Текст книги "Найди меня (СИ)"
Автор книги: Elina S
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
– Не давай мне пустых надежд, Романофф.
У Наташи возникло чувство дежавю.
– Для этого слишком рано, сержант, – тихо ответила она.
***
– Кольцо созданное в Ваканде, вероятнее всего, можно отследить, – произнесла Наташа, когда они проехали в тишине уже добрых полчаса.
– И как ты собираешься его отслеживать?
– Я думаю, что у тебя самого есть ответ на этот вопрос, – её губы дрогнули в лёгкой улыбке.
– Меня сейчас не сильно желают слышать в Ваканде, – заметил он, не отрывая взгляда от дороги.
– Они поймут, – она пожала плечами.
Барнс достал телефон из кармана, нашёл необходимый номер телефона и выдохнул, он долго буравил взглядом экран, постукивая указательным пальцем по боковушке смартфона, наконец, нажал вызов, зажмурил глаза, выдохнул и поднёс трубку к уху. Через четыре гудка на том конце провода он услышал знакомый голос.
“– Белый волк.” – произнесла Окойе своим безразличным голосом.
– Окойе, – ответил он и снова выдохнул через нос, закусывая нижнюю губу изнутри.
“– Что на этот раз?” – Задала вопрос женщина.
– Кольцо… Кольцо медиативное.
Судя по звуку, Окойе убрала трубку от уха, он услышал шорох и шёпот.
– Джеймс, – добродушный голос Шури раздался на том конце провода, – а кольцо у тебя?
– Нет.
Наступила долгая пауза, Шури явно не это ожидала услышать и, кажется, невербально переговаривалась с Окойе, он нахмурил брови и уже жалел, что решился позвонить.
– Тогда где оно?
– Это я и хочу узнать, – тихо ответил он. – Его можно отследить?
“– Только при использовании… Только если надеть костюм,” – голос принцессы изменился и стал обеспокоенным. Она выдохнула ему в трубку и затараторила, как обычно это делает, когда нервничает. – “За эти восемь месяцев кольцо нигде не появлялось. Последний сигнал был с того же места.” – Снова пауза. – “Места, где была битва, Баки.”
– Хммммм, – протянул он, снова потирая глаза большим и указательным пальцами.
– Ни кольцо, ни костюм не могли сгореть. Это технологии, которые опережают на десятилетия всё остальное, что есть на Земле, ведь это изобрела я. Либо же применили в отношении неё что-то такое, с чем даже я не имела дела. Я об этом ломала голову… Видимо, Мэри, сняла костюм, по каким-то причинам.
***
Мария то ли лежала, то ли сидела на том же подобие кровати, удерживаясь на правом локте, голова наклонилась к груди, волосы собраны в неопрятный пучок, из которого выбилось много прядей волос, а левая рука разместилась на бедре, правая нога неестественно подвёрнута а левая согнута в колене, её кожа казалась мёртвенно бледной и он снова не мог уловить движение её плеч в такт дыханию. Он напомнил себе, что это сон, хотя уже мало в это верил. Странная граница между сном и реальностью прослеживалась в этом во всём и у Джеймса мелькнула мысль, что в действительность Наташа была права, сказав, что если бы он и хотел вызвать воспоминания о ней, то они были бы из Ваканды и он бы каждый день тонул в лучах тёплой улыбки.
– Мэри, – тихо произнёс он, но она не отреагировала.
Джеймс снова и снова повторил её имя, словно бы, это хоть что-то изменило, но ровным счётом не происходило ничего, он пробовал пошевелиться, пройти вперёд к ней, но смог даже шелохнуться, кроме как не сковывалось движение головы и рук. Он закусил губу и огляделся, в помещении ничего не изменилось.
– Это я, Джеймс, – тихо произнёс он, средний и указательный палец левой руки дрогнули.
Она зашипела и смогла приподнять голову, сильнее оперившись о локоть, и приподнялась, ему буквально передавалось на каком-то микроуровне то, каких титанических усилий ей это стоило.
– Мэри, – снова повторил он её имя, от чего голова дёрнулась и она попыталась открыть глаза. Её лицо исказилось от боли, тёмные круги под глазами и сухие потрескавшиеся губы, будто она уже неделями не пила воды. – Где ты? – Тихо задал вопрос он.
В ответ она лишь прохрипела, внятного ответа дать у неё не получалось. Она сглотнула, закрыла глаза на секунду и снова их открыла.
– В своём личном аду, – повторила она.
– Ад на Земле? – Тихо задал новый вопрос он, в ответ она лишь коротко кивнула. Джеймс выдохнул, снова и снова вглядываясь помещение во мраке, подсказок не было от слова совсем. – Это сон? – Она легонько мотнула головой.
Джеймс снова внимательно осмотрел её ладони, теперь правую было лучше рассмотреть. Ни на одном пальце кольца не наблюдалось.
– Где твоё кольцо?
В её глаза закралось сознание, она будто начала понимать происходящее, Баки внимательно следил за каждым её движением каждой части тела, брови дёрнулись и она постучала указательным по бедру.
– Здесь, – шипящим голосом ответила она.
Баки сглотнул, он уже поверил в происходящее.
– Я найду тебя, – уверенно сказал он, Мэри подняла взгляд на него, смотря в упор, её лицо прояснилось.
– У тебя мало времени, – сухо произнесла она. – Я сломаюсь.
От этих слов кости загудели и свело позвоночник, что Баки не мог вдохнуть. Он снова осознал реальность происходящего, ведь он мог ощущать собственное дыхание.
– Кольцо… По нему можно отследить местоположение, одень его, – быстро тараторил Джеймс, – и нажми на камень и я смогу тебя найти.
Она вообще никак не отреагировала на его слова, он попробовал её позвать, наблюдая, что она снова уходит в бессознание и только тогда она кивнула, её глаза открылись.
– Ты знаешь, где находишься?
Она снова кивнула.
– Прошу, дай хоть какую-то подсказку, – в его голосе буквально была мольба, “сон” мог закончиться в любое мгновенье.
– Рука.
========== Часть 6 ==========
Что такое боль Барнс знал не понаслышке. Когда он попал в плен во времена второй мировой, то испытывал самую жуткую боль, которая от физического переходило в психологическое и обратно. Есть те, кто умеет пытать других, а есть те, кто этим живёт и он попал именно к последним. Боль доходила до ощущений, будто ножом водили по костям, кожу рвали изнутри, кровь остужали почти до нуля, а потом нагревали до ста градусов и едва он не начинал гореть изнутри, а может и горел, но уже трудно это понимать, когда тело и разум начали отделяться друг от друга, когда душа буквально покинула тело, оставив лишь оболочку из костей и мышц вперемешку с желанием убивать. У психики есть интересное свойство, она адаптируется ко всему, в том числе и к боли, какая бы сильная она ни была, и в один момент ты перестаёшь чувствовать боль, потом перестаёшь воспринимать себя и остаётся лишь солдат, готовый выполнять любой приказ.
Вернуть обратно себя, означает вернуть и чувства, а значит ты снова может быть больно, но если к физической боли ты привыкаешь, перестаёшь её чувствовать, то боль морального плана не уходит, она фоном всегда с тобой, где бы ты ни был, что бы ты ни делал, она может перерастать в физическую и тебе снова кажется, что ты горишь. При этом ты можешь ходить, спать, есть и даже спасать мир, но ни на мгновение это не покидает тебя.
Баки резко распахнул глаза и вдохнул ртом, что горло резануло от потока кислорода. Снова это ощущение, будто он долго находился под водой и вынырнул из-за недостатка воздуха. Он приподнялся на левом локте и потёр лицо правой ладонью, потёр затылок и шею сзади, постепенно осознавая сон и своё местоположение.
Его куртка также валялась у двери, а сам он расположился в той комнате, в которую его привела Романофф вчера, между кроватью и креслом на полу. Приехав обратно на базу, он долго копался в коробке, потом долго смотрел в окно, прошёлся по небольшой площади пару десятков раз, рассматривая каждую деталь и, в конце концов, сел на пол, облокотившись о край кровати и снова уставился вдаль за стеклом, обдумывая происходящее сейчас.
Чувство вины накатывало и перерастало в гнев, он посчитал себя трусом и глупцом, поверив так просто в смерть Мэри. Либо он сейчас пытается найти хоть какую-то зацепку. Возможно, в этом виновато то, что он солдат и привык воевать, а на войне не выигрывает никто и многие погибают, зачастую совершенно того не заслуживая.
Не разрушить эту комнату ему помогло осознание чья она. И здесь всё напоминало о ней. Наташе удалось воссоздать то, что могло бы быть комнатой Марии. Стены цвета шалфея, большое окно в пол, минимум мебели и никаких интерьерных деталей в виде картин или статуэток, лишь телефон и часы вниз экраном в дальнем углу на тумбочке, фотография в рамке, на которой запечатлены он и Мэри, на кровати неаккуратно сложенная футболка, она всегда оставляла на подушке вещь, когда собиралась куда-то и уходила, а после возвращения автоматически шла к тому же месту и надевала её. На полу у кресла Баки обнаружил три книги: самой верхней лежала заклеенная с обугленным краем “Сто лет одиночества” с множеством стикеров и пометок, Баки никогда не читал её и не появилось желания, под ней лежала знакомая ему “На западном фронте без перемен”. Мэри перечитывала её несколько раз, обложка была потрёпанной уже в Ваканде, на некоторых страницах оторвались уголки от многочисленных замятий, через страницу торчали ярлычки выцветших стикеров, но теперь эта книга буквально было собрана по частям. Обложка обклеена толстым слоем скотча, некоторые страницы склеились от попавших на них капель клея. Самой последней лежала книга в старенькой зеленоватой обложке “Хоббит”. Это было такое же первое издание тридцать седьмого, какое читал очень много лет назад Джеймс и рассказал об этом Марии. Это была самая целая книга из всех трёх, несмотря на то, что ей было уже под девяносто лет. Это заставило его искренне улыбнуться, в груди потеплело и он долго водил большим по шероховатой обложке старой книги.
И большое растение у окна, которое, видимо, здесь для ощущения присутствия жизни.
Наташа действительно собирала эту комнату по маленьким деталям, она искала то, что принадлежало Марии и это впечатляло.
***
– Рука… – Повторила Наташа, осматривая свою правую ладонь, наклонив голову в бок.
Баки сидел в кресле по левую сторону от Романофф в большом зале с панорамными окнами. Он долго раздумывал о своём сне, долго думал о том, а стоит ли рассказать Наташе, либо ему казалось, что время течёт слишком медленно. Он не доверял своей голове, не доверял Наташе, не доверял нелепой надежде, которая так или иначе пыталась просочиться сквозь крохотную щель и поместиться тёплым комочком в районе солнечного сплетения, а после уничтожить его окончательно. Он сходил в душ, воспользовавшись вещами, оставленными заботливо ему на краю кровати, наткнулся на Нат на кухне и в итоге сами вырвались наружу, когда она ему протянула чашку с кофе, и теперь она сидела на диване напротив, забыв совершенно про свой напиток и сэндвич, иногда вращая одну ладонь, а потом вторую, сведя брови друг к другу.
Девушка сильно закусила нижнюю губу, что кожа вокруг стала белой, она смотрела куда-то сквозь пальцы и, кажется, перестала дышать, её глаза остекленели. Он подался вперёд, уже намереваясь её привести в чувства, но она резко и судорожно вдохнула через нос, медленно оторвала спину от дивана и выпрямилась, а потом в глазах появилось какое-то неведомое Барнсу осознание.
– РУКА! – Уже гораздо громче произнесла она, вскочив на ноги. – Твою мать…
Баки сидел в немом ожидании, он ждал, пока Романофф отойдёт от смены настроения и расскажет какая на этот раз гениальная мысль посетила её голову. Она упёрлась ладонями в бёдра и начала нервно стучать носком кроссовка по полу, ему передавалось, как она быстро думала, как одна мысль сменялась другой, как она шумно выдыхала и хоть она отвернулась к панорамному окну, он слышал, как она буквально жевала свои губы.
– Рука, Барнс, – произнесла она очень медленно, – Клан “Рука”.
Шестерёнки начали двигаться в мозгу Барнса, он нахмурил брови.
– А Кианфан был тесно связан с этим кланом, – продолжила она, её глаза бегали от предмета к предмету.
– Он же…
– Он в Рафте, его никто не выпускал… – Она уже достала телефон и начала громко стучать пальцем по экрану. – Хилл?? Да, это я. Есть вопрос. – Она сделала короткую паузу. – Срочный. Рафт, Кианфан… Он на месте? – Она кивнула и закусила сильно нижнюю губу, что кожа вокруг побелела. – Его убили позавчера при попытке побега? – Медленно повторила Наташа слова, которые ей говорили на том конце провода, бросая взгляд на ошарашенного Барнса. – Окей… Ладно. Да нет, просто вспомнила о нём. Ага… – Наступила пауза. – Джиао? Нет, понятие не имею.
Она бросила новый взгляд на Барнса, который уже подошёл к окну, можно было вообразить, что ему действительно интересен пейзаж за окном. При упоминании последнего имени, он резко развернулся на пятках и подлетел вплотную к Наташе, пытаясь услышать разговор на том конце провода. Он знал это имя.
– Я попробую разузнать, – в её голосе потерялась всяческая уверенность, она удивлённо осматривала снизу вверх Баки, уже размышляя, что его заставило так занервничать.
– Джиао – сын Кианфана, – выпалил он, как только она положила трубку.
– Тогда всё встаёт на свои места. – Наташа задумчиво начинает ходить вокруг диванов, смотря себе под ноги. – Месть за отца, всё очень логично, конечно. Только она сама мстила Кианфану за его отца…
– Не понял, – свёл брови Барнс, руки автоматически сжались в кулаки.
Судя по лицу Наташи, она уже жалела, что проговорилась о чём-то, о чём ей явно не следовало говорить. Баки чуть наклонил голову, обдавая горячим дыханием девушку, которая судорожно думала.
– Она меня придушит, – тихо произнесла она. Баки знал, кто её мог бы “придушить”.
– Романофф, – прошипел сквозь зубы он, она закатила глаза и отступила на пару шагов назад, подняв ладони вверх. – Выкладывай.
– Мэри не просто так точила зуб на Кианфана, – она заговорила не сразу, однозначно подбирая правильные слова. – Да, он преступник, но дело вообще не в этом. Чувство мести её охватывало, она намеревалась убивать всех тех, кто испортил ей жизнь.
Баки всё же ровным счётом ничего не понимал, его лицо стало озадаченным и она чуть расслабила плечи.
– Отец Кианфана был главой Руки… И довольно плотно сотрудничал с Левиафаном, – продолжила она после непродолжительной паузы, – и юных учениц Красной комнаты отправляли не только на задания, пока они не могут свернуть шею, потому что сильнее будут любого из бандитов. – Наташа шумно выдохнула, ей нелегко давались произносимые слова. – Нас отправляли на мероприятия с кем-то из высокопоставленных, просто красивое сопровождение и влиться в тусовку, чтобы каждая понимала с кем и чем имеет дело. По идее нельзя было воспользоваться возможностью полакомиться молодым телом, но не всех это останавливало.
Наташа снова судорожно сглотнула, она приняла позу похожую на ту, которую принимала Мэри, когда ей было тяжело говорить, Романофф обхватила себя руками.
– И он воспользовался, – тихо произнесла она.
Барнс не особо мог отличить пол от потолка, потому что глаза застелила неведомая пелена ярости.
– Ей было лет пятнадцать тогда, – продолжала Наташа, – и он оказался гораздо сильнее.
Она выхватила кресло, прежде чем он успел его с грохотом разбить об пол, наклонилась к столику и обдала Баки из стакана прохладной водой, это помогло ему отвлечься и сфокусировать взгляд на девушке напротив.
– Ярость свою в другом месте будешь выпускать, – процедила она.
– И что дальше было? – Хриплым голосом задал вопрос Барнс, пропуская мимо ушей её слова.
– Ровным счётом ничего… Мэри жаждала мести, когда пришла в себя. Она намерена была убивать каждого, кто когда-либо ей навредил, а если те уже мертвы, то намеревалась найти их детей, внуков, ей было плевать, самое главное – отмщение. – Наташа снова сделала паузу в своём рассказе. – Ей удалось обуздать эмоции, ей помог Стив тогда, – она сглотнула, – и она выбрала иной путь и решила их всех усадить за решетку. Так или иначе, они все преступники, – она дёрнула плечами.
Барнс облизал нижнюю губу и опустился на кресло, которое пару минут назад едва не превратил в несвязанную груду, он устало потёр глаза и сжал переносицу пальцами.
– Она отомстила за себя, – тихо произнёс он, – а теперь есть вероятность, что этот пацан решил отомстить за отца?
– Это можно рассматривать как вариант.
– А что, – начал он, опуская руку на бедро, – а что если это действительно сон? Сила моего воображения или что-то там ещё?
Наташа села на диван, закинула правую ногу на левую и начала нервно дёргать ступнёй.
– И на это у меня есть версия, – тихо произносит она.
– Ну конечно, – он открыл глаза и посмотрел на неё.
– Её мать, вероятно, была телепатом, как я уже говорила, – она облизнула нижнюю губу, – и Мэри могла унаследовать эту способность. – Она отвернулась, сложив руки на груди. – Просто… Просто она её не развивала? Или как-то так. У неё не было возможности для этого десятилетиями, её постоянно вербовали, а потом ей удалось излечиться и… – Наташа постоянно делала паузы во фразах, она старалась подобрать слова, потому что знает, что Барнс может психануть по любому поводу. – И это начало проявляться. Когда было совсем худо, до тошноты и хотелось кричать, я чувствовала, как она сжимает моё плечо, даже если находится на другом конце базы.
Баки медленно подался вперёд, оперившись локтями в колени, и начал рассматривать свою правую ладонь, а потом левую, которая отсутствовала, когда Мария прилетела в Ваканду и решила ему помогать. Он вспоминал, как чувствовал лёгкое приятное покалывание на правой ладони всякий раз, когда Окойе проговаривала код. Это невесомое и едва уловимое присутствие левой руки давала ему она всякий раз, когда учила его концентрироваться на своём теле, словно она держала обе его руки. Выходит, что голос Марии возникал тогда не из воспоминаний на холме, а это она ему передавала свои мысли. Но осознавала ли это она сама?
Барнсу необходимо было научиться перестать удивляться, после всего, что он увидел за свою долгую жизнь.
Он снова поднял глаза на Наташу, которая следила за ним всё это время, уголки её губ дрогнули, но улыбки не получилось.
– Джеймс, – тихо произнесла она, – надо проверить. – Она выдохнула шумно, в её глазах появилось нечто незнакомое для него, но это нечто очень походило на надежду. – Начнём с сыночка Кианфана.
***
Тишину нарушил резкий звук сообщения, Баки доедал третий кусок пиццы и медленно перелистывал страницы на планшете, изучая всё досье на сына Кианфана. Уже давно штат НьюЙорк накрыла ночь и из открытого окна доносилось шуршание листвы от прохладного ветра, ему это напомнило спокойный вечера в Ваканде, которые прошли слишком давно. Он потянулся к телефону и опустил глаза к экрану, от чего незнакомое чувство пронеслось от пяток по венам к головному мозгу, позвоночник скрутило и воздух выбило из лёгких. Он не был уверен сколько времени просидел вглядываясь в цифры, экран уже потух, а они успели отпечататься на сетчатке, и в правой руке он всё ещё держал надкусанный кусок пиццы. Ему удалось совладать собой хоть немного, чтобы отложить еду, и дрожащим большим пальцем сумел нажать на кнопку и телефон разблокировался. Джеймсу необходимо было удостовериться, что сообщение пришло от Окойе и в сообщении были лишь цифры, цифры обозначающие координаты:
44°41′14″ 21°54′33″*
Баки выдохнул через нос, после втянул воздух, координаты Восточной Европы, возможно, где-то недалеко от Словакии, если он правильно помнил. Он облизнул губы, открыл на планшете карту и вбил цифры в строку поиска. Отметка остановилась в Южных Карпатах, у самого предгорья в Симкарии и судя по спутнику нигде не было поблизости ни населенных пунктов, ни промышленной зоны, ни даже какой-нибудь военной базы. Он приблизил карту как мог и рассматривал лишь макушки многочисленных деревьев и редкие пустыри среди них.
– Нашёл что-нибудь? – Голос Наташи нарушил идеальную тишину и Барнс медленно перевёл серьёзный взгляд на неё, она подошла к столу, взяла кусок пиццы и откусила, рассматривая Барнса. – Что? – Её брови приподнялись.
Джеймс молча повернул к ней экран планшета, она закусила нижнюю губу и отложила пиццу, притягивая одновременно к себе планшет через стол, она указательным и средним пальцем двигала карту, внимательно рассматривая.
– Итак, – она подняла на него глаза, – что это? Местоположение Джиао? – В её голосе звучали нотки неуверенности.
– Эти координаты прислала Окойе, – сухо ответил он.
– Ты с ней по поводу него говорил?
Барнс скривился и откинулся на стуле, кажется, Романофф совершенно не понимала сути происходящего.
– Во сне я сказал, что можно отследить по кольцу…
Планшет глухим звуком упал на столешницу, Романофф медленно перевела недоумённый взгляд на него и теперь он мог представить, как выглядел со стороны, когда только пришло сообщение с координатами. Она несколько раз открывала и закрывала рот, снова наклонилась к экрану планшета и ещё раз рассмотрела, выдохнув и совладав собой.
– Это может быть Мэ… – Начала она.
– Не знаю, – резко ответил Барнс, прервав её на полуслове. – Я могу одолжить джет? – Задал вопрос он, Наташа уже намеревалась искать новую информацию, но замерла на пять секунд и подняла голову.
– И куда ты собрался?
– В Симкарию, – ответил он.
– Без плана? – Вопрос был скорее риторическим.
– Планы всегда выходят хуёвыми, Романофф, – пожал плечами он в ответ. – Я не вижу смысла тратить время на разработку плана.
– Ты не поедешь туда один.
– Это ты так решила? – Его брови поползли вверх и едва не коснулись начала роста волос.
– Джеймс Барнс, это ты не выходил на связь восемь месяцев, не удосужился прочесть ни одно моё сообщение и не ответить ни на один мой звонок, пока тебе не вставила по первое число твоя психотерапевт. А ещё ты от слова совсем нихуя не делал, пока я рвала жопу в поисках ответов, так что это ты летишь со мной на моём джете в Симкарию, – она встала из-за стола. – И мне помнится, что кое-кто говорил, что это всё не его дело.
Баки силой сжал челюсть, что зубы неприятно скрипнули и выделились жилки, на шее сильно выделилась вена, он отвернулся, чтобы не смотреть в глаза Наташе.
– И нам понадобиться помощь, позвони своему другу Уилсону, пусть тащит свою задницу сюда, – добавила она, уже подходя к двери.
Барнс силой ударил кулаком по столешнице, от чего раздался хруст, стол разломился пополам и сложился к центру, среди сломанной древесины и коробки с вываленными из неё остатками пиццы, лежал планшет с до сих пор включённым экраном, он прожигал взглядом снимок со спутника, где отображалось предгорье покрытое зелёным полотном. Наташа фыркнула и покинула помещение, оставив последнее слово за собой.
_____
*Координаты брала примерные, основываясь на информации, где находится выдуманная страна Симкария.
_____
У кого какие есть предположения по поводу продолжения?
Мне интересно какие у читателей могут быть предположения) Пишите в комментариях ваши догадки)
========== Часть 7 ==========
Уилсон был немногословен, по крайней мере, с Баки, который не отрываясь смотрел на линию горизонта, где соединялась водная гладь Атлантического океана и разноцветного неба, его взгляд не отрывался от окна, когда они пролетали сквозь густые облака. Джеймс слышал редкие тихие переговоры Сэма и Наташи, но не обращал на них ровным счётом никакого внимания, он лишь искал ответ в своей голове на вопрос: почему этой ночью сна не было? Ему казалось, что он упускает нечто очень важное, оно протекает сквозь пальцы и никак не получается ухватить мысль.
На востоке играли солнечные лучи, Барнс резко перевёл взгляд на нечто блеснувшее с левой стороны, он через мгновенье стоял возле Наташи и перехватил у неё из рук знакомую пулю чуть больше девятого калибра. Он не обратил никакого внимания на возмущение и недовольное лицо Наташи, вертя в руках пулю с выбитой буквой К, только теперь близко к основанию просверлена дырочка, через которую продета тонкая чёрная нить.
– Откуда это у тебя? – Не отрывая взгляда от пули, тихо задал вопрос Баки.
– Нашла среди развалин, – негромко ответила она. Уилсон заинтересовано рассматривал пулю зажатую в пальцах левой ладони Барнса.
– Ты знаешь, откуда это? – Его взгляд, наконец, перешёл на Романофф, она откинулась в кресле и скрестила руки на груди.
– Эта одна из трёх пуль, которая попала в левое плечо Мэри, – ответила она холодным тоном. – В Афинах. Роджерс и Т’Чалла привезли её в Ваканду без сознания… и Шури откачала Мэри, на том месте остался крупный рубцовый шрам.
Барнс выдохнул и сжал силой пулю, по телу пробежали неприятные импульсы, а перед глазами предстала картина, когда Стив нёс её окровавленную на руках. Он облизнул нижнюю губу и раскрыл ладонь, проведя большим пальцем у основания, где была гравировка с буквой.
– Кингпин, – негромко произнесла Наташа, – это его манера помечать своё оружие.
– Кхм, – к себе попытался привлечь внимание Сэм, – кто?
– Кингпин, – повторила Наташа. – Фиск, – она затеребила свою нижнюю губу пальцами и встала с кресла, подошла к панели управления и опустила глаза на небольшой экран, – Уилсон Фиск.
– В неё стреляли люди Кианфана, – заметил Баки.
– А откуда оружие у Кианфана? – Она развернулась обратно к нему, её лицо показывало, что это вполне очевидно.
Барнс потёр правой ладонью лицо и запустил пальцы волосы, сильно сжав их, ещё мгновенье и вырвал бы несколько клоков, но ослабил хватку и шумно выдохнул. Наташа вернулась к ним, выхватила из его пальцев пулю и повесила себе на шею.
– Я всё же не понимаю, кто это Кингпин или Фиск или как его там, – пробубнил Уилсон, перемещая взгляд с друга на Наташу, которая смотрела стеклянным глазами куда-то напротив.
– Один из самых влиятельных людей, – негромко произнесла она, – и не только преступного, мира. Он исчезал на эти пять лет, сейчас не знаю, что с ним, он не высовывается, о нём почти ничего не слышали за восемь месяцев. Скорее всего, он оказался ни с чем, и разбирается со своими проблемами… Но это вообще не факт, кто знает, что у него на уме.
– То есть, Кингпин-Уилсон-Фиск – один из самых влиятельных преступников в мире? – Переспросил Сэм, девушка в ответ кивнула. – И с ним ничего не сделали Мстители?
– Некоторые президенты входят в число этих самых влиятельных преступников в мире, – она вскинула брови, – это ещё попробуй доказать, когда его огромную задницу прикрывает правительство.
Сэм покачал головой в ответ.
– Тогда какой смысл… – Начал говорить он.
– Какой смысл? – Переспросила Наташа. – Если ты не заметил, то смысл есть. Вот ты и Барнс тут живые и здоровые, вернувшиеся из небытия. А потом вы заработали личную славу, разобравшись с этими… – Она щёлкнула пальцами. – Девчонкой и её компашкой. Да, всё шло не гладко, но теперь у людей есть возможность построить свою жизнь заново… – Она топнула носком по полу и осмотрела каждого по очереди, Баки нервно стучал пальцами по левому предплечью, от чего по салону разносился тихий металлический звук. – Ой, знаете, раз не видите смысла, – она подняла ладони вверх и встала, – то берите парашюты и спрыгивайте нахуй, – она подошла обратно к панели управления, – скоро Исландия, если повезёт, то приземлитесь на сушу, – закончила она.
Сэм поднялся следом и подошёл к Наташе, Барнс слышал его мыслительный процесс и лёгкую нервозность, и сам вернулся к своему месту у противоположного окна.
– Нат, – негромко заговорил Уилсон, дотронувшись до её локтя, – я не имел ввиду, что происходящее сейчас не имеет смысла… – Он нервно сглотнул. – Просто я никогда не слышал про это Фиска и раз он такая шишка в криминальном мире…
– Это почти невозможно доказать, – выдохнула она, – его уже сажали в тюрьму, но в итоге выпустили, оправдали или что-то в таком духе… – Она устало потёрла виски и зажмурила глаза.
– Окей, окей, – согласно закивал Сэм, – я понял.
Баки резко перевёл взгляд, невольно сморщив нос, его удивило, что Сэм Уилсон так легко согласился.
– Когда мы прилетаем? – Задал вопрос Сэм.
– Уже скоро, – ответила Наташа, когда открыла глаза. – Сядем в районе координат, присланных Окойе… Никто в Симкарии за воздушным пространством не следит, так что приземлимся без проблем, но главное в безлюдном месте. – Она облизнула нижнюю губу. – Иначе обчистят.
***
Прогретый солнцем воздух неприятно окутывал и проникал в лёгкие, но с предгорья спускалась прохлада, благодаря которой дышалось немного легче. Баки пронзило странное куда-то ведомое чувство, он осмотрелся вокруг и направился в сторону леса, не обращая внимания на оклики позади него. На экране телефона он находился ровно в тех координатах, которые прислала Окойе, но как и было видно со спутника, здесь не было видно следов человеческой цивилизации. Предгорье Карпат начиналось на северо-востоке от их остановки, где лес поднимался вверх, а позади него большой пустырь с лугом, он облизнул губы и продолжил идти вперёд.
– Барнс, – негромко произнесла Наташа, он бросил в её сторону короткий хмурый взгляд и отвернулся обратно, едва не снеся перед собой столетнюю пихту, чертыхнулся и прошёл дальше, теперь никто не говорил и слова, тишину нарушали лишь хруст веток под ногами и шуршание листвы, за ним последовали Сэм с Наташей.
Никаких признаков жизни, никаких знаков, что где-то здание или потайной люк в подземелье, вообще ничего, но каждые полметра электризованность воздуха возрастала, Баки буквально чувствовать её присутствие, ему казалось, что её чуть-чуть и в нос закрадётся сладковато-мятный аромат, а его самого пронзит внимательно-изучающий взгляд ярких глаз и каждая клетка его тела наполнится жизнью.
Они прошли всего метров тридцать, как густо засаженными деревьями показались какие-то блики цивилизации, но они и остались бликами. Среди чащи леса стоял старый деревянный костёл, а точнее гнившие остатки от некогда, вероятно, красивого места в готическом стиле, вызвавший у Баки заново чувство пустоты и надежда угасла, ему удалось лишь сглотнуть, так сильно, что кадык дёрнулся, а в горле резануло. Самым целым казался крест на шпиле, который чудом стоял ещё на своём месте на уровне кроны деревьев.
– И что… – начал говорить Сэм, но Нат шикнула и он оборвался на полуслове. Баки обошёл вокруг полуразрушенный храм и остановился у едва державшейся двери.
– Надо проверить, – уверенность в голосе Наташи отсутствовала напрочь, – что там.
Барнс снова промолчал, ему в действительности нечего ответить, и он решил просто войти вовнутрь. За скрипучей дверью нос пробило от резкого запаха сырости в перемешку с плесенью и древесно-пылевым облаком, вверх раздавались звуки от шагов по каменному полу, по бокам всё ещё стояли скамьи с резными спинками, окна заколочены, но сквозь щели попадали скудные лучи солнца, которые могли достать сквозь чащу, и лёгкими бликами отсвечивали оставшиеся подсвечники.
– Весьма оригинально, – негромко произнесла Наташа, обойдя колонну, её глаза метались по едва сохранившемуся алтарю, но гравюра, расположенная в центре, с изображением женщины была не то, чтобы новой, но отлично сохранившейся, с мелкими трещинками в краске и лёгкой обветшалостью. У женщины проникновенный взгляд, на длинные волосы накинута белая ткань, голубое небо и золотые лучи, исходившие будто из неё. Барнс понимал, что это нечто библейское, но никак не мог уловить связи.
