Текст книги "Шажками к пропасти (СИ)"

Автор книги: Effy_Ros

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)

– Привет, – еле натянула я слабую улыбку. Чувствую себя пациентом с тяжелым случаем.

– Привет. Какой у тебя забавный песик! – улыбалась блондинка. – Он такой игривый.

Я присела на стул.

– Да, он тот еще любитель порезвиться.

– Хочешь есть? Я тут кое-что приготовила.

– Очень.

Мишель встала с пола и подошла к плите, затем начала постукивать тарелками. Я устало взглянула на пса. Он еще совсем не привык, слегка напуган. Невольно опять вспомнился вчерашний вечер. Но я отогнала прочь паршивые мысли. Я ведь обещала себе начать новую жизнь и забыть старую. Хотя бы стараться не вспоминать о ней ближайшее время.

Я с удовольствием навернула стряпню, приготовленную Шел. Наконец мне стало немного лучше: тело не трясло от голода, желудок не гонял свой сок просто так, щеки порозовели.

– Слушай, – вдруг начала Мишель, – я тут хотела с тобой посоветоваться.

– Например.

– Ну, как думаешь, поступать ли мне в колледж? Ведь в нашем городе нет нормальных учебных заведений, а куда-то далеко ехать не хочется. Возможностей много, но... Я не могу без Дилана. Может... серьезно заняться охотой? – прикусила нижнюю губу блондинка.

Я ухмыльнулась.

– Я тоже думала в свое время так же. Мол, зачем мне учеба, лучше охотиться с парнями и обманным путем жить на средства родителей. И что сейчас? Посмотри на меня. Разве я состоявшаяся личность? А ведь дальше взрослая жизнь. Возможно, муж, дети. Мы же не можем вечно у вас жить, сидя на шее. А у меня ни образования, ни своего дома, ни близких. У меня ничего нет, – пожала я плечами, горько хмыкнув. – Безусловно, поступай. Поступай туда, к чему душа лежит. Если, конечно, не хочешь потом всю жизнь жалеть. Куда хочешь?

– Не поверишь, но я хотела бы стать врачом, – смущенно опустила голову блондинка.

– Шел, я уверена, что у тебя все получится, – улыбнулась я искренне, положив руку на плечо девушки. – Я тоже когда-то хотела в медицину податься, но... Ты вон как хорошо вывихи вправляешь, – коротко посмеялась я. – Все будет хорошо. А охотой можно заниматься и в свободное время. Мы не обязаны никому, Мишель. Становясь профессиональным охотником, человек должен забыть о мирной жизни, он либо приносит себя в жертву, полностью отдаваясь делу, либо вот так страдает. Врач, дорогая, – тот же охотник, спасающий жизни, только намного свободнее.

Блондинка с неким признанием взглянула на меня, а затем крепко обняла. И я вдруг почувствовала себя живой, нужной кому-то. Так приятно, когда твои слова для кого-то – не пустой звук. Мишель отстранилась от меня и тихо сказала: “Спасибо, что веришь”. Я слегка улыбнулась, погладила девушку по плечу и пошла наверх.

Повезло Дилану с сестрой, да и Мишель с братом тоже. Пусть внешне они совсем не похожи друг на друга, но есть между ними какое-то внутреннее сходство. Оба открыты, честны, всегда придут на помощь в сложной ситуации, позитивны, бескорыстны. Интересно, а вдруг у меня есть брат или сестра? Но, наверное, навряд ли. Сколько себя помню, считала сестрой Женевьев. У нас с ней были теплые отношения, по крайней мере, мне так внушили. Помню, как я была маленькая, она постоянно нянчилась со мной, когда родители были на работе. Приучала к тому, что свое мнение нужно отстаивать, что нужно быть индивидуальностью, нужно быть тем, кто способен бороться. Может быть, всего этого не было, но я очень признательна, что все же у меня есть эти воспоминания. Благодаря сестре во мне есть стержень, ну, по крайней мере, был. Я вообще до сих пор не могу поверить в то, что часть моих воспоминаний – иллюзия. И к чему были все эти тайны? Ангелам зачем все это было нужно? Почему нельзя было оставить все, как есть? Ведь, по идее, мы уже практически были готовы, нам с детства прививали охотничьи навыки. Неужели нас хотели использовать как пушечное мясо? Хотели бросить в пекло, но было слишком рано. Все могло быть совсем иначе... Вот так вот решено было сыграть судьбами. Такой абсурд, бессмыслица. Я очень зациклена на этих мыслях, но, пожалуй, хватит об этом.

Снова я сижу в своей комнате на подоконнике, обняв руками колени. И сейчас, наверное, впервые так глубоко задумываюсь о своем будущем. Впервые за долгое время я мечтаю о чем-то серьезном. А что мне еще остается? Знаете, все так банально. Я хочу двоих детей – мальчика и девочку. Первую, наверное, лучше дочку. Как говорят, сначала рождается няня, а потом ребенок. Мы будем вечерами секретничать с ней, я буду разрешать ей ездить на концерты любимых музыкантов, она будет самой красивой, самой модной... Мы вместе переживем с ней первую любовь, первое расставание, первые женские проблемы. А потом можно и сыночка. Он станет футболистом, да, спортсменом. За ним будут бегать все девчонки, мой сын будет самым крутым парнем... Я буду стараться быть для них не только любящей и заботливой матерью, но и самым близким другом. Я хочу, чтобы мои дети доверяли мне, не боялись рассказать самое сокровенное, видели во мне надежного приятеля, с которым можно поговорить по душам. А также у меня будет самый прекрасный и любящий муж. По выходным мы бы собирались всей семьей и отправлялись бы в мини-путешествия, на пикники, в кино... Я представляю свое будущее, которое, вероятно, навряд ли будет таким. И будет ли оно вообще? Но счастливая семья – единственное, чего мне по-настоящему хочется. Но об этом я могу только помечтать. Только помечтать... Я горько усмехнулась, сморгнув слезу.

Из пучины моих мечтаний меня вырвал стук в дверь. Я даже немного вздрогнула от неожиданности.

– Войдите, – села я ровно, вытянув ноги.

В комнату вошла Мишель. Она явно была чем-то озадачена, робко смотря куда-то в пол.

– Слушай, Лиза, я совсем не хотела тебе этого говорить... – нерешительно начала она. – В общем, вчера вечером... Как бы это мягче сказать, – вздернула брови блондинка, посмотрев в потолок. – Я... Я вошла в одну из ванн и застала там Крис. Она...

– Ну, что, говори уже, – насторожилась я.

– Она хотела перерезать себе вены, – на выдохе выпалила Мишель. – Понимаешь?

Мое лицо вытянулось от услышанного. Эти слова как будто шарахнули меня чем-то тяжелым по голове. По позвоночнику пробежало стадо мурашек, заставив содрогнуться. Это шутка? Она ведь не могла такого с собой сделать. Это... Это невозможно. Нет.

– Лиза? – взволнованно вымолвила Шел.

Я слезла с окна, устремив взгляд в одну точку. Ком встал в горле, я перевела взор на девушку.

– Где она?

– Вроде, у себя, а...

Не успела Мишель договорить, как я рванулась вон из комнаты. Ее слова звенели у меня в голове. Я не могу в это поверить. Как же так? Может быть, она все не так поняла? Подойдя к комнате Крис, я выдохнула и стала настырно стучать в дверь. Сначала никто не открывал, но потом послышались мягкие шаги, и через несколько секунд, казавшихся мне вечностью, дверь распахнулась. Я мигом забегала глазами по брюнетке, пытаясь рассмотреть руки девушки. Левая была перебинтована.

– Ты что-то хотела? – неприхотливо спросила Крис.

Я подняла свой стеклянный взгляд на нее. Слеза медленно скатилась по моей щеке, обжигая кожу.

– Что-то случилось? – уже более настороженно спросила она.

Я продолжала молча стоять и прожигать взглядом подругу. Я не моргала. Мое сердце снова сжалось настолько, что, казалось, оно перестало биться. Мне вдруг стало так обидно. Она ведь готова была оставить меня здесь одну.

– Лиза! Да что произошло? – раздраженно дернулась Крис.

Я, наконец, пришла в себя. Закрыла глаза и глубоко вздохнула, слезы потекли по щекам, капнув на пол.

– Зачем? – сдавленно вымолвила я, распахнув глаза.

– Что “зачем”? Я не понимаю тебя.

– Зачем ты это сделала? Скажи мне, Крис, – внятнее переспросила я, подавляя подступающую истерику.

– Да что ты несешь, черт тебя подери? – прикрикнула подруга. – Ты что, пьяна? – коснулась она моего плеча.

Я всхлипнула и схватила ее за левую руку.

– Вот это ты зачем сделала?!

Крис нахмурилась, сжала губы и резко одернула руку.

– Тебе какое дело? Захотела и сделала. Жаль, что не до конца.

Я из последних сил старалась держать себя в руках.

– Боже, как ты... Это же самоубийство. Кристина, это страшный грех. Ты понимаешь, что бы было с нами, если бы ты это сделала? Со мной, в конце концов. Неужели ты настолько ненавидишь свою жизнь? Самоубийцы – глубоко душевно больные люди, а ты ведь не такая. Да, нам тяжело, но ведь это не выход. Как тебе такое в голову могло прийти? Побойся Господа, – я заговорила как поистине верующий человек, хоть это было далеко не так.

– Нет Господа! Отстань! Если бы Бог был, он бы не допускал таких мучений, – сорвалась Крис. – Я душевно здорова? Ты действительно так считаешь? Забыла, как меня откачивали после того, как я наглоталась таблеток, когда Кас погиб? Забыла, как я разорвала отношения с тобой? Или ты думала, что одна от этого страдаешь тут? – девушка нервно хохотнула. – А может, ты забыла, как я чуть не погибла там на пляже? Если бы не тот самый Деймон, которого ты так ненавидишь... – она будто захлебывалась, яростно глядя мне в глаза. – Что? Что было бы? Ты даже не пыталась меня искать эти несколько дней, когда меня не было. Ты просто боишься остаться одна. Но не в этот раз, потому что я все равно осталась бы жива и... – осознав, что взболтнула лишнего, Крис осеклась.

– В смысле... – сначала я не поняла последнюю фразу девушки.

И вдруг до меня дошло, что она имеет в виду. Нет, нет, нет. Я раскрыла рот в негодовании, шатко вздохнув. Нет, это уже ни в какие ворота не лезет.

– Ты что это... Кровосоской стать надумала?! – с надрывом выкрикнула я.

Крис ударила в дверь ладонью и осталась стоять в таком положении, сверкнув глазами.

– Да! Да! Хочу! Я хочу стать кровосоской, – она буквально выплюнула эти слова мне в лицо. – Я влюбилась, Лиза. Я снова смогла почувствовать то тепло, что согрело меня. Впервые после смерти Каса я ощущаю себя нужной кому-то. Наконец-таки мне это удалось. Ты никогда не поймешь этого, потому что всегда любила человека, вбив себе в голову, что среди нечисти нет истинных чувств. Я – не ты, пойми наконец. Методы борьбы за свое счастье у меня другие. Сейчас мое единственное спасение – Деймон. Это тот мужчина, за которого не грех душу продать. И сделаю все ради того, чтобы быть рядом с ним. Вплоть до того, что стану вампиром.

Сердце рухнуло куда-то в пятки, меня будто окатили холодной водой. Я стояла на месте, будто каменная. Мне снится это? Я ничего не понимаю. Неужели она настолько влюблена в него? Как же так...

– Дура, какая же ты дура, – глотая слезы, процедила я. – Лучше уже тогда умереть, чем стать такой же. Крис, мы же так молоды еще. Столько всего нас ждет впереди. Ты хотела стать той, кого мы убивали. Ты хотела бороться? Да ты же сдалась!

– Нет, все время борешься ты. Причем за все. Тебя воспитали так. Строишь из себя бойца за справедливость, за добро, за мир. В этой постоянной борьбе ты не замечаешь, как добиваешь саму себя. Хочешь спасать людей от зла, жертвуешь собой. Скажи, зачем? Тебя даже не благодарят за это, всем плевать, что ты делаешь, плевать на твою приносимую блага деятельность. Я лишь хочу быть любимой, за это и борюсь всеми способами. Мне глубоко похуй на других, потому что они не научились защищать себя сами, не умеют биться за свое же счастье. Я не собираюсь приносить себя в жертву. И все эти данные мне с рождения способности лишь отравляют мне жизнь, а не делают меня сильнее. Я никому не обязана. И ты тоже никому ничего не должна. Не понимаю, как ты могла получать удовольствие от охоты? Лиза, как?..

Я сглотнула.

– Не знаю...

– Вот и я о том же. Знаю, что после всего произошедшего ты презираешь меня, но постарайся понять. Не поймешь – еще раз уверишь меня в том, что мы с тобой должны разойтись. Иначе в одном доме нам не ужиться.

Мой подбородок затрясся, я жалобно сдвинула брови, отрицательно помотав головой.

– Нет, не могу. Я не смогу принять это, Крис. Считай меня кем хочешь, но этого я тебе не прощу...

Я окинула разочарованным взглядом брюнетку, развернулась и пошла прочь, сзади послышался лишь сильный хлопок двери. Я вздрогнула, остановилась и зажмурила глаза, борясь со слезами. У меня нет оправдания такому поступку. Ну, не могу я такое понять. Человек, который мне дорог, чуть не стал тем, против кого мы боролись. Я готова была принять то, что она встречается с одним из них, приняла ее безразличие, но это... Крис права. Хватит пытаться наладить с ней отношения, хватит бороться, хватит переживать за нее. Она выбрала свой путь, который не пересекается с моим. Значит, пора смириться, пора отпустить ее. Но то, что она хотела сделать с собой, не дает мне так резко оборвать все нити, связывающие нас. Я как-то устало качнулась, раскрыв глаза, и только сейчас заметила испуганную Мишель, которая тихо стояла возле двери в мою комнату. Я взглянула на нее безразлично и вошла в спальню, закрыв за собой дверь.

Какой же отстой моя жизнь. А ведь раньше, с годок назад, я думала, что она у меня самая необычная и интересная. Да, она необычная, да, интересная, но далеко не благоприятная. Как же глубоко можно ошибиться... Это какое-то проклятье. Я так жду, когда все это закончится. Хочу просто проснуться одним утром и понять, что мне это все снилось. Это просто сон. Кошмар. Мама заглянет ко мне в комнату, скажет, что пора в школу. Я, как всегда не выспавшаяся, сползу с кровати, умоюсь, съем завтрак и пойду готовиться к экзаменам. В школе мы с Крис встретимся и проведем вместе почти целый день. Как же мне этого теперь не хватает, кто бы мог подумать.

Но единственное, что хоть как-то успокаивает, – демоны. После случая на пляже они ни разу не появились и никак не дают знать о себе. Наверное, уже поняли, что ничего не будет. У меня больше нет той моральной силы, чтобы пережить войну. По крайней мере, сейчас я совсем не готова к этому. Вы только представьте себе, с чем мы столкнемся. Погибнет слишком много людей, а я, естественно, не могу допустить этого. Повторюсь, невозможно победить зло, а тем более, избежав при этом огромных жертв. Это бывает лишь в сказках для маленьких детей. В реальном же мире Оно непобедимо.

Сейчас хочется побыть в одиночестве. В полном. Вы, полагаю, подумаете: “Наоборот, ты что? Тебе ведь нужно побыть с кем-нибудь, выговориться”. Нет, мне нужно побыть одной. Где-нибудь вдали ото всех. Там, где меня никто не найдет, где никто не услышит мои разговоры с самой собой и никто не увидит моих слез. В конце концов, мои проблемы касаются только меня, никого больше. Никто не обязан слушать мои жалобы на жизнь, я ведь итак постоянно плачу на глазах у всех и говорю, как мне плохо. Пора учиться держать все в себе хотя бы иногда. Мой единственный собеседник в критических ситуациях – я сама. Хотя, я же сама себя не понимаю порой...

На ум мне сразу же пришло одно местечко. В городе есть заброшенная высотка из семнадцати этажей. Я пойду туда. На крыше постоянно зависает молодежь, в основном школьники лет 15-17. Как-то раз мы с Дином ехали мимо этого здания, я попросила его остановить машину и силком потащила на самый верх. Как раз смеркалось, и город зажигался огнями, пока мы добирались до крыши, совсем стемнело. Только представьте, как прекрасна была панорама... Дыхание спирало от этого захватывающего вида. Испытать будоражащие эмоции, стоя будто над всем городом, просто бесценно. Я помню, как мы с Дином наслаждались моментом, как он стоял сзади меня, крепко прижимая к себе руками и даря иногда поцелуи в висок. Внутри все так трепетало, казалось даже, трясутся коленки. Да, отправлюсь туда. И пройдусь-ка лучше пешком – и для здоровья полезно, и свежим воздухом подышу. Надев вязанную кофточку и утерев высохшие слезы, я тихонько шмыгнула на улицу, несильно хлопнув входной дверью.

Сегодня почему-то было прохладно. Небо заволакивали тучи, плывущие с севера, кажется, будет дождь. Вот черт. До высотки шагать нужно около часа. Хоть бы дождь не застал по дороге. Как говорится, “на сухую” идти было скучно. По пути я забежала в небольшой супермаркет. Взяв с полок бутылку пива и сигареты, я направилась к кассе. Очереди было немного, но один парень любезно пропустил меня вперед, на что я благодарно улыбнулась ему. Оплатив покупку, я вышла из магазина и снова направилась туда, куда держала путь. Но стоило мне отойти несколько метров от двери маркета, как вдруг прямо у меня под ногами пробежала черная кошка, чуть ли не врезавшись мне в щиколотку. Я отошла на шаг назад, приподняв руки, и хмыкнула, провожая животное взглядом. Где-то вдалеке послышались негромкие раскаты грома. Я решила ускорить шаг. Идя по тротуару с опущенной головой и пивом в руке, я опять задумалась о чем-то. Но из пучины мыслей меня вырвал противный сигнал чьей-то машины, проезжающей мимо, и пошлый свист и ее окна. О, да, очередные тупые мажоры, которые ни одной юбки пропустить не могут. Я безразлично взглянула на черного цвета машину, откуда на меня сквозь тонированные окна пялились две пары глаз. Сто процентов они компенсируют отсутствие нормальной мужской потенции, которая ослабла из-за наркотиков, дорогой машиной и прочими понтами. Я продолжила движение вперед, одновременно показывая этим жалким людям средний палец. После моего жеста машина со свистом шин уехала. Лиза девушка приличная...

За весь путь до многоэтажки я выкурила лишь одну сигарету. Мне, что ли, некогда было. Всю дорогу я шла, о чем-то постоянно размышляя. Настолько ушла в свои мысли... И как-то мне не по себе было от них. И вообще, что-то терзало меня, какое-то предчувствие, как тогда, перед случаем на пляже. Я даже и не заметила, что нахожусь напротив огромного здания, чуть не пройдя мимо. Я остановилась перед входом и задрала голову, посмотрев на верхние этажи, щуря глаз. Очень высоко... Толкнув рукой дверь с выбитыми стеклами, я вошла внутрь. Помещения такие пустынные, брошенные. Стены разрисованы разноцветными граффити. Как мне рассказывали, раньше тут был офис, какой-то престижный, а потом фирма обанкротилась, следовательно, и здание стало ненужным. Не у одной меня дела идут неважно. Лифты, конечно же, не работали, и мне пришлось тарабанить на семнадцатый этаж пешком по лестнице. Черт бы меня побрал, на кой я вообще приперлась сюда? По пути на крышу я успевала рассматривать различные диаграммы на стенах, разбитые стекла больших окон, завядшие растения, разбросанные листы бумаги. Это как-то еще больше угнетало. Тут все так тускло, тленно. Поскорее бы добраться до самого пика...

Минут через двадцать, включая передышки между некоторыми этажами, мне удалось достигнуть своей цели. Думаю, я скинула пару килограмм. Двери на крышу, естественно, никто не запирает. Да, как и предполагала, пошел дождь. Восстанавливая дыхание, окинула взглядом всю крышу. Вид отсюда, конечно, все такой же захватывающий! Среди всех расположенных рядом зданий это – самое высокое. Город будто на ладони... Люди, словно маленькие муравьи, передвигаются по улицам. Легенький ветерок раздувал мои волосы, пока я пыталась обо что-нибудь открыть купленную по дороге бутылку пива. С четвертой попытки мне удалось это. Сяду, пожалуй, под небольшим козырьком, и дождь меня не достанет. Я приземлилась на прохладный бетон, приняв позу султана. Отпив глоток из бутылки, я отставила сосуд в сторону и стала рассматривать пейзаж. Капли дождя были редкими, но крупными. Начало веять травой и свежестью.

Итак, о чем же я подумаю на этот раз? Верно, о своем лихом школьном прошлом. Нет, ну а что? Почему бы и да. Я обожаю эти годы. В школе было так легко, беззаботно, даже экзамены не портили моего отношения к этому месту. И как раз вспомнилась мне интересная история. Когда я была в предпоследнем классе, со мной учился один парень. Он был таким рассудительным, умным, никогда не лез в драки, споры, никому не грубил, помогал некоторым с учебой. Нет, он не был задротом-очкариком, он был интеллигентным парнем, коих в наше время очень мало, плюс к тому, безумно обаятельным и симпатичным, правда, небольшого роста, что, непременно, делало его еще и милым. И была у него одна страсть – татуировки. Странно, правда? По виду нельзя было сказать, что он хороший, добрый парень. Он больше производил впечатление панка, любителя хардкора. Его звали Фрэнк. Фрэнк Айеро... Даже и не знаю, почему вспоминаю именно его. Наверное, потому, что он – моя первая любовь. Я ведь говорила, что обожаю татуировки? Это один из моих фетишей. Но не об этом. Фрэнк... Эти темные короткие волосы и большие глаза орехового цвета, а этот чертов выбитый скорпион на шее... Я сидела за одной партой с Крис, а его место находилось справа от меня, лишь руку протяни. И я постоянно пялилась на эту татуировку, выглядывающую из-под воротника рубашки... Он уже настолько привык, что перестал обращать внимание на это, а лишь улыбался, смотря на доску или в тетрадь, когда слышал мой взгляд на себе. Я тоже улыбалась, влюбленно глядя на парня, хоть и пыталась скрыть это. Из-за этого у меня начались некоторые проблемы с учебой, ибо все летело мимо ушей. Этот парень был идеален. По крайней мере, для меня. Но самые серьезные проблемы у Лизы были с геометрией. Я тупила на каждой теореме и не могла решить ни одной задачи на уроке, постоянно расстраиваясь, получив двойку на контрольной. Фрэнк заметил это. Отчетливо помню момент, когда после уроков он подошел ко мне в коридоре...

– Привет, – он улыбнулся.

Услышав приятный голос, я обернулась, держа в руках учебники. Крис вздернула брови и незаметно ретировалась в кабинет истории. Я растерялась, только кивнув парню головой.

– Я тут понаблюдал за тобой на уроках, – продолжил Фрэнк, улыбаясь. У него такая потрясающая улыбка. – Я мог бы помочь тебе с геометрией.

Я, естественно, обомлела. В моей голове путались все слова и мысли. Даже ладони слегка вспотели.

– Правда? – вымолвила я. – Ты реально можешь помочь мне? – радостно улыбнулась я, но все равно как-то застенчиво.

Со мной, блять, парень заговорил, в которого я по уши влюблена, что говорить надо-то?

– Ну, да. Я ее хорошо знаю, мог бы позаниматься с тобой, если хочешь.

Я широко улыбалась, восторженно глядя на него.

Да, мне стыдно за себя в прошлом... Я была такая застенчивая, даже и не знаю, в какой момент мой характер кардинально изменился. Но не об этом. Так вот, домой ко мне идти было не лучшим вариантом. И дабы избежать расспросов моих чересчур заботливых родителей, мы пошли к нему. Он жил с мамой, и ее как раз не оказалось дома. Ну, это даже немного радовало – немного меньше неловкостей. У Фрэнка была довольно-таки просторная комната, ухоженная. Мне очень понравилось у него. Но в глаза сразу же бросилась одна интересная вещь. Я от нее взгляд оторвать не могла. В углу комнаты стояла красивая белая гитара. Фрэнк заметил мою заинтересованность.

– Что? Нравится? – Айеро положил рюкзак на кровать.

– Ты играешь? – я опомнилась, взглянув на парня.

– Да, иногда, если есть настроение. Своеобразное хобби такое, – вздернул он брови. Боже, мне так нравится его белая рубашка, она безумно ему идет. – Если хочешь, могу что-нибудь сыграть.

– Да, очень хочу, – восторженно сказала я.

Иногда мои воспоминания прерывала дверь, которая поскрипывала из-за сквозняка, но я не отвлекалась особо на нее. Отчетливо помню, как Фрэнк бережно взял гитару и присел на кровать. Я разместилась рядом с ним, подмяв под себя одну ногу. Через несколько мгновений он начал играть... Черт возьми, я слушала эти аккорды, будто завороженная. Он перебирал пальцами по струнам, иногда улыбаясь чему-то. Как сейчас помню этот мягкий и успокаивающий звук. Я, не отрываясь, глядела на него и слушала. Он фантастически сыграл... С тех самых пор мне стала нравится игра на гитаре, я даже как-то пробовала сама учиться, но у меня непластичные пальцы. Когда Фрэнк закончил играть, он взглянул на меня, все так же продолжая держать гитару. Я с восторгом и любовью таращилась на него во все глаза. Ох, неловко было. Даже сейчас, когда я сижу здесь, улыбаюсь во все зубы.

– Это невероятно, Фрэнк! – очнулась я, заморгав. – У тебя талант, определенно, – как-то неожиданно для себя положила я руку ему на плечо.

– Спасибо, – смущенно улыбнулся он. – Я рад, что тебе понравилось. Но теперь приступим к занятиям, – поднялся он с кровати.

Я, блин, под впечатлением весь вечер сидела, пока мы там эти задачи решали. Он так доступно объяснял мне все мягким голосом. Не то что эта училка – хуйню всякую говорила про свою молодость и то, как она обожала в школе геометрию. Она считала нас всех тупыми ублюдками, которые не добьются ничего в своей жизни. Ну, формально, я и оказалась тем ублюдком. Теперь я хорошо понимала хотя бы несколько теорем. До сих пор благодарна Фрэнку. С его помощью я сдала экзамены.

Так как на улице вечерело, Айеро решил проводить меня. Я отказывалась: сама дойду, мол, и все такое. Но он настаивал. Говорю же, джентльмен. Мы всю дорогу болтали обо всем. Я была настолько открытой, не стеснялась его теперь. Хоть это и был день, когда мы, в принципе, впервые заговорили с друг другом. Но я все же такая глупая: пусть изредка, но поглядывала на его тату, благо, что незаметно. В тот день я будто открылась для себя по-новому, смогла переступить через свои комплексы. Наверное, это и было началом моего коренного перелома.

И вот мы подошли к моему дому.

– Ну, вот тут я и живу, – взглянула я на небольшой домик, встав напротив Фрэнка. – Спасибо, что проводил, – мягко улыбнулась.

– Был рад провести с тобой время. Ты хорошая ученица, – подмигнул парень.

Я засмущалась и, кажется, покраснела. Мне было так приятно.

– Ну, до встречи? – пожала я плечами, сверкнув взглядом в темноте.

Я уже хотела было развернуться и зайти в воротца, но вдруг Фрэнк взял меня за руку. Я вздрогнула, переведя недоуменный взгляд на одноклассника. Айеро вплотную приблизился ко мне и нежно коснулся своими губами моих.

Черт, так отчетливо помню свой первый поцелуй... Я не понимала, что нужно делать, и просто стояла на месте, закрыв глаза. Мое сердце на время перестало биться, а грудную клетку сжало от переизбытка эмоций. Этот поцелуй... Даже, наверное, просто прикосновение губ, легкое, непринужденное, без продолжения. Я никогда больше не смогу ощутить это умопомрачительное чувство. И мне жаль, мне так жаль. Помню, как Фрэнк отстранился, продолжая держать меня за руку, и улыбнулся. Эти ощущения нужно лишь испытать, потому что словами их передать невозможно.

С тех пор мы были вместе. По выходным смотрели фильмы, валяясь на кровати, по будням вдвоем готовились к экзаменам, гуляли по разным местам города, впервые я побывала на крутой вечеринке, попробовала алкоголь. Нет, ни в коем случае я не обвиняю Фрэнка в том, что он плохо повлиял на меня. Наоборот, даже благодарна. Он скрасил мою жизнь, помог мне с учебой, заставил перебороть скованность и дал понять, что нет ничего плохого в том, чтобы периодически плевать на все.

Да, мы были влюблены друг в друга. Но недолго...Что случилось? Вскоре он просто уехал в другую страну с мамой и ее новым мужем. Фрэнк доучился до конца года и просто уехал. Я по-настоящему тяжело переживала это. Первые несколько месяцев места себе не находила: ужасно скучала. Сначала мы с ним списывались, звонили друг другу почти каждый день, общались по веб-камере. Но звонки становились реже и реже. И вскоре мы вовсе забыли друг про друга... Как ни крути, но все должно кончаться. Еще тогда до меня дошло, что нужно уметь мириться с расставаниями. Я периодически вспоминаю его. До сих пор не знаю, где он и что с ним.

Дождь заметно усилился, пока я блуждала в своих воспоминаниях. А из пучины их меня снова вырвала эта долбанная дверь. Но только на этот раз она заскрипела не от ветра. Я была в большом изумлении, когда увидела, кто вышел из двери на крышу. Мать вашу, Крис. Я чуть не поперхнулась собственной слюной. Какого еще она тут забыла? Следила за мной, может? Но брюнетка явно не заметила меня. Она еще несколько минут стояла возле двери, не решаясь выйти из-под козырька, кутаясь в свою красную олимпийку. Ее взгляд был устремлен куда-то вдаль, она выглядела задумчивой. Тут я, наконец, решилась подать голос.

– Ээ, какого черта?

Крис вздрогнула, испуганно обернувшись на голос.

– Вот же, блять! – воскликнула она. – Нельзя же пугать так.

– Извини, – я вытянула из-под себя правую ногу. – Ты что тут делаешь?

– Я могу задать тебе тот же вопрос, – закинула она назад длинную челку.

– Пришла вот посидеть, подумать, – пожала я плечами.

– Я тоже прихожу сюда посидеть и подумать, между прочим, частенько.

Я вздернула бровь. Взяв бутылку с пивом, протянула ее Крис.

– Будешь?

– Нет, – она подошла ко мне и села рядом, опершись спиной об какой-то бетонный столб.

– Как хочешь, – я сделала глоток из бутылки, после поместив ее между ног.

С минуту мы сидели молча, разглядывая окрестности крыши. Но затянувшееся молчание решила прервать Крис.

– Ну и о чем думаешь?

– Сейчас уже ни о чем. А вот несколько минут назад, не поверишь... – я улыбнулась. – О Фрэнке.

Девушка усмехнулась.

– Ты о нем не так часто вспоминаешь. Чего это вдруг?

– В последнее время, Кристина, я вспоминаю свои самые лучшие моменты в жизни. И это один из них.

Девушка дернула бровями.

– Ну, не знаю. А мне вот больше друг его нравился, – она усмехнулась. – Как его? – задумалась брюнетка на секунду. – Джерард? Да, точно.

– Ааа, тот брюнет с бледной кожей? Я думала, он готует, – кинула я смешок.

Крис тоже прыснула.

– Он был довольно-таки симпатичным парнем. И у него был просто идеальный нос и длиннющие ресницы. Правда, он какой-то странный был, необщительный. Я даже первых пару месяцев сохла по нем. А вот твой Фрэнк... Сколько у него было татуировок?

– Оо, – подняла я брови, доставая из кармана пачку сигарет, – дохрена.

– Вот и я о том же. И все они тебе нравились.

– Они мне до сих пор нравятся, – закурила я.

Крис подняла голову, взглянув на небо.

– Дождь идет.

– Да ладно? – наигранно удивилась я.

Я взглянула на нее. Мне показалось, что с ней что-то не то. Она какая-то, что ли, грустная, разбитая. Возможно, это из-за нашего последнего эмоционального диалога. Я же знаю ее, поэтому мне не трудно догадаться, какую эмоцию сейчас испытывает девушка. Видимо, поэтому она и пришла сюда, чтобы успокоиться.

– Ну, как у вас с Диланом дела? – ядовито ухмыльнулась девушка.

– Я беременна от него, – сделала я глубокую затяжку, прищурив один глаз.

Лицо брюнетки заметно вытянулось, и она обескураженно взглянула на меня. Я выдохнула дым, повернув голову в ее сторону. Не знаю почему, но ее лицо вызвало у меня смех, который я не смогла сдержать.