Брок перестал перекидываться, и Стив снова остро почувствовал безотчетную тревогу. Для дуала было нормой менять облик по сотне раз на дню, но Брок этого не делал, а на прямые вопросы отшучивался или молчал. И периодически Стив ловил его на новом, прежде не виденном движении – Брок нервно растирал грудь, будто у него болело сердце.

Он сделался дерганным, срывался на всех подряд, третировал ни в чем не повинный СТРАЙК, настроение в котором снова колебалось опасно близко к красной шкале, и не кошмарил только Стива, к которому, напротив, начал относиться, как к хрустальной вазе. И которого снова начал пасти целыми днями, а ночами доводил до изнеможения душной острой лаской.

Баки Броку на глаза вообще не показывался и даже заговаривать не пытался, не рискуя, видимо, связываться с нервным дуалом, а Стив ощущал себя сидящим на пороховой бочке – то ли долбанет, то ли нет.

В конце концов все-таки долбануло. Стив как раз пытался просто меланхолично помедитировать в обеденный перерыв, глядя в потолок собственного кабинета, когда к нему ввалился Джек.

– Слушай, там… Брок, – неловко сообщил он, и огромный рост прямо-таки удивительно дисгармонировал с неуверенным голосом.

Стив успел ворваться следом за Джеком в зал как раз тогда, когда Брок выбивал из Терри – самого, что ни говори, слабого и потому легче других поддающегося настроениям в коллективе – дурь. Остальной СТРАЙК наблюдал за мордобоем со сдержанным азартом, но Стив, даже не будучи дуалом, ощущал, что отряд подходит к той черте, за которой начнется побоище.

Дождавшись, когда Брок отбросит Терри подальше от себя, Стив вклинился между ними.

– Все вон, – спокойно приказал он, не отводя взгляда от раздраженно ощерившегося Терри, который сверкал на него глазами.

Брок за его спиной сплюнул и отошел в угол колотить грушу. Остальные немедленно потянулись к выходу. Терри пару минут еще пытался пялиться на Стива в надежде, что он первым отведет взгляд, но в конце концов тоже сдался и поплелся прочь из зала. Джек, вышедший последним, закрыл двери.

Брок продолжал молча избивать ни в чем не повинную грушу, коротко выдыхая на каждом ударе. Он даже в драке не обратился, и Стива все это начинало серьезно беспокоить.

– Брок, – позвал он.

Тот дернул плечом, но промолчал. Стив подошел ближе и обнял его со спины, утыкаясь лицом в мокрые от пота черные волосы.

– Поговори со мной, – попросил Стив, и Брок, растерянно выдохнув, содрал с себя перчатки. – Что с тобой происходит? Ты доводишь стаю, не обращаешься и… Это из-за Баки? Если да, то я поговорю с Фью…

– Ни при чем тут твой Баки, – хрипло перебил его Брок, опуская плечи, обмякая в руках так, словно из него скелет вытащили.

Стив крепче обхватил его руками и промолчал. Брок положил свои руки поверх его и откинулся головой ему на плечо, коротко коснувшись губами шеи.

– Я боюсь, Стив, – вдруг сказал он тогда, когда Стив уже решил, что никакого разговора в очередной раз не выйдет.

Слышать подобное от бесшабашно уверенного в себе Брока было до страшного странно. Он, казалось, вообще не умел испытывать чувство страха.

– Я… – Брок знакомым жестом потер грудь. – Чувствую себя… неправильно. Как будто вернулся в то время, когда мы не были вместе. Опять ощущаю эту… тянущую неудовлетворенность, словно где-то рядом пара.

Стив эгоистично пожалел, что вообще о чем-либо спросил. Тот единственный пронимающий его до чертиков кошмар вдруг оброс реальностью, выбрался из глухой тишины снов наружу. Стив закаменел, заиндевел так, что ему казалось, что он рассыплется осколками, если его кто-то тронет.

Брок высвободился из его рук и повернулся лицом, прихватывая его за волосы на затылке.

– Чего ты там себе навыдумывал, Роджерс? – рявкнул он, выводя его из ступора. – Я тебя люблю, Стив, – добавил Брок, ласково погладив его по лицу. – И одновременно с тобой я чувствую то, о чем тебе сказал и… Мне страшно, что с тобой может что-то случиться, раз я как будто снова кого-то ищу. Я без тебя жить не буду, Роджерс, – серьезно предупредил он.

Наверное, Стив должен был сказать что-нибудь вроде: «Не смей так говорить, жизнь на мне не кончается», но он в своей собственнической ревности недалеко ушел от самого Брока.

– Ничего со мной не сделается. Ванда до сих пор никого не чувствует и не чувствовала, не накручивай себя, – сказал он, целуя потянувшегося к нему Брока в губы.

Его поведение стало объяснимым и понятным, хотя Стива здорово тревожила эта история про «опять те ощущения».

– Оскверним еще разок тот ужасный диван? – предложил Брок, отстраняясь, и сверкнул глазами, обрастая шерстью.

Стив, понадеявшись, что сознательный Джек постоит на стреме, молча потащил его в тренерскую.

***

Брок с Баки продолжали соблюдать вооруженный нейтралитет, как два генерала враждующих стран, которых загнал в угол кто-то третий. И если раньше Баки чаще всего уступал, по неведомой причине опасаясь связываться с Броком, то теперь начал скалиться в ответ.

Они уже не расходились по разным углам дома, а начинали переругиваться, как сварливые супруги, пока Стив, у которого такими темпами вскоре должна была развиться мигрень, не знал, чью сторону принимать.

Поводом для ссоры могло послужить все, что угодно. Стив очень подозревал, что им и повод был не нужен, но для отвода глаз они находили оправдания для своих свар. Ни Брок, ни Баки при этом по-прежнему не перекидывались, хотя Стиву иногда даже хотелось, чтобы они оба сменили облик и погрызлись так. Животные, как он успел понять, легче находили общий язык, чем люди.

Затем Баки вдруг перестал при Броке сдерживать свой тактильный голод. Когда он впервые привалился вечером к плечу Стива, Стив почти ждал драки, однако Брок, сидевший от него по другую сторону, сверкнул глазами, но почему-то смолчал. Получивший высочайшее дозволение от «владельца» Баки моментально вернулся к их прежней, еще довоенной манере общения, от которой Стиву теперь подчас становилось неловко. Он прекрасно помнил, что чувствовал к Баки тогда, когда он был единственным светлым пятном в его жизни, как хотел от него не этой близкой, но все-таки дружбы, а другого. Совсем другого.

Затем тактильный голод Баки вдруг переполз и на Брока тоже, и Стив, чувствуя, что ни черта не понимает в жизни, наблюдал как-то вечером, как они, заняв вдвоем диван, соприкасаются ногами и молча сверлят друг друга взглядами. Взгляды были далекими от обожания, но по сравнению с самым началом их «взаимодействия» это был уже прогресс. Они напоминали двух котов, которые вдруг оказались на одной территории и теперь безостановочно проверяли границы дозволенного друг с другом.

Брок по-прежнему перекидывался крайне редко и исключительно в постели, будто успокаивал этим Стива, и по-прежнему периодически нервно потирал грудь, но, по всей видимости, понемногу свыкался с ощущениями. Баки, отвоевавший себе место в доме, тоже притих, привычно крутился большую часть времени вокруг Стива, неизменно исчезая из виду, едва только к Стиву подходил Брок, словно не хотел ни видеть, ни слышать ничего личного.

Воцарился хрупкий шаткий мир, и Стив, глядя на все это, почти готов был вздохнуть спокойно, но в жизни так просто не бывало. Постоянная близость Баки, его запах, волей-неволей оседавший на коже, на который даже Брок уже перестал реагировать, его тревожили. Баки всегда был красивым, но теперь, когда юношеская смазливость переросла в жесткую, хищную привлекательность, Стива начало пронимать уже всерьез. Вот только одновременно с тем он по-прежнему до безумия любил Брока и застарелые, едва ли не вековой давности, неправильные теперь чувства к Баки пытался давить в зародыше.

Неизвестно, чем бы все это закончилось – каждый из них дурел и дурил по-своему – если бы не одни за другими произошедшие события.

В тот день к Фьюри приезжала очередная делегация из кучки политиков. Таких в последнее время было много – всем внезапно понадобился практически устроивший государственный переворот директор ЩИТа, а Фьюри старательно демонстрировал лояльность ко всем сразу и никому не отказывал. Стива он при этом по-прежнему держал подальше от выступлений, за что тот был ему благодарен, зато Брока с отрядом постоянно таскал с собой, быстро переназначив его в свою свиту телохранителем.

Стива невозможность вмешаться во что бы то ни было с участием Брока напрягала, но приходилось с этим мириться, как сам Брок мирился с его редкими, конечно, но одиночными заданиями.

Этот день должен был пройти так же скучно, как и все остальные, но все пошло не по плану. Стив наблюдал за приехавшими «гостями» из окна кабинета, привычно отслеживая глазами Брока, когда площадку перед зданием заволокло дымом.

Послышались звуки стрельбы. Выронив чашку, которую держал в руках, Стив моментально перескочил через стол и кинулся наружу, проклиная тех, кто выдал ему кабинет на двадцать восьмом этаже.

К тому времени, как он, перескакивая через лестничные пролеты, добрался до площадки, дым уже почти рассеялся. СТРАЙКовцы, до того охранявшие трусливо сбившихся в кучку политиков, деловито стаскивали в общую кучу тела нападавших. Брок, придавливавший к земле Фьюри, которого он прикрыл собой, целый и невредимый на вид, оказался чуть в стороне. Перед ним стоял Баки, удерживавший за голову вяло трепыхавшегося человека, запакованного в сложный черный костюм по самые глаза. Куртка на Баки оказалась прорезана на левой руке до самой кисти, но едва ли хоть какой-то нож мог повредить металл. На мгновение Стиву показалось, что он заметил шерсть на ушах Баки, но это могли быть и остатки все еще клубившегося дыма.

Стив и шагу сделать не успел, как Брок вдруг оброс шерстью, ошарашенно глядя на Баки, который, свернув попытавшемуся вырваться пленнику шею, молча бросил труп перед ним и, развернувшись, двинулся прочь.

– Рамлоу, хорошая работа, конечно, но, может, уже встанете с меня?! – прошипел придавленный Фьюри.

Стив помог Броку подняться на ноги. Брок, выглядевший так, будто его хорошо приложили по голове, молчал, то обрастая шерстью, то возвращаясь к человеческому облику.

– Ты как? – спросил Стив, взглядом убедившись, что все остальные тоже целы.

– Порядок, – резко отозвался Брок, уперся взглядом в труп, который ему под ноги бросил Баки, и сплюнул в сторону.

Стив сильно сомневался, что действительно «порядок», но настаивать не стал, зная, что Брок, если захочет, поделится потом, предварительно обмозговав все самостоятельно.

Фьюри после этого вполне официально принял Баки в ЩИТ, но теряться из виду ему пока запретил. Ему не нравилось не знать, каким дуалом является Баки, так что Стив по-прежнему считался почти добровольным надсмотрщиком.

Сам Стив, искренне благодарный Баки за спасение Брока, думал, что хотя бы после этого они все-таки сблизятся, но все случилось ровно наоборот. Брок сухо поблагодарил Баки за вмешательство, Баки сухо кивнул, и они взаимно перестали обращать друг на друга внимание, избегая даже в одной комнате друг с другом находиться. Стив, которого эти двое тянули в разные стороны, опять превратился в проклятый японский столб. В воздухе витало напряжение, нараставшее с каждым днем, как грозовая туча на горизонте.

Если Брок его целовал, то минут через десять после непременно объявлялся Баки и хлопал его по плечу. Затем снова появлялся Брок, Баки, Брок, Баки, и эта чертовщина творилась целыми днями. На прямые вопросы в духе: «Какого хрена здесь происходит?» они или не отвечали, или наивно хлопали глазами, делая вид, что не понимают, о чем вообще речь, и Стив терпеливо пытался ловить дзен, списывая все происходящее на какую-нибудь бешеную внутреннюю зверюшку.

«Бешеную внутреннюю зверюшку» Стив в конце концов увидел. Он как раз стоял в холле со своей теперь уже бывшей соседкой Шэрон, которая ждала Сэма, и наслаждался спокойными десятью минутами без двух своих свихнувшихся родных людей, когда из лифта вышагнул Баки. Шэрон привычным, почти материнским жестом пригладила Стиву свитер на плече, и Баки замер, будто на стену натолкнулся.

Глаза у него полыхнули темным, почти красным цветом, а лицо покрылось короткой шерстью – бежевой на лбу и черной на остальном лице. Больше всего выделились, правда, уши – почти непропорционально огромные и смешные. Баки странно нахмурился, нерешительно поднял руку, ощупывая большое ухо и вдруг, резко развернувшись, кинулся в сторону лестниц.

– Стив? – недоуменно оглянувшись в ту сторону, куда он смотрел, позвала Шэрон. – Ты чего?

Стив, скомкано попрощавшись с ней, пошел искать Баки, но тот как сквозь землю провалился и на звонки не отвечал. На десятый по счету звонок прислал короткое: «Все ок», но больше никак не проявился.

Не понимая, что именно так выбило Баки из колеи – это же была, в конце концов, его природа – Стив пошел к Броку.

– Не занят? – постучавшись для приличия, спросил Стив, заглядывая в кабинет.

Брок кивнул Джеку, сидевшему перед ним, отпуская его, и Стив подошел поближе. Брок развернулся в кресле и притянул его к себе за ремень штанов, уткнулся лицом в живот и затих. Стив погладил его по торчащим в разные стороны волосам, привычно успокаиваясь в его присутствии.

– Я видел, как Баки обратился, – сказал Стив, не зная, стоит ли вообще начинать с ним разговор про Баки.

Он уже давно перестал понимать, что между ними всеми происходит и кто как друг к другу относится. Только о себе и знал, что любил их обоих.

Брок отстранился и скучающе подпер голову рукой, привалившись к подлокотнику кресла.

– Ну, теперь ты хотя бы выяснил, что он всего-навсего волк, – отозвался Брок.

– Какой волк? – не понял Стив, вспоминая изменившееся лицо Баки.

Волком там и не пахло. Зверь был явно из псовых, но точно не волк, уж его-то он бы узнал. Брок посмотрел на него, как на идиота и даже на кресле отъехал чуть дальше, чтобы пялиться было удобнее.

– Обычный волк. Серенький такой, – сказал он, поднимая брови.

Стив сел на его стол, отодвинув подальше ноутбук, и недоуменно уставился на Брока.

– Он не волк, – сообщил Стив.

– Волк. Я тоже видел, когда он тогда вылез меня спасать, – возразил Брок.

– Не похож на волка вообще! – по-прежнему твердо уверенный в том, что видел, жарко возразил Стив.

Брок скрипнул зубами.

– Я что, по-твоему, своего не узнаю? – возмутился он, и на этот аргумент, пожалуй, ответить было нечего.

Вот только Стив видел достаточно волков, чтобы точно знать, что таких ушей у них не бывает.

– Все равно не волк, – упрямо сказал он и, встретившись взглядом с Броком, понял, что занятие на последующие дни они себе нашли.

Вот только они не учли, что попытки Стива добыть информацию путем слежки ни к чему не приводят. Безрезультатно прошлявшись вместе неделю почти по пятам за Баки, они так его ни разу и не увидели. А дома Стив, и сам мучившийся из-за своих невыносимо неправильных чувств к Баки и чувства вины перед Броком, продолжал быть своеобразным мостом, пока Брок и Баки, до того игнорировавшие друг друга, медленно закипали.

Опять начались конфликты, но пригасить их теперь не получалось даже у Стива. К нему у Брока с Баки, видимо, вопросов не было, и потому его вмешательство делало только хуже. Теперь Стив ощущал себя воспитателем в колонии, в которой двое альфа-самцов пытались поделить территорию. Драк пока не было, но Стив бы и этому не удивился.

Собственно, он и не удивился, когда на собрании, впервые на рабочем месте, они в конце концов сцепились. Обсуждение плана явно зашло куда-то не туда, когда Брок с Баки, поогрызавшись под удивленным взглядом Фьюри, вдруг кинулись друг на друга прямо через стол.

Чуть более тяжелый Баки сбил Брока на пол, тот вывернулся и бросился снова, а Стив пораженно смотрел на лицо Баки. Совершенно определенно волчье лицо Баки, обросшего серебристой шерстью. С вытянутыми треугольными ушами.

– Ванда! – позвал Стив, и та понятливо развела успевших до крови искусать друг друга Брока и Баки по разным углам.

Джек, подчиняясь его кивку, перехватил Брока под мышками, не давая кинуться снова, а Стив встал перед Баки. Тот рявкнул на него, пытаясь отогнать, Брок за спиной Стива глухо зарычал, реагируя на угрозу, и дернулся, едва не вырываясь из рук Джека.

Кинувшегося на рык Баки Стив удержал за плечи. Тот перевел на него раздраженный взгляд стальных глаз и неловко дернул головой. Длинная серебристая шерсть вдруг стала короткой, окрасившись в уже знакомые цвета – бежевый и черный, аккуратные, покрытые мехом уши снова стали огромными, а глаза потемнели.

Брок пораженно замолчал и перестал вырываться. Ванда странно пискнула, Наташа глухо заворчала, обрастая белоснежной шерстью, но с места не сдвинулась. Стив невольно попятился, дошел до Брока, и тот моментально задвинул его к себе за спину. И впервые за все время Стив против этого даже и не подумал возразить, ни черта не понимая в происходящем. Зато вперед выдвинулся оскалившийся Джек.

Баки, переводивший взгляд со Стива на Брока и обратно, странно, болезненно тявкнул и повел головой, возвращаясь к привычному человеческому виду.

– Простите, – сказал он горько и вышел.

Повисла тяжелая тишина. Стив вцепился Броку в руку, и тот успокаивающе погладил его по ладони, задумчиво хмурясь и привычно потирая грудь.

– Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – вмешался Фьюри, для которого все происходящее было лишено всякого смысла.

Брок отмер и повернулся к Ванде, напрочь игнорируя негодующее начальство.

– За нами, живо, – приказал он таким тоном, что едва ли хоть у кого-нибудь возникло бы желание ослушаться.

Ванда послушно поплелась следом за ними. До кабинета Стива было ближе всего, поэтому заперлись они именно там.

– Рассказывай все, что знаешь, – потребовал Стив, садясь на диван.

Брок сел рядом с ним, привалившись к плечу, и хмуро сверлил Ванду взглядом. Та поежилась и вздохнула.

– Это нарушение закона, между прочим, – сообщила она равнодушно, явно не слишком о том переживая.

Брок насмешливо скривил губы и выразительно посмотрел на Стива. Ванда смутилась и уставилась на сложенные на коленях руки.

– По рождению Баки – гиеновидная собака, – выпалила Ванда торопливо, будто боялась передумать. – Но он не мог обращаться. Вся семья могла, а он нет…

– Но пару он себе, надо полагать, все-таки нашел, – задумчиво разглядывая Стива, закончил за нее Брок.

Стив, до того еще раздумывавший об этичности их поступка – в конце концов, Ванда, как своеобразный врач, имела полное право хранить тайны своего «пациента», резко передумал возражать. Про гиеновидных собак он в свое время читал, когда пытался понять, как работает эта моногамия, присущая редким видам дуалов.

– Но мы же с тобой… – не понял Стив, не представляя, могла ли природа так жестоко пошутить и привязать к нему двоих дуалов разом.

Вспомнились те далекие, довоенные еще годы, в которые они с Баки разлучались лишь на ночь; жадное, нетерпеливое стремление Баки всегда держаться поблизости, оберегать от всего сразу. И собственные чувства, которые Стив давил тогда и давил сейчас. Собственную глубокую, надрывную привязанность, которую успешно получалось выдавать за дружбу.

– С тобой, – странным голосом подтвердил Брок, на мгновение обрастая шерстью, и до Стива вдруг дошло.

– Это Баки, да? – изумленно спросил он. – Ты его… Так вот почему… Черт, – не закончив ни единой фразы, сказал Стив, впервые в жизни не зная, что делать.

Он ведь уже сам проходил через все, что происходило в последние недели между Броком и Баки. Сам когда-то видел и отказ обращаться, и постоянную грызню.

– Я не понимаю, – признался Стив.

Нащупать нужную ниточку, которая привела бы его к целой законченной картине, у него так и не выходило. Вокруг творился какой-то театр абсурда, достойный увековечивания в каком-нибудь сериале.

Прежде, чем Стив успел надумать еще что-нибудь, в разговор вмешалась Ванда.

– В ГИДРе, насколько я поняла из его воспоминаний, искали как раз такого… Как Баки. Ущербного. Хотели понять, сумеют ли исправить ошибку природы, но… Сотворили новую. Они определили, что Баки из псовых, но кто именно – не смогли, и в сыворотке, видимо, использовали волчью кровь. Но обращаться он все равно не мог, просто был, как ты, Стив. И тут вы двое, видимо, разбудили в нем оба гена. Никогда такого не видела, – с благоговейным ужасом сказала Ванда.

– Я понял, что между нами происходит, когда он тогда вылез передо мной и впервые перекинулся, – глухо добавил Брок. – Я чувствую тебя, чувствую его, и мне охуеть как не нравится вся эта непонятная хрень. С ним, надо полагать, происходит то же самое, и это самый запутанный любовный треугольник, в котором мне приходилось участвовать, Роджерс, учитывая, что подобные ситуации для таких, как я – редкость. Настолько редкость, что я за всю жизнь только одного дуала с двумя партнерами встречал. Если у тебя есть еще какой-нибудь неизвестный друг детства, который может откуда-нибудь выползти, – лучше сразу скажи, я превентивно застрелюсь.

Стив, хотя ситуация не располагала вообще, невольно засмеялся. Брок ткнул его локтем в бок, пытаясь заставить замолчать, и устало завалился головой к нему на колени. Ванда тихонько поднялась на ноги и вышла, аккуратно закрыв за собой дверь.

– Что мы будем делать? – спросил Брок, и это «мы» – несмотря ни на что, отозвалось в душе Стива теплом.

– Я тебя люблю, – сказал он, погладив довольно сощурившегося Брока по лицу. – И Баки…

– Я так и понял, мистер «Хотел-большего-наверное», – насмешливо закончил за него Брок, отличавшийся цепкой памятью – особенно когда не нужно было.

Стив улыбнулся и промолчал, продолжая гладить его по волосам. Брок тоже притих, задумчиво разглядывая его, и наконец рывком поднялся на ноги.

– Поехали домой, – вздохнул он. – Я ему еще зад не надрал за то, что он мне бок прокусил, – проворчал Брок, и Стив только сейчас заметил на его черной футболке поблескивающие пятна от крови.

Под тканью, впрочем, оказался вполне себе здоровый бок, и о ране напоминали только смазанные бурые пятна на смуглой коже.

К дому они подошли как раз тогда, когда оттуда с рюкзаком на плечах вышел Баки, явно намеревавшийся втихаря уйти и не возвращаться. Заметив их, он на мгновение замер, даже огляделся по сторонам, будто прикидывал, в какую сторону можно сбежать, но затем все-таки приблизился.

– Простите, – повторил он. – Я… Не стану… Не хотел… – слова подбирались мучительно и неловко, и от горечи в его взгляде у Стива сжалось сердце.

– Баки, – позвал он, ласково коснувшись ладонью его щеки.

Баки вздрогнул, будто его ударили, и под рукой у Стива оказалась короткая шерсть. Брок, с любопытством наблюдавший за ними, тоже перекинулся, и Баки моментально отреагировал и на него, меняясь с этой своей собаки на волка со стремительностью хамелеона.

Будто большую угрозу для себя видя именно в Броке (хотя, учитывая, что Стив был хоть и модифицированным, но человеком, да и ощущал все без призмы их животного взгляда, это было и неудивительно), Баки осторожно шагнул к нему и нерешительно ткнулся черным мокрым носом ему в висок. Брок глубоко потянул носом воздух, глухо заворчал и прихватил его за задницу, сжимая пальцы так крепко, что проняло даже Стива, наблюдавшего за этим со стороны.

Баки жалобно заскулил, как щенок, снова перекинулся и повернулся к нему, хлопнув смешными большими ушами, и Стив, ощущая на затылке губы Брока, его поцеловал.

Их запутанная, странная семья была в полном составе, впервые – осознанно. И Стив надеялся, что когда-нибудь она станет семьей не только на словах.

***

– Я его убью, Роджерс! – захлопывая за собой дверь кабинета с такой силой, что, казалось, все здание содрогнулось от пола и до потолка, рявкнул Брок.

Стив оперся спиной о свой стол и вздохнул, дожидаясь, пока буря минует. Брок был хоть и вспыльчивым, но отходчивым и, прооравшись, обычно сразу остывал. Видимо, на его лице что-то такое отразилось, потому что Брок вдруг замолчал и хмуро посмотрел на него.

– И куда он делся, если почти за нами шел? – поинтересовался он, и Стив хмыкнул. – А. Понятно.

Стив притянул Брока к себе и примирительно поцеловал в уголок губ, зная, что он уже почти не злится. К Баки Брок вообще относился с поразительной лояльностью, как бы тот ни косячил.

Хотя Баки в большинстве случаев был и не особо виноват – контролировал он себя все еще плохо, учитывая, что перекидываться начал впервые уже взрослым. И то, что обычные дуалы изучали еще в подростковом возрасте, вынужден был нагонять сейчас. Не говоря уже о том, что «благодаря» ГИДРе в Баки причудливо сосуществовали два разных зверя. Ладно хоть из одного семейства.