Текст книги "Пространство любви"

Автор книги: Екатерина Звонарь-Елисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Екатерина Звонарь-Елисеева
Пространство любви

Глава 1

Татьяна Андреевна Зорина дунула вверх, чтобы остудить вспотевший лоб и прилипшую к нему влажную челку. Наконец, проклятая панель, контролирующая дверной замок, поддалась ей и откинулась, обнажив свое нутро, состоящее из проводков, микросхем и блоков. Еще до этого она избавилась от очередного маячка, вживленного ей под кожу. Найти его оказалось задачей нелегкой, но ее упорство было вознаграждено. А еще раньше, достав из швов своего незаменимого комбинезона с кучей накладных, вшитых и потайных карманов и кармашков, шпильку для волос, девушка освободила свои запястья от наручников, предварительно отключив электронный замок, запомнив комбинацию символов, что вводил охранник. Поковырявшись немного с механизмом, блокирующим защелку в замке, она заставила дверь почти бесшумно отъехать в сторону. «Ох, папа! Спасибо тебе за науку», – благодарно шепнула она в пространство, вызывая в памяти родное и добродушное лицо отца.

Перед тем, как выйти в коридор, Таня глубоко вздохнула. Двигалась она максимально тихо, с осторожностью оглядывая закоулки, в которых могли дежурить охранники. Преодолев несколько коридоров и лестниц, узких и широких, темных и ярко освещенных, повернув множество раз то вправо, то влево, девушка увидела широкую входную дверь. За ней располагался ангар, где рядами стоял всевозможный наземный и летающий транспорт. «Мне бы только до глайдера добраться!», – больно билась в голове назойливая мысль.

Из какого-то коридора раздались голоса, и Татьяна была вынуждена укрыться за углом, прижавшись спиной к стене. Когда звуки разговора стихли, девушка осторожно выглянула из своего укрытия и шагнула вперед. А после стиснула от досады зубы – чтобы добраться до двери, ей нужно было пройти вдоль общего столового помещения. Но это полбеды. Самое отвратительное заключалось в том, что вместо глухой стены там почти до самого выхода протянулась прозрачная витрина от потолка до пола. А способностей невидимки земляне, к сожалению, в процессе своего развития еще не приобрели.

Таня прикинула все свои шансы и пришла к унылому умозаключению, что в одном из десяти случаев ей удастся пройти незамеченной, но выхода у нее не было. Выпрямившись, она приобрела самый невозмутимый в мире вид и уверенно зашагала по коридору. Держась дальней стены, она втайне лелеяла надежду, что яркое освещение в столовой затруднит ее опознание.

С самым наглым выражением на лице, она преодолела половину пути, когда над головой замигали красные сигнальные лампочки, и противно запищала сирена. Девушка кисло сморщилась – кто-то обнаружил ее исчезновение. Всего на секунду она повернула голову в сторону столовой, где заметила, как находящиеся там инопланетяне из расы хоширимцев преспокойно поглощали пищу. А после аж присела, когда по зеленоватому лицу Тала, толи ее похитителя, толи работодателя, – теперь уже и не разберешь – пробежала тень узнавания. Он ткнул в нее сразу двумя из четырех трехпалыми руками и заорал не своим голосом:

– Держи! Хватай ее!

Его вопля было достаточно, чтобы народ внутри всполошился.

Татьяна, рванув вперед, уже стояла у двери. Но та оказалась на кодовом замке. Гадство какое-то! Девушка лихорадочно задергала ручку, стала беспорядочно вводить различные символы, но замок был равнодушен и с мерзким писком оповещал об отказе открываться. Таня в ярости пнула проклятую дверь и готова была завыть от досады.

Не дожидаясь, пока у двери столпится половина базы, девушка резко повернула влево. Она бежала, слыша за своей спиной шум погони. Чтобы создать больше препятствий и завалить дорогу, Таня опрокидывала за собой все стеллажи, стулья и прочий хлам. Снова повернув влево, она выбежала к лестнице. Недолго думая, она, перепрыгивая через две ступеньки, помчалась вверх. Легкие ее рвались от нехватки воздуха, а сердце колотилось так быстро, что, казалось, эхо ударов отдавалось в висках.

– Таня, стой! – орал Тал, ковыляя где-то позади и подбадривая своих наемников. – Держи! Не упусти!

Когда впереди раздался топот охраны, а сзади к ней потянулись руки, Татьяна не сбавляя скорости, перемахнула через перила и прыгнула на лестничный проем ниже. Тяжело приземлившись, девушка закашлялась, но не успела увернуться. Ее быстро настигли, скрутили руки за спиной и повалили на ступени двое мощных охранников. Края ступеней сильно давили ей на грудь и в живот. Мимолетная боль от впившейся короткой иглы в шею и – каждое последующее движение причиняло адские страдания. Татьяна тихо взвыла и замерла. Бхаль. Об этом треклятом специальном препарате даже думать было больно. Его-то ей и ввели. Этим средством частенько пользовались, чтобы усмирить непокорных пленников. Отходить от этой дряни, как на своем опыте уже знала девушка, гораздо хуже и мучительнее, чем просто боль сразу после его введения.

Как же она устала, тоскливо пронеслось в ее мыслях. Таня даже не почувствовала еще одного укола, который погрузил ее сознание в сон…

***

«Потрудись зачать наследника и передать мне его на воспитание, раз ты наплевал на свой долг!». Слова матери, хотя и не были переданы вербально, жгли сознание Ориана сильнее каленого железа. Подобные сообщения от Блис Беро приходили с завидной регулярностью, каждый раз портя настроение. Тут еще и близящийся день рождения, и он ума не мог приложить, как прожил еще год. Года плавно перетекали в десятки и вот – прошло сто лет с того злосчастного дня, когда Ориан Беро потерял все. Он возненавидел день своего столетия, а потому не имел ни малейшего желания отмечать двухсотлетие.

В тот проклятый день его беременная жена Пеймла умерла, так и не сумев произвести на свет их ребенка. С тех пор Тейра, сестра Ориана, и их мать отвернулись от него, забросав жестокими обвинениями. Мать утверждала, будто это он сам виноват в гибели своей семьи, и с ней соглашалась Тейра. Пеймла была ее самой близкой подругой. Мол, когда они заключали брачный союз, их предупреждали, что все может этим закончится. Ни Ориан, ни Пеймла не придали значения древним суевериям, поправ законы и обряды их мира, они вступили в брак. Не отмеченные высшим предназначением, не ставшие друг для друга Избранными половинками, они не стали парой в глазах всего их общества. Они лишь хотели счастья и верили в свою любовь. Однако судьбе-злодейке угодно было решить по-своему. Раз они пошли ей наперекор, она отобрала у Ориана все, что стало дорого.

Теперь мама при каждом удобном случае слала сыну гневные сообщения с требованиями продолжить род Беро любым доступным для него способом. Она согласна была даже, чтобы он воспользовался услугами суррогатной матери, раз не желал снова связывать себя узами брачного союза. Вот только уважаемая госпожа Беро не подсказала, какая из женщин их расы – расы вардов – согласится отдать свое дитя? И мама знала об этом. Как и он. А потому рано или поздно ему все равно пришлось бы смириться, обратиться к жрецам, чтобы те совершили обряд, который помог бы выбрать наиболее подходящую пару. Подходящую всего лишь для продолжения рода, но не Избранную, которая позволила бы его духу воспарить, а дару – стократно усилиться. Необратимость подобного выбора угнетала Ориана.

Но он понимал и ответственность, к которой обязывал его статус единственного наследника рода. Представители его и он как лидер племени, у которого остались особые способности, всегда были приближены к правителю их расы. С детства они готовились стать советниками правителя, хранителями всех их знаний и их защитниками. И если вскоре у Ориана не появится потомок, его право говорить с правителем от их племени могут оспорить другие его представители, несмотря на редкий дар. Именно этого и опасалась его мама. Ориан ухмыльнулся своим невеселым мыслям: он понимал, что ни мама, ни сестра не хотели потерять статус, заслуженный их общими предками, и все причитающиеся статусу привилегии. Мама с сестрой могли дурачить кого угодно, только не его. Уж он-то знал, за что именно больше всего волновались его родные – не за него, а за эти самые привилегии.

Вернувшись к мыслям об обзаведении потомством, Ориан состроил кислую гримасу. Были и другие расы, но с ними дело обстояло гораздо хуже. С синекожими сэви можно было только приятно провести время, но ни они, ни воинственные коротышки арвирцы не были совместимы в плане зачатия и рождения потомства. Зеленоватые четырехрукие хоширимцы тщательно скрывали свой способ размножения, никто никогда не видел особей женского пола этой расы, и брачные союзы у них заключались исключительно между мужскими парами. Близкие к ним зиларцы, правда, образовывали семьи с особями противоположного пола, но с вардами также не были совместимы. Конечно, физиологически вардам подходили еще женщины из слабой беззащитной расы изангиев, обратившихся теперь в народ, зависимый от воли других. Они даже внешне отдаленно напоминали вардов, однако и они зачать ни от какой-либо другой расы были не в состоянии. О безумных, болезненно желтых, худющих рамзуриях речь вообще не шла, ибо те уничтожали всех, кто попадал им руки, предварительно делая несчастным вивисекцию, практикуя на них самые изощренные пытки и оправдывая все это научными изысканиями.

Ориан закинул ладони за голову и откинулся на спинку кресла. Конечно, были еще землянки. Если верить седым легендам, они идеально подходили их расе, как на генетическом уровне, так и в физическом плане. До недавнего времени считалось, что встреча с землянами подобна чуду. И случалась она довольно редко, да и то в самых отдаленных галактиках. Те, кому удалось увидеть обитателей далекой планеты Земля, говорили, будто бы они были не разборчивы в связях, безвольны, и ради больших денег готовы были на разные непотребства. Оказалось, что земляне в большинстве своем не отличались ни физической силой, ни наличием каких-либо особых способностей. Зато ревностно охраняли границы своей галактики, и планеты, которые сумели освоить. И ради сохранения своих, как им казалось, секретов и достижений, готовы были проявить жестокость и агрессию. И уж если обнаружили, что недра той или иной планеты полны полезными для них ископаемыми, могли истребить местную расу, если та оказывалась слабее. Посему другие разумные расы, заметив недружелюбие и враждебность землян, отказались налаживать с ними какие-либо контакты. Однако это не мешало никому с особым интересом пялиться на землян, случайно или не по своей воле попавших в незнакомые миры и галактики.

Ориану еще никогда не доводилось видеть землян воочию, как впрочем, и нескольким поколениям вардов. И вполне может оказаться, что выглядят эти земные женщины страшнее самого жуткого кошмара. Впрочем, возлагать надежды на встречу с землянкой, не имело смысла. Ждать, когда в какой-то женщине из его расы пробудится его Избранная, времени тоже не осталось. Да и пробудится ли вообще? Ни от одной из них он не чувствовал запаха своей женщины. Через пару месяцев начнутся выборы в Совет через таинство обряда и множество собеседований.

Ориан устало потер большие раскосые глаза бледно-василькового цвета, взъерошил и без того пышную шевелюру густых медных с ослепительно белыми прядями волнистых волос, и вызвал с наручного браслета карту с текущими координатами своего корабля. Произведя кое-какие быстрые вычисления, он удовлетворенно хмыкнул. Ему осталось разгрузиться на промежуточной станции у одной из дальних глухих планет, а после он и его команда, наконец, смогут заслужено расслабиться, ибо близился час, когда наступало время отдохновения. Раз в год на планете Зилар, ставшей центром развлечений, проходили бои. Там мужчины различных рас могли и кулаками вволю помахать, и свои боевые навыки в искусстве войны проявить, и с женщинами позабавиться.

***

– Великий Лахн! Как я устал ее ловить, – Тал прикрыл маленькие красные глазки тремя пальцами. – Каждая очередная ее поимка дорого обходится моему здоровью.

– Я давно предлагал тебе избавиться от нее, – фыркнул его приятель Лем, сверкнув такими же глазенками. – Продай ее.

– А потом готовить компенсацию покупателю, когда она свинтит от него?

– Да как она это делает? – удивился Лем, причмокнув толстыми губами.

Тал будто не слышал друга. Он уже прикидывал, что может потерять, если последовать совету друга.

– Конечно, она здо́рово разбирается во всяких там замках и запорных устройствах, успешно взламывает защитные системы заброшенных станций. Я без труда беру там все, что меня интересует. Да и команда довольна своей долей от добычи. Но боюсь, что девчонка доконает меня раньше, чем я успею воспользоваться всем нажитым, – простонал Тал. – Она на каждой станции при каждом удобном случае пытается удрать.

Лем замолчал, задумчиво крутя пальцами свои редкие длинные волосы неопределяемого цвета от налипшей на них грязи. А потом глазки его вспыхнули великолепной догадкой.

– Тогда разыграй ее!

– Как? – непонимающе спросил Тал.

– Через неделю на Зиларе ежегодные бои. Пусть она станет главным призом. А в нашей галактике, да и в других близ лежащих, существ с Земли крайне мало. Представь, какой фурор поднимется, если бойцы узнают, что это землянка?! Представь, как высоко взлетят ставки, как вырастет цена, и какой куш достанется тебе, как владельцу такого заманчивого приза.

Тал встрепенулся. Его мозг лихорадочно заработал, когда он представил, сколько отхватит денег, ценных металлов и кредитов, стоит сообщить организаторам, женщина какой расы будет призом. После этого он и его команда сумеют купить себе по планете и жить припеваючи до смерти, плодясь и размножаясь.

– А это идея, друг мой! Ты тысячекратно прав! Великий Лахн! Я уже в предвкушении! И плевать, кому она достанется: арвирцам, сэви и рамзуриям, – это было уже сказано без прежнего энтузиазма. – Или же вообще останется на Зиларе.

Глаза Лема умаслились:

– Сэви сделают ее своим подопытным объектом, арвирцы сгноят в своих шахтах, потому что им без разницы, какой расы раб, если может работать, рамзурии в целях изучения живьем разберут ее на органы. Зиларцы отправят в самый элитный бордель и сделают ее высокооплачиваемой постельной игрушкой. Ты только вколи ей побольше этой дряни, а то она снова сбежит.

– Нет! – голова Тала, напоминающая по форме яйцо, отчаянно замоталась. – Не хочу, чтобы она выглядела больной или вялой. Для тех, кто пожелает ее себе в наложницы, она может показаться весьма привлекательной.

А потом Тал опустил глаза вниз, и невеселые мысли зароились в его голове. Ему было искренне жаль Таню, ведь он уже начал привязываться к ней. Сердце его тревожно сжималось в груди, стоило ему подумать о судьбе девушки. Ему казалось, будто он ведет на заклание собственное дитя. Но потом он нахмурился и нервно мотнул головой – землянка сама не пожелала стать ему другом, постоянно пытаясь сбежать от него, а посему – получит то, к чему стремится.

Глава 2

Голоса продирались к ней сквозь пелену тумана и становились более четкими. Татьяна лежала на боку прямо у стола, за которым сидели двое хоширимцев и негромко переговаривались. Руки девушки все также были связаны за спиной. Пошевелив запястьем, она с радостью обнаружила, что боли нет, а это означало одно – действие препарата закончилось. Через пару часов у нее начнется лихорадка, жуткая головная боль и, вполне возможно, кровотечение из носа. И пока у нее было это время, она внимательно слушала разговор инопланетян, не подавая признаков жизни.

Услышав, какие на нее выстроил планы Тал, на Таню снова навалилась неимоверная усталость и тоска. Она устала. Ей надоел космос, как надоели все эти полеты, пираты и их узаконенная правительством Земли работа, которая, в сущности, была самым настоящим мародерством, грабежом и еще Бог знает чем. Все знали, пираты – это бывшие преступники. И мало у кого хватило бы отваги утверждать вслух о том, что этим уголовникам правительство пообещало амнистию и деньги за выполнение услуг определенного рода: воровство технологий и секретных сведений, перехват редких видов топлива и прочих нужных землянам средств. Не гнушались даже торговлей своими же соплеменниками. Каким путем будут достигаться поставленные цели и сколько при этом может или должно погибнуть мирных людей или других гуманоидных рас, не уточнялось. Правительство дало пиратам санкцию на все, что поможет им добыть желаемое. Те творили произвол и оставались безнаказанными, называя погибших сопутствующими потерями.

За три с половиной года, проведенных на космических кораблях и станциях, Татьяна просто выдохлась. Особенно трудным оказался год, за который они с отцом стали пленниками людей собственной расы. За этот год Таня едва не стала жертвой маньяка и впоследствии потеряла папу.

В силу определенных семейных обстоятельств они с отцом были вынуждены отправиться работать на космические станции и обслуживать космолеты, предназначенные для длительных полетов. Все было просто – на таких объектах платили лучше, чем на Земле. С папой они трудились как проклятые, хватаясь за любое дело, стараясь заработать как можно больше средств на лечение смертельно больного младшего брата Тани Федора. Хотя медицина и шагнула далеко вперед, были изобретены сверхсовременные и крутые медицинские капсулы, позволяющие быстро диагностировать заболевание и так же быстро запустить процесс регенерации поврежденных тканей человеческого организма, некоторые болезни остались ученым неподвластны.

Все заработанное отправляли матери на Землю. Однако врачи, пообещавшие полное выздоровление мальчику после ужасно дорогущей и сложной операции, оказались нечистыми на руку алчными мерзавцами. Высосав из семьи море денег, сделали обещанную операцию. Но Федька погиб. Черные мысли поселились в голове отца, когда он заподозрил, что никакой операции не было. Судебная тяжба ни к чему не привела. Разве что изрядно попортила нервы матери. В день, когда Таня с отцом получили трагическое сообщение, руки их опустились. Отец и Таня сразу же заторопились расторгнуть свои контракты, но грузопассажирский звездолет, на котором они возвращались на центральную станцию, подвергся нападению пиратов, в чьих физиономиях они с удивлением узнали землян.

Пираты нагло обмахивались разрешительными документами, демонстрируя потрясенным работникам и пассажирам свою полную над ними власть. Мол, все равно никто ничего не узнает, потому как особенно строптивых людей могли просто пустить под нож, а вину свалить на кучку выживших инопланетян, горящих местью после гибели своей планеты. Подлые подставы бандитам удавались особенно талантливо и доставляли удовольствие. Пираты принялись скрупулезно изучать списки обслуживающего персонала и пассажиров, чтобы потом решить от кого есть польза, а исчезновение которых не вызовет лишних вопросов. Знания и опыт Татьяны с отцом были признаны нужными, и потому их забрали с собой.

Капитан пиратского судна совершал один дерзкий захват за другим, пока не отважился напасть на небольшое инопланетное судно. И получил к своему позору достойный отпор, потому как нарвался на сильных четырехруких хоширимцев. А после, когда пираты стали на ремонт, те настигли их, не желая оставить подобную наглость землян безнаказанной. Именно тогда отец Тани погиб, а сама она вместе с несколькими другими землянами попала на корабль инопланетян. Хоширимцы проявили абсолютное равнодушие к пиратам, жестоко казнив их на глазах соплеменников. Но в то же время не остались глухи к рассказу и просьбам мирных людей, волей судьбы попавших в руки пиратов, оставив тех в живых, не отпустив при этом домой. Так люди, и в их числе и Таня, остались работать у инопланетян. Снять языковой барьер помогли введенные людям нанокапсулы, которые внедрились в их мозг и помогли им понимать любые языки в галактиках. Понимать и свободно на них изъясняться.

Но если люди думали, что им несказанно повезло, разочарование быстро настигло их. Хоширимцы привлекли землян к самой грязной, недостойной, тяжелой и почти неоплачиваемой работе.

К Талу Таня попала после своего первого и неудачного побега. Тогда Тал решил присмотреться к ней и с удивлением обнаружил, что она разбирается в технике. После этого он забрал ее на свой корабль. Таня в страхе думала, уж не станет ли она наложницей зеленого инопланетянина с тонкой длинной косицей и широким приплюснутым носом. Но как потом она обнаружила, не заметив среди них ни одной особи женского пола, хоширимцы вступали в сугубо однополые связи. А ее вопрос, как они размножаются, остался без ответа. Да ей было и наплевать…

Но именно сейчас она хотела домой. На Землю. Там у нее от родителей остался дом на берегу быстрой и говорливой реки, небольшой участок земли с чудесным садом, маленьким виноградником и кедровой аллеей. После трагедии с младшим братом, мама зачахла. Таня это точно знала, потому как Тал разрешил ей воспользоваться системой, через которую она сделала несколько запросов домой. Известия не были хорошими. Окончательным ударом для матери стало сообщение, что ее муж и старшая дочь не вернутся домой никогда, так как по официальной версии на станцию, где они работали, напали. Судьба родных ей людей осталась для нее не известной до самого конца. Мама не протянула и месяца.

Лежа на полу, Таня пыталась разогнать невеселые думы. Теперь уж дом, наверное, в запустении, деревья и кусты одичали, и земля поросла бурьяном. После всего навалившегося на нее, Таня нашла отраду для своей души в родительском доме. У нее появилась мечта возродить все то, что было дорого ее сердцу и памяти. Благо средства у нее имелись и хранились у надежных людей в надежных банках. Однако для осуществления мечты, она должна была вернуться на Землю и восстановиться в своих правах. Когда Тал отказывался отпустить ее добровольно за определенную плату, она стала обдумывать и осуществлять побеги. И всегда люди Тала настигали ее. Сперва она не понимала почему, но потом догадалась, что где-то на ней есть маячок. И каждый раз его снова внедряли куда-то в тело. Научившись находить крошечные устройства и избавляться от них, она упорно убегала. Но ее вновь возвращали. Девушку преследовало невезение каких-то космических масштабов. Таня запрещала себе отчаяние и панику, и только диву себе давалась, как у нее получалось сохранять выдержку и самообладание.

Она сжала зубы. Если Талу удастся осуществить свой план с ее выставлением на боях в качестве приза, ей придется начинать все с начала. Если только это начало не станет ее концом. А значит, она должна – нет, обязана! – совершить побег на Зиларе. Время подумать, как действовать дальше, у нее еще было.

Татьяна наигранно застонала и перевернулась на спину.

– Ага, пришла в себя? – Тал покосился на нее. – Скоро у тебя появится новый хозяин и мне наплевать забьет он тебя до смерти при попытке побега или оставить жить.

– А что так-то? – спросила она. – Что изменилось?

– Гляди-ка на нее! – Лем всплеснул своими ручонками. – А ты не догадываешься?

– Не имею ни малейшего понятия, – сказала она и попыталась сесть на колени.

Тал сочувственно посмотрел на нее, и даже помог подняться на ноги. Поводив пальцем по встроенному в ладонь коммуникатору, он грустно закачал головой.

– Знаешь, Таня, мне надоело бегать за тобой.

– Так отпустил бы домой. Я не раз предлагала тебе заплатить за свою свободу.

– Нет. Теперь я получу за тебя столько, сколько мне не снилось за всю жизнь. Прости, но ты сама виновата, – он потрепал ее по щеке.

– Понятно, – глухо отозвалась девушка.

Спустя минуту, в помещение вошло трое вооруженных охранников. У одного из них в руках был пистолет с транквилизатором, у другого – какое-то приспособление, внешне напомнившее Татьяне кандалы.

– Если ты будешь хорошей послушной девочкой, я не стану колоть тебе бхаль. Выбирай, – сказал Тал.

– Только не эту гадость! – выдохнула она.

– Я знал, что ты примешь правильное решение. Смирись и надейся, что жизнь твоя изменится к лучшему, – как-то натянуто улыбнулся Тал.

Он сделал знак охранникам. Те без промедления переместили руки девушки вперед, запястья и щиколотки заковали в тонкие браслеты, к которым прикрепили хитроумное блокирующее устройство в виде общей прямой планки.

Татьяна недобро нахмурилась, когда охранники подхватили ее под локти и грубо поволокли в корпус с усиленной охраной.