Текст книги "Холодное сердце (СИ)"

Автор книги: Ellen Ray

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Цифры сменяются одна за другой, пробуждая внутри давно позабытый трепет… Почти беззвучно выдыхая и судорожно потирая руки, она с волнением дожидается прибытия на необходимый ей этаж. Казалось, что стенки лифта едва уловимым эхом отражают удары её сердца, которое отбивает бешеный ритм.

Тело дрожит словно в лихорадке, а физическое напряжение постепенно заполняет каждую клетку, когда неторопливыми шагами выходит в коридор и снова набирает полные лёгкие воздуха.

Не до конца отдавая себе отчёт в происходящем, Эллисон оказывается перед уже знакомой дверью номера отеля, который является его собственностью. Она как всегда открыта, давая понять, что он ждёт её… Но от этого дрожь по коже становится ещё более ощутимой.

Замечает его у окна, в то время как он расслабленно отпивает янтарную жидкость из стакана и разглядывает очертания города, который утопает в сумерках позднего вечера, мерцая множеством огней. Что и вправду завораживает…

Даже на расстоянии ей удаётся увидеть, как он тут же сжимает руку в кулак, которая находится в кармане брюк, будто почувствовав её присутствие.

Рукава белоснежной рубашки привычно завёрнуты до локтей, делая его внешний вид более непринуждённым.

Твёрдо стоит на ногах, расправив широкие плечи, в которые совсем недавно, изо всех сил впивалась пальцами, отдаваясь ему целиком и полностью, жадно глотая горячий пар и сходя с ума от одного лишь трения их тел, её спины о стенку в душевой.

Он был из ряда состоятельных мужчин Нью-Йорка, которые искали разнообразия в своих развлечениях, решив воспользоваться услугами эскорта…

Первый в её жизни и единственный, к которому она что-то почувствовала, нарушив собственный запрет привязываться к кому-либо, прекрасно понимая, что может последовать за этим.

Но он – воплощение её греха, который она совершает снова и снова.

С каждым её вдохом и протяжным выдохом – огромный «люкс» словно становится тесным, напоминая золотую клетку. Подавляет очередной тяжёлый вздох, раздираемая необъяснимой тревогой, сомнениями и в то же время желанием вновь всецело принадлежать ему. Что хотя бы в одну из таких ночей, очередную из прочих, может назвать его своим. Почувствовать его своим.

– Раздевайся…

Он наконец поворачивается к ней лицом, внимательно и сурово глядя на неё. Щетина очень идёт ему, придавая его и без того притягательной внешности что-то новое, обозначая в нём настоящего самца, обладающего характером доминанта, силе которого невозможно сопротивляться.

Покорная и молчаливая – она подходит ближе, ни на миг не отводя от него взор. Испытывает непривычное чувство уверенности в действиях и своего рода удовлетворение от осознания того, что именно с ним может избавиться от своей стыдливости.

Снимает платье, украдкой перешагнув через него, стуча каблуками. Как обычно, он наблюдает за каждым её движением. Пристально, почти ревниво, не упуская ничего из виду. На что она отчасти самодовольно улыбается в ответ, потянувшись к застёжке на бюстгальтере, после неспеша проводя фалангами по плечам, спуская лямки. Как всегда остаётся в одних кружевных трусиках и чулках. Одно из требований.

И только чёрный цвет белья. Очередная его прихоть.

Жадно смакуя каждый глоток, словно испытывая сумасшедшую жажду, он осушает стакан с чистым виски до дна. Его изучающий взгляд скользит по её фигуре, будто очертив плавный контур.

Она невольно закрывает глаза, чувствуя на щеке его жаркое, сбившееся дыхание, что обжигает. Без единого намёка на нежность, он обхватывает рукой шею, едва касаясь её воспалённых губ своими. Отчего во рту смутно ощущает его вкус с головокружительной примесью алкоголя, мысленно требуя ещё.

– Посмотри на меня…

С замиранием сердца, Эллисон слышит его приглушенный хрип, без остатка вбирая в себя его слова вместе с пленительным запахом дорогого одеколона, что пробуждает инстинкты и животную страсть, которая охватывает всё существо. Из-за чего из её груди вырывается тихий, умоляющий стон.

Его глаза испытующе вглядываются в её, а крепкое тело кажется слишком напряжённым, переполненным неукротимой энергией и бешеным темпераментом.

Она чувствует, что ему всё труднее сдерживать себя и сохранять контроль. Даже у него есть своя слабость.

– Попроси.

С уверенностью и нетерпением в голосе, он цедит сквозь зубы и зарывается в её волосы на затылке, не оставляя ни малейшего шанса на отступление.

Глухое рычание рядом с ухом словно пронизывает её тело дрожью, в то мгновение как он проводит кончиками пальцев вдоль позвоночника и прикусывает мочку, лишая последних остатков самообладания и вынуждая признать это безоговорочное поражение. В который раз убеждается, что ей не устоять перед ним. И за эти несколько недель, он действительно сотворил с ней что-то немыслимое.

Это уже похоже на нездоровую одержимость друг другом.

– Поцелуй меня… Пожалуйста.

Его рука медленно скользит по чувствительной коже, едва задевая отвердевший сосок, и настойчиво сжимает талию, притягивая к себе.

Он вновь слегка накрывает её губы своими, будто дразня и не переставая изводить. А она желает большего… Хочет сполна ощутить его.

– Пожалуйста, Дженсен.

Задыхаясь, она цепляется в ткань его рубашки, ухватившись за воротник. Ощущает болезненную, просто дикую потребность в нём. На что он снова рычит в ответ, всё же впиваясь яростным поцелуем. Его язык наконец переплетается с её, впитывая весь жар и томительное ожидание. А властные прикосновения – на грани с болью, но такой сладостной. И меж бёдер тотчас же становится слишком влажно, пульсируя от нахлынувшего вожделения.

Она сама не понимает, в какой момент он стал для неё столь значимым, таким необходимым ей. И чувства, что испытывает к нему, даже пугают… Но эта близость с ним – вновь опьяняет, как самый крепкий напиток, накрывая волной эйфории. Отчего она ещё сильнее прижимается к нему, проводя тыльной стороной ладони по подбородку.

Его полные, сочные губы наконец растягиваются в подобии хищной ухмылки. Он знает, насколько сильно она хочет его сейчас.

С вызовом смотрит в его уже совсем потемневшие от желания глаза, расширенные зрачки которых полностью поглощают её.

Один резкий рывок и пуговицы разлетаются в стороны, осыпаясь на пол мелким бисером.

Словно играя, она небрежно толкает его, заставляя лениво откинуться на спинку дивана. Усаживаясь сверху, обхватывает вспотевшую шею и притягивает ближе, целуя его с полной самоотдачей, как в последний раз, не в состоянии насытиться им.

Горячей ладонью он ласкает грудь и поглаживает живот, опускаясь ниже и достигая кромки трусиков. Будто принимая этот вызов – ловко, решительно избавляется от них и плавным движением подносит к губам, шумно втягивая запах. И после, отбрасывает в сторону, одними лишь фалангами очертив рельеф бёдер. А она нервно кусает губы, чтобы сдержать стоны, что подступают к горлу. Чуть прогибаясь в спине, откидывает голову назад, наслаждаясь тем, как он сжимает ягодицы, слегка ударяя и заставляя вздрогнуть.

Дженсен уверенно управляет её рукой, цепко ухватившись за кисть пальцами и позволяя почувствовать его возбуждение под тканью брюк. Она понимает его без лишних слов… Не отводя от него взгляда и плавно опускаясь перед ним на колени, оказывается у его ног и смотрит на него снизу вверх, неспеша пытаясь расправиться с пряжкой ремня, при этом заметив одобрение в его глазах.

Слегка надавливая и поглаживая, намерена растянуть эту пытку и свести его с ума, как он делает это со ней.

Играет желваками, и она видит, что готов сдаться. Тем самым снова вызывая полную удовлетворения улыбку на её лице.

Он дышит ещё тяжелее, как только Эллисон обхватывает рукой ствол, медленно скользя и ощущая, как набухает его плоть, постепенно становится твёрдой, в то время как она продолжает проводить по ней языком, вновь и вновь заглатывая, делая каждое движение более ритмичным.

Не давая завершить начатое, он привлекает её к себе, со всем требованием и настойчивостью овладевая ртом. Упрямо душит в ней крик, когда погружается до основания, первым толчком полностью заполняя. Но внезапно становится слишком медлительным, заставляя извиваться в его крепких руках и едва не умолять о продолжении. В один миг замирая, сжимает талию и неотрывно смотрит на неё, словно по новой изучая. На одно короткое мгновение, в его взгляде она может заметить нечто похожее на теплоту и любовь…

Слишком сильно хочется верить в эту мимолётную искренность. Также как и в то, что глаза никогда не врут, являясь зеркалом души.

Ни малейшей усталости, напротив, испытывая всё большее возбуждение, они дышат ещё глубже. И, наконец, её распалённое ласками тело охватывает сладостная судорога, заставляя дрожать как в лихорадке.

Он содрогается вместе с ней, улавливая тот же ритм и позволяя почувствовать напряжение его рук, которые не ослабляют хватку.

Целует глубоко, настойчиво, страстно, проводя языком по пересохшим губам. Решительно опрокидывая её на спину, становится хищником, который живёт одними лишь инстинктами. Двигается до невозможности быстрее, яростно выбивая из лёгких остатки кислорода.

Его взгляд кажется полностью затуманенным, а мышцы плавно перекатываются под касаниями её изящных пальцев, которые ревниво исследуют его.

Со стиснутыми зубами, он изливает в неё последние силы, со всей жадностью, эгоизмом – наслаждаясь каждым движением и вслушиваясь в её прерывистые вздохи, что превращаются в крики.

Дыхание словно обрывается, бёдра конвульсивно вздрагивают, а вены наполняет расслабляющая истома. Дженсен неподвижно застывает над ней, всё ещё не выпуская из своих объятий, и вновь пристально, задумчиво смотрит, постепенно приходя в себя. На что в ответ, она нежно прикасается ладонью к его пылающей жаром щеке, пытаясь передать всю полноту чувств, что бушуют внутри.

Он прикрывает глаза и тяжело выдыхает, снова обретая прежнее самообладание и опять отдаляясь от неё, устанавливая невидимую дистанцию между ними.

– Я не должен… – слетает только с его губ, когда он, словно избавляясь от наваждения, поднимается и скрывается за дверью в ванной.

Сейчас она ощущает лишь пронизывающий холод там, где были его руки, в которых становилась совершенно другой. Больше похожей на себя…

Но те слова, что так и не были сказаны им, будто звенят эхом в её сознании, вынуждая также вернуться в реальность.

Он не должен влюбляться в неё… Не пара для него. И никогда таковой не станет.

***

Невольно сжимая руки в кулаки и опираясь руками о стенку, он старается привести беспорядочные мысли в порядок, наблюдая за тем, как тонкие струйки прохладной воды стекают по телу.

Впервые за долгий срок возникло ощущение, будто всё перевернулось с ног на голову.

Его память то и дело выхватывает отдельные, далеко не приятные эпизоды из его жизни. И ему никогда не избавиться от этих воспоминаний.

«– Твой лучший друг оказался замечательным любовником, ничем не уступая тебе… – с полной решимостью в голосе, заявляет девушка, бросая едкие слова ему в лицо, в то время как он пытается сохранять самообладание, играя желваками и невольно сжав руку в кулак. – А ты настолько зациклен на работе и своём бизнесе, что начинаешь сдавать позиции.

Теперь для тебя главное – успех и карьера, а чувства других вовсе не заботят тебя.

– Тогда, ты очень плохо меня знаешь, – вздёрнув подбородок, при этом стараясь казаться непоколебимым, произнёс Дженсен в ответ. – Я действительно любил тебя, Клэр. До безумия. Но тебя интересовал только мой статус и деньги.

Сколько за это время, что ты была со мной, успела перевести на свой счёт?

– Хм. Достаточно… Неужели тебе и вправду больно? Я впервые вижу разочарование и боль в твоих глазах, – её губы растягиваются в подобии усмешки, а карие глаза лихорадочно сверкают нескрываемым презрением, даже ненавистью, уничтожая его самого. – Признаю. Я использовала тебя в своих целях… Почему бы и нет? Ты весьма хорош собой, к тому же, состоятельный и самый завидный холостяк. И я воспользовалась своим шансом. Совместила приятное с полезным. Но ты слишком требовательный, жуткий собственник. Теперь же я хочу свободы.

– То есть ты… – выдыхает он, судорожным движением ослабляя узел на галстуке, который сейчас скорее напоминает ему удавку.

– Да, Дженсен, я никогда тебя не любила, – подойдя к нему как можно ближе, так же язвительно проговорила она, заметив как его скулы застыли в напряжении, давая понять, что он в любой миг готов сорваться. – Мне просто нравилось спать с тобой, чувствовать себя любимой. Но не более того. И знаешь что, я испытала несказанное удовольствие – изменив тебе в нашей же с тобой постели.

Протяжный выдох… Держа себя в руках из последних сил, он закрывает глаза, пытаясь совладать с собой.

Вдруг возникло ощущение, словно сердце с корнями вырвали из груди, без тени сожаления растоптав его.

– Убирайся. Из моего дома. Из моей жизни. Чтобы я тебя больше никогда не видел… – процедил он сквозь зубы, снова прожигая её взглядом, чувствуя как внутри закипает гнев. – Иначе я за себя не ручаюсь.

– Как скажешь, – сделав несколько шагов назад, произнесла девушка, при этом напоследок хищно улыбнувшись. – Я уйду. Но только вот, забыть меня ты вряд ли сможешь.»

Лёгкая прохлада касается кожи и постепенно охлаждает его разум, который будто охвачен адским пламенем. Воздух словно был пропитан тягостной влагой, не позволяя ему дышать как можно глубже.

Опираясь об умывальник, он тут же устремляет взгляд в зеркало, плавно проводя ладонью по запотевшей поверхности и глядя на своё отражение. Глаза кажутся дикими, как у загнанного зверя, сверкая лихорадочным блеском. А губы превратились в тонкую полоску от усердия, плотно сжимаясь.

Он всё ещё слишком остро ощущает вкус поцелуев той, которая сумела пробудить в нём все те чувства, что уже давно находятся под строгим запретом. Ощущает привкус вишни. Сладкий и в тот же миг чуть терпкий.

Но он никогда не признается самому себе, что погряз в ней с головой, так сильно и безвозвратно, вопреки своей воле подчиняясь дикой ревности и инстинкту обладания.

В этот момент ему не понять, на кого он злился больше – на неё, за то, что имеет такое влияние на него, или на себя, потому что поддался соблазну, желая любить её так, как никого и никогда до этого.

Он и сам не понимал своих чувств, не до конца разобравшись в них. Но из-за неё потерял контроль над собой, наказывая не только её… И каждый раз забывал обо всём, чувствуя податливость её чувственных губ, которыми она пыталась передать свою привязанность и нежность, что испытывает к нему.

Сейчас же, он пытается сконцентрироваться совершенно на другом, стараясь избавиться от всех тех ощущений, которые вызывал один лишь запах её кожи.

По-прежнему медлит, словно не решаясь выйти к ней, чувствуя как лёд, которым было окутано его холодное сердце, начинает таять, делая полностью беззащитным. И его тело снова накрыло волной жара, как только стоило взглянуть на неё – полуобнажённую, которая задумчиво, с грустью смотрит в окно, едва прикрыв свою наготу тонкой тканью простыни, сжимая пальцами подушку.

Она так прекрасна в своей простоте…

Эллисон переводит на него взгляд, наблюдая за тем, как он, без единого слова, ложится рядом с ней, вновь ощущая её тепло, но почти не слыша дыхания.

В такие моменты, она становилась маленькой, хрупкой женщиной, которая просто нуждается в нём, не требуя ничего большего взамен.

Осторожно накрыв ладонью его щеку, так же пристально смотрит на него и ласково, искренне, даже отчасти устало улыбается ему, продолжая жить в этом непродолжительном мгновении, когда может почувствовать себя счастливой, прижимаясь к нему, будто это и вправду в последний раз.

Она обнимает его за плечи, дотрагивается до выразительных скул, шеи, оставляя влажный след от губ и ощущая как бьётся пульс под кожей, становится лишь отчётливее. Такая гибкая и лёгкая в его руках, которая вызывает множество противоречий, что выводят его из состояния полного равновесия, заставляя привычный мир пошатнуться.

Долгое молчание становится тягостным. Его глаза закрыты и лишь горячие губы слегка касаются её виска. Кажется ей таким родным… И в то же время он недосягаем для неё.

– Я люблю тебя…

Она выдыхает тихо, нерешительно, принимаясь аккуратно выводить кончиком пальца невидимые узоры на его груди, которая сейчас равномерно вздымается, словно эта фраза не является для него ничем особенным, лишь обычным набором слов. На что Дженсен только протяжно вздыхает в ответ, не скрывая своего недовольства.

Возникло ощущение, словно её ударили под дых, вынуждая сожалеть о сказанном. Потому что такой человек, как он, совершенно не нуждается в подобных признаниях той, которая за деньги раздвигает перед ним ноги, позволяя вдоволь пользоваться собой.

– Для меня не существует такого понятия, как «любовь»… В наш век отношения являются взаимной выгодой и удовлетворением потребности. Не более того… Потому что рано или поздно – всё заканчивается предательством, – с неизменным хладнокровием произносит Дженсен, и, цепко сжав пальцами её подбородок, знакомым жестом заставляет посмотреть прямо в его глаза, в то время как она безвозвратно утопает в их ледяной зелени, почувствовав как по телу пробежал озноб. – Пора бы уже тебе понять это, малышка Элли. Также как и то, что «нас» нет и не будет. Никаких обещаний. Только секс. За что, кстати говоря, ты получаешь неплохую сумму.

А твои чувства мне не нужны… Вся эта сопливая чушь только создаёт лишние проблемы.

Так что, выбрось это из головы. Или я сделаю подобное с тобой.

Стиснув зубы до невозможности, она продолжает неотрывно смотреть на него, но слёзы уже предательски скатываются по щекам, прокладывая влажные дорожки на коже и выдавая её слабость. Не знает, что для него в этот момент, как лезвием ножа прямо по сердцу, столь глубоко и нестерпимо, вызывая чувство ненависти к самому себе.

До боли прикусывая нижнюю губу и ощущая солёный привкус, хочет провалиться сквозь землю. Прямо сейчас…

Поставил на место, не давая забыть о том, кем она является. А ненавистная правда, что застревает в горле, принуждает её молча проглотить обиду.

Впиваясь ногтями в его ладонь, она медленно отстраняется от него, присаживаясь на край смятой постели и дрожащими руками прижимая к обнажённой груди мягкую на ощупь простыню.

Внутри всё тут же сжимается в ком при одной только мысли о том, что в эти мгновения его едкого ответа – отчётливо решила уйти навсегда, сбежать и больше не возвращаться, вместо того, чтобы вновь попытаться пробить стену из его презрительного безразличия.

Для него она – только игрушка…

Но он не позволяет ей осуществить задуманное, грубо хватая её за запястье, резко дёрнув на себя. Его хищный оскал и злость в неумолимом взгляде – вынуждают слегка вздрогнуть от страха и затаить дыхание.

– Ты же знаешь мои правила… Если ты спишь со мной, то остаёшься здесь до утра, – тем же непреклонным тоном произносит Эклз, который будто зимней прохладой проникает ей под кожу. – А я, кажется, не отпускал тебя.

Верно… Она всего лишь смазливая кукла на несколько жарких ночей, которая должна покорно исполнять все его пожелания по щелчку пальцев. Но решительно освобождаясь от его стальной хватки, поднимается с места и касается босыми ногами пола, принимаясь нервными и торопливыми движениями собирать свою одежду.

– То, что ты платишь мне, взамен получая моё тело, когда и где тебе угодно, вовсе не означает, что я являюсь твоей вещью, которой ты можешь пользоваться на своё усмотрение, а после – просто выбросить…

У тебя нет никакого права так поступать со мной.

Её голос насквозь пропитан противной горечью… Злится. Но уже на саму себя. За то, что испытывает к этому человеку, позволив себе полюбить его настолько сильно и до хриплого крика болезненно, понимая, что они будто из разных миров и у них нет будущего. Общего будущего.

Чувствует себя разбитой вдребезги, словно рассыпаясь на мелкие осколки, которые уже не склеить…

Молния на платье всё же поддаётся её усилиям и она, прихватив туфли, даже не оглядываясь, старается как можно скорее покинуть этот чёртов номер, где провела столько безумных ночей с ним.

На грани отчаяния – мысленно умоляет о том, чтобы стереть его всего из своей памяти, вырвать с корнями воспоминания, из-за которых по коже мурашки от волнения и тёплая волна предвкушения по жилам. Готова позволить чужим губам оставить отметины на теле, чтобы после него не было ни следа.

Но поднимаясь вслед за ней, он настигает её у самой двери, яростно хлопнув ею прямо перед ней и со всем натиском прижав к гладкой и чуть прохладной поверхности.

Сдерживая всхлип, она тщетно пытается не думать о том, что он полностью обнажён и от этого – чертовски сексуален, напоминая скульптуру одного из греческих богов, где каждый изгиб идеален. Но ни капли не смущается своего вида, в то время как она не в силах скрыть учащённое дыхание, ощущая как кровь тут же ускоряет движение по венам и в сотый раз проклиная себя за подобную реакцию.

Они оба далеко не святые…

Возбуждённой плотью упирается в ягодицы и касается горячими губами уха, опускаясь к шее. Эллисон слышит, как он протяжно вдыхает её запах. Что уже входит ему в привычку, напоминая фетиш…

Отзываясь хриплым шипением, тотчас же сгребает в кулак её растрёпанные локоны, а она не в состоянии шелохнуться, сдвинуться с места хотя бы на дюйм, наслаждаясь этой пыткой и издавая сдавленный стон.

– Ошибаешься, малышка… – его пронизывающий шёпот вынуждает невольно содрогнуться, и в это же мгновение он резко разворачивает её к себе, обхватив плечи и с неизменной уверенностью всматриваясь в глаза, словно подчиняя. – Ты – моя теперь. И принадлежишь только мне.

Никого до меня и больше никого после. Иначе… Я убью каждого, кто посмеет прикоснуться к тебе. Убью своими же руками. Слышишь? И это вовсе не шутка.

В этот раз я не допущу ту же ошибку снова. Ты будешь той, кем я захочу.

– Нет, Дженсен. С меня хватит…

Я больше не собираюсь расплачиваться за то, чего не делала.

Из последних сил отталкивая его и судорожно хватая воздух, она едва не срывается на крик и задыхается от своих же эмоций и чувств к нему. Противоречивых, мучительных, что скорее напоминают неизлечимую болезнь.

Он является её болью и самой сильной страстью, любовью, что медленно убивает, смертельным ядом растекаясь по венам.

– Тебе так нужна взаимность? Мм? – даже не думая отступать, вновь оказывается совсем близко к ней, тяжело дыша и загоняя её подальше в угол, будто опытный хищник свою жертву. – Хорошо. Как скажешь. Только в моём случае, это будет звучать именно так… Я хочу тебя. С того самого момента, как впервые увидел. Хочу снова и снова слышать, как ты стонешь, кричишь подо мной и только для меня.

Хочу сейчас же. Так сильно, что сводит скулы.

И ты не смеешь мне отказать.

Она неподвижно замирает на месте, глядя ему в лицо, в эти безумные глаза напротив, тьма которых сейчас пожирает её.

В один миг перехватывает дыхание, будто кто-то перекрыл доступ кислорода в лёгкие, не давая перевести дух.

Колени подгибаются от одного лишь его взгляда, пока он настойчиво задирает подол платья, проводя ладонью по внутренней стороне бедра и со всем упрямством достигая своего назначения.

Треск рвущейся ткани трусиков, в то время как он оставляет на её шее дорожку с плотоядных поцелуев, жадно покусывая.

Внезапно внутри зарождается злость, которая вмиг захлестнула её…

– Зачем тебе такая? Мм? Всего лишь продажная девка, которую ты никогда не полюбишь, – срывающимся голосом, предельно отчётливо и ядовито произносит она каждое слово, пытаясь вырваться из его объятий, но он слишком настойчив, заставляя балансировать на грани этого безумия и реальности, изнемогать в его умелых и таких родных руках, при этом упиваясь жаром её разгорячённой кожи. – Отпусти… И перестань наконец выбирать именно меня, каждый раз заказывать меня. Хватит, Дженсен!

Не оставляя попытки сопротивления, она пытается избавиться от его оков. Не желает уступать ему… Не в этот раз. Но силы окончательно иссякают, отчего чувствует себя полностью побеждённой в этой неравной борьбе, когда он небрежно бросает её на кровать, вдавливая грудью в постель.

– Хочешь знать, что я чувствую к тебе, Эллисон? – хищно шипит в ответ, превращая платье в жалкие лоскутки ткани и накрывая её тяжестью своего тела, прижимаясь сзади. – Это ненависть… Она съедает меня день за днём. Особенно в те минуты, когда я жду твоего прихода, как верная собачонка, сходя с ума от этого ожидания…

Ненавижу за то, что уже не могу без тебя.

– Отпусти меня. Прошу, – цепляясь ногтями в простыню, уже привычно, но до кровавых следов, она кусает дрожащие губы.

Он непреклонен, будто наслаждаясь своей безраздельной властью над ней и выпустив наружу всех своих демонов, которые не знают пощады, требуя получить своё.

– Посмотри, что ты делаешь со мной, девочка… Смотри же, – низкими басами рычит ей на ухо, совершая резкий рывок и заставляя вскрикнуть. – Теперь чувствуешь, как я нуждаюсь в тебе? Мм?

Что же ты замолчала? Говори!

Зажмурившись, она упрямо глотает солёные капли и едва заметно содрогается от рыданий… А он вторгается рваными, мощными толчками, до багровых пятен на коже сжимая ягодицы и наблюдая за тем, как головка его члена раз за разом скользит в неё, скрываясь в глубине.

Каждое его действие, движение – наполнено дикой силой и напором… В ответ, он слышит её тяжёлый вздох, что тут же переходит в глухой, надрывный стон, как ему и хотелось.

Берёт грубо, прижимая спиной к своей груди, и уже вряд ли сможет остановиться.

Его бешеное сердцебиение словно вибрирует теперь внутри неё, отзываясь частыми ударами между рёбер, когда он чуть тянет её за волосы, а она выгибается под ним.

– Я чувствую…

Только сейчас, разжимая её пальцы и тем самым ослабляя хватку, он накрывает её руку своей вспотевшей ладонью, ещё совсем смутно осознавая, что наделал и к чему привела его несдержанность.

Напряжение в теле сменяется усталостью от удовлетворения, хоть и столь болезненного, отчасти неправильного. А она замирает на месте, не решаясь даже пошевелиться.

– Скажи это… – приглушенным тоном прошептал Дженсен, выдыхая жаркие слова ей в затылок.

– Я только твоя, – обессилевшая и послушная, прерывисто дыша, сипло произносит Эллисон в ответ.

Больше ни слова. Только его обжигающий поцелуй в плечо, что скорее напоминает клеймо, когда раскалённым железом по коже, обозначая принадлежность ему… Её личному дьяволу, который вновь и вновь теряет контроль над собой, стоит лишь наполнить лёгкие пьянящим ароматом её духов.