Текст книги "Настоящий вампир в замке Черная роза. Книга 1"

Автор книги: Елена Антонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– А дальше? – Вырвала я его из мира грез.

– Я уж было подумал, что это с небес богиня спустилась или эльфийка, больно похожа на героинь рассказов сумасшедшего старика Петру про лесных дев. В общем, захотелось мне узнать у прекрасной красавицы, кто она такая и что делает, одна, ночью, на кладбище, да еще и в лесу. Ну, я ей и говорю: ты кто? А она в ответ засмеялась своим соловьиным голоском и говорит: Фея лесная.

Я снова спрашиваю: что здесь делаешь? А она мне – гуляю. Со мной хочешь?

Я уже судьбу начал про себя благодарить за такую приятную встречу. Набрался храбрости и к ней метнулся на радостях, а фея от меня в сторону, я опять к ней, а она все дальше отходит. Позади меня, что-то хрустнуло, и я обернулся на звук, а когда голову повернул, то красавица исчезла без следа.

– Поэтому ты, так в лес зачастил? – Полюбопытствовала я.

Штефан не ответил мне, а только тяжело вздохнул с грустным видом.

– Все, а теперь спать уже поздно.

Я хотела уже возмутиться, но увидев строгий взгляд брата, поняла, что больше мне не удастся выудить у него ни слова, так как у него пропало настроение. Пришлось смиренно подчиниться и перевернуться на другой бок.

– А она тебе снится? – Не хотела униматься я.

– Все спать! – Приказал брат.

– Ну, а …

– Спать!

– М-м-м! – Недовольно промычала я, и устало зевнула.

Тадэуш.

Новый день начался с пения птиц, которых в лесу, было большое количество. Эти трещотки драли горло изо всех сил с каждого дерева, а иногда в их перекличку вклинивалось неприятное воронье карканье, предвещавшее о приходе осени. День выдался солнечным, а на небе, лишь изредка, появлялись хмурые тучки, уносимые прочь легким, осенним ветерком.

Маришка оказалась права, на счет деда Микулэ. Необычный старичок был со мной весьма любезен и добр. Только одно меня настораживало, что он часто прикладывался к кувшину с брагой. При этом выглядел он очень забавно, как и все выпивохи: маленькие глазки сбиты в кучу, раскрасневшийся нос напоминал длинный корень редиса, но вот мысли и речь его были кристально чисты, словно он пил не брагу, а воду.

С первых лучей солнца, дед Микулэ разбудил меня и накрыл на стол. Позавтракав кукурузными лепешками и вчерашним, жареным кроликом, мы отправились вглубь леса.

– Смотри под ноги, ученик. Видишь эту траву? Это шалфей – хорошо помогает от заболеваний горла и рта, снимает воспаление. Нужно его проварить, а затем настаивать в темном прохладном месте, чтобы свойства его сохранились. – Рассказывал старичок, нежно сжимая в руках это растение.

Меня удивило его бережное отношение к природе, то, с какой добротой он смотрел на все, что попадалось нам на глаза, будь то травинка, грибок или цветочек. Заметив белочку, он шепотом позвал меня и указал на нее пальцем, умиляясь животным так, будто зверь ему в диковинку. Потом на маленькой полянке в чаще, мы увидели несколько зайцев. Дед Микулэ сложил губы в трубочку и издал странный, тихий свист. Зайцы напряглись, но не убежали, а, наоборот, с осторожностью стали подбираться к нам, перепрыгивая с места на место. Когда они подползли к ногам странного дедушки, тот поднял за уши самого крупного и старого зайца, а остальных отогнал.

– Вот, Тадэу. Теперь можно не думать, что на ужин приготовить. – Радостно произнес дед, и погладил косого по серой шерстке.

Я не переставал удивляться знаниям, мудрости и умениям этого загадочного человека. Может он действительно происходил из леших? Ведь, как объяснить то, что звери его не чураются?

– Но как вы это сделали? – Удивленно спросил я, хлопая глазами – Разве для охоты не нужны силки или рогатка?

– Не проси у леса сверх меры, и он сам тебе даст то, что тебе необходимо. – Сказал старичок и заметив мой недоуменный взгляд, обращенный к полуслепому и облезлому животному, махнул рукой. – А за зайца не переживай, он старый, ему не дожить до зимы, а так мы и с мясом и с мехом Можно было еще из гнезд птичьих яиц надрать, но нам пока и этого достаточно будет.

– А правда ли, за вас люди говорят, что вы из леших?

Дед усмехнулся. – А ты как считаешь?

Мне только пришлось пожать плечами.

– То-то же. Вот и люди не знают, а чесать языками, так стараются. Но, я тебе вот, что скажу, Тадэу. Я связан с лесом так давно, что и сам себя иногда лешим ощущаю. – Ласково обратился он и положил руку на мое плечо.

– Дед Микулэ, а что случилось с моими родственниками?

– А тебе отец, что не рассказывал?

– Нет, никогда.

– Ох, ну что ж. Пойдем домой, по дороге все и расскажу.

Мы вышли на протоптанную дорожку и направились по ней к дому. Я нес плетенку с лекарственными растениями и грибами, которые мы насобирали в лесу, а дед Микулэ – пойманного зайца. Всю дорогу к дому, он рассказывал о том, что происходило в Дземброне. О том, как люди пропадать стали…

– Я единственный в деревне умеющий врачевать, и меня первого звали определить характер смерти. Я сам осматривал тела и хочу сказать, тебе мой мальчик, что такое я видел впервые. Тела белые, как снег, лица, перекошены от ужаса, а у некоторых на голове даже проседи были, хотя жертвы умерли в расцвете лет. Всех погибших объединял один и тот же признак смерти – две маленькие дырочки на шее, из которых выкачали всю кровь, не оставив ни капли. Я много рассуждал. Что же все-таки чувствовали убитые? Что могло их так напугать, до седых волос? и почему убийца рядом с телом оставлял черную розу? И кто же есть убивец? Конечно, я догадывался, что произошедшее, как то связанно с замком «Бран», ведь в стародавние времена его называли «черная роза», да к тому же в древних приданиях говорилось о носферату – вампирах, живущих в том проклятом замке.

Как-то, ко мне прибежал твой отец Александру, и рассказал, что глава семьи Санду Петраке занемог. Я поспешил на помощь и был жутко удивлен. Твой дед был слаб и неестественно бледен, а под глазами залегли черные тени. Он прибывал в бреду. Все время повторял женское имя, которое не встретишь в наших краях. Он произносил его и пытался вырваться, но мы его привязали к кровати, чтоб не сбежал. Я подумал, что у него любовная горячка, но за высоким воротом рубашки я обнаружил такие же маленькие отметины, как и на остальных жертвах. Мы с твоим отцом, попытались сделать все возможное, чтоб спасти твоего деда: по всему дому развесили обереги и чеснок, а у изголовья кровати, повесели большое деревянное распятье. Сами же вооружились осиновыми кольями (так гласили легенды можно избавиться от кровососущего монстра), и стали ждать. Но в тот миг, как село солнце, твоему деду, каким-то чудесным образом удалось порвать веревки и вырваться, он выбил окно, выпрыгнул, и помчался в сторону замка. К сожалению, мы не смогли его догнать. Не смотря на признаки слабости болезного, бежал тот достаточно быстро, словно тьма придала ему силу. На утро мы нашли Санду на кладбище, подпирающего спиной огромный каменный крест. Его стеклянные глаза были широко открыты, а на груди лежал черный цветок. Похоронили мы его рядом с твоей покойной бабкой на том же кладбище, только перед погребением, забили осиновый кол в самое сердце. Так же пришлось откапать всех похороненных за последнее время, и тоже вбить колы в сердца, чтобы те больше не смогли восстать из своих могил.

Твой отец хотел поскорей уехать, увезти всех вас от проклятого места, что бы уберечь, но твоя тетка Бажена отказалась. Сказала, что сможет спасти всю деревню от гибели, если принесет себя в жертву. Александру был против, пытался отговорить ее от этой затеи, но девица была непреклонна, отправилась в замок «Бран» по собственной воле. Александру не смог смириться с потерей младшей сестры, потому что, уж очень сильно любил ее, и вскоре покинул деревню навсегда.

– Так вот, почему отец моему младшему брату дал имя Бажен – в честь своей сестры. – Задумчиво произнес я шепотом.

Рассказ деда Микулэ, был для меня настоящим потрясением. Я и не мог подумать, что моему отцу пришлось пережить. Теперь то, я понимаю, почему он не хотел вспоминать о прошлом и о своей семье. Не могу представить, что же творилось в его душе. Я часто замечал, что отец смотрел вдаль пустым взглядом, и размышлял о чем-то нехорошем, только тогда я думал, что он переживает за работу, за деньги, за нас – детей. А сейчас я знаю, что его мысли были далеки от насущных проблем.

Пришли к избе мы, примерно к обеду. Я был полон грустных раздумий.

– Не печалься о прошлом, мой мальчик. Былого уже не вернешь. С того времени, столько воды утекло. – Похлопал старик меня по плечу и сам тяжело вздохнул. Он заметил мое подавленное настроение и предложил отвлечься от нехороших мыслей.

– Ты не хочешь повидаться с Маришкой? – С заметной хитрецой, спросил старичок. – Ох, что это за девчонка? Это ж просто чертик какой-то!

– Да, я был бы не против. – Пожал я плечами.

– Ну, так иди, чего ты ждешь? – Кивнул лекарь, побуждая меня к действиям. – Эта егоза, хорошая компания. Она быстро развеселит тебя, а то ты, совсем скис, мой мальчик.

– А где я могу ее найти? – Обернувшись на пороге, спросил я.

Дед Микулэ объяснил, как пройти к дому Маришки, и я поплелся вниз по склону, огибая каменные валуны. Без труда я нашел то, что искал: небольшой домик, огороженный низенькой щемилкой сплетенной из гибких прутьев. Во дворе, на цепи сидела небольшая черная собачонка. Я поднял с земли малюсенький камень размером с горошину, прицелился и кинул в окно. Стук в стекло отвлек питомца от раздумий. Собака подорвалась с места и залаяла. В окне я увидел знакомое, красивое лицо, а на пороге появился молодой бородатый мужчина.

– Тебе чего, парень? – Строго спросил он.

Только я собирался открыть рот, как спотыкаясь, вылетела из дверей Маришка.

– Штефан, это ко мне. Это Тадэуш Петраке. Помнишь, я тебе за него рассказывала?

– А, ну да. Ну, привет Тадэуш. – Бородатый, молодой мужчина подошел ко мне и протянул руку, что бы я смог пожать ее в ответ на приветствие. – Спасибо, что заступился за Маришку.

– Это мой старший брат – Штефан. – Пролепетала девушка.

Она перемахнула через забор, зацепив ногой заборчик, и повалила несколько прутьев.

– Иди уже ради Христа, я сам поправлю, пока ты все здесь не разнесла к чертям, ходячая катастрофа. – С укором скал ее брат, закатив глаза к небу.

– Я не нарочно. – Протянула Маришка тихим голосом, состроив невинное лицо, затем, схватила меня за руку и потянула прочь от дома.

–Кто последний добежит до речки, тот протухшая лягушка. – Звонко крикнула она, и со всех ног помчалась вперед.

Догнал я ее не далеко от речки, собирался вырваться вперед, но тут она подставила ножку, о которую я зацепился и повалился в траву. Маришка, хохоча, как сумасшедшая, схватилась за живот. Тут – то я, ухватился за ее руку и резко дернул на себя. Девушка, не удержав равновесие, растянулась рядом со мной. Теперь уже и я схватился за разболевшийся от смеха живот.

Старик Микулэ сказал правду, что этот чертик развеет грусть. Рядом с этой хохотушкой, печалиться не приходится. Казалось, ее улыбка никогда не сходит с лица, а рот, не закрывается, так как она трещала без умолку, и смеялась звонко – звонко, заражая меня своим заливным хохотом. Ее веселый нрав поднял мне настроение, и уже не хотелось думать о неприятном. Словно лучик солнца, сияла Марика и дарила свое тепло всему, что ее окружает.

Я очень рад тому, что в моей жизни появился такой добрый и веселый человечек, с которым мне хотелось проводить все время.

Аурел.

Звон молота о наковальню заглушал все посторонние звуки. От свежевыкованных подков валил пар. В кузнеце было жарко и душно.

Я, глотая горячий и тяжелый воздух ртом и покрываясь обильным потом, бил по раскаленному железу.

Работа сегодня шла медленней обычного и без особого желания. А причиной всему была моя задумчивость и сонное состояние, потому как ночью, долго не мог уснуть, думая о Марике, в принципе, как и сейчас, моя голова была забита мыслями о ней.

«Почему же эта, глупая девчонка, так и не появилась утром у ручья? Очень жаль. Я простоял там, в надежде ее увидеть некоторое время, но она так и не соизволила появиться. Как же мне расположить девчонку к себе? Цветы, сладости, бусы и платки, она отвергала все, что я ей предлагал. С другими девками проще было, мне даже не приходилось тратиться, чтоб привлечь к себе внимание, а эта дикарка, издевается надо мной, насмехается над комплементами и подарками, что ей приношу. Дрянь не благодарная. Я уже голову сломал, почему эта соплячка меня отвергала? Может, мой дед прав и мне просто надо забыть ее в объятиях очередной девицы?… Ну уж нет, она должна поплатиться за мое унижение.

Двери в кузницу резко открылись, и внутрь вошел Штефан, вырвав меня из моих мыслей.

– Выйдем, Поговорим?

Я заметил, что он был чем-то раздражен. Поэтому, молча, вышел вслед за ним, оставив свою работу на старшего брата, который трудился вместе со мной и видел, что между мной и Штефаном состоится серьезный разговор.

–Как ты мог так поступить? Она же моя сестра. Ты что себе позволяешь? – Накинулся на меня друг, схватив за ворот рубашки, как только за нами закрылись двери кузнецы. – Она мне рассказала, как ты пытался вчера добиться ее внимания.

Лицо Штефана, было красным от гнева. Ярость готова была вырваться из него в любую секунду, а в воздухе застыло напряжение.

– Ты же знаешь, я ее люблю. – Сказал я, заглядывая в глаза Штефану, в надежде найти понимание.

– Да, знаю, но это тебе не дает никакого права, приставать к моей сестре. – Смягчился он, и, оставив мою рубашку в покое, скрестил руки на груди.

– Прости. – Промямлил я, потому что не знал, что делать в подобных ситуациях и как себя оправдать.

– Не у меня ты должен просить прощения. – Глядя в глаза, сказал серьезно друг.

– Да, знаю. Просто я взбесился от очередного отказа.

– Я тебе уже объяснял, что она еще мала для замужества.

– Да, да, понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Я люблю ее, и хочу быть с ней.

– Если б ты не был моим другом, я бы давно уже тебе харю начистил. – С угрозой произнес Штефан.

– Разве ты меня не понимаешь, ты ведь тоже страдаешь от неразделенной любви.

– Очень хорошо тебя понимаю, по крайней мере, лучше, чем другие.

– Тогда помоги мне. Прошу, как друга.

– Ты совсем из ума выжил? Ты мне предлагаешь, чтоб я помог тебе совратить мою малолетнюю сестру? Да ты совсем обезумел? – Возмущенно произнес Штефан, повышенным тоном и постучал кулаком по лбу, а затем пригрозил мне пальцем. – Не трогай Маришку, иначе я за себя не ручаюсь. Узнаю, что ты ее хоть пальцем тронул – убью.

При этих словах, лицо Штефана напряглось, на лбу появились складки, а желваки на скулах, нервно задергались.

– Да нет же, ты все не так понял. Я … Я … С серьезными намерениями. У меня и в мыслях не было … Я, по-настоящему, понимаешь, жениться на ней хочу.

Тщательно подбирая слова, я наблюдал за выражением лица Штэфана, который, к моей радости был доверчив и наивен, как дитя.

– Клянусь! Друг, она для меня самый дорогой человечек, и я никогда бы не причинил ей вреда.

– А от меня тогда, чего ты хочешь?

«Наконец-то! Этот идиот попался на крючок, теперь можно и подсекать».

– Посодействуй нашему счастью. Позволь мне увидеться с ней, объясниться. Ну, и, извиниться за свой поступок.

– Коли так, то я помогу, но если ты, посмеешь ее, хоть чем-то обидеть – задавлю собственными руками, как собаку. Ты меня понял?

– Да. Я обещаю, что не причиню ей зла, я просто хочу поговорить, наедине, чтоб ник-то не мешал нам

Штефан кивнул головой в знак согласия.

Я мысленно начал перебирать безлюдные места в деревне и вспомнил, одно такое, которое местные стороной обходят. Как раз то, что надо.

– М-м-м. Пусть придет вечером к заброшенной часовне.

– Это плохая идея. – Настороженно и недовольно, сказал друг. – Ты же в курсе, почему мы ее вечером не выпускаем?

– Да, точно, тогда, может, во время праздника.

– А почему не дома у нас? Приходи в любой день и потолкуете.

– У вас людно очень, да и она заартачится в родных – то стенах. А у меня к ней долгий разговор, сам понимаешь… Хочу выяснить, что она обо мне думает. А еже ли, противен я ей, то больше и на шаг к ней не подойду. Обещаю. – Гордо и серьезно вымолвил я последнюю фразу, чем вызвал у друга железное доверие.

– Ну, хорошо, я с ней поговорю, но за результат не ручаюсь. Ты хоть и по душе моей семье, да только решать самой Маришке.

– Да, друг. – Согласно кивнул я.

На этом мы и разошлись. Душа моя ликовала, что обзавелся поддержкой в лице Штефана. Сердце учащенно билось в груди от предвкушения завтрашнего события. Наконец – то я смогу совершить задуманное и поквитаться с этой бестией. Мой план мне казался безупречным:

«Лишу ее невинности, а чтобы ей избежать такого позора, она будет вынуждена выйти за меня. Теперь осталось только придумать, как бы мне девчонку опоить, для лучшего результата, и выставить все так, чтобы все поверили в ее распущенность. Штэфан и мой дед уже поверили в мою искреннюю любовь к этой задиристой соплячки, думаю остальных будет убедить куда проще. Тем более что, последнее слово всегда остается за старейшиной деревни, а оспорить его смельчаков не найдется».

К концу дня, я просто светился от счастья, мне не терпелось превратить мечту в реальность. С огромным восторгом и возбуждением, я думал о завтрашнем дне, о том моменте, когда буду наслаждаться лучшими частями тела Марики. Я представлял и мечтал, как сладко она будет стонать подо мной. От разыгравшегося воображения, мое тело отозвалось. Я почувствовал, как в штанах стало тесно.

Даже мысли, об этой, непокорной дурочке, пробуждали во мне вожделение, такой силы, что вместо приятного холодка внизу живота, я чувствовал нарастающую, легкую боль, и казалось, что если, я не удовлетворю свое желание, то оно перерастет в нестерпимую.

Маришка.

– Уря! Ур-р-ря! Этот день настал! – Радостно, завизжала я, переполошив всех в доме.

– Шо случилось? Война шо ли? – Захрипел дедушку.

– Да, нет, все спокойно. Это ж у нашей Маришки, шило в одном месте зашевелилось, уже, как раз время подходящее. – По-доброму, съязвила бабуля, раскатывая тесто скалкой.

– Сегодня праздник урожая! Уря! Уря! Уря!

Я слезла с печки и вприпрыжку, поскакала наводить марафет на своем заспанном лице.

– Только смотри мне, доча. Чтоб как штык дома была еще дотемна, иначе приду за тобой с лозинкой. – Строго предупредила родительница и улыбнулась.

«Спасибочки моему братцу, за то, что все же упросил маму смилостивиться надо мной горемычной, но все далеко не просто. Ох, как не просто!»

В обмен на одолжение, мне пришлось согласиться на встречу с этим придурошным Аурелом, возомнившим себя пупом земли, чтобы выслушать его извинения. Для чего это было нужно, я и сама не знала, но если бы не праздник, на который так мечтала попасть, то давно б отвертелась от нежеланной встречи. А так, пришлось согласиться.

«Ой, ладно. Ну его к чертовой бабушке. Сегодня, даже, этот припадочный, не сможет испортить мне приободренное настроение».

С Дэшем, договорились встретиться на ярмарке, у рыночной площади, так что, думаю, сегодняшний праздник удастся на славу. За последнее время мы с ним очень сдружились и там, где появлялись вместе, всегда творился хаос и форменное безобразие (так обычно выражалась моя бабуля). Он с удовольствием участвовал во всех в моих авантюрах и интригах. Обычно после всякого рода проделок, наше с ним ржание слышали даже соседские деревни. Конечно же, впоследствии, по шее я получала вместе со своим напарником. В общем, Дэш стал для меня не только подельником, участником моей маленькой банды, но и братом «по оружию», то есть по складу ума.

Я достала все свои нарядные причиндалы: 2 сарафана, 3 сорочки, 2 юбки, и, конечно же, свои любимые красные сапожки на каблучке, которые обувала, только по великим праздникам. Все это я разложила на лежанке и принялась выбирать. Наконец – то, после того, как все перемеряла раз десять и в разных комбинациях, наконец-то определилась с выбором. А выбор пал на белый сарафан с разноцветной вышивкой, который осторожно натянула на себя с замиранием сердца, потому как, боялась выпачкать его еще до выхода из дома. Сверху накинула черный жакет из бараньей, курчавой шкурки. Так же, не забыла об украшениях: позаимствовала мамины красные бусы в цвет сапог, под недовольным взглядом их законного обладателя. Маленький крестик на шее пришлось снять, с мыслями: «красота требует жертв», так как с бусами он не сочетался. Бабуля долго восторгалась, глядя на меня, подкидывая руки к верху, мол, вон какую красавицу вырастили, выкормили. Я почему-то не люблю, когда меня нахваливают, и поэтому заняла бабулю работой. А что это она тут без дела расселась? Подсела к бабуле спиной и протянула расческу.

– Ба, будь другом. Заплети мне косу. Помнишь, ну ту, красивую, ты мне ее на именины Штэфана плела?

– Ну, як же тебе отказать, унученька? Сегодня день такый хороший. Гляди, а то може и сваты прыдуть? Штэхфан казал, шо унук Бырцоя, свататься к тебе хоче. Вот, молодец, унуча, такого жениха отхватила. – Радостно рассуждала бабушка.

– Ой. Больно! – Вскрикнула я, дернувшись, для того, чтобы возмутиться.

– Так шо ты, согласна?

– Ба, что вы все пристали ко мне, с этим ущербным?

– Да ты шо? Во девка, одурела чоль? Такый хлопец: гарный, красывенький, и руки золочони…

– Коли тебе он так нравится, то сама за него и иди замуж. – Сердито перебила я бабулю и обиженно сложила руки на груди.

– А шо, я б и пошла, да куды я деда своего дену? – Бабушка доплела мне косу и вскинула ее мне на плечо. – Готово. Но ты унуча, все ж подумай за младшого Бырцоя. Таких женихов не сыскать боле. Партия подходяшая и семья прилишная. А не то, шо эти вот, выпивохи. – Сказала она, и дернула головой в сторону соседского дома.

– Сама разберусь! – Отстраненно отозвалась я, разглядывая свое отражение в зеркале.

– Да, ты уже разобралась. – Вмешалась мама и покачала головой. – Видела на днях Аурела, вся морда расцарапана. Это ты, его так, что ли уделала?

– Заслужил… – Возмущенно пропищала я, завязывая красную ленточку на волосах.

– Вот давыделываешься. Уведеть его кака– нибудь деваха по смышленее, и будешь потом лохти всю свою жизнь кусать. – Вмешался в разговор дедушка.

Мне осталось только вздыхать, ведь трое против одного – это ни честно. Как обидно, что Штефан уже ушел на ярмарку, не дождавшись меня, а то бы он быстро всех успокоил. Он у нас вроде мирового судьи, даже дед с бабушкой к нему прислушиваются, а мама так вообще, на цыпочках ходит перед ним, как же, сыночек ведь любимый.

– Не буду я лохти кусать из-за этого балбеса. – Передразнила я деда. Это он давыделывается, так я его еще, вдобавок, и покусаю. – Крикнула я напоследок и, шмыгнула прочь из дома.

Со двора я, выбежала громко смеясь, оставив ошарашенных родственничков одних со своими возмущениями, которые пытались мне вслед выкрикнуть свои наставления, а я, чтоб их не слушать, со всех ног помчалась в сторону рыночной площади, от куда доносились звуки мандолины, ная и флейты, а так же веселые напевы односельчан.

В самом начале торговых прилавков стоял Дэш. В его руках я увидела засахаренные фрукты на палочке. Он что-то усердно разглядывал.

Люди сновали и толпились повсюду. Кажется, что все население этой и соседних деревень бросили все свои дела и примчались на гуляния. Прилавки забиты украшениями, посудой, сувенирами и сластями. Чуть правее от нас, толпа выкрикивающих людей окружили двух молодых мужчин, которые боролись на руках. Чуть дальше в такое же кольцо взяли скоморохов и их наряженного медведя, веселивших народ. Повсюду разносится запах пирожков, жареного мяса и свежевыпеченной сдобы. Музыка звучит отовсюду, зазывая молодых на танцы и пляски. А торгаши громко расхваливают свой товар, заманивая покупателей. Дети, смеясь, пробегают между ног у прохожих. Мужики, несмотря на то, что время еще до полудня, закосевшие играют в кости и громко смеются. Около них, на лавочках стоят кружки с вином, пивом и сливовицей. Женщины проходят мимо с большими котомками и плетеными корзинками, набитыми доверху продуктами и сладостями. Детский смех, разносился по всей ярмарке, которая начала набирать обороты. Весь народ веселится от души: одни – выпивают, поют, танцуют, смеются, другие – соревнуются между собой в разных состязаниях: то бег в мешках, то вылавливание зубами яблок, то кто быстрей донесет девушку до конца аллеи, кто быстрее дров наколет, или же съест пирог.

Чуть дальше от лавки с глиняной и чугунной посудой, я увидела Штефана, он показывал старику блестящие шкурки куниц. В такие дни мой брат тоже старался заработать немного медяков, предлагая то, что добывал на охоте. На своем прилавке он разложил все, чем был забит наш сарайчик: барсучий жир, волчьи, лисьи и куничьи шкуры, ножи с рукоятками из косульих ножек, кабаньи клыки для оберегов, даже, приволок в клетке на ярмарку, недавно пойманного, живого горностая, которого я так хотела оставить себе. Штефан любил баловать меня всякими сладостями за вырученные деньги, поэтому и ушел ни свет, ни заря, даже не соизволив меня разбудить.

Увидев знакомого юношу в толпе, я устремилась к Тадэу, распихивая, пьяных и хохочущих зевак. Юноша тоже двинулся на встречу. Когда мы наконец-то достигли друг друга, то Дэш поздоровался и протянул мне фрукты на палочке.

– Так, на закуску сгодится. – Рассмотрев предложенную другом сладость, заключила я, затем, схватила его за руку и потянула к продавцу вина.

– Куда ты меня тянешь? – Озадаченно спросил тот.

– Как куда? Туда. – Показала я пальцем. – Сегодня же праздник урожая, поэтому вином торговцы будут угощать бесплатно, правда, лишь одну кружку…. Но к счастью сегодня виноделов пришло не мало. Смекаешь, о чем я?

– А ты что же, хочешь напиться?

– А ты вот нет, что ли? – Спросила, изумленно я.

– Не знаю. – Дэш пожал плечами.

– Мне дома такого добра не предложат, поэтому я и выкручиваюсь из положения. Тем более, я обещала Штефу, что поговорю с этим контуженным. Ну, тот, которому ты недавно в глаз припечатал. – Пришлось освежить воспоминания товарища. – А с ним по трезвому, как то не горю желанием общаться.

– А ты что с этим еще и разговаривать будешь?

– Он хочет извиниться. Так что пойду, послушаю, что дурочок мне расскажет.

Мы подошли к прилавку, где стояли маленькие бочонки с вином. Как и ожидалось, хозяин этого рубинового напитка предложил нам одну кружку, как и предполагалось, но только одну на двоих. Вот же, скупердяй! Но я не отчаивалась и попросила на пробу еще пару сортов. По правде сказать, я не просила, а выманивала обманом и хитростью. Сказала, что брат занят и поэтому нас с Дэшем попросил выбрать, а какое мне понравится, то он выкупит, когда освободиться. Дэш, в это время, подхихикивал и закатывал глаза, и чуть мне всю аферу не провалил. Для видимости попросила винодела отложить бочонок с красным сладким вином. Поскольку, каждая собака в Дземброни знает мою семью, этому торгашу не трудно было поверить моим словам, и он сделал, так как я велела. После, мы отправились к следующему торговцу вином, и проделали тоже самое. Поднакидавшись вином разных сортов, включая и крепкие, я, смеясь, вытянула Дэша в круг хоровода танцующих девушек, которые увлекли его в кольцо, а мне пришлось остаться снаружи и наблюдать за тем, как на моего друга налетели девчата, как голодные коршуны на дичь. Видно, его смазливое личико пришлось им по нраву. Бабский батальон закружили его в танце, но могу заметить, что сразу он отпирался всеми руками и ногами, а потом, когда выпитое вино проявило себя, забыл про все и веселился от души.

«Это даже, кстати, так как уже примерно полдень и я, как послушная сестра, давшая слово, должна идти к заброшенной часовне, и выполнить свою часть сделки». – Медленно соображала я, из-за разморившего меня, выпитого спиртного. – «Что ж, пока я еще на своих ногах, нужно топать, иначе потом не смогу, так как до вечера должна получить максимум, из сегодняшнего праздника».

Некстати вспомнив наказ матери, о возращении домой к закату, я скривилась в недоумении, и дальше продолжила возмущаться:

«Почему же меня до сих пор не выпускают из дома вечером, ведь договор с хозяевами замка восстановлен, убийств и всякого рода чертовщина прекратилась, даже домовые перестали беспокоить. Но моя семья не как не может забыть прошлое, и я страдаю от этого. Иногда меня бесит их чрезмерное стремление меня опекать, не дают и шагу ступить в сторону, на вечерние посиделки с подружками не пускают, а у них уже и женихи есть, а я одна… Ну, да, мои родственнички и мне приписывают этого – Бырцоя, которого я просто терпеть не могу, на дух не перевариваю. Нет, меня просто злит, то что, как о мальчиках думать – так рано, а как разговор за Аурела заходит – так пора, доча, замуж. Где вообще справедливость?»

Пока я рассуждала сама с собою, не заметила, что уже дошла до развалин и слабыми, заплетающимися ногами вошла внутрь полуразрушенной, каменной часовенки. Этот придурошный зазнайка стоял уже там, подпирая спиной стенку. Перед его ногами, на соломе, я увидела разложенный платок, на котором стоял кувшинчик и две глиняные чарочки, рядом, кусочек сыра и полкруга хлеба.

– Ух ты! Вижу, меня здесь ждут. Разговор обещает быть долгим, как я погляжу? – Трудно выговаривая слова, пробубнила, скалясь в хмельной улыбке.

– Да, как видишь, хочу с тобой поговорить и извиниться…

– Коль это все мне? То, считай что ты, ик, уже прощен. – Перебила его я, и махнув рукой, подсела к вину, потирая ладошки. Сама же поразилась своей наглости, обычно я очень уж скромная, а вот этот упырь, настолько меня бесит, что и реакция на него соответствующая. – Ну, ик, чего ждешь? Вино само себя не нальет.

Аурел засуетился, мне не понравилось его по-хитрому улыбающееся лицо.

– Ты такая красивая, Маришка, с тобой даже графини не сравнятся.

Вместо того чтобы, смутиться, я сделала кислое выражение лица, как будто лимон целиком съела. Комплименты, такого рода меня смущали, но только не от Аурела Бырцоя.

–А ты, что уже, и с графинями… эти… шуры-муры разводил? Шустрый ты, как я погляжу.

Аурел не ответил на мои саркастические высказывания в его адрес, а вместо поддержания задушевной беседы, молча разлил вино по кружкам и вложил одну мне в руку, содержимое которой, я тут же умудрилась пролить на его модную одежду.

– А я смотрю, ты уже праздновать начала? – Сказал он недовольно, стряхивая с себя рубиновые капли.

–Да, праздник урожая, очень уважаю. – Сказала стихами и сама же засмеялась на свой талант к стихосложению.

Но, развеселило меня совсем ни это, а то, что я облила «первого красавца деревни» и мне из-за этого совершенно не было совестно. Да, уж, алкоголь поистине коварный напиток!