Текст книги "Хозяин Острова"

Автор книги: Элтэнно. Хранимая Звездой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава третья

– Серьёзное отношение к чему бы то ни было

в этом мире является роковой ошибкой.

– А жизнь – это серьёзно?

– О да, жизнь – это серьёзно! Но не очень…

Льюис Кэрролл «Приключения Алисы в стране чудес»

Ночь между вторым и третьим днём

Дверь шкафа тихо раскрылась.

– Ты что, проснулась? – холодный незнакомый голос.

Инга разлепила веки, но картина мира размывалась. Перед глазами проплывали мутноватые разноцветные пятна с очертаниями привычных предметов. Она ни на чём не могла сосредоточиться.

– Нет, я сейчас снова засну. Это как заряд бодрости от будильника, когда не высыпаешься утром, а куда-то очень спешишь, – невнятно и сбивчиво пробормотала девушка.

Разум словно окутывала пелена, через которую толком не могла пробиться ни одна логичная мысль. Говорило только подсознание. Так, как умело. Ассоциациями.

– Это хорошо, – одобрительно сказала суровая женщина.

Мир снова померк.

Большая часть Храма скрывалась под поверхностью достаточно большого, крутого и высокого холма. Другая сторона, где располагался дополнительный выход, находилась над водой озера. К этому сокрытому проходу с наружи вёл деревянный, посеревший от времени понтон.

Инга словно видела и своими глазами, и смотрела со стороны, и при этом не видела ничего. Странное состояние. Резко возникающие чёткие образы – и снова провалы.

Вот она смотрит под ноги на зашарканные доски понтона. Вот на бортике чёрный ворон косит синим глазом.

Инга не боялась его. Чувства расплылись так же как зрение и память.

Кто она? Почему здесь? Зачем?

Уйма вопросов, не имеющих никакого значения.

Следующее воспоминание – вроде она лежит на каменном алтаре. Холодно? Или, может, жарко? Тело всё ещё трясёт, будто в припадке эпилепсии, но ощущений как таковых почти нет. Как будто это и её, и чужое тело одновременно. К ней подходит какая-то мрачная старуха в чёрном. Морщинистое лицо не разглядеть. Оно слишком близко. И это последнее зрительное воспоминание. Она лишилась этого чувства. И других. Остался только противный голос главной жрицы.

– Где ты? – зашептала старуха.

Как режет этот голос сознание! Словно острый нож вонзается, треплет на части.

Но зато Инга снова смогла видеть. Или не так. Осознавать то, что можно видеть.

– Я в воздухе, в лесу… Нет! Я стремительно лечу вниз. В озеро, сквозь дно. Там бездна. Ледяной мрак. А за ним свирепый огонь, но он не пугает, а вызывает воодушевление. Я вижу перед собой беловолосого мужчину. Бирюзовые глаза манят меня. Улыбка призывает к себе, хотя черты его размыты и меняются.

«Помоги ей вернуться ко мне», – ласковый и мелодичный голос зазвенел мягким колокольчиком. С тонких пальцев сорвались, как бабочки вспорхнули, мерцающие огоньки и направились к ней.

– Нет! Я должна уйти! – закричала Инга, и вновь услышала жрицу.

– Где ты?

– У меня есть долг! Не могу нарушить слово. Я должна вернуться!

– Где ты?!

Будь у неё ещё тело, она могла бы сказать, что старуха наклонилась к самому уху и прокричала эти слова. Но тела не было. Ничего не было. Только блуждающая в пространстве неприкаянная мысль, сохраняющая некое отдалённое понятие своего «Я».

– В воздухе, в лесу, и поднимаюсь всё выше, – услышала себя Инга и словно сквозь увиденное узрела, как на лице жрицы появилось облегчение.

– Что ты видишь?

– Свет. Серебряный свет… Я уже видела его, – жрица нахмурилась. – Мой путь не там. Я ещё не получила того, что хочу.

– Чего же ты хочешь? – осторожный вкрадчивый голос.

Но даже мысли не возникло, чтобы задуматься над этим. Главное увидеть. Понять. Осознать.

Чего же ты хочешь?

Фраза запульсировала, затмевая собой всё.

Если бы Инга могла видеть себя со стороны, то видела бы, как слёзы потекли по щекам, а голос стал прерывистым. Она сосредоточилась на клочке памяти, который никак не могла бы назвать своим.

– Мне больно, но я молчу. Каждый раз сдерживаюсь. Каждый раз – больно. Заново. По-новому. Но я молчу.

Тело Инги сжалось в позу эмбриона. Рыдания становились всё более и более нечленораздельными. Мысленное «Я» возвращалось к своей плоти, следуя за нитью воспоминаний. И память проносилась уже столь быстро, что девушка не успевала пересказать всё вслух. Не видела она, хотя и знала, что по обе стороны от всё чётче осознаваемого собственного тела, соединённые с ним словно пуповиной, росли два существа – старуха и нечто, похожее на тварь. Видимо, это оказалось необычно, так как среди жриц, окружающих её, возникло волнение. Ингу же полностью захватили воспоминания. Как если бы девушка видела свою и чью-то ещё жизнь со стороны.

– Мне больно. Всегда больно. Но это заставляет меня жить дальше! – рыдания сдавили горло, делая дыхание хриплым и прерывистым. И внезапно отчётливо. – Моя боль – это моя сила!

Не видя ничего перед собой, и не понимая происходящего, Инга решительно встала с алтаря и вышла к понтону. Нелепые худосочные существа, которые до конца так и не вскормила её память, как два безобразных крыла, резко подёргиваясь, волочились за ней. Девушка тяжело облокотилась на изгородь, заставляя тем притихшего ворона отлететь подальше. Она подняла голову.

Ночное небо словно шевелилось. На понтон в полной тишине садились всё новые и новые огромные чёрные птицы. Они закрывали своими телами небесный свет. Но Инга этого не видела. Она вдруг закричала, что есть силы, и вложила в этот крик всё, что много лет копилось, но так и не нашло выхода по разным причинам. Некое, глубоко затаённое «Я», наконец-то вместе с болью вырывалось наружу, соединялось с чем-то новым, приходящим извне. Она словно перерождалась заново, становясь иным. Неким новым существом. И самой собой одновременно. Пуповины же окончательно разорвались, и, корчась, оба создания превратились в склизкую вонючую массу.

– Так чего же ты хочешь? – холодно осведомилась жрица, когда её крик стих.

Инга повернулась к ней и посмотрела на старуху безумными глазами в намерении ответить.

– Что ты делаешь, мать?! Это же наша гостья! – послышался голос спешащего Остора. Владыка, словно забыв про приличествующее спокойствие и душевное равновесие, бежал сломя голову по понтону. – Прекрати немедленно!

Все присутствовавшие и девушка повернулись к нему. Инга уже не успевала ответить на заданный вопрос. Она просто упала, но, прежде чем уснуть, услышала.

– Нечего прекращать, всё уже кончено. Ей не быть жрицей.

Глубокие синие воды смешивались с голубизной неба настолько, что граница горизонта стала почти неразличимой. Оттого казалось, что корабль болтается на волнах, словно игрушечный. Ощущение также усиливалось от его внешнего вида. Почти старинный фрегат с первого взгляда. И смотреть на него было одно удовольствие, тем более стоя на мягкой зелёной траве. Но, как бы ни были хороши природа и вид вокруг, удерживать взгляд только на одной детали Инга долго не умела. Постепенно её внимание переключилось на маленькую хлипкую шлюпку у берега. Кажется, именно на ней она добралась до сюда. А затем она принялась с интересом наблюдать, как на скромную старую пристань острова высаживаются люди. Постепенно их собралось достаточно много, с десятка два, и большинство из них неторопливо направились в сторону небольшого замка или скорее особняка в замковом стиле.

«Надо же», – подумала Инга, так как отчего-то знала, что гости на этом острове являлись редкостью. 

Девушка следила за суетой прибывших людей, но вскоре ей надоело ожидать, когда абсолютно все пассажиры покинут пристань. Судя по всему, это было достаточно долгое и хлопотное дело, что-то у некоторых пассажиров не заладилось. Они заметались, начали ссориться. Поэтому она позволила себе поставить на землю свой скромный чемодан и в одиночестве смело поднялась по покрытому шелковистой травкой пригорку ближе к дому.

Как ни странно, светлое здание и манило, и отталкивало одновременно. Некое гадливое предчувствие переполняло, но на нём никак не удавалось сосредоточиться из-за мирной обстановки вокруг. Однако, сделав ещё несколько уверенных шагов, Инга остановилась, чувствуя, как странно заколотилось сердце.

– Приветствую тебя на острове, – раздался сдержанный голос. 

Инга посмотрела на его владельца, и сразу поняла, с кем столкнула её судьба. Хозяин особняка. Он являлся её родственником, насколько говорило ощущение кого-то родного в его присутствии. Правда, чувство принесло также ясность, что родство было то ли крайне дальним, то ли чем-то нарушено. Но ей всё равно оказалось приятно думать, что в ней течёт такая кровь.

Улыбка возникла сама собой.

– Я рада побывать здесь! – более восторженно чем следовало сказала она. 

Владелец острова мельком скользнул по ней холодным взглядом, заставляя тем улыбку на её лице стать несколько натянутой. Затем в какой-то миг Инге показалось, что взор его потеплел и даже стал каким-то сочувственным. Но только на мгновение. 

– Эй, тут нам подсобить надо! – выкрикнул в их сторону один из моряков, и это не дало возможности продолжить разговор. На секунду в глазах пожилого мужчины отразилось презрение, явно относящееся к фамильярности обращения, но он великолепно владел собой. А потому просто кивнул головой на прощание Инге, приводя тем в лёгкий беспорядок очень светлые серые волосы, и продолжил свой путь к пристани. Девушка вновь осталась одна. Но на этот раз в смятении.

Она не знала, откуда взялось это ощущение, но в ней проснулась уверенность, даже убеждение, что всех прибывших сюда не ждёт ничего хорошего. Достаточно было обосноваться в замке, как началось бы… 

Что началось? 

Инга не знала. Она даже не помнила ничего о себе толком кроме имени. Просто понимала, что вряд ли бы кто-либо вернётся отсюда. 

Несмотря на мягкую погоду и тёплый свитер, неприятный холодок пробежал по коже. Ощущение ещё больше охладило и так отсутствующий пыл для изучения особняка. Тот потерял своё первоначальное очарование. Даже светлые тона его фасада начали вызывать ассоциации только с неким древним и мрачным логовом вампиров. 

Она оглянулась. Кораблик всё также спокойно качался на воде, словно болтался между небом и землёй.

Может, стоило вернуться на нём домой?

Но возвращаться не хотелось. И ноги сами понесли девушку прочь в направлении города. Пусть остальные бы занимаются бытом и, вероятно, её чемоданом. В конце концов, наверняка занесут в замок вместе со своими вещами. Ничего с ним там не случится, а ей он пока не нужен…

С такими мыслями, ничуть не показавшимися ей странными, Инга пошла по узкой дороге без асфальта, что вела прочь от особняка. И, как и любой путь, та, наконец, разделилась, предлагая множество вариантов. Девушка в нерешительности прикусила губу. У неё не было карты, чтобы узнать нужное направление. А делать выбор порой так сложно. 

Неожиданно послышался шум. Звук машины было ни с чем не спутать, и этот механический гул подал ей хорошую мысль. Девушка подошла к обочине и вытянула руку. Автомобиль, приближаясь к ней, замедлил ход, давая разглядеть, что Инге повезло дважды. Это оказалось такси.

– Вам куда? – вяло поинтересовался пожилой и очень полный водитель.

– В город. Хочу посмотреть какие-нибудь достопримечательности.

– А. Могу отвезти в старую обитель мессира, – скучающе ответил мужчина, знаком давая понять, чтобы она садилась.

 Инга предпочла занять заднее сидение. Как-то не хотелось ей завязывать разговор, да и сам водитель, судя по всему, к болтунам не относился. Дорога из грунтовой и сельской достаточно быстро перешла в древнюю, но ухоженную каменную мостовую. Вскоре по её краям выросли дома, чем дальше, тем теснее прижимаясь друг к другу.

– Вот, – наконец буркнул шофёр, останавливаясь, и назвал сумму.

 Девушка открыла кошелёк, с ужасом понимая, что это почти всё, что у неё есть. Остальные сбережения остались в тайном кармане чемодана. Но она не подала виду, что её застали врасплох, а просто вручила купюры… 

Обратно пришлось бы прогуляться пешком.

 Таксист, получив деньги, уехал, а гостья острова приступила к рассматриванию внушительного здания в готическом стиле. Если верить табличке на кованых воротах, то ей довелось остановиться около музея, бывшего ранее старой резиденцией предков владельца особняка на утёсе. Роскошный особняк на удивление гармонично слился с центром современного города.

По правде, Инге всегда было странно входить в бывшие жилища, ныне называемые музеями. Они словно теряли часть своего великолепия и шика, становясь проходным двором. Но… Делать всё равно было нечего больше. Исследовать магазинчики и лавочки города, не имея денег? Она усмехнулась и решительно проскользнула в приоткрытую створку ворот, затем сделала несколько шагов по мощёной тропинке к роскошному крыльцу и вошла внутрь холла. 

Холл оказался пустынным. Молоденькая продавщица билетов задремала за столом. И лишённая финансов Инга, не став её будить, тайком юркнула через турникет. А там, пройдя через пару залов с молчаливыми посетителями, Инга поднялась по лестнице. Она любила осматривать музеи именно с верхних этажей. Для неё в этом было какое-то своё очарование. Как будто она соблюдала только ей известный тайный ритуал. 

Наверху оказалось пустынно.

Что же… Одиночество в музее. Это то, чем стоило наслаждаться! 

Инга улыбнулась своим мыслям. Затем на некоторое время замерла в коридоре, приходя в восторг скорее от тишины нежели от богатой обстановки. Но тут всё наваждение рухнуло в единый момент! Она услышала шум шагов и поняла, что всё же не была одинока здесь.

Тихо вздохнув, Инга прокралась вперёд по коридору, чтобы украдкой взглянуть на помешавшего посетителя. Вскоре перед ней возникла овальная комната с множеством двустворчатых дверей, аналогичным тем, что находились в коридоре ранее. По периметру этой странной комнаты нервно бродил мужчина, весьма похожий на мессира. Только выглядел моложе. Он осторожно подходил то к одной, то к другой двери. Выглядел так, словно к чему-то сосредоточенно прислушивался. Иногда приоткрывал створки. Иногда после этого резко захлопывал и затворял щеколдой…

Это было странно. Но ещё более странным вышло внезапное осознание – Инга обнаружила, что впритык к ней стоит маленький мальчик с пепельными волосами. Видимо, он также тайно наблюдал за необычным посетителем. 

«Шпионы» улыбнулись друг другу, и удивительно! Инга почувствовала тоже самое, что при встрече с владельцем замка и при взгляде на мужчину, бегло осматривающего комнаты – как будто тот родной для неё. И чужой одновременно. Просто близкое существо. 

Необычное ощущение. 

Но с этим мальчиком её связало ещё кое-что явное. Им обоим было любопытно и хотелось пошалить. И ведомые этим беззвучным чувством они взялись за руки и, как только мужчина отвернулся, тихо зашли в одну из комнат, что он запер на щеколду…

День третий. Утро

 Инга проснулась, ощущая боль во всём теле. Особенно гудела рука. Неимоверно тяжёлые веки не хотели открываться, но всё же поддались усилиям.

Комната совсем не походила на номер отеля. Белый потолок, бледно голубые стены, капельница…

Капельница?!

Тоненькая трубочка соединялась с иглой в её руке.

Вот почему там всё так зудело!

Девушка попыталась подняться и собраться с мыслями. Прорывающиеся воспоминания казались только жутким сном или бредом. Нужно было узнать, что именно произошло. Почему она лежит здесь?

Свободная рука уже начала движение к кнопке, чтобы вызвать кого-либо из медперсонала, но это не понадобилось. Дверь, едва скрипнув, отворилась. В палату вошли врач, медсестра и Владыка Остор с крайне недовольным выражением лица. Инга с радостью поняла, что очнулась весьма своевременно. И мысли в голове как раз более-менее выстроились, и появилась готовность спрашивать и получать ответы. Доктор представился и, мельком взглянув на приборы, записал что-то на бланке. Затем подошёл ближе. Осмотрел зрачки, пощупал пульс, несмотря на результаты техники. Затем сделал удовлетворённый кивок головой и заключил:

– Состояние нормализовалось.

Фраза словно дала молчаливому и угрюмому Остору спусковой сигнал. Он решительно подошёл ближе и положил на высокую прикроватную тумбочку коричневую кожаную папку. После чего, крепко сжимая пальцами, словно для улучшения самоконтроля, края столешницы, облокотился на тумбу. Колёсики постарались отъехать в сторону от подобного усилия, но Владыка в неловкое положение попадать не собирался. Ещё более сильный упор остановил беглянку-мебель… Однако взгляд мужчины стал совсем неприятным.

– Вы помните, что было? – в жёстком тоне осведомился он.

– Не вполне. Смутно, – вяло ответила Инга, когда приняла полусидячее положение и осознала, что если ей самой её память бредом кажется, то уж для начала лучше выслушать версию остальных присутствующих. – А что произошло? Почему я здесь?

– Узнаёте?

Остор раскрыл папку и показал лист, на всей поверхности которого красовалось изображение цветка с насыщенно синими остроконечными лепестками. Она уже видела подобное. Впервые – в руках странного мужчины у озера с крестообразными мостиками. После – на лугах Запретного острова.

– Нет, – солгала Инга, но нехорошая заминка в ответе всё же произошла, да и кривые сердцебиения пульса на экране заскакали…

Чёртовы приборы!

– А так?

Следующие несколько страниц оказались крупными фотографиями. На всех она лежала на траве в грязном сером платье и прижимала к себе именно такой цветок. Выражение её лица при этом сочетало в себе наслаждение с необыкновенной сосредоточенностью…

Выкладывать подобное в общественные сети никак не стоило!

Лайки, конечно, собрались бы быстро, но комментарии ожидались те ещё. Ехидные друзья в таких ситуациях никогда не дремали.

– Ваши художники долго рисовали? – улыбнулась она собеседнику, намекая, что фото являются подделкой. – А то, знаете ли…

– Этот цветок произрастает лишь на закрытой для посещения территории, – перебил её хмурый Остор. – И запретна она именно из-за него. Для людей остального мира его сок сродни сильному наркотическому средству. То, что вы остались в живых, несомненно заслуга вашего крепкого организма и невероятной удачи, позволившей всё-таки своевременно вас обнаружить. Однако не соблюдение законов Острова является прямым нарушением нашего договора со Stellimber Incorporated, – голос набирал силу с каждым словом. Он не срывался. Вроде даже не становился громче, но сердце Инги замерло, а душа словно скрылась в пятки. – Через два дня… Столько же, доктор, вы намерены продержать её здесь?

– Да. Надо убедиться, что тело полностью очищено от токсина и в дальнейшем не возникнет никаких осложнений.

– Через два дня вы обязаны покинуть Остров. И, думаю, вам будет приятно осознавать, что ваш поступок отныне станет рассматриваться как существенная причина для отказа различной исследовательской деятельности других групп.

Всё это звучало приговором, но произнесённое объяснение позволило Инге всё же привести голову в порядок. Ей, конечно, очень понравилась мысль о том, что все зомби, гробница и жуть в храме только наркотический бред. Понравилась настолько, что она приняла и поверила в ту. Даже вот-вот бы вздохнула с облегчением. Ведь всё стало ясно и понятно! Но озвученный Остором проступок… Становился клеймом на всю жизнь! Её мечта стать одной из первых героинь Острова осуществлялась несколько с иной стороны. Теперь вовсе не хотелось, чтобы имя вошло на страницы истории. Антон-то всё понял бы, простил, а вот как теперь смотреть в глаза коллегам по работе? А уж тем более товарищам по этому путешествию…

И зачем ей так понадобилось нарушать запрет?!

– Покинуть Остров должна вся группа? – на всякий случай, лелея крайне слабую надежду, поинтересовалась Инга. Не всем же страдать из-за неё.

Вопрос вызвал нехорошую ухмылку на лице Владыки.

Неужели они туда все вместе зачем-то пошли?… Кто знал? Может и так. Зато, хотя бы, становилось понятно, отчего её дорога туда лежала.

– Остальная группа больше не существует. Благодаря вам.

– Пожалуй, не стоит так резко, – попытался вставить своё слово доктор, наблюдая за тем, сколь резко изменились показатели на приборах.

Но Остора тактичность не интересовала. Он переложил свою папку на тело Инги и перевернув ещё несколько страниц текста раскрыл нужный разворот, где были ещё фотографии. Только на них в различных ракурсах присутствовал искорёженный экспедиционный джип.

Вот он в воде. Следующее фото – как тот вытаскивают. Зрители на берегу. Крупные фотографии фрагментов повреждений.

– В ночное время и в плохую погоду посещение небесных островов находится под строгим запретом. Природа, к сожалению, не радует Остров устойчивостью, чтобы делать своевременные климатические прогнозы. Однако, едва вчера стало ясно, что ожидается гроза, все группы сразу же вывели. Ещё в первую половину дня, – фраза прозвучала крайне знакомо, но Инга постаралась не зацикливать на этом своё внимание. – Ваши коллеги тоже покинули Храмовые Сады. Однако вас не было нигде. Это удивило их, но всё же сперва они решили, что вы вернулись в город вместе с одной из экскурсий. Вот только номер в гостинице оказался пуст. Это привело их к самонадеянному поступку. Они решили вернуться обратно и начать поиски. К тому времени гроза почти достигла своего апогея.

– Если посещения под запретом, то почему никто их не остановил? – пришла Инге в голову нестыковка.

Владыка изобразил на лице изумление.

– Обычно по дороге курсирует специальный автомобиль. Когда он не едет – то подниматься в непогоду никого из туристов не прельщает. А местные строго соблюдают запрет. В охране нет смысла. Ваши же коллеги предпочли пойти на риск. И по всей видимости ширина транспорта и размытая от дождя скользкая дорога привели к весьма плачевному результату… Кстати, вашему руководству будет выставлен счёт за извлечение машины со дна. Это оказалось весьма трудоёмким занятием.

– А где же трупы? – что-то никак не хотелось сходиться в голове Инги. Даже известие о судьбе коллег отошло на второй план.

Если автомобиль разбился, то кто-то же должен был остаться внутри? Ремни безопасности вполне могли заклинить, например.

Но на фотографиях только джип!

– Вода поглотила их. А то, что забирают воды Острова – искать бесполезно, – Владыка взял папку из рук сомневающейся Инги и захлопнул. После чего вышел вместе с доктором.

– Вам ничего не нужно? – поинтересовалась медсестра с красивыми зелёными глазами и душевно улыбнулась.

Инга прислушалась к себе – хотелось только одного. Разобраться с произошедшим. История Остора выглядела правдивой и естественной, но… Неужели ей пришло бы в голову перебираться на запрещённую территорию в одиночку, да ещё через некую преграду? Или она действительно видела незнакомца у озера и даже такого расстояния между ними хватило, чтобы в организм попал яд цветка? Может, поэтому экскурсовод столь быстро тогда вела свою группу прочь?

С другой стороны, разве бы в проливной дождь поехал Гарик искать её на незнакомой местности? А Павел не оставил бы никого в гостинице ожидать?

Нет. Что-то в истории никак не сходилось. И это Инга чувствовала всем своим существом.

– Нет, – ответила она.

– Тогда постарайтесь заснуть, – посоветовала девушка и тоже вышла.

Фраза подействовала волшебным образом. Ещё меньше получаса назад ей вовсе не хотелось спать, а сейчас голову наполнила неповнятная тяжесть. Веки словно сами смыкались, несмотря на то, что разум хотел обратного. Но на борьбу сил просто не было…

Дверь за ними самостоятельно и с резким щелчком захлопнулась. Пространство комнаты, до этого увиденное мельком, пропало. Обстановка резко изменилась. Мальчик прижался, пугаясь неизвестности. Инга же обернулась, рассчитывая уйти назад, но дверной проём словно тут же отнесло на невероятное расстояние. 

– Теперь мы просто так не вернёмся, да? – грустно прошептал ребёнок.

Она машинально крепче сжала детскую ручонку. Ей не хотелось отвечать правду. Но так было бы честнее. Поэтому девушка присела, чтобы сначала обнять малыша, как невнятный звук заставил её волосы зашевелиться, а тело резко выпрямиться. Глаза сами собой суетливо выявили источник мерзкого шума. Это пронзительно кричало существо похожее на женщину. Оно, словно призрак, чуть парило над полом и выглядело жутко отнюдь не из-за своего белого балахона. Огромные глаза, присущие монстрам аниме, вызывали чувство гадливости. Отвратительная пасть, как если бы до крика у чудища вовсе не было рта, походила на огромную бездну во мрак, прикрытую полугнилыми лохмотьями кожи. 

Сердце дёрнулось, однако рефлексы Инги оказались на высоте. Ещё крепче сжав холодную ладонь мальчика, она рванула изо всех сил к другой двери, которую заметила, когда комната полностью изменилась. Они пулей вбежали в новое помещение. 

Беглецы оказались в длинном коридоре, центр которого состоял из самых разнообразных плиток с непонятными символами. Здесь царил полумрак, а потому можно было попробовать скрыться за комодом – единственным предметом мебели, наудачу стоявшим рядом. Инга немного пододвинула его и присела в образовавшуюся за ним и стеной щель. Мальчик поступил также, только испуганно посмотрел на неё и крепко обнял. Странно ещё, что он не хныкал и молчал. 

Тишина.

Вроде никто не погнался за ними, а потому Инга встала и осторожно осмотрелась из своего укрытия. Из помещения, в которое они попали, вело три выхода. Первый – в комнату со страшным существом. Оттуда им довелось сбежать. Остальные два располагались напротив друг друга в противоположном конце коридора. 

Оставаться на месте? Пойти дальше?

Словно способствуя решению, из правой двери, напротив того места, где они прятались, выбежал испуганный мужчина. Им словно полностью овладел страх. Он нёсся вперёд, сломя голову. Однако несколько шагов по плиткам и… Мужчина моментально превратился в пепел, а дверь за ним резко захлопнулась сама. 

Идти вперёд расхотелось. Оставаться – тварь могла легко найти их… И словно в подтверждение последнему створки комнаты с чудищем всё же распахнулись.

– Тише. Тс-с, – едва слышно и быстро прошептала Инга задыхающемуся от ужаса мальчику и постаралась прикрыть его тело своим.

Между тем, если судить по звукам шагов, недалеко от комода остановилось двое.

– Как и доваривались я исполнил три желания, – зазвучал достаточно весёлый и довольный мужской баритон. 

Тот, кому всё это говорилось, выругался на непонятном языке и, видимо, ступил на плитки, ибо сумрак помещения снова озарился радужной вспышкой, а затем искорки с пеплом красиво взлетели ввысь. 

Послышался надменный смех и звонкий голос:

– Глупый, глупый человечишко. Как можно было заручиться моей помощью, а потом взять и загадать неверное желание?

 Вопрос остался висеть в воздухе. Отвечать на него было некому, а потому не удивляло и то, что неизвестный решил уйти. И звук его отдаляющихся шагов вынудил Ингу пойти на рискованный шаг. Она резко выпрямилась и крикнула.

– Постой, помоги мне! 

 Мужчина в чёрном одеянии под старину, в накинутом поверх одежды длинном серебряно-чёрном плаще с откинутым капюшоном, обернулся и с удивлением посмотрел на Ингу. Потом на ребёнка. Его красивое лицо приобрело хищные черты, хотя, вроде как, мимика не изменилась. Девушка не могла понять, что вызвало в ней такие ассоциации. То ли пристальный взгляд пронзительных глаз удивительного голубого оттенка. То ли прямой тонкой нос с горбинкой… А, может, так казалось из-за волевого подбородка?

– Помочь? Тебе?

– Ты говорил, что выполнил три желания. Значит, можешь исполнить три моих тоже! Пожалуйста! 

 Незнакомец небрежно и задумчиво поправил свои волосы цвета воронова крыла и, оценивающе глядя на Ингу, подошёл ближе. Нельзя было сомневаться, что мужчину следовало считать крайне опасным. Но выбор был невелик. И она расценила за лучшее использовать даже такую хрупкую возможность вернуться в город. 

– Хорошо, – с некой задумчивостью всё же ответил он и с непонятным любопытством уставился на собеседницу. – Я послужу тебе. По собственной воле.

– Я хочу уйти из музея.

– Ты не в музее. Это Лабиринт. Но шанс выбраться из него у тебя есть. Если ты, конечно, верно воспользуешься моей помощью.

– Верни меня домой.

– И ты всерьёз думаешь, что всё будет так просто? – демонстративно поднял брови мужчина и усмехнулся. – Ладно, будем считать это желание обучающим. Если ты намерена идти семимильными шагами, то я намерен тоже поступать так, как мне проще. Например, могу перенести «домой» твоё бездыханное тело. Поэтому будь последовательнее. 

– Хорошо, – недовольно согласилась девушка и, подумав, сказала. – Напиши мне, плиты с какими символами во всём замке безопасны.

Черноволосый остался доволен просьбой. Он доброжелательно улыбнулся, достал откуда-то обычную перьевую ручку и, видимо за неимением бумаги, нарисовал что-то на своей руке. Затем повернул ладонь к девушке. Там оказалось начертано несколько символов, весьма тяжело запоминающихся. То наклонные, то прямые крестики. Несколько кружочков. Невнятные линии… Инга, не смущаясь, выхватила у него ручку и начала перерисовывать знаки на свою ладонь, жалея и радуясь одновременно, что символов самих по себе вышло немного. Но перерисовка дала мало. Рисунок, столь чёткий на коже незнакомца, на её теле выцветал, будто смывался невидимой водой с едким мылом.

– А как тебя зовут, смелая девочка? – между делом поинтересовался мужчина. 

Инга лишь пожала плечами. Она хотела дать этим понять, что ей не хочется никаких разговоров. Однако жест скорее выглядел как «я не знаю».

– В этом месте не стоит забывать подобного, – нахмурился мужчина. 

Затем он печально вздохнул, как если бы смирялся с чем-то, также молчаливо и бесцеремонно вернул себе свою ручку и что-то уверенно дописал. После чего сам подал ручку девушке и вновь показал свою ладонь. Между двух вертикальных линий он добавилась надпись. 

– Это твоё имя, – пояснил незнакомец.

Судя по тону голоса, ей следовало рассыпаться в благодарностях за такое знание. Но Инга промолчала. Только ещё раз обвела все по-прежнему стремящиеся исчезнуть символы и дописала последнее слово. На всякий случай. Потому что ничего общего с её настоящим именем оно не имело. 

Из комнаты вдалеке снова выбежал человек. Не обращая внимания на присутствующих, как если бы они были невидимками, он, крадучись, последовал по крайним правым плиткам и дошёл почти до середины. 

Но ему всё равно не удалось перейти комнату.

– Я буду дальше, – послышался спокойный голос незнакомца. Инга повернулась к нему, но его уже не было рядом. И вообще нигде не было. Ребёнок всё так же крепко ухватил её за руку. 

Сверяясь с надписями на ладони, пройти по плиткам удалось достаточно быстро. Можно было бы, конечно, сделать это ещё быстрее. Но с учётом того, какой ощущался страх перед каждым шагом…