Текст книги "Три исхода для одного профессора (СИ)"

Автор книги: Elli Sansone

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Люмос! – раздался голос и перед Северусом предстала Гермиона Грейнджер в халате поверх ночной рубашки и с волшебной палочкой в чуть подрагивающих пальцах.

– Где я? – он наконец, смог встать и смущенно обнаружил, что на нем только пижамные штаны, едва доходящие до лодыжек. – И где моя палочка?

– Я подумала, что вам снова приснился кошмар, профессор, – Грейнджер казалась спокойной, но её щеки порозовели, а карие глаза избегали смотреть на него, – вы пока слишком слабы, чтобы трансгрессировать в Хогсмид или воспользоваться камином. Ваша палочка… утеряна. Мы завтра поедем на Косую аллею и купим вам новую. Олливандер открыл лавку заново буквально неделю назад. Мы в доме, который я снимаю в Лондоне. Это гостевая спальня. Вспомнили?

Он от неожиданности присел обратно на постель.

– Кажется… припоминаю, – прошептал Снейп, хотя после оборванной сцены в больнице не помнил ровным счетом ничего.

Гермиона ободряюще улыбнулась.

– Поспите. Могу дать вам зелье.

Он сощурился.

– И кто его готовил?

– Слава Богу, вы вернулись, – фыркнула девушка, – готовила я сама. По вашему рецепту.

– Я воздержусь, – быстро сказал он, наконец догадавшись схватить одеяло и плотно в него завернуться.

Когда Гермиона ушла, он лег обратно, зажмурившись.

«Какого чёрта я творю? Почему она всё еще рядом со мной и помогает? Я не инвалид и могу сам о себе позаботиться!»

Но в глубине души Северусу было приятно осознавать, что он не один. Впервые за много-много лет. Грейнджер об этом знать, разумеется, не полагается.

Они купили палочку, мантию и привычную ему одежду. Люди пялились на него во все глаза, но Снейп скорчил самую свою зверскую физиономию и никто не решился подойти. Постепенно он вспоминал всё, что читал в газетах. Малфои выжили, но здоровье Люциуса было подорвано в Азкабане. Все пожиратели смерти, кроме них двоих, мертвы. Хогвартс почти восстановлен – Андромеда Тонкс, унаследовавшая то, что осталось от Беллатрисы, пожертвовала все до последнего кната, школе. Минерва стала директором, а Слизнорт – деканом Слизерина. Место профессора защиты от темных искусств занял Билл Уизли.

– О чём задумались? – спросила Грейнджер.

Она выглядела свежей и милой в своей теплой темно-зеленой мантии и общалась с ним так, как в больнице – заботливо и нежно, словно он был ребёнком.

– Если вы и дальше будете со мной возиться, вас не станут считать ненормальной? – на языке давно вертелся вопрос, зачем она вообще с ним возится и тратит свое время.

– И почему бы это? – девушка пожала плечами. – Я наоборот, вызываю всеобщую зависть, ведь я не только спасла вас, но и заслужила вашу… благосклонность.

– Мою… что? – прошипел он, обжигая её взглядом.

– Перестаньте, профессор Снейп, – небрежно пробормотала она, – нет нужды пугать меня.

– Неужто тоже вообразили меня страдающим романтичным героем? – Северус остановился, схватив её за локоть. – Моя воспетая во всех газетах трагическая любовь к Лили Поттер впечатлила вас настолько, что вы забыли, кто я есть, мисс Грейнджер?!

Гермиона спокойно стояла, не пытаясь освободиться от его хватки и её золотисто-карие глаза прямо уставились в его черные, пылающие от возмущения.

– Я знаю, что вы, профессор, пожертвовали практически всем, защищая Гарри. Вы спасали нас столько раз, что я сбилась со счета. Вы помогали Люпину, хоть он чуть не убил вас. Вы дали непреложный обет Нарциссе Малфой, чтобы не дать Драко погубить свою душу. Вы готовили зелья умирающему старику. Вы лгали самому опасному из живущих в мире волшебнику и терпели пытки. И да, вы любили. Не вижу в этом ничего такого, чтобы не уважать вас. А ещё вы готовы были умереть, и умерли бы. Я спасла вас, хоть вы и не просили, и я не жалею. Вы достойны жить больше, чем кто либо. И я хочу, чтобы вы жили.

Мягко разжав его пальцы, она шагнула вперед, а Северус, не в силах подобрать слов, смотрел на гордо выпрямленную спину и короткие кудрявые волосы, обрамляющие плечи девушки.

«Неужели я стою того, чтобы Гермиона Грейнджер, надежда магической Британии и лучшая ведьма наступившего столетия, отчитывала меня так, будто я мальчишка?» – подумал он, торопясь вслед за ней.

В Хогвартсе ничего не изменилось, и в то же время изменилось всё – неуловимо, едва ощутимо, но неизбежно. Он чувствовал себя на редкость неловко, когда все его бывшие коллеги встретили его аплодисментами, а кто-то решился даже на объятия. Поппи Помфри всплакнула, сжимая его руку и говоря, что его возвращение – чудо и никто, лучше него, не сможет обеспечить больничное крыло зельями и укрепляющими. Флитвик пригласил его заходить в любое время «выпить по стаканчику и поболтать», а Макгонагалл спросила, не хочет ли он вновь занять кресло директора. Он закашлялся и так отчаянно затряс головой, что Помона Спраут едва не упала с кресла, хохоча от души.

– Мы рады, что ты дома, Северус, – мягко проговорил Дамблдор, выследив его на лестнице, ведущей в подземелья и бесцеремонно прыгнув в какой-то мрачный натюрморт.

– Само собой, – фыркнул Снейп, продолжая спускаться вниз.

– Мальчик мой, ты сделал правильный выбор… – голос бывшего директора растаял вдали, когда Снейп открыл двери в свой кабинет.

Упав в любимое кресло, он сжал виски руками. Он жив – на что даже и не рассчитывал. Он в Хогвартсе и ему не нужно сидеть на шее у кого-то, особенно у Гермионы Грейнджер. Пока он не оправится и не решит, что ему делать дальше, лаборатория и эти покои полностью в его распоряжении. Кроме того, есть какое-то пособие, которое копилось на счете в Гринготтсе. Он никому не служит, никому ничего не должен и избавлен от мальчика-который-всех-победил. Так почему же ему так… пусто на душе? То место, где когда-то была любовь к Лили словно… освободилось. И что с этим делать дальше, он не имел ни малейшего понятия.

========== 6. Гермиона ==========

Гермиона уныло созерцала свое отражение в большом зеркале примерочной и не видела ничего, кроме бледного шрама, надвое разделившего гладкую кожу её щеки. Она не была кокеткой, но всё же хотела быть красивой на собственной свадьбе. Маскирующие чары отнимали слишком много энергии, да и Рон ни разу не сказал, что она стала… хуже. Но целовать предпочитал в правую щеку. Она чувствовала, как между ними возникло что-то… какая-то преграда, но не могла найти внятного объяснения. Сразу после окончания битвы, когда они все были в эйфории от долгожданной победы, Рон предложил ей стать его женой, и она не раздумывала ни секунды, крича да и заливаясь счастливым смехом. В какой момент это превратилось в нудную рутину? Сначала свадьбу отложили из-за Джорджа – ему нужна была поддержка семьи, а Рон так и вообще стал его тенью. Затем восстанавливали Хогвартс и, конечно же, Гермиона не могла оставаться в стороне. После были экзамены, поиски работы и… Снейп. С того момента, как она аппартировала с ним в Мунго, профессор стал для неё больше, чем тот, кого хотелось спасти. Он стал её… искуплением. Словно вытащив Снейпа с того света, Гермиона компенсировала тех, кого спасти так и не удалось. Посмотрев вместе с Гарри воспоминания, она была ошарашена тем, как этот нелюдимый и саркастичный человек страдал от потери любви всей своей жизни. Насколько бескорыстным было его самопожертвование… И как яростно он защищал их всех.

Именно эта «одержимость Снейпом» начала раздражать сначала Молли, затем Рона. Даже Гарри осторожно спрашивал её, так ли необходимо каждый день дежурить у постели человека, находящегося в коме, который вряд ли оценил бы её красочные рассказы о том, что происходит в мире вокруг него? Они не понимали. Никто не понимал, насколько она была сломлена. Снейп, как ей казалось, пережил практически то же самое. И уж точно не стал бы уговаривать её избавиться от шрамов. Слово «грязнокровка» на её руке, след на груди и щеке делали её ближе к тем, кто погиб. К тем, кто должен был жить.

Гермиона Грейнджер совсем не чувствовала себя той, кто заслуживает второй шанс.

Свадебное платье было идеальным. Белоснежное, с кружевными рукавами, скромным высоким воротом, украшенным перламутровыми пуговицами. Когда Молли увидела её в нём, то не смогла сдержаться от слёз.

– Моя дорогая девочка, ты просто ослепительна. Рон сойдет с ума, когда увидит тебя!

– Спасибо, – нерешительно пробормотала Гермиона, теребя узкие рукава.

Она возненавидела это платье с того мгновения, как прохладная нежная ткань коснулась её тела. Но разве она могла, глядя в полные восторга глаза будущей свекрови сказать, что вовсе не желает пышного праздника с кучей гостей, не желает вычурного обряда, освещения её свадьбы во всей магической прессе. Как же, героиня войны, лучшая подруга Гарри Поттера, выходит замуж! Этого события все ждали едва ли не больше, чем свадьбы самого избранного.

Вернувшись в дом Уизли, она бесцельно слонялась из угла в угол, не зная, чем себя занять. Молли правила на кухне и никогда не позволяла ей ни к чему притрагиваться, уборка была на Перси, стирка на Джинни, а Рон и Джордж проводили почти всё время в магазине. У неё были поиски работы и… Снейп. Но с тех пор, как его выписали из Святого Мунго, у неё появилось слишком много свободного времени.

– Молли, давайте я помогу с ужином, – предложила она.

– Ты и так устаёшь на работе, деточка. Иди, посиди в саду. Отдохни.

Выйдя на улицу, Гермиона готова была закричать. Да что же с ней такое!

Усевшись в старое кресло, обитое уже давно выцветшей тканью в цветочек, она задумчиво качнулась туда и обратно и чуть не упала, зацепившись за что-то, лежащее под одной из ножек. Протянув руку, девушка вытащила учебник по зельеварению за шестой курс.

«Странно. Рон должен был давно отдать все учебники Джинни. Наверное, забыл. Как обычно».

Гермиона сама не знала, зачем открыла немного потрепанный от дождя и ветра томик и застыла, увидев поля, исписанные острым летящим почерком профессора Снейпа. Учебник Принца-полукровки! Но… как он попал сюда? Гарри же спрятал его в Выручай-комнате. Она была уверена, что собственность профессора потеряна навсегда. Нужно вернуть учебник. В нём важные пометки, заклинания, да мало ли что ещё может быть! Она немедленно должна попасть в Хогвартс.

Вытащив палочку, Гермиона вызвала патронуса и выдра бодро ускакала вверх по холму. Она надеялась, что Снейп примет её. После похода на Косую аллею от него не было ни слова, а навязываться она не решилась. Слишком свежи были воспоминания о том, как яростно он отчитывал её, студентку, и как хмурился, когда она поделилась с ним своими мыслями. Она не хотела ничего плохого, но почему-то слегка ошарашенный взгляд Снейпа вызвал в ней смущение. Как будто он не поверил ей. Или… наоборот?

Серебристая лань, возникшая словно из ниоткуда, хрипловатым низким голосом профессора проговорила:

– Жду вас, мисс Грейнджер.

Знакомый запах трав и пергамента наполнил её сознание, когда Гермиона выбралась из камина в кабинете Снейпа и принялась отряхивать от пороха свою мантию, прижимая к груди учебник. С любопытством оглядевшись по сторонам, она не обнаружила никаких изменений и обрадовалась этому так, что сердце сжалось. Как будто они вернулись в прошлое и самая главная её забота – это не переусердствовать с эссе и постараться уберечь Невилла от очередного расплавленного котла.

– Добрый вечер! – Снейп устроился в одном из кресел и слегка приподнял стакан с янтарной жидкостью в нем в знак приветствия. – Неужели вам больше нечем заполнить досуг, мисс-почти-Уизли, кроме как возвращать мне то, что было осквернено лапами Поттера?

– Сэр, учебник цел… и он – ваша собственность. Не уверена, как именно он оказался в «Норе», но там ему делать нечего, – скороговоркой выдала Гермиона и почему-то покраснела.

Почти Уизли. Звучит… как приговор.

Снейп фыркнул, отпив из бокала, и она уставилась на него во все глаза. Определенно, он выглядел гораздо лучше, чем в больнице – снова наглухо застегнутый чёрный сюртук, белоснежная рубашка, скупые движения, даже волосы снова небрежно спадают на воротник темными прядями. Цвет лица не землистый, а просто бледный. И голос явно лучше, чем две недели назад.

– Могли бы отправить сову, – небрежно проговорил Северус, исподволь изучая девушку. Румянец на её щеках показался почти трогательным, так же, как улыбка, с которой она выбралась из камина. Как будто не было в её жизни большей радости, чем увидеться со своим бывшим преподавателем зельеварения.

Эти две недели в Хогвартсе прошли скверно. Ему снился Дамблдор, вокзал и Лили. Живая и прекрасная Лили в его объятиях. А потом снова Лили – но на сей раз с Джеймсом и тремя детьми, позирующая для «Ежедневного пророка» в парадной мантии. Он просыпался с бешено бьющимся сердцем и гадал: верный ли выбор он сделал? У Грейнджер, Поттера и Уизли была своя жизнь. Как и у него. Но, в отличие от бывших источников головной боли, профессор понятия не имел, что ему делать с новообретенной и не то, чтобы желанной, жизнью.

Гермиона осторожно устроилась в кресле, стоящим рядом со Снейпом, чем немало его удивила. Учебник она пристроила на письменный стол, заваленный письмами от незнакомых людей, набросками лекций для Слахгорна и рецептами зелий, которые он сочинял бессонными ночами.

– Если бы я послала сову, я не увидела бы вас, профессор, – бесхитростно поведала Грейнджер, – а мне этого очень хотелось. Я… я привыкла заботиться о вас, но конечно, понимаю, что больше вам не нужна. Вы хорошо выглядите. Я рада, что вам лучше…

Снейп сглотнул и неожиданно признался:

– Не то, чтобы мне лучше… Но… я пытаюсь. Жить, как вы тогда сказали. Коли уж я это заслужил.

Карие глаза Гермионы на миг сверкнули, но она тут же наклонилась к нему, сведя брови и перестав улыбаться.

– Что-то не так? Боль вернулась? Вы говорили с мадам Помфри? Или с целителями из Мунго?

Он сморщился. Опять стрекочет, как пулемет.

– Нет. Боли нет. Кошмары… даже зелье не всегда помогает, – отозвался он, – я думал, что это позади. Когда я очнулся и увидел вас, то больше не видел ничего… ничего такого. Но оказавшись в замке…

Гермиона потупилась, чересчур внимательно изучая прикрытые мантией колени.

– Мне тоже снятся сны, сэр. Как будто Гарри погибает, а Воландеморт нет. Иногда я вижу, как вы умираете, а я ничем не могу помочь, после Хогвартс горит и потушить его некому. Я понимаю… наверное, это посттравматический стресс или что-то вроде того. У магглов есть название «синдром выжившего». Многие погибли. А я…

– Что вы? Вы спасли тысячи жизней, мисс Грейнджер, – проворчал он, – и меня. Я так и не сказал вам спасибо.

– Не стоит, профессор Снейп. Я сделала то, что должна была.

– Но вы не знали, что я… на чьей я стороне, – с трудом проговорил Северус, внимательно глядя на девушку и отставив недопитый огневиски, – вы не обязаны были. Я почти умер. Я… вам, возможно, покажется это смешным и нелепым, но я попал на платформу девять и три четверти и встретил Дамблдора.

Гермиона округлила глаза.

– Правда? И… что он сказал вам?

– Что бессовестно манипулиовал всеми нами и ему очень стыдно. А еще, что он задолжал мне возможность выбора, – чуть слукавил Снейп.

– И что вы выбрали? – Гермиона, казалось, была полностью захвачена историей, судя по тому, как светились её глаза, и тому, что она практически перелезла в его кресло.

«Невыносимая всезнайка, любопытство которой не знает границ», – почти нежно подумал Северус.

И рассказал ей всё, что видел. От первого до последнего слова. И как будто огромный груз упал с его плеч. Кто бы мог подумать, что он будет откровенничать с Грейнджер! Со студенткой Гриффиндора, пусть и бывшей, и что она будет смеяться, а после и плакать, узнав, что в двух реальностях он умирает. Что в её карих глазах будет столько эмоций, что его сердце начнет биться неровными толчками. Что узнав, что он выбрал ту реальность, где она спасла его, неслучайно, Гермиона снова зальется румянцем и неловко похлопает его по руке, вцепившейся в подлокотник кресла.

Когда она взглянула на часы и поняла, что они проговорили с профессором больше двух часов, она вскочила так резко, что едва не упала и только вставший вслед за ней с кошачьей грацией Снейп удержал её, схватив за запястье. Пульс бился слишком быстро, а кожа под его пальцами пылала. Гермиона выдохнула, уставившись на его длинные изящные пальцы.

– Спасибо за разговор… профессор. Я… можно я буду иногда навещать вас? – выпалила она.

Северус позволил улыбке на миг задержаться на своем лице.

– Конечно, мисс Грейнджер.

Когда она оказалась дома, Рон был очень недоволен, что она опоздала на семейный ужин, так что девушка решила не говорить, где она была и с кем, чтобы не усугублять ситуацию ещё больше. Ночью, чувствуя, как жених прижимает её к себе, Гермиона гладила запястье там, где его коснулся профессор зельеварения. И не знала, что ей с этим делать.

========== 7. Северус ==========

Он на удивление быстро привык к тому, что два вечера в неделю в его камине появляется сияющая мордашка Грейнджер, и новоиспеченная сотрудница министерства магии делится с ним новостями и своими весьма амбициозными проектами, а он, в свою очередь, рассказывает, как идёт работа над новым учебником по зельеварению, который он всё же взялся писать с подачи Гермионы. Они спорили, пили чай, а иногда и кое-что покрепче. Пару раз Северус, забывшись, назвал девушку по имени и опешил от того, как она изменилась в лице. И нет, это было не неприятное удивление или злость на нарушение им же самим давно установленных границ. Это была чистая и ничем не замутненная радость, которую он не видел настолько давно, что успел позабыть. Так же она светилась, когда на уроках он замечал её поднятую руку и позволял ответить на вопрос. Снейп по-прежнему не понимал, зачем она спасла его, но, кажется, начал находить в этом удовольствие. Рассказав Грейнджер про свои «три исхода», он успокоился. И даже кошмары стали настолько редкими, что не вызывали прежней тревоги.

Он бросил взгляд на часы и нахмурился. Девушка уже полчаса как должна была закончить работу и быть в его кабинете. Законченная рукопись учебника ждала её на столе, и профессор предвкушал, как скажет ей, что она может прочитать. Первая. Может даже внести какие-то ценные замечания. Мозги у неё, несмотря на то, что когда-то Грейнджер слыла зубрилой, работали получше некоторых. Никакой Поттер или, упаси боже, Уизли, не выжили бы без неё.

Кстати, об Уизли. Северус знал, что они помолвлены и не то, чтобы этот факт его тревожил, но глубоко внутри он считал, что девушка достойна большего. Гораздо, гораздо большего, чем полуразрушившийся дом, куча рыжих детишек и крест на карьере. Чёрт, да он готов был поспорить, что в её амбициозных планах значилось кресло министра магии! И… что? Рональд Уизли? Серьёзно?

Спустя еще час он подумывал, чтобы послать ей патронус, когда пламя в камине наконец-то вспыхнуло ярко-зелёным.

– Мисс Грейнджер, наконец-то, я уже начал волноваться… – проговорил Северус, но осекся, когда из камина, пылая гневным румянцем, выпал предмет его недавних размышлений.

– Так, так… – протянул Рон, стискивая кулаки. – Так значит, это к вам моя невеста мчится со всех ног вечерами, пропуская ужины с семьей, придумывая совершенно нелепые отговорки. Врёт в лицо мне, Гарри, моей матери… да что там, даже на работе она врёт! У неё нет возможности на сверхурочную работу по вторникам и пятницам, она, видите ли, готовиться к свадьбе! Понял я, как она готовиться! Трахается с сальноволосым ублюдком из Слизерина, который очень жаль, что не сдох!

Ноздри Снейпа раздулись от ярости.

– Ваши обвинения, Уизли, столь же глупы и нелепы, как вы сами, – ледяным голосом произнес он, еле сдерживаясь от того, чтобы не схватить парня за шиворот и не приложить лицом об стену кабинета, – вон отсюда. Я постараюсь забыть всё, что вы здесь наговорили, и надеюсь, что никогда больше не увижу ваше лицо. Ясно?

– Нихрена не ясно, – прошипел Рон, бросаясь на профессора, – я покажу, как… как трогать мою невесту! Трогать мою Гермиону своими грязными пожирательскими лапами!

Уизли не учел, что бывший шпион обладает не только весьма мощным арсеналом невербальных заклинаний, боевым опытом, но еще и врожденной опасной грацией, не раз спасавшей ему жизнь. Снейп только изящно отклонился и прошептал пару слов, а противник, пропахав носом пол, скрючился в углу кабинета, постанывая от боли. Поправив чуть съехавшие рукава мантии, бывший профессор зельеварения одним движением кисти вздернул Рона, даже не пытающегося вытереть хлынувшую из носа кровь. Отлевитировав парня в кресло, Северус позволил ему неловко брякнуться на сидение, сам же устроился напротив, сплетя длинные пальцы и задумчиво качая головой.

– Вы нисколько не изменились, мистер Уизли, – неторопливо начал Снейп, ингорируя горящий яростью взгляд парня, к которому он применил не только силенцио, но и легкий ступефай, чтобы неповадно было, – вас так же, как и во время учебы, терзает зависть, ярость и прочие низменные инстинкты, к которым сейчас добавилась, как я понимаю, ревность. Вам хватило наглости явиться сюда и сыпать обвинениями, подтверждать или опровергать которые я не собираюсь. Сейчас я освобожу ваш язык и второй раз предлагаю убраться из моего кабинета. Вежливо предлагаю, мистер Уизли… воспользуйтесь этим шансом.

– А то что? – спустя минуту выдал Рон.

– Я выдворю вас за шкирку к воротам, как надоедливого щенка, – лениво протянул Северус, – и только из уважения к вашей невесте я не придам вам ускорения… ногой.

Парень, пошатываясь, отступил к камину и спустя мгновение исчез в вихре зелёного пламени. Снейп устало выдохнул, массируя занывшие от боли виски.

– Выходите, – буркнул он, – Гриффиндорские привычки с годами не меняются… Поттер что, дал вам домовика?

Гермиона вышла из тени и взмахнула палочкой, возвращая себе видимость. Северус уставился на её бледное лицо со следами слёз, покрасневшие веки и распухший нос и почувствовал себя последним подонком. Нужно было подставиться под удар Уизли, а не нападать самому. Девочка, должно быть, сейчас скажет, что он совсем не изменился и все так же ненавидит «золотое трио». И будет недалека от истины… в данный момент.

– Я не должен был, – с усилием выдавил Снейп, избегая её взгляда, – прости, что ударил твоего будущего мужа. Не знаю, сколько ты видела, но мне очень жаль. Но не… мистера Уизли.

Гермиона шмыгнула носом и неожиданно устроилась прямо на полу у его кресла, прижавшись щекой к старой коже подлокотника и закрыв глаза.

– На полу холодно, что ты… – неловко забормотал он, не замечая, как пропустил излюбленное «мисс Грейнджер».

– Мне так стыдно, что… что это всё произошло. Я понятия не имела, что Рональд явится к вам с такой нелепостью, да еще и нападет. Боже, я должна была сразу сказать всем, но я устала. Устала от того, что постоянно кому-то что-то должна, обязана. Вечера с вами, профессор Снейп, были словно глоток свежего воздуха. И это я тоже умудрилась испортить, – невесело хмыкнула девушка, – но я думала, что заслуживаю доверия от человека, которого считала самым близким. Видимо, я ошиблась. Простите меня. Это… больше не повторится. Я не стану вас беспокоить…

– Разве я сказал, что не хочу вас больше видеть, мисс Грейнджер? – проворчал Снейп, до глубины души пораженный тем, что она считала виноватой себя, а не полудурка Уизли или, на худой конец, его.

Гермиона вскинула удивленные глаза и словно утонула в омутах чёрных глаз, смотрящих на неё с непривычной добротой. Даже тонкие губы профессора изогнулись так, что казалось, еще немного – и он улыбнется. Ей. Сердце предательски застучало, а рука словно сама взлетела вверх, опустившись на колено замершего мужчины. Спустя мгновение теплая ладонь накрыла её дрожащие пальцы.

– Рон пришёл сегодня ко мне на работу и устроил безобразную сцену, – вновь заговорила она после паузы. Снейп поглаживал её руку и молчал, поэтому она продолжила:

– Оказывается, он следил за мной… уже несколько дней. Он узнал, что вечерами я не задерживаюсь на работе, а куда-то ухожу… У нас в последнее время совсем всё разладилось, поэтому я… я сказала, что вижусь с вами.

– Остальное Уизли домыслил сам, я понял, – сказал Снейп, – право, я польщен. Решить, что молодая, красивая и амбициозная ведьма закрутит роман со старым, уродливым бывшим Пожирателем смерти и шпионом Дамблдора… до такого даже Скитер бы не додумалась.

Гермиона сглотнула, облизнув губы и прошептала:

– Вы не… не старый. И не уродливый, сэр. Любая ведьма не отказалась бы от вашего внимания… Я видела, сколько писем приходило в Мунго. Для вас. И после. Да и сейчас, я уверена, что их поток не иссяк.

Пренебрежительно фыркнув, Северус заставил её встать и мягко усадил в кресло, с сожалением выпустив нежные пальчики.

– Не стоит, мисс Грейнджер. Все эти письма… это всё мой излишне раздутый писаками образ героя и страдающего от невзаимности и чувства вины бывшего друга Лили Поттер. Я не настолько хорош и непогрешим. И уж точно всё, что я делал эти годы, было не только ради потерянной любви. Правда, осознал я это не так давно.

Гермиона смущенно улыбнулась.

– Вы, как и всегда, скромны, профессор Снейп.

Он не смог не улыбнуться ей в ответ и что-то тёплое поселилось в груди. Что-то незнакомое, но очень приятное, чего ему не хватало все эти годы. Счастье?

Схватив со стола рукопись, он положил её на колени девушки, пытаясь не смотреть на неё так пристально.

– Я закончил. И хочу, чтобы вы прочитали. Можете оставлять на полях замечания, мне это… поможет. Хочу, чтобы всё было идеально к тому моменту, как учебник попадёт в издательство.

Девушка просияла и энергично кивнула.

– Хотите чаю? – предложил Северус. – Почитать можете и дома, а сейчас лучше расскажите, как прошёл ваш день…

***

Позже он сам не смог вспомнить, когда именно осознал, что Гермиона Грейнджер волнует его так, как давно никому не удавалось. Что он ждёт каждого её прихода, каждой улыбки, звука голоса. Что жадно изучает её с головы до ног и наслаждается увиденным. Что мечтает… Боже, само это слово давным-давно исчезло из его лексикона, но сейчас он мечтал прикоснуться к ней. И корил себя, глупого старого дурака за то, что не может сказать ей об этом, опасаясь разрушить их дружбу.

Помолвка с Уизли была расторгнута, а девушка перебралась в Лондон. В тот самый дом, куда привезла его после маггловской больницы. Он втайне ликовал – теперь некому было мешать их общению, да и Гермиона стала заметно спокойнее и веселее. Счастливее. Его учебник напечатали, а её проект по улучшению слежения за незаконным использованием магии одобрил сам Кингсли Бруствер. Он узнал об этом первым, когда крохотная серебряная выдра – патронус Грейнджер, прокричала на все подземелье:

– Профессор Снейп, я победила! Жду вас у себя после работы и не смейте отказываться!

Он и не собирался. Прихватив корзинку с ужином с кухни Хогвартса и бутылку хорошего вина, Северус аппартировал в неприметном закоулке, а затем направился к дому Грейнджер пешком, чтобы никто не заметил. Девушка открыла и с порога прыгнула ему на шею, радостно смеясь. Снейп прижал её к себе чуть крепче, чем следовало, но она либо не заметила, либо не возражала. Он надеялся на последнее.

– Проходите скорее! Я так вас ждала, – громко тараторила она, – я даже хотела приготовить ужин, но не успела, пришлось общаться с целой кучей народу… Сейчас закажу что-нибудь в ресторане…

– Не стоит, – он вытащил из кармана уменьшенную корзинку и вино, – домовики замка были более, чем рады, когда я попросил их собрать ужин… на двоих.

Гермиона впилась взглядом в его непроницаемое лицо. Снейп был в своем неизменном чёрном сюртуке, застегнутом на все пуговицы, но сверху набросил маггловское пальто. Тоже чёрное. Боже, как ей хотелось не просто обнять его! Вспомнив, как он властно прижал её к себе, скользнув ладонями до поясницы, она едва не покраснела. Неужели… неужели ей не показалось? В его лице что-то поменялось, когда она взяла из чуть подрагивающих рук профессора корзину и бутылку и шагнула ближе, уставившись на его губы.

– Мисс Грейнджер… – выдохнул он, когда Гермиона обвила его шею руками и слегка коснулась губами уголка его рта.

Спустя пару секунд Северус уже целовал её, жадно впиваясь в раскрывшиеся навстречу губы, поглаживая спину и смелея с каждым вздохом и едва слышным стоном девушки, когда он добрался до шеи и провел губами до самого ворота строгой блузки. Её руки запутались в его волосах, поглаживая кожу, а затем неловко помогли ему выпутаться из пальто и сюртука.

– Впервые вижу тебя… в одной рубашке. Кроме больницы, – выдохнула она, пока Снейп ласкал её ключицы и плечо, потянув в сторону закрывающую их ткань.

– Если ты меня не остановишь, увидишь и без, – прошептал он, – но зрелище это… так себе, предупреждаю.

Гермиона молча схватила его за руку, потянув в спальню, где они окончательно сбросили всё, что мешало изучать друг друга. Он был бледным и покрыт шрамами с головы до ног, но она была слишком возбуждена, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Её шрамы были ему известны, и Снейп поцеловал каждый из них, прежде, чем принялся ласкать её грудь. Когда его рука скользнула между ног Гермионы, она вообще забыла обо всем на свете, отдаваясь мужчине, который шептал что-то бессвязное, но несомненно, нежное.

Спустя время, когда они оба пытались отдышаться и чуть успокоить пульс, Северус прижал её пальцы к губам.

– Спасибо, что спасла мне жизнь, – просто сказал он.

– Ты уже благодарил, – отмахнулась она, устраивая голову на его плече.

– Нет, я про другое.

Она повернула голову, встречаясь взглядом с блестящими чёрными глазами.

– В моем третьем видении самым важным была ты. Ты позволила мне выбрать себя самого, вернув мне жизнь. Я всегда выбирал… Лили. И это меня губило день за днем. Только с тобой я понял, как глупо жертвовать всем, ничего не получая взамен. И даже не надеясь вернуть себе самого себя.

– А теперь? Ты… доволен своим выбором? – рискнула спросить Гермиона.

Северус несколько мгновений смотрел на золотисто-карие глаза и припухшие от его поцелуев губы, на белый шрам, пересекающий нежную щеку. Если она попросит, он придумает, как от него избавиться.

– Я не просто доволен, я… там, где должен быть, Гермиона. С тобой, – просто ответил он, – мне потребовалось умереть, чтобы это понять.

Она улыбнулась.

– Мне повезло, что Дамблдор, как всегда, не смог остаться в стороне. И что ты… Выбрал меня. Я и подумать не могла, но только рядом с тобой я снова почувствовала себя целой.

Северус скользнул губами по её щеке, нежно целуя шрам, и понимая, что благодарен старику. Как будто глубокие раны, нанесенные Альбусом, прямо сейчас начали наконец-то затягиваться.