Текст книги "Любовь по соседству"

Автор книги: Екатерина Тайга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Глава 1

– Пусть он и засранец, но, согласись, парень он шикарный.

Я нервно дергаюсь и сразу отворачиваюсь от окна, услышав потешающийся надо мной голос Челси. Подруга только качает головой, после чего снова переводит взгляд в окно.

– Ты только посмотри на него! Какой парень!

Нахмурившись, отодвигаю от окна девушку, которая уже открыто потешалась над моей нервной реакцией.

– Не выдумывай, Челси. В нем нет ничего особенного, – бурчу я, разволновавшись от того, что именно эта девчонка снова застукала меня за подобным. Не то, чтобы я пялилась и пускала слюни на Мэтью Джонсона, который сейчас работал в своем саду, но я, определенно, смотрела на него. И именно Челси любила утрировать такие моменты.

– Да брось, Хейли. Ты не должна оправдываться, я все понимаю.

Отмахиваюсь от протянутой ко мне руки Челси и только хмуро бурчу, чтобы она прекратила свои шутки. В отношении меня и Мэта они всегда задевали. И она знает почему.

– Ну, не бурчи, Хейли.

Челси, смягчившись, уже перестала петь дифирамбы моему соседу. Сейчас она пытается усмирить мое раздражение, которое всегда было связано с этим парнем.

– Он меня ужасно бесит, Челси. И ты это знаешь!

Я разворачиваюсь перед подругой, уперев руки в бока. Челси героически пытается усмирить свою иронию на этот счет и сдержать усмешку. Девушка знает мое болезненное отношение к этому парню, поэтому все-таки пытается придать себе серьезный и понимающий вид.

Увы, Челси такая же хреновая актриса, как и я.

– Да, черт с тобой, Челси! – уже раздосадовано машу рукой, отойдя к столу, когда уголки ее губ предательски поднимаются.

Челси, тихо усмехнувшись, уже спешит подойти ко мне.

– Слушай, я же не Итон, который ревниво встречает твое залипание на того или иного парня. Я твоя подруга и не понимаю, почему ты так реагируешь, как будто тебя застали на месте преступления.

Когда я поворачиваю к ней голову и дарю ей самый хмурый взгляд, девушка только вскидывает руки в жесте «я все понимаю, не злись».

– Да, Мэт засранец. – кивает Челси. – Но он эффектный засранец.

Я только стону.

– Не хочу говорить о нем.

Челси, с издевкой закатив глаза, только хмыкает.

– Еще топни ногой, как ты любишь.

Челси была порой просто невыносима. Она была девушкой прямолинейной и чувство такта ей чаще всего претило. Хотя в отношении близкого круга друзей она, конечно, старалась соблюдать мягкость в своем красноречии и не забывать про эту самую тактичность. Челси сама по себе была громогласной и шумной, порой до безрассудного смелой, она не была истеричкой и с ней всегда было о чем поболтать. Кого-то она пугала, многие находили ее несерьезной, а сама Челси не стремилась оправдывать себя в глазах общества и плевать хотела на идиотов, которые считали ее недостойной их внимания.

Я всегда горой стояла за эту девчонку, и она нравилась мне такой, какой она была. И я знала, что Челси прикроет мою задницу, как никто другой. Просто шутки относительно Мэта периодически выводили меня из состояния равновесия. Потому что Челси хорошо знала, что связывает меня с этим парнем помимо общего круга знакомых. Челси знала Мэта так же давно, как и я. И все ее замечания в адрес этого парня, так или иначе, были направлены на то, чтобы я увидела в нем красавчика и признала его привлекательность. Я же упрямо пыталась этого «не замечать» рядом с Челси. Потому что знала, что признай я это при ней, потом она начнет выносить мне мозг моим же признанием.

– Ладно, уймись бедняга. – Челси снова поднимает руки, словно говоря, что она сдается. – Лучше скажи, когда мы наконец-то поедем за шмотками? Итон Уайт еще не выделил тебе на это время в вашем плотном расписании?

Я пропускаю мимо ушей издевку в адрес своего парня и подаю подруге кофе, пробурчав, что мы можем выбраться в торговый центр среди недели. Челси берет с меня обещание, что в этот раз я не сольюсь, и я так же твердо втираю ей, что поняла ее.

– Тина уже подъезжает, пошли.

Челси быстро допивает свое кофе, после полученного сообщения, и тащит меня с нашими сумками на выход. Я только и успеваю, что схватить свой телефон и ключи.

– Челси, поспокойней! – шиплю я, когда едва не целуюсь с дверью. Подруга только смеется, но дает мне время спокойно закрыть двери и убрать ключи.

– Мистер Джонсон, доброе утро! – кричит Челси, истошно помахав мужчине напротив. Папа Мэта и Тины тоже с раннего утра ковырялся в саду.

Я только приветливо улыбаюсь ему.

– Здравствуйте!

Мистер Джонсон сразу широко улыбается нам и, отложив лопату, подходит к забору, чтобы отвесить нам с Челси по комплименту. Мы тоже подходим к нему, и я с улыбкой киваю на их сад:

– Карен все-таки уговорила вас еще на один цветник?

Мистер Джонсон сразу громко смеется.

– Я женат на сумасшедшей женщине, но что я сделаю? Она вышвырнула нас с Мэтом в сад уже на рассвете.

Мы с Челси фыркаем, прекрасно зная, что Карен это свойственно. Она была командиром в семье и обожала свой сад, который частенько приходилось перекраивать остальным членам семьи. Потому что Карен любила перемены и один и тот же цветник каждый год ее не устраивал.

– А вон и Тина!

Мы втроем поворачиваемся к припарковавшемуся красному ниссану.

– Ну, мистер Джонсон, нам пора отчаливать, – прощается Челси, а мужчина только смеется и взъерошивает мои светлые волосы.

– Присмотри там за ними, Хейли.

Все знали, что в нашем трио я почти всегда выполняю роль мамочки. Потому что Челси была падка на неприятности, а неудачливая Тина, и вовсе, была их генератором.

– Обязательно.

Я тепло ему улыбаюсь, прежде чем отойти вслед за Челси.

– Пап, я заеду в магазин на обратном пути, ладно? – Тина вышла из машины и, обняв меня, снова обращается к своему отцу. – Напишешь мне, если вам понадобится что-то еще.

– Тина, ради бога, не чудите там, ладно?

Мистер Джонсон снова с издевкой улыбается нам, а Тина притворно-возмущенно складывает руки на груди.

– Пап, когда мы вообще чудили?!

– Я тебя умоляю, Тина, лучше спроси, когда вы не чудили?

Мы поворачиваемся к ее брату, который вышел из гаража с кучей инструментов. Я не настолько выдержана, чтобы не пройтись по нему беглым оценивающим взглядом. Да, Мэт был хорош. Очень хорош. Парень мало того что занимался плаваньем, так еще и отлично играл в футбол. А спорт имеет своим последствием подобную обработку тела.

Если Тина была похожа на мать, то Мэт был копией отца. Мистер Джонсон тоже был высоким и Мэт перенял от него не только каштановую копну волос, но и какую-то мужскую харизму, и пронзительный взгляд теплых зеленых глаз. Мистер Джонсон был привлекательным и обаятельным мужчиной в свои сорок с лишним, и, глядя на него, я уже видела, каким будет Мэт в его же возрасте.

Но при всем при этом, Мэт был ужасной занозой в моей заднице. Именно поэтому он дарит мне какой-то ироничный взгляд, игнорируя «объяснительное красноречие» своей сестры.

– Не заплывай за буйки, Хейли.

Чертов засранец.

Мистер Джонсон приложил кулак к своему рту, чтобы незаметно просмеяться, пока его сын издевательски встречал мое присутствие на их стоянке.

Может показаться, что этот парень очень мил и просто добродушно подкалывает меня. Да, возможно. Если бы при всем при этом засранец не говорил это с унизительной ледяной иронией и, вообще, если бы он не стоял ко мне спиной. Не то, чтобы у него была плохая спина, нет, сейчас, когда он был без футболки, в одних только спортивных штанах, его спина была на этой территории почти что единственным, что обращало на себя мое внимание. Но факт того, что парень словно не замечал меня и как всегда принижал ужасно бесил.

Вот и сейчас, вместо того, чтобы промолчать, я отмахиваюсь от Тины, почувствовавшей надвигающуюся словесную бурю.

– Ты бы меньше говорил, Мэт, и не позорился. – Ору я, уже зная, что Мистер Джонсон сейчас будет с довольной улыбкой наблюдать за нашей очередной словесной перепалкой. Он всегда находил это милым и словно все еще видел в нас с Мэтом тех малолеток, которые в детстве бегали по его саду с безудержным смехом. – Это тебе не футбольное поле, здесь, в саду, нужно поработать и руками и головой, которой ты слишком часто отбиваешь футбольный мяч, что сейчас, конечно же, объясняет твой скудный словарный запас.

Я парирую ему с такой же ледяной иронией, пусть и с более горящим взглядом, и с более агрессивным тоном в конце фразы. Но если Мэт и был выдержанным в плане эмоций, то вот я всегда была эмоциональной и впечатлительной девчонкой, которая просто упорно вырабатывала внутри себя этот сдерживающий стержень год за годом.

– Ну, началось. – Пробубнила Тина, приложив ладонь к своему лбу.

У нас с ее братом уже много лет как выработалась своя схема общения, и в те редкие моменты, когда мы не молчали в присутствии друг друга, мы начинали оттачивать свое красноречие, которое ей совсем не нравилось.

– Шикарно, Андресон! – одобрительно присвистнула Челси позади меня, пока Тина качала головой, устав от вечных споров с ее братом. – Съел, Джонсон?!

Сам парень только поставил коробку с инструментами на лавку и повернулся к нам, а в особенности ко мне, со всей своей хмурой надменностью. Выдерживаю его стальной взгляд, который почему-то будит внутри меня тот еще вулкан чувств, и иронично поведя бровью, отворачиваюсь, чтобы незаметно для него выдохнуть и залезть на переднее сидение возле водительского места Тины. Та только бегло лезет в машину, уловив, что это намек сматываться.

– Твой брат идиот.

Тина, фыркнув, только заводит двигатель и, помахав потешавшемуся над нами отцу с раздраженным братом, отъезжает от дома.

– Он становится таким невыносимым только, когда ты рядом, Хейли. Уж прости.

Глава 2

– Может, нам не стоит ходить?

Челси, услышав осторожный вопрос Тины, сразу резко переворачивается и садится по-турецки на своем полотенце. Я тоже переворачиваюсь и ложусь на бок, предвкушая очередное возмущение подруги. Она не выносила наше с Тиной осторожное отношение к вечеринкам. Я не то, чтобы не любила их, нет. Мне нравилось атмосфера праздника, танцы, игры, и все прочее. Но я не особо любила быть в центре внимания, поэтому такие вылазки периодически вызывали у меня нервозность. Тина, сама по себе, была очень домашней и спокойной, поэтому шумные вечеринки и толпа пьяных ребят, конечно, сильно ее смущали. Тина в этом плане домосед, поэтому нам с Челси всегда приходилось силой тащить ее на такие мероприятия, вторя ей, что молодость вещь не вечная.

– Тина, мы пойдем!

Челси поправила свой черный купальник и вернула свой требовательный взгляд к Тине.

– С этой тупой учебой мы скоро свихнемся, если не будем снимать стресс и отдыхать!

Да, надо отметить, что школьную нагрузку мы с Тиной выносили как-то лучше. Челси изнывала от этой рутины и, несмотря на свою относительно хорошую успеваемость, сам учебный процесс она почти ненавидела.

– Поддержу, Челси, – вклиниваюсь я, протянув бледной Тине крем для загара, который она так и не нашла в своей сумке. – Нужно расслабиться и отдохнуть. Тем более, что там будут все наши.

Тина только возводит глаза к небу, как делала каждый раз, когда у нее кончались какие-либо аргументы в спорах с нами.

– Ладно.

Челси, довольно усмехнувшись, возвращается обратно в лежачее положение, вернув на глаза солнцезащитные очки.

– Вот и отлично.

Я только фыркаю и помогаю Тине намазать кремом спину, после чего мы ложимся загорать и параллельно читать журнал. Сегодня выдался очень жаркий день, поэтому народу на пляже было немерено. Ощущение, что здесь собрались все школы нашего города.

– Смотри, какой парень, – я толкаю Тину в плечо, и киваю в сторону берега, где столпились несколько старшеклассников. Тина послушно поднимает голову и внимательно изучает брюнета, на которого я ей указала.

– Не мой тип.

Я почти смеюсь.

– Да, ты любишь блондинов, мы знаем.

Тина только цокает языком и толкает меня.

– Ты тоже.

– Неправда, – хмыкаю я и принимаю сидячее положение, распустив хвост, чтобы мои светло-русые волосы рассыпались за спиной. – Зак Эфрон, между прочим, брюнет. И Йен Сомерхолдер, тоже. А я обоих нахожу привлекательными.

Челси сразу вклинивается в разговор.

– Да, но встречаешься ты ни с тем, ни с другим. Ты у нас девушка светловолосого Итона.

Имя моего парня Челси, в привычной ей манере, иронично растянула, поэтому я рефлекторно закатываю глаза.

– Это другое.

Тина фыркает в унисон с Челси, которая уже села напротив меня.

– Я знаю тебя с пяти лет, Хейли. Ты всегда залипала на темненьких. Ты даже шла на руки к друзьям твоего отца, если они были брюнетами

Тина сразу истошно смеется, прекрасно зная этот аспект моей биографии. Ну, подумаешь, мне нравились темненькие? Что в этом смешного?!

– Твоя мама с ужасом ждала, что ты приведешь в качестве своего первого парня, кого-то из средней Африки.

Да, у мамы был пунктик на этот счет в то время. Сейчас же она толерантна даже к тому, к чему я не могу отнестись так лояльно.

Тина тоже садится и сквозь смех дополняет:

– Ты даже со мной не играла, потому что я была блондинкой. Зато Мэту не давала проходу, потому что он был темноволосым.

Челси сразу многозначительно выгибает бровь, как делала каждый раз, когда мое имя и имя брата Тины всплывало в разговоре где-то рядом.

– Ты не противоречишь своей природе, встречаясь сейчас с кареглазым блондином?

Я недовольно отмахиваюсь от нее, и поворачиваюсь к сдерживающей смех Тине.

– И с такой же белокурой Тиной, да?!

Та сразу машет руками.

– Нет, нет, ради всего святого, Хейли, не возвращайся к этому загону! Я не переживу!

Я только закатываю глаза, пока обе истошно смеются, припоминания мне эти казусы из детства.

– Ох, отвалите! Здесь нет ничего смешного!

Тина сквозь смех машет рукой.

– Скажи это моему отцу, который умирает от смеха каждый раз, когда пересматривает наши с братом детские фото. Там нет ни одной фото, где мы бы с тобой выглядели счастливыми. Ты любила фотографироваться только с моим братом, которому повезло родиться с темными волосами.

Ой, да хватит!

Чтобы избежать дальнейшего смущения, я отмахиваюсь от обоих, и поднимаюсь, чтобы сходить за колой. Обе виновато пытаются сдержать истерический смех, который все равно выходит наружу, оглушая меня своей громкостью.

Закатив глаза, накидываю на себя сарафан и двигаюсь в сторону кафе.

Да, в детстве я была придурковатой. Глупо это отрицать. Мало того, что я была шумной и энергичной, я еще и отбирала себе друзей по цвету их волос. Глупо, конечно, но, слава богу, с возрастом это прошло.

Хотя, что мои родители, что родители Тины и Мэта, с которыми мама и папа дружат со студенческих времен, все еще вспоминают это со смехом и былой ностальгией. Ну, все, кроме Карен. Так как она безумно любила детей, и в особенности меня, ей совсем не нравилось, что я не подпускаю ее к себе только из-за того, что она такая же блондинка, как сейчас Тина. Помню, Карен приходилось пользоваться париком, чтобы я побежала к ней на ручки и дала ей потискать себя. Мистер Джонсон всегда старался припомнить мне этот случай, наблюдая как я краснею, пока они с Карен смеются.

Веселое было время, что тут скажешь.

Но я все еще помню, как меня защищал Мэт, хотя он тоже находил это ненормальным. Он, конечно, шутил на эту тему, но перед взрослыми всегда спокойно оправдывал мою ненормальность, понимая, что их смех меня задевает. Я ведь тогда не понимала, что в этом смешного.

Мы с Мэтом всегда были дружны. Несмотря на то, что я девчонка, ему со мной все равно было весело, потому что я была некой пацанкой. Мне нравилось играть в мяч, бегать вокруг дома, ломать какие-то вещи, за которые потом ему приходилось оправдываться. С ужасом вспоминаю себя мелкую, все еще гадая, как из того непоседливого ребенка выросла вот такая я? Сейчас я была абсолютно уравновешенной, несколько замкнутой, меня не пугала монотонная работа, я стала ответственной, причем настолько, что уже мама считала, что мне где-то под тридцать. Словно ей передались мои шестнадцать, а мне с фанфарами перешли ее былые тридцать, когда она наконец-то, со слов отца, повзрослела.

В плане внешности я похожа в равной степени на обоих. Сложный серо-голубой цвет глаз я переняла от папы, а правильные черты лица мне любезно предоставила мама. Я, действительно, была рада тому, что мне перешли ее большие глаза, скулы и аккуратный нос. Да и красивая форма губ тоже от нее подарок.

В моей семье все шатены, а вот я уродилась в деда, который подарил мне красивый светло-русый оттенок волос. Он, правда, тоже долго мучился с моим отношением к светловолосым, но в итоге победил в этой непростой борьбе. Он смог стать мне настоящим другом. Даже в том далеком детстве. Что уж говорить про сейчас, когда, что он во мне души не чаял, что я в нем? У меня потрясающий дед и мое счастливое детство во многом связано именно с ним.

– Хейли!

Я смутно различаю в толпе свое имя и, покрутив головой в разные стороны, не сразу замечаю бегущего ко мне Эрика.

– Привет!

Парень ослепительно мне улыбается своей обаятельной улыбкой, и я, конечно, не сдерживаюсь от ответной.

– Привет, Эрик! Решил позагорать?

Парень, обняв меня за плечи, качает головой.

– Сестра вытащила на пляж. И поверь, я уже хочу обратно домой.

Эрик учился со мной в одном классе и был добродушным парнем, с которым я сразу нашла общий язык. Он был скромным, не любил толпу, был приятным в общении, и у нас с ним было много общего. Поэтому я всегда была рада увидеть его на какой-нибудь тусовке, потому что это означало, что вечер спасен и мне не придется мучиться в этой толпе. Нам с ним было комфортно в присутствии друг друга, и мы чувствовали себя намного увереннее на подобных мероприятиях, когда были недалеко друг от друга.

– Да брось, Эрик. Ты красавчик, уверена, тебя сегодня заценят, как минимум, с десяток школьниц.

Меня всегда поражала неуверенность Эрика, потому что он был чертовски обаятельным парнем. Латиноамериканская внешность уже делала его объектом женского внимания, не говоря уже о его человеческих качествах. Черные кудрявые волосы, смуглая кожа, мягкие темно-карие глаза. Он был очень обаятельным и, действительно, был симпатичным. Просто не видел этого.

Эрик только фыркает.

– Кто бы говорил, Хейли. На месте Итона, я бы не пускал тебя одну на пляж. Тебя же уведут!

Я, смутившись, толкаю его в бок, и мы, смеясь, покупаем колу, попутно поприветствовав в очереди еще пару знакомых.

Мы еще около десяти минут болтаем, прежде чем сестра Эрика потащит упирающегося парня обратно на пляж под мой искренний смех.

Я же возвращаюсь к девчонкам, которые уже отвлеклись от воспоминаний, и в полную силу обсуждают выпуск какого-то шоу.

– Хейли, пошли в воду?

Челси снова пытается вытащить меня к воде, но я только отнекиваюсь, ложно вторя ей, что не хочу мочить волосы. Девчонки уже привыкли к тому, что я редко, когда балую их плесканием в воде, поэтому оставляют меня лишь с мягкой шуткой. Все уже давно решили, что я равнодушна к воде и не умею веселиться на пляже. Я не видела необходимости переубеждать их, потому что жалостливые взгляды мне ни к чему. Моя дружба с водной стихией не задалась в далеком детстве, поэтому все, что связано с ней, я воспринимаю с большой осторожностью.

– Привет, принцесса!

Я с улыбкой растягиваюсь на полотенце, услышав в телефоне голос своего парня.

– Итон, вы еще на тренировке?

– Да, тренер рвет и мечет, что мы вчера сыграли вничью. Вот, теперь приходится отрабатывать.

Сочувственно выдыхаю:

– Бедняги.

Парни тренировались почти каждый день и я видела как сильно их это изматывает.

– Вы еще на пляже?

– Да, но думаю, скоро уже свалим.

– И много кто к тебе уже клеился?

Озорные нотки в голосе Итона только сильнее раззадоривают меня.

– У меня тут жесткий отбор, красавчик, не переживай.

Итон негромко смеется.

– Я соскучился, Хейли.

– Я тоже, Итон.

Парень мягко продолжает:

– Может, я заеду к тебе вечером? Погуляем?

– Конечно. Если не сильно устанешь на тренировке, приезжай.

Мы еще немного флиртуем, прежде чем Итон протяжно выдохнет.

– Слушай, Хейли, мне пора. Мэт сейчас прожжет во мне дыру, если я не отключусь.

Упоминания имени его лучшего друга и по совместительству моего соседа и брата Тины, достаточно, чтобы я перестала счастливо улыбаться.

– Этот идиот не много на себя берет?!

– Несмотря на то, что я капитан, поверь мне, Хейли, Мэт тащит на себе все то, что должен делать я. Иногда мне кажется, что не откажись он быть капитаном, я бы им так и не стал.

Я сразу противоречу ему.

– Ты отличный капитан, Итон!

– Да, – соглашается Итон, которому было приятно получить мое одобрение. – Но только потому, что у меня за спиной ответственный Мэт и коммуникабельный Джейкоб.

Как бы я ни пыталась это отрицать, парни, и правда, делали большое дело для команды. Итон был уверенным лидером, он умел вести за собой и красиво говорить, но вот Мэт был все-таки головой всего этого. Он видел риски, умел брать ответственность, он серьезно относился к тому, чем они занимаются, и умел выбирать тренировки в ущерб развлечениям. Итону этого не хватало. Очень не хватало.

И если бы Мэт хотел делать спортивную карьеру, он, конечно же, был бы бесспорным капитаном. Но, так как он не собирался становиться профессиональным спортсменом, он любезно уступил свое место Итону, понимая, что для него это сейчас более важно.

Челси, уже вернувшаяся на берег, тихо опускается рядом, убрав назад свои мокрые пряди черных волос. Поняв, что я говорю по телефону с Итоном, она тактично молчит.

– Передай ему, чтобы он меньше отбивал мячи головой. – Ворчу я, на что парень смеется.

– Боишься за его самочувствие? – хмыкает Итон, прекрасно уловив издевку.

– Я тебя умоляю. – Протягиваю я, небрежно накрутив прядь волос на указательный палец. – Просто чем сильнее он отбивает себе мозги, тем невыносимей становится.

Итон громко смеется, а вот я довольно хмуро взираю на песок. Ну, что за дерьмо? Почему меня так задевает этот чертов Мэт?!

– Он тоже передает тебе пламенный привет, Хейли.

– О, не сомневаюсь, – ворчливо бубню я на издевательское веселье в голосе Итона.

Начинаю так же ворчливо бубнить, что их футбол стал занимать слишком много времени, как меня сразу же бесцеремонно перебивают:

– Дорогая Хейли, не могла бы ты потрепаться в это время с подругами? Мы тут, все-таки занимаемся делом, а не загораем на пляже пузом верх, как некоторые.

Я моментально выпрямляюсь, когда слышу в трубе этот мужской голос.

– Мэт! – с чувством шиплю я, уловив его унизительный сарказм.

– Тренировка закончится где-то через час-два. Так что потрепись в это время с подругами, окей?

Сжав кулаки, но уже получив порцию адреналина, так же издевательски пропеваю ему в ответ:

– Если бы ты больше общался с милыми и добрыми девушками, а не проводил свое время среди потных грубых парней, ты бы был более добродушным, Мэт.

– Мэтью Джонсон.

О, это было уже нашей «шуткой», когда-либо он, либо я, вставляли в разговор свое полное имя, дав понять другому, что он нам чужой.

– Тебе корона на голове не жмет?

Мэт сразу саркастично парирует:

– Ну, ты же со своей как-то справляешься.

И уже более иронично добавляет:

– Принцесса.

Мне нравилось, когда меня так называет Итон, но мне совсем не нравилось, когда меня так обзывает Мэт.

– Ты невыносим. – Сухо говорю я, не зная, как заткнуть этого ворчливого парня.

Мэт только хмыкает в трубку.

– Что-то еще?

– Верни телефон Итону.

Челси, с интересом наблюдавшая за мной и царившим разговором, начинала меня не столько напрягать, сколько смущать.

Мэт же нагло фыркает, и ставлю сотню баксов на то, что он сейчас дерзко поднял левую бровь. Парень всегда так делал, когда видел, что я бешусь с его замечаний. Он расплывался в довольной улыбке и с мальчишеским озорством парировал мне. Как и сейчас.

– Не могу, иначе ты снова втянешь его в водоворот нескончаемой болтовни.

Усмехнувшись, качаю головой.

– Как сейчас тебя?

Мэт затыкается и пару долгих секунд молчит.

1:1.

Я почти чувствую, как он качает головой, и почему-то улыбаюсь.

– Действительно. – Спокойно отметил парень, нарушив тишину.

После чего мы с ним одновременно хмыкнули.

– Удачной тренировки, Мэт.

– Не обжирайтесь там мороженым, Хейли.

Парень отключается, а я продолжаю улыбаться. Вот идиот.

– Могу я задать вопрос?

Моя улыбка сразу обрывается, когда голос подает Челси, с хитрым прищуром наблюдавшая все это время за мной.

Почти сразу машу руками, трусливо поднимаясь, чтобы сбежать от наблюдательной Челси к воде.

– Нет!

Потому что ни один ее вопрос, не был бы сейчас не связан с именем того, кто вызывал у меня столько противоречивых эмоций.

Глава 3

Весь вечер я провожу в компании Итона. Мы заваливаемся в кафе, где около двух часов обсуждаем его тренировку и поглощаем сэндвичи. Потом мы гуляем по парку, встречаем друзей со школы и в итоге собираемся все у Джесс дома. Пока Итон расположился у меня в ногах, играя в приставку с парнем Мередит, мы с ребятами обсуждаем какие-то школьные моменты и весело обсуждаем нового учителя, который теперь вел у нас литературу и веселил нас своим уникальным чувством юмора.

Итон периодически запрокидывает голову, чтобы я могла к нему наклониться и поцеловать. Потом я весело тереблю его волосы, пока он, в привычной ему дерзкой форме, отвешивает мне негромкие, но смущающие меня комплименты. Итон был парнем самоуверенным и любил внимание, которое всегда смущало меня. Итон капитан футбольной команды и при этом, сам по себе яркая личность. Он был харизматичным, уверенным в себе, никогда не ныл и не пугал окружающих своей мрачностью. Итон был легким на подъем, он любил организовывать различные тусовки, умел постоять за себя и всегда отстаивал тех, с кем общался. Он был своенравным, но очень теплым человеком. Внутри он был большим ребенком, который любил мультфильмы, фастфуд и внимание. Внимание, пожалуй, можно поставить даже на первое место.

И вдобавок к этому он был привлекательным.

Высокий кареглазый блондин, с ямочками на щеках и сексуальной улыбкой. У Итона был дерзкий прищур и он всегда имел за собой толпу поклонниц. Девушки любят таких, как он: болтливых, веселых, не обремененных ответственностью или учебой, с такими, как Итон, легко.

Уходим мы от Мередит уже где-то после десяти, и потом еще час обжимаемся у Итона в машине.

– Завтра опять тренировка?

Итон, устало выдохнув, кивает.

– Еще нужно исправить тест у Мисс Линкольн. Иначе она выставит мне неуд и тренер свернет мне шею.

– Паршиво.

– Мэт и Бобби тоже завалили его, поэтому нам позарез нужно исправить долги.

Я непроизвольно хмурюсь.

– Не знала, что он завалил, тест.

Мне не нужно было уточнять, про кого я говорю, потому что все было итак понятно. Если Итон и Бобби часто ходили в должниках, то Мэт – очень редко. Он был умным парнем, и учеба давалась ему легко, если тот находил на нее время. К тому же наши учителя его обожали. Все находили Мэта хорошим парнем и всегда прощали ему какие-нибудь шалости, которые не прощали парням вроде Итона. Хотя Итон умел пользоваться своими внешними данными, чтобы получить то или иное помилование. Его тоже любили, но Мэту доверяли все-таки больше.

– Он иногда выпадает из учебного процесса. – Итон пожимает плечами. – У него порой словно накатывает депресняк, я не знаю. Но иногда он настолько погружен в себя, что даже я не могу вытащить его. Он словно … закрывается.

Я не осмеливаюсь пошутить, потому что знаю, что Мэт для Итона много значит. Итон считал его почти братом, да и сам Мэт считал его своим лучшим другом. Парни всегда были рядом друг с другом и их сложно было представить поодиночке. Тем более что Мэт один из немногих, кто мог хоть как-то воздействовать на своевольного Итона, а сам Итон один из немногих, кто мог достучаться до противоречивого Мэта.

Я уважала их дружбу.

И, конечно, я улавливаю тоску в голосе парня и его искреннее переживание во взгляде. Да и сама, ненароком, чувствую тоже самое.

Мэт был сложным человеком. Внешне можно было сказать, что он непоколебим и выдержан, но я знала, что внутри него бушуют те еще бури. Просто Мэт все неприятности переживал молча, старался сам справится со своими проблемами, не мучая кого-то нытьем. Мэт был не таким открытым, как Итон или Челси, он многое держал в себе.

Как я.

– Может, переживает расставание с Крис?

Эта тупица две недели назад околачивалась возле Мэта, выбешивая меня только одним своим видом. Сам парень, казалось, совсем был не против ее компании и на нескольких вечеринках зажимался с ней в одной из свободных комнат.

– Кто, Мэт? – сразу фыркает Итон, поправив мои волосы. – Я тебя умоляю, Хейли. Они даже не встречались.

Я хмурюсь и убираю ладонь с его синей футболки.

– Но их видели вместе и говорят …

– Они просто хорошо проводили время, – многозначительно хмыкнул Итон, поцеловав меня в плечо.

И прежде чем я снова начну лезть к нему с вопросами, парень умело отвлекает меня поцелуем. Я послушно отвечаю ему и тянусь к его шее, чтобы крепче к нему прижаться. Но, несмотря на все это, я все равно чувствую, что что-то изменилось. Наши поцелуи, объятия … что-то во всем этом изменилось. И причем, с моей стороны.

– Все нормально?

Итон отстраняется, и я сразу ложно улыбаюсь ему, чтобы отвлечь его. Итон даже не пробует уличить меня в неискренности и сносит все на мою усталость. Парень хорошо меня знал, но вот он никогда не мог различить, где я вру или недоговариваю. Мне это нравилось.

Но полночи я ворочаюсь в своей кровати пытаясь понять, что происходит между мной и Итоном. Почему все между нами перестало … искрить?

Еще два года назад я была без ума только от того, что он мог взять меня за руку, а сейчас эти эмоции не вызывал даже поцелуй. Рядом с Итоном мне было спокойно, меня не одолевали какие-либо эмоции, которых уже сейчас, мне начинало не хватать. И это осознание начинало сильно меня беспокоить.

– Уже? – вздохнул Мэт, открыв мне дверь, когда я постучалась к ним.

Парень устало открывает ее, впуская меня внутрь.

– Тина еще собирается?

– Да она только проснулась.

Мы с ним замираем у лестницы, когда со второго этажа раздаются вопли Тины и истошные крики, что она проспала и ничего не успевает. Мэт только качает головой и кивает мне в сторону кухни.

– Родители уже уехали?

Незаметно осматриваю парня, пока тот любезно делает мне и своей сестре кофе.

– Нет, они просто прячутся от тебя в ванной.

Я язвительно кривлю рот.

– Как смешно.

Парень невозмутимо протягивает мне кружку и садится напротив. Поднимаю на него взгляд, только когда слышу его ровный спокойный голос.

– У них сейчас совещание. Твои, сразу как приземлятся в аэропорту, тоже поедут в офис. Там какие-то проблемы с акциями.

Мэт несколько хмурится, а я молча отвожу взгляд. Да, родители сегодня возвращаются из командировки, они на выходных открывали новый офис в Нью-Йорке. Но я не знала, что они сразу после прилета поедут в офис.