Текст книги "«Сприганн» (СИ)"
Автор книги: E_hackett
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
========== Свобода это не то, что вам дали. Это то, что у вас нельзя отнять. ==========
«Свобода – это не то, что вам дали. Это – то, что у вас нельзя отнять», – сказал когда-то давно один мудрец. В последнее время я стала часто задумываться над этой фразой, однако Адриан, мой Сприганн, вечно подливала мало в огонь. Странно, но я так же, как и остальное общество, начала привыкать к этим противоестественным существам. Спустя десяток лет после своего появления, Сприганны стали типичной обыденностью как мобильные телефоны или пачка сигарет в кармане.
Недавно существование человечества перевалило за 2280 год. После Третьей Мировой войны, когда города всего земного шара превратились в руины, реальность потерпела серьезные изменения благодаря вынужденному союзу Науки и Церкви. С тех пор мир перестал делиться на отдельные страны и правительства; а также прекратились межрасовые и религиозные конфликты. Наступил тот самый долгожданный Мир, которого жаждали хиппи в 1960-х годах. Теперь всей планетой управляла Сеть – всепоглощающая и необъемлемая. Она контролировала абсолютно всех людей, наблюдая за ними в Онлайне. Вот тогда и появились Сприганны – частицы человеческих Душ, заселявших виртуальное пространство Сети. В Новом Мире после пост апокалипсической катастрофы, каждый ребенок, достигший четырнадцатилетнего возраста, подвергался процедуре деления Души. Крохотная частица неосязаемой материи вживлялась в Сеть для проверки адаптивного слияния с информационными реалиями, и когда подобная связь становилась одним целым с всемирной Системой, человек проходил последнюю стадию перерождения – Аугнию – полное и необратимое слияние с Сетью. Аугния одаривала новообращенного бесчисленными благами современного общества, синхронизировала его с миллионами других роботизированных собратьев, но после этой процедуры человек терял сам себя и способность чувствовать реальность так, как прежде – всему виной чип, вживлявшийся в мозг. Это чаще всего происходило в период от двадцати до тридцати лет. Такие люди, Аугнианцы, забывали об эмоциях, как «плохих», так и «хороших». Более они не различали радостей от тоски и не знали значения слова «любовь», следовали чувству долга по зову Сети. Они становились не живыми, бесчеловечными, но это считалось достойной платой за вновь обретенный Мир и безмятежное спокойствие.
Мое время неумолимо быстро приближалось к процедуре Аугнизации мозгов. Я с ужасом ожидала отклика глобальной Системы, чтобы лечь на операционный стол бесчувственных робо-людей. Мне совсем не нравилась перспектива видеть мир в его жестокой монотонной серости. Я не хотела потерять то, ради чего просыпалась по утрам, и потому моя психика начинала давать сбои из-за постоянных угнетений малоприятных мыслей.
– Все не так плохо, Дарсиа, – старательно успокаивала меня Адриан, следуя за мной по оживленной мостовой. – Мы будем вместе. Когда слияние произойдет, тебе станет легче. Ты больше не будешь терзать себя так, как сейчас! У нас с тобой будет один разум на двоих! Я буду твоим проводником в Сети, а ты моими глазами в реальности!
– Заткнись, – сквозь зубы процедила я, не разделяя восторга своего Сприганна. – Иначе я снова отправлю тебя в Оффлайн. Это мое последнее предупреждение.
– Ты не посмеешь!
Легкий толчок в плечо заставил меня остановиться и рывком откинуть от себя навязчивую собеседницу:
– Прекрати давить на меня!
С ненавистью я впилась взглядом в ярко-лазурные механизированные глаза, свойственные всем Српиганнам. Девушка, сквозь которую можно было рассмотреть стену рядом стоящего дома, теперь только отдаленно напоминала меня. Да, у нее было мое лицо, тело, комплекция, но все остальное… Остальное она переняла из предложенных вариантов Сети на местных серверах. Живая голограмма носила длинные черные волосы и любила необычные платья, в то время как я была далеко не брюнеткой в облюбленной кожаной куртке и потрепанных джинсах. Иногда мне казалось, что мы с Адриан могли бы сойти за сестер-близняшек, которые отчаянно пытались убедить друг дружку в исключительности и правильности собственной правоты.
Как же меня раздражала эта особа… Будто бы я смотрела на себя в зеркало и видела кого-то совершенно иного; кого-то кто тоже являлся тобой.
– Увидимся дома, – не в силах больше терпеть свою копию, я выключила питание маленького ретранслятора у себя на поясе. Девушка Сприганн исчезла практически мгновенно, так и не успев выплеснуть на меня очередную порцию ядовитых возражений. В этот момент я издала вздох облегчения: погасшая желтая лампочка на железном корпусе, замаскированном под записную книгу, означала для меня несколько сладких часов долгожданного одиночества. «Выключив» Адриан я сама оказалась отрезанной от Сети, но это было лишь малое неудобство, компенсированное недолгой прогулкой по Старому кварталу города, чудом уцелевшему после проходивших на этих землях войн.
Высота домов на гранитной набережной не превышала пяти этажей. Довоенные постройки сохраняли в себе дух прежней цивилизации, что сильно отличалось от возведенных по ту сторону реки белых небоскребов и бесчисленных монорельсов. Местная достопримечательность – так называли этот квартал Аугнианцы, без интереса изучая каменные стены и остроугольные крыши. Не ясно почему, но Сеть решила оставить это место в «память о павших», когда вокруг началось глобальное строительство. Кого-то из живущих рядом людей это явно не устраивало, однако я не находила ничего плохого в завораживающих архитектурных постройках с потрескавшимися от времени скульптурами.
Летнее солнце припекало голову; по воздушному шоссе стремглав проносились разномастные металлические «стрекозы». Я неторопливо плелась в толпе роботизированных людей и их зеркальных отражений, наслаждаясь тишиной. Осуждающие взгляды только вынуждали меня улыбаться в ответ. «Как же она идет без своего Сприганна?!» – наверняка думали они. Но мне было все равно на их мнение. Они – не я, а значит – до них мне не было никакого дела.
Излюбленный маршрут прогулок привел меня к невзрачному каменному дому. Я всегда останавливалась под его окнами с мыслью, что моя дальнейшая судьба может сложиться иначе. Там, на последнем этаже под самой крышей жил один мой друг, который до сих пор оттягивал процедуру Аугнии. Я никогда не встречалась с ним лицом к лицу, но мне всегда хотелось пообщаться с ним в живую – без щелчков по электронной клавиатуре. Я знала лишь его имя и домашний адрес, однако мне не хватало смелости заявиться к нему на порог. Да и зачем мне нужны лишние проблемы?
Поэтому, следуя еженедельному ритуалу, вместо звонка в дверь я лезла проверять неглубокую трещину в стене у парадного входа в поисках краткого послания. Так случилось и в этот раз: между треснувшими камнями меня ждала крохотная рукописная записка на маленьком клочке бумаги.
Я улыбнулась, когда поняла, что тайник не пустует, ведь любой бы другой человек, нашедший такое послание, посчитал бы подобный способ общения «дикостью из каменного века», поскольку бумагу уже давно не использовали для передачи какой-либо информации: более не существовало книг в твердых переплетах, тетрадей, газет, журналов. Все это десятки лет назад исчезло за ненадобностью и осталось в забвенье пролетевших десятилетий.
«Я дома. Вечером сможем поговорить», – гласил нацарапанный синими чернилами текст.
Прочитав это, я подняла взгляд на закрытые белыми жалюзи окна и благодарно кивнула. Мой виртуальный собеседник, кем бы он ни был, помнил обо мне, а значит, я была не одна в этом одурманенном технологиями мире.
***
Пальцы думали быстрее головы, резво щелкая по клавишам:
18:48 Я не хочу быть, как они.
18:48 Я разделяю твое мнение, но, насколько мне известно, многие идут на процедуру Аугнии добровольно, – почти мгновенно пришел ответ.
18: 49 Нас бы посчитали за ненормальных.
18: 49 Лучше быть ненормальным, чем безрадостно существовать на грани между реальностью и Сетью.
Адриан издала вздох раздражения и на мгновение отвлекла меня от голографического экрана. Она продолжала дуться на меня за выходку в Старом квартале, но тем не менее несла свой пост у приоткрытой двери в комнату, вглядываясь в темноту коридора: мы ждали того, кого видеть не хотели, и эта встреча не предвещала ничего хорошего. Скоро тишину должен был нарушить жуткий скрип открывающейся двери – от одной этой мысли меня бросало в дрожь. Страх? Да, возможно. Поведение этого человека было сравнимо только с повадками бешеной собаки, от которой никогда не знаешь, чего ожидать.
Выдержав на мне строгий взгляд, девушка покачала головой – у нас ещё оставалось несколько минут до возвращения Аугнианца.
18:50 Мне скоро нужно будет уйти, – я в напряжении закусила губу, печатая текст не глядя на клавиатуру. – Но прежде я хочу задать вопрос.
18:50 Что за вопрос?
18:50 Уже спрашивала, но не получила ответа. Повторю снова, как ты избежал Аугнии?
18:50 Если тебе нужно скоро уйти, то этот вопрос подождет. Долго объяснять.
18:51 А ты расскажи вкратце.
18:51 Все дело в сбоях Сети. Их можно устраивать самостоятельно, если знать её уязвимые места в программе, и она не сможет тебя найти. В этом можно попросить помощи у своего Сприганна.
Удар распахнувшейся двери о стену с приливом адреналина разогнал кровь по телу. Адриан в панике зажестикулировала руками. Отсчет пошел на секунды, а сердце предательски уползло в пятки. Тишину наполнили звуки возни в темной прихожей.
18:51 Я зайду позже.
18:52 Что там у тебя?
18:52 Позже, – дрожащими пальцами я смахнула паривший в воздухе экран. Затем началась рассинхронизация. Не успела голографическая плитка раствориться в воздухе, как в мою комнату ворвался черноволосый Сприганн и ударом снес перепуганную Адриан с ног. Они оба тотчас беззвучно рассыпались на пиксели – отправились на просторы Сети. Их голубоватое свечение на несколько секунд разогнало сгустившийся в помещении мрак, но когда оно погасло, началось самое страшное – на пороге моего убежища появился сам Аугнианец в сопровождении своего второго Сприганна. Его глаза никоим образом не отличались цветом от лазурных глаз отколотого осколка Души. Голубоглазый демон. Чудовище. Звали этого человека Нил, а его Сприганны напрямую сообщали о безумии своего хозяина. Какой дурак бы стал делить Душу на три, а то и на четыре части? Подобные опыты были не запрещены Системой, а значит – законны. У Нила было три Сприганна, и каждый из них получился неадекватнее предыдущего.
– Ты была в Офлайне. – злобно сощурившись, произнес мужчина. – Что ты скрываешь от меня?
– Ничего, – чисто инстинктивно я вжалась в спинку дивана – за спиной Аугнианца появился ещё один Сприганн с омерзительно надменной ухмылкой. – Я просто хотела побыть в тишине. Адриан постоянно несла какую-то чушь!
– Да неужели, Дарсиа? Неужели? – в руках незваного гостя материализовался голографический экран. – В то же самое время, когда ты пропала из сети, еще один человек из твоих последних чатов тоже находился в Офлайне. Тебе не кажется это подозрительным? Как это понимать? Где ты была?!
Из его глаз от злости посыпались искры. Убеждать собеседника в чем-либо было также бессмысленно, как приучать африканского льва к овощной диете – он не послушает и станет только хуже.
Кулаки сжались сами собой:
– Ты параноик, Нил, и видишь только то, что хочешь видеть.
В ответ мне прилетела болезненная затрещина по лицу.
– Не смей мне врать, тварь! – взревел Аугнианец. – Где ты была?!
– Я ничего не знаю! – щека запылала жаром. – Я добиралась домой через Старый квартал!
Длинноволосый Сприганн тот, что с мерзкой улыбкой, развернул парящий экран ко мне лицом. Оттуда на меня смотрело приятное, добродушное лицо человека, с явной примесью южно-европейских кровей. Также там что-то было и от Востока.
– Зовут его Эрик Майлз, – издевательски хохотнул голографический клон Нила. – Проживает как раз в Старом квартале. Мы знаем, что ты была с ним. Потому твоя ложь кажется нам крайне неубедительной.
– Это не ложь! – в отчаянье воскликнула я, но только направилась на очередную оплеуху от голубоглазого мучителя.
– Еще хоть раз я увижу, что ты с ним общаешься, – угрожающе пророкотал Нил, потирая руки. – Я клянусь, что доставлю его к тебе по кусочкам и заставлю сожрать в сыром виде. Это понятно?
Не поднимая головы, я молча кивнула, в упор рассматривая линолеум.
– Отвечай на вопрос! Ты поняла меня?!
– Да… – сдавленно пробормотала я.
Хотелось разреветься от такой вопиющей несправедливости, но я должна была быть сильной хотя бы ради себя самой. Нельзя показывать врагу слабости. Дурные мысли закружились в голове, почти полностью отстраняя меня от реальности. Я слышала голос Аугнианца будто издалека, однако он до сих пор находился в опасной близости.
– Я сделаю все возможное, чтобы тебе как можно скорее вшили этот чертов чип, – продолжил гневный монолог Аугнианец. – И тогда мы, наконец, сможем жить спокойно, в мире и согласии. Я так устал от твоего постоянного вранья! Но ничего, – в его голосе холодно лязгнула сталь. – Скоро все перемениться.
Нил удалился со своей свитой спустя несколько минут, также сильно хлопнув дверью, а я продолжала сидеть в темноте, проклиная себя за то, что когда-то связалась с этим человеком. Он считался моим наставником и «опекуном» до полного слияния с Сетью. Горячие слезы стекали в низ, оставляя следы на коже. Бессилие. Одиночество. Страх. Отчаянье. Все это тяжелым грузом давило на мои плечи, пока я не свалилась на пол у ног вернувшейся Адриан.
– Все будет хорошо, – девушка присела возле меня и словно успокаивая, провела по моим волосам. – Когда ты пройдешь Аугнию, все встанет на свои места. Я обещаю… А до того времени, пожалуйста, не делай глупостей, иначе он продолжит мучить тебя.
– Если в твоем понимании «все хорошо» это лишиться мозгов, – я приподнялась на локтях. – То я сваливаю отсюда.
– Прошу, – в глазах Сприганна засеяла печаль. – Не делай ничего. Я не хочу видеть, как он издевается над тобой. Мне также больно, как и тебе.
– Да что ты говоришь! – мне вдруг захотелось съездить Адриан по физиономии. – Ты могла бы и не смотреть, как он раз за разом нападает меня! Ты должна меня защищать! Почему ты бездействуешь?!
– Я считаю, что он говорит правильные вещи, – маска милосердия сменилась угрюмой серьезностью. – Ты слишком безалаберна. Ты могла и не выходить сегодня в Офлайн, но почему-то сделала это. Его можно понять.
– Заткнись, Адриан, – я замахнулась на голограмму рукой, и она моментально растворилась в темноте, надувшись в прежней обиде.
Проводив взглядом удаляющегося от моего дома Нила средь таких же людей, как он, я с опаской возвела в воздухе яркий экран. Синхронизация не заняла больше нескольких секунд.
19:01 Я кажется, теперь знаю, как ты выглядишь. – написала я Эрику.
Ответ как всегда не заставил себя ждать.
19:01 Почему-то я не удивлен. Сегодня днем кто-то просматривал мое досье на главных Серверах.
19:01 Могу даже сказать, кто.
19:02 Ты думаешь, нужно?
19:02 Нет. Я не считаю это необходимым.
19:02 Что там у тебя на этот раз?
19:02 Все тоже, – я осторожно коснулась все ещё побаливавшей щеки. – Я хочу уйти отсюда.
19:02 Что тебе мешает?
19:03 Отсутствие средств и места, где можно чувствовать себя в безопасности.
19:03 Не уверен, что тебе нужна такая информация, но далеко за городом есть сопротивление против нового режима. Они все стали отшельниками, чтобы избежать Аугнии.
19:03 И что? Как мне это поможет?
19:03 Ты можешь присоединиться к ним. Я контактировал с ними, пока они не сменили частоту связи. Я могу сказать тебе, где они находятся.
Я обессилено закатила глаза.
19:03 И ты это пишешь в общий чат, который ежесекундно проверяется Сетью. Я думаю, что их уже давно поймали и подвергли насильственной модернизации.
19:04 Нет. Это не так. А чат наш защищен несколькими зашифрованными каналами.
Я решила сменить тему, между делом прислушиваясь, не открывается ли снова входная дверь. Страх все ещё не отпускал меня, ведь я нарушала очередной глупый запрет Нила. Мне не хотелось подставлять человека, который был ни в чем не виноват.
19:04 Где ты был сегодня днем, когда ушел в Офлайн?
19:05 Сприганн взламывал Систему, чтобы отсрочить мою Аугнию. На это требуется несколько часов.
19:05 Понятно… – я замерла взглядом на приоткрытой двери, высматривая там какое-либо движение. Ничего. – Если ты знаешь о сопротивлении, то почему все ещё не примкнул к ним?
19:05 Пока у меня нет такой возможности.
19:05 Я думаю, нам нужно встретиться.
19:05 А тебе от этого хуже не будет?
19: 06 Я сбегу отсюда, как только представиться возможность. Возможно не навсегда, хотя бы на несколько дней. Я не могу здесь находиться. Мне нужно поговорить с кем-то живым.
19:10 Хорошо, – немного погодя пришел ответ. – Ты можешь зайти. Я попробую тебе помочь.
По спине пробежал холодок от возникшей перед мысленным взором картинки разборок с Нилом. Непослушание всегда было наказуемо… Но свобода стоила того. Я не собиралась лишаться головы и мириться с подобным существованием.
19:11 Я зайду завтра вечером. Жди. Помоги мне хотя бы с решением одной из проблем. Кроме тебя никто помочь мне не в силах… Да и не будет помогать.
На этом я закончила сеанс связи и спряталась в кокон из одеял. Какая-то частица разума приказывала мне сидеть на месте и не рыпаться (наверняка Адриан читала мои мысли), но я уже все для себя решила. В конце концов, хуже быть не могло: к полуночи мне пришло сообщение о назначенной Аугнии ровно через 8 дней.
***
Под покровом спустившейся на город ночи я бежала по безлюдным переулкам с небольшим рюкзаком за плечами со всем необходимым. Собирался сильный дождь. Над моей головой почти бесшумно разъезжали монорельсы, ветер трепал волосы, а одинокие люди, попадавшиеся мне на пути, не обращали на меня никакого внимания. Для них более важным было добраться до дома, пока не хлынул ливень, чем смотреть на какую-то неаугнизированную девчонку без должного сопровождения Сприганна. Адриан молила меня остаться, просила, чтобы я остановилась, но я просто выключила ее и оставила ретранслятор дома, чтобы меня никто не смог вычислить.
Я бежала и думала, сколько времени пройдет прежде, чем Нил кинется на мои поиски. Час? Может два? Я не хотела даже думать об этом, и все же мрачные мысли одолевали меня. Что будет, когда он найдет меня? Скажет ли ему Адриан о моих замыслах? Он убьет меня на месте или сразу отправит на Аугнизацию?
«Хотя, какая разница» – отозвался голос разума. – «Аугнизация все равно – что смерть. Каково жить, не ощущая ровным счетом ничего?»
Запыхавшись, я остановилась возле заветного каменного дома и осмотрелась по сторонам, не снимая капюшона – рядом никого. Только далекие силуэты людей, мелькающие в свете ярких фонарей под раскрывшимися зонтами. Тем временем ветер становился все неистовее, а с неба полетели первые капли дождя.
Неприятное чувство крутило живот.
Превозмогая дрожь в теле, то ли от холода, то ли волнения, я поднялась по старой лестнице наверх, разгоняя эхо шагов по всем пяти этажам. Оно почему-то казалось громким и резало слух. Я боялась, что кто-нибудь из жильцов выйдет на этот звук, но на лестнице никого не оказалось, кроме прислонившегося у стены паренька в самом дальнем углу возле одной из квартир.
– Эрик? – сиплым голосом уточнила я.
– Я, – тень не шевельнулась. – Мне казалось, что ты уже не придешь.
Голос приятный, но почему-то очень холодный и безразличный.
– Я не могла бежать раньше, – ватные ноги сами переступили на несколько ступеней выше. – Я больше не вернусь туда. До Аугнии мне осталась ровно неделя. Я не хочу этого…
– Где твой Сприганн? – тем же безжизненным тоном произнес друг.
– Я оставила ее. Она против моих затей.
Парень помолчал, но потом его слова ударили меня как плетью:
– Ты должна вернуться, Дарсиа, пока тебя не начали искать. Прости. Я не смогу тебе помочь. Не усугубляй ситуацию.
– Что?! – на секунду мне почудилось, будто подо мной разверзлась пропасть. – Я ушла и уже не могу вернуться! Я сделала свой выбор! Я надеялась, что ты поможешь мне! Я верила тебе!
– Прости, – помотал головой собеседник. – Я не рассчитывал, что ты решишься на такой шаг. Я сожалею.
Вместо того чтобы рвануть в слезах обратно под дождь, я в мгновение ока оказалась возле Эрика. Мне захотелось обнять его в порыве болезненного отчаянья, чтобы тот изменил свое решение, но мои руки прошли сквозь его хрупкую плоть, а вместо темных глаз, как на фотографии в досье, на меня уставились ярко-лазурные и словно сострадающие фонари.
– Сприганн, – от неожиданности выдохнула я. – А где настоящий?
Полупрозрачный парень выдержал на мне строгий испытывающий взгляд, однако потом слабо кивнул:
– Иди за мной.
С замиранием сердца я вошла в полупустую квартиру, в которой царила неестественная тишина. Ни в одной из комнат не горел свет – один полумрак. Сприганн Эрика терпеливо подождал, пока я сниму обувь, и потом в грозном молчании проводил меня к ванной комнате.
Лампы под белым потолком вспыхнули ярче солнца, но после от возникшей перед глазами картины от безысходности меня согнуло пополам. Я упала возле керамического выступа на колени, стараясь совладать с вырывающимися из груди рыданиями.
– Я уже давно один, – с тоской поведал Сприганн, встав за моей спиной. – Это единственное, что я мог для него сделать.
Бледное тело, закутанное в черное одеяние, лежало на дне ванной неподъёмным грузом. Длинные волосы парня мирно колыхались в воде как щупальца медузы вокруг белоснежно белого лика. Он был мертв. По-настоящему мертв… Отчаянье, которое не было мне ведомо ранее, теперь резало меня изнутри от невосполнимой потери. Этот человек был моей единственной надеждой на спасенье.
Не веря глазам своим, я потянулась рукой к воде, но Сприганн сразу же ударил мне по запястью.
– Не трогай! – прошипел он. – Этот раствор не для живых! Он обожжет тебя!
– И как долго ты скрываешь труп в ванной? – сухо поинтересовалась я, заворожено смотря на потерянного друга.
– Месяц или больше, – шепотом отозвалась голограмма. – Он просто упал и больше не дышал.
– Почему ты никому об этом не сказал?
– Они бы отправили меня в Хранилище. – Я различила нотки гнева. – Ты знаешь, что это такое? Это похоже на то, что люди считают смертью. Они бы отключили меня за ненадобностью. Поэтому я продолжаю скрывать его тело здесь.
У меня не получалось оторвать взгляд от бледного мертвеца:
– Все это время я общалась с тобой, Сприганн?
– Да.
– А до этого… с ним?
– Да.
– Я не заметила никакой разницы…
– Конечно, – собеседник присел рядом со мной, облокотивший на край керамического «гроба». – Ведь я это он. Ну, меньшая его часть.
Я промолчала, а он продолжил говорить:
– Если бы вы встретились чуть раньше, я думаю, вы бы смогли найти общий язык, но… – парень шумно выдохнул. – Прошу, вернись домой, Дарсиа, он уже не сможет тебе помочь. Тебе придется смириться с Аугнией. Это не так страшно, как ты думаешь. Просто тебе станет легче жить…
– Никогда, – применив усилие, я поднялась с пола и вышла в гостиную комнату с висящими на окнах жалюзи. – Я не вернусь и тебя отключить не позволю.
Сприганн зажег за мной свет. Его лицо, почему-то такое родное, скривилось в непонимании.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты говорил про мятежников. Мы пойдем к ним. Не важно как… Пойдем пешком, если потребуется. А ты пойдешь вместе со мной.
– Зачем тебе забирать чужого Сприганна? – вопрос голографического Эрика заставил меня задуматься.
– Потому что ты кажешься мне человечнее всех их, – я махнула рукой на окна. – Эрик был для меня единственным другом, который почти всегда был рядом. А если ты – это он, то я обязана спасти тебя от участи в архивном Хранилище. Пока ты здесь – Эрик жив.
Парень бездумно моргнул, будто все пропустил мимо ушей:
– Твоя затея близка к провалу на 98 процентов, – без интереса констатировал он.
– Но шанс есть.
– Есть, – также бездушно согласился Сприганн.
– От этого зависят наши с тобой жизни. Ты пойдешь со мной?
На какую-то долю секунды мне показалось, что собеседник сейчас ответит мне жестким отказом.
– Даже если пойду, я не смогу тебя защитить от твоего преследователя-наставника, – просчитала Душа все возможные стечения обстоятельств. – Если они найдут тебя, мне придется только смотреть, как ты погибаешь. Мое тело, – парень с безутешной тоской посмотрел на полупрозрачные руки. – Слишком хрупкое. Я рассыплюсь на куски, если попробую заслонить тебя от удара.
– Не важно, – внутри от безысходности положения невыносимо заскреблись кошки. – Главное мы будем вместе. Вместе не страшно. Ты только проведи меня до сопротивления, а дальше… Мы начнем новую жизнь.
– Я сделаю, что смогу, – лазурные глаза встретились с моими. – Но выйдем мы на рассвете.
По закрытым жалюзи окнам с оглушительным стуком начали биться капли дождя.
– Там буря, – заметила я.
– Ты можешь пока лечь отдохнуть, – Сприганн Эрика медленно осмотрел комнату. – А я перезагружу программы и синхронизируюсь с переносным ретранслятором. Как только утихнет дождь, я разбужу тебя, и мы отправимся в дорогу.
– Заснуть в квартире с трупом будет не просто, – от одного взгляда на дверь ванной меня бросило в холод.
– Просто не думай об этом, – пожала плечами Душа. – Я буду охранять твой сон.
Слова Сприганна заставили меня взмолиться к небесам и к тому, кто наблюдал за всеми живыми существами помимо Сети: Адриан должна была промолчать.
***
Утро для нас началось в пригородном кафе за чашкой горячего кофе, в которое мы прибыли еще затемно. Наша задача состояла в том, чтобы добраться до междугородного монорельса незамеченными и проделать путь из точки «А» в точку «Б», но это было сложно, поскольку люди замечали, насколько сопровождающий Сприганн отличался внешне от меня. Мы старались не подавать виду, и все же я чувствовала себя неуютно из-за косых взглядов случайных прохожих.
Мы сидели за столиком у окна, за которым еще стояла утренняя темнота. Кафе пустовало – кроме нас с Эриком никого не было, за исключением скучающей хозяйки заведения и ее Сприганна в синем фартуке.
Ослепляющие люминесцентные лампы отражались на поверхности кофейной гущи.
– Мне страшно, – наконец признала я, сжимая белую чашку еще крепче. – Я могу выйти в Сеть, а это значит, что кто-то впустил Адриан в Онлайн. Они уже ищут меня. А если найдут…
– Не думай об этом, – длинноволосый парень выдавил из себя очень неубедительную улыбку. – Мы уже прошли полпути до станции монорельса. Когда покинем город, все будет проще. Я нашел открытый канал связи с Сопротивлением и сообщил им, что мы ищем убежища. Ответ пока не поступил…
– Он будет ломать мне по пальцу, Эрик, – хмуро предсказала я. – Сделает так, чтобы я не могла сбежать, а потом собственноручно, без наркоза начнет вживлять мне в голову чип. Я знаю, он может. Когда он злиться, он способен сделать все, что только всплывет в его больном разуме.
– Аугнианцы не могут быть такими жестокими. Ты преувеличиваешь.
Доводы друга показались мне такими же глупыми, как его металлическая желто-красная фляга-ретранслятор, похожая на детскую игрушку.
– Если он решится вживить мне чип вместо того, чтобы прикончить меня на месте, – я выдержала на Сприганне решительный взгляд. – Не дай ему этого сделать. Лучше сам пристрели меня… Или разбей мне голову камнем. Сделай что угодно, но только не отдавай меня ему.
Парень поморщился:
– Не драматизируй.
– Не оставляй меня. Будь рядом до конца. Не хватало мне стать ещё Аугнианкой в довершение всего того, что пришлось пережить.
– Куда я денусь? – вопрос собеседника прозвучал как утверждение, и я обняла его так, как обняла бы Эрика, при этом не сломав его хрупкое голографическое тело. Кажется, Сприганну это не нравилось. Он не показывал своих эмоций. Да и что может знать Сприганн об эмоциях, которые изо дня в день испытывают обычные люди? Ничего. Все то, что он мог чувствовать, лишь отдаленно могло напоминать человеческие страдания и радости. Он был лишь кусочком Души и не более… Но все еще оставался живым. Я должна была оберегать его как единственное существо, которое могло меня понять и принять, ставшее для меня роднее Адриан. Остальные же Сприганны скорее всего не стали бы мне помогать, а под дулом пистолета и угрозами бы отправили меня на Аугнию, прежде чем дослушать мои историю.
После легкого завтрака мы пошли дальше по заданному вектору пути к монорельсу. Смешно, но я взяла Сприганна за руку, когда мы попали в оживленный поток людей под наблюдением уходивших в пасмурные небеса башен-великанов нового мира. Я все время озиралась по сторонам в поисках взбешенного голубоглазого демона. Я боялась, что он нападет на меня со спины, или того хуже, выпрыгнет из-за поворота, однако это было лишь мое разыгравшееся воображение.
Сприганн молчал, молчала и я. Был ли смысл в разговорах, если думали мы об одном и том же? Если бы псевдо Эрик мог, он бы побледнел от беспокойства также как и я, но ему такая роскошь не была подвластна. Когда в конце улицы возникла серая полукруглая крыша междугородного монорельса, парень тихо прошептал:
– Тебя ищет некий Нил Харсел? Я прав? Почему? Наставники не бывают такими дотошными.
Я сдержала нервный смешок.
– Он говорит что любит, но для Аугнианцев это пустой звук. Просто слово. Я думаю, он мучает меня, потому что завидует, что я могу что-то чувствовать, а он нет. Этот идиот был нормальным только до Аугнии, а дальше он поделил свою Душу на четыре части и совсем потерял разум.
– Он потерял себя, – дополнил мой рассказ Сприганн. – Человек начинает ощущать пустоту внутри себя даже от первого Разделения в четырнадцать лет. Представь себе, что он чувствует, поделив то, что осталось от Души еще на три части. Его безумие можно списать на пустующую дыру, что продолжает пожирать истерзанный разум изнутри, несмотря на вживленный чип. Потому что даже чип не сможет заглушить такую боль.
– Возможно, ты прав.
Я думала над словами друга, пока мы шли до касс со спасительными электронными билетами-пропусками. К полудню небо снова разразилось сильным дождем, но на этот раз без завывающего ураганного ветра. Из-за непогоды на станции столпилось очень много людей. Кто-то действительно ждал монорельсовой «стрекозы», а кто-то просто смиренно ожидал окончания бушующей снаружи бури. Мы со Сприганном пробирались сквозь плотные скопления Аугнианцев к первым вагонам монорельса. Чем быстрее приближалось время прибытия транспорта, тем меньше я волновалась. Я просто радовалась, что родная Душа – малая ее часть, находилась рядом со мной. От Сприганна я могла не ожидать жутких допросов, обвинений, упреков, оскорблений…Он относился ко мне совершенно по-другому, как живой человек, а не механизированный представитель современного общества, подчиняющийся только холодному расчету логики, позабыв про истинный зов сердца, исходивший от Души к здоровому разуму. На какой-то миг я даже почувствовала себя счастливой впервые за долгое время мучений, но громкий хлопок – выстрел, разбил мои «розовые очки» а также флягу-ретранслятор на поясе. Под испуганные вопли разбежавшихся во все стороны людей я с ужасом наблюдала, как ретранслятор от меткого выстрела разлетается на маленькие кусочки, а вместе с ним и сам Эрик с широко распахнутыми от испуга глазами. Здесь я поняла, что это конец – поломка ретранслятора для Сприганна мгновенная «смерть». Я лишь стояла и смотрела, словно в замедленной съемке, как родная Душа в страхе беззвучно закричала и рассыпалась на крохотные частички, как ваза из тонкого стекла.
